- закричал седоволосый заключенный.
- Бегите!
Размышлять было некогда. Эта сирена призовет на их головы всю охрану
фабрики. Майкл побежал к лестничной клетке, Чесна следовала в нескольких
шагах от него, Лазарев замыкал тыл. Они выскочили на крышу, но к ним по
подвесному переходу с другого здания уже бежали два солдата. Майкл
выстрелил, Чесна тоже. Пули высекли искры, отскакивая от ограждения
надземного перехода, но солдаты тут же упали. Затрещали их винтовки, пули
засвистели над головами. Майкл увидел еще одну пару солдат, приближающуюся
по надземному переходу от строения позади них. Один из этих солдат сделал
выстрел, который пробил парку Чесны, выбив клок пуха.
Майкл выдернул чеку гранату, чуть подержал ее, в то время как солдаты
подобрались поближе. Рядом с ним отскочила, взвизгнул, пуля. Он запустил
гранатой в тех двоих, которые подбирались сзади, и спустя три секунды
прогремел взрыв; белая вспышка, задергались две растерзанные фигуры.
Лазарев повернулся к другой паре солдат, впереди них, и выпустил короткую
очередь, от которой из черепицы на крыше полетели искры. Майкл увидел еще
трех солдат, подпиравшихся к ним по переходу сзади. Загремел автомат
Чесны, солдаты залегли, пули рикошетом отлетали от ограждения.
Крыша стала напоминать осиное гнездо. Слева от Майкла пуля ударила в
черепицу, другая проскочила в пяти дюймах от его лица. Чесна вдруг
вскрикнула и опустилась на крышу.
- Я ранена, - сказала она, стиснув зубы от боли и ярости. -
Проклятье! - она зажимала правую лодыжку, на ее пальцах была кровь.
Лазарев выпустил очередь сначала в одну сторону, потом в другую.
Вскрикнул солдат и, перевалившись через ограждение, свалился на мостовую в
двадцати футах внизу. Майкл нагнулся, чтобы помочь Чесне встать, и когда
сделал это, то почувствовал, как пуля дернула его за парку. Выбора не
было, им нужно было возвращаться на лестничную клетку, пока их не
раскроили перекрестным огнем.
Он помог Чесне подняться на ноги. Она стреляла по солдатам позади
них, даже когда Майкл вел ее к двери на лестничную клетку. Пуля ударила
рядом с Лазаревым по ограждению перехода, металлические крошки вонзились в
его подбородок и щеку. Он отступил, полив пулями крышу. Когда они
спустились на лестничную клетку, пули исполосовали дверь и сорвали ее с
петель. Майкл почувствовал обжигающий укус в левую руку и понял, что пуля
прошла сквозь ладонь. Рука его онемела, пальцы помимо воли дергались. Он
продолжал поддерживать Чесну, и все они двигались обратно вниз по лестнице
к цеху. Наверху лестницы появились два здоровенных солдата, и Лазарев
срезал их, прежде чем они успели наставить оружие. Тела их стали сползать
друг за другом вниз по ступенькам. Другие солдаты вползли на лестничную
клетку, через несколько секунд туда полетела граната и взорвалась,
выбросив сноп пламени. Но Майкл, Чесна и Лазарев были уже в рабочем
помещении цеха, где заключенные укрылись под оборудованием и за бочками со
смазкой. Солдаты сбежали по лестнице вниз на задымленную лестницу и стали
стрелять в цех. Майкл оглянулся на металлические ворота. Другая группа
солдат пыталась поднять их, крутя рукоятку с другой стороны, а также
просунув пальцы под их нижним краем. Пока одни старались сделать это,
другие стреляли в цех через зазор, расположенный на уровне пола. Майкл
выпустил Чесну, которая упала на колени, на лице ее от боли сверкал пот, и
вставил в свой автомат обойму. Из руки струилась кровь, рана была идеально
круглым отверстием. Он выпустил очередь по щели снизу ворот, и немцы
отползли от них.
