Шарк и его работы в океанах, индустрия развлечений и, — Цезарь замялся, — не знаю даже, как выразить это точнее и в то же время не слишком шокировать тебя, Стив… Третье направление больше других входит в коллизию с международным правом… Понимаешь, у Пэнки возникла мысль заняться в широких масштабах бизнесом на краденых предметах искусства, древностях и тому подобном. Сейчас, в связи с инфляцией, цены на этот «товар» стремительно растут и…
— Любопытно, — пробормотал Стив.
— Но это ещё не все… Пэнки считает, что пришло также время взять в свои руки торговлю наркотиками и живым товаром. Это просто необходимо, если мы думаем зарабатывать на индустрии развлечений. И вот, я предлагаю тебе выбор: алмазы Шарка, организация индустрии развлечений и бизнес… на мафиях? Что тебе больше нравится?
— Гм, — Стив потёр подбородок, внимательно глядя на Цезаря, — действительно стоит подумать… Если, конечно, это не блеф.
— Нисколько, — заверил Цезарь.
— А с Пэнки согласовано?
— Я же говорил: второе и третье — его идеи. «Империи» нужны деньги. Пэнки полагает, что, если развёртывать значительные работы на дне океанов, фирме потребуются мощные долларовые инъекции. Кое-что придётся добывать именно таким путём.
— То есть братанием с гангстерами?
— Разве мы не занимаемся политическим гангстеризмом? Что такое ОТРАГ?
— Фи, Цезарь, то, что предлагает Пэнки, это уже чистая уголовщина. Контрабандная торговля наркотиками, девочками, крадеными картинами и драгоценностями… Кстати, объясни мне…
— Не спеши, Стив, — перебил Цезарь. — Разве мы не поставили перед собой цель уничтожить политический гангстеризм ОТРАГа изнутри? Почему не согласиться с предложением Пэнки и не попробовать также изнутри взорвать мафии торговцев наркотиками и живым товаром? Да ещё и заработать на этом. А краденые предметы искусства… Мы их вернём человечеству, создав музей краденых шедевров… Он станет богатейшим музеем планеты. Ты не представляешь, какие ценности находятся в тайных хранилищах мошенников и незаконно приобретаются любителями краденого для так называемых частных собраний.
— Кое-что представляю, — заверил Стив, вспомнив каталог, подаренный Инге.
— Тем более… Если умело организовать дело, можно не только прибрать к рукам крупнейшие мафии, но и, столкнув их в дальнейшем лбами, обескровить их же собственными методами.
— О подобном едва ли мечтает и Интерпол.
— Просто это никому не приходило в голову, Стив. И ещё одно: силу и опыт мафий можно попытаться использовать даже против боссов ОТРАГа.
— Забавно, — усмехнулся Стив. — Замысел, достойный самого Макиавелли! Подонки против подонков.
— Логичное развитие твоей системы, дорогой, — отпарировал Цезарь. — Я всего лишь твой ученик.
— Забавно, — повторил Стив и вздохнул. — Твой оптимизм достоин высшей похвалы, но… Но даже если с ОТРАГом у нас в конце концов что-то и выгорит, во втором случае все кажется мне абсолютно безнадёжным. Контрабанда и спекуляции запретными плодами были, есть и будут… Нет силы, способной приостановить их. Тут не только мы с тобой, но и Всевышний, даже если он заключит союз с Магометом, Буддой, Шивой и Интерполом, бессилен. Мафия навсегда вросла в поры нашего общества. Это те раковые клетки, которые можно уничтожить лишь вместе с породившим их организмом.
— Не узнаю тебя, Стив. Где твой оптимизм?
— Со мной, но в разумных границах. Наша главная задача безумно сложна… И мы уже осложнили её, породив «духов», которых сегодня продемонстрировал Тибб. Признаюсь, я испугался, увидев его «летающую сковородку». Испугался, представив её возможности в мире нынешней техники, подозрительности и вражды. Пытаясь нейтрализовать одну опасность, мы преподносим людям другую. А ты ещё возмечтал о власти над мафиями…
— Я говорил лишь о том, чтобы использовать их реальные возможности сейчас, а потом…
— Потом процесс станет неуправляемым… Попытка координировать силы всех подонков планеты, скорее всего, приведёт к непредсказуемо фатальным последствиям. Уж лучше отказаться от начатого, чем замахиваться на такое, Цезарь.
