Его разум был опутан заклинанием — видимо, маги таки разгадали сущность моего меча. Я не стала разбираться с этой проблемой сейчас, да и не смогла бы. Может, напарник был в состоянии мне помочь, но просить его об очередной услуге почему-то не хотелось. Перед глазами все еще стояли серебряное сияние десятков глаз, когтей, шипов и клыков и бесформенная, не похожая ни на что черная масса — несформировавшийся ночной кошмар.
— Ты забрал Ключ? — наконец спросила я у Фикса...
— Да, — коротко выплюнул он и отодвинулся.
Я пожала плечами. Что ж, сам виноват. Дело в том, что он не мог не почувствовать то отвращение, которое вызвала во мне его трансформация. А что он хотел? Чтобы я умилилась?
— Ты считаешь меня чудовищем? — Фикс зло усмехнулся. — Что ж, ты недалека от истины. Но задумайся вот над чем: ты сердишься, когда тебя судят по человеческим меркам, а я чужак даже для Сферы.
— Неважно, Фикс. — Я закрыла глаза. — Неважно, не объясняй. Мы лишь партнеры, возможно, друзья, но ты не обязан открывать мне свои страшные тайны. Я не могу понять лишь одно — твои слова об Изначальном. Что ты имел в виду, когда говорил о душе Изначального?
— Силь, — он покачал головой, и голос его смягчился, — я передал тебе знание этого языка, когда трансформировался. Сделал это невольно, пьянея от вновь обретенной на мгновение силы, даже не силы — ее отголоска, призрака. Я называл тебе свое имя...
— Фьиэксен, — я закусила губу, — но оно ничего не означает...
Он хмыкнул:
— Это звучит слитно, а пишется тремя рунами — «Фьи» — «эке» — «сенн».
— «Начало» — «душа» — «свобода», — машинально перевела я. — Изначально свободная Душа?
— Нет, Силь, не так. Душа Изначального, обретшая свободу.
— Не понимаю.
— А что тут непонятного? Даже у людей Бог триедин а ты считаешь, что Творец единственный, кто приложил руку к появлению Сферы. Творец лишь треть единого существа, которое зовется Изначальным. Он — Сила Изначального, обретшая свободу. Летописец — Знание... Я же Душа.
— Значит, ты?! — Я вскочила на ноги. — Ты...
— Не совсем так. Изначальный сотворил Сферу. Затем его Знание занялось временем и мудростью, Сила — сотворением жизни, а я бездельничал. Я же рассказывал тебе эту историю.
— Угу, только забыл упомянуть что Творец не просто твой соратник и друг, а часть тебя.
— Не меня — Изначального. Я свободная Душа, но не сила.
— Но тогда ты можешь спасти Драконов! Ты можешь остановить войну!
— Нет, Силь. Я ничего не могу. Я истратил последние крохи магии давным-давно — остались лишь воспоминания, да тело. Соединившись с остальными частями, я обрету свою магию вновь, но Фьирильсен ушел, и я не знаю, как вернуть его. Нас двое в Сфере — не трое, и мы не можем ничего сверх обычных фокусов, которые под силу даже людям.
— Что ж, буду утешаться тем, что знакома с третью Бога.
— Утешайся.
— Вот и буду!
— Силь...
— Фикс?
— А у нас есть время выпить?
— Время выпить есть всегда, — философски пожала я плечами. — Что будем отмечать? Или ты собрался устроить поминки по нашим молодым жизням заранее?
— Фи! Твои потуги на юмор забавны. Разве у нас нет поводов порадоваться? Мы с тобой молодцы — за двое суток одолели трех элементалов и восьмерых магов, увидели главное сокровище Сферы, Книгу Книг, и завладели Ключом Врат Сферы. Это ли не повод?!
— Знаешь «Лесную Поляну», это в эльфийской зоне Тропы?
— Туда? Ты уверен? Там же собирается одна молодежь Сотворенных. Мы там будем словно белые вороны!
— Думаешь, нас попробуют выгнать?
— Только не говори, что ключевое слово «попробуют»! Фикс, давай лучше в «Золотое Древо», там замечательные пирожные.
