Скоро Павел понял, в чем дело: японцы нашли свой путь решения проблемы. Имея сильно развитую технологию использования морских вод, они получили полимер полностью за счет океана. В дело шел «морской снег», то есть детрит падающей на дно соли морской воды. Установка представляла собой громадную плавающую конструкцию с осадкой до двухсот метров и площадью более тысячи гектаров. Там имелась мощная атомная станция, громадные турбонасосы и другое уникальное оборудование. Это оригинальное судно-завод выводилось в море и непрерывно давало ленту полимера шириной в 200 метров и толщиной до 100 метров. Полимер имел удельный вес 0, 6.
– Так вот, – сказал Дзейдзабуро, – строительство одной такой установки находится уже в стадии завершения. Девять остальных – на очереди.
– Дух захватывает! – сказал Павел, – Вот набросится на нас теперь «Лига открытого моря».
– Я думаю, – спокойно заметил Оно, – что они неправы. Даже если бы мы добывали 4, 5 миллиарда тонн риса, то и то мы далеко не нарушили бы обычных функций океана. Я даже думаю, что кое-что мы бы в нем улучшили. В связи с этим к вам есть просьба, – помочь нам уже сейчас провести один опыт.
– В чем он заключается? – спросил Павел.
– Население Японии в значительной части питается рыбой, но запасы ее ограничены. Это объясняется рядом причин. В частности, нас интересуют лососи. Они очень быстро растут. За 3–4 года из маленькой рыбки вырастает прекрасная вкусная рыба от 3 до 12 кило­граммов. На нерест они идут главным образом в реки Камчатки. Когда-то лососи были акклиматизированы в Австрии и на Мурмане. Если это удалось сделать тогда, то почему не удастся сделать теперь на наших остро­вах. Энергии для получения пресной воды у нас хватит, мы хотим на одном из ваших островов сделать пресное озеро и реку, из него вытекающую. Река должна существовать очень короткое время. Мы построим совсем маленький рыборазводный завод, вырастим мальков, выдержим их в озере и через реку дадим им возможность спуститься в океан. Известно, что лососи на нерест всегда возвращаются в те реки или ручьи, где они вывелись. Именно этим пользовались исследователи прошлого. Если удастся наш опыт, то представьте себе: на островах десятки тысяч гектаров заливных полей риса, то есть идеальные условия для откорма маль­ков. Там мы сможем выводить и содержать миллиарды рыбок. Затем они будут уходить в море и возвращаться к нам через 2 года в виде взрослых рыб. Проведенные подсчеты показывают, что таким образом мы сможем получить до 50 миллионов тонн высококачественной рыбы.
Павел задумался, затем сказал:
– Я сомневаюсь в одном. Лососи – довольно холоднолюбивая рыба, а мы находимся в субтропиках. На мой взгляд, это может испортить все дело.
– Вы правы, – любезно согласился Оно, – но мы будем привозить икру с Камчатки в охлажденном виде, а наши завод и озеро будут находиться в условиях искусственного климата. Весь вопрос в том, возвратятся ли рыбы в эти воды. Они, конечно, будут в северной части Тихого океана.
– Ну что ж, – согласился Павел, – игра стоит свеч. Пусть океан по-настоящему кормит человека. Но могу вам подсказать и еще одну мысль – это о московском опыте изменения инстинктов у животных. По сути дела, вопрос идет об изменении наследственности. Если это можно провести на рыбах, то мы заставим, например, тунцов в определенное время года собираться в определенных точках океана.
– Вопросы изменения наследственности, – добавил Павел, – сейчас занимают нас больше всего. Я со своим другом Ли предполагаю слетать в Москву за консультацией…
Глава четырнадцатая
СНОВА «СНЕЖНАЯ РОЗА»
Сегодня Герда была счастлива. Впереди целый месяц отдыха в подмосковном санатории «Снежная роза». Она возвращалась из Дворца малюток домой со своим сыном Павликом. Ему было три года, и он только начинал познавать мир. Все радовало ребенка: и цветы, и трава, и новые, еще клейкие листики берез, и синее небо. И Герде, как всем матерям, казалось, что ее ребенок от природы наделен чем-то необыкновенным. Но вот на зеленой полянке в кустах сирени и жасмина показался их коттедж – светлый и уютный. Эти домики принадлежали союзу работников искусств и каждый был рассчитан на одну семью. Семья не только жила в доме, но и немного работала в саду и парке. И это тоже был отдых, только врачи его называли активным.
