..
Из ночного кошмара его вырвали скрип отпираемой двери и колеблющийся свет, отбрасываемый факелом. В дверной проем шагнул, чуть покачиваясь, мужчина.
— А-а, вот вы где! — Он поводил перед собой факелом и уставился на сжавшихся возле стены детей.
Затем пришелец воткнул факел в расщелину стены и двинулся к пленникам.
— Ты не замерзла, крошка, в этой пещере? — пьяно осклабился мужчина. — Котес сейчас тебя обогреет...
Он протянул руки к Айе. Кир начал отползать в угол. Сестра, скованная ужасом, замерла на месте. Пришелец уцепился за лиф платья девушки и с силой дернул. Материя лопнула, в прорехе сверкнуло девичье тело.
— Хороша-а, — протянул мужчина.
И в этот момент Кир, преодолев ужас перед мучителем, решительно кинулся вперед и впился зубами тому в руку.
— А-а-а, тварь! — завопил не ожидавший нападения мужчина.
Он схватил второй рукой мальчика за длинные волосы, пытаясь отодрать его от себя. И вдруг его вопль перешел в странный булькающий звук. Руки пришельца разжались, и он мешком осел на пол.
В груди ночного гостя торчал всаженный по самую рукоятку кинжал, мгновение до этого болтавшийся у него на поясе. Айя ударила так, как учил Баркет: снизу вверх, под грудину. При таком ударе лезвие пробивает легкие и достает до сердца.
Вот и сейчас брат и сестра смогли воочию убедиться в эффективности приема. Несостоявшийся насильник лежал на полу, пуская кровавые пузыри, уставившись недоумевающим стекленеющим взглядом на девушку.
В коридоре, ведущем в пещеру пленников, послышались шаги, и на сцене появились новые персонажи.
— Допрыгался, козел! — Вошедшая женщина, не обращая внимания на детей, пнула носком сапога испускающего дух мужчину. — Предупреждала же, что когда-нибудь кобелячьи привычки выйдут ему боком!
— Рана смертельна? — деловито спросил вошедший за ней мужчина.
— Уж будь спокоен, — хмыкнула женщина. — Девчонка не промахнулась...
— Значит, место главы свободно? — вкрадчиво осведомился ее спутник.
— А вот тут ты ошибаешься! — резко отреагировала на его слова женщина. — Не для того я терпела столько лет выходки этого ублюдка, чтобы отдать его место еще кому-нибудь...
— Это должен решить общий сход, Лика, — возразил ей мужчина.
— Уж не ты ли метишь на освободившееся место? — презрительно расхохоталась женщина.
— А хотя бы и я, — с вызовом ответил мужчина. — Не тебе это решать.
— Что ж, — задумчиво произнесла Лика, — может, ты и прав...
Он нагнулась над остывающим трупом и выдернула клинок. А в следующий момент Кир и Айя опять испытали шок.
Женщина скользнула к своему спутнику. Тот только и успел, что отшатнуться... Сверкнула в колеблющемся свете факела окровавленная сталь, и второй недруг, хрипя, рухнул на пол. Из рассеченного горла хлынул поток темной крови, увеличивший размеры лужи от предыдущего посетителя.
— Сход решил в мою пользу, Эйб, — наклонившись к умирающему и глядя ему в глаза, произнесла Лика. — Я сожалею, но ты проиграл...
Затем, повернувшись к пленникам, она с усмешкой поглядела на них:
— Что притихли, благородные соллы? Не нравится?
Дети потрясенно взирали на это чудовище в теле женщины.
— Молчите? — Она презрительно скривила губы. — Не считаете нужным разговаривать с низкорожденными? Ничего, придется привыкать. В тех местах, где вы в скором времени окажетесь, из благородных спесь вышибают на раз...
— Где Котес? — Всадник внимательно всмотрелся в стоящую на опушке толпу.
— Зачем он тебе? — вперед выступила Лика. — Мы вроде ничем не хуже. Или ты не желаешь иметь с нами никаких дел?