— Не думал, что ты сладкоежка. Что еще я не успел о тебе узнать за два тысячелетия?!
— Ну, я ненавижу кофе, юбки и своего братца, играю на гитаре и никогда не знаю, как на меня подействует тот или иной спиртной напиток.
— Напиток... — в его голосе прозвучали мечтательные нотки, — что ж, в таком случае сегодня попробуем узнать это вместе. Может, найдется в меню «Древа» что-нибудь такое, что заставит тебя переменить мнение относительно наших отношений.
— У нас нет никаких отношений!
— Ты не сказала «и не будет»!
— Не придирайся к словам, и вообще, мы идем или нет?!
— Да идем, уже идем. И все же ты не сказала этого, значит, все возможно!
— Фикс, как ты меня достал, не будь ты бессмертным...
— Ты бы зацеловала меня до смерти?
— ФИКС!
Глава 15
ПРЕДАВШИЕ И ПРЕДАННЫЕ
Жизнь за жизнь, кровь за кровь — то воля не людей, а богов...
Странная песня странного мира
— Мы скоро нападем. Все уже готово. А ты колеблешься или решился?
— Не знаю... Они моя семья. Мне не нравится то, что они сотворили с человеческими детьми, превратив их в своих слуг, но Драконы не так плохи, как вы пытаетесь меня убедить.
— Ты все еще любишь ее...
— Люблю...
— Но она считает тебя низшим. Она никогда не ответит на твои чувства!
— Но...
— Вот, — он вырвал один из золотистых щупов, заменявших волосы, и вплел в густую гриву демона, — этот локон позволит тебе видеть все в истинном свете. Найди ее, поговори с ней. И тогда ты примешь решение...
Мы сидели за одним из общих столов в уютной эльфийской таверне. Я всегда любила бывать здесь, эльфы славились своими поварами. Никогда не понимала, откуда в них эта страсть к приготовлению изысканной пищи, сами-то они могли питаться даже святым духом. Изи создала самый совершенный в своей всеядности организм. Гибрид кошки, растения и гуманоида, зеленокожие красавцы питались продуктом фотосинтеза, а когда солнечного света не хватало, становились свирепыми хищниками. Нет, все же по части сотворения жизни у сестрички нет и не было равных, по крайней мере среди Драконов. Ее детки были cамой живучей расой Сферы и самой многочисленной после людей.
Но я сейчас не о происхождении остроухих. Я об эльфийской кухне... Фикс с изумлением наблюдал за тем, как я поглощаю заказанную гору пирожных. Сам он ограничился бокалом легкого вина и парой печений, которые, впрочем, все еще дразнили мой взор. Разрываясь между желанием добить собственное лакомство и попробовать чужое, я даже на миг остановилась. Видимо, поняв мои намерения, Фикс быстро отодвинул свою тарелку, так что она оказалась вне пределов досягаемости для моих шаловливых ручек.
— Итак, что дальше?
— У нас пятнадцать суток по времени Утопии. Я уже отправила брату весть о том, что все хорошо. Он созывает Совет. Не знаю, до чего они там договорятся, но это уже и не столь важно. Я вижу исход.
— Значит, у нас всего пятнадцать суток. И чем ты собираешься занять их?
— О, дел много. Нужно подготовить все для того, чтобы пророчество, которое я оставлю, свершилось. Печати не падут сами по себе, кто-то должен разбить их. Хотя нет, не так, через десяток тысячелетий магия сама разрушится, но ждать так долго не входит в мои планы.
— И что ты задумала?
— Рубиус придумал шутку, достойную даже тебя. Он оставит несбыточную надежду, что Печати можно разрушить. Он создаст легенду об Ищущих Мира. Но никто, кроме Дракона, не сможет воспользоваться Ключами, никто не сможет дойти до конца.
— И?
— Ищущие Мира пройдут по Тропе, я вижу это, и я сделаю так, что они дойдут и сломают Печати.
— И в чем же месть, Силь?
— Ищущие Мира найдут лишь войну. Последнюю войну в горниле которой сгорят предавшие нас дети.
— Это злая шутка, Силь. Не по нраву она мне. — Фикс покачал головой.
