Кто такой этот мистер Коркран? В Интернете посмотреть, что ли?
Поднялся ветер, с неба смело дождевые облака, в проранах замерцали тусклые городские звезды. И откуда-то издалека, на грани слышимости, донесся далекий-далекий звук рога, лай призрачных псов, мерный неостановимый шаг и лязг затворов.
Стояла глухая ночь. Ветер угрожающе свистел над арбатскими переулками. Почти все окна были темны. Деревья размахивали руками, бешено и бессистемно разрывая в клочья зеленоватые и бледно-оранжевые шелковые платки фонарного света, и разбуженные вороны хрипло и недовольно каркали где-то в темноте.
Игорь, подняв ворот черного плаща и озираясь, остановился у знакомого подъезда.
Дверь была заперта.
А дом был старый. Старый дом – вход в лабиринт городских измерений. Игорь постоял, прислушиваясь к себе и к дому. Холодок скользнул по телу внезапно, словно где-то приотворилась дверь.
– Ну вот и хорошо, – прошептал Игорь и шагнул туда, откуда тянуло этим холодком.
В подъезде опять было тихо и тепло, откуда-то шел слабый рассеянный свет. Каким-то непостижимым образом здесь все оставалось уютно-старинным, несмотря на домофон. А консьержки непременной в подъезде не было…
Он вошел внутрь широкого вестибюля. Сфинксы на капителях колонн неописуемого модерна делали вид, что они тут ни при чем. Притворялись просто лепными раскрашенными сфинксами. Игорь вежливо кашлянул. Звук гулко отдался под сводами вестибюля. Одна из голов на какое-то мгновение капризно скривилась, затем снова притворилась, что она тут ни при чем.
– Я прошу прощения, – начал Игорь.
– Ахххх, – вздохнула голова слева. – Снова вы.
– Снова я. Прошу прощения, что потревожил вас и нарушил увлекательную вашу беседу…
– Ой, да ладно, – протянула жеманно правая голова. – Даже интересно, уж не притворяйся, дорогая.
– Ничего я не притворяюсь! – оскорбилась левая голова.
– Нет, я готов немедленно покинуть вас, если…
– Нет-нет! – хором воскликнули обе головы. – Так и быть, мы выслушаем вас и дадим вам совет. Говорите же, говорите, безобразник!
Игорь еле заметно улыбнулся. Головы явно были сплетницами, и, хотя сплетничать вроде бы было не с кем, кроме как друг с другом, информацию они откуда-то извне, несомненно, получали. Может, от таких, как сам Игорь. Как к головам обращаться, Игорь никак не мог понять – не то милостивые государыни, не то милостивые государи, не то кис-кис… Надо что-то нейтральное. Не будет ли столь любезен уважаемый джинн…
– Не будут ли столь любезны уважаемые мои собеседницы подсказать мне, где найти в Москве человека или не совсем человека, который все знает?
– Ах, мало ли в Москве человеков и не-человеков? – протянула левая головка с интонацией: «Мало ли в Бразилии донов Педров?»
– Дорогая, – прищурившись, ядовито и сладенько ответила правая, – не притворяйся глупенькой. Он спрашивает о Брюсе!
– И кто бы мне еще говорил о глупости? – таким же сладеньким тоном отозвалась левая. – Гипсовая черепушечка?
– Будто ты – мраморная! Мордой не вышла! – рявкнула правая.
– Ах-ах! Тоже мне Клеопатра!
– А Клеопатра, между прочим, была весьма некрасива и носата. Прямо как ты, милочка!
– Зато остроумна и обаятельна!
– Она-то да, а вот ты – извини, дорогая, гипс и есть гипс! Крашеный и облезлый!
– Дамы, дамы, – засуетился Игорь, – я никогда не видел столь прелестных головок!
Головы одновременно посмотрели на Игоря. Теперь он очевидно мешал им выяснять отношения.
– Молодой человек, вам надо к Брюсу. Он все знает, – нетерпеливо сказала левая.
– К какому Брюсу? – Игорю в голову сразу полезли всякие «крепкие орешки».
Головы переглянулись.
– Нет, он положительно неразвит! – фыркнула она. – Яков Вилимович! Какой же еще Брюс может быть в Москве?
