- Ну? - спросила Энджела.
- Что - ну?
- Не нужно позвонить в полицию?
- Давай, если тебе от этого полегчает.
- Я надеялась на тебя.
Шон воззрился на нее.
- Энджела, у меня дел по горло. Почему ты не можешь позвонить сама?
- По кочану.
- А?
- Начальник, кто-то убил моего кота, - передразнила Энджела сама
себя.
Шон понял.
- Но если ты говоришь, что у них есть досье...
- Я этого не говорила. Я сказала, что Марк сказал, что у них есть
такое досье.
- Тогда позвони Марку. - Шон громко защелкнул замки портфеля.
Клик-клик.
Энджела скрестила руки на груди.
- Почему у меня такое чувство, будто тебя это по-настоящему не
трогает?
- Тебе так кажется? - Шон взял портфель.
Она кивнула, не сводя с него глаз.
- Тогда ты ошиблась. Меня это трогает. Но как раз сейчас я опаздываю
на встречу по поводу озвучивания с сумасшедшим композитором и пробивным
продюсером, который этого композитора не одобряет, где мне предстоит
одержать верх и примирить их. "Ладно", - сказал Нуф-Нуф?
- Значит, Перышко отодвигается в конец очереди, правильно?
- Правильно. В конец очереди. Извини.
Энджела закусила губу.
- И тебя не волнует, что кто-то бродит по округе и творит такие дела?
- Ты действительно думаешь, будто звонок в полицию что-то решит?
Она вздохнула.
- Ну, может быть, и нет. Но по крайней мере мы можем как-нибудь
обезопасить дом. Замками на двери. На окна.
Шон задумчиво посмотрел на нее.
- Наверное, ты могла бы их проверить. Не помешает.
- Я говорю о том, чтобы вызвать слесаря и поставить надлежащие замки.
Чтобы запирались намертво.
Он нахмурился.
- На двери?
- Не только. На двери. На окна. Во всем доме.
Шон поставил портфель.
- Ты представляешь себе, во сколько это обойдется? Сама установка?
Вызов слесаря?
Энджела во все глаза смотрела на него, силясь разобраться. Как он мог
в такой ситуации думать о деньгах?
- Разве наша безопасность не важнее?
- Наша безопасность?
- Да, наша безопасность.
- Энджела, прибили всего-навсего паршивую кошку. И не исключено, что
это сделал енот.
- Откуда такая уверенность, что это был паршивый енот?
- Ты же слышала, что сказал этот дядька. Он специалист. Он сказал,
что это был енот. Я ему верю.
- Ну, а я - нет.
- Послушай, это действительно идиотизм.
Шон схватил портфель и снова двинулся к двери. Но Энджела не могла
оставить последнее слово за ним и подлила масла в огонь:
- Ясное дело, для тебя это так. Может быть, пора начать воспринимать
то, что я говорю, всерьез?
Шон, который был уже в дверях, обернулся и наградил ее уничтожающим
взглядом.
- Энджела, дорогуша, детка моя милая. Я не хочу говорить
покровительственно, но ты не думаешь, что заходишь чуть дальше, чем
следует?
Она яростно сверкнула на него глазами и огрызнулась:
- Если проблема в деньгах, за новые замки заплачу я.
Шон шлепнул себя ладонью по лбу.
- Господи Иисусе! Что я сделал, чтобы заслужить такое?
Они уставились друг на друга, внезапно почувствовав себя чужими.
Энджела протиснулась мимо мужа и побежала вверх по лестнице. Шон,
красный как рак, проводил ее глазами.
- Энджела! У нас нет времени ругаться, слышишь? Попросту нет времени!
Она стояла у окна спальни, пристально глядя на задний двор, на
клетку, и ждала, чтобы Шон ушел.
- Если захочешь присоединиться к нам с Джеком, мы в час будем в
"Демонико", - донесся снизу голос Шона.
Через секунду она услышала, как хлопнула дверца его машины и
заработал мотор.
Энджела дождалась, чтобы шум мотора затих вдали, и только тогда сошла
вниз. В кухне она обнаружила миссис Салливэн. Сидя у стола, та чистила
серебряные и бронзовые безделушки и казалась даже более молчаливой, чем
обычно. Возможно, ее смутил скандал. Энджела сердито плеснула в блюдце
молока и хлопнула дверцей холодильника. Блюдце она отнесла к клетке,
напомнила себе: гамбургер, сегодня днем, в супермаркете, и поставила
блюдце внутрь, стараясь не задеть пластинку.
Когда Энджела вернулась, миссис Салливэн подняла голову.
