Выезд на натуру.
Засняли меня на велосипеде. Правда, фильм я так и не посмотрел. Какого
черта? Небось, все равно дальше пола в монтажной я не прошел. - Он
рассмеялся.
Пока лейтенант говорил, Энджела внимательно изучала фотографию. Это
был моментальный снимок женщины в цветастом купальнике, которая стояла на
дощатом настиле на фоне группы людей. Женщина смутно напоминала миссис
Салливэн.
Энджела молча протянула фотографию Шону.
- Кэтлин Салливэн, - объявил детектив.
У Энджелы екнуло сердце.
Загорелась надпись ИДИТЕ, но никто не тронулся с места.
Шон уставился на детектива.
- В чем, собственно, дело?
Детектив печально вздохнул и забрал у него снимок. Он откашлялся.
- Так, несколько рутинных вопросов. Это не займет много времени.
- Каких вопросов?
Лейтенант удивленно посмотрел на него.
- Вы что, не в курсе?
- Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите, - сказал
Шон.
- Она умерла, мистер Киттредж.
- Кто?
Детектив поднял фотографию.
Энджела вспомнила удостоверение отдела по расследованию убийств.
- Вы шутите, - тихо проговорил Шон. - Миссис Салливэн?
- Разве ее близкие ничего вам не сообщили?
- Никто и словом не обмолвился, будь им пусто.
Замигала надпись СТОЙТЕ.
Детектив кивнул на мигающий светофор.
- Мы как?..
Они перешли улицу и остановились посреди тротуара. Их тут же снова
начали толкать прохожие.
- Сюда? - Пауэлл указал на закусочную.
Шон молча кивнул.
Они вошли и протиснулись в угол, к стойке. Подошла девушка, приняла
заказ. Всем сэндвичи.
Верный своему слову лейтенант задал ряд рутинных вопросов типа "когда
и при каких обстоятельствах вы видели миссис Салливэн в последний раз",
делая пометки в крохотном блокноте кирпичного цвета, у которого вместо
корешка была спиралька. Энджела сидела, предоставив Шону отвечать на
большую часть вопросов. Ее сердце съежилось и превратилось в маленький
ледяной комок. Она думала про кровь и смерть, про Фиону и про Перышко, про
невезение, про миссис Салливэн и про тьму, надвигавшуюся на них подобно
приливу, подобно грозовым облакам или сотканному из мрака кряжу... или
холодному неприветливому айсбергу, который неумолимо движется вперед,
круша все на своем пути.
Теперь спрашивал Шон.
- Как вы узнали, что она работала у нас?
- По одному из ваших необналиченных чеков.
- Где это произошло?
- У нее на квартире.
- Ограбление?
Детектив покачал головой.
- В сумочке остались деньги. В ящиках комода - драгоценности.
По-видимому, ничего не тронули.
- Псих.
Лейтенант кивнул.
- Может быть, кто-то из ее знакомых. Кто-то, с кем она провела ночь.
- Миссис Салливэн? - Шон широко раскрыл глаза.
- Не исключено. Она была в ночной рубашке. И отперла дверь, чтобы
впустить его. Подумайте - может быть, вы вспомните каких-нибудь ее друзей
мужского пола, о которых она не говорила сестре?
Они не вспомнили. Частная жизнь миссис Салливэн всегда была для них
тайной.
Появились сэндвичи. Шон тупо уставился на них.
- Как ее нашли?
Детектив накинулся на сэндвич так жадно, словно не ел целую неделю.
- Супруги, проживающие этажом ниже. Они вызвали коменданта здания. А
он - нас.
- Этажом ниже?
- У них что-то проступило на потолке в гостиной. Они подумали, уж не
кровь ли это. - Лейтенант отпил большой глоток кофе. - Так и оказалось.
Молчание.
Детектив перегнулся через столик к Шону.
- Этого нам действительно надо поймать, - доверительно сообщил он. -
А стало быть, припомните все, что могло бы помочь. Может быть, она
упоминала какие-то имена, фамилии.
Энджела заметила на подбородке у лейтенанта пятнышко майонеза. Шон
тоже уставился на него.
- Конечно, - сказал он.
Детектив внезапно почувствовал их пристальное внимание и неловко утер
подбородок.
- Мы не раскрываем всех подробностей прессе.
- Нет? - переспросил Шон.
Пауэлл медленно покачал головой и в один укус прикончил сэндвич.
- Понимаете, она погибла не самым приятным образом. - Он допил свой
кофе. - Подражатели нам ни к чему.
