Даже цвет лица у него был восковой.
Волна пропитанного нашатырем воздуха, качнувшаяся от двери, заставила доктора Кимбла обернуться. В палату вошел пожилой азиат в костюме сине-зеленого цвета и, глядя мимо доктора Кимбла, решительно направился к больному.
— Прошу прощения, но часы посещений уже прошли, — строго преградил ему путь доктор Кимбл.
— Я не посетитель, — скрипучим, ворчливым голосом отозвался азиат. — Я — личный врач мистера Смита.
— О-о... Миссис Смит мне ничего о вас не говорила, доктор...
— Доктор Чиун. Я только что вернулся из своей родной Кореи, где лечил серьезного ожогового больного.
— Я полагаю, у вас есть какой-нибудь документ? — осторожно предположил доктор Кимбл, зная, что в наши дни сплошь и рядом встречаются разные восточные лекари, на поверку оказывающиеся обыкновенными врачами-недоучками.
— Я могу за него поручиться, — раздался сзади спокойный голос.
Доктор Кимбл обернулся и увидел мужчину в белой футболке и черных брюках.
— А вы кто такой?
— Я личный ассистент доктора Чиуна. Можете называть меня Римо.
— Вынужден просить вас пройти за мной. У нас в клинике существует определенный порядок касательно специалистов со стороны.
— Сейчас не время! — отрезал Римо и взял Кимбла за руку.
Он едва коснулся его локтя, но по руке тотчас побежали мурашки. И дальше — по груди и шее. Хотя доктор Кимбл понимал, что чувствовать иголки мозговой тканью невозможно, тем не менее он их явственно ощутил и в голове. В глазах у него помутилось.
Человек по имени Римо отпустил руку, и доктору Кимблу стало легче. Он стоял на коленях.
— Расскажите, что произошло со Смитом! — сказал Римо.
Доктор Кимбл начал свой рассказ, но коротышка-азиат прервал его тираду. Он уже колдовал над пациентом.
— Это все неважно! Ты лучше посмотри, что он сделал со Смитом! Понатыкал в него иголок и подключил тысячу машин! А где же пиявки? Удивляюсь еще, как он не налепил ему на вены пиявок, дабы окончательно высосать из него все соки!
— Папочка, пиявок не ставят уже несколько десятилетий.
— Вообще-то в последнее время их опять начинают применять, — сказал доктор Кимбл, с трудом поднимаясь на ноги.
У него кружилась голова, он отыскал глазами кислородный баллон и жадно приник к маске. Он глубоко вдыхал чистый кислород, а сам смотрел и слушал.
Доктор Чиун обошел кровать, критическим взором оглядев больного.
— В таком состоянии он уже четверо суток, — сказал доктор Кимбл.
Доктор Чиун молча кивнул.
— Никаких следов повреждений нет, — сказал Кимбл.
— Как это — нет? — возразил Чиун и невообразимо длинным ногтем ткнул пациенту в лоб. — А это что такое?
Не отнимая от лица кислородной маски, доктор Кимбл нагнулся к Смиту: посередине лба была маленькая лиловатая точка.
— Пигментация, — констатировал он. — Возможно, родимое пятно.
— Называете себя врачом, а воспаление третьего глаза в упор не можете распознать! — заклеймил Чиун и принялся массировать Смиту виски.
— Это что еще за средневековые суеверия?
Чиун не удостоил его ответом. Его пальцы переместились Смиту на восковой лоб. От усердия он даже закрыл глаза.
— Что это он делает? — обратился Кимбл к Римо.
— Понятия не имею.
— Но вы, кажется, его ассистент?
— Я в основном слежу за тем, чтобы люди вроде вас ему не мешали.
— Я проверяю кот-ди. — Чиун вдруг открыл глаза и убрал руки со лба больного.
— Это еще что такое?
— Кот-ди — это вроде выключателя. Как телевизор — то включают, то выключают. Если на него правильно нажать, человек словно отключается. Точь-в-точь как Смит.
— Да будет вам! Это же абсурд!
— Римо вам сейчас продемонстрирует.
Римо протянул руку и легонько постучал доктора Кимбла по лбу в самом центре. Доктор Кимбл закатил глаза и стал оседать на пол. Римо успел подхватить его под руки и спросил у Чиуна:
— Что теперь с ним делать?
— Если хочешь, можешь его включить обратно.
Римо нащупал лоб и тихонько стукнул. Доктор с усилием встал на ноги и одернул халат.
— Я что — потерял сознание?
— Вернее сказать — отключились, — уточнил Чиун.
— Я вам не верю!
— Никто не верит, — пожал плечами Римо и подошел к Чиуну. — Ну, как он?
— Ужасно! Вся внутренняя гармония нарушена. Похоже на непоправимые повреждения.