— Зато я посмеюсь и мои братья и сестры. Пройдут века, и мы рассмеемся в лицо своим убийцам.
— Не нравится мне все это, — вновь покачал головой Фикс. — Как бы эта шутка не обернулась против тебя самой!
— Ну почему ты не можешь меня понять!
— Почему? Я не понимаю, откуда в тебе эта жажда возмездия. Откуда она?!
— Я бог этого мира. Вы, сотворившие нас, оставили Сферу. Теперь боги мы. Люди породили нас, мы отражаем их представления о высшей силе. Их боги не прощают предательства.
— Силь... Какая же ты все-таки дурочка. Ты так и не повзрослела. Все возишься в песочнице.
— Не тебе судить.
— Не мне, ты права. А кому же?
— Лишь я себе судья, и никто больше.
— А это уже мания величия.
— Кто бы говорил.
— Хватит занудства. Ешь свои пирожные и мечтай о мести. — Он нахмурился: — А я-то, наивный, полагал, что знаю тебя. Верил, что ты одумаешься! Ну зачем тебе все это? Спаси своих братьев, засни вместе с ними и жди, как буду ждать я!
— Ищущие Мира соберутся вместе, когда настанет срок, — упрямо продолжила я. — Их будет семеро. Они дойдут и сломают Последнюю Печать, и обретут силу, чтобы сломать остальные. И этой силой буду я.
— Силь, — он застонал, — ну почему ты не слушаешь меня!
— Я слушаю, слушаю. — Отправив в рот первое из вновь заказанных пирожных, я закрыла глаза и отдалась ощущению кислой сладости, тающей на языке. — Ты сам твердил, что невозможно изменить то, что уже записано в Книге Книг. Так чего же тебе волноваться! Ты же думаешь, что у меня ничего не выйдет.
— Думаю... я так думаю. Я в этом уверен. Лишь Изначальный мог управлять волнами времен, не под силу это даже Летописцу. Но я боюсь. Я слишком хорошо знаю тебя, Силь, и я боюсь, что у тебя может получиться. Мне ведь известна та история об идеально нежизнеспособном организме...
Я поперхнулась, а Фикс продолжал:
— ... я многое вывел из нее. Ты как странный гений, ошибающийся в самых легких задачках, но вмиг щелкающий «трудные орешки». Чем сложнее для других, тем легче для тебя. И я боюсь, что невозможное для тебя — как дважды два... Я боюсь.
— Почему тебя это так волнует, Фикс? — Я растерянно возила руками по столу, пытаясь нащупать салфетку. Фикс усмехнулся и протянул мне искомую тряпочку.
— Потому что два века назад Летописец сделал новую запись. Запись обо мне. Я отдал бы все, чтобы эти строки исчезли, но твоя месть станет тем источником, из которого родится новая страница истории Сферы.
— Ты погибнешь? — Во мне боролись противоречивые чувства. Я ждала ответа, зная, что он все равно ничего не изменит. Фикс сделал свой выбор, когда согласился помочь мне.
— Нет, — чуть помедлив, сказал он. — Я не погибну.
— Тогда и говорить не о чем, — отрезала я и попыталась сменить тему: — И вообще, кто-то собирался меня спаивать? И где обещанные коктейли, от коих я должна проникнуться к тебе великими чувствами и прочей чепухой?
— Сейчас будут, — грустно улыбнулся он. — Но я сомневаюсь, что вы, Майледи дай Драгон, способны проникнуться чувствами хоть к кому-то. Я начинаю думать, что вижу в тебе то, чего нет и не было, да и не могло быть в Драконе.
— И что же ты видишь?
— Кого, Силь. Кого... Я вижу в тебе человека...
— Ох, только не надо всей этой метафизической чепухи! У меня от нее уже голова пухнет!
— Ладно, не буду, пей коктейль, вон его уже несут, и не думай о словах старого глупца.
— Ты разочарован во мне?
— Чуть-чуть. Я думаю, что месть удел слабых духом, а тебя я всегда считал сильной.
Я молчала.
— Ты не передумала? — внезапно спросил Фикс. — Насчет того, что можешь дать мне?