– А где его найти?
Головы смерили Игоря таким презрительным взглядом, что Игорь по-настоящему смутился, поняв, что сморозил какую-то глупость. Затем одна голова с утомленным видом, закатив глаза, томно выдала:
– Вестимо, где. В Сухаревой башне, где же еще.
Игорь не сразу решился на последний вопрос. Головы явно ждали, когда он уберется.
– Но башня-то разрушена давно…
– О боже! – возопила правая голова. – Как же, разрушишь Брюсову башню! Он же великий маг! Просто он спрятал ее!
– Именно! Она где стояла, там и стоит!
– Вот-вот! Просто нужно в нужное время там оказаться и суметь войти!
– Первым!
– И единственным!
– Тогда он все вам скажет!
– Но когда же наступит нужное время? – О нужном месте Игорь не спрашивал, потому как это и так было понятно.
– Аххх. Естественно, НАКАНУНЕ.
– То есть?
– Дорогая, он действительно такой неумный? – обратилась одна голова к другой.
– О нет, дорогая. Просто он еще очень ю-у-уннн… И такой милашка!
Игорь покраснел.
Левая голова поморгала длинными египетскими глазами.
– Понимаете ли, юноша, – томно протянула она, – Брюс конечно же появится накануне праздника духов. Ровно за ночь!
– Понял! – воскликнул Игорь. – Я понял! Спасибо!
– И оставьте нас уже! – хором сказали обе.
Игорь поклонился и, пятясь, вышел, недоумевая, откуда головы взяли это современное «уже». Нет, они явно имеют информаторов снаружи.
…Я иду по Городу, я вижу тоску этих людей. Они плачут, когда сносят еще одно старинное здание. Они ставят свечи на бетонных проплешинах стройплощадок на месте убитых старых домов. И я ничего не могу сделать. Я не хозяин, я только Городовой. Хозяева они. Не стану судить какие – хорошие или плохие. Какие есть.
А разрушенный дом погружается, словно в воду, в иную Москву. Для меня он не ушел никуда. Я его вижу. Вот он стоит на перекрестке Москвы, Которая Есть, и Москвы, которая Могла Бы Быть. Никуда не делся. Только увидят его не все. И не всегда.
В темном провале мертвой двери мелькает красное платье. Ха. Вернулась?
Нет, мне не может ничего показаться. Я знаю. Грядет бой, и войска собираются. Значит, ты в этом мертвом доме. Подумать, почему именно здесь, где на месте снесенного дома встанет очередная многоэтажная… башня…
И мне опять не вступить в битву. Моя будет еще не скоро. Но моя – самая страшная.
И чем позже она будет, тем лучше.
А каким после нее будет Мой Город?
Анастасия и Игорь пришли к Андрею вечером. Он не звал их, но, похоже, ждал. Игорь поразился странному, радостно-возбужденному состоянию Андрея.
– Надо закончить, – сказал тот вместо приветствия. – Надо закончить.
– А что так торопиться?
– Сдается, иначе я уже не закончу его. Предчувствие такое, понимаешь.
Они стояли перед холстом со светящимся кубком. Странное ощущение – свет выступал с холста, но сам кубок был плоским. Ненастоящим. Андрей смотрел на картину с какой-то горечью.
– Не дается, и все…
– Ты лучше скажи, ты нашел Фоминых?
– Да, – кивнул Андрей. Глаза его были невероятно светлы, почти сияющи. – Они идут на встречу с Владыкой Мертвых, они решили. На Бал Мертвых. И я с ними.
– Чего я никак не могу понять, – потер виски Игорь, – так как это вообще у мертвых может быть бал. Ведь они уже либо там, либо там. – Игорь ткнул пальцем вверх и вниз.
– А вот тут ты ошибаешься, – послышался тихий голос. Сзади стоял Ли – из зеркала, что ли, вышел? – После смерти все только начинается. Понимаешь ли, есть мертвые, для которых отнюдь не все еще решено. И таких, знаешь ли, ну подавляющее большинство. Раз в год им дается ночь. И тогда Владыка Мертвых собирает их на Великий Бал.