— Значит, отказываешься?
— Пытаюсь предостеречь… Я знаю возможности мафий в нашей собственной стране… Счастье для американцев, что мафии ещё не пытаются объединиться. Впрочем, они наверняка догадаются сделать это в будущем, и вот тогда никто не позавидует нашим потомкам.
Наступило долгое молчание.
— Вероятно, ты прав, — сказал наконец Цезарь. — Истинной опасности мафий люди ещё не разглядели… В сущности и те, кто стоит за ОТРАГом, тоже мафия…
— Конечно, — кивнул Стив. — И фашизм уже продемонстрировал миру, чем чревато объединение мафиози и приход их к «легальной» государственной власти. Между государственным, политическим и уголовным терроризмом нет принципиальной разницы. Жертвами любого становятся люди.
— Но разве наш вызов не этому?
— Мы не можем замахиваться на весь мир, Цезарь. Донкихоты были смешны даже в эпоху Сервантеса. Лишь сосредоточив все силы и средства и всю нашу энергию на искоренении одного зла, мы ещё, может быть, чего-то добьёмся. В противном случае поток захлестнёт нас. Поток зла. Вероятно, создание бразильского полигона и линстеровской зоны — наша первая громадная ошибка. Остаётся лишь надеяться, что она не станет роковой…
— Нет и тысячу раз нет, Стив. Задумав так ловко начало, ты теперь напрасно пугаешься перспективы. Именно бразильский полигон и зона Тибба Линстера помогут нам справиться с африканской «змеиной норой»… Может быть, идея Пэнки о контроле над нелегальным бизнесом тоже не так уж бесперспективна, как тебе сейчас кажется. Но оставим её пока. Продумаем все более тщательно… Что, если поручить это Цвикку? А ты займёшься проблемой Шарка.
— Дай подумать немного, — произнёс Стив устало. — И не тут, в Амазонии. Вероятно, мне следует вернуться сейчас в Гвадалахару, чтобы закончить дела, связанные с бразильским полигоном. А потом уже переключаться на что-то другое. Перед отъездом отсюда надо бы мне ещё раз встретиться с Тиббом…
— Увы, Стив, я вынужден возразить, — объявил Цезарь, — и против твоей встречи с Тиббом, и против поездки в Мексику… Все, что сочтёшь необходимым, передашь завтра Цвикку. Он остаётся здесь главным представителем «империи» — это тоже согласовано с Пэнки. — Цезарь смущённо усмехнулся. — А мы с тобой улетим отсюда вместе. И не отпущу тебя, пока не решишь, чем будешь заниматься.
— А куда направляешься ты?
— Сначала в Коломбо через Ресифи, Дакар, Найроби. Потом в Суракарту на Яве. Там, в одном из старейших хранилищ древних рукописей, сейчас работает мой старый друг доктор Хионг. Он недавно обнаружил любопытнейшие манускрипты на древнеяванском языке… Кажется, именно то, что давно ищу… Минувшей ночью я говорил с Райей. Она сказала, что доктор Хионг ждёт меня.
— А что Райя? — поинтересовался Стив.
Цезарь усмехнулся:
— Она тоже ждёт.
— О’кей! Перспектива такого путешествия, пожалуй, заставит меня повременить с решением, — заметил Стив. — Даже если пребывание в Канди окажется арестом…
— Можешь сопровождать меня и на Яву, — возразил Цезарь. — Но твоё решение я должен знать не позже, чем через две недели, — до заседания совета в Нью-Йорке.
— Понятно… А почему не хочешь пустить меня в Гвадалахару?
— Не догадываешься?.. Не верю Пэнки. Гвадалахара сейчас не самое безопасное место для тебя.
