— Или — туберкулез… Нет, ни первое, ни второе не подходят… Лучше — обычное воспаление легких. Чтобы тебя не беспокоили посещениями сослуживцы, заранее оповести их — ложусь, дескать, для лечения в клинику закрытого типа. Посещения запрещены.
Предложенный вариант устраивал меня на сто процентов. Не придется изобретать легко проверяемые причины… А как же Ольга? Попробуй, покажи ей больничный — вмиг заподозрит обман… А скажи правду — еду, дескать, на заработки — примчится на вокзал проверить: с кем собирается путешествовать муженек…
— С работой все ясно, а как же жена? Ее никакими болезнями не обмануть, никакими больничными не запугать.
Изворотливый Тихон тут же изобрел средство обмана излишне бдительной моей супруги. Все просто — выпала случайная возможность подзаработать, с начальством согласовано, но афишировать не стоит — у каждого шефа имеется свой шеф… Вот и все — просто и, главное, правдоподобно. В предвидении получения солидных денег Ольга на вокзал не поедет, начальству не позвонит…
В прихожей дожидался меня Владька. С жестокой улыбочкой, пристроенной на прыщавом лице.
— Жив? Уши на месте? Эх, позволил бы мне Тишка поговорить с тобой — шелковым бы стал, интеллигент паршивый. Гляди, сявка, веди себя, как первоклашка в школе — тихо, мирно. Долго тогда проживешь, не окочуришься!
На следующий день я получил липовый больничный лист. С заполненными графами, подписями врачей, печатью. На целых три недели. По поводу воспаления легких. Предписано лечение в больнице…
— А с посылочками получилась неувязка. Завтра получишь их прямо в вагоне, господин Никаноров…
Рядом с Тихоном — Владька. Предельно доброжелателен, приветлив. Ни одной угрозы. Дружески пожал на прощание руку, похлопал по плечу.
Что означает непонятное поведение прыщавого парня?

Глава 5
1
Главный инженер управления долго изучал мой больничный лист. Вздыхал и кашлял, потирал затылок и снова вздыхал. Я понимаю его состояние — опытных и знающих инженеров катастрофически не хватает. Молодняк, недавно окончивший институт требовал еще солидной подготовки, его нужно притереть, обработать наждаком стройки. Материалы и конструкции дорожают, заказчик держит строителей на подножном корму, за выполненные работы платит гроши, а нередко вообще не платит…
А тут опытный предпоследний прораб заболевает. Пусть не надолго, пусть на три недели, но кто знает, как пройдет лечение в непонятной полузакрытой клинике?
— Ты уж постарайся там, Николай Иванович, — моляще сипел главный, сдерживая разрывающий грудь кашель. — Сам понимаешь, обстановка тяжелейшая. Без тебя сегодня, как без рук… Температура-то, какая? — с затаенной надеждой спросил он.
— Самая легочная, — продемонстрировал я свои обширные познания в медицине. — По утрам — нормальная, вечерами растёт. Вчера, к примеру, была тридцать семь и шесть…
— Да, температурка, — понимающе снова вздохнул главный. — Ничего не поделаешь, лечись. Нынче в больницах запарка с лекарствами, не скупись — пусть жена прикупает в аптеках. Понадобится — деньгами поможем…
— Клиника престижная, медикаментов в ней хватает… За обещанную помощь — спасибо. При необходимости жена обратится.
Сошлись мы с главным инженером на том, что я стану активно лечиться и постараюсь появиться на стройке не через три, а, скажем, через две с половиной недели.
Со своей стороны, главный взял обязательство постоянно информировать Ольгу о ходе закладки корпусов и по возможности помогать ей деньгами. Конечно, Ольга в управление обращаться не станет, постесняется, да и сумма, вложенная в сбербанк, намного превышает ту, которую сможет выделить ей
управление. Но не мог же я признаться в том, что я если не мультимиллионер, то без приставки «мульти» — точно.
Разговор с женой прошел болезненно и менее доброжелательно. Зная ее характер, я постарался изложить ситуацию в сухой, протокольной форме. Дескать, появилась возможность солидно подзаработать. Еду в очередную командировку. С начальством согласовано… Все.
— Какая командировка? С кем согласовано?
По манере говорить Ольга даст фору Вошкину. У того не допрос, а почти дружеская беседа, у нее — не беседа, а настоящий допрос.