– А кто Владыка Мертвых? – поинтересовался Андрей.
Ли улыбнулся:
– Сами увидите.
– А почему это в Москве?
– Вовсе не в Москве, – пожал плечами Ли. В руке у него почему-то была кружка с горячим чаем. И он мешал в ней ложечкой. – Бал в Доме. А Дом – везде. И в Москве в частности.
– Я тоже туда должен попасть, – вдруг сказал Игорь.
– Зачем? – ахнула Анастасия.
Игорь не ответил ей.
– Андрей, я могу вместе с тобой и Фомиными?
Андрей покачал головой:
– Нет. Я обручен. – Он поднял руку с кольцом.
– Тогда я сам найду, – набычился Игорь. – Я должен сказать… одному человеку… Кое-что должен обязательно сказать. И получить ответ.
Сон на двоих. Снова.
Они искали Дом. Во сне оба знали, что он есть в их Городе Снов.
– Из него можно выйти куда угодно, – говорила Анастасия, пока они шли по мощенным брусчаткой улицам. – Там коридоры, обшитые темным деревом, и бетонные подвалы с толстыми трубами вдоль стен, огромные бальные залы и театр, там много этажей, и на одном из них огромная библиотека… Знаешь, там мне однажды попалась прекраснейшая в мире книга о любви и печали, но я забыла ее название. Так хочется снова найти этот Дом!
Они остановились на большой площади, на ветру. Улицы катились под уклон. Трамвайные пути черно, маслянисто блестели.
– Игорь… – Она вдруг тронула его за плечо. – Дальше я одна пойду. Пожалуйста.
И Игорь отпустил ее.
Она пошла, а Игорь остался на площади, у пересечения трамвайных путей. Он смотрел ей вслед. Красная Женщина не пойдет за Анастасией, пока он рядом. Значит, надо идти за ней тайно. Эвтаназия пойдет за Анастасией, а он за ней, и он убьет эту тварь, и Анастасия перестанет кричать по ночам… Из-за домов, за чугунной решеткой и сквериком, раздался выстрел…
Игорь проснулся. Неслышное эхо выстрела с той стороны сна все еще билось в ушах. Сердце зашкаливало. Чертыхаясь, путаясь в одежде, натянул наизнанку футболку и штаны и бросился к комнате Анастасии. Та сидела в кровати, стиснув зубы, бледная, злая, в слезах.
– Она от меня побежала, – хрипло, отрывисто сказала она.
Игорь выдохнул. Голова закружилась от облегчения.
– Живая.
Анастасия молча кивнула.
– Я ее убью.
«А я убью Николая».
– Я пойду с тобой на Бал Мертвых. – Она подняла вдруг осунувшееся лицо.
– Зачем тебе-то?
– Я не отвечу, – упрямо, сузив глаза и стиснув челюсти, проговорила она. – Я уже говорила тебе – не скажу. Никогда. Не жди.
Игорь осторожно-осторожно выдохнул. Помолчал.
– Хорошо, – сказал тихо. – Нельзя же оставлять тебя без присмотра, бешеная ты женщина, – нервно рассмеялся он.
Анастасия тоже тихо рассмеялась в ответ. Друг на друга они не смотрели.
Когда окончился день и Игорь вернулся с работы, как тот самый суслик из мультфильма, который никого не встретил, дом ошарашил его запахом изумительного кофе и чего-то еще очень аппетитного. Запах блюда был незнаком, но слюнки просто капали с клыков пробудившегося в Игоре голодного неандертальца.
Гигабайт выписывал восьмерки вокруг ног Анастасии и смотрел на нее преданными очами янтарного цвета.
– Ужинать! – непререкаемым тоном приказала Анастасия, стоя у плиты подобно полководцу на высотке.
Игорь с Гигабайтом спорить, естественно, не стали. А потом, когда вместе перемыли посуду, Анастасия сказала:
– Давай-ка думать, как нам попасть на этот самый Бал Мертвых. Где он, этот Дом? Как его найти?
– Брюс, – ответил Игорь. – Он знает. Он все знает.
Анастасия посмотрела на него странно.
