– Скажи мне вот что, Сэм: откуда вдруг такая неприязнь? Я имею в виду французов, которые недолюбливают американскую разведку. Но мы же не враги. Прежде они часто это твердили.
– Холодная война закончилась, друг мой. Мы осточертели всей Европе, и особенно Франции. Им не нравится то, как мы и британцы используем систему «Эшелон», чтобы шпионить за ними. Американская разведка свое дело сделала, дружище. Пора паковать глушилки и ехать домой.
Бумажный стаканчик, в который, похоже, стекала вся вода с крыши, переполнился.
– Бекки, трудно опорожнить стаканчик? На мне туфли из Бирмы. Нельзя допустить, чтобы они промокли.
Она скосила огромные карие глаза на его ноги.
– Вы обзавелись ими в Мьянме?
– Делал на заказ. Подозреваю, на их изготовление пошел картон.
– Выглядят они как похоронные ботинки.
– Что это еще за «похоронные ботинки», черт возьми?
– Их обычно покупают для покойников.
Чарли Фрейтер хмыкнул. Пол испепелил обоих взглядом. Коренастый очкарик Чарли принадлежал к числу тех людей, которые никогда ни перед чем не останавливаются. Он шел навстречу опасности, как священник идет в свою церковь. Самое удивительное, что внешне он абсолютно не отличался от какого-нибудь провинциального чиновника, всю жизнь просидевшего за своей конторкой.
Бекки, с другой стороны, воображала себя этакой дамой-шпионкой, вовсю стараясь соответствовать этому образу: носила длинные пальто и распускала по плечам белокурые волосы. Самой веселой и бесстрашной из всех бойцов исполнилось всего двадцать три, действовала она быстро, можно сказать, молниеносно.
Мужчины в его команде мечтали о Бекки, Пол не был исключением. Но она держалась очень замкнуто.
Уорд вернулся к телефонному разговору:
– Итак, эта чертова тварь ускользнула от нас и теперь бегает по Парижу, сообщая всем своим долбанным друзьям, что на них устроена охота. Прости, но я считаю, что это твоя вина.
– Можно я повешу трубку?
– Нельзя.
– Но мне очень нужно. Срочно. Важно.
– Скажи-ка мне, тебе всегда нужно после обычного разноса в туалет?
– Да, всегда.
Пол осторожно опустил трубку на рычаг. Бекки и Чарли молча уставились на него.
– Что?
– Что значит «что»? Что, черт возьми, он сказал?
– Он типичный цэрэушный бюрократ. Ничего он толком не сказал.
Крыша теперь протекала в пяти местах. Сгущались сумерки, и в огромном небоскребе напротив начали зажигаться окна. Если раньше комната хотя бы чуть-чуть позволяла чувствовать себя отгороженным от всего мира, то теперь об этом не могло быть и речи. Самое плохое, что занавеску на потолок не подвесишь. И две тысячи служащих, никак не меньше, могли теперь наблюдать за тем, что происходит на конспиративной квартире ЦРУ. Пол уставился на офисное здание.
– Давайте станцуем для них, что ли...
Чарли, который увлеченно свертывал сигареты с помощью маленькой машинки, ответил:
– Прикрепи на крышу шляпу, глядишь – начнут швырять монеты.
– Разрази меня гром, как можно работать в таком свинарнике? Может, у кого-нибудь из вас найдется комнатушка, где есть нормальные условия?
– Обе мои комнаты очень маленькие, босс, – ответила Бекки.
– Наплевать. Поместимся.
– Если в моей клетушке больше одной персоны, то молнию уже не застегнуть.
Похоже на шутку, подумал Пол, а вслух произнес:
– Проклятие!
– Это самый дешевый отель в Париже? – поинтересовался Чарли.
– Ну что вы! Наш работодатель не имеет привычки размещать личный состав по самым дешевым заведениям любого рода. Есть, однако, слабая вероятность того, что существует еще один отель с чуть более низкими ценами. Но там не будет так же скверно, как здесь. Кошачьей шерсти не желаете? – Он похлопал по постели. – У меня здесь ее больше чем нужно.
– Что нам нужно, так это план действия, – заявила Бекки, утверждая очевидную истину.
– Что нам нужно, так это придумать, как не позволить министру внутренних дел позвонить послу и поинтересоваться, какого черта личный состав ЦРУ устроил в Париже погоню за Невестой Дракулы!
– У Дракулы не было невесты, босс.
– Нет, была, будь я проклят.
– А мне все-таки кажется, что не было. – Бекки пробежалась по клавишам ноутбука. – Не-а. Никакой «Невесты Дракулы» – утверждает сетевая фильмотека.
