Сейчас мне даже и не вспомнить, что было там, на утесе. Чем больше я размышляю, тем больше верю, что вся эта магия – сплошное надувательство, на самом деле мы ничего не видели. Этот Эрен, или как его там, просто не в себе после лихорадки. А в скале могла быть щель. – Он вывалил из ящика на пол стопку аккуратно сложенной одежды, разбросал по сторонам, потом запихал тряпки обратно в ящик.
– Нет. Тогда все было по-настоящему, как и прошлой ночью. Мы сидели в доме, как сказал Баглос, а он рассказывал нам байки, чтобы отвлечь нас от происходящего. Он сказал, что зиды кормятся страхом.
– Только послушай, что ты несешь. Тебе необходимо избавиться от этой парочки, Сейри. Отправь их подальше. – Он развалил стопку железных мисок. Сунул в одну из них огрызки веревки, в другую положил три ложки и помятую жестянку с чаем.
– Именно так. Я повезу их в Юриван к одному человеку. Яко, ты…
– Повезешь? Сама? – Кажется, мне удалось привлечь его внимание. Он поднял голову. – Никогда не слышал ничего глупее. Зачем тебе это? Что это за человек?
– Может быть, он сумеет помочь, выведет Д'Нателя из его состояния.
– Ты должна рассказать мне… кто он такой? Как его зовут? – Он нахмурился, лицо покраснело. – Чтобы я мог тебя найти, если вдруг потребуется. Может, мне нужно ехать с тобой? Да, так я и сделаю…
– Его зовут Феррант, он профессор в Университете и кое-что знает о дж'эттаннах. Когда-то он жил под самым Юриваном. Я даже не знаю, жив ли он теперь.
Только когда я так бездумно выложила все, до меня дошло, в какое неловкое положение я ставлю Якопо.
– Послушай, я знаю, шериф твой друг, но ты не должен говорить ему об этом. Роуэн сражался за Авонар.
Лейранские солдаты вырезали всех в городе, потому что некоторые жители были магами. Они сожгли магов, их семьи, друзей. Даже детей, Яко. Роуэн помогал жечь дж'эттаннских детей.
Якопо оставил свою работу и вытащил трубку. Его пальцы дрожали, когда он набивал ее, рассыпая табак по полу. Наконец он раздраженно отбросил и трубку и кисет и, повернувшись ко мне спиной, опустился на один из деревянных стульев.
– Нет. Я не скажу ему ничего. Кажется, ты права. Не очень умно привлекать к этому делу Грэми. Осенью ему снова придется везти тебя в Монтевиаль, а я не уверен, что он сможет солгать королю.
Хотя он наконец-то согласился со мной, я была поражена. Якопо десять лет спорил со мной по поводу Грэми Роуэна. Должно быть, он по-настоящему напуган. Я положила руку на его костлявое плечо, но он не повернулся. Может быть, он плачет или не хочет показывать свой страх.
– Осень еще не скоро, Яко. Не следует так переживать. Эта тайна снова оживила меня. Что бы она ни значила, здесь не может быть ничего плохого.
– Бросай всю эту магию, детка. Это страшно. Злобно. – Он произнес эти слова так жалобно, словно заклинание, которым ребенок хочет прогнать злых духов. – Отошли прочь этого принца. Он принесет тебе смерть.
– Мне не нравится Д'Натель, – произнесла я за спиной у Яко. – Он несдержан и груб, и я еще не скоро избавлюсь от него. Но я не отдам его Эварду, не отдам Дарзиду, не отдам лейранскому шерифу. А это означает, что мне придется ехать с ним. Они с Баглосом тут же заблудятся, или их схватят, или Феррант не поверит им. Мне необходима твоя помощь, Яко. Мне нужны две лошади Эмиля Гассо.
– Лошади… – Якопо задумчиво поскреб голову, – что ж, я достану тебе лошадей. И без денег! Но придется денек подождать, я не смогу договориться с Гассо раньше. Слишком много дел, а лодка отходит через час – Он поглядел на меня, поднялся и снова принялся за работу. – Я приведу тебе лошадей завтра к полудню. Тебе не помешает хорошенько отдохнуть перед дальним путешествием.
Ждать до завтра было очень рискованно, но я не могла и дальше пользоваться великодушием Якопо.
– Ты добрый друг, Яко. Встретимся завтра у ручья на утесе. Мы не сможем оставаться в доме, когда приедет Роуэн. – Я подождала его ответа, но он только что-то буркнул. – Значит, до завтра.