Он взял свой чек, нащупал бумажник и собрался на выход.
Они ждали, чтобы он ушел.
- Действительно не по себе делается. Бедная женщина. Очень неприятно.
- Детектив опять покачал головой и протянул Шону свою карточку.
А потом объяснил, как убили миссис Салливэн, и оставил их доедать
ленч.

В этот вечер Энджела приняла две таблетки "Далмана".
Шон быстро уснул, но она лежала рядом с ним без сна и видела
пропавшую с места преступления голову миссис Салливэн, которая пристально
смотрела на нее из темноты круглыми неподвижными глазами.
Чуть погодя таблетки подействовали, и Энджела уснула. Ее сны были
горячечными и путаными. Перед рассветом она снова стояла в подвале. Мать в
черном платье - том самом, что надевала на папины похороны, - стояла на
верхней ступеньке лестницы и кричала Энджеле вниз, чтобы та нашла новую
лампочку взамен перегоревшей в будильнике.
- Лампочки - в третьем шкафу справа. Ты же знаешь, дорогая. Почему
мне каждый раз нужно тебе это напоминать?
Но Энджеле не хотелось открывать шкаф. Она знала: стоит открыть
третью справа дверцу, и оно выберется наружу. Она попыталась вспомнить
подходящую к случаю молитву и обернулась к стоявшему рядом с ней Пэту
Диллону... но тот, конечно, не мог ничего сказать, поскольку рот у него
был наглухо зашит. Потом Энджела оказалась на больничной койке. Руки и
ноги были в гипсе, как у Джерри, а на живот давило что-то тяжелое, оно
двигалось. У Энджелы возникло ощущение, что оно живое; она стала кричать,
звать медсестру - и вдруг поняла, что видит сон.
А потом проснулась. Она лежала на спине, глядя в темный потолок
спальни.
Я не сплю, думала она, не сплю, не сплю!
И почти поверила в это.
Вот только...
На живот продолжала давить какая-то тяжесть. На мгновение Энджела
оцепенела.
Потом, с криком отвращения, судорожно дрыгнула ногами. Чувство
тяжести мгновенно растаяло, исчезло без следа.
Энджела нашарила выключатель и с трудом выдохнула:
- Шон?
Он открыл один затуманенный сном глаз.
Пока она объясняла, в чем дело, он крепко обнимал ее.
Наконец, Энджела замолчала.
- А потом ты проснулась по-настоящему? - спросил он.
Энджела кивнула. Шон подавил зевок.
- Прости, - извинился он.
Она заглянула ему в глаза и прошептала: "Шон?" Ей не хотелось
облекать свои страхи в слова.
- Что, милая?
- Ты не думаешь... не думаешь, что это ощущение тяжести что-нибудь
значит?
- Например? Что оно может значить?
- В смысле беременности. Что что-то не так.
Он нахмурился.
- Оно было таким реальным. - Энджела положила голову мужу на плечо.
Шон погладил ее по голове. - Ты не думаешь, что таким образом мое тело
пыталось мне что-то сообщить? Предостеречь? - Она подняла на него глаза.
Шон подумал; потом:
- Не знаю, детка. Все это больше похоже на обычный кошмар. Но, в
конце концов, я не специалист. Если тебя это в самом деле тревожит, съезди
к доктору Спэрлингу. Разве тебе не пора в очередной раз провериться?
Энджела кивнула.
- Завтра съезжу, - решила она.
Она опять откинулась на подушки, сложив руки на животе. Шон
наклонился и нежно поцеловал ее.
- Ничего, все хорошо, - прошептал он.
Энджела с улыбкой потянулась к выключателю. При этом она уголком
глаза заметила, что из-за стоящего на ночном столике будильника что-то
выглядывает. Стакан с водой увеличивал и искажал этот предмет. Маленькая
каменная голова. На том самом месте, где Энджела оставила ее два дня
назад. Один искривленный увеличенный глаз нежно поглядывал на нее. Энджела
встревоженно задумалась.
Невезение. Влияния. Существа. Что-то здесь есть.
Глупо.
Она выключила свет и снова откинулась на подушки.

8
Доктор Спэрлинг тщательно осмотрел Энджелу. Потом еще раз проверил
пульс и кровяное давление. Затем настала очередь легких, почек, желчного
пузыря, печени, селезенки и аппендикса. Медсестра взяла на анализ кровь и
мочу.
Затем Энджела отправилась на рентген.
