Гномы ж разбегутся задолго до нашего приближения!
— А и пусть их разбегаются, — уязвлено отрезал генерал. — Нам же в стену долбиться не придется. Стены в Хундертауэре ого-го! Кто только лоб не расшибал. Я так полагаю, что раз уж мы почти уже добрались, можно слегонца озаботиться вопросом, как же мы его брать собираемся. Я-то грешным делом полагал, что с воздуха, но лодку разбили, дракона не нашли… дело конечно привычное, каждый раз такая ерунда, то обоз потеряли, то войска забыли, однажды даже меня самого перепутали с каким-то олухом, вот смеху было… но все-таки.
Следом за Панком появился тоже всполошенный Вово, доломал по пути собственной персоной и тюком все, что уцелело после генеральского шествия, и сконфуженно замер в сторонке, ожидая прямых указаний. Хоть и уютнее оказался свой мир после вереницы чужих, но открытое небо давило на плечи куда весомее любой толщи привычного камня… Так и хотелось стать маленьким, жалобным, карманного размера, а за свои пилорамные габариты попросту стыдно. В его маленьком мирке принятие решений обычно возлагалось на самого крупного: сперва, пока был совсем мал, заправляла всем мама, когда подрос и решительно обогнал ее и ростом, и уж подавно размахом плеч — появился отец, размерами и посейчас напрочь затмевающий; а когда тот уходил опять в свое подземное царство — почетное старшинство отходило к деревенскому старейшине, гроссгобу-ортодоксу, тоже размеров пресолиднейших. Повезло все-таки, что Панк ростом повыше, а рост таки первее, нежели вес, в определении старшинства! Ему и командовать, а остальным можно вольготно сопеть в обе дырки.
— Ежели меня спросите, то под землей можно куда угодно протиснуться, — стеснительно сообщил он. — А уж чтобы под какой древней постройкой вроде того Хундертауэра не было целого лабиринта — да в жизни не поверю. Вы подойти дайте, а там уж я найду!
— И что это за геройство будет? — скривился генерал. — Исподтишка всяк горазд. Чумпа вон подослать через стену, так гномы сами перевешаются, обнаружив пропажу накопленных годами ценностей. Но рази ж этим будет потом прихвастнуть? Нет уж, правильный герой завсегда идет в лобовую атаку, ежели от его грозного вида враг дает деру — таковая быль нам не в упрек, но коварно подбираться — не наш метод.
— Эээ… а если я нарочно по пути найду пару подвигов? Каких-нибудь страшил местных, подземных? Их в старых тоннелях всегда пруд пруди!
— А кто ж увидит? Подвиг — оно когда напоказ, чтоб пошел восхищенный ропот! Подвиг — это ворота в одиночку вынести, прорубиться через вражий строй с целью отобрать знамя, или вот например с постной рожей помаячить по окрестностям, внушив всем убежденность в полной твоей безобидности, опосля чего публично объявить, что мэр берет взятки. А когда втихомолку — не считается. Хоть всех драконов повыведи — в лучшем случае клеймо враля заработаешь.
— Да и страшил подземных с нас хватит, — поддержал Чумп, под шумок тоже тихонько возникший поблизости. — Видать такова безудержная анаральская харизма, что я тоже начинаю мыслить героическими категориями. Лучше выйти в чисто поле и выслать наиболее здоровых из нашей среды — нас с эльфой не считать — на честное ратоборствование, чем опять под землей с этими чучелами. Они ж не разбирают, кто натуральный герой, а кто погреться зашел, все в рот тянут, вот как Вово.
— Коллектив поддерживает, — указал генерал на него. — Твой вариант, Вово, мы конечно примем как резервный, но покамест готовься вышибать ворота. Ну, чего встали? Ах да, планы составляем. А вот хумансы, слыхал я, умеют на ходу думать. Так у них и волосы на рожах растут и вообще немало странностей. Пошли дальше! А ты не несись так, и главное из виду не исчезай! А то не хватало еще посреди родных мест заблудиться.