После ванны и завтрака Герда взяла из инструментального ящика садовые ножницы и вышла с Павликом в сад. Малыш начал играть с мячом, а Герда срезала сухие ветки. В саду было чудесно. Воздух был напоен ароматами весны.
Одна за другой перед ее мысленным взглядом пробегали пленительные картины движения, света и музыки. За прошедшие годы труда и испытаний Герда познала свои способности и научилась многому. Теперь она была не только знаменитой балериной, но режиссером­-постановщиком. Она работала и думала над рисунком будущего танца «Сердце России», который готовила к постановке.
Виктор пришел домой, когда Павлик после обеда уже спал. Орлов почти не изменился за прошедшие годы. Пожалуй, только вокруг глаз появилось несколько мелких морщинок да взгляд стал пристальнее и теплее.
– Здравствуй, родная, – сказал он, целуя руки Герды. – Я ведь тебя не видел две недели.
– Я так соскучилась… Почему ты опоздал? – спросила Герда.
– Если учесть причину, то опоздания нет. По этой причине я мог бы приехать вечером. Но как ни важна причина – я упросил меня отпустить.
– А что это за причина? – спросила Герда.
– Видишь ли, сегодня очередная конференция по космическим проблемам, и выступает главный конструктор ракетостроительного института профессор Иванов. Я познакомился с тезисами его доклада. Очень интересно. Сейчас я тебе объясню, ты поймешь. Самым тяжелым для нетренированного человека в космическом полете все еще остается увеличение силы тяжести при взлете, так называемая перегрузка, да и при торможении тоже. Из-за этого только особо тренированные и выносливые люди посылались в космос. Но ведь там часто нужно бывать, к примеру, ученым, инженерам… Долгое время с этим ничего сделать не могли. Но вот теперь космонавты будут одеваться в специальное полимерное белье из полупроводниковых материалов, плотно прилегающее к телу: при подключении к нему тока оно приобретает все свойства сильного магнита. В то же время в гондолах новых ракет создается местное электромагнитное поле, образующее вместе с чело­веком систему соленоида. Электромагнитные силы рассчитаны так, что магнитный вектор действует против вектора механического ускорения, при этом при изменении скорости ракеты пропорционально меняется и сила магнитных полей. В результате силы ускорения уравновешиваются, и человек должен себя чувствовать значительно лучше. Однако степень этого улучшения можно выяснить только экспериментально, поскольку механическое ускорение действует на любую точку человеческого тела, а электромагнитное приложено только к поверхности его. Помимо этого, профессор привел данные о том, что эти магнитные поля будут ограждать человека от заряженных частиц космических излучений. Все это сильно облегчит полет неподготовленных людей в космос.
– Да, это новость, ради которой стоит опоздать. Я не обижаюсь на тебя.
– Ты прелесть… Я на твое великодушие и рассчи­тывал.
Вечером к ним пришли гости: Марианна Семеновна, одна из ведущих актрис московского театра драмы, и ее муж – режиссер-постановщик телевидения Александр Гук.
– Здравствуйте, вот вы куда забрались, – сказала Марианна Семеновна, целуя Герду. – Тут у вас чудесно.
– Я очень довольна, – сказала Герда, – мир с его новостями дальше от нас, чем от Луны, и поэтому тут можно действительно отдохнуть, помечтать и, так сказать, оглядеться.
– О! А я, пожалуй, бы не выдержал в такой тиши; я привык барахтаться в куче новостей, – заметил Гук.
– Ну, и что вы считаете самым интересным за последнее время? – спросил Виктор.
– Сейчас мир волнуют две вещи – ваш предполагаемый полет на Марс и открытие тихоокеанских курортов на плавающих островах.
– Курорты? – переспросила Герда. – Насколько я знаю, эти острова строят для производства продуктов питания.
– А! – отмахнулся Гук. – Люди обычно не интересуются, откуда берется у них хлеб на столе.
– Не скажите. Вот я, например, всегда интересовалась этим, – сказала Герда.
– Тогда скажите, откуда у вас эти фрукты?
– Ну, очевидно, из Крыма, Италии или Африки.
Гук лукаво улыбнулся, снял с вазы громадный ананас, повернул его черенком вверх и показал Герде маленькую этикетку в форме ромба. На ней был изображен остров среди волн, пальма на острове и лучистая звезда. Надписи на этикетке не было.