— Для этого я слишком мало выпила, — слабо усмехнулась я, все еще прокручивая в голове его слова. «Месть удел слабых духом»... Что ж, может, и так, но я сделала свой выбор давно.
— Что с тобой? Ты словно ушла куда-то далеко.
— Я думала о том, как сложилась моя жизнь после смерти. Я ведь знала, Фикс. Всегда знала, что однажды продам душу за возможность развернуть русло Великой Реки. Я видела это там, стоя посреди разрушенного храма несуществующих богов. И Рубиус знал. Наверное, я всегда ненавидела себя за то, что не взвалила эту ношу на его плечи. Ведь выбор был... Был... Отдать ему дар видеть и знать. Оставить себе что-нибудь менее опасное. Но я ошиблась в выборе.
— Все будет хорошо, Силь. Все будет хорошо...
Я растеклась по стулу и глотком опустошила четвертый из принесенных бокалов. Во всем теле разлилась легкость, в голове поселилась благословенная тишина. Я чувствовала себя почти счастливой.
— Ты знаешь какие-нибудь красивые баллады, Фикс? — спросила я.
Оборотень пожал плечами.
— Я не Дарш, но что-то могу. Как, впрочем, и все бессмертные. Это у нас в крови — мы слышим музыку Сферы, мы слышим ее голос. Кто-то, как Дарш, способен становиться этой музыкой. Кто-то просто бездумно повторяет услышанное.
— Спой мне.
— Здесь?
— А почему нет? Или ты не способен совершить подвиг ради своей прекрасной дамы?! Быстро же ты отступаешь! А кто-то распинался о зависти к рыцарям!
— Хорошо, хорошо, но это первый и последний раз! Я позорюсь только ради тебя!
Он жестом подозвал официанта и тихо обменялся с ним парой фраз. Тот кивнул в сторону барда, который, восседая на высоком стуле, наигрывал печальную эльфийскую мелодию, услаждая слух посетителей. Минуту они спорили, но в конце концов эльф сдался. Что ж, Фиксу сложно отказать, если не сказать — невозможно. Это-то я в нем и люблю.
Но вот чего я не могу понять, что он хочет от меня. Ему не нужен секс, лишь любовь. Но кому, как не ему, знать, что для бессмертных это чувство запретно. Я люблю многое в нем, но не его самого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
— Ты забрал Ключ? — наконец спросила я у Фикса...
— Да, — коротко выплюнул он и отодвинулся.
Я пожала плечами. Что ж, сам виноват. Дело в том, что он не мог не почувствовать то отвращение, которое вызвала во мне его трансформация. А что он хотел? Чтобы я умилилась?
— Ты считаешь меня чудовищем? — Фикс зло усмехнулся. — Что ж, ты недалека от истины. Но задумайся вот над чем: ты сердишься, когда тебя судят по человеческим меркам, а я чужак даже для Сферы.
— Неважно, Фикс. — Я закрыла глаза. — Неважно, не объясняй. Мы лишь партнеры, возможно, друзья, но ты не обязан открывать мне свои страшные тайны. Я не могу понять лишь одно — твои слова об Изначальном. Что ты имел в виду, когда говорил о душе Изначального?
— Силь, — он покачал головой, и голос его смягчился, — я передал тебе знание этого языка, когда трансформировался. Сделал это невольно, пьянея от вновь обретенной на мгновение силы, даже не силы — ее отголоска, призрака. Я называл тебе свое имя...
— Фьиэксен, — я закусила губу, — но оно ничего не означает...
Он хмыкнул:
— Это звучит слитно, а пишется тремя рунами — «Фьи» — «эке» — «сенн».
— «Начало» — «душа» — «свобода», — машинально перевела я. — Изначально свободная Душа?
— Нет, Силь, не так. Душа Изначального, обретшая свободу.
— Не понимаю.
— А что тут непонятного? Даже у людей Бог триедин а ты считаешь, что Творец единственный, кто приложил руку к появлению Сферы. Творец лишь треть единого существа, которое зовется Изначальным. Он — Сила Изначального, обретшая свободу. Летописец — Знание... Я же Душа.
— Значит, ты?! — Я вскочила на ноги. — Ты...