— Со мной теперь Тео.
— У Пэнки много возможностей. Даже Тео может не справиться.
— А на себя ты не боишься навлечь дополнительных подозрений? — съехидничал Стив.
Цезарь молча погрозил ему кулаком, и они расстались, не слишком довольные друг другом.
Над океаном, через несколько часов после вылета из Ре-сифи, Цезарь приказал изменить курс и лететь через Касабланку.
— В Дакаре нам подготовлена «встреча», — кратко пояснил он Стиву.
— Вероятно, из-за меня?
Цезарь молча пожал плечами.
— Пэнки?
— Пока не знаю…
— Они могут ждать нас и в других аэропортах Западной Африки.
— Везде не успеют, а я никогда не летал через Касабланку. Мои обычные трассы им, конечно, известны.
— Забавно… — пробормотал Стив. — Значит, война?
— Ещё нет, пожалуй… Может быть, просто хотят припугнуть.
— Пэнки? — снова попытался уточнить Стив.
— Возможно, не без его участия. — Цезарь вздохнул. — Хотя… Нити тянутся куда-то дальше… За мной следят постоянно… За каждым шагом…
— Кто?
— Если бы я знал точно!
— Надо взять кого-нибудь и попытаться разговорить…
— Это насторожит их ещё больше. Пусть лучше думают, что ничего не замечаю.
— А среди команды «боинга» и твоей охраны их нет?
— Исключено.
— Может быть, следовало бы нанести опережающий удар?
— Рано.
— Потом можно не успеть.
— Думаю, моя поездка на Яву отвлечёт внимание и успокоит кое-кого.
— Тебе всё-таки следовало отпустить меня. Мы с Тео хорошо отвлекли бы их…
— Нет.
Стюард принёс коктейли, и разговор прервался. Стив задумчиво потягивал через соломинку зеленоватую ледяную жидкость.
— На этот раз ты даже не бранишь рецепт, — заметил Цезарь после долгого молчания.
— Я думаю, — последовал лаконичный ответ.
— О чем?
— О ситуации, о нашем вчерашнем разговоре, о Пэнки и его возможностях, о… всего не перечислишь.
— Ну и что решил?
— Пока ничего. У меня ведь две недели, не правда ли?.. Кроме того, хочу снова увидеть Канди, Райю, «Парадиз XXI», побывать в хранилище древних рукописей на Яве…
Цезарь не ответил. Отставив бокал с коктейлем, он загляделся в иллюминатор на темнеющую поверхность океана.
В Касабланке сели глубокой ночью. «Боингу» Цезаря отвели стоянку в стороне от здания международного аэропорта, возле ангаров королевских ВВС.
— Поедем в город, устроимся в каком-нибудь небольшом отеле, — решил Цезарь. — И постараемся быть незаметными несколько дней. Кстати, займёмся и делами. Недавно мы открыли тут филиал банка. Директор-распорядитель мой человек… Кроме того, Пэнки упоминал о возможности покупки одного из здешних больших отелей.
— По статье бизнеса развлечений? — уточнил Стив.
— И международного туризма. У местной компании дела не ладятся. Построили несколько отелей и сейчас на мели. Один хотят продать. Пэнки уверял, что если выждать немного, можно приобрести отель почти за бесценок.
— Порядка нескольких миллионов?
— Что-то в этом роде.
— При хорошем хозяине отель в Касабланке — золотая жила и… неплохой бастион «чёрного бизнеса».
Цезарь внимательно взглянул на Стива:
— Думаешь, значит?
— Думаю…
По трапу они спустились на бетон. Эта часть лётного поля была слабо освещена. Несколько истребителей с зачехлёнными турбинами отбрасывали длинные косые тени. Неподвижно застыли силуэты часовых.
— Хорошее место, — заметил Цезарь капитану, и тот молча кивнул.
Из темноты вынырнул джип со знаком королевских ВВС Марокко на кабине, затормозил возле трапа.
— С базы ВВС, шеф, — сказал капитан по-английски. — Они отвезут вас в отель.