— Мы не можем позволить Смиту умереть. Сделай что-нибудь!
— Я говорю не о Смите, — сказал Чиун, вынимая из вены больного капельницу и отключая его от электродов. — С ним все будет в порядке. Я говорил о Голландце. Ты только взгляни, что он сделал с кот-ди.
— Слишком сильно нажал?
— Если бы! Он намеревался нанести смертельный удар — милосердный, но бесповоротный. Я заметил кое-что еще в Синанджу. Помнишь, как он лишил жизни Ма Ли? Удар тоже был не без погрешностей. Помнишь ту кровавую слезу? Голландец теряет над собой контроль, и этот неловкий удар — лишнее тому подтверждение.
— А-а, — протянул Римо. — А Смит-то как?
Чиун нажал пальцем на крошечный кровоподтек у Смита на лбу. Тот моментально открыл глаза, словно веки были подвязаны на резиночки.
— Мастер Синанджу? — отчетливо произнес он и попытался сесть.
Чиун уложил его на подушку.
— Вы выздоравливаете. Император Смит. И все — благодаря вашему верному слуге!
— Голландец!
— Мы знаем, Смитти, — вставил Римо. — Это все его рук дело.
— Тшш! — зашипел Смит, метнув взгляд в сторону доктора Кимбла.
Тот стоял в углу комнаты и поочередно жал на разные точки у себя на лбу. В порядке эксперимента.
— Кажется, я понял, — сказал он. — Путем раздражения нерва, доселе неизвестного медицинской науке, вы перекрываете биоэлектрическую активность в мозгу. Результатом служит бессознательное состояние, при том что ткани не повреждаются. Но я никак не могу найти у себя этот нерв.
— Я вам помогу, — предложил Римо, взял руку доктора в свою и сложил ее в кулак. Выпрямив указательный палец, он положил его врачу на лоб, а тот забавно закатил глаза, словно пытаясь разглядеть указанную точку.
— Вот здесь надо нажимать, — сказал Римо и отошел.
Доктор так и сделал и тут же повалился на пол.
— Безотказно действует! — Римо весело присвистнул.
— Так, значит, за всеми нашими покушениями стоял Голландец? — сказал Смит и сел в кровати. Лицо его порозовело, подобно тому как вино окрашивает прозрачный бокал. — А ниндзя и Адонис были самозванцы?
— Если бы вы внимательно слушали мой рассказ о нечистых на руку ниндзя, — проворчал Чиун, — вы бы не были сейчас так удивлены. Только Синанджу является истинным искусством.
— Он увязался за нами в Синанджу, — мрачно произнес Римо. — Но потом ушел. Мне еще предстоит с ним расквитаться.
— Где он сейчас?
— Этого мы не знаем.
— А как быть с кандидатами на пост президента? Можно считать их в безопасности?
— Да, — ответил Римо.
— Нет, — ответил Чиун.
— Нет? — удивился Римо.
— Нет, — твердо повторил Чиун. — Разум постепенно оставляет его. Нападая на политиков, он преследовал цель дискредитировать нас с Римо и вынудить уехать с позором в Синанджу, с тем чтобы он там завершил свою месть. Теперь, потерпев неудачу, он вернулся в Америку, чтобы убить тех, кого ему пока устранить не удалось.
— С чего бы он стал это делать? — спросил Римо. — Ему на эти выборы совершенно наплевать.
— Он подобен раненому скорпиону, мечущемуся от боли. Его всегда тянуло убивать. Он боится тебя, хочет быть моим учеником и думает, что убил Смита. Он ударит по тем, кого нас нанимали защищать. Это единственный для него способ причинить нам боль, не рискуя спровоцировать противостояние, в котором, он знает, ему не победить.
— Я так не думаю, — возразил Римо.
— А мне это представляется резонным, — сказал Смит. — По крайней мере, нельзя исключать такой возможности. Мне потребуется ваша помощь — вас обоих.
— У меня к Голландцу личный счет, — заверил Римо. — Можете на нас рассчитывать.
— А у меня никакого счета нет! — Чиун незаметно пнул Римо по ноге.
— У-у! — тихонько взвыл тот.
— Но меня можно убедить вновь поступить к вам на службу, Император Смит.
— Рад это слышать! — сказал Смит. — Конечно, я готов подписать контракт на тех условиях, что мы с вами обсуждали ранее.
— Боюсь, что это невозможно, — сказал Чиун.
— Почему?
— Потому что тот контракт вы порвали.
— Ну, подготовьте новый!
— Я мог бы это сделать, но на это уйдет несколько дней, ибо я уже стар и память меня подводит. Не исключено, что для освежения моей слабой памяти мне придется начать переговоры заново.
— Так как мы поступим? Особо медлить нельзя: Голландец может возникнуть в любой момент.