Дорога из города шла мимо конюшни Эмиля Гассо, какой-то бес толкнул меня зайти. Гассо стал заводчиком недавно, и ему приходилось нелегко из-за постоянно растущих сборов на искерскую войну. Когда я сказала ему, что Якопо хочет купить коней и даст за них приличную цену, он так опешил, что позволил мне сразу же забрать животных. Он полностью доверял Якопо в денежных делах. Я же не верила своему счастью.
Один жеребец был крупный, гнедой, с мускулистыми ногами и горящим взглядом. Второй поменьше, чалый, он тут же стал тыкаться мордой в мои руки и карманы.
– Думаю, твой друг повезет Д'Нателя, а я возьму тебя, – сказала я чалому. Я хотела вернуться рассказать Якопо о щедрости, проявленной Гассо, но время шло. Поэтому я свернула на дорогу, ведущую в долину, восседая верхом на смирном чалом и ведя гнедого в поводу.
16
Меньше чем через час после моего возвращения из деревни я уже вела Д'Нателя и Баглоса по тайной тропе, огибающей утес и уходящей вниз, в густой лес. Д'Натель сидел на коне так, как я и предполагала, словно был рожден в седле, ловкостью он походил на этого гнедого с горящими глазами. Что до меня, я сказала Якопо правду. Кровь бурлила в жилах так, как ни разу за последние десять лет. Остаток дня я не переставала изумляться тому, как мало времени прошло со дня Солнцеворота, когда я думала, что уже никогда больше не смогу чувствовать.
Еще до полудня мы были на перекрестке в Фенсбридже. На местном рынке Баглос купил за серебряную монету башмаки и меч для Д'Нателя. Меч, старомодный и тупой, был выкован недавно. Принц взвесил оружие на руке и довольно, если не сказать счастливо, заворчал.
Из Фенсбриджа, переправившись через реку, можно было отправиться по главной дороге на юг, в Данфарри и Гренатту, или на север, в Монтевиаль, куда мы с Роуэном ездили каждую осень, или же можно было выбрать один из нескольких путей, уводящих на запад, в отроги Стены Дориана. Строго на западе в беспорядке поднимались одинокие вершины предгорий. Наша же северо-западная Дорога шла через густой лес вдоль границы до высокогорного пути в Валлеор, многолюдного пути через границу. Если кому-то хотелось избежать приграничных постов, с высокогорной дороги можно было свернуть на одну из бесчисленных боковых троп, тоже ведущих в Валлеор. Кейрон часто пользовался ими в своих тайных путешествиях, так же собиралась поступить и я.
К вечеру переживания утра улеглись. Путешествие верхом вымотало меня, я пришла к выводу, что в моем плане больше прорех, чем в изъеденном молью плаще. У меня даже не было уверенности, что Феррант жив, не говоря уже о том, что он по-прежнему обитает в увитом плющом домике, где Мартин впервые встретился с Кейроном. И у меня была лишь призрачная надежда, совершенно ни на чем не основанная, что Феррант знает, где могли укрыться чудом избежавшие гибели в Авонаре. Да, профессор истории был близким другом отца Кейрона, единственным человеком за пределами Авонара, к кому мог обратиться за помощью любой маг. Я надеялась, он расскажет мне все, что нужно, не заставляя меня пересказывать фрагменты из истории Наследников и зачарованных Мостов.
На ночь мы остановились в густом лесу. Сырой неподвижный воздух пах прелыми листьями и мокрой землей. К утру пойдет дождь. Д'Натель принялся точить и полировать меч. Баглос что-то поспешно сказал ему, размахивая руками, и принц начал медленно водить двумя пальцами по клинку, касаясь тускло поблескивающего металла. Я была убеждена, что от каждого прикосновения рождается заклятие.
Пристально глядя на принца, дульсе вернулся к бревну у костра, на котором сидела я. Склонившись к нему, я прошептала:
– Что он делает?
Баглос подпрыгнул, словно успел забыть о моем присутствии.
– О, я сказал ему… это просто… чтобы закалить и заострить металл… чтобы меч стал пригодным, воин дар'нети должен благословить свое оружие. Он всю свою жизнь провел с оружием в руках, он управлялся с мечом, словно взрослый, когда сам был немногим больше меча. Но этого он никогда не умел. Говорили, что он слишком груб, быстро начинает сердиться и бросает заклятие, не успев ощутить его ритм. Сейчас… возможно, он не понимает, что делает. – Через некоторое время Баглос вздохнул и принялся убирать остатки ужина и стелить принцу постель.
Большая часть ночи прошла спокойно. Но один раз я проснулась, мне снилось, будто меня душит странный запах в ледяном воздухе. Но через час беспокойство ушло. Я решила, что причина в нашем же костре, который залил начавшийся дождь. Мы были уже далеко от Данфарри, под спасительными деревьями.
