— Удавлю!! Стопчу!! Сожру!!! Тварь! Изорву! — бесновались головы Змея Горыныча, пытаясь освободиться от Ивановых веревок. Но растяжки держали крепко. Лишь содрогались от рывков рассвирепевшего родственника динозавров вековые деревья по бокам тропы.
Иван, присев неподалеку на обочину, с интересом слушал угрозы голов о том, как они с ним поступят. Продолжался этот спектакль одного актера о трех головах уже где-то с полчаса.
— И как ты намерен претворить свои планы в жизнь? — поинтересовался он, заметив, что Горыныч начал выдыхаться. Паузы у Змея между изрекаемыми с клубами дыма и снопами пламени угрозами явно увеличились.
Голос обидчика придал, казалось, трехголовому новых сил. Деревья затряслись сильнее, Горыныч почти скрылся из виду в пыли, поднимавшейся от бороздящих землю когтистых лап.
— Сожру!!! Р-разор-рву на мелкие кусочки!! Р-р-р! Рав! Рав! Гав!! Гав!! — Стреноженный Змей от бессилия неожиданно перешел на сплошные междометия. Разинутые пасти вместо пламени изрыгали потоки пены, глаза все больше вылезали из орбит.
«Пожалуй, клиент дозрел, — решил Иван. — Пора приступать к следующей стадии, а то как бы его кондратий не хватил от злости».
— У тебя случайно Цербера в родне не водилось? — спросил он Горыныча.
— Р-р… что? — слова Ивана неожиданно дошли до беснующихся голов, — Какой еще Цербер?
— Был такой пес трехголовый, — пояснил Иван.
— На что намекаешь, ублюдок?! — проревел Горыныч.
— Ну как… — Иван пожал плечами, — рычишь, лаешь… Может, твоя мамаша подгуляла с этим типом?
— Не тронь мать! — хором рыкнули три головы, предприняв еще одну безрезультатную попытку добраться до обидчика.
— Ладно, не буду, — покладисто согласился Иван. — Поговорим на другую тему?
— Сожру!! Разорву!! — завел опять свою волынку Змей Горыныч.
Иван поморщился.
— Тебе не надоело такое однообразие? — обратился он к Змею. — Если намерен продолжать в том же духе, я тебя покину дней на пять… может, одумаешься…
— Что ты хочешь, подлец?! — рявкнул Змей.
— Ну вот, — укоризненно покачал головой Иван, — так уж сразу и подлец. А ты давеча кем был, когда торопил меня ступить на одну из тропинок? Благодетелем?
— Чего тебе надо?! — повторил Змей, проигнорировав Иванов вопрос.
— Хочу предложить тебе одну работенку… — начал Иван.
— Нет!! — категорично рявкнули головы, предпринимая безуспешные попытки обрести свободу.
Иван задумчиво посмотрел на извивающиеся змеиные шеи. Кажется, пришла пора пугнуть этого мутанта из семейства пресмыкающихся.
— Как ты думаешь, — неторопливо произнес он, — твоя шкура достаточно крепкая?
— Тебе не по зубам! — плюнула в него дымом левая голова. — Ее даже топор не берет!
— Так я и думал, — удовлетворенно кивнул Иван, — Значит, на рынке она пойдет за милую душу.
— Р-р-р! На что?! — Любопытство пересилило злобу Змея.
— На доспехи, — хмыкнул Иван. — Оторвут с руками.
— Ты не сможешь со мной ничего сделать! — прорычала на этот раз центральная голова. — У тебя нет меча-кладенца!
— И копья заговоренного! — поддержала ее правая голова.
— А зачем мне что-то делать? — удивился Иван. — Я подожду месяц-другой, ты сам загнешься. А уж потом найду способ, как ободрать с тебя шкуру…
— Р-р-р! Сожру-у!! Изорву-у!! — завел туже песню Змей Горыныч.
Иван молча встал и направился по тропе прочь. Рычание и вопли за его спиной стихли, но он, и не думая останавливаться, продолжал шагать по тропе.
— Эй! — догнал его испуганный голос, когда Иван уже готов был исчезнуть за поворотом. — Ты куда?
— Пойду в ближайшую деревню, — вежливо пояснил Иван Горынычу. — Попрошусь на постой. А то уже ночь скоро…
— А как же я? — растерянно осведомился Змей.
— Не знаю, — покачал головой Иван, — Слушать ты меня не желаешь. Так что торчи тут в одиночестве.
— Ты меня так, связанного, и оставишь? — робко спросил Горыныч.
— Учитывая твое недавнее ко мне отношение — оставлю, — кивнул Иван. — Мне жизнь дорога.
— Так мне остается только принять твое предложение? — заволновался Змей.
— Нет, — улыбнулся Иван. — В отличие от тебя, я предлагаю альтернативу: или ты принимаешь мое предложение, или идешь на доспехи. По частям.