Сирена перестала выть. Перекрывая шум стрельбы, прозвучал резкий
голос:
- Прекратить стрельбу! Прекратить стрельбу!
Стрельба пошла на убыль и прекратилась.
Майкл скрючился за лебедкой, а Чесна и Лазарев укрылись за бочками со
смазкой. Майкл слышал испуганные стоны некоторых заключенных и звяканье
перезаряжаемого оружия. По цеху плыло марево голубого дыма, неся с собой
едкий запах пороха.
Через мгновение из-за металлических ворот раздался усиленный
громкоговорителем голос: - Барон? Пора бы вам и Чесне бросить оружие. Ваша
игра закончилась!
Майкл посмотрел на Чесну, и их взоры встретились. Это был голос Эриха
Блока. Как он узнал?
- Барон? - продолжал Блок. - Вы - неглупый человек. Явно неглупый.
Вам известно, что теперь здание окружено и для вас нет никакого пути,
чтобы выбраться. Мы возьмем вас в любом случае. - Он помолчал, давая им
время подумать. Потом: - Чесна, дорогая. Конечно, вы понимаете свое
положение. Бросайте оружие - и мы поговорим по-доброму.
Чесна осмотрела на своей лодыжке рану с посиневшими краями. Ее
толстый шерстяной носок намок от крови, боль была мучительной. Пробита
кость, подумала она. Ей было вполне понятно ее положение.
- Что будем делать? - спросил Лазарев с ноткой испуга в голосе. Из
прочерченных осколками царапин на бороду стекала кровь.
Чесна сбросила рюкзак и расстегнула верхний клапан.
- Барон, вы снова меня изумляете! - сказал Блок. - Мне бы очень
хотелось узнать, как удалось устроить ваш побег из Фалькенхаузена?
Испытываю к вам глубочайшее уважение.
Майкл увидел, как рука Чесны потянулась к пакетику. Она вынула
квадратик вощеной бумаги.
Капсулы с цианидом.
- Нет! - Лазарев схватил ее за руку. - Есть другой способ.
Она затрясла головой, вырываясь. - Вы знаете, что его нет, - сказала
она и стала разворачивать пакетик.
Майкл подполз к ней.
- Чесна! Мы еще можем пробиться! У нас еще есть гранаты!
- У меня сломана лодыжка. Как я смогу выбраться отсюда? Ползком?
Он схватил ее за запястье, не давая положить капсулу в рот. - Я
понесу тебя.
Она слабо улыбнулась, глаза ее помутнели от боли. - Да, - сказала
она. - Верю, что понес бы. - Она коснулась его щеки и пробежала пальцами
по его губам. - Но это нам не поможет, верно? Нет. Я не хочу, чтобы меня
посадили в клетку и пытали, как зверя. Я слишком много знаю. Из-за меня
могут приговорить десяток других к...
Что-то звякнуло о пол в пятнадцати футах от них. Майкл посмотрел в ту
сторону, сердце его забилось, и он увидел, что один из солдат с лестничной
клетки только что бросил гранату.
Она взорвалась прежде, чем кто-нибудь из них успел пошевелиться. Из
нее брызнуло пламя, раздался хлопок, яркая вспышка, потом из гранаты
повалил молочно-белый дым. То, что это был не дым, Майкл понял уже в
следующую секунду. У него было тошнотворно-сладкий, похожий на
апельсиновый запах - запах химикатов.
Хлопнула вторая граната, рядом с первой. Чесна, глаза у которой
слезились, поднесла капсулу с цианидом ко рту. Майкл не мог этого вынести.
К добру или не к добру, он выбил капсулу из ее руки.
Едкий дым накрыл их как занавес. Лазарев кашлял и задыхался, пытался
встать на ноги, слезы слепили ему глаза, руки молотили по клубам дыма.