Следующие несколько дней мы ехали в тени холмов вдоль границы Валлеора. Пока мы петляли по сосновым и березовым лесам, утесам, поросшим пышным зеленым мхом, нам за шиворот и в башмаки просачивалась мелкая водяная пыль. Мы насквозь промокли и приуныли. Баглос все время задавал вопросы: о Четырех королевствах, о лесе, о политике и торговле, о модах и географии, погоде, кулинарии и огородничестве. Что, как, где и почему, почему, почему. Когда я поинтересовалась, нельзя ли поговорить о чем-нибудь менее тривиальном, он начал расспрашивать меня о Кейроне и жизни дж'эттаннов. К примеру, каково было дар'нети жить с простой смертной?
– Мой муж и моя жизнь – это мое личное дело, Баглос. Ты понимаешь, что означает слово «личный»? – Я отдала Баглосу и Д'Нателю свои припасы, свою тихую жизнь, какой бы она ни была, и свою безопасность. Больше они ничего не получат.
В ответ на мой иронический вопрос Баглос переключил внимание на Д'Нателя и весь день говорил только на своем языке. Я ехала за ними, радуясь, что меня оставили одну. Но два часа совершенно непонятного монолога никак не уняли моего раздражения. Когда я спросила Дульсе, о чем он говорит Д'Нателю, он ответил, что описывал королевский Авонар, живущий там народ, известные ему события детства Д'Нателя, в надежде оживить память господина. Я намекнула, что тоже могла бы использовать подобные сведения. Но дульсе решил, что все время переводить слишком утомительно, и меня снова оставили наедине со своими мыслями. Беспокойными. По опыту прошлого то, о чем я просила, оказывалось не обязательно тем, чего я хотела.
На следующий день, когда все повторилось сначала, я спросила Баглоса, не мог бы он научить меня некоторым словам языка дар'нети. К моей радости, несколько слов дались мне сразу. Когда я демонстрировала первые успехи, Д'Натель вроде бы обрадовался и стал делать настойчивые знаки Баглосу, чтобы тот продолжил урок.
Когда мы остановились на ночь, Д'Натель снова приступил к военным упражнениям, на этот раз с мечом. Я росла среди воинов, но никогда в жизни не видела никого, кто двигался бы с такой грацией и силой. Рядом с ним даже Томас выглядел бы неопытным мальчишкой.
На пятый день пути мы добрались до довольно большого города Глиенны. День был базарный, но все здесь было тусклым, бесцветным: болезненного вида животные, самая простая рабочая одежда. Горожане с кислыми лицами толпились вдоль скучных прилавков, словно отбывая наказание за былую жизнерадостность. Мы собирались задержаться только для того, чтобы наполнить фляги и купить провизии, хотя Баглос на каждой стоянке выказывал себя неутомимым собеседником, казалось, что любые сведения о чем угодно и от кого угодно доставляют ему огромное наслаждение. Когда я расплачивалась с крестьянкой, мне на глаза попался светловолосый всадник, беседующий с человеком в ярком мундире местного констебля. Роуэн! Спокойное ясное утро кончилось. Я попятилась назад, развернулась и побежала.
Д'Натель смотрел петушиные бои, когда я тронула его за рукав, он заворчал и отбросил мою руку, вытягивая шею, чтобы лучше видеть. Как и раньше, Баглос беседовал с зеваками о том, почему и как они оценивают товары, какую птицу лучше разводить, и о прочих бесполезных вещах. Мне пришлось тащить упирающуюся парочку прочь от отвратительного кровавого представления, оглядываясь на шерифа и пробиваясь через толпу.
Мы почти добрались до края рыночной площади, когда у меня за спиной послышался шум. Я обернулась через плечо: к моему ужасу, Д'Натель сидел верхом на грязном человеке в лохмотьях. Он держал голову оборванца под немыслимым углом, а его кинжал был нацелен в горло бедняги. Двое горожан повисли на руках принца, пытаясь оторвать его от поскуливающей жертвы. Баглос что-то бормотал и пытался оттащить принца.
– Это ведь Гекко, нищий, – кричала какая-то старуха. – Он не хотел ничего плохого. Он не вор.
Торговец в кожаном фартуке кричал кому-то, чтобы привели констебля, потому что Гекко пытался стащить у путника серебряный кинжал. Горожане все прибывали.
Яростно заревев и с силой расправив плечи, Д'Натель стряхнул с себя державших его людей, оба местных жителя и Баглос разлетелись в стороны. Нож рванулся к горлу нищего.
– Нет! – закричала я, бросаясь к принцу и хватая обеими руками его кулак с зажатым в нем кинжалом. – Ради всех звезд, нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72