Всадник окинул взором разбойников и повернулся к женщине. Лика, нехорошо улыбаясь, смотрела на него.
— Что с ним случилось? — спросил он женщину. Та молча возвела очи к небу, продолжая усмехаться.
— Он погиб? — спросил всадник, но ему никто не ответил.
— Что ж. — Он толкнул коня ногой, побуждая его к повороту. — Всего доброго, свободные охотники...
— Стой! — Лика схватила поводья. — Мы бы хотели тебе кое-что предложить...
— Боюсь, это не сможет меня заинтересовать. — поморщился всадник.
Он оглянулся. Сопровождавшая его охрана угрожающе двинулась на толпу разбойников. Те в ответ тоже загомонили, готовясь к схватке.
— И даже благородные соллы? — вкрадчиво спросила атаманша.
— Соллы?! — с изумлением воззрился на нее всадник. — Да ты сошла с ума, женщина! Кто же связывается с благородными?
— Сколько за них можно выручить в Ирремеле? — продолжала женщина, не обращая внимания на последние слова всадника.
— Раньше спроси, в какую сумму ты оцениваешь собственную голову? — хмыкнул всадник. — А заодно и мою, раз предлагаешь такой товар...
— Свою голову я ценю очень высоко, — ухмыльнулась Лика. — А насчет товара... все дело в том, что ЭТИХ соллов искать не будут!
— Да? — Всадник на мгновение задумался. — Тогда поделись, на чем зиждется твоя уверенность. Может, мы и сговоримся...
— Ну, не на коне же ты будешь меня слушать, — широко улыбнулась женщина, демонстрируя радушие. — Давай перейдем в место, более подходящее для беседы...
— Где я последую за Котесом? — Всадник повторил жест Лики, возведя очи горе.
— Что ты! — затрясла головой атаманша. — Я надеюсь на долгую взаимовыгодную дружбу с тобой. Неужели ты считаешь меня такой глупой?
Всадник не стал озвучивать, кем он считает стоявшую перед ним женщину, иначе кровопролитной схватки не удалось бы избежать. Он молча сошел с коня и, кинув предостерегающий взгляд в сторону своей охраны, последовал за новой атаманшей.
Дорога на восток
Кир, ощущая непривычное жжение в обритой голове, тащился за неторопливо двигающейся по пыльной дороге повозкой. В компании с ним брело еще человек десять. Это были по большей части крестьяне, проданные каким-то соллом, но попадались и бродяги, которыми не гнушался Ривас. Его охранники рыскали по окрестностям и отлавливали беглецов, бандитов, бродяг. Всех тех, из-за пропажи которых не будут устанавливать кордоны на дорогах или высылать погоню. Таким образом Ривас промышлял уже лет десять, скупая и отлавливая живую силу в Марвии и переправляя ее в Койгард и Ирремель.
Тамошние невольничьи рынки славились на всю империю. На них можно было купить и меднокожих жителей Тауланского канноата, и сероглазых зангарцев, и черноволосых горцев, населяющих Мокрые горы далеко на юге. Да что там людей! На этих рынках можно было приобрести, правда, за очень большие деньги, и дроков из Золотых лесов, и даже пустынных шелтов. Эта категория товара наиболее ценилась покупателями. Если покупались детеныши, из них можно было вырастить непревзойденных телохранителей, душой и телом преданных хозяину. Взрослые же шли в многочисленные школы, воспитывающие бойцов, бившихся друг с другом на потеху свободным жителям империи на аренах городов. В этом смысле Койгард был наиболее продвинутым местом, игравшим в разваливающейся, одряхлевшей Мерианской империи первостепенную роль. Не зря же династия императоров происходила именно из Койгарда.
— Не отставай, щенок! — Свистнула плеть, обжигая плечи мальчика.
От неожиданности он споткнулся, а потом дернулся в толпу невольников подальше от подъехавшего конвоира.