Майкл чувствовал себя так, будто его легкие раздулись и он не мог сделать
вдох. Он слышал, как кашляла и задыхалась Чесна, она приникла к нему,
когда он попытался поднять ее. Но воздух у него кончился, а дым был такой
густой, что чувство ориентации нарушилось. Тоже одно из изобретений
Гильдебранда, подумал Майкл и, ослепший и плачущий, упал на колени. Он
слышал, как кашляли заключенные, тоже попавшие под действие газа. В дыму
перед ним появилась фигура солдата в противогазе. Он наставил винтовку на
голову Майкла.
Чесна возле него обмякла, тело ее задергалось. Майкл упал на нее,
пытаясь опять подняться, но силы ему изменили. Чем бы ни были эти
химикаты, они были сильны. И тут, морщась от вони гнилых апельсинов, Майкл
Галатин выключился.
7
Они очнулись в камере, зарешеченное окошко которой выходило на летное
поле. Майкл, раненая рука которого была обмотана бинтом, всматривался в
серебристый дневной свет и увидел, что большой транспортный "Мессершмитт"
был еще там. Бомбы были еще не погружены.
Все их вещи и парки лежали разодранными в стороне. Лодыжка Чесны тоже
была перевязана, и когда она оттянула бинт, чтобы осмотреть ее, то
увидела, что рана была прочищена, а пуля удалена. Действие газовых гранат
еще не прошло, они все еще отплевывались водянистой слизью, и здесь
оказалось ведро, поставленное в камере специально для этого. У Майкла была
убийственная головная боль, а Лазарев был способен лишь лежать на одной из
раскладушек с тощим матрасом, уставив глаза в потолок, как пьяница после
длительного запоя.
Майкл стал шагать туда-обратно по камере, каждый раз останавливаясь,
чтобы глянуть сквозь узкий глазок в деревянной двери. Коридор был пуст. -
Эй! - закричал он. - Принесите нам еды и воду! - Через мгновение явился
охранник, зло посмотрел на Майкла светло-голубыми глазами и опять ушел.
Не прошло и часа, как два охранника принесли им еду - густую овсяную
кашу - и бачок с водой. Когда все это было съедено, те же самые двое
солдат, держа в руках автоматы, появились еще раз и приказали пленным
выйти из камеры.
Майкл поддерживал Чесну, когда она захромала по коридору. Лазарев
спотыкался, в голове у него еще стоял туман, а ноги были как ватные.
Охранники повели их из этого здания, каменной тюрьмы на краю летного поля,
по аллее на фабрику. Через несколько минут они уже входили в большое
здание, располагавшееся неподалеку от того, где их схватили.
- Нет, нет! - услышали они высокий мальчишеский голос. - Веди мяч
дриблингом! Не беги с ним! Дриблинг!
Они вошли в спортивный зал, пол которого был из лакированных дубовых
досок. Здесь была открытая трибуна с рядами мест и замерзшие стекла в
окнах. Кучка изможденных заключенных боролась за обладание баскетбольным
мячом, в то время как охрана с винтовками наблюдала за ними. Прозвучал
свисток, замирая в углах зала.
- Нет! - мальчишеский голос был полон раздражения. - Штраф команде
голубых! Теперь мяч у команды красных!
У заключенных на руках были повязки из голубой и красной материи.
Длинные фигуры в мешковатых серых робах спотыкались и пошатывались,
стремясь закинуть мяч в корзинку на противоположной стороне площадки.
- Дриблинг, Владимир! Ты что, совсем ничего не соображаешь в этой
игре? - Человек, который кричал это, стоял у края площадки. На нем были
черные рейтузы и полосатая судейская рубашка, у него была длинная грива
белых волос, свисавших до лопаток, и рост у него был почти в семь футов. -
Хватай мяч, Темкин! - кричал он и топал ногой. - Пропустил такой легкий
бросок!
Безделье, переходящее в сумасшествие, - подумал Майкл. Но был там еще
и Эрих Блок, вставший с места на открытой трибуне и махавший им, подзывая
к себе. Несколькими рядами выше своего хозяина сидел Бутц, выглядевший как
рассерженный бульдог.
