он почувствовал ее замешательство и не хочет больше ее смущать. — Еще раз извините за ранний звонок. Мне действительно необходимо было удостовериться, что с вами ничего не случилось.
— Спасибо. Честное слово, у меня все хорошо. Вы очень добры.
Повесив трубку, Джоанна постаралась выбросить этот пустой разговор из головы. Она злилась на себя, что отвлекается на пустяки, когда так много всего надо сделать. Она снова сняла трубку и набрала номер, который хорошо помнила. Ей ответил сонный женский голос.
— Гизела? Кажется, я тебя разбудила?
— Я сидела за компьютером до поздней ночи. Нужно было срочно закончить работу.
— Хорошо — я надеюсь, что теперь ты свободна и сможешь мне помочь.
Гизела Лейс была непревзойденным мастером по добыче любой информации, и только благодаря своей ненависти к рутинной работе и отсутствию честолюбия до сих пор ютилась в убогой квартирке и питалась так бессистемно, что то худела чуть ли не до истощения, то превращалась в толстуху. При этом она была лучшей подругой Джоанны и ее секретным оружием, когда возникала необходимость срочно добыть сведения, которые нормальный человек отыскать не в силах.
— Валяй, — сказала Гизела, подавляя зевок.
— Мне известны только имя, даты рождения и смерти, а также, где находится его могила...
Глава 39
Увидев апартаменты Уорда Райли, Джоанна подумала, что он, должно быть, и впрямь очень богат. Он жил в Дакота-билдинг — неоготической громадине, построенной в конце прошлого столетия и являющейся едва ли не самым престижным зданием на Манхэттене. Дакота-билдинг был знаменит тем, что здесь убили Джона Леннона и в шестидесятых годах снимали фильм «Ребенок Розмари». А для тех, кто любит читать, этот дом был еще и местом действия чудесного романа Джека Финнея «Время и вновь».
Слуга-китаец провел ее в светлую гостиную с высокими потолками, откуда открывался вид на парк. Комната была обставлена в восточном стиле, и все в ней — античная бронза, резные статуэтки, лаковые миниатюры и батики — указывало на то, что хозяин дома умел выбирать и отличался изысканным вкусом.
Уорд и Сэм уже о чем-то беседовали. Они поднялись навстречу Джоанне; Уорд, со свойственной ему галантностью, пожал ей руку и предложил выпить кофе или чего-нибудь другого. Джоанна вежливо отказалась и скорее почувствовала, чем увидела, что слуга-китаец удалился, чтобы им не мешать.
— Итак, — сказала она, присев на диван спиной к свету, — я знаю, что вы ездили в Швецию. Удалось ли вам найти того человека?
Райли чуть заметно кивнул.
— Я уже говорил, что его нетрудно найти, если он нужен. Он проводил симпозиум для банкиров и крупных промышленников в одном замке недалеко от Стокгольма.
— Очередные пилигримы на тернистом пути к просвещению?
Уорд слабо улыбнулся:
— Шахан — так его имя — говорит, что самоотверженность не имеет смысла без правильного понимания, что есть ты сам.
— Что ж, может быть, он и прав, — сказала Джоанна и поглядела на Сэма. — Ты рассказал Уорду о могиле?
— Да, как раз перед твоим приходом, — он посмотрел на хозяина дома. — И еще не успел выяснить, что он думает по этому поводу.
Уорд ответил весьма осторожно:
— Я сам не до конца понимаю. Это не противоречит нашим представлениям об этом феномене, — он бросил быстрый взгляд на Джоанну, — но любопытно было бы узнать, что это в них меняет.
— А Шахану знаком этот «феномен»? — спросила она.
— Да, безусловно. Он лично с этим не сталкивался, но процитировал мне тексты, в которых описываются такие явления. Им три тысячи лет.
— А мог ли Адам, по его мнению, вызвать смерть Мэгги, Барри и Дрю? — продолжала она.
Уорд долго обдумывал ответ.
— Вызвать — пожалуй, это слишком сильное слово. Это явление, в принципе, обладает силой, причем разрушительной, но их смерть вызвана скорее все-таки тем, о чем вы говорили с Роджером, — несовместимостью. Ведь это овеществленная мысль, состоящая из энергии — нашей энергии. А энергия не может быть одновременно в двух разных местах и производить разные действия. В конечном итоге, может существовать либо тулпа, либо ее создатель. Но не оба вместе.
Наступила тишина. Сэм уставился в пространство, сложив руки под подбородком, словно молился.