Зембус озадаченно пожал плечами — он и не думал, что в лесу возможно заблудиться, тем более в родном, где если не ты каждую елку, то уж она-то тебя точно в лицо знает. Он сам уже точно определил, что никогда доселе в этой части леса не был, но массив целиком был ему определенно знаком и сам, в свою очередь, признал друида, позволял видеть дальше, охотно расступался на пути и даже словно бы слегка выворачивал выбранный курс, чтобы направить куда надо наиболее удобным путем. Хумансам, хоть они и порываются тоже постигать друидическое ремесло, такого уровня слияния с природой не достичь; они ведь пришли уже на готовое, а гоблины для этих лесов — практически свои, местные. Тот же самый Лего еще в бытность свою не богом, но земным обитателем северных лесов простер над ними свою покровительственную заскорузлую пятерню и во время, свободное от учинения каверз и раздолбайства, периодически поколачивал заезжих вырубщиков. Деревья же — народ весьма тугодумный и памятливый, старого добра не забывают и завсегда готовы протянуть ветку помощи хранителям старых традиций. Правда, генерал не то что на хранителя не тянет, а вовсе похож на вредителя. Так что этому могут и корень под ногу подсунуть, и яму на пути разверзнуть, и зверушку навстречу вывести, да такую, что всей бригадой не отмахаешься.
— За топоры не хвататься и огня не зажигать, — предупредил друид на всякий случай. — И орком неплохо бы не быть, но это уж как получится. Авось с такой пикой сойдешь за гнолла. Пошли!
Чумп проворно продрался поближе к Зембусу, опытным своим нюхом на ситуацию определив место рядом с ним как наиболее безопасное. Генерал поспешил следом, а Кижинга, в своем полном доспехе посреди леса начинающий чувствовать себя полным кретином, пропустил вперед всех остальных и поплелся в арьегарде. Друид верно подметил, орк и лес — два понятия, совместимые не более, чем парное молоко и соленые огурцы. Даже в родной Мкаламе, крае, на значительную часть заросшем непролазными джунглями, с деревьями орки общаются исключительно на топорах, воспринимая их как вызов истинным воинам, укрытие для трусов и источник бесконечных гадостей, от которых не оградиться самым завидным воинским мастерством: малярии, гадюк, мошкары и пиявок.
Лес завис над головами надежной зеленой крышей, отсекая яркое полуденное солнце, идти в свежей тени было легко и приятно, особенно после раскаленной духоты кокона. Как и надеялся друид, природа отнеслась к ним более благосклонно, нежели блюдущий границы пра-гоблин к нарушителю оных границ. Дважды Зембус озадачивался, когда открывавшиеся перед ним коридоры начинали причудливо поворачиваться, но согласно свойственной всем колдунам привычке не противиться сверхъестественным силам покладисто сворачивал в них. Деревья, обрамляющие коридор, при этом начинали чуть заметно размываться, а эльфийка — вполголоса ругаться на подчеркнутую грубость и примитивность гоблинских магических феноменов. Дескать, такому как она образованному существу, привыкшему к филигранной технике пронзания эфира, пользоваться такими неприлично и оскорбительно… После второго перехода Чумп пихнул Зембуса в бок и потыркал пальцем в небо, обращая внимание на то, что солнце резко переменило положение — словно бы его в один момент передвинули на три пальца. Друид равнодушно пожал плечами — как работают лесные переходы, он знать не знал, хорошо хоть дают попользоваться… А затем вдруг обнаружил, что деревья кругом знакомы ближе некуда, вон на березе недообломанная чага, как раз на нее нацеливался совсем недавно, во время последнего своего, не далее как недельной дальности, рейда на север от Келебхира. Обломать, правда, в тот раз не довелось, как всегда на хвосте висела очередная порция недоброжелателей-браконьеров из числа здешней лихой аристократии, которых нужно было растянуть по лесу, рассеять и надавать каждому индивидуально по шее. Так что, когда по левую руку замерцал, приглашая, очередной коридор, Зембус решительно от него отвернулся и походя благодарно огладил ближайший древесный ствол: мол, не надо, спасибо, лесные пути тоже не всегда короткие, они, может, и выведут прямо под стены Хундертауэра и даже в самую оранжерею его Наместника, но никто не обещает, что прямо сейчас. Деревья, как уже замечено было, неспешны, с них станется маршруты поудобнее прокладывать до скончания веков. А тут все свои, все свое, сами разберемся. Вход в коридор тут же прекратил мерцать, погас, застыл парой неотличимых от остальных стволов.