- Привет! - сказал человек семи футов ростом, с белой гривой,
обращаясь к Чесне. Он улыбнулся, показав лошадиные зубы. На нем были
круглые очки, и Майкл решил, что он не старше двадцати трех лет. У него
были темно-карие, блестящие, словно бы детские глаза. - Это вы - те,
которые устроили ночью весь тот бардак?
- Да, это они, Густав, - ответил Блок.
- О. - Улыбка доктора Гильдебранда словно бы выключилась, глаза его
стали мрачными. - Вы потревожили мой сон.
Гильдебранд мог быть гением по части химического оружия, подумал
Майкл, но этот факт не мешал ему быть простаком. Возвышавшийся над ними
молодой человек отвернулся от них и закричал заключенным:
- Не останавливаться! Продолжать игру!
Заключенные, спотыкаясь и пошатываясь, устремились к противоположной
корзине, у некоторых из них ноги заплетались.
- Садитесь сюда, - Блок указал на место рядом с собой. - Чесна,
будьте любезны, не сядете ли поближе ко мне? - Она подчинилась,
подпихнутая стволом винтовки. Майкл занял место рядом, и Лазарев,
озадаченный этим зрелищем, как и всем прочим происходящим, тоже сел. Двое
охранников стали в нескольких шагах от них. - Здравствуйте, Чесна. - Блок
потянулся и ухватил ее за руку. - Я так рад видеть вас...
Чесна плюнула ему в лицо.
Блок обнажил свои серебряные зубы. Бутц встал на ноги, но Блок
сказал: - Нет, нет. Все в порядке, - и огромный человек опять сел. Блок
вынул платок из кармана и вытер плевок со щеки. - Такой пыл! - спокойно
сказал он. - Вы - настоящая немка, Чесна. Просто не могу поверить.
- Я действительно настоящая немка, - холодно подтвердила она, - и ни
за что не стану таким немцем, как вы.
Блок не стал убирать платок обратно - на тот случай, если снова
понадобится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
- Бегите!
Размышлять было некогда. Эта сирена призовет на их головы всю охрану
фабрики. Майкл побежал к лестничной клетке, Чесна следовала в нескольких
шагах от него, Лазарев замыкал тыл. Они выскочили на крышу, но к ним по
подвесному переходу с другого здания уже бежали два солдата. Майкл
выстрелил, Чесна тоже. Пули высекли искры, отскакивая от ограждения
надземного перехода, но солдаты тут же упали. Затрещали их винтовки, пули
засвистели над головами. Майкл увидел еще одну пару солдат, приближающуюся
по надземному переходу от строения позади них. Один из этих солдат сделал
выстрел, который пробил парку Чесны, выбив клок пуха.
Майкл выдернул чеку гранату, чуть подержал ее, в то время как солдаты
подобрались поближе. Рядом с ним отскочила, взвизгнул, пуля. Он запустил
гранатой в тех двоих, которые подбирались сзади, и спустя три секунды
прогремел взрыв; белая вспышка, задергались две растерзанные фигуры.
Лазарев повернулся к другой паре солдат, впереди них, и выпустил короткую
очередь, от которой из черепицы на крыше полетели искры. Майкл увидел еще
трех солдат, подпиравшихся к ним по переходу сзади. Загремел автомат
Чесны, солдаты залегли, пули рикошетом отлетали от ограждения.
Крыша стала напоминать осиное гнездо. Слева от Майкла пуля ударила в
черепицу, другая проскочила в пяти дюймах от его лица. Чесна вдруг
вскрикнула и опустилась на крышу.
- Я ранена, - сказала она, стиснув зубы от боли и ярости. -
Проклятье! - она зажимала правую лодыжку, на ее пальцах была кровь.
Лазарев выпустил очередь сначала в одну сторону, потом в другую.