Глава 4
КАНУН ДНЯ ВСЕХ СВЯТЫХ
Брюсова башня – место сакральное и вожделенное для многих. Башня появляется на краткое время – не долее часа – там, где некогда стояла. Обычно это бывает, когда на Этой Стороне наступают ночи наибольшей власти того, что зовется нечистой силой. И канун такой ночи приближался.
Собственно, приметой близкого явления башни Брюса было еще и кучкование вокруг этого места неких личностей, которые непостижимым образом определяют друг друга с полувзгляда. Их объединяет одно – желание заполучить Брюсову Черную Книгу. Он же чернокнижник, и она, стало быть, у него непременно есть.
Что в сей Черной Книге имеется – никто толком не знал. Но нужна она была всем, потому как в ней точно есть НЕЧТО.
На сей раз возле Сухаревки было непривычно много кошек и собак. Только вот их-то как раз никто странным образом и не замечал. Вернее, не обращал внимания. А стоило бы, потому как все было очень не просто так.
А еще, пугая всех соискателей Книги, здесь нынче клубились совершенно непонятные люди. Вообще непонятные. Разного возраста, одетые совершенно разномастно, объединенные непонятно чем. Но они передвигались, подчиняясь какой-то общей закономерности. Она скорее ощущалась, чем виделась. И лишь при близком рассмотрении бросалась в глаза общая неподвижность лиц и взглядов.
Темнело. Сверкало огнями машин Садовое кольцо, не намереваясь успокаиваться даже субботним вечером, хотя шум его понемногу стал отдаляться, словно вокруг места, где некогда стояла шестидесятиметровая башня, образовалась какая-то незримая, пока еще тонкая стена, но крепнущая с каждой минутой. Воздух запах озоном, в нем слышалось слабое потрескивание. Прохожие шли мимо, а то и насквозь, не замечая ничего. Даже новопостроенное офисное задние с горящей сбоку вывеской «Макдоналдса» как-то поблекло и отступило в сторону, освобождая место.
Воздух посередине места, где стояла башня, начал тихонько дрожать. Все соискатели Черной Книги, злобно поглядывая друг на друга, стали занимать позиции. А новые – те, с тупыми лицами, продолжали бесцельно перемещаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Поднялся ветер, с неба смело дождевые облака, в проранах замерцали тусклые городские звезды. И откуда-то издалека, на грани слышимости, донесся далекий-далекий звук рога, лай призрачных псов, мерный неостановимый шаг и лязг затворов.
Стояла глухая ночь. Ветер угрожающе свистел над арбатскими переулками. Почти все окна были темны. Деревья размахивали руками, бешено и бессистемно разрывая в клочья зеленоватые и бледно-оранжевые шелковые платки фонарного света, и разбуженные вороны хрипло и недовольно каркали где-то в темноте.
Игорь, подняв ворот черного плаща и озираясь, остановился у знакомого подъезда.
Дверь была заперта.
А дом был старый. Старый дом – вход в лабиринт городских измерений. Игорь постоял, прислушиваясь к себе и к дому. Холодок скользнул по телу внезапно, словно где-то приотворилась дверь.
– Ну вот и хорошо, – прошептал Игорь и шагнул туда, откуда тянуло этим холодком.
В подъезде опять было тихо и тепло, откуда-то шел слабый рассеянный свет. Каким-то непостижимым образом здесь все оставалось уютно-старинным, несмотря на домофон. А консьержки непременной в подъезде не было…
Он вошел внутрь широкого вестибюля. Сфинксы на капителях колонн неописуемого модерна делали вид, что они тут ни при чем. Притворялись просто лепными раскрашенными сфинксами. Игорь вежливо кашлянул. Звук гулко отдался под сводами вестибюля. Одна из голов на какое-то мгновение капризно скривилась, затем снова притворилась, что она тут ни при чем.
– Я прошу прощения, – начал Игорь.
– Ахххх, – вздохнула голова слева. – Снова вы.
– Снова я. Прошу прощения, что потревожил вас и нарушил увлекательную вашу беседу…
– Ой, да ладно, – протянула жеманно правая голова. – Даже интересно, уж не притворяйся, дорогая.
– Ничего я не притворяюсь! – оскорбилась левая голова.
