– Ну, бывай. Ждать не могу. Я и так с работы сорвался, – сказал Михаил, высаживая пассажира.
Оставшись один, Олег посмотрел на заснеженный лес и былинный сруб вдалеке. Неужели только вчера он приезжал сюда вместе с Женей? Сколько же событий вместилось в последние сутки! Поистине, время сошло с ума.
Он направился через снежную целину по проложенной накануне тропе. День хмурился. С неба сыпала снежная крупа. Ветер налетал порывами, кусая за щеки и норовя залезть за шиворот. Руку оттягивала спортивная сумка, на дне которой притаилась смерть.
На середине пути Олег остановился и опустил сумку на снег. Место идеально подходило для задуманного. Его не миновать. Другой дороги к обособленному срубу не существовало. И в то же время постройки находились достаточно далеко, чтобы не пострадать при взрыве.
Рядом с тропинкой из-под снега торчали бархатные головки рогоза. Оставив сумку на дорожке, Олег двинулся к дому, в надежде найти там заступ или лопату. Со вчерашнего дня дверь оставалась не запертой. В кладовке отыскался кое-какой инвентарь. Казалось, сама судьба создает маленькие удобства, чтобы уверить Олега в правильности его решения.
Вооружившись лопатой и ломом, он вернулся к выбранному месту и стал долбить мерзлую почву. Физическая работа помогала отвлечься от мрачных мыслей. Рубашка взмокла от пота, но дело двигалось медленно. Твердая, как камень, земля поддавалась с трудом. Провозившись с полчаса, Олегу удалось-таки выдолбить неглубокую лунку. Он осторожно достал мину из сумки, опустил в углубление и засыпал снегом.
Завершив работу, Олег оглядел место будущего преступления и с досадой отметил, что сугробы испачканы черным крошевом земли. Женин дядя мог заподозрить неладное. Впрочем, Олег тут же отмел эту мысль. Ни одному человеку в здравом уме не придет в голову, что дорога заминирована. К тому же с неба сыпали колкие льдинки. Если снегопад не прекратится, то к вечеру снег подретуширует изъяны.
Олег отнес инвентарь в кладовку и вновь вернулся к опасному месту. Сейчас в буквальном смысле от жизни до смерти был один шаг. Как ни странно, в душе не было страха, как будто все это происходило не с ним. Что сказала бы мама, узнав о том, что он собирается совершить?
Он подумал, что нужно успеть заехать в больницу. Времени оставалось немного, и отсчет уже пошел. Сунув руки в карманы и подняв капюшон, Олег торопливо зашагал к электричке.
Он шел мимо спящих за заборами дач. Было удивительно тихо. Казалось, ничто не может нарушить здешнего сонного царства, и только он знал, что сегодня вечером здесь прогремит взрыв. Пока Олег сосредоточенно долбил землю, у него не оставалось времени на размышления, но теперь сомнения, как голодное воронье, вновь слетелись клевать его душу.
Неожиданно кто-то толкнул его сзади. Олег обернулся. Возле него стояла собака сторожа. Пес лениво помахивал хвостом. Следом подошел дядя Миша.
– Ты чего один? А барышня где?
– Уехала, – ответил Олег, не вдаваясь в подробности.
– Ну и ну! Как же это я проглядел? А тебя, значит, бросила? Натянула, значит, нос? То-то ты такой в воду опущенный. Ну, Женя она такая. Она еще от горшка два вершка была, а тут всем жару давала. Случай один был… – начал словоохотливый сторож, радуясь, что нашел собеседника.
Олегу было не до баек. Отпущенное ему время неумолимо сжималось, а у него оставалось еще два незавершенных дела: попрощаться с матерью и с Женей.
– Извините, дядь Миш, но я спешу.
– Ну да, вы, молодежь, всегда торопитесь, – с легкой обидой произнес сторож.
– Мне, правда, надо, – сказал Олег.
– Надо так надо. Небось, ее догонять? А что? Может, и помиритесь. Дело молодое. Нынче поругались, завтра в обнимку. Только девку ты себе выбрал непростую. Ух, смотри. Ты за ней еще не раз побегаешь, – предрек дядя Миша.
Днем в больницу не пускали, но Олег не сомневался, что ему удастся пройти. Он вдруг понял, как соскучился по матери. Ему казалось, что они не виделись целую вечность. И все же он боялся этой последней встречи. Ему так много нужно было сказать, но обстоятельства делали разговор по душам невозможным. Каждое его слово будет фальшивым. Сумеет ли он лгать настолько правдоподобно, чтобы мама поверила?
Окошко гардероба было закрыто. На нем висел листок с надписью полудетским почерком: «техничиский пирирыв полчаса». Олег почувствовал досаду. Сейчас ему, как никогда, хотелось перекинуться парой слов с бабой Нюрой.