Вскрикнул солдат и, перевалившись через ограждение, свалился на мостовую в
двадцати футах внизу. Майкл нагнулся, чтобы помочь Чесне встать, и когда
сделал это, то почувствовал, как пуля дернула его за парку. Выбора не
было, им нужно было возвращаться на лестничную клетку, пока их не
раскроили перекрестным огнем.
Он помог Чесне подняться на ноги. Она стреляла по солдатам позади
них, даже когда Майкл вел ее к двери на лестничную клетку. Пуля ударила
рядом с Лазаревым по ограждению перехода, металлические крошки вонзились в
его подбородок и щеку. Он отступил, полив пулями крышу. Когда они
спустились на лестничную клетку, пули исполосовали дверь и сорвали ее с
петель. Майкл почувствовал обжигающий укус в левую руку и понял, что пуля
прошла сквозь ладонь. Рука его онемела, пальцы помимо воли дергались. Он
продолжал поддерживать Чесну, и все они двигались обратно вниз по лестнице
к цеху. Наверху лестницы появились два здоровенных солдата, и Лазарев
срезал их, прежде чем они успели наставить оружие. Тела их стали сползать
друг за другом вниз по ступенькам. Другие солдаты вползли на лестничную
клетку, через несколько секунд туда полетела граната и взорвалась,
выбросив сноп пламени. Но Майкл, Чесна и Лазарев были уже в рабочем
помещении цеха, где заключенные укрылись под оборудованием и за бочками со
смазкой. Солдаты сбежали по лестнице вниз на задымленную лестницу и стали
стрелять в цех. Майкл оглянулся на металлические ворота. Другая группа
солдат пыталась поднять их, крутя рукоятку с другой стороны, а также
просунув пальцы под их нижним краем. Пока одни старались сделать это,
другие стреляли в цех через зазор, расположенный на уровне пола. Майкл
выпустил Чесну, которая упала на колени, на лице ее от боли сверкал пот, и
вставил в свой автомат обойму. Из руки струилась кровь, рана была идеально
круглым отверстием. Он выпустил очередь по щели снизу ворот, и немцы
отползли от них.
Сирена перестала выть. Перекрывая шум стрельбы, прозвучал резкий
голос:
- Прекратить стрельбу! Прекратить стрельбу!
Стрельба пошла на убыль и прекратилась.
Майкл скрючился за лебедкой, а Чесна и Лазарев укрылись за бочками со
смазкой. Майкл слышал испуганные стоны некоторых заключенных и звяканье
перезаряжаемого оружия. По цеху плыло марево голубого дыма, неся с собой
едкий запах пороха.
Через мгновение из-за металлических ворот раздался усиленный
громкоговорителем голос: - Барон? Пора бы вам и Чесне бросить оружие. Ваша
игра закончилась!
Майкл посмотрел на Чесну, и их взоры встретились. Это был голос Эриха
Блока. Как он узнал?
- Барон? - продолжал Блок. - Вы - неглупый человек. Явно неглупый.
Вам известно, что теперь здание окружено и для вас нет никакого пути,
чтобы выбраться. Мы возьмем вас в любом случае. - Он помолчал, давая им
время подумать. Потом: - Чесна, дорогая. Конечно, вы понимаете свое
положение. Бросайте оружие - и мы поговорим по-доброму.
Чесна осмотрела на своей лодыжке рану с посиневшими краями. Ее
толстый шерстяной носок намок от крови, боль была мучительной. Пробита
кость, подумала она. Ей было вполне понятно ее положение.
- Что будем делать? - спросил Лазарев с ноткой испуга в голосе. Из
прочерченных осколками царапин на бороду стекала кровь.
Чесна сбросила рюкзак и расстегнула верхний клапан.
- Барон, вы снова меня изумляете! - сказал Блок. - Мне бы очень
хотелось узнать, как удалось устроить ваш побег из Фалькенхаузена?
Испытываю к вам глубочайшее уважение.
Майкл увидел, как рука Чесны потянулась к пакетику. Она вынула
квадратик вощеной бумаги.
Капсулы с цианидом.