— Эхм, — обронил друид, обернулся к компании и разбросал руки. — Вуаля. Мы на месте. Наш родной Злой Лес, хотя это как раз клевета — лес как лес, злой в нем только я, и теперь вот еще один, в кольчуге упревший.
Упревший Хастред кивнул, соглашаясь с такой оценкой. Дурного иномирового богатыря угораздило иметь (и, главное, всучить ему, честному гоблину) кольчугу редкостно тяжелую и плохо уравновешенную, она нещадно оттягивала плечи, шумно шелестела широкими полами и стесняла дыхание. Тут невольно разозлишься.
— А где собственно Хундертауэр? — придирчиво осведомился генерал. — Желательно не тыкать пальцем, а подвести прямо к стене. Или лучше к воротам, а то ищи их потом. Совсем прекрасно было бы — к Башне Лорда.
— Будет. Совсем скоро. Что, так прямо на стены и бросимся?
— На стену — плохая идея, — гулко сообщил из забрала Кижинга. — Мне, например, туда не вдруг удастся вскарабкаться, доспех все-таки, да и вообще рыцарское достоинство. Ворота — куда предпочтительнее.
— Доспех снять можно, достоинство эльфа отчекрыжит, только дай повод, — успокоил Чумп. — А стена как раз предпочтительнее в том плане, что ее стеречь по всему периметру никаких сил не хватит, а стало быть, можно незаметно на нее слазить с разведывательными целями. Верно я рассудил, анарал?
— Сам напросился, — возрадовался генерал. — Вот он и план А, то бишь первичный. Замыкающим у нас пойдет, как водится, план Хе — удирать сверкая пятками, а все что промеж ними — заполним по ходу действия и итогам разведки. Кстати, как дойдем до города — объявлю вам привал, чтоб, значит, в случае ежели дойдет до плана Хе — все прошло в лучшем виде и ни одна собака не угналась.
— А может, хватит уже бегать? — робко предложил Вово. — Сколько ж можно? Давайте уже гному всыплем и поедим наконец как следует! Опять же, быстрее надо, а то мама, ежели прознает, что я в войну ввязался, так выдерет!… А вот коли вернусь домой не поздно и увенчанный героической славой, то авось еще и не станет. Повредителей, как говорится, не судят!
— Это будет план, гм, еще какая-то буква, — утешил его генерал. — Кто тут грамотный? Начинайте записывать, а то мало ли, забудем. Чего расслабились? Еще стен не видно, для привала рано. Веди, друид! Кратчайшим, это самое, путем, а то трубы горят… в смысле, Вово ждут к ужину.
Друид повел. Сам он никогда не бывал в стенах Хундертауэра — не мог представить ничего для себя ценного, что может быть огорожено каменными стенами, но в окрестностях пошмыгать довелось, пособирать целебных травок и даже наведаться в Гиблую Топь по ряду профессиональных причин. Тут уж не потеряешься! Даже и лесок вокруг пошел молодой, свежий — наросший уже после того, как Хундертауэр утратил свое оборонительное значение. В бытность его южным форпостом Марки гоблины тщательно вырубали леса вокруг стен на два арбалетных выстрела, чтобы враг не подобрался под прикрытием деревьев, но правило это, очевидное для обороны крепостей, потеряло свой смысл с погружением города-замка в пучину размеренной мирной жизни. Уже в период генеральской юности, проведенной в этих краях, вплотную к окружающему стены рву уже стоял перелесок. Ныне же он оформился уже в самую настоящую чащобу — еще не матерую, дремучую, как весь Злой Лес, но уже вполне пригодную для сокрытия в ней отряда и побольше нынешнего. Гномы, видимо, пожадничали оплачивать труд наемных лесорубов. Что ж, им же хуже.
