— Надеюсь, моя наследница вас не обижает? Берегитесь, у нее несносный характер.
— Папа, мы любим друг друга, — краснея, произнесла Элия.
— Любите? — не без иронии переспросил ее отец. — Это что-то новое в наше время. Я рад. Впрочем, если дело дойдет до того, что любовь будет признана категорией подрывной идеологии, я вас заранее поставлю в известность.
Ген настороженно скосил глаза: не слышал ли кто еще этой легкомысленной фразы — могли быть недоразумения.
— Надеюсь, до этого не дойдет, — желая поскорее закончить разговор, сказал Корт.
— Я думаю, до чего дойдет, а до чего не дойдет — сам бог не знает, не говоря уже о нашем президенте…
Бизнесмен оторопел.
— Видите ли, уважаемый господин, — осторожно подбирая слова, медленно произнес он, — подобные рассуждения не приняты в нашем клубе. Они могут быть неправильно истолкованы, и мне не хотелось бы, чтобы у вас возникли осложнения…
Старик беззаботно ухмыльнулся:
— Вся моя жизнь состоит из осложнений. Не беспокойтесь, молодой человек, на этот раз все обойдется. Не буду вам мешать, но при случае непременно загляну в гости или вытащу вас к себе.
— С удовольствием, — ответил Ген, радуясь, что опасная беседа оборвалась.
— Элия, твой отец мог бы попридержать язык! — сразу же сказал Корт жене, как только старый господин, прихрамывая, отошел.
— Не принимай его всерьез. Он вечно шутит.
— Хороши шутки!
— Ему можно. Ты что, его не узнал?
И тут только босс сообразил, что перед ним только что стоял не кто иной, как сам сенатор Дан, глава Особого комитета!
— Узнал, — растерянно сообщил Корт. — Слушай, девочка, не знаю: радоваться или огорчаться?
— Я же говорю — выкинь из головы, — повторила госпожа Корт, разглядывая туалеты дам. — Папа не вмешивается в мою жизнь.
Бизнесмен помолчал, представив, что сказал бы его новый родственник, узнав о недавнем совещании на островке…
Небольшой, отделанный нестругаными досками зал ресторана был полутемен. На столиках стояли хрустальные канделябры. Пламя свечей колебалось, и по стенам без устали метались тени. Бесшумно сновали официанты. Элия выбрала столик, прятавшийся в неглубокой нише. Едва гости уселись, как к ним подскочил мальчик в долгополом камзоле и завитом парике с косичкой. Он щелкнул зажигалкой, поднес ее к свечам и уступил место метрдотелю, подавшему карточку…
— Слушай, девочка, совсем забыл! — Босс начал рыться в карманах. — У меня же есть для тебя кое-что!
Он достал небольшую черную коробочку. Элия открыла футляр. На черном бархате в свете свечей вызывающе заиграл крупный камень платинового кольца.
— Женщины любят всякую мишуру, — как бы оправдываясь, добавил мужчина.
— Бог мой! — восхитилась госпожа Корт. — Это похоже на свадьбу! Ген, ты видел когда-нибудь настоящую свадьбу? Может быть, в молодости или в детстве?
Глава фирмы «SOS» сидел молча, не отвечая. Карточка была у него в руках, но он ее не замечал.
— Ты снова меня не слушаешь, — обиженно проговорила Элия. — Все-таки лучшие мужья — это, наверное, бездельники. У них хотя бы находится свободное время для собственной жены…
— Какой жены? — не поняв, отозвался Корт. — Слушай, девочка, ты не могла бы передать отцу небольшую записку?
— Начинается! — Женщина недовольно сдвинула брови. — У каждого моего мужа непременно находились дела не ко мне, а к моему отцу!
— Что поделаешь, — вздохнул босс, вытаскивая визитную карточку. — Пути господни неисповедимы.
На обороте карточки он мелко, но разборчиво написал:
«Уважаемый сенатор, интересы государства требуют моего срочного визита к Вам. Желательно, чтобы сообщение о моем вызове в комитет попало в прессу». Слово «прессу» Корт подчеркнул дважды.