— Ты бы потише с ним себя вел, Страйк, — хмыкнул второй надсмотрщик. — Не то Ривас продаст тебя вместо этого мальчишки...
— С чего бы? — Названный Страйком развернулся к напарнику. — Никак и тебе, Сими, начали нравиться мальчики?
— Я тебе уже сказал — с чего, — угрюмо взглянул на Страйка Сими. — А насчет мальчиков — не приписывай другим свои дурные наклонности...
— Ха-ха-ха! — расхохотался Страйк, глядя на насупившегося Сими. — А что в этом дурного?
— Если ты этого не понимаешь, на кой ляд мне тратить время на объяснения? — Сими толкнул коня коленями, посылая вперед.
Оставшийся наемник с кривой ухмылкой посмотрел вслед отъехавшему приятелю, потом перевел взгляд на старавшегося укрыться в еле бредущей толпе невольников Кира.
— Честно говоря, я не думал о такой возможности, — задумчиво произнес Страйк, разглядывая мальчика, — пока меня не навел на эту мысль Сими...
Он направил коня на толпу, распихивая будущих рабов, и приблизился к мальчику. Рукоятью плети Страйк приподнял голову невольника.
— А ты вообще-то ничего, звереныш, — хмыкнул он, глядя в горящие ненавистью глаза мальчика. — Люблю непокорных. Думаю, мы с тобой неплохо развлечемся вечерком. Добавим, так сказать, разнообразия в наше монотонное путешествие...
Шайка
Лика с отвращением глядела на разворачивающуюся на поляне оргию. Доставшаяся ей в наследство от Котеса шайка праздновала удачную сделку с работорговцем. Моментально были забыты все распри. Остался в стороне и повисший в воздухе вопрос о главенстве Лики. Но ее это не сильно беспокоило. После того как она убрала Эйба — одного из главных претендентов на власть, — с остальным сбродом справиться не составит большого труда.
Новоиспеченную атаманшу волновало другое. Она была в курсе, что ее сожителя кто-то навел на карету соллов. Иначе он не стал бы в течение трех суток держать половину шайки в засаде на пустынной лесной дороге, по которой и в добрые-то времена никто не ездил. Что уж говорить об этом сейчас? А если еще вспомнить, что заброшенная дорога вела через Золотой лес дроков... Эти загадочные жители лесов не терпели, когда в их владениях появлялись посторонние. Исключение делалось разве что для купцов, торгующих с ними, или для тех, кто по каким-либо причинам смог завоевать благорасположение этих существ. Разбойничья шайка в этот круг явно не попадала. А значит, преждевременно почивший главарь сильно рисковал. Подвигнуть же его на подобный риск могло либо соответствующее вознаграждение, либо что-то или кто-то, кому Котес не мог отказать...
И теперь Лика пыталась вычислить: кто же он, настолько могущественный или богатый, что смог заставить главаря шайки пойти на такое дело? И когда этот таинственный заказчик явится проверить выполнение уговора? Лика, естественно, не знала, какие указания получил Котес... Может, надо было просто ликвидировать пассажиров кареты, но если... Про «если» не хотелось и думать.
Все-таки не стоило так поспешно продавать оставшихся в живых щенков... С другой стороны, Лике надо было кровь из носу, но успокоить членов шайки, и этой продажей она фактически купила повиновение и свое атаманство...
Додумать Лике до конца так и не удалось. И, может быть, вообще не пришлось бы заниматься этим дальше, если б не глупая случайность... Хотя для кого как. Для Брена, поднявшегося с целью провозглашения очередного тоста, случайность как раз и оказалась глупой. Для Лики же, которую невольно прикрыл своим телом разбойник, это оказалось спасением. Тренькнули тетивы арбалетов. Лика моментально прянула назад, подальше от костра, вокруг которого расположились члены шайки, и скользнула в спасительную тьму, под защиту нависавших над поляной скал.
Все произошло в одно мгновение. Брен еще оседал на землю, расплескивая вино из кубка, когда Лика, цепляясь на ощупь за еле заметные выступы, взлетела на каменный карниз и распласталась на площадке, стараясь как можно плотнее слиться со скалой.