Генерал на сей раз пропустил всех вперед, сам задержался и неспешно двинулся в хвосте процессии. Сердце гулко бухало в преддверье решительных действий, которые должны были решить… А что собственно решить? — уколола странная, какая-то совсем негоблинская мыслишка. — Гномы от этого на свете переведутся или хотя бы гоблинов поприбавится? Не должно бы вроде… Но кому какое дело? Войны не для того же ведутся, чтобы изменить положение вещей, а для того, чтобы сохранить их неизменность; так что Орден Гулга должен быть попран хотя бы в знак почитания старых добрых традиций. Эх, знал бы вовремя, с кем в лесу довелось столкнуться — ангажировал бы Лего на это предприятие, даже если бы для того пришлось дать богу по голове и доставлять его под стены Хундертауэра в мешке на своем горбу. Пускай бы послушал, как зловредный гном Большой Совет поносит! Здесь-то и сами как-нибудь управимся, но вот там, в эфирных обителях богов, нехай бы Занги их гномьему Шанг Цунгу вынес претензию! Хотя, если верить религиозной пропаганде, там и так все схвачено: то Занги Шанга отлупит, не заботясь о мелочах типа повода, то тот ему ножку из-за угла, в меру своих скромных физических кондиций…
Рассуждения в этом духе, ввиду очевидной генеральской неопытности, растянулись на весьма продолжительное время, и генерал, погрузившись в них, не заметил как налетел на остановившегося перед ним Кижингу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— А и пусть их разбегаются, — уязвлено отрезал генерал. — Нам же в стену долбиться не придется. Стены в Хундертауэре ого-го! Кто только лоб не расшибал. Я так полагаю, что раз уж мы почти уже добрались, можно слегонца озаботиться вопросом, как же мы его брать собираемся. Я-то грешным делом полагал, что с воздуха, но лодку разбили, дракона не нашли… дело конечно привычное, каждый раз такая ерунда, то обоз потеряли, то войска забыли, однажды даже меня самого перепутали с каким-то олухом, вот смеху было… но все-таки.
Следом за Панком появился тоже всполошенный Вово, доломал по пути собственной персоной и тюком все, что уцелело после генеральского шествия, и сконфуженно замер в сторонке, ожидая прямых указаний. Хоть и уютнее оказался свой мир после вереницы чужих, но открытое небо давило на плечи куда весомее любой толщи привычного камня… Так и хотелось стать маленьким, жалобным, карманного размера, а за свои пилорамные габариты попросту стыдно. В его маленьком мирке принятие решений обычно возлагалось на самого крупного: сперва, пока был совсем мал, заправляла всем мама, когда подрос и решительно обогнал ее и ростом, и уж подавно размахом плеч — появился отец, размерами и посейчас напрочь затмевающий; а когда тот уходил опять в свое подземное царство — почетное старшинство отходило к деревенскому старейшине, гроссгобу-ортодоксу, тоже размеров пресолиднейших. Повезло все-таки, что Панк ростом повыше, а рост таки первее, нежели вес, в определении старшинства! Ему и командовать, а остальным можно вольготно сопеть в обе дырки.
— Ежели меня спросите, то под землей можно куда угодно протиснуться, — стеснительно сообщил он. — А уж чтобы под какой древней постройкой вроде того Хундертауэра не было целого лабиринта — да в жизни не поверю. Вы подойти дайте, а там уж я найду!