— Не совсем так. Изначальный сотворил Сферу. Затем его Знание занялось временем и мудростью, Сила — сотворением жизни, а я бездельничал. Я же рассказывал тебе эту историю.
— Угу, только забыл упомянуть что Творец не просто твой соратник и друг, а часть тебя.
— Не меня — Изначального. Я свободная Душа, но не сила.
— Но тогда ты можешь спасти Драконов! Ты можешь остановить войну!
— Нет, Силь. Я ничего не могу. Я истратил последние крохи магии давным-давно — остались лишь воспоминания, да тело. Соединившись с остальными частями, я обрету свою магию вновь, но Фьирильсен ушел, и я не знаю, как вернуть его. Нас двое в Сфере — не трое, и мы не можем ничего сверх обычных фокусов, которые под силу даже людям.
— Что ж, буду утешаться тем, что знакома с третью Бога.
— Утешайся.
— Вот и буду!
— Силь...
— Фикс?
— А у нас есть время выпить?
— Время выпить есть всегда, — философски пожала я плечами. — Что будем отмечать? Или ты собрался устроить поминки по нашим молодым жизням заранее?
— Фи! Твои потуги на юмор забавны. Разве у нас нет поводов порадоваться? Мы с тобой молодцы — за двое суток одолели трех элементалов и восьмерых магов, увидели главное сокровище Сферы, Книгу Книг, и завладели Ключом Врат Сферы. Это ли не повод?!
— Знаешь «Лесную Поляну», это в эльфийской зоне Тропы?
— Туда? Ты уверен? Там же собирается одна молодежь Сотворенных. Мы там будем словно белые вороны!
— Думаешь, нас попробуют выгнать?
— Только не говори, что ключевое слово «попробуют»! Фикс, давай лучше в «Золотое Древо», там замечательные пирожные.
— Не думал, что ты сладкоежка. Что еще я не успел о тебе узнать за два тысячелетия?!
— Ну, я ненавижу кофе, юбки и своего братца, играю на гитаре и никогда не знаю, как на меня подействует тот или иной спиртной напиток.
— Напиток... — в его голосе прозвучали мечтательные нотки, — что ж, в таком случае сегодня попробуем узнать это вместе. Может, найдется в меню «Древа» что-нибудь такое, что заставит тебя переменить мнение относительно наших отношений.
— У нас нет никаких отношений!
— Ты не сказала «и не будет»!
— Не придирайся к словам, и вообще, мы идем или нет?!
— Да идем, уже идем. И все же ты не сказала этого, значит, все возможно!
— Фикс, как ты меня достал, не будь ты бессмертным...
— Ты бы зацеловала меня до смерти?
— ФИКС!
Глава 15
ПРЕДАВШИЕ И ПРЕДАННЫЕ
Жизнь за жизнь, кровь за кровь — то воля не людей, а богов...
Странная песня странного мира
— Мы скоро нападем. Все уже готово. А ты колеблешься или решился?
— Не знаю... Они моя семья. Мне не нравится то, что они сотворили с человеческими детьми, превратив их в своих слуг, но Драконы не так плохи, как вы пытаетесь меня убедить.
— Ты все еще любишь ее...
— Люблю...
— Но она считает тебя низшим. Она никогда не ответит на твои чувства!
— Но...
— Вот, — он вырвал один из золотистых щупов, заменявших волосы, и вплел в густую гриву демона, — этот локон позволит тебе видеть все в истинном свете. Найди ее, поговори с ней. И тогда ты примешь решение...
Мы сидели за одним из общих столов в уютной эльфийской таверне. Я всегда любила бывать здесь, эльфы славились своими поварами. Никогда не понимала, откуда в них эта страсть к приготовлению изысканной пищи, сами-то они могли питаться даже святым духом. Изи создала самый совершенный в своей всеядности организм. Гибрид кошки, растения и гуманоида, зеленокожие красавцы питались продуктом фотосинтеза, а когда солнечного света не хватало, становились свирепыми хищниками. Нет, все же по части сотворения жизни у сестрички нет и не было равных, по крайней мере среди Драконов. Ее детки были cамой живучей расой Сферы и самой многочисленной после людей.