На поляну, где оставшиеся в живых разбойники так и не успели сообразить, что произошло, из тьмы скользнули стремительные тени. Сверкнули клинки, и последние полупьяные подчиненные Лики разделили участь своих собратьев, нашедших смерть от арбалетных болтов.
«Слава Творцу, среди них нет ни одного чувствующего, — мелькнула в голове атаманши мысль, — иначе мне бы тоже не миновать конца». Лика, вжавшись в камень, следила, как появившиеся на поляне ночные убийцы деловито обошли тела, методично добивая еще живых разбойников, и так же бесшумно, как и появились, канули обратно в ночную мглу.
Дорога на Восток-2
Ривас подъехал к толпе связанных друг с другом невольников. Маленький сол, которого уговорила купить безумная Лика, еле брел. На спине и плечах мальчишки пламенели кровавые знаки внимания наемников Риваса. Его сестру Ривас сразу благоразумно посадил в повозку. Кому нужна невольница со сбитыми в кровь ногами и обожженной кожей? А Ривас собирался выручить за эту девку очень даже неплохую сумму. На койгардских рынках изредка появлялись плоды не совсем законной любви северных соллов. Разве ж мог отказать себе в маленьком удовольствии благородный властитель, повстречав на дороге симпатичную селянку? Но не каждый из них был согласен терпеть в своих владениях народившегося бастарда. И, во избежание потенциальных неприятностей, соллы частенько сплавляли своих голубоглазых отпрысков от прислуги и крестьянок в Койгард, на невольничьи рынки. Опять же, и выгода от таких сделок была неплохая. Мальчики шли нарасхват по бойцовым школам, на девочек тоже был неослабевающий спрос, правда, по другому профилю. У богатеев особым шиком считалось иметь в наложницах северянку, пусть и нечистых кровей. И продать с хорошей прибылью эту девку можно только в Галате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Из ночного кошмара его вырвали скрип отпираемой двери и колеблющийся свет, отбрасываемый факелом. В дверной проем шагнул, чуть покачиваясь, мужчина.
— А-а, вот вы где! — Он поводил перед собой факелом и уставился на сжавшихся возле стены детей.
Затем пришелец воткнул факел в расщелину стены и двинулся к пленникам.
— Ты не замерзла, крошка, в этой пещере? — пьяно осклабился мужчина. — Котес сейчас тебя обогреет...
Он протянул руки к Айе. Кир начал отползать в угол. Сестра, скованная ужасом, замерла на месте. Пришелец уцепился за лиф платья девушки и с силой дернул. Материя лопнула, в прорехе сверкнуло девичье тело.
— Хороша-а, — протянул мужчина.
И в этот момент Кир, преодолев ужас перед мучителем, решительно кинулся вперед и впился зубами тому в руку.
— А-а-а, тварь! — завопил не ожидавший нападения мужчина.
Он схватил второй рукой мальчика за длинные волосы, пытаясь отодрать его от себя. И вдруг его вопль перешел в странный булькающий звук. Руки пришельца разжались, и он мешком осел на пол.
В груди ночного гостя торчал всаженный по самую рукоятку кинжал, мгновение до этого болтавшийся у него на поясе. Айя ударила так, как учил Баркет: снизу вверх, под грудину. При таком ударе лезвие пробивает легкие и достает до сердца.
Вот и сейчас брат и сестра смогли воочию убедиться в эффективности приема. Несостоявшийся насильник лежал на полу, пуская кровавые пузыри, уставившись недоумевающим стекленеющим взглядом на девушку.
В коридоре, ведущем в пещеру пленников, послышались шаги, и на сцене появились новые персонажи.
— Допрыгался, козел! — Вошедшая женщина, не обращая внимания на детей, пнула носком сапога испускающего дух мужчину. — Предупреждала же, что когда-нибудь кобелячьи привычки выйдут ему боком!