— И что это за геройство будет? — скривился генерал. — Исподтишка всяк горазд. Чумпа вон подослать через стену, так гномы сами перевешаются, обнаружив пропажу накопленных годами ценностей. Но рази ж этим будет потом прихвастнуть? Нет уж, правильный герой завсегда идет в лобовую атаку, ежели от его грозного вида враг дает деру — таковая быль нам не в упрек, но коварно подбираться — не наш метод.
— Эээ… а если я нарочно по пути найду пару подвигов? Каких-нибудь страшил местных, подземных? Их в старых тоннелях всегда пруд пруди!
— А кто ж увидит? Подвиг — оно когда напоказ, чтоб пошел восхищенный ропот! Подвиг — это ворота в одиночку вынести, прорубиться через вражий строй с целью отобрать знамя, или вот например с постной рожей помаячить по окрестностям, внушив всем убежденность в полной твоей безобидности, опосля чего публично объявить, что мэр берет взятки. А когда втихомолку — не считается. Хоть всех драконов повыведи — в лучшем случае клеймо враля заработаешь.
— Да и страшил подземных с нас хватит, — поддержал Чумп, под шумок тоже тихонько возникший поблизости. — Видать такова безудержная анаральская харизма, что я тоже начинаю мыслить героическими категориями. Лучше выйти в чисто поле и выслать наиболее здоровых из нашей среды — нас с эльфой не считать — на честное ратоборствование, чем опять под землей с этими чучелами. Они ж не разбирают, кто натуральный герой, а кто погреться зашел, все в рот тянут, вот как Вово.
— Коллектив поддерживает, — указал генерал на него. — Твой вариант, Вово, мы конечно примем как резервный, но покамест готовься вышибать ворота. Ну, чего встали? Ах да, планы составляем. А вот хумансы, слыхал я, умеют на ходу думать. Так у них и волосы на рожах растут и вообще немало странностей. Пошли дальше! А ты не несись так, и главное из виду не исчезай! А то не хватало еще посреди родных мест заблудиться.
Зембус озадаченно пожал плечами — он и не думал, что в лесу возможно заблудиться, тем более в родном, где если не ты каждую елку, то уж она-то тебя точно в лицо знает. Он сам уже точно определил, что никогда доселе в этой части леса не был, но массив целиком был ему определенно знаком и сам, в свою очередь, признал друида, позволял видеть дальше, охотно расступался на пути и даже словно бы слегка выворачивал выбранный курс, чтобы направить куда надо наиболее удобным путем. Хумансам, хоть они и порываются тоже постигать друидическое ремесло, такого уровня слияния с природой не достичь; они ведь пришли уже на готовое, а гоблины для этих лесов — практически свои, местные. Тот же самый Лего еще в бытность свою не богом, но земным обитателем северных лесов простер над ними свою покровительственную заскорузлую пятерню и во время, свободное от учинения каверз и раздолбайства, периодически поколачивал заезжих вырубщиков. Деревья же — народ весьма тугодумный и памятливый, старого добра не забывают и завсегда готовы протянуть ветку помощи хранителям старых традиций. Правда, генерал не то что на хранителя не тянет, а вовсе похож на вредителя. Так что этому могут и корень под ногу подсунуть, и яму на пути разверзнуть, и зверушку навстречу вывести, да такую, что всей бригадой не отмахаешься.
— За топоры не хвататься и огня не зажигать, — предупредил друид на всякий случай. — И орком неплохо бы не быть, но это уж как получится. Авось с такой пикой сойдешь за гнолла. Пошли!
Чумп проворно продрался поближе к Зембусу, опытным своим нюхом на ситуацию определив место рядом с ним как наиболее безопасное. Генерал поспешил следом, а Кижинга, в своем полном доспехе посреди леса начинающий чувствовать себя полным кретином, пропустил вперед всех остальных и поплелся в арьегарде. Друид верно подметил, орк и лес — два понятия, совместимые не более, чем парное молоко и соленые огурцы. Даже в родной Мкаламе, крае, на значительную часть заросшем непролазными джунглями, с деревьями орки общаются исключительно на топорах, воспринимая их как вызов истинным воинам, укрытие для трусов и источник бесконечных гадостей, от которых не оградиться самым завидным воинским мастерством: малярии, гадюк, мошкары и пиявок.