– Так что это значит? – удивилась Герда.
– А то, что этот ананас вырос на плавающих остро­вах в Тихом океане.
– Вот и отлично, – сказала Марианна, – давайте его съедим. Я очень люблю ананасы.
Ананас обладал великолепным запахом. К горлу Герды вдруг подкатил комок, она поспешно вышла в детскую и там, вытирая глаза, грустно подумала: «Наверное, у меня две души, и одна из них любит Павла до сих пор».
Когда она вернулась, мужчины играли в шахматы, а Марианна тихо перебирала клавиши пианино.
– Между прочим, – сказала Марианна, – наш театр получил приглашение участвовать в празднествах по поводу, так сказать, крещения нового архипелага. Об этом просят и ваш Большой театр.
– Это очень интересная новость, – улыбнулась Герда. – Я слышу об этом первый раз.
– Говорят, там построен замечательный театр. Весь белый, расположенный амфитеатром, очень оригинальная сцена, вертящаяся платформа, автоматические световые кулисы, ну, вообще все, что необходимо, и к тому же нигде нет такой авансцены как в театрах древней Греции.
– Это действительно интересно. Пожалуй, я не прочь побывать там.
– Конечно, тем более, ты знаешь, на этот раз там будет множество интересных людей из многих стран.
– А не утонут эти острова под таким нашествием людей? – пошутила Герда.
– Такие громадные?! Мне рассказывали, что на них можно было бы строить небоскребы, если бы это было нужно.
– Принято решение, – вмешался в разговор Гук, – серию таких островов, кажется из тысячи штук, построить в Атлантическом океане.
Гости отправились домой, когда в открытые окна смотрели звезды и где-то за лесом вставала луна. Кусочек неба стал бордовым.
– Я всегда испытываю странное чувство, – сказала Герда, – как-то не верится, что ты там был и работал, мечтал о счастье на земле. Это теперь кажется таким обыкновенным, а, между прочим, еще совсем недавно о Луне думали только поэты…
– Без них вряд ли что-нибудь получилось бы, – сказал Виктор и улыбнулся.
– А что сейчас там происходит? – спросила Герда.
– Подходит к концу строительство открытой резервации.
– Это что такое?
– Видишь ли, до сих пор все наши стремления на Луне сводились к тому, чтобы зарыться как можно глубже в почву Луны. На поверхности работали только исследователи. Обсерватории, имеющиеся там, были по сути дела видоизмененными кабинами космических кораблей. И вот недавно в море Ясности, после того как сумели хорошенько обжиться в изолированных от космического пространства шахтах, построили на поверхности колоссальный эллинг. Ну, вроде тех, которые строили раньше для больших дирижаблей. Разница в том, что теперь весь эллинг перекрыт синтетическими пленками, способными полностью выполнять защитную и оптическую функции земной атмосферы. Это значит, что все космические лучи, мелкие и пылевидные метеоры задерживаются пленками. Одна из пленок такова, что если ее даже пробьет какой-нибудь метеорит побольше, то она сама, расплавившись, заделает пробоину. Вид сквозь эти пленки на небо почти такой же, как с земли. Небо видится голубым, так как две специальные пленки рассеивают голубые лучи. Этот эллинг сумели построить потому, что в недрах Луны нашли достаточное количество ювенильной воды, которая помогает создать в этом пространстве и атмосферу. Цоколь эллинга весь пронизан полупроводниковыми стержнями, объединенными в одну систему отопления. Мы надеемся, что в этом большом пространстве люди будут чувствовать себя почти как на земле, а может быть, и лучше, поскольку сила тяжести там значительно меньше, чем на земле.
– Представляю себе, – сказала Герда, – какой исключительный воздушный балет можно поставить в этом эллинге. Там балерина сможет пролететь в воздухе до пятидесяти метров.
Виктор так расхохотался, что Герда обиделась.
– Что тут смешного? Танец – это душа человека. Когда-нибудь я привезу балерин на Луну, поставлю там объемно-цветной фильм, и это будет сенсацией века…
– А, пожалуй, и в самом деле ты создашь что-нибудь удивительное, – сказал Виктор. – Я расскажу о твоей идее у нас в институте. Может быть, и запланируют на будущее. Но у меня, Герда, есть задание посерьезнее. Мне поручено обратиться в институт астроботаники и участвовать вместе с ними в подборе растений для Луны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32