— Рана смертельна? — деловито спросил вошедший за ней мужчина.
— Уж будь спокоен, — хмыкнула женщина. — Девчонка не промахнулась...
— Значит, место главы свободно? — вкрадчиво осведомился ее спутник.
— А вот тут ты ошибаешься! — резко отреагировала на его слова женщина. — Не для того я терпела столько лет выходки этого ублюдка, чтобы отдать его место еще кому-нибудь...
— Это должен решить общий сход, Лика, — возразил ей мужчина.
— Уж не ты ли метишь на освободившееся место? — презрительно расхохоталась женщина.
— А хотя бы и я, — с вызовом ответил мужчина. — Не тебе это решать.
— Что ж, — задумчиво произнесла Лика, — может, ты и прав...
Он нагнулась над остывающим трупом и выдернула клинок. А в следующий момент Кир и Айя опять испытали шок.
Женщина скользнула к своему спутнику. Тот только и успел, что отшатнуться... Сверкнула в колеблющемся свете факела окровавленная сталь, и второй недруг, хрипя, рухнул на пол. Из рассеченного горла хлынул поток темной крови, увеличивший размеры лужи от предыдущего посетителя.
— Сход решил в мою пользу, Эйб, — наклонившись к умирающему и глядя ему в глаза, произнесла Лика. — Я сожалею, но ты проиграл...
Затем, повернувшись к пленникам, она с усмешкой поглядела на них:
— Что притихли, благородные соллы? Не нравится?
Дети потрясенно взирали на это чудовище в теле женщины.
— Молчите? — Она презрительно скривила губы. — Не считаете нужным разговаривать с низкорожденными? Ничего, придется привыкать. В тех местах, где вы в скором времени окажетесь, из благородных спесь вышибают на раз...
— Где Котес? — Всадник внимательно всмотрелся в стоящую на опушке толпу.
— Зачем он тебе? — вперед выступила Лика. — Мы вроде ничем не хуже. Или ты не желаешь иметь с нами никаких дел?
Всадник окинул взором разбойников и повернулся к женщине. Лика, нехорошо улыбаясь, смотрела на него.
— Что с ним случилось? — спросил он женщину. Та молча возвела очи к небу, продолжая усмехаться.
— Он погиб? — спросил всадник, но ему никто не ответил.
— Что ж. — Он толкнул коня ногой, побуждая его к повороту. — Всего доброго, свободные охотники...
— Стой! — Лика схватила поводья. — Мы бы хотели тебе кое-что предложить...
— Боюсь, это не сможет меня заинтересовать. — поморщился всадник.
Он оглянулся. Сопровождавшая его охрана угрожающе двинулась на толпу разбойников. Те в ответ тоже загомонили, готовясь к схватке.
— И даже благородные соллы? — вкрадчиво спросила атаманша.
— Соллы?! — с изумлением воззрился на нее всадник. — Да ты сошла с ума, женщина! Кто же связывается с благородными?
— Сколько за них можно выручить в Ирремеле? — продолжала женщина, не обращая внимания на последние слова всадника.
— Раньше спроси, в какую сумму ты оцениваешь собственную голову? — хмыкнул всадник. — А заодно и мою, раз предлагаешь такой товар...
— Свою голову я ценю очень высоко, — ухмыльнулась Лика. — А насчет товара... все дело в том, что ЭТИХ соллов искать не будут!
— Да? — Всадник на мгновение задумался. — Тогда поделись, на чем зиждется твоя уверенность. Может, мы и сговоримся...
— Ну, не на коне же ты будешь меня слушать, — широко улыбнулась женщина, демонстрируя радушие. — Давай перейдем в место, более подходящее для беседы...
— Где я последую за Котесом? — Всадник повторил жест Лики, возведя очи горе.
— Что ты! — затрясла головой атаманша. — Я надеюсь на долгую взаимовыгодную дружбу с тобой. Неужели ты считаешь меня такой глупой?