- Нет! - Лазарев схватил ее за руку. - Есть другой способ.
Она затрясла головой, вырываясь. - Вы знаете, что его нет, - сказала
она и стала разворачивать пакетик.
Майкл подполз к ней.
- Чесна! Мы еще можем пробиться! У нас еще есть гранаты!
- У меня сломана лодыжка. Как я смогу выбраться отсюда? Ползком?
Он схватил ее за запястье, не давая положить капсулу в рот. - Я
понесу тебя.
Она слабо улыбнулась, глаза ее помутнели от боли. - Да, - сказала
она. - Верю, что понес бы. - Она коснулась его щеки и пробежала пальцами
по его губам. - Но это нам не поможет, верно? Нет. Я не хочу, чтобы меня
посадили в клетку и пытали, как зверя. Я слишком много знаю. Из-за меня
могут приговорить десяток других к...
Что-то звякнуло о пол в пятнадцати футах от них. Майкл посмотрел в ту
сторону, сердце его забилось, и он увидел, что один из солдат с лестничной
клетки только что бросил гранату.
Она взорвалась прежде, чем кто-нибудь из них успел пошевелиться. Из
нее брызнуло пламя, раздался хлопок, яркая вспышка, потом из гранаты
повалил молочно-белый дым. То, что это был не дым, Майкл понял уже в
следующую секунду. У него было тошнотворно-сладкий, похожий на
апельсиновый запах - запах химикатов.
Хлопнула вторая граната, рядом с первой. Чесна, глаза у которой
слезились, поднесла капсулу с цианидом ко рту. Майкл не мог этого вынести.
К добру или не к добру, он выбил капсулу из ее руки.
Едкий дым накрыл их как занавес. Лазарев кашлял и задыхался, пытался
встать на ноги, слезы слепили ему глаза, руки молотили по клубам дыма.
Майкл чувствовал себя так, будто его легкие раздулись и он не мог сделать
вдох. Он слышал, как кашляла и задыхалась Чесна, она приникла к нему,
когда он попытался поднять ее. Но воздух у него кончился, а дым был такой
густой, что чувство ориентации нарушилось. Тоже одно из изобретений
Гильдебранда, подумал Майкл и, ослепший и плачущий, упал на колени. Он
слышал, как кашляли заключенные, тоже попавшие под действие газа. В дыму
перед ним появилась фигура солдата в противогазе. Он наставил винтовку на
голову Майкла.
Чесна возле него обмякла, тело ее задергалось. Майкл упал на нее,
пытаясь опять подняться, но силы ему изменили. Чем бы ни были эти
химикаты, они были сильны. И тут, морщась от вони гнилых апельсинов, Майкл
Галатин выключился.
7
Они очнулись в камере, зарешеченное окошко которой выходило на летное
поле. Майкл, раненая рука которого была обмотана бинтом, всматривался в
серебристый дневной свет и увидел, что большой транспортный "Мессершмитт"
был еще там. Бомбы были еще не погружены.
Все их вещи и парки лежали разодранными в стороне. Лодыжка Чесны тоже
была перевязана, и когда она оттянула бинт, чтобы осмотреть ее, то
увидела, что рана была прочищена, а пуля удалена. Действие газовых гранат
еще не прошло, они все еще отплевывались водянистой слизью, и здесь
оказалось ведро, поставленное в камере специально для этого. У Майкла была
убийственная головная боль, а Лазарев был способен лишь лежать на одной из
раскладушек с тощим матрасом, уставив глаза в потолок, как пьяница после
длительного запоя.
Майкл стал шагать туда-обратно по камере, каждый раз останавливаясь,
чтобы глянуть сквозь узкий глазок в деревянной двери. Коридор был пуст. -
Эй! - закричал он. - Принесите нам еды и воду! - Через мгновение явился
охранник, зло посмотрел на Майкла светло-голубыми глазами и опять ушел.
Не прошло и часа, как два охранника принесли им еду - густую овсяную
кашу - и бачок с водой. Когда все это было съедено, те же самые двое
солдат, держа в руках автоматы, появились еще раз и приказали пленным
выйти из камеры.