– Напиши письмо Стивену Спилбергу: «Стиви! Есть хорошая идея для тебя. Это Дракула, только она женщина!» Дамы и господа, а теперь я хочу удалиться на покой.
– Вопрос в том, босс, как мы собираемся ее искать.
– Лизать французам задницу или не лизать французам задницу, вот в чем вопрос. Чарли начал мерить шагами комнату.
– Проблема в том, что нам нужно сделать дело. – Он запел, причем выбрав очень печальную мелодию: – Потому что она разносит новость, и делает это сегодня и хочет поучаствовать...
– А что, Чарли, таких, как ты, больше не проверяют? Я хочу сказать, что когда мы поступали на службу, то сначала нас тестировали, не являемся ли мы кретинами. Так было в мое время.
– Холодная война закончилась, босс. Теперь старых кретинов отправляют на пастбища, а новых уже не нанимают.
Зазвонил телефон. Это вернулся Сэм за новой порцией выговора.
– Привет, брат. – Они вместе прошли Камбоджу и Лаос.
– Скажи мне кое-что. Где найти приличное заведение в... еще раз, Бекки, как называется это место?
– Монпарнас.
– В Монписуаре.
– Там тысячи ресторанов.
– Хороших?
– Очень.
– Дешевых?
– Не очень.
– А Макдональдс имеется?
– А что вообще вы делаете на Монпарнасе?
– Мы здесь снимаем номер в одном из дерьмовых маленьких отелей.
– Ну, ты сегодня не в духе. И так груб, что даже не хочется с тобой говорить. Знаешь, у меня тоже есть свои амбиции. Я собираюсь вернуться в Лэнгли большой шишкой. Имею виды на пост советника в Африке. Но мне не удастся ничего провернуть, если наверху пронюхают, что у меня работает такой кадр, как ты.
– Французы заявили, что миссис Толман уехала в город на такси. Они сообщили тебе какие-нибудь подробности?
– Вообще-то, да.
Пол уже потерял всякую надежду, но все-таки...
– Такси, как полагают, было французским.
Не будь в нем столько ненависти к вампирам, что он не мог думать ни о чем другом, Уорд тут же парировал бы какой-нибудь колкостью. А так ему оставалось только просить:
– Мне нужно, чтобы французы пошли на сотрудничество, Сэм Ты должен этого добиться.
– Они считают, что мы, как все американцы, занимаемся бессмысленной ерундой или пытаемся сделать из них ослов, или еще что. Слушай, что там у вас шумит?
– Дождь.
– Правда?
– Правда.
– Наверное, красиво – дождь в Париже.
– Заткнись. Кое-что меня беспокоит, и я хочу с тобой поделиться.
– Я весь внимание.
– Наша деятельность здесь должна сойти для французов за операцию Интерпола. Так чего же они взъерепенились?
– Потому что им известно, что это не так.
– А откуда им это известно?
– Интерпол рассказал.
– Умный мальчик Ладно, Сэм... и вы, ребята, оба, послушайте. У меня предложение. Полагаю, нам нужно выделить агента с хорошим знанием французского, чтобы он установил связь с местной полицией под предлогом поисков национального...
– Черта с два.
– Нет, послушай. Заяви им, что дело чрезвычайно важное и секретное. Нам просто нужно немного поискать вокруг... очень осторожно... потому что побег этой леди из дома имеет политическую окраску. Французы на это купятся. Именно к таким делам они относятся с пониманием.
– Французы-то купятся. Но не поймут. Им понадобится имя, звание и личный номер; затем они сообщат тебе, обнаружен или нет по прибытии полиции труп. Вот и все сотрудничество, на которое они пойдут.
– Но нам нужно... послушай, Чарли, перестань возиться с этой... что это за дерьмо такое?
– Машинка для скручивания сигарет, которую я купил в Трахкоке. Классная штукенция.
– В Бангкоке, ты, сексуально озабоченный, – возмутилась Бекки.
– Убери игрушку. Нам нужно... Ты слушаешь, Сэм?
– С превеликим терпением.
– Нам нужно сейчас, я имею в виду ближайшие несколько минут, найти вампиров, к которым она приехала. Мы ее потеряли. И никакого описания внешности, разве что старомодный костюм, похоже от «Шанель» образца 1975 года, да светлые волосы, которые, скорее всего, не настоящие, а парик. Если французы нам все-таки не помогут, придется менять тактику. Воспользуемся методом, который мы применяем еще со времен токийской операции.
– А именно?
– Просмотрим полицейские протоколы об исчезновениях людей. Полагаю, больше всего людей исчезало поблизости от их нор, как везде, где мы уже были. Здесь, в Париже, мы сумеем достать хорошие карты: с местоположением канализационных тоннелей, дренажных труб – словом, все в таком духе. Работать будет легче, чем в Сингапуре. И гораздо легче, чем в Шанхае.