– Нет, я готов немедленно покинуть вас, если…
– Нет-нет! – хором воскликнули обе головы. – Так и быть, мы выслушаем вас и дадим вам совет. Говорите же, говорите, безобразник!
Игорь еле заметно улыбнулся. Головы явно были сплетницами, и, хотя сплетничать вроде бы было не с кем, кроме как друг с другом, информацию они откуда-то извне, несомненно, получали. Может, от таких, как сам Игорь. Как к головам обращаться, Игорь никак не мог понять – не то милостивые государыни, не то милостивые государи, не то кис-кис… Надо что-то нейтральное. Не будет ли столь любезен уважаемый джинн…
– Не будут ли столь любезны уважаемые мои собеседницы подсказать мне, где найти в Москве человека или не совсем человека, который все знает?
– Ах, мало ли в Москве человеков и не-человеков? – протянула левая головка с интонацией: «Мало ли в Бразилии донов Педров?»
– Дорогая, – прищурившись, ядовито и сладенько ответила правая, – не притворяйся глупенькой. Он спрашивает о Брюсе!
– И кто бы мне еще говорил о глупости? – таким же сладеньким тоном отозвалась левая. – Гипсовая черепушечка?
– Будто ты – мраморная! Мордой не вышла! – рявкнула правая.
– Ах-ах! Тоже мне Клеопатра!
– А Клеопатра, между прочим, была весьма некрасива и носата. Прямо как ты, милочка!
– Зато остроумна и обаятельна!
– Она-то да, а вот ты – извини, дорогая, гипс и есть гипс! Крашеный и облезлый!
– Дамы, дамы, – засуетился Игорь, – я никогда не видел столь прелестных головок!
Головы одновременно посмотрели на Игоря. Теперь он очевидно мешал им выяснять отношения.
– Молодой человек, вам надо к Брюсу. Он все знает, – нетерпеливо сказала левая.
– К какому Брюсу? – Игорю в голову сразу полезли всякие «крепкие орешки».
Головы переглянулись.
– Нет, он положительно неразвит! – фыркнула она. – Яков Вилимович! Какой же еще Брюс может быть в Москве?
– А где его найти?
Головы смерили Игоря таким презрительным взглядом, что Игорь по-настоящему смутился, поняв, что сморозил какую-то глупость. Затем одна голова с утомленным видом, закатив глаза, томно выдала:
– Вестимо, где. В Сухаревой башне, где же еще.
Игорь не сразу решился на последний вопрос. Головы явно ждали, когда он уберется.
– Но башня-то разрушена давно…
– О боже! – возопила правая голова. – Как же, разрушишь Брюсову башню! Он же великий маг! Просто он спрятал ее!
– Именно! Она где стояла, там и стоит!
– Вот-вот! Просто нужно в нужное время там оказаться и суметь войти!
– Первым!
– И единственным!
– Тогда он все вам скажет!
– Но когда же наступит нужное время? – О нужном месте Игорь не спрашивал, потому как это и так было понятно.
– Аххх. Естественно, НАКАНУНЕ.
– То есть?
– Дорогая, он действительно такой неумный? – обратилась одна голова к другой.
– О нет, дорогая. Просто он еще очень ю-у-уннн… И такой милашка!
Игорь покраснел.
Левая голова поморгала длинными египетскими глазами.
– Понимаете ли, юноша, – томно протянула она, – Брюс конечно же появится накануне праздника духов. Ровно за ночь!
– Понял! – воскликнул Игорь. – Я понял! Спасибо!
– И оставьте нас уже! – хором сказали обе.
Игорь поклонился и, пятясь, вышел, недоумевая, откуда головы взяли это современное «уже». Нет, они явно имеют информаторов снаружи.
…Я иду по Городу, я вижу тоску этих людей. Они плачут, когда сносят еще одно старинное здание. Они ставят свечи на бетонных проплешинах стройплощадок на месте убитых старых домов. И я ничего не могу сделать. Я не хозяин, я только Городовой. Хозяева они. Не стану судить какие – хорошие или плохие. Какие есть.
А разрушенный дом погружается, словно в воду, в иную Москву. Для меня он не ушел никуда. Я его вижу. Вот он стоит на перекрестке Москвы, Которая Есть, и Москвы, которая Могла Бы Быть. Никуда не делся. Только увидят его не все. И не всегда.