Узнав в приемном покое номер палаты, Олег улучил момент, пока дежурный препирался с очередными посетителями, и незаметно проскользнул в дверь. Лифт поднял его на нужный этаж.
Неоновые лампы скупо освещали коридор. Стоял устойчивый запах дезинфицирующих средств и медикаментов, к которым примешивалось нечто неразличимое органами обоняния. Олег почувствовал легкую дурноту. В который раз он отметил, что ему тяжело находиться там, где сконцентрировано человеческое страдание.
В рекреации несколько старушек смотрели телевизор. Звук был убавлен до минимума, а по экрану плясала рябь, но это не мешало им пялиться на живые картинки, чтобы скоротать время. Как часто люди занимаются подобным расточительством, и лишь когда перед ними встает конкретный срок, отмеренный судьбой, приходит осознание того, что каждый миг драгоценен.
Олег миновал пост дежурной медсестры и увидел нужную дверь. В палате стояло шесть коек. Инна Михайловна лежала, отвернувшись к стене, и спала. Олег постоял возле кровати, глядя на ее худенькие плечи. Он никогда прежде не замечал, какая она маленькая и хрупкая. К горлу подкатывали слезы, и он с трудом взял себя в руки. Справившись с охватившими его чувствами, он легонько тронул мать за плечо.
– Ма.
Инна Михайловна тотчас повернулась.
– Олежек.
– Как ты? – спросил Олег.
– Хорошо. Сегодня вот сюда перевели. Я тебя не ждала так рано.
– А я пришел. Только не принес ничего, – виновато произнес он.
Тумбочки соседей ломились от снеди, и ему было неловко, что он не подумал о гостинце.
– Мне ничего и не надо. Тут все есть. Кормят хорошо. И лекарства дают, – успокоила его мать. – Опять школу пропускаешь?
– Я отпросился, – солгал Олег.
Глаза у Инны Михайловны стали влажными.
– Ма, ну ты чего? Все нормально. Выучусь, честно.
– Вот видишь, как я тебя подвела, – покачала она головой, утирая слезы кончиком пододеяльника.
– Ну хватит, ма. Если ты будешь нервничать и плакать, от этого будет только хуже. Ты что, не хочешь поправиться?
– Прости меня, Олежек. Прости.
– Мне не за что тебя прощать.
– Я хотела, чтоб ты выучился, закончил университет. Чтоб у тебя будущее было.
У Олега сжалось сердце. Его будущее ограничивалось сегодняшним вечером. Прощение и прощание – как много общего в этих словах!
– Ты самая лучшая мама на свете. Это ты меня прости, – искренне произнес он.
Не в силах больше сдерживать слезы, Олег присел подле и обнял мать, зарывшись лицом в ее ночную рубашку, чтобы она не видела, как он плачет. Сейчас между ними снова возникло единение, как когда он был маленьким. Тогда он чувствовал рядом с матерью удивительную защищенность. Перенестись бы в те далекие дни. Но судьба диктовала свой график. Поборов слезы, Олег поднялся.
– Ну ладно, ма, я пошел. А то еще уроки делать.
Он ненавидел себя за эту ложь, правда убила бы мать. Впрочем, днем раньше или днем позже… Это был один из худших моментов в его жизни. Олег ощущал себя предателем. Но разве у него был выбор?
Спустившись вниз, он увидел, что окошко раздевалки открыто и поспешил туда. Но его ждало разочарование. Вместо бабы Нюры работала другая женщина.
– Тебе пальто сдать? – спросила она.
– Нет, спасибо. Я уже ухожу. А бабы Нюры сегодня не будет?
– Нет, она в завтрашнюю смену.
Олег вышел на улицу. На душе было паршиво. Гроссмейстер судьба заканчивал шахматную партию. Прежде Олег ощущал себя пешкой в чужих руках. Он надеялся, что, повернув ход событий, он станет ферзем, но это ничего не изменило. У него оставалось все меньше маневра. Из этой позиции любой ход вел к мату.
Ему предстояло еще одно прощание.
Олег стоял возле знакомой зашарпанной двери и настойчиво жал на звонок. Наконец на пороге появился Слава. Сейчас он был в джинсах и свитере, которые висели на нем, как на вешалке.
– О! А я думал, Жужу что-то забыла и вернулась, – сказал он.
– Женя уехала?
– Минут пять как.
– Почему она меня не подождала? Я же просил!
– Как будто она кого-то слушает. Кстати, она тебя пыталась по мобиле достать. Ты чего ее не включаешь?
– Деньги кончились.