Майкл поддерживал Чесну, когда она захромала по коридору. Лазарев
спотыкался, в голове у него еще стоял туман, а ноги были как ватные.
Охранники повели их из этого здания, каменной тюрьмы на краю летного поля,
по аллее на фабрику. Через несколько минут они уже входили в большое
здание, располагавшееся неподалеку от того, где их схватили.
- Нет, нет! - услышали они высокий мальчишеский голос. - Веди мяч
дриблингом! Не беги с ним! Дриблинг!
Они вошли в спортивный зал, пол которого был из лакированных дубовых
досок. Здесь была открытая трибуна с рядами мест и замерзшие стекла в
окнах. Кучка изможденных заключенных боролась за обладание баскетбольным
мячом, в то время как охрана с винтовками наблюдала за ними. Прозвучал
свисток, замирая в углах зала.
- Нет! - мальчишеский голос был полон раздражения. - Штраф команде
голубых! Теперь мяч у команды красных!
У заключенных на руках были повязки из голубой и красной материи.
Длинные фигуры в мешковатых серых робах спотыкались и пошатывались,
стремясь закинуть мяч в корзинку на противоположной стороне площадки.
- Дриблинг, Владимир! Ты что, совсем ничего не соображаешь в этой
игре? - Человек, который кричал это, стоял у края площадки. На нем были
черные рейтузы и полосатая судейская рубашка, у него была длинная грива
белых волос, свисавших до лопаток, и рост у него был почти в семь футов. -
Хватай мяч, Темкин! - кричал он и топал ногой. - Пропустил такой легкий
бросок!
Безделье, переходящее в сумасшествие, - подумал Майкл. Но был там еще
и Эрих Блок, вставший с места на открытой трибуне и махавший им, подзывая
к себе. Несколькими рядами выше своего хозяина сидел Бутц, выглядевший как
рассерженный бульдог.
- Привет! - сказал человек семи футов ростом, с белой гривой,
обращаясь к Чесне. Он улыбнулся, показав лошадиные зубы. На нем были
круглые очки, и Майкл решил, что он не старше двадцати трех лет. У него
были темно-карие, блестящие, словно бы детские глаза. - Это вы - те,
которые устроили ночью весь тот бардак?
- Да, это они, Густав, - ответил Блок.
- О. - Улыбка доктора Гильдебранда словно бы выключилась, глаза его
стали мрачными. - Вы потревожили мой сон.
Гильдебранд мог быть гением по части химического оружия, подумал
Майкл, но этот факт не мешал ему быть простаком. Возвышавшийся над ними
молодой человек отвернулся от них и закричал заключенным:
- Не останавливаться! Продолжать игру!
Заключенные, спотыкаясь и пошатываясь, устремились к противоположной
корзине, у некоторых из них ноги заплетались.
- Садитесь сюда, - Блок указал на место рядом с собой. - Чесна,
будьте любезны, не сядете ли поближе ко мне? - Она подчинилась,
подпихнутая стволом винтовки. Майкл занял место рядом, и Лазарев,
озадаченный этим зрелищем, как и всем прочим происходящим, тоже сел. Двое
охранников стали в нескольких шагах от них. - Здравствуйте, Чесна. - Блок
потянулся и ухватил ее за руку. - Я так рад видеть вас...
Чесна плюнула ему в лицо.
Блок обнажил свои серебряные зубы. Бутц встал на ноги, но Блок
сказал: - Нет, нет. Все в порядке, - и огромный человек опять сел. Блок
вынул платок из кармана и вытер плевок со щеки. - Такой пыл! - спокойно
сказал он. - Вы - настоящая немка, Чесна. Просто не могу поверить.
- Я действительно настоящая немка, - холодно подтвердила она, - и ни
за что не стану таким немцем, как вы.
Блок не стал убирать платок обратно - на тот случай, если снова
понадобится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97