- Я утром снова проверила в подвале. Никаких следов крыс. Ни живых,
ни дохлых.
- Это хорошо, - отозвалась Энджела и убыла в кабинет.
Она вырвала из телефонного блокнота листок.
- Проверяйте время от времени, ладно? - крикнула она.
Миссис Салливэн не ответила.
Энджела стащила со стола Шона карандаш и пошла по комнатам, обследуя
дверные замки и оконные шпингалеты. Испорченные или не внушающие доверия
она заносила в список. В гостиной Энджела положила карандаш и бумагу на
каминную полку и стала проверять окна. Один шпингалет она сочла годным к
службе, второй - приглашением немедленно войти.
Когда она взяла свой список, чтобы дополнить его, ей на глаза
попалась серебряная крестильная чашечка. Потемневшая, в пятнах. Миссис
Салливэн явно не чистила ее несколько недель. Энджела нетерпеливо взяла
чашечку в руки, намереваясь обратить на нее внимание миссис Салливэн, и
заметила другую странность: сама деревянная полированная полка была
покрыта пленкой пыли. В пыли были процарапаны длинные бороздки, которые
вели к каменной голове и от нее. Бороздки выглядели так, словно по полке
что-то тащили волоком. Словно раз за разом сдвигали камень с полки для
осмотра и водворяли на место. Однако внимание Энджелы привлекли не следы,
а пыль. Она провела по шелковистой поверхности пальцем и исследовала серый
налет.
Миссис Салливэн как раз наносила завершающие штрихи на пару
георгианских серебряных подсвечников, когда Энджела протянула ей покрытую
пятнами серебряную чашу.
- Как там "Пледж", еще есть? - тактично поинтересовалась Энджела,
пытаясь незаметно перейти к предмету разговора.
Миссис Салливэн призналась, что в кухонном шкафу стоят три полных
жестянки, и принялась надраивать чашу.
Энджела, которая еще не успокоилась после размолвки с Шоном,
наградила необщительную даму долгим неподвижным взглядом. Та избегала
смотреть ей в глаза. Очень скоро терпение Энджелы лопнуло.
- Вы забыли о каминной полке в гостиной, - фыркнула она. - На ней
пыли целый дюйм.
Миссис Салливэн стрельнула в нее глазами. Взгляд был жестким,
пронзительным.
- Я до этой полки и пальцем не дотронусь, - слова она выговаривала
медленно, как проклятия, - ни за какие коврижки.
Брови Энджелы взлетели кверху. Она усомнилась, верно ли расслышала, и
раскрыла от изумления рот.
- Это почему же?
Миссис Салливэн встала, подошла к раковине и начала смывать с рук
порошок для чистки серебра.
- Вы верите в удачу?
Энджела вытаращила глаза на спину экономки, выражавшую неприязнь.
- В удачу? - Она немного подумала. - Конечно. Наверное, верю. А что?
При чем тут это?
- Значит, и в невезение верите?
Энджела нахмурилась. Что она несет, черт ее возьми?
- Наверное, должна, - признала она. - Если веришь в одно, то нужно
верить и в другое. А что?
Она опустилась на стул, который только что освободила миссис
Салливэн.
Миссис Салливэн подошла к столу и с силой оперлась на него ладонями.
Она взглянула прямо в глаза Энджеле и выпятила подбородок.
- Ну так поверьте мне на слово, - тихо проговорила она. - Этот камень
приносит несчастье.
Энджела потерянно уставилась на экономку.
- Камень?
Лицо немолодой женщины исказила гримаса нетерпения.
- Колдовской камень, который вы привезли из Ирландии. В этом доме он
только один. Тот, на полке в гостиной. - Она собрала вычищенные
безделушки. - Говорю вам, они приносят несчастье, - с нажимом повторила
она и подалась вперед, прижимая безделушки к переднику на животе. - Ваша
подруга, бедняжка, а теперь котик, - прошептала миссис Салливэн. - Скажите
мне, что это не несчастья, коли можете.
И направилась со своим грузом к двери.
- Я бы не стала держать такое на каминной полке, - объявила она. - И
голыми руками притрагиваться не стала бы.
И скрылась.
Энджела смотрела ей вслед, раздираемая противоречивыми чувствами -
удивлением, недоумением, нарастающей злостью. Да злостью ли? Не походило
ли это чувство скорее на страх? Нет. Что-то внутри Энджелы решило, что это
была злость - справедливая злость, с которой можно справиться, дать ей
выход, разумно объяснить. В конце концов, Энджела все еще была сильно
расстроена ссорой с Шоном - вот вам и почва для злости. Было достаточно
противно стоять и вежливо притворяться, будто веришь всякой ерунде про
енотов, а после из-за снисходительности Шона почувствовать себя истеричным
дитятей. Но напороться еще и на нравоучения миссис Салливэн? Совершенно
невероятно, как этой бабе хватило нахальства вылезти в такой момент со
своими нелепыми байками!