— Поедем вчетвером, — предложил Цезарь Стиву, — ты, я, Тео и Суонг.
Суонгом звали маленького индонезийца, который в поездке Цезаря выполнял функции секретаря, врача и начальника охраны.
Стив с сомнением разглядывал джип — там сидело несколько военных.
— Может, возьмём ещё кого-нибудь из охраны?
Цезарь на мгновение задумался, потом заговорил с капитаном на одном из наречий Западной Явы. Стив понял только слово «безопасность», повторенное несколько раз и Цезарем, и капитаном.
— Все в порядке, — сказал Цезарь, поворачиваясь к Стиву, — поедем вчетвером.
Потом он снова перешёл на яванский. Капитан молча выслушал, козырнул в быстро поднялся по трапу в «боннг». Через минуту оттуда спустились Тео и Суонг. Следом за ними стюард вынес чемоданы Цезаря и Стива.
Военные в джипе молча потеснились. Стив и Цезарь устроились в глубине кабины, Тео и Суонг сели по бокам. Чемоданы поставили рядом с водителем, и джип быстро покатил по бетону лётного поля. Они выехали на шоссе через ворота базы ВВС. Часовые в воротах, подняв шлагбаум, молча козырнули тёмному джипу.
Мгновение спустя навстречу фарам джипа бежал асфальт пустынного шоссе, а по сторонам стремительно мелькали пепельно-серебристые стволы акаций.
От первоначального плана — пробыть три дня в Касабланке — пришлось отказаться. Уже к вечеру первого дня их пребывание в отеле «Нуайо» было обнаружено. Хозяйку «Нуайо» — мадам Лежан — Стив знал ещё с тех времён, когда работал корреспондентом «Калифорния таймс». Поэтому он и предложил остановиться в «Нуайо»: на гостеприимство и лояльность мадам Лежан вполне можно было положиться. Тем не менее, уже к вечеру стало ясно, что за ними следят. Первой об этом сообщила Стиву сама мадам Лежан. Некий почтенный джентльмен, прилетевший утром из Дакара и занявший в «Нуайо» номер двадцать три, расположенный над апартаментами Цезаря, расспрашивал портье о Стиве и его спутниках, даже поинтересовался, нет ли среди них банкира Цезаря Фигуранкайпа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— Любопытно, — пробормотал Стив.
— Но это ещё не все… Пэнки считает, что пришло также время взять в свои руки торговлю наркотиками и живым товаром. Это просто необходимо, если мы думаем зарабатывать на индустрии развлечений. И вот, я предлагаю тебе выбор: алмазы Шарка, организация индустрии развлечений и бизнес… на мафиях? Что тебе больше нравится?
— Гм, — Стив потёр подбородок, внимательно глядя на Цезаря, — действительно стоит подумать… Если, конечно, это не блеф.
— Нисколько, — заверил Цезарь.
— А с Пэнки согласовано?
— Я же говорил: второе и третье — его идеи. «Империи» нужны деньги. Пэнки полагает, что, если развёртывать значительные работы на дне океанов, фирме потребуются мощные долларовые инъекции. Кое-что придётся добывать именно таким путём.
— То есть братанием с гангстерами?
— Разве мы не занимаемся политическим гангстеризмом? Что такое ОТРАГ?
— Фи, Цезарь, то, что предлагает Пэнки, это уже чистая уголовщина. Контрабандная торговля наркотиками, девочками, крадеными картинами и драгоценностями… Кстати, объясни мне…
— Не спеши, Стив, — перебил Цезарь. — Разве мы не поставили перед собой цель уничтожить политический гангстеризм ОТРАГа изнутри? Почему не согласиться с предложением Пэнки и не попробовать также изнутри взорвать мафии торговцев наркотиками и живым товаром? Да ещё и заработать на этом. А краденые предметы искусства… Мы их вернём человечеству, создав музей краденых шедевров… Он станет богатейшим музеем планеты. Ты не представляешь, какие ценности находятся в тайных хранилищах мошенников и незаконно приобретаются любителями краденого для так называемых частных собраний.