Весь остаток дня Элия не могла надивиться — муж был беспечен, даже весел. А обнаружив в одной из крупных вечерних газет собственный портрет с жирной надписью «В чем виноват Корт?», босс обнял жену и сказал:
— Твой папа — царь Соломон! Он все понял с полуслова.
— Не знаю, какой он Соломон, но я хорошо знаю папу. Как бы ты не пожалел, что сам напросился к нему.
— Не беспокойся. Мы с ним подружимся.
Утром мистер Ген Корт-Младший умчался в столицу…
— Ну, молодой человек, зачем я вам понадобился? — спросил грозный сенатор. Он принял Корта стоя, явно подчеркивая, что совершенно не располагает временем и если и удовлетворил просьбу о встрече, так только ради новой родственной связи.
Владельцу фирмы «SOS» понадобилось не более трех минут, чтобы рассказать о намерениях своих необычных клиентов.
— Учтите, что мы с Элией вступили в брак еще до всей этой истории, — закончил Корт заранее обдуманной фразой. — До вчерашнего дня я и понятия не имел, кто у нее отец…
— Очень мило с вашей стороны, — озадаченно ответил старик. — Неплохое дельце вы мне подсунули. Представляете, сенсация: «Сенатор Дан отправляет в газовую камеру своего зятя!» А как я еще могу поступить с компаньоном Национального синдиката?
— Вы полагаете, я должен был отказаться от такого предложения? Хорошим был бы я бизнесменом… Кроме того, сенатор, учтите: устроив охоту за мной, сомнительно, чтобы они пощадили Элию. Более чем уверен, они нас убрали бы вместе.
— Факт, — согласился сенатор. — Эти ребята всегда спешат. Они крайне несолидны. Ну-ка, Ген, усаживайтесь, тут надо серьезно подумать. А вы, я вижу, хитрый парень. Теперь я понимаю, почему вам потребовалась огласка. Не вы примчались доносить, а я что-то пронюхал и вызвал вас на допрос…
— Естественно! — еще откровенней ухмыльнулся Корт. — У меня и в мыслях не было выдавать затею синдиката. Но вы, как всегда, все знаете заранее…
Сенатор взялся за свою трость, повертел ее, осматривая, нет ли царапин, отложил наконец в сторону.
— Предположим, моя дочь немедленно покидает ваш дом, — проговорил он, раздумывая. — Как вы понимаете, у меня есть возможности уберечь ее от внимания синдиката.
— А что это даст? — возразил Корт. — Национальный синдикат решит, что вы здесь все вытрясли из меня, и изменит планы. В итоге вы, сенатор, остаетесь в неведении, а я уезжаю на какой-то период за границу.
— Допустим. Но возьмем другой вариант. Я затеваю шумный процесс, разоблачаю всю компанию, и вы, вместо заграничного вояжа, попадаете за решетку.
— Шутите, сенатор, — беспечно прервал гость. — В интересах ли правительства связываться с синдикатом? И это за год до выборов президента. Представляю, что он вам скажет.
Сенатор засмеялся:
— Представляю! Но согласитесь: процесс — это довольно заманчивая идея, и к тому же на мою мельницу.
— Какая, к черту, мельница! — не сдержавшись, ответил Корт. — Сенатор, позвольте напомнить — время не ждет. Я ведь сам не знаю многого. Они могут начать в любую минуту!
— Выходит, вам не известно, когда и в какой форме? — вдруг обеспокоился старик. — Признаюсь, Ген, я только сейчас начинаю понимать, насколько это нешуточное дельце.
— Стал бы я вас беспокоить по пустякам. Я предлагаю ядерный взрыв, который собирается произвести синдикат, превратить в управляемую реакцию.
— Спасибо за совет, Ген. Общие фразы я умею говорить не хуже вас.
— Но я ведь могу осуществлять связь между вами и синдикатом. Если так уж сложилось, что моя фирма оказалась в центре событий…
— Кажется, моя девочка нашла приличного пройдоху, — заметил сенатор.