Но я сейчас не о происхождении остроухих. Я об эльфийской кухне... Фикс с изумлением наблюдал за тем, как я поглощаю заказанную гору пирожных. Сам он ограничился бокалом легкого вина и парой печений, которые, впрочем, все еще дразнили мой взор. Разрываясь между желанием добить собственное лакомство и попробовать чужое, я даже на миг остановилась. Видимо, поняв мои намерения, Фикс быстро отодвинул свою тарелку, так что она оказалась вне пределов досягаемости для моих шаловливых ручек.
— Итак, что дальше?
— У нас пятнадцать суток по времени Утопии. Я уже отправила брату весть о том, что все хорошо. Он созывает Совет. Не знаю, до чего они там договорятся, но это уже и не столь важно. Я вижу исход.
— Значит, у нас всего пятнадцать суток. И чем ты собираешься занять их?
— О, дел много. Нужно подготовить все для того, чтобы пророчество, которое я оставлю, свершилось. Печати не падут сами по себе, кто-то должен разбить их. Хотя нет, не так, через десяток тысячелетий магия сама разрушится, но ждать так долго не входит в мои планы.
— И что ты задумала?
— Рубиус придумал шутку, достойную даже тебя. Он оставит несбыточную надежду, что Печати можно разрушить. Он создаст легенду об Ищущих Мира. Но никто, кроме Дракона, не сможет воспользоваться Ключами, никто не сможет дойти до конца.
— И?
— Ищущие Мира пройдут по Тропе, я вижу это, и я сделаю так, что они дойдут и сломают Печати.
— И в чем же месть, Силь?
— Ищущие Мира найдут лишь войну. Последнюю войну в горниле которой сгорят предавшие нас дети.
— Это злая шутка, Силь. Не по нраву она мне. — Фикс покачал головой.
— Зато я посмеюсь и мои братья и сестры. Пройдут века, и мы рассмеемся в лицо своим убийцам.
— Не нравится мне все это, — вновь покачал головой Фикс. — Как бы эта шутка не обернулась против тебя самой!
— Ну почему ты не можешь меня понять!
— Почему? Я не понимаю, откуда в тебе эта жажда возмездия. Откуда она?!
— Я бог этого мира. Вы, сотворившие нас, оставили Сферу. Теперь боги мы. Люди породили нас, мы отражаем их представления о высшей силе. Их боги не прощают предательства.
— Силь... Какая же ты все-таки дурочка. Ты так и не повзрослела. Все возишься в песочнице.
— Не тебе судить.
— Не мне, ты права. А кому же?
— Лишь я себе судья, и никто больше.
— А это уже мания величия.
— Кто бы говорил.
— Хватит занудства. Ешь свои пирожные и мечтай о мести. — Он нахмурился: — А я-то, наивный, полагал, что знаю тебя. Верил, что ты одумаешься! Ну зачем тебе все это? Спаси своих братьев, засни вместе с ними и жди, как буду ждать я!
— Ищущие Мира соберутся вместе, когда настанет срок, — упрямо продолжила я. — Их будет семеро. Они дойдут и сломают Последнюю Печать, и обретут силу, чтобы сломать остальные. И этой силой буду я.
— Силь, — он застонал, — ну почему ты не слушаешь меня!
— Я слушаю, слушаю. — Отправив в рот первое из вновь заказанных пирожных, я закрыла глаза и отдалась ощущению кислой сладости, тающей на языке. — Ты сам твердил, что невозможно изменить то, что уже записано в Книге Книг. Так чего же тебе волноваться! Ты же думаешь, что у меня ничего не выйдет.
— Думаю... я так думаю. Я в этом уверен. Лишь Изначальный мог управлять волнами времен, не под силу это даже Летописцу. Но я боюсь. Я слишком хорошо знаю тебя, Силь, и я боюсь, что у тебя может получиться. Мне ведь известна та история об идеально нежизнеспособном организме...
Я поперхнулась, а Фикс продолжал:
— ... я многое вывел из нее. Ты как странный гений, ошибающийся в самых легких задачках, но вмиг щелкающий «трудные орешки». Чем сложнее для других, тем легче для тебя. И я боюсь, что невозможное для тебя — как дважды два... Я боюсь.