– Босс!
– Что, Бекки?
– Спросите его, кто здесь ведает полицейскими архивами? Есть ли здесь бюро по розыску пропавших?
Пол нашел сбоку на телефонном аппарате кнопку.
– Сэм, будем говорить по громкой связи.
– Валяй.
Бекки повторила свой вопрос.
– Архив при префектуре полиции, – ответил Сэм. – Но там будут вперемежку обычные убийства и пропавшие без вести.
– И что это означает?
– А то, что придется читать описания всех преступлений, чтобы выяснить, не началось ли все с исчезновения человека. Ты читаешь по-французски?
– Я читаю по-французски, – вставил Чарли.
– Сэм, а когда в этой стране пропавшего без вести считают мертвым? – поинтересовалась Бекки. – Если, разумеется, речь не идет о замаскированном преступлении.
– Через девять лет.
– А эти дела хранятся отдельно?
– По правде говоря, не знаю. Спросим у французов.
– Дерьмо, – тщательно выговорила Бекки.
– А что, если нам сказать им, что эти данные нужны для исторического исследования, – предложил Пол. – Бекки сойдет за студентку из Гарварда. У нее влиятельный папаша, поэтому в посольство обратились с просьбой помочь ей собрать материал для диплома.
– Это сработает, – согласился Сэм. – Через неделю я смогу посадить ее в архив.
– Завтра, Сэм, не откладывая.
– Не забывай о бюрократии, парень. Это Франция.
– Постарайся, Сэм.
– Архив хотя бы компьютеризирован? – уточнила Бекки.
– Ты будешь искать везде: и в лучших базах данных, каких ты еще и не видывала, и в толстых пыльных черных книгах, тяжеленных, килограммов по двадцать.
В результате договорились встретиться на следующий день в полдень на рю дю Соммерар, в баре под названием «Храбрый кролик». К тому времени Сэм будет точно знать, как во Франции обстоят дела с архивами. Оттуда они направятся в префектуру, которая находится совсем рядом, и будут действовать по ситуации.
Как только совместное обсуждение плана закончилось, Чарли и Бекки начали искать в путеводителе по Парижу какой-нибудь ресторан, где можно было бы пообедать. Пол молча наблюдал за ними, его опять охватило то ужасное чувство отчаяния, которое не раз овладевало им с той минуты, как он увидел карикатурные останки бедняги Киена Наравата.
Какое-то время сознание того, что вампиры на самом деле существуют, безмерно его угнетало. Было что-то жуткое в открытии, что ты вовсе не являешься вершиной эволюции, – все равно что обнаружить у себя смертельную болезнь. Тогда теряешь почву под ногами, эта мысль проникает в твои сны... разрушает твой мозг подобно раковой опухоли.
– Дядюшка Пол, – заговорила Бекки, – раз на сегодня больше дел не осталось, можно мы с Чарли отведем вас в какую-нибудь дешевенькую забегаловку, где отведаем все вместе лукового супа и вина?
Это была последняя капля в чаше, грозившей переполниться с тех пор, как он потерял след вампирши. Пол окинул взглядом своих агентов – двух юнцов, загордившихся слишком большим количеством легких побед.
– Вы думаете, мы уже победили? И поэтому можно с самодовольным видом возиться с какой-то дурацкой игрушкой... – Он вырвал машинку для сигарет из рук Чарли, а тот, взведенный как пружина, с выработанной тренировками мгновенной реакцией, едва сумел остановить занесенный кулак.
Пол смотрел ему прямо в глаза.
– Только попробуй, – сказал он, улыбаясь с наигранной беспечностью, – и я вышибу из тебя дух вон.
– Пол!
– Что касается тебя... – Он схватил сумочку Бекки, стоявшую на полу возле стула, и поднес к настольной лампе. – А это, черт бы тебя побрал, из чего сделано? – Ответ он и сам знал. У всех его агентов имелись подобные вещицы – сумочки, бумажники, пояса, Бог знает что еще. Шкура вампира намного тоньше телячьей... наверное, даже и человечьей, если на то пошло.
Он высыпал содержимое сумочки на стол и запихнул проклятую вещь в корзину для мусора.
– Стоит им увидеть эту шкуру, и они могут сделать с тобой все, что угодно.
– А знаете ли, я как-то не планировала брать ее с собой на задание, отправляясь в очередное мерзкое логово. На это у меня ума хватит.
– Вы что, не понимаете? До сих пор? – Он переводил взгляд с одного удивленного лица на другое. – Нет. Вижу, не понимаете. Так что слушайте, дети, и слушайте внимательно. Кое-что поменялось. Радикально поменялось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42