— Рад за нее, — в тон ему ответил Корт.
— Ловко. Мы тянем канат в одну сторону, синдикат — в другую, а ты стоишь посредине и покрикиваешь: «Ну-ка, ребята, дружно!»
— Сенатор, я могу гарантировать, — поспешно перебил Корт. — Если замечу, что та сторона мошенничает, немедленно вам сообщу.
Старик долго молчал. Корт даже начал нервничать — он понимал, что сейчас, в эти минуты старина Дан принимает решение. Либо он сочтет предложение Корта заслуживающим внимания, либо… От шутника Дана всего можно было ожидать — если понадобится, он и в самом деле в пять минут сунет в концлагерь нового родственника.
— Передайте Элии, что ее новый муж произвел на меня гораздо лучшее впечатление, чем все прежние. Как я понимаю, тут у него кое-что есть. — Политик показал на свою собственную голову. — Теперь поговорим о деталях…
Через час с небольшим господин Ген Корт-Младший вернулся в отель. Как только двери холла раздвинулись, пропуская хозяина, Элия поспешила навстречу.
— Вы не поссорились с папой? — озабоченно спросила она. — Я тут вся извелась.
Дождавшись, пока створки дверей снова плавно сомкнулись, надежно отгородив от слуг, босс передал жене замечание старого политика.
— Я же говорил, мы с ним подружимся, — прибавил он. Элия, будто большая ласковая кошка, потерлась о плечо мужа.
— Как я рада. Ген! Считай, что у меня сегодня праздник. Поедем куда-нибудь, развлечемся…
— Непременно, девочка, — согласился Корт и посмотрел на часы. — Через час-полтора я буду совершенно свободен. Надо лишь выполнить небольшую просьбу твоего отца.
Деловой человек подошел к фону, коснувшись кнопок, вызвал какой-то номер, и на стеклянном прямоугольнике возникла модная красотка.
— К вашим услугам, — заученно произнесла незнакомка. — Мастера на дом? Адрес? Время?
— Говорит Корт, компания «SOS», — объяснил бизнесмен. — Я хочу повидать главного мастера.
Женщина на экране быстро проглядела лежавший перед ней листок.
— Разумеется, господин Корт. Сегодня прием до трех. На который час вас записать?
— Я буду без четверти три.
Без двадцати три Корт подъехал к небольшой скромной парикмахерской, оповещавшей о своем существовании яркими неоновыми ножницами, даже днем щелкавшими над входом. Витрины, как и положено, были прикрыты мешками с песком, испещренными рекламными надписями. Если бы не водитель, отлично знавший любую морщинку города, глава фирмы «SOS» ни за что бы не отыскал дорогу в этих трущобах. Роскошный танк, сверкавший лаком и хромировкой, видимо, никогда не появлялся на здешних немытых улочках. Он произвел неотразимое впечатление на мальчишек, безбоязненно слонявшихся по улице.
«Ну и джунгли», — подумал Корт, проходя в двери салона. Краем глаза он заметил, как из ближайшей подворотни выдвинулись два здоровых парня в черных кожаных куртках. Мальчишки, по-видимому соблюдая местные нравы, мигом отскочили от дорогой машины на почтительное расстояние.
В зеркальных стенах парикмахерской отражались десятки молодых мужчин, спокойно восседавших в креслах. Их задумчивый вид, крепкие плечи, а главным образом, глаза, прямо-таки изливавшие глубокое безразличие ко всему на свете и в особенности к появлению этакого шикарного господина, не оставляли никаких сомнений: с наступлением сумерек с этими молодыми людьми лучше на безлюдной улице не встречаться. Заметив, что к нему двинулись пять одинаковых девиц, босс понял, что салон весьма невелик. Просто зеркала были установлены так, что сразу нельзя было разобраться, кто здесь живой, настоящий, а кто — лишь бесплотное изображение в полированном стекле…
«Умно, — взял на заметку босс. — Идеальное решение при внезапном нападении. Пока агрессор определит, где настоящая цель, его самого изрешетят как сито».