В темном провале мертвой двери мелькает красное платье. Ха. Вернулась?
Нет, мне не может ничего показаться. Я знаю. Грядет бой, и войска собираются. Значит, ты в этом мертвом доме. Подумать, почему именно здесь, где на месте снесенного дома встанет очередная многоэтажная… башня…
И мне опять не вступить в битву. Моя будет еще не скоро. Но моя – самая страшная.
И чем позже она будет, тем лучше.
А каким после нее будет Мой Город?
Анастасия и Игорь пришли к Андрею вечером. Он не звал их, но, похоже, ждал. Игорь поразился странному, радостно-возбужденному состоянию Андрея.
– Надо закончить, – сказал тот вместо приветствия. – Надо закончить.
– А что так торопиться?
– Сдается, иначе я уже не закончу его. Предчувствие такое, понимаешь.
Они стояли перед холстом со светящимся кубком. Странное ощущение – свет выступал с холста, но сам кубок был плоским. Ненастоящим. Андрей смотрел на картину с какой-то горечью.
– Не дается, и все…
– Ты лучше скажи, ты нашел Фоминых?
– Да, – кивнул Андрей. Глаза его были невероятно светлы, почти сияющи. – Они идут на встречу с Владыкой Мертвых, они решили. На Бал Мертвых. И я с ними.
– Чего я никак не могу понять, – потер виски Игорь, – так как это вообще у мертвых может быть бал. Ведь они уже либо там, либо там. – Игорь ткнул пальцем вверх и вниз.
– А вот тут ты ошибаешься, – послышался тихий голос. Сзади стоял Ли – из зеркала, что ли, вышел? – После смерти все только начинается. Понимаешь ли, есть мертвые, для которых отнюдь не все еще решено. И таких, знаешь ли, ну подавляющее большинство. Раз в год им дается ночь. И тогда Владыка Мертвых собирает их на Великий Бал.
– А кто Владыка Мертвых? – поинтересовался Андрей.
Ли улыбнулся:
– Сами увидите.
– А почему это в Москве?
– Вовсе не в Москве, – пожал плечами Ли. В руке у него почему-то была кружка с горячим чаем. И он мешал в ней ложечкой. – Бал в Доме. А Дом – везде. И в Москве в частности.
– Я тоже туда должен попасть, – вдруг сказал Игорь.
– Зачем? – ахнула Анастасия.
Игорь не ответил ей.
– Андрей, я могу вместе с тобой и Фомиными?
Андрей покачал головой:
– Нет. Я обручен. – Он поднял руку с кольцом.
– Тогда я сам найду, – набычился Игорь. – Я должен сказать… одному человеку… Кое-что должен обязательно сказать. И получить ответ.
Сон на двоих. Снова.
Они искали Дом. Во сне оба знали, что он есть в их Городе Снов.
– Из него можно выйти куда угодно, – говорила Анастасия, пока они шли по мощенным брусчаткой улицам. – Там коридоры, обшитые темным деревом, и бетонные подвалы с толстыми трубами вдоль стен, огромные бальные залы и театр, там много этажей, и на одном из них огромная библиотека… Знаешь, там мне однажды попалась прекраснейшая в мире книга о любви и печали, но я забыла ее название. Так хочется снова найти этот Дом!
Они остановились на большой площади, на ветру. Улицы катились под уклон. Трамвайные пути черно, маслянисто блестели.
– Игорь… – Она вдруг тронула его за плечо. – Дальше я одна пойду. Пожалуйста.
И Игорь отпустил ее.
Она пошла, а Игорь остался на площади, у пересечения трамвайных путей. Он смотрел ей вслед. Красная Женщина не пойдет за Анастасией, пока он рядом. Значит, надо идти за ней тайно. Эвтаназия пойдет за Анастасией, а он за ней, и он убьет эту тварь, и Анастасия перестанет кричать по ночам… Из-за домов, за чугунной решеткой и сквериком, раздался выстрел…
Игорь проснулся. Неслышное эхо выстрела с той стороны сна все еще билось в ушах. Сердце зашкаливало. Чертыхаясь, путаясь в одежде, натянул наизнанку футболку и штаны и бросился к комнате Анастасии. Та сидела в кровати, стиснув зубы, бледная, злая, в слезах.
