Один глаз жестко смотрел из этой массы, на месте другого была темно-розовая глазница. Голова неподвижно сидела на шее, покрытой полосой тонкой стали. Посередине, там, где должно было быть горло, из полосы выступала маленькая черная коробочка.
— Я Абрахас, — сказал он, черная коробочка завибрировала. — Надеюсь, ты простишь меня за мой внешний вид. Я не часто принимаю гостей.
Он нажал кнопку на подлокотнике, и металлический воротник повернул его голову направо.
— Это Цирцея, с ней ты уже встречался.
Римо прошел вперед.
— Это были вы? — сказал он.
— У пещеры? Да, я. О, на твоем месте я бы не подходил ближе.
Абрахас протянул свою когтистую руку к незащищенному горлу женщины. Его голова была все еще повернута к Цирцее, но глаз смотрел на Римо.
— Она жива, как видишь, но одно твое движение изменит ситуацию коренным образом.
Он засмеялся, звук, исходящий из коробки искусственного голоса, был низким и искаженным.
Римо остановился.
— Хорошо, — сказал он. — Что ты хочешь?
Единственный глаз Абрахаса широко раскрылся, изображая притворную невинность.
— Всего лишь поговорить... Я хочу поговорить с вами обоими. Проснись, Цирцея. Тебя это тоже касается.
Он слегка кольнул ее тело своим когтем.
Она со стоном очнулась.
— Так-то лучше. Теперь мы можем поговорить, не так ли, моя дорогая?
Цирцея с трудом повернулась к Римо, ее глаза были полуприкрыты.
— Уходи, — прошептала она, едва дыша.
Абрахас затрясся от смеха.
— Ну конечно, он останется. Он ведь твой возлюбленный, — он выплюнул слова с внезапным злорадством. — Он не хочет, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Разве не так... Римо?
Он водил металлическим когтем по ее горлу.
— Ей нужен врач, — сказал Римо.
— Ты не знаешь, что ей нужно!
Кресло зажужжало и в считанные секунды оказалось за диваном.
— Это знаю один я, Абрахас, — его рот искривился, — я создал тебя, Цирцея. Ты так отплатила мне.
Женщину душили рыдания. Пальцы судорожно сжимались и разжимались на покрытой кровью груди.
— Не трать напрасно слезы. У тебя нет права на них. Ты когда-нибудь слышала о верности, Цирцея?
— Оставь ее в покое, — сказал Римо.
— Не вмешивайся, — прошипел Абрахас.
Он снова повернулся к Цирцее, коготь завис над ее лицом.
— Я расскажу тебе о верности. Когда я был молодым, ты помогала мне, и это дало мне возможность осуществить мое предназначение, мою судьбу, которая планировалась в течение трех тысяч лет, с тех пор как Абрахас, бог древности, был предан забвению. Он оставил свои попытки увести людей с пути разврата. У него не было силы. Но у меня она есть, — он низко нагнулся над женщиной. — Есть! Я воссоздал Абрахаса, Абрахаса — совершенного бога, дарующего жизнь, силу добра и зла, потому что это было моим предназначением. За твое участие и помощь я подарил тебе весь мир. Мир! — закричал он.
— Я взял служанку из трущоб Коринфа и дал ей ум. Ты путешествовала и жила в роскоши. Ты получила блестящее образование. Ты была посвящена в информацию, которая спасет будущее человечества. Я выплатил тебе свой долг, Цирцея. Все, что я требовал от тебя, это твоя верность.
Он тяжело дышал.
— Другие охотно отдавали мне свою верность. В данный момент миллионы ожидают только мимолетного взгляда на Абрахаса. Я их вожак. Они нуждаются во мне, чтобы я защитил их от врагов. Таких, как ты, Цирцея. Те, кто неверен Абрахасу, враг всего человечества.
— Я... я не должна была спасать тебя, — плакала женщина. — Твой отец был прав. Тебя надо было уничтожить.
— Это не моя судьба, — тихо сказал Абрахас, приблизившись к ее лицу. — Мой удел — жить и править людьми на всей Земле, так же как мой удел быть преданным женщиной с похотью грязной шлюхи.
— Достаточно, — прервал его Римо и сделал шаг вперед.
Из кресла неожиданно вылетел электрический разряд. Он ударил Римо в ногу, оглушил и отбросил назад. Цирцея вскрикнула.
— Видишь, как просто заканчивается жизнь? — продолжил Абрахас тем же тихим голосом. — В одно мгновение человек, который, ты думала, спасет тебя, прекратил существование. Абрахас дарует жизнь и забирает ее.
И он поднял коготь, закричав в отчаянии:
— О, моя красивая, запятнанная чародейка!
Коготь опустился. Тело на диване судорожно дернулось, фонтан крови брызнул из горла Цирцеи.