— Господин Корт, главный мастер вас ждет, — улыбнулась уже знакомая по экрану брюнетка. Вблизи она оказалась еще ярче.
— Вам бы в кино сниматься, милочка, — не удержался бизнесмен.
— Тогда бы мне цены не было, — засмеялась девушка. — Прошу вас, господин Корт…
Одно из зеркал в глубине салона чуть сдвинулось, обнажив узкий темный проход. Он привел к слабо освещенной площадке с черной дырой коридора, угадывавшегося в полумраке.
— Осторожно, — предупредила спутница и крепко взяла гостя под руку.
Через несколько шагов в узком бетонном коридоре уже ничего нельзя было различить. Несколько раз коснувшись плечом стены, Корт понял: любой, не знавший назубок этого лабиринта, без провожатого не сделал бы шага. В двух-трех местах девица, будто видела в темноте, вдруг останавливалась, протискивалась первой и бережно проводила Корта сквозь такие щели, через которые можно было продвинуться лишь поодиночке. Бизнесмен готов был поклясться, что по пути они миновали несколько постов, таившихся, по всей вероятности, в нишах: проходя, он ощутил сдержанное дыхание и запах табака буквально в двух-трех метрах от себя.
— Не страшно? — через несколько минут спросила провожатая.
— Мне нечего бояться, я ведь приехал не за тем, чтобы вас украсть, — шутливо ответил босс. — Но если честно, с вами в этой дыре приятней.
— Меня специально держат, чтобы я скрашивала эту дорогу, — словоохотливо объяснила девушка. — В наше время нервы у всех стали такими плохими. Многие гости боятся темноты…
Где-то далеко впереди уже тускло светила лампочка, и Корт решительно двинулся ей навстречу. Скоро он очутился в светлой приемной. Казалось, здесь был совсем иной мир — большая, без окон комната была убрана под старину. У стен, обтянутых дорогим цветастым гобеленом, стояли козетки с гнутыми ножками. На полу, накрывая всю середину просторного помещения, распластался огромный пышный ковер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
— Папа, мы любим друг друга, — краснея, произнесла Элия.
— Любите? — не без иронии переспросил ее отец. — Это что-то новое в наше время. Я рад. Впрочем, если дело дойдет до того, что любовь будет признана категорией подрывной идеологии, я вас заранее поставлю в известность.
Ген настороженно скосил глаза: не слышал ли кто еще этой легкомысленной фразы — могли быть недоразумения.
— Надеюсь, до этого не дойдет, — желая поскорее закончить разговор, сказал Корт.
— Я думаю, до чего дойдет, а до чего не дойдет — сам бог не знает, не говоря уже о нашем президенте…
Бизнесмен оторопел.
— Видите ли, уважаемый господин, — осторожно подбирая слова, медленно произнес он, — подобные рассуждения не приняты в нашем клубе. Они могут быть неправильно истолкованы, и мне не хотелось бы, чтобы у вас возникли осложнения…
Старик беззаботно ухмыльнулся:
— Вся моя жизнь состоит из осложнений. Не беспокойтесь, молодой человек, на этот раз все обойдется. Не буду вам мешать, но при случае непременно загляну в гости или вытащу вас к себе.
— С удовольствием, — ответил Ген, радуясь, что опасная беседа оборвалась.
— Элия, твой отец мог бы попридержать язык! — сразу же сказал Корт жене, как только старый господин, прихрамывая, отошел.
— Не принимай его всерьез. Он вечно шутит.
— Хороши шутки!
— Ему можно. Ты что, его не узнал?
И тут только босс сообразил, что перед ним только что стоял не кто иной, как сам сенатор Дан, глава Особого комитета!
— Узнал, — растерянно сообщил Корт. — Слушай, девочка, не знаю: радоваться или огорчаться?
— Я же говорю — выкинь из головы, — повторила госпожа Корт, разглядывая туалеты дам. — Папа не вмешивается в мою жизнь.