Наконец она вернулась в кабинет доктора Спэрлинга, села и стала
внимательно наблюдать за ним. Врач просматривал ее карточку, осторожно
переворачивая листы - он сравнивал результаты сегодняшнего осмотра с
данными ее предыдущих визитов. Энджела заметила, что рука Спэрлинга едва
заметно дрожит. В золотой оправе очков доктора изумрудно-зеленой вспышкой
отразился цветной абажур настольной лампы.
- Насколько я могу судить, все в полном порядке, - наконец сказал он.
- Все выглядит неплохо. Пульс ровный, легкие - дай Бог всякому. Никаких
аномалий в развитии плода рентгенологическое исследование не выявило.
Результаты анализов мы получим завтра, но никаких осложнений я не
предвижу. Позвоните мне... что-нибудь в середине дня.
Он положил ручку и улыбнулся.
- Конечно, следует ожидать утренней тошноты. И роста нервного
напряжения. Возможно, вы обнаружите у себя непреодолимую тягу к той пище,
которая прежде никогда вам не нравилась. Что же касается ощущения тяжести
или давления... - Он пожал плечами. - ...Я бы не стал тревожиться на этот
счет.
Энджела уперлась глазами в стол. Что же, доктор ей не поверил? Он
считает, что она все выдумала?
- Вы думаете, это может быть что-то психологические?
Доктор Спэрлинг развернулся на своем вращающемся стуле и бросил
карточку Энджелы на стопку других. Энджела посчитала это знаком. Финал
истории.
- Неудивительно, что после недавних событий у вас расшатаны нервы, -
признал он. Он полез в ящик стола, извлек небольшой блокнот и что-то
написал бисерным аккуратным почерком, чернилами. Вырвал листок и протянул
Энджеле.
- Возьмете в аптеке внизу.
- Что это?
- Транквилизатор. Я хочу, чтобы следующие два вечера вы принимали
перед сном по две таблетки. А в дальнейшем - при любых нарушениях сна.
Энджела внимательно изучила рецепт.
- Обычно я принимаю "Далман" Шона.
- Это средство немного сильнее.
Она сунула бумажку в сумочку.
- Я стараюсь обходиться без таблеток.
- Умница. Но, думаю, при сложившихся обстоятельствах следовало бы
воспользоваться теми преимуществами, какие предлагает медицинская наука.
Энджела критически взглянула на врача. Она терпеть не могла, когда к
ней относились покровительственно.
- И что же это за обстоятельства? - поинтересовалась она.
- Беспокойство. Озабоченность.
- И все?
- А вам мало?
Энджела вознаградила шутку вежливой улыбкой. Спэрлинг надел на ручку
колпачок.
- То ощущение давления, о котором вы рассказали... возможно, оно
имеет отношение к процессу оживления.
- Оживления?
- Когда движения зародыша впервые становятся ощутимыми. Обычно это
происходит между шестнадцатой и восемнадцатой неделями. - Доктор
снисходительно улыбнулся.
- Понятно. И вы считаете, что мое чувство тяжести могло бы означать
начало этого процесса?
- Вполне.
Энджела встала и начала натягивать пальто.
- Но причин для беспокойства нет?
- Нет. Вот разве что само беспокойство.
- Простите?
- Мне хотелось бы, чтобы вы сочли обязательным для себя относиться к
этому легко. Не гоните себя так ожесточенно. Отдохните. Почитайте книжку.
Найдите время заняться тем, что вас развлечет. Не имеющим отношения к
работе.
Он проводил Энджелу к двери.
Она ехала домой, а в сумочке лежали таблетки.

Приехав, Энджела обнаружила, что Шон еще не вернулся от зубного
врача. В кухне начинали скапливаться груды вещей, и она решила
воспользоваться отсутствием мужа. Побросав в стиральную машину кое-какую
одежду, она соорудила себе сэндвич с тунцом и съела его, не садясь за
стол. Потом включила посудомоечную машину на короткий цикл; приготовила на
обед брокколи; проверила, разморозились ли гамбургеры. Не разморозились.
Чтобы котлеты поскорее оттаяли, она поставила их в духовку и, сунув в щель
прихватку, не стала закрывать дверцу до конца: пламени горелки было
довольно и так. Потом смешала новую порцию апельсинового сока на утро;
налила в кофейник свежей воды, поставила его на огонь и только-только
начала тереть шваброй кухонный пол, как позвонил Шон. Стоматолог нашел в
зубе дупло и предложил в полчаса поставить пломбу, если у него найдется
время. До скорого. Он повесил трубку, даже не поинтересовавшись, как
Энджела съездила к врачу. Она ненадолго задумалась об этом, потом взялась
домывать пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39