Всадник не стал озвучивать, кем он считает стоявшую перед ним женщину, иначе кровопролитной схватки не удалось бы избежать. Он молча сошел с коня и, кинув предостерегающий взгляд в сторону своей охраны, последовал за новой атаманшей.
Дорога на восток
Кир, ощущая непривычное жжение в обритой голове, тащился за неторопливо двигающейся по пыльной дороге повозкой. В компании с ним брело еще человек десять. Это были по большей части крестьяне, проданные каким-то соллом, но попадались и бродяги, которыми не гнушался Ривас. Его охранники рыскали по окрестностям и отлавливали беглецов, бандитов, бродяг. Всех тех, из-за пропажи которых не будут устанавливать кордоны на дорогах или высылать погоню. Таким образом Ривас промышлял уже лет десять, скупая и отлавливая живую силу в Марвии и переправляя ее в Койгард и Ирремель.
Тамошние невольничьи рынки славились на всю империю. На них можно было купить и меднокожих жителей Тауланского канноата, и сероглазых зангарцев, и черноволосых горцев, населяющих Мокрые горы далеко на юге. Да что там людей! На этих рынках можно было приобрести, правда, за очень большие деньги, и дроков из Золотых лесов, и даже пустынных шелтов. Эта категория товара наиболее ценилась покупателями. Если покупались детеныши, из них можно было вырастить непревзойденных телохранителей, душой и телом преданных хозяину. Взрослые же шли в многочисленные школы, воспитывающие бойцов, бившихся друг с другом на потеху свободным жителям империи на аренах городов. В этом смысле Койгард был наиболее продвинутым местом, игравшим в разваливающейся, одряхлевшей Мерианской империи первостепенную роль. Не зря же династия императоров происходила именно из Койгарда.
— Не отставай, щенок! — Свистнула плеть, обжигая плечи мальчика.
От неожиданности он споткнулся, а потом дернулся в толпу невольников подальше от подъехавшего конвоира.
— Ты бы потише с ним себя вел, Страйк, — хмыкнул второй надсмотрщик. — Не то Ривас продаст тебя вместо этого мальчишки...
— С чего бы? — Названный Страйком развернулся к напарнику. — Никак и тебе, Сими, начали нравиться мальчики?
— Я тебе уже сказал — с чего, — угрюмо взглянул на Страйка Сими. — А насчет мальчиков — не приписывай другим свои дурные наклонности...
— Ха-ха-ха! — расхохотался Страйк, глядя на насупившегося Сими. — А что в этом дурного?
— Если ты этого не понимаешь, на кой ляд мне тратить время на объяснения? — Сими толкнул коня коленями, посылая вперед.
Оставшийся наемник с кривой ухмылкой посмотрел вслед отъехавшему приятелю, потом перевел взгляд на старавшегося укрыться в еле бредущей толпе невольников Кира.
— Честно говоря, я не думал о такой возможности, — задумчиво произнес Страйк, разглядывая мальчика, — пока меня не навел на эту мысль Сими...
Он направил коня на толпу, распихивая будущих рабов, и приблизился к мальчику. Рукоятью плети Страйк приподнял голову невольника.
— А ты вообще-то ничего, звереныш, — хмыкнул он, глядя в горящие ненавистью глаза мальчика. — Люблю непокорных. Думаю, мы с тобой неплохо развлечемся вечерком. Добавим, так сказать, разнообразия в наше монотонное путешествие...
Шайка
Лика с отвращением глядела на разворачивающуюся на поляне оргию. Доставшаяся ей в наследство от Котеса шайка праздновала удачную сделку с работорговцем. Моментально были забыты все распри. Остался в стороне и повисший в воздухе вопрос о главенстве Лики. Но ее это не сильно беспокоило. После того как она убрала Эйба — одного из главных претендентов на власть, — с остальным сбродом справиться не составит большого труда.