Бизнесмен помолчал, представив, что сказал бы его новый родственник, узнав о недавнем совещании на островке…
Небольшой, отделанный нестругаными досками зал ресторана был полутемен. На столиках стояли хрустальные канделябры. Пламя свечей колебалось, и по стенам без устали метались тени. Бесшумно сновали официанты. Элия выбрала столик, прятавшийся в неглубокой нише. Едва гости уселись, как к ним подскочил мальчик в долгополом камзоле и завитом парике с косичкой. Он щелкнул зажигалкой, поднес ее к свечам и уступил место метрдотелю, подавшему карточку…
— Слушай, девочка, совсем забыл! — Босс начал рыться в карманах. — У меня же есть для тебя кое-что!
Он достал небольшую черную коробочку. Элия открыла футляр. На черном бархате в свете свечей вызывающе заиграл крупный камень платинового кольца.
— Женщины любят всякую мишуру, — как бы оправдываясь, добавил мужчина.
— Бог мой! — восхитилась госпожа Корт. — Это похоже на свадьбу! Ген, ты видел когда-нибудь настоящую свадьбу? Может быть, в молодости или в детстве?
Глава фирмы «SOS» сидел молча, не отвечая. Карточка была у него в руках, но он ее не замечал.
— Ты снова меня не слушаешь, — обиженно проговорила Элия. — Все-таки лучшие мужья — это, наверное, бездельники. У них хотя бы находится свободное время для собственной жены…
— Какой жены? — не поняв, отозвался Корт. — Слушай, девочка, ты не могла бы передать отцу небольшую записку?
— Начинается! — Женщина недовольно сдвинула брови. — У каждого моего мужа непременно находились дела не ко мне, а к моему отцу!
— Что поделаешь, — вздохнул босс, вытаскивая визитную карточку. — Пути господни неисповедимы.
На обороте карточки он мелко, но разборчиво написал:
«Уважаемый сенатор, интересы государства требуют моего срочного визита к Вам. Желательно, чтобы сообщение о моем вызове в комитет попало в прессу». Слово «прессу» Корт подчеркнул дважды.
Весь остаток дня Элия не могла надивиться — муж был беспечен, даже весел. А обнаружив в одной из крупных вечерних газет собственный портрет с жирной надписью «В чем виноват Корт?», босс обнял жену и сказал:
— Твой папа — царь Соломон! Он все понял с полуслова.
— Не знаю, какой он Соломон, но я хорошо знаю папу. Как бы ты не пожалел, что сам напросился к нему.
— Не беспокойся. Мы с ним подружимся.
Утром мистер Ген Корт-Младший умчался в столицу…
— Ну, молодой человек, зачем я вам понадобился? — спросил грозный сенатор. Он принял Корта стоя, явно подчеркивая, что совершенно не располагает временем и если и удовлетворил просьбу о встрече, так только ради новой родственной связи.
Владельцу фирмы «SOS» понадобилось не более трех минут, чтобы рассказать о намерениях своих необычных клиентов.
— Учтите, что мы с Элией вступили в брак еще до всей этой истории, — закончил Корт заранее обдуманной фразой. — До вчерашнего дня я и понятия не имел, кто у нее отец…
— Очень мило с вашей стороны, — озадаченно ответил старик. — Неплохое дельце вы мне подсунули. Представляете, сенсация: «Сенатор Дан отправляет в газовую камеру своего зятя!» А как я еще могу поступить с компаньоном Национального синдиката?
— Вы полагаете, я должен был отказаться от такого предложения? Хорошим был бы я бизнесменом… Кроме того, сенатор, учтите: устроив охоту за мной, сомнительно, чтобы они пощадили Элию. Более чем уверен, они нас убрали бы вместе.
— Факт, — согласился сенатор. — Эти ребята всегда спешат. Они крайне несолидны. Ну-ка, Ген, усаживайтесь, тут надо серьезно подумать. А вы, я вижу, хитрый парень. Теперь я понимаю, почему вам потребовалась огласка. Не вы примчались доносить, а я что-то пронюхал и вызвал вас на допрос…
— Естественно! — еще откровенней ухмыльнулся Корт. — У меня и в мыслях не было выдавать затею синдиката. Но вы, как всегда, все знаете заранее…
Сенатор взялся за свою трость, повертел ее, осматривая, нет ли царапин, отложил наконец в сторону.