— Что за служба-то? — спросила после некоторого раздумья и шушуканья с соседками центральная голова.
— Абсолютно необременительная, — заверил Иван. — У местного царя. Будешь там выполнять те же функции, что и здесь, на тропе.
— Это какие? — поинтересовалась одна из голов.
— Караулить, — пояснил Иван. — Причем на абсолютно законных основаниях. Не опасаясь каких-нибудь заезжих добрых молодцев…
— Клал я на твоих молодцев с прицепом, — презрительно заявил Змей.
— Тем более, — продолжил вербовку Иван. — Что ты теряешь?
— Свободу, — заявила средняя голова.
— Вот это ты называешь свободой? — Иван обвел рукой окружавший их лес.
— Да, — непреклонно заявил Змей.
— И давно ты вкушаешь такую свободу? — поинтересовался Иван.
— Да уж две зимы, кажись, прошло, — нахмурилась центральная голова. — Точно две.
Остальные головы молчали, внимательно прислушиваясь к беседе.
— И как? Еды хватает?
— С голоду не пухну, — отрезала голова.
— Так там, — Иван мотнул головой в сторону предполагаемого местонахождения стольного града, — у тебя будет та же свобода, что и здесь, но только тебе за нее еще и приплачивать будут.
— Чем? — с интересом спросили все три головы.
— Овцами, — ответил Иван, — Две штуки на десять дней. Устроит?
— Мы должны посоветоваться, — после некоторого молчания заявила средняя голова.
— Ради бога, — пожал плечами Иван. — Советуйтесь на здоровье.
Он отошел в сторону и присел на поваленный ствол. Дело, кажется, пошло на лад. Головы тем временем, повернувшись друг к другу, что-то без остановки бубнили. Наконец они пришли к какому-то решению.
— Эй, — окликнула Ивана средняя голова, — мы согласны.
— Поступить на службу? — подошел ближе Иван.
— Да, — кивнула голова, — только на наших условиях
— И какие они? — поинтересовался Иван.
— Во-первых, — азартно начала перечислять голова, — в день по овце на каждую голову…
— Э… нет, — прервал увлекшегося Горыныча Иван. — Так не пойдет. Где ж на вас столько овец напасешься?
Тут же завязался ожесточенный спор, в котором приняли активное участие остальные головы.
— Уф, — вытер вспотевшее лицо Иван, когда после часа дебатов стороны сошлись на десятке овец в месяц. — Это все?
— Нет, — попытался отрицательно помотать головами Горыныч, но веревки не пустили.
— Что еще?
— Развяжи, — попросила средняя голова, — мы же вроде договорились…
Наступал самый скользкий момент Иванова мероприятия. Змея Горыныча все равно пришлось бы рано или поздно освобождать от пут. Вот только как поведет себя это чудище, очутившись на свободе?
— Я развяжу, — кивнул Иван, — Надеюсь, ты не наделаешь глупостей?
— Каких?
— Решишь, что синица в руках лучше журавля в небе, — ответил Иван. — Слопаешь меня и забудешь про договор.
— Да ты что?! — возмутился Горыныч. — Совсем за подлеца меня держишь?!
— Поклянись на всякий случай, — попросил Иван.
— Зачем?!
— А вдруг мы не договоримся…
Иван испытующе глядел на трехголового монстра. Он понятия не имел, чем клянутся Змеи Горынычи, имеет ли силу их клятва и клянутся ли они вообще. Но, судя по поведению стреноженного экземпляра, клятву эти мутанты все-таки давали. Вот только какую? Оставалось блефовать, надеясь, что Горыныч не в курсе полного незнания Иваном здешних обычаев.
— Клянусь! — торжественно произнес Змей Горыныч. — Клянусь, что не причиню тебе никакого вреда, и пусть силы огня и воды, земли и неба будут в том свидетелями!
После произнесения столь грозной клятвы Горыныч поднял все три головы.
— Доволен? — наконец спросил он, не дождавшись никакой реакции от своего мучителя.
Иван молча кивнул и направился к веревкам, уповая больше не на клятву, а на обещанных Змею овец.
— Во-вторых, — начал Горыныч, лишь только упали веревки, — ежегодный тридцатидневный оплачиваемый отпуск, в-третьих, надбавка за вредность в зимнее время, в-четвертых…
— Постой, постой! — прервал увлекшегося Змея Иван. — Какой отпуск? Какая надбавка?
— Отпуск — для улаживания личных дел, — несколько туманно пояснил Горыныч.
— Каких еще личных дел? — не понял Иван.
— Ты мужик или нет?! — возмутился Горыныч.
— А-а, — дошло до Ивана. — Так бы сразу и сказал, что по бабам надо.
Потом они долго спорили по поводу надбавки и сошлись на том, что Змею построят теплое укрытие на зимнее время.