Римо услышал сдавленный вопль, донесшийся из глубины его души. С чувством, как будто он вытаскивает себя из ужасного кошмара, он заставил себя встать и шатаясь пошел в другой конец комнаты. На фоне стены он разглядел расплывшуюся фигуру существа во вращающемся кресле.
— Ты еще жив? — несколько удивленно спросил голос.
Римо из последних сил сосредоточился. Перед ним лежала женщина, которую он любил всего час назад. Ее горло было жестоко разодрано. В глазах застыл ужас. Лицо еще было теплым. Этого не может быть, подумал он, в его мозгу метались беспорядочные видения: Цирцея, сидящая в пещере; Цирцея, лежащая под ним, ее тело, горячее и манящее; Цирцея, просящая помощи, ее лицо освещено дрожащей свечой.
Что это такое, что за убитое животное лежит мертвым перед ним? И человек в кресле, расплывшееся пятно, до него трудно дотянуться...
— Ты умрешь, — сказал он. — Клянусь, ты умрешь.
Все еще дрожа от электрического шока, Римо бросился к креслу. Вверх взвилось облако белого дыма и наполнило комнату. Секунду спустя Абрахас исчез.
Глава 17
И Смит и Чиун — оба слышали крик Цирцеи. Когда Чиун оказался в комнате, дым уже успел рассеяться.
Римо стоял около дивана, его глаза были прикованы к женщине, залитой кровью. Рукой он касался ее лица. Он не двигался и не замечал старика.
— Что случилось? — спросил Чиун. — Кто это сделал?
Римо не отвечал. Он провел пальцами по щеке Цирцеи и закрыл ей глаза.
Смит, тяжело дыша, вошел в комнату.
— Это она, — сказал он. — Эта комната...
Он запнулся, увидев случившееся.
— О нет, — тихо сказал он, подходя к Цирцее.
Римо отошел. Потом, не произнося ни слова, он двинулся вдоль стен, он бил по каждой панели с такой силой, что сотрясался пол.
— Очнись, — резко бросил Чиун.
— Я должен найти его, — сказал Римо. — Этот ублюдок был во вращающемся кресле. Если бы он ускользнул через дверь, вы столкнулись бы с ним. Помните Большого Эда?
— Большого Эда? — спросил Смит.
— Того вояку из Орландо, — объяснил Чиун. — Он использовал фальшивый пол, чтобы избавиться от нас. Но это...
— Цирцея сказала мне о доме, что он полон секретных коридоров, — сказал Смит, глядя на мертвую женщину. — Ты ее знал, Римо?
— Да.
— Я тоже, — Смит подошел к ее телу.
— Забудьте, — резко сказал Римо. Он ударил по стене, рука попала в пустое пространство. — Вот это. Помоги мне, Чиун.
Меньше чем за минуту они отодрали все доски. Открылась другая комната, тоже пустая, покрытая звуконепроницаемыми панелями и увешанная полудюжиной телемониторов. В углу была установлена движущаяся камера. На дальней стене висел цифровой хронометр, который показывал время с точностью до секунды. Было 11.52.45.
— Но на плане не было этой комнаты, — сказал Смит. — Я уверен в этом. Компьютер определил местонахождение зоны передачи как ту комнату, откуда мы только что пришли.
— О чем ты? — спросил Римо. — Абрахас упоминал о том, что собирается показаться миру?
Смит рассказал о запланированном в полночь вещании.
— Нельзя допустить, чтобы он передал свое сообщение, — предостерег он.
— Я собираюсь помешать ему, — спокойно сказал Римо.
Внезапно все шесть мониторов, свисающих с потолка, вспыхнули. Возникло сразу полдюжины крупных планов изуродованного лица Абрахаса.
Он улыбался, его жуткие губы гротескно искривились. Смит резко вскрикнул.
— Превосходно, парни, — сказал Абрахас, и голосовая коробка в его горле задрожала. — Особенно хорош ты, Римо. Ты же должен быть мертвым. Ты знаешь, сильный электрический шок убивает.
— Я думаю, на твоем счету уже достаточно смертей.
— Возможно, — Абрахас продолжал улыбаться. — Тем не менее я думаю, что после моего сообщения по телевидению последуют похороны. Три новых могилы. Четыре, если вы сосчитаете Цирцею. Жаль.
— Не будет никакого сообщения, — сказал Римо.
Абрахас засмеялся:
— Извини, но я с тобой не согласен. Через семь минут новый Бог придет к своим людям. Имя, которому они поклонялись, покажет своего хозяина. Не очень приятное лицо для человека, можете вы сказать, но достаточно ужасное для Бога добра и зла. Вы согласны?
— Ты мошенник и убийца, — сказал Смит.
— А, праведный Смит. Я никогда не думал, что ты окажешься бельмом у меня на глазу. Кто мог бы принять тебя за смутьяна? Ладно, теперь все это неважно. Мои компьютеры верны мне, даже если ты — нет.