— Кое-что представляю, — заверил Стив, вспомнив каталог, подаренный Инге.
— Тем более… Если умело организовать дело, можно не только прибрать к рукам крупнейшие мафии, но и, столкнув их в дальнейшем лбами, обескровить их же собственными методами.
— О подобном едва ли мечтает и Интерпол.
— Просто это никому не приходило в голову, Стив. И ещё одно: силу и опыт мафий можно попытаться использовать даже против боссов ОТРАГа.
— Забавно, — усмехнулся Стив. — Замысел, достойный самого Макиавелли! Подонки против подонков.
— Логичное развитие твоей системы, дорогой, — отпарировал Цезарь. — Я всего лишь твой ученик.
— Забавно, — повторил Стив и вздохнул. — Твой оптимизм достоин высшей похвалы, но… Но даже если с ОТРАГом у нас в конце концов что-то и выгорит, во втором случае все кажется мне абсолютно безнадёжным. Контрабанда и спекуляции запретными плодами были, есть и будут… Нет силы, способной приостановить их. Тут не только мы с тобой, но и Всевышний, даже если он заключит союз с Магометом, Буддой, Шивой и Интерполом, бессилен. Мафия навсегда вросла в поры нашего общества. Это те раковые клетки, которые можно уничтожить лишь вместе с породившим их организмом.
— Не узнаю тебя, Стив. Где твой оптимизм?
— Со мной, но в разумных границах. Наша главная задача безумно сложна… И мы уже осложнили её, породив «духов», которых сегодня продемонстрировал Тибб. Признаюсь, я испугался, увидев его «летающую сковородку». Испугался, представив её возможности в мире нынешней техники, подозрительности и вражды. Пытаясь нейтрализовать одну опасность, мы преподносим людям другую. А ты ещё возмечтал о власти над мафиями…
— Я говорил лишь о том, чтобы использовать их реальные возможности сейчас, а потом…
— Потом процесс станет неуправляемым… Попытка координировать силы всех подонков планеты, скорее всего, приведёт к непредсказуемо фатальным последствиям. Уж лучше отказаться от начатого, чем замахиваться на такое, Цезарь.
— Значит, отказываешься?
— Пытаюсь предостеречь… Я знаю возможности мафий в нашей собственной стране… Счастье для американцев, что мафии ещё не пытаются объединиться. Впрочем, они наверняка догадаются сделать это в будущем, и вот тогда никто не позавидует нашим потомкам.
Наступило долгое молчание.
— Вероятно, ты прав, — сказал наконец Цезарь. — Истинной опасности мафий люди ещё не разглядели… В сущности и те, кто стоит за ОТРАГом, тоже мафия…
— Конечно, — кивнул Стив. — И фашизм уже продемонстрировал миру, чем чревато объединение мафиози и приход их к «легальной» государственной власти. Между государственным, политическим и уголовным терроризмом нет принципиальной разницы. Жертвами любого становятся люди.
— Но разве наш вызов не этому?
— Мы не можем замахиваться на весь мир, Цезарь. Донкихоты были смешны даже в эпоху Сервантеса. Лишь сосредоточив все силы и средства и всю нашу энергию на искоренении одного зла, мы ещё, может быть, чего-то добьёмся. В противном случае поток захлестнёт нас. Поток зла. Вероятно, создание бразильского полигона и линстеровской зоны — наша первая громадная ошибка. Остаётся лишь надеяться, что она не станет роковой…
— Нет и тысячу раз нет, Стив. Задумав так ловко начало, ты теперь напрасно пугаешься перспективы. Именно бразильский полигон и зона Тибба Линстера помогут нам справиться с африканской «змеиной норой»… Может быть, идея Пэнки о контроле над нелегальным бизнесом тоже не так уж бесперспективна, как тебе сейчас кажется. Но оставим её пока. Продумаем все более тщательно… Что, если поручить это Цвикку? А ты займёшься проблемой Шарка.