— Почему тебя это так волнует, Фикс? — Я растерянно возила руками по столу, пытаясь нащупать салфетку. Фикс усмехнулся и протянул мне искомую тряпочку.
— Потому что два века назад Летописец сделал новую запись. Запись обо мне. Я отдал бы все, чтобы эти строки исчезли, но твоя месть станет тем источником, из которого родится новая страница истории Сферы.
— Ты погибнешь? — Во мне боролись противоречивые чувства. Я ждала ответа, зная, что он все равно ничего не изменит. Фикс сделал свой выбор, когда согласился помочь мне.
— Нет, — чуть помедлив, сказал он. — Я не погибну.
— Тогда и говорить не о чем, — отрезала я и попыталась сменить тему: — И вообще, кто-то собирался меня спаивать? И где обещанные коктейли, от коих я должна проникнуться к тебе великими чувствами и прочей чепухой?
— Сейчас будут, — грустно улыбнулся он. — Но я сомневаюсь, что вы, Майледи дай Драгон, способны проникнуться чувствами хоть к кому-то. Я начинаю думать, что вижу в тебе то, чего нет и не было, да и не могло быть в Драконе.
— И что же ты видишь?
— Кого, Силь. Кого... Я вижу в тебе человека...
— Ох, только не надо всей этой метафизической чепухи! У меня от нее уже голова пухнет!
— Ладно, не буду, пей коктейль, вон его уже несут, и не думай о словах старого глупца.
— Ты разочарован во мне?
— Чуть-чуть. Я думаю, что месть удел слабых духом, а тебя я всегда считал сильной.
Я молчала.
— Ты не передумала? — внезапно спросил Фикс. — Насчет того, что можешь дать мне?
— Для этого я слишком мало выпила, — слабо усмехнулась я, все еще прокручивая в голове его слова. «Месть удел слабых духом»... Что ж, может, и так, но я сделала свой выбор давно.
— Что с тобой? Ты словно ушла куда-то далеко.
— Я думала о том, как сложилась моя жизнь после смерти. Я ведь знала, Фикс. Всегда знала, что однажды продам душу за возможность развернуть русло Великой Реки. Я видела это там, стоя посреди разрушенного храма несуществующих богов. И Рубиус знал. Наверное, я всегда ненавидела себя за то, что не взвалила эту ношу на его плечи. Ведь выбор был... Был... Отдать ему дар видеть и знать. Оставить себе что-нибудь менее опасное. Но я ошиблась в выборе.
— Все будет хорошо, Силь. Все будет хорошо...
Я растеклась по стулу и глотком опустошила четвертый из принесенных бокалов. Во всем теле разлилась легкость, в голове поселилась благословенная тишина. Я чувствовала себя почти счастливой.
— Ты знаешь какие-нибудь красивые баллады, Фикс? — спросила я.
Оборотень пожал плечами.
— Я не Дарш, но что-то могу. Как, впрочем, и все бессмертные. Это у нас в крови — мы слышим музыку Сферы, мы слышим ее голос. Кто-то, как Дарш, способен становиться этой музыкой. Кто-то просто бездумно повторяет услышанное.
— Спой мне.
— Здесь?
— А почему нет? Или ты не способен совершить подвиг ради своей прекрасной дамы?! Быстро же ты отступаешь! А кто-то распинался о зависти к рыцарям!
— Хорошо, хорошо, но это первый и последний раз! Я позорюсь только ради тебя!
Он жестом подозвал официанта и тихо обменялся с ним парой фраз. Тот кивнул в сторону барда, который, восседая на высоком стуле, наигрывал печальную эльфийскую мелодию, услаждая слух посетителей. Минуту они спорили, но в конце концов эльф сдался. Что ж, Фиксу сложно отказать, если не сказать — невозможно. Это-то я в нем и люблю.
Но вот чего я не могу понять, что он хочет от меня. Ему не нужен секс, лишь любовь. Но кому, как не ему, знать, что для бессмертных это чувство запретно. Я люблю многое в нем, но не его самого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54