Новоиспеченную атаманшу волновало другое. Она была в курсе, что ее сожителя кто-то навел на карету соллов. Иначе он не стал бы в течение трех суток держать половину шайки в засаде на пустынной лесной дороге, по которой и в добрые-то времена никто не ездил. Что уж говорить об этом сейчас? А если еще вспомнить, что заброшенная дорога вела через Золотой лес дроков... Эти загадочные жители лесов не терпели, когда в их владениях появлялись посторонние. Исключение делалось разве что для купцов, торгующих с ними, или для тех, кто по каким-либо причинам смог завоевать благорасположение этих существ. Разбойничья шайка в этот круг явно не попадала. А значит, преждевременно почивший главарь сильно рисковал. Подвигнуть же его на подобный риск могло либо соответствующее вознаграждение, либо что-то или кто-то, кому Котес не мог отказать...
И теперь Лика пыталась вычислить: кто же он, настолько могущественный или богатый, что смог заставить главаря шайки пойти на такое дело? И когда этот таинственный заказчик явится проверить выполнение уговора? Лика, естественно, не знала, какие указания получил Котес... Может, надо было просто ликвидировать пассажиров кареты, но если... Про «если» не хотелось и думать.
Все-таки не стоило так поспешно продавать оставшихся в живых щенков... С другой стороны, Лике надо было кровь из носу, но успокоить членов шайки, и этой продажей она фактически купила повиновение и свое атаманство...
Додумать Лике до конца так и не удалось. И, может быть, вообще не пришлось бы заниматься этим дальше, если б не глупая случайность... Хотя для кого как. Для Брена, поднявшегося с целью провозглашения очередного тоста, случайность как раз и оказалась глупой. Для Лики же, которую невольно прикрыл своим телом разбойник, это оказалось спасением. Тренькнули тетивы арбалетов. Лика моментально прянула назад, подальше от костра, вокруг которого расположились члены шайки, и скользнула в спасительную тьму, под защиту нависавших над поляной скал.
Все произошло в одно мгновение. Брен еще оседал на землю, расплескивая вино из кубка, когда Лика, цепляясь на ощупь за еле заметные выступы, взлетела на каменный карниз и распласталась на площадке, стараясь как можно плотнее слиться со скалой.
На поляну, где оставшиеся в живых разбойники так и не успели сообразить, что произошло, из тьмы скользнули стремительные тени. Сверкнули клинки, и последние полупьяные подчиненные Лики разделили участь своих собратьев, нашедших смерть от арбалетных болтов.
«Слава Творцу, среди них нет ни одного чувствующего, — мелькнула в голове атаманши мысль, — иначе мне бы тоже не миновать конца». Лика, вжавшись в камень, следила, как появившиеся на поляне ночные убийцы деловито обошли тела, методично добивая еще живых разбойников, и так же бесшумно, как и появились, канули обратно в ночную мглу.
Дорога на Восток-2
Ривас подъехал к толпе связанных друг с другом невольников. Маленький сол, которого уговорила купить безумная Лика, еле брел. На спине и плечах мальчишки пламенели кровавые знаки внимания наемников Риваса. Его сестру Ривас сразу благоразумно посадил в повозку. Кому нужна невольница со сбитыми в кровь ногами и обожженной кожей? А Ривас собирался выручить за эту девку очень даже неплохую сумму. На койгардских рынках изредка появлялись плоды не совсем законной любви северных соллов. Разве ж мог отказать себе в маленьком удовольствии благородный властитель, повстречав на дороге симпатичную селянку? Но не каждый из них был согласен терпеть в своих владениях народившегося бастарда. И, во избежание потенциальных неприятностей, соллы частенько сплавляли своих голубоглазых отпрысков от прислуги и крестьянок в Койгард, на невольничьи рынки. Опять же, и выгода от таких сделок была неплохая. Мальчики шли нарасхват по бойцовым школам, на девочек тоже был неослабевающий спрос, правда, по другому профилю. У богатеев особым шиком считалось иметь в наложницах северянку, пусть и нечистых кровей. И продать с хорошей прибылью эту девку можно только в Галате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53