— Дай подумать немного, — произнёс Стив устало. — И не тут, в Амазонии. Вероятно, мне следует вернуться сейчас в Гвадалахару, чтобы закончить дела, связанные с бразильским полигоном. А потом уже переключаться на что-то другое. Перед отъездом отсюда надо бы мне ещё раз встретиться с Тиббом…
— Увы, Стив, я вынужден возразить, — объявил Цезарь, — и против твоей встречи с Тиббом, и против поездки в Мексику… Все, что сочтёшь необходимым, передашь завтра Цвикку. Он остаётся здесь главным представителем «империи» — это тоже согласовано с Пэнки. — Цезарь смущённо усмехнулся. — А мы с тобой улетим отсюда вместе. И не отпущу тебя, пока не решишь, чем будешь заниматься.
— А куда направляешься ты?
— Сначала в Коломбо через Ресифи, Дакар, Найроби. Потом в Суракарту на Яве. Там, в одном из старейших хранилищ древних рукописей, сейчас работает мой старый друг доктор Хионг. Он недавно обнаружил любопытнейшие манускрипты на древнеяванском языке… Кажется, именно то, что давно ищу… Минувшей ночью я говорил с Райей. Она сказала, что доктор Хионг ждёт меня.
— А что Райя? — поинтересовался Стив.
Цезарь усмехнулся:
— Она тоже ждёт.
— О’кей! Перспектива такого путешествия, пожалуй, заставит меня повременить с решением, — заметил Стив. — Даже если пребывание в Канди окажется арестом…
— Можешь сопровождать меня и на Яву, — возразил Цезарь. — Но твоё решение я должен знать не позже, чем через две недели, — до заседания совета в Нью-Йорке.
— Понятно… А почему не хочешь пустить меня в Гвадалахару?
— Не догадываешься?.. Не верю Пэнки. Гвадалахара сейчас не самое безопасное место для тебя.
— Со мной теперь Тео.
— У Пэнки много возможностей. Даже Тео может не справиться.
— А на себя ты не боишься навлечь дополнительных подозрений? — съехидничал Стив.
Цезарь молча погрозил ему кулаком, и они расстались, не слишком довольные друг другом.
Над океаном, через несколько часов после вылета из Ре-сифи, Цезарь приказал изменить курс и лететь через Касабланку.
— В Дакаре нам подготовлена «встреча», — кратко пояснил он Стиву.
— Вероятно, из-за меня?
Цезарь молча пожал плечами.
— Пэнки?
— Пока не знаю…
— Они могут ждать нас и в других аэропортах Западной Африки.
— Везде не успеют, а я никогда не летал через Касабланку. Мои обычные трассы им, конечно, известны.
— Забавно… — пробормотал Стив. — Значит, война?
— Ещё нет, пожалуй… Может быть, просто хотят припугнуть.
— Пэнки? — снова попытался уточнить Стив.
— Возможно, не без его участия. — Цезарь вздохнул. — Хотя… Нити тянутся куда-то дальше… За мной следят постоянно… За каждым шагом…
— Кто?
— Если бы я знал точно!
— Надо взять кого-нибудь и попытаться разговорить…
— Это насторожит их ещё больше. Пусть лучше думают, что ничего не замечаю.
— А среди команды «боинга» и твоей охраны их нет?
— Исключено.
— Может быть, следовало бы нанести опережающий удар?
— Рано.
— Потом можно не успеть.
— Думаю, моя поездка на Яву отвлечёт внимание и успокоит кое-кого.
— Тебе всё-таки следовало отпустить меня. Мы с Тео хорошо отвлекли бы их…
— Нет.
Стюард принёс коктейли, и разговор прервался. Стив задумчиво потягивал через соломинку зеленоватую ледяную жидкость.
— На этот раз ты даже не бранишь рецепт, — заметил Цезарь после долгого молчания.
— Я думаю, — последовал лаконичный ответ.
— О чем?
— О ситуации, о нашем вчерашнем разговоре, о Пэнки и его возможностях, о… всего не перечислишь.
— Ну и что решил?