— Хотелось бы мне знать, — наконец сказал он, — почему так получилось? Почему Адам не исчез, когда мы захотели от него избавиться? Почему он завис в нашем мире?
— У меня такое ощущение, — сказала Джоанна, — что он не просто завис, а он борется за свое существование. — Она повернулась к Уорду: — И что говорит Шахан? С этим можно что-нибудь сделать?
Райли достал из кармана длинный белый конверт.
— Здесь, — сказал он, — запечатана мантра. Это совершенно особая мантра, она называется «паритта» и призвана защищать. На Востоке их часто используют, чтобы отвратить беду, изгнать злых духов или избавиться от болезни.
По лицу Сэма было видно, что он колеблется между надеждой и инстинктивным недоверием к такого рода вещам.
— Паритта? — переспросил он. — Звучит как название мексиканского блюда. Вы думаете, в Нью-Йорке это будет работать?
— А почему бы и нет? — сказал Райли. — Ведь Адам же был создан в Нью-Йорке.
Сэм обреченно пожал плечами:
— Я уже на все согласен...
По лицу Уорда скользнула улыбка:
— К счастью, для того чтобы мантра подействовала, в нее не обязательно верить. Нужно просто в определенное время исполнить определенный ритуал. Главное, не отступать от установленных правил.
— Так что же это за мантра? — спросил Сэм, поглядывая на конверт в руках Уорда.
— Я не могу вам сказать. После того как Шахан написал ее, он собственноручно запечатал конверт. Его нельзя открывать, и то, что там написано, нельзя произносить до тех пор, пока мы все впятером не соберемся в том месте, где был создан Адам. А иначе, — он снова убрал конверт в карман пиджака, — сила паритты пропадет, и наше сражение с Адамом будет проиграно. — Сэм вытянул перед собой руки в знак того, что готов выполнить все, что Уорд сочтет нужным, и Райли на миг с признательностью склонил голову. — Сожалею, если эти предписания кажутся вам обременительными или даже наивными, но, боюсь, это важная часть ритуала. Я позволил себе позвонить Роджеру. Он может подъехать к шести в лабораторию. Если вам и, разумеется, Питу, это удобно, давайте встретимся в шесть в комнате Адама.
В сумочке у Джоанны зазвонил мобильный телефон. Она извинилась и достала его. Звонила Гизела.
— Ты сказала, что это срочно, и я подумала, что ты захочешь узнать, что я нашла, не откладывая.
Джоанна прикрыла ладошкой микрофон и прошептала мужчинам:
— Это мой агент. Она что-то выяснила.
Гизела продолжала:
— Это все, что мне удалось найти с ходу. Через пару дней будет полная информация.
— Отлично, ты просто передай, что у тебя уже есть.
— Пожалуй, лучше всего переслать электронной почтой. На какой адрес?
Через пять минут Джоанна, Райли и Сэм сидели за компьютером в кабинете Уорда и смотрели, как по экрану бегут строчки текста, который одновременно распечатывал принтер.
АДАМ ВИАТТ. Колоритный авантюрист, который снискал покровительство маркиза де Лафайета. Уехав вместе с Лафайетом во Францию, женился на аристократке, фаворитке королевы Марии Антуанетты. Во время Революции был вместе с женой приговорен к смерти. Жену действительно казнили, но самого Виатта по неясным причинам в последнюю минуту помиловали. Он перебрался в Англию, где женился на богатой наследнице. Это было в 1795 году, а в 1799 она умерла, и он вернулся в Америку состоятельным человеком. Затем приумножил свой капитал и, став банкиром, женился на девушке значительно моложе его. Она родила ему пятерых детей и всего на несколько лет пережила мужа.
Это дайджест. Теперь о том, что я еще не до конца выяснила. Есть предположение, что Адам Виатт совсем не так прост. Два человека утверждали, что случай, который помог ему добиться благосклонности Лафайета, был им самим же подстроен. Что-то с лошадью, которая сорвалась с привязи в ночь перед битвой при Йорктауне. Если это так, значит, он сознательно рисковал жизнью американцев и французов, а также, возможно, и исходом всего сражения, чтобы Лафайет его отметил. Похоже, у него был для этого вполне банальный мотив — беременная девица и ее братья с ружьями. Но правда это или нет, установить невозможно. Один из очевидцев погиб во время сражения, другой умер вскоре после возвращения Адама в Америку.