— Для шефа — лежу в клинике с воспалением легких. Знакомая врачиха организовала больничный лист… Только ты не волнуйся — умирать не собираюсь, совершенно здоров… Просто нужна была причина для отлучки в другой город. Куда именно — не скажу, не моя тайна… Зато, если все задуманное получится, по моему возвращению купим мягкую мебель и новый телевизор…
— А если загребут? — так и впилась в мое лицо Ольга, изучая реакцию на подобную возможность. — Тогда я с мамой останусь без средств к существованию. На мою префектурную зарплату только кошку можно прокормить. И то — впроголодь… Неужели ты занимаешься криминалами?
Семь потов с меня сошло, пока доказал обратное. Дескать, к величайшему моему сожалению, сообщить истинную цель командировки не имею права — коммерческая тайна, но к милиции н прокуратуре никакого отношения она не имеет. Обычная сделка официально утвержденных коммерческих структур без вывоза за рубеж запрещенных материальных и культурных ценностей, без подделки документов и нападений на охрану… Короче, можешь спать спокойно, дорогая женушка, пить-кушать вволю и добросовестно заниматься бумажно-префектурными делами.
Не уверен, что мои словесные фокусы сняли Ольгины сомнения, но внешне она удовлетворилась обещаниями по возможности звонить, не пить сырой воды и вообще вести себя паинькой. Еще больше помогло повторное обещание приобрести мебель с телевизором…
И вот я стою возле вагона поезда Москва — Владивосток. До отправления — полчаса. Владика с посылками еще нет, Любаша, наверно, все еще вертится перед зеркалом, накладывая последние слои макияжа. Беспокоиться им нет причин. Это мне нужно волноваться. Владька — обычный посыльный, передаст пакеты и исчезнет. Любаша — простая сопровождающая, ее в случае чего не арестуют…
Я приехал на вокзал заблаговременно не от нетерпения — решил со стороны понаблюдать за пассажирами. С кем придется общаться, кого взять на заметку? Заодно посмотреть, вместе появятся посыльный и сопровождающий или порознь?
Постепенно перрон заполнялся людьми. Вот полный, одышливый мужчина следит за носильщиком, сгружающим с тележки чемоданы и узлы. Мелкий коммерсант, везущий в Сибирь московский ширпотреб?… Вот женщина с двумя малолетними детьми растерянно оглядывается по сторонам. Мужа ищет либо родителелей? Вот лейтенант целуется с миловидной девчонкой, и она плотно прижимается к нему, так, что между ними самую тонкую леску не протащить…
А это кто? Ба, знакомая физиономия!
С небольшим чемоданчиком почти бежал по перрону… Вошкин. В новеньком костюме, сменившем мятую куртку, с ярким галстуком. Никогда не скажешь, что это — следователь по особо важным преступлениям, а не директор преуспевающего банка
Ага, заметил меня и отвернулся. Судя по этому, встреча братом подследственной Черновой почему-то для Вошкина нежелательна.
Вовремя загородил ему дорогу. Еще бы пару секунд, и мне его не догнать.
— Сергей Сергеевич? Вот это встреча! Далеко ли едете?
Следователь — в западне. Справа — толстяк с грудой чемоданов, слева — столб, прямо перед ним я.
— Отдыхать, — проинформировал он, переминаясь с ноги на| ногу. — В санаторий. Лечить нервную систему… А вы?
— Тоже на отдых… Как дела у сеструхи?
— Как обещано… все в порядке… Полностью оправдана, подписку я аннулировал…
Отлично! Значит, сработал ремонт личной легковушки и строительство дачи. Не зря мы с батей потрудились…
— Значит, в отношении Фимки… простите, Серафимы Ивановны, можно быть спокойным? — не выпускал я следователи, который так и рыскал взглядом, выискивая пути спасения. — Вы и гарантируете?
— На все сто процентов… Простите, меня ожидают…
— Какое может быть ожидание, если вы в отпуске?
Из— за моей спины раздался мелодичный женский голосок:
— Куда же ты исчез, Сереженька?
Все понятно! Подорванная нервная система перетрудившегося следователя будет успешно выправлена.
Я отступил в сторону, и Вошкин бросился бегом в образовавшуюся «щель».
Двери вагонов открылись — началась посадка, Владика все не было. Любаши — тоже. До отправления — двадцать с небольшим минут.
Наконец появилась Любаша. Легкая, изящная, она не шла — плыла, не обращая внимания на заинтересованные взгляды мужчин и завистливые — женщин. Видимо, привыкла к ним.
Следом за девушкой шел молодой парнишка, лет двадцати, не больше, нес чемодан и саквояж. Тот самый, знакомый по поездке в Самарканд.
Это что за