— А что у тебя было в-четвертых? — вдруг вспомнил Иван.
— Премиальные, — нахально заявил обнаглевший Горыныч.
— Откуда ты только таких слов набрался?! — изумился Иван, — И за что тебе премиальные платить?
— Не думай, что ты один такой умный, — парировал Горыныч. — У нас тоже есть кому просветить… У меня одна знакомая, очень, кстати, аппетитная собой, — при этом глазки Змея замаслились, — работала в другом мире. И работала по контракту, — со значением произнес последние слова Змей, — где были оговорены все детали…
— Да какой тебе контракт, если ты неграмотный?! — хмыкнул Иван.
— Оскорбляешь, — обиделся Змей. — Да я тебе сто очков вперед дам по этой части… Забыл, что на камне читал?
— Ну и ну, — покачал головой Иван. — Расскажи кому, как заключал контракт на трудоустройство со Змеем Горынычем, — и репутация психа обеспечена…
— Итак, — деловито продолжил Горыныч, не обращая внимания на бормочущего работодателя, — в-четвертых, премиальные, в-пятых…
— Стой! — вскинул обе руки Иван. — Мы так до завтра не закончим, а нам надо успеть в стольный град сегодня. — К чему такая спешка? — подозрительно прищурились головы. — Нам еще заключение сделки отмечать… — Во дворце отметим, — успокоил Змея Иван. — Там еще надо одного самозванца выдворить вон… — А это и будет как раз в-пятых, — обрадовано докончил за Ивана Горыныч. — Разовые поручения, не относящиеся к охранной деятельности, оплачиваются отдельно.
Град-столица
Змей Горыныч эффектно, со свистом, гулом, клубами дыма и снопами пламени совершил посадку на дворцовой площади, мимоходом спалив красующуюся на ней плаху.
Иван со стоном соскочил с летающего монстра на землю. Пока они добирались до стольного града, он чуть не в кровь стер себе пятую точку на многочисленных бугристых и костистых выступах спины летающего змея. И как некоторые сказочные персонажи чуть не по полжизни проводили верхом на родственниках Змея Горыныча? Или у них были медные задницы, или те Горынычи (драконы) были устроены несколько иначе…
Моментально от дворцового входа в сторону прибывших двинулись два охранника. Иван с ужасом и отвращением глядел на приближающихся. Их лица переливались всеми оттенками синего, толстые, распухшие языки не умещались во рту и вываливались наружу, выпученные глаза покрывала мутная пленка… Неужели и русалки имеют такой же вид? Иван с содроганием отогнал так некстати всплывшую мысль.
— Вот и комитет по торжественной встрече, — указал он Горынычу на двигавшихся в их сторону утопленников.
— Эти? — презрительно хмыкнула средняя голова. Левая и правая головы вдруг плюнули сгустками пламени в оживших зомби. Те мгновенно вскипели и с хлюпаньем взорвались, забрызгав площадь мерзко пахнущими останками. На том месте, где они находились мгновение назад, остались лишь шипящие в лужицах мутной жижи раскаленные кольчуги и мечи.
— И это все? — поинтересовался у Ивана Горыныч, оглядывая опустевшую площадь.
— Боюсь, что нет. — Иван тщательно вытер рукавом попавшие на лицо зловонные капли. — Сейчас пожалует их хозяин… царевич Гвидо собственной персоной
Он как в воду (тьфу, тьфу! Теперь долго при виде оной жидкости будет преследовать рвотный рефлекс!) глядел. На крыльце появился высокий черноволосый мужчина, облаченный в такую же сверкающую кольчугу, как и его прислужники. Наряд царева сынка, а это точно был он, завершали синие шаровары, заправленные в высокие сапоги с загнутыми носами.
Новоявленный персонаж без промедления вскинул руки и произнес какое-то непонятное слово. Его тут же с ног до головы окутала голубоватая, закручивающаяся в тугие спирали дымка.
— Этого тоже прожарить? — деловито осведомился Горыныч.
— Подожди, — остановил его Иван. — Боюсь, с ним не так просто будет справиться…
— Да ну, — не поверил Змей. — Ежели я его из трех голов приложу — мокрого места не останется.
— Ты лучше боезапас береги, — посоветовал Иван. — Сейчас основные силы от речки подтянутся. Вот тогда и развернешься.
— Сколько их? — поинтересовался Горыныч.
— Если не ошибаюсь, то как минимум единиц тридцать еще осталось…
— Ну на столько-то нас хватит, — облегченно вздохнули головы.
Между тем узурпатор, не дожидаясь подхода основных сил, продолжал творить заклинание. С его губ срывались непонятные слова, от которых земля вокруг, казалось, на-чала дымиться. Потом по площади пошли трещины, и из них полезли на поверхность скелеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53