- Миссис Салливэн! - резко крикнула она.
Ответа не было. Энджела слышала, как экономка тяжело топает наверху.
- Миссис Салливэн! - снова позвала она, погромче, разъярившись от
того, что на нее не обращают внимания. - Я хочу, чтобы вы вымыли полку,
слышите? Мне плевать, считайте этот камень хоть самим Сатаной. Наденьте
резиновые перчатки, что ли. Хватит с меня на сегодня всякой чуши. Просто
позаботьтесь, чтобы к моему возвращению все было сделано. Хорошо?
Энджела подошла к двери?
- Договорились? - проорала она. - Миссис Салливэн?!
Ответа она не получила.

Обед с Джеком Вейнтраубом в "Демонико" прошел весьма уныло. Разговор
почти все время вертелся около последней поездки Джека на фестиваль в
Канны.
Шон без конца бросал на Энджелу испытующие взгляды, но она оставалась
холодной, смотрела свысока и ела без аппетита, не позволяя ему так легко
сорваться с крючка.
Когда ближе к вечеру они снова встретились дома, Шон пообещал сменить
все двери, если это сделает Энджелу счастливой, и она, не в силах больше
дуться, смягчилась. Свой мир они скрепили тем, что впервые за три дня
занялись любовью. Позже Шон повез ее ужинать: оба попросту не могли смело
встретить перспективу готовить еду. Им удалось попасть в "Бэй Тауэр Рум",
не заказывая столика заранее.
Домой они вернулись за несколько минут до полуночи.
Энджела поставила кофе на утро, а Шон тем временем пошел по дому
закрывать ставни.
Когда Энджела наполняла кофейник водой, ей на глаза попалась пустая
кошачья миска, и она снова ощутила ужас, отвращение и подавленность.
Откуда-то послышался голос Шона:
- Сдаюсь. Куда ты его теперь переставила?
Она угрюмо вернула банку с кофе в шкафчик и пошла посмотреть, о чем
речь.
Шон оказался в гостиной. Он смотрел на каминную полку.
Камня не было. Крестильная чашечка Энджелы ярко блестела, под ней
шелковисто сияла полировкой полка. От пыли не осталось и следа.
У Энджелы зародилось тайное подозрение, что она знает, в чем дело,
однако поначалу она ничего не сказала Шону. Они перевернули все вверх
дном, не пропустив ни комнаты. Как она и ожидала, никаких следов пропажи
они не нашли.
После получаса бесплодных поисков они сыграли отбой. Энджела устало
бросилась на диван. К этому моменту ее действительно не волновало, что же
стало с камнем. К тому же она чувствовала, что несправедливо и дальше
держать Шона в неведении.
- Готова спорить, она знает, - медленно проговорила она.
Шон шумно задвинул ящик комода, в котором искал.
- Кто?
- Миссис Салливэн.
Он с любопытством оглянулся на нее.
- Думаешь, это она его взяла?
- Нет. Думаю, она от него избавилась.
- Зачем ей это делать?
- Она сказала мне, что он приносит несчастье.
- Несчастье?
- Так она сказала.
Энджела встала и принялась выключать свет.
- Я ее завтра спрошу.
У Шона был встревоженный вид.
- Будь потактичнее. Она такая обидчивая. Было бы ужасно остаться без
домработницы.
Энджела помолчала, гадая, не рассказать ли ему об уже состоявшемся
разговоре. И решила, что не нужно.
- Хорошо, - пообещала она.

После того, как утром Энджела вихрем вылетела из дома, миссис
Салливэн остановилась перед каминной полкой и заспорила сама с собой. В
отдалении лязгали мусорные баки и выл мусоровоз, совершавший свой
еженедельный объезд. Следовало принять решение, а времени на раздумья было
не так уж много.
Когда миссис Салливэн в первый раз заметила лежавший на каминной
полке камень, проснулись туманные воспоминания детства о другой каменной
голове, которая принадлежала зажиточной соседке ее бабушки в округе Мэйо.
Она припомнила сказки, слышанные в деревянных зальчиках деревенского
кабачка, и голоса, шепотом объяснявшие, к чему ведет обладание таким
камнем и как дорого приходится платить за такой сомнительный источник
процветания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39