Смит изумленно посмотрел в монитор.
— О да, я видел через скрытую камеру в компьютерном центре, как ты пытался узнать коды передачи. Очень забавно. Как видишь, распечатки были ложные. Мое местонахождение невозможно обнаружить. В действительности, ни твоя гениальность в программном обеспечении компьютеров, ни замечательная стойкость твоего молодого друга Римо не смогут сделать ничего, что хоть сколько-нибудь помешало бы Великому плану Абрахаса.
— Ты действительно веришь в этот бред? — спросил Римо.
— У меня есть все основания верить в это. Я непобедим.
Его жуткое лицо смотрело на них из мониторов.
— Я спланировал все до деталей.
— Пол, — выкрикнул Римо. Он стоял на четвереньках, склонившись над облицованным полом. — Здесь есть другой проход.
Он отодрал облицовку. Под ней был бетонный пол, в котором выделялась площадка четыре на четыре фута.
— Очень хорошо, — сказал Абрахас. — Это действительно вход. Он снабжен гидравлическим лифтом в полторы тонны весом. И сам бетон весит полтонны.
Римо что-то промычал, пытаясь просунуть пальцы в тончайшую щель, отделявшую люк от пола.
— Я ведь говорил, что все предусмотрел. Доктор Смит, почему бы вам не попытаться заполучить коды передачи? Я даю вам разрешение.
— Ты знаешь, доступ к ним ограничен твоей речевой командой.
— Код: три нуля, три, один, восемь, ноль.
— Но почему?
— Потому что я наслаждаюсь вызовом. И потому, что, даже получив код, ты все равно не сможешь остановить меня. Еще раз повторяю, все продумано.
Послышался какой-то звук, — сначала низкий и мелодичный, он стал потом повышаться в тоне и громкости, пока не превратился в болезненно пронзительный.
— Все продумано, — прошептал Абрахас, и его слова потонули в ужасном звуке.
— Что это? — закричал Смит, зажимая уши.
Звук стал невыносимым. Смит в судорогах упал на колени. Чиун, оказавшись рядом с ним, молниеносно вытолкнул его через разбитую стену. Он втащил его в другую комнату поближе к двери и резко распахнул ее.
Звук прекратился. Снаружи стояла толпа делегатов конференции. Они накинулись на Смита со злобными выкриками.
— Все... — доносилось из мониторов.
— Предатель! — орал бывший госсекретарь.
— Изменник!
— Еретик!
Как сквозь туман, Смит увидел человека по имени Венар. Он вышел из толпы, держа в руке камень, и кинул его в Смита. Камень попал ему в лицо, ободрав кожу.
— Помогите мне добраться до компьютерного зала, — сказал Смит.
— Да, император.
Чиун налетел на толпу, как вращающийся пропеллер.
Венар пошатнулся и, ударившись об стену, повалился на пол. Остальные начали швырять в Чиуна камни, но он молниеносными движениями рук отклонял их.
— Идите, — тихо сказал он Смиту, — я прикрою вас.
Смит, прихрамывая, словно вдвое постарев, пошел к компьютерному залу. Рана на лице не была глубокой, но в голове пульсировала боль.
— Три нуля, три, один, восемь, ноль, — повторял он вслух.
Разрывающий барабанные перепонки звук вызвал у него головокружение. К горлу подступила тошнота. Он нагнулся вперед, расставив ноги. Его вырвало.
— Три нуля, три, один, восемь, ноль.
Когда они наконец добрались до компьютерного центра, Чиун поднял руку в сторону.
— Стойте! — приказал он. — Я Чиун, Мастер славного Дома Синанджу, и я не советую вам идти дальше, или бойтесь за ваши жизни.
— Это же просто чокнутый старик, — закричал кто-то.
— Да, и к тому же придурок.
Венар пролетел сквозь толпу. Его пиджак был разорван, часы разбиты. Он встал перед делегатами, его глаза были наполнены ненавистью.
— Болтовня, папаша. Я не верю, что ты такой сильный.
— Не угрожай попусту, — сказал Чиун. — Ты уже получил свой урок.
— Тебе повезло, — сказал Венар.
Из кармана он достал маленький пистолет. Толпа затаила дыхание.
— А теперь тебе не повезет.
Он сделал быстрый шаг вперед.
— Простите меня, император, но это необходимо, — сказал Чиун.
Он подпрыгнул, повернувшись в воздухе, и одним точным движением ударил Венара в позвоночник, а затем в череп. Тело сильно прогнулось и упало. Пальцы Венара все еще сжимали пистолет.
Смит стоял у пульта, его глаза были прикованы к безжизненному телу на полу.
— Работайте, — скомандовал Чиун человеку, которого называл императором.
— У тебя четыре минуты, — напомнил Абрахас, как будто Римо был соперником в игре и не мог найти верный ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18