— Предположим, моя дочь немедленно покидает ваш дом, — проговорил он, раздумывая. — Как вы понимаете, у меня есть возможности уберечь ее от внимания синдиката.
— А что это даст? — возразил Корт. — Национальный синдикат решит, что вы здесь все вытрясли из меня, и изменит планы. В итоге вы, сенатор, остаетесь в неведении, а я уезжаю на какой-то период за границу.
— Допустим. Но возьмем другой вариант. Я затеваю шумный процесс, разоблачаю всю компанию, и вы, вместо заграничного вояжа, попадаете за решетку.
— Шутите, сенатор, — беспечно прервал гость. — В интересах ли правительства связываться с синдикатом? И это за год до выборов президента. Представляю, что он вам скажет.
Сенатор засмеялся:
— Представляю! Но согласитесь: процесс — это довольно заманчивая идея, и к тому же на мою мельницу.
— Какая, к черту, мельница! — не сдержавшись, ответил Корт. — Сенатор, позвольте напомнить — время не ждет. Я ведь сам не знаю многого. Они могут начать в любую минуту!
— Выходит, вам не известно, когда и в какой форме? — вдруг обеспокоился старик. — Признаюсь, Ген, я только сейчас начинаю понимать, насколько это нешуточное дельце.
— Стал бы я вас беспокоить по пустякам. Я предлагаю ядерный взрыв, который собирается произвести синдикат, превратить в управляемую реакцию.
— Спасибо за совет, Ген. Общие фразы я умею говорить не хуже вас.
— Но я ведь могу осуществлять связь между вами и синдикатом. Если так уж сложилось, что моя фирма оказалась в центре событий…
— Кажется, моя девочка нашла приличного пройдоху, — заметил сенатор.
— Рад за нее, — в тон ему ответил Корт.
— Ловко. Мы тянем канат в одну сторону, синдикат — в другую, а ты стоишь посредине и покрикиваешь: «Ну-ка, ребята, дружно!»
— Сенатор, я могу гарантировать, — поспешно перебил Корт. — Если замечу, что та сторона мошенничает, немедленно вам сообщу.
Старик долго молчал. Корт даже начал нервничать — он понимал, что сейчас, в эти минуты старина Дан принимает решение. Либо он сочтет предложение Корта заслуживающим внимания, либо… От шутника Дана всего можно было ожидать — если понадобится, он и в самом деле в пять минут сунет в концлагерь нового родственника.
— Передайте Элии, что ее новый муж произвел на меня гораздо лучшее впечатление, чем все прежние. Как я понимаю, тут у него кое-что есть. — Политик показал на свою собственную голову. — Теперь поговорим о деталях…
Через час с небольшим господин Ген Корт-Младший вернулся в отель. Как только двери холла раздвинулись, пропуская хозяина, Элия поспешила навстречу.
— Вы не поссорились с папой? — озабоченно спросила она. — Я тут вся извелась.
Дождавшись, пока створки дверей снова плавно сомкнулись, надежно отгородив от слуг, босс передал жене замечание старого политика.
— Я же говорил, мы с ним подружимся, — прибавил он. Элия, будто большая ласковая кошка, потерлась о плечо мужа.
— Как я рада. Ген! Считай, что у меня сегодня праздник. Поедем куда-нибудь, развлечемся…
— Непременно, девочка, — согласился Корт и посмотрел на часы. — Через час-полтора я буду совершенно свободен. Надо лишь выполнить небольшую просьбу твоего отца.
Деловой человек подошел к фону, коснувшись кнопок, вызвал какой-то номер, и на стеклянном прямоугольнике возникла модная красотка.
— К вашим услугам, — заученно произнесла незнакомка. — Мастера на дом? Адрес? Время?