Также есть версия, что будучи в Париже Адам злоупотреблял поддержкой Лафайета. Он женился на девушке, которая состояла в родстве с маркизом, но при этом то и дело заводил новые романы и якшался с весьма сомнительными людьми. Помимо прочего, ходили слухи, что они занимаются черной магией. В нескольких справочниках имя Виатта упоминается рядом с маркизом де Садом, графом Сен-Жерменом и особенно часто — со старым мошенником Калиостро, который прославился еще и тем, что угодил в Бастилию после известного скандала с алмазным ожерельем.
Суть этого дела сводилась к тому, что Виатт и Калиостро обещали некоему кардиналу Роану помочь заручиться политической поддержкой королевы. От кардинала требовалось купить очень дорогое алмазное ожерелье от лица королевы — сама она якобы считала нескромным это делать, когда на улицах люди умирают от голода. Кардинал попался на удочку и передал ожерелье любовнице Виатта, которая во время тайной встречи изображала Марию Антуанетту. Предполагают, что Калиостро опоил или загипнотизировал кардинала, и потому тот не заметил обмана. Нет необходимости говорить, что больше этого ожерелья никто не видел. Кардинал считался человеком весьма состоятельным и по замыслу аферистов, предпочел бы выложить деньги, чем признаться, что его одурачили. Но оказалось, что он разорен и не может уплатить ювелиру. Когда запахло жареным, Виатт каким-то образом ушел от ответственности, а Калиостро попался. Вероятно, они заключили сделку, и Виатт, используя свои связи при дворе, добился того, что Калиостро не казнили, а отправили в изгнание. Калиостро уехал в Италию, а Виатт оставался в Париже со своей многострадальной женой, пока революция не даровала ей смерть.
Существует мнение, которое я разделяю, что он убил свою жену-англичанку, а возможно, и ее брата, — но прямых доказательств этого нет.
Одним словом, типичный американский герой, правда? Кстати, если ты собираешься о нем писать, любопытно было бы выяснить, где сейчас его потомки и какую они носят фамилию. Я попросила Дженни, которая мне иногда поможет, провести генеалогическое расследование — при условии, что ты не станешь совать мне за это медяки и серебро. Буду держать тебя в курсе.
С любовью, Г.
Глава 40
Слуга Уорда приготовил на обед омлет и салат. За обедом Сэм рассказывал о работе исследователя по имени Гельмут Шмидт, который ставил эксперименты по предвидению случайных событий, вроде тех, которые показывал Джоанне Сэм, когда они только познакомились. Согласно результатам этих экспериментов, субъект способен оказывать влияние на события, записанные на пленку, через несколько месяцев после того, как они произошли. Если это правда, сказал Сэм, то вот вам эксперимент с Адамом в миниатюре.
— У писателя Алана Уотса есть эссе о времени, — сказал Уорд, — в котором рассматривается эта идея. Он говорит, что мы привыкли все, включая самих себя, воспринимать как порождения прошлого. Но это иллюзия. На самом деле, наоборот, прошлое происходит из настоящего. Мы наблюдаем это каждый день. Например, если я говорю «с той стороны», то вы не поймете, что означает «с той», пока я не произнесу «стороны». Вы не будете знать, какая это часть речи и как это пишется.
— Но ведь Адам, которого мы придумали в настоящем, был честным человеком, — возразила Джоанна. — Значит, это прошлое его изменило.
— Мы создали человека, которому пришлось приспосабливаться к тому миру, в который он угодил, — ответил Уорд. — И мы научили его, как это сделать.
— Мы не учили его воровать и убивать, — сказала Джоанна.
Сэм отложил вилку. У него явно не было аппетита.
— Помните, как Мэгги не понравилось, когда мы втянули нашего милого, чистого, юного Адама в компанию Сен-Жермена и Калиостро? Похоже, у нее для этого были все основания.
— Боюсь, это моя вина, — произнес Уорд. — Это я назвал их имена.
— Но и только, — нетерпеливо сказала Джоанна. — Это ведь всего лишь имена. Как они могут обладать такой силой?
Уорд снова слабо улыбнулся.
— Говорят, в этом корень всей магии. Зная истинные имена вещей и людей, ты получаешь над ними власть. А если тебе известны истинные имена богов, они должны наделить тебя своей властью.
Телефон Джоанны, который лежал возле нее на столе, зазвонил снова. Без вступления Гизела затараторила:
— Так, генеалогическое древо, о котором мы говорили. Дженни нашла любопытные имена. А одно — просто оч-чень интересное. Весьма уважаемое семейство, история их богатства уходит в века.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41