– Она от меня побежала, – хрипло, отрывисто сказала она.
Игорь выдохнул. Голова закружилась от облегчения.
– Живая.
Анастасия молча кивнула.
– Я ее убью.
«А я убью Николая».
– Я пойду с тобой на Бал Мертвых. – Она подняла вдруг осунувшееся лицо.
– Зачем тебе-то?
– Я не отвечу, – упрямо, сузив глаза и стиснув челюсти, проговорила она. – Я уже говорила тебе – не скажу. Никогда. Не жди.
Игорь осторожно-осторожно выдохнул. Помолчал.
– Хорошо, – сказал тихо. – Нельзя же оставлять тебя без присмотра, бешеная ты женщина, – нервно рассмеялся он.
Анастасия тоже тихо рассмеялась в ответ. Друг на друга они не смотрели.
Когда окончился день и Игорь вернулся с работы, как тот самый суслик из мультфильма, который никого не встретил, дом ошарашил его запахом изумительного кофе и чего-то еще очень аппетитного. Запах блюда был незнаком, но слюнки просто капали с клыков пробудившегося в Игоре голодного неандертальца.
Гигабайт выписывал восьмерки вокруг ног Анастасии и смотрел на нее преданными очами янтарного цвета.
– Ужинать! – непререкаемым тоном приказала Анастасия, стоя у плиты подобно полководцу на высотке.
Игорь с Гигабайтом спорить, естественно, не стали. А потом, когда вместе перемыли посуду, Анастасия сказала:
– Давай-ка думать, как нам попасть на этот самый Бал Мертвых. Где он, этот Дом? Как его найти?
– Брюс, – ответил Игорь. – Он знает. Он все знает.
Анастасия посмотрела на него странно.
Глава 4
КАНУН ДНЯ ВСЕХ СВЯТЫХ
Брюсова башня – место сакральное и вожделенное для многих. Башня появляется на краткое время – не долее часа – там, где некогда стояла. Обычно это бывает, когда на Этой Стороне наступают ночи наибольшей власти того, что зовется нечистой силой. И канун такой ночи приближался.
Собственно, приметой близкого явления башни Брюса было еще и кучкование вокруг этого места неких личностей, которые непостижимым образом определяют друг друга с полувзгляда. Их объединяет одно – желание заполучить Брюсову Черную Книгу. Он же чернокнижник, и она, стало быть, у него непременно есть.
Что в сей Черной Книге имеется – никто толком не знал. Но нужна она была всем, потому как в ней точно есть НЕЧТО.
На сей раз возле Сухаревки было непривычно много кошек и собак. Только вот их-то как раз никто странным образом и не замечал. Вернее, не обращал внимания. А стоило бы, потому как все было очень не просто так.
А еще, пугая всех соискателей Книги, здесь нынче клубились совершенно непонятные люди. Вообще непонятные. Разного возраста, одетые совершенно разномастно, объединенные непонятно чем. Но они передвигались, подчиняясь какой-то общей закономерности. Она скорее ощущалась, чем виделась. И лишь при близком рассмотрении бросалась в глаза общая неподвижность лиц и взглядов.
Темнело. Сверкало огнями машин Садовое кольцо, не намереваясь успокаиваться даже субботним вечером, хотя шум его понемногу стал отдаляться, словно вокруг места, где некогда стояла шестидесятиметровая башня, образовалась какая-то незримая, пока еще тонкая стена, но крепнущая с каждой минутой. Воздух запах озоном, в нем слышалось слабое потрескивание. Прохожие шли мимо, а то и насквозь, не замечая ничего. Даже новопостроенное офисное задние с горящей сбоку вывеской «Макдоналдса» как-то поблекло и отступило в сторону, освобождая место.
Воздух посередине места, где стояла башня, начал тихонько дрожать. Все соискатели Черной Книги, злобно поглядывая друг на друга, стали занимать позиции. А новые – те, с тупыми лицами, продолжали бесцельно перемещаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66