— Говорит Корт, компания «SOS», — объяснил бизнесмен. — Я хочу повидать главного мастера.
Женщина на экране быстро проглядела лежавший перед ней листок.
— Разумеется, господин Корт. Сегодня прием до трех. На который час вас записать?
— Я буду без четверти три.
Без двадцати три Корт подъехал к небольшой скромной парикмахерской, оповещавшей о своем существовании яркими неоновыми ножницами, даже днем щелкавшими над входом. Витрины, как и положено, были прикрыты мешками с песком, испещренными рекламными надписями. Если бы не водитель, отлично знавший любую морщинку города, глава фирмы «SOS» ни за что бы не отыскал дорогу в этих трущобах. Роскошный танк, сверкавший лаком и хромировкой, видимо, никогда не появлялся на здешних немытых улочках. Он произвел неотразимое впечатление на мальчишек, безбоязненно слонявшихся по улице.
«Ну и джунгли», — подумал Корт, проходя в двери салона. Краем глаза он заметил, как из ближайшей подворотни выдвинулись два здоровых парня в черных кожаных куртках. Мальчишки, по-видимому соблюдая местные нравы, мигом отскочили от дорогой машины на почтительное расстояние.
В зеркальных стенах парикмахерской отражались десятки молодых мужчин, спокойно восседавших в креслах. Их задумчивый вид, крепкие плечи, а главным образом, глаза, прямо-таки изливавшие глубокое безразличие ко всему на свете и в особенности к появлению этакого шикарного господина, не оставляли никаких сомнений: с наступлением сумерек с этими молодыми людьми лучше на безлюдной улице не встречаться. Заметив, что к нему двинулись пять одинаковых девиц, босс понял, что салон весьма невелик. Просто зеркала были установлены так, что сразу нельзя было разобраться, кто здесь живой, настоящий, а кто — лишь бесплотное изображение в полированном стекле…
«Умно, — взял на заметку босс. — Идеальное решение при внезапном нападении. Пока агрессор определит, где настоящая цель, его самого изрешетят как сито».
— Господин Корт, главный мастер вас ждет, — улыбнулась уже знакомая по экрану брюнетка. Вблизи она оказалась еще ярче.
— Вам бы в кино сниматься, милочка, — не удержался бизнесмен.
— Тогда бы мне цены не было, — засмеялась девушка. — Прошу вас, господин Корт…
Одно из зеркал в глубине салона чуть сдвинулось, обнажив узкий темный проход. Он привел к слабо освещенной площадке с черной дырой коридора, угадывавшегося в полумраке.
— Осторожно, — предупредила спутница и крепко взяла гостя под руку.
Через несколько шагов в узком бетонном коридоре уже ничего нельзя было различить. Несколько раз коснувшись плечом стены, Корт понял: любой, не знавший назубок этого лабиринта, без провожатого не сделал бы шага. В двух-трех местах девица, будто видела в темноте, вдруг останавливалась, протискивалась первой и бережно проводила Корта сквозь такие щели, через которые можно было продвинуться лишь поодиночке. Бизнесмен готов был поклясться, что по пути они миновали несколько постов, таившихся, по всей вероятности, в нишах: проходя, он ощутил сдержанное дыхание и запах табака буквально в двух-трех метрах от себя.
— Не страшно? — через несколько минут спросила провожатая.
— Мне нечего бояться, я ведь приехал не за тем, чтобы вас украсть, — шутливо ответил босс. — Но если честно, с вами в этой дыре приятней.
— Меня специально держат, чтобы я скрашивала эту дорогу, — словоохотливо объяснила девушка. — В наше время нервы у всех стали такими плохими. Многие гости боятся темноты…
Где-то далеко впереди уже тускло светила лампочка, и Корт решительно двинулся ей навстречу. Скоро он очутился в светлой приемной. Казалось, здесь был совсем иной мир — большая, без окон комната была убрана под старину. У стен, обтянутых дорогим цветастым гобеленом, стояли козетки с гнутыми ножками. На полу, накрывая всю середину просторного помещения, распластался огромный пышный ковер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21