– Ситуация понятная, – ухмыльнулся Слава. – Да ты заходи. Она скоро вернется.
– А куда она поехала?
– За каким-то диском.
– За диском? – переспросил Олег.
– Ну да. Она сказала, что ты знаешь. Она его на даче забыла.
– Что?! Она поехала на дачу?!
Олег побледнел. Дыхание перехватило.
– Ты чего? – испугался Слава.
– Мне надо позвонить. Где телефон? – спросил Олег.
– Отключили за неуплату.
Сердце будто ухнуло вниз, но Олегу было некогда разбираться со своими ощущениями. Едва осознавая, что он делает, он бросился по лестнице вниз, перескакивая через три ступеньки. Надеясь на чудо, он выбежал на улицу и оглядел стоящие возле дома машины. Жениной «Тойоты» среди них не было. Олега охватила паника.
Он поискал глазами киоск или магазин, где можно заправить телефон. Увидев на другой стороне стекляшку «Евросети», он ринулся через дорогу и едва не попал под машину. Водитель, резко затормозив, высунулся из окна и на эмоциональном русском языке высказал все, что думает. Это отрезвило Олега. Не хватало кончить жизнь под колесами, как Длинноволосый.
«Спокойно. Не надо дергаться. До дачи не меньше часа езды. С учетом пробок больше», – успокоил он себя и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы привести себя в норму. Купив карточку, он стал лихорадочно счищать защитный слой. Руки дрожали, и ему пришлось повторить набор несколько раз, прежде чем стандартной SMSкой его оповестили, что счет пополнен.
Олег, торопясь, набрал номер телефона. Ему казалось, прошла целая вечность, прежде чем в трубке раздались длинные гудки. Он уже предвкушал, как услышит Женин голос, такой родной и желанный, но гудки звучали бесконечно долго, пока связь не прервалась. Олег набирал номер снова и снова. Трубку не брали.
«Нет… нет… нет. Она еще не могла добраться до дачи», – как заклинание твердил Олег. А в глубинах сознания вскипало сомнение. Что если в преломленном сознании Славы отсчет времени идет по-иному? Может быть, Женя уехала от него уже давно?
Олег присел на заснеженную скамейку в сквере и попытался отрешиться от окружающего мира. Сейчас, как никогда, ему пригодился бы дар ясновидения. Ему нужно было во что бы то ни стало понять, что произошло с Женей и почему она не отвечает, но возбуждение мешало сосредоточиться. В самый нужный момент дар телепатии его предал.
«Это наказание за то, что я хотел убить человека», – вдруг подумал Олег. Мысль о том, что Женя подорвется на мине, которую он заложил собственными руками, оглушила его своей чудовищной жестокостью.
– Господи, сделай так, чтобы она была жива. Я уберу мину. Честное слово. Прошу тебя, Господи! Пусть она будет жива!
Олег обратился к Богу неожиданно для себя – импульсивно, интуитивно – как обращается человек, дошедший до последней черты.
В полубреду, в полу безумии он бросился на вокзал и в последний момент заскочил в электричку. Попытка опередить Женю была безнадежной. Олег не был верующим, но сейчас он молился со всей страстью и исступлением, потому что надежда на чудо – это единственное, что ему осталось. Время от времени он прерывал молитву, чтобы набрать Женин номер, но словно в отместку за то, что прежде она не могла дозвониться до него, ее телефон молчал.
Олег пытался удержать в памяти Женину улыбку, манеру встряхивать головой, но вместо этого перед глазами вновь и вновь вставало бледное лицо с нетающими снежинками на щеках.
Казалось, прошла целая вечность, пока электричка доплелась до нужной станции. Выбежав на платформу, Олег бросился в сторону дачного поселка. Он бежал на пределе своих возможностей. Легкие разрывало от напряжения, но он не позволял себе остановиться. Он дошел до той грани, за которой физическая боль перестает иметь значение.
Возле сторожки ему навстречу привычно выскочил пес, а следом, на лай вышел дядя Миша. Увидев парня, он удивленно произнес:
– Вернулся?
– Где Женя? – сбиваясь с дыхания, спросил Олег.
– Ты ж сам сказал, что она уехала.
– Она не возвращалась?
В такую удачу было боязно поверить.
– Нет, – помотал головой сторож.
«Вот оно, чудо. Спасибо, Господи», – подумал Олег. Силы вдруг покинули его. Он рухнул на колени.
– Ты чего? – озадаченно спросил дядя Миша.
– Ничего. Все в порядке, – Олег попытался улыбнуться. – Просто долго бежал. Устал.
– Вот оно, что девчонки с вашим братом делают. Я тебе могу таких историй порассказать, – начал сторож.
– Обязательно, дядя Миша.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48