Лес завис над головами надежной зеленой крышей, отсекая яркое полуденное солнце, идти в свежей тени было легко и приятно, особенно после раскаленной духоты кокона. Как и надеялся друид, природа отнеслась к ним более благосклонно, нежели блюдущий границы пра-гоблин к нарушителю оных границ. Дважды Зембус озадачивался, когда открывавшиеся перед ним коридоры начинали причудливо поворачиваться, но согласно свойственной всем колдунам привычке не противиться сверхъестественным силам покладисто сворачивал в них. Деревья, обрамляющие коридор, при этом начинали чуть заметно размываться, а эльфийка — вполголоса ругаться на подчеркнутую грубость и примитивность гоблинских магических феноменов. Дескать, такому как она образованному существу, привыкшему к филигранной технике пронзания эфира, пользоваться такими неприлично и оскорбительно… После второго перехода Чумп пихнул Зембуса в бок и потыркал пальцем в небо, обращая внимание на то, что солнце резко переменило положение — словно бы его в один момент передвинули на три пальца. Друид равнодушно пожал плечами — как работают лесные переходы, он знать не знал, хорошо хоть дают попользоваться… А затем вдруг обнаружил, что деревья кругом знакомы ближе некуда, вон на березе недообломанная чага, как раз на нее нацеливался совсем недавно, во время последнего своего, не далее как недельной дальности, рейда на север от Келебхира. Обломать, правда, в тот раз не довелось, как всегда на хвосте висела очередная порция недоброжелателей-браконьеров из числа здешней лихой аристократии, которых нужно было растянуть по лесу, рассеять и надавать каждому индивидуально по шее. Так что, когда по левую руку замерцал, приглашая, очередной коридор, Зембус решительно от него отвернулся и походя благодарно огладил ближайший древесный ствол: мол, не надо, спасибо, лесные пути тоже не всегда короткие, они, может, и выведут прямо под стены Хундертауэра и даже в самую оранжерею его Наместника, но никто не обещает, что прямо сейчас. Деревья, как уже замечено было, неспешны, с них станется маршруты поудобнее прокладывать до скончания веков. А тут все свои, все свое, сами разберемся. Вход в коридор тут же прекратил мерцать, погас, застыл парой неотличимых от остальных стволов.
— Эхм, — обронил друид, обернулся к компании и разбросал руки. — Вуаля. Мы на месте. Наш родной Злой Лес, хотя это как раз клевета — лес как лес, злой в нем только я, и теперь вот еще один, в кольчуге упревший.
Упревший Хастред кивнул, соглашаясь с такой оценкой. Дурного иномирового богатыря угораздило иметь (и, главное, всучить ему, честному гоблину) кольчугу редкостно тяжелую и плохо уравновешенную, она нещадно оттягивала плечи, шумно шелестела широкими полами и стесняла дыхание. Тут невольно разозлишься.
— А где собственно Хундертауэр? — придирчиво осведомился генерал. — Желательно не тыкать пальцем, а подвести прямо к стене. Или лучше к воротам, а то ищи их потом. Совсем прекрасно было бы — к Башне Лорда.
— Будет. Совсем скоро. Что, так прямо на стены и бросимся?
— На стену — плохая идея, — гулко сообщил из забрала Кижинга. — Мне, например, туда не вдруг удастся вскарабкаться, доспех все-таки, да и вообще рыцарское достоинство. Ворота — куда предпочтительнее.