— Пока ничего. У меня ведь две недели, не правда ли?.. Кроме того, хочу снова увидеть Канди, Райю, «Парадиз XXI», побывать в хранилище древних рукописей на Яве…
Цезарь не ответил. Отставив бокал с коктейлем, он загляделся в иллюминатор на темнеющую поверхность океана.
В Касабланке сели глубокой ночью. «Боингу» Цезаря отвели стоянку в стороне от здания международного аэропорта, возле ангаров королевских ВВС.
— Поедем в город, устроимся в каком-нибудь небольшом отеле, — решил Цезарь. — И постараемся быть незаметными несколько дней. Кстати, займёмся и делами. Недавно мы открыли тут филиал банка. Директор-распорядитель мой человек… Кроме того, Пэнки упоминал о возможности покупки одного из здешних больших отелей.
— По статье бизнеса развлечений? — уточнил Стив.
— И международного туризма. У местной компании дела не ладятся. Построили несколько отелей и сейчас на мели. Один хотят продать. Пэнки уверял, что если выждать немного, можно приобрести отель почти за бесценок.
— Порядка нескольких миллионов?
— Что-то в этом роде.
— При хорошем хозяине отель в Касабланке — золотая жила и… неплохой бастион «чёрного бизнеса».
Цезарь внимательно взглянул на Стива:
— Думаешь, значит?
— Думаю…
По трапу они спустились на бетон. Эта часть лётного поля была слабо освещена. Несколько истребителей с зачехлёнными турбинами отбрасывали длинные косые тени. Неподвижно застыли силуэты часовых.
— Хорошее место, — заметил Цезарь капитану, и тот молча кивнул.
Из темноты вынырнул джип со знаком королевских ВВС Марокко на кабине, затормозил возле трапа.
— С базы ВВС, шеф, — сказал капитан по-английски. — Они отвезут вас в отель.
— Поедем вчетвером, — предложил Цезарь Стиву, — ты, я, Тео и Суонг.
Суонгом звали маленького индонезийца, который в поездке Цезаря выполнял функции секретаря, врача и начальника охраны.
Стив с сомнением разглядывал джип — там сидело несколько военных.
— Может, возьмём ещё кого-нибудь из охраны?
Цезарь на мгновение задумался, потом заговорил с капитаном на одном из наречий Западной Явы. Стив понял только слово «безопасность», повторенное несколько раз и Цезарем, и капитаном.
— Все в порядке, — сказал Цезарь, поворачиваясь к Стиву, — поедем вчетвером.
Потом он снова перешёл на яванский. Капитан молча выслушал, козырнул в быстро поднялся по трапу в «боннг». Через минуту оттуда спустились Тео и Суонг. Следом за ними стюард вынес чемоданы Цезаря и Стива.
Военные в джипе молча потеснились. Стив и Цезарь устроились в глубине кабины, Тео и Суонг сели по бокам. Чемоданы поставили рядом с водителем, и джип быстро покатил по бетону лётного поля. Они выехали на шоссе через ворота базы ВВС. Часовые в воротах, подняв шлагбаум, молча козырнули тёмному джипу.
Мгновение спустя навстречу фарам джипа бежал асфальт пустынного шоссе, а по сторонам стремительно мелькали пепельно-серебристые стволы акаций.
От первоначального плана — пробыть три дня в Касабланке — пришлось отказаться. Уже к вечеру первого дня их пребывание в отеле «Нуайо» было обнаружено. Хозяйку «Нуайо» — мадам Лежан — Стив знал ещё с тех времён, когда работал корреспондентом «Калифорния таймс». Поэтому он и предложил остановиться в «Нуайо»: на гостеприимство и лояльность мадам Лежан вполне можно было положиться. Тем не менее, уже к вечеру стало ясно, что за ними следят. Первой об этом сообщила Стиву сама мадам Лежан. Некий почтенный джентльмен, прилетевший утром из Дакара и занявший в «Нуайо» номер двадцать три, расположенный над апартаментами Цезаря, расспрашивал портье о Стиве и его спутниках, даже поинтересовался, нет ли среди них банкира Цезаря Фигуранкайпа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71