— По чистой случайности, предвидя ваши возможные намерения, я взял на себя смелость составить новый текст соглашения по пути в Америку.
Чиун развернул новый свиток и вручил его Смиту.
Тот взял бумагу и сощурился.
— Ничего не вижу! Ах да, конечно, очки! Где мои очки?
Очки были у Римо, он сейчас же достал их из кармана и нацепил Смиту на нос.
— Их привез в Синанджу Голландец — в доказательство того, что убил вас, — объяснил Римо.
— Так... Плохо дело: ничего не вижу! — пожаловался Смит.
— О! — вскричал Чиун. — Я просто не знаю, что нам делать! Можно, конечно, подождать, пока вы сделаете себе новые очки, ко меня беспокоит безопасность кандидатов.
— Каковы ваши условия?
— Условия превосходные. Я уверен, что вы сочтете их приемлемыми. Может быть, просто подпишете, а прочтете потом?
Смит колебался.
— Это совершенно против правил.
— Но и времена сейчас из ряда вон выходящие!
— Ну, хорошо, — горестно согласился Смит. — В конце концов, может, и само КЮРЕ после выборов распустят. Ничего страшного, если несколько месяцев поработаем на ваших условиях.
— Прекрасно! — сказал Чиун, извлек из одного рукава гусиное перо, а из другого — чернильницу, открыл маленькую крышечку и дал Смиту обмакнуть перо, после чего тот поставил под документом свою подпись.
— Уверяю вас, вы не пожалеете! — пообещал Чиун, убирая на место перо и свиток.
— Будем надеяться, — буркнул Смит и попытался приладить на нос очки, но у него перед глазами опять все расплывалось. — Ваше первое задание — обеспечить безопасность кандидатов на пост президента.
— Приступаем к исполнению! — объявил Чиун.
— Я не в счет! — напомнил Римо. — Моя добыча — Голландец.
— Который скорее всего в этот самый момент как раз собирается убить одного из вверенных нам людей.
— Тогда я с тобой, — согласился Римо.
— Пока вы не ушли, — остановил их Смит, — мне нужно как можно скорее связаться с президентом. Не могли бы вы съездить ко мне на работу и взять из кабинета мой портфель?
— Он с нами, — сообщил Римо и принес из коридора потертый кожаный портфель Смита. — Мы первым делом побывали в “Фолкрофте”, — объяснил он. — Ваша секретарша сказала нам, что вы в больнице. Я подумал, что захватить портфель спецсвязи не помешает — так, на всякий случай.
— Правильно подумали.
— Вообще-то, Император Смит, это была моя идея, — встрял Чиун. — Римо в данном случае выступал только носильщиком.
— Да, да, — рассеянно бросил Смит, уже отпирая портфель. Под крышкой тотчас замерцал экран монитора. Смит взялся за сотовый телефон. — Мне надо переговорить с президентом. Наедине. Не могли бы вы и доктора с собой прихватить?
— Будет исполнено! — с поклоном ответил Чиун. — Римо! — Он щелкнул пальцами.
Тот нехотя выволок бесчувственного доктора в коридор. Чиун стоял возле лифта. Римо запихнул доктора в подсобку и присоединился к Чиуну.
— Смитти меня беспокоит, — посетовал он.
— Он поправится.
— Я говорю о зрении. Он почти не видит.
— Я уверен, все будет в порядке. Иногда, если на кот-ди нажать не совсем правильно, зрение возвращается не сразу.
— А с доктором все было нормально, когда я привел его в чувство...
— Но ты же не такой старый и немощный, как я!
— Прибавь к этому, что в мои планы не входило заставить кого-то подписать контракт не глядя. — Римо шагнул в лифт.
— И это тоже. — Чиун просиял.
* * *
Когда красный телефон наконец ожил, президент бросился на звонок, хотя находился в дальнем конце коридора. Он рванулся в Овальный кабинет мимо удивленных охранников, которые устремились за ним.
— Оставайтесь здесь! Я сейчас вернусь. Желудок! — прокричал он.
Охранники остались в коридоре. В спальне президент снял трубку.
— Да? — сказал он.
— Говорит Смит.
— Я вам звоню уже два дня кряду! Где вас черти носят?
— Я был нездоров. Мне очень жаль, — извинился Смит. — Не вдаваясь в подробности, господин президент, я готов прояснить вам ситуацию.
— Меня как раз интересуют подробности!
— Это займет слишком много времени. К тому же, боюсь, вы мне не поверите.
— Тогда давайте суть.
— Я установил, кто стоит за покушениями. Человек, называющий себя Тюльпаном, является нашим конкурентом, с которым мы уже имели дело в прошлом. Его мотивом была месть моей боевой единице. Он потерпел фиаско, и я опасаюсь, что он опять находится в Штатах и может вновь попытаться достичь своей цели. Надо ожидать новых покушений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35