— Доспех снять можно, достоинство эльфа отчекрыжит, только дай повод, — успокоил Чумп. — А стена как раз предпочтительнее в том плане, что ее стеречь по всему периметру никаких сил не хватит, а стало быть, можно незаметно на нее слазить с разведывательными целями. Верно я рассудил, анарал?
— Сам напросился, — возрадовался генерал. — Вот он и план А, то бишь первичный. Замыкающим у нас пойдет, как водится, план Хе — удирать сверкая пятками, а все что промеж ними — заполним по ходу действия и итогам разведки. Кстати, как дойдем до города — объявлю вам привал, чтоб, значит, в случае ежели дойдет до плана Хе — все прошло в лучшем виде и ни одна собака не угналась.
— А может, хватит уже бегать? — робко предложил Вово. — Сколько ж можно? Давайте уже гному всыплем и поедим наконец как следует! Опять же, быстрее надо, а то мама, ежели прознает, что я в войну ввязался, так выдерет!… А вот коли вернусь домой не поздно и увенчанный героической славой, то авось еще и не станет. Повредителей, как говорится, не судят!
— Это будет план, гм, еще какая-то буква, — утешил его генерал. — Кто тут грамотный? Начинайте записывать, а то мало ли, забудем. Чего расслабились? Еще стен не видно, для привала рано. Веди, друид! Кратчайшим, это самое, путем, а то трубы горят… в смысле, Вово ждут к ужину.
Друид повел. Сам он никогда не бывал в стенах Хундертауэра — не мог представить ничего для себя ценного, что может быть огорожено каменными стенами, но в окрестностях пошмыгать довелось, пособирать целебных травок и даже наведаться в Гиблую Топь по ряду профессиональных причин. Тут уж не потеряешься! Даже и лесок вокруг пошел молодой, свежий — наросший уже после того, как Хундертауэр утратил свое оборонительное значение. В бытность его южным форпостом Марки гоблины тщательно вырубали леса вокруг стен на два арбалетных выстрела, чтобы враг не подобрался под прикрытием деревьев, но правило это, очевидное для обороны крепостей, потеряло свой смысл с погружением города-замка в пучину размеренной мирной жизни. Уже в период генеральской юности, проведенной в этих краях, вплотную к окружающему стены рву уже стоял перелесок. Ныне же он оформился уже в самую настоящую чащобу — еще не матерую, дремучую, как весь Злой Лес, но уже вполне пригодную для сокрытия в ней отряда и побольше нынешнего. Гномы, видимо, пожадничали оплачивать труд наемных лесорубов. Что ж, им же хуже.
Генерал на сей раз пропустил всех вперед, сам задержался и неспешно двинулся в хвосте процессии. Сердце гулко бухало в преддверье решительных действий, которые должны были решить… А что собственно решить? — уколола странная, какая-то совсем негоблинская мыслишка. — Гномы от этого на свете переведутся или хотя бы гоблинов поприбавится? Не должно бы вроде… Но кому какое дело? Войны не для того же ведутся, чтобы изменить положение вещей, а для того, чтобы сохранить их неизменность; так что Орден Гулга должен быть попран хотя бы в знак почитания старых добрых традиций. Эх, знал бы вовремя, с кем в лесу довелось столкнуться — ангажировал бы Лего на это предприятие, даже если бы для того пришлось дать богу по голове и доставлять его под стены Хундертауэра в мешке на своем горбу. Пускай бы послушал, как зловредный гном Большой Совет поносит! Здесь-то и сами как-нибудь управимся, но вот там, в эфирных обителях богов, нехай бы Занги их гномьему Шанг Цунгу вынес претензию! Хотя, если верить религиозной пропаганде, там и так все схвачено: то Занги Шанга отлупит, не заботясь о мелочах типа повода, то тот ему ножку из-за угла, в меру своих скромных физических кондиций…
Рассуждения в этом духе, ввиду очевидной генеральской неопытности, растянулись на весьма продолжительное время, и генерал, погрузившись в них, не заметил как налетел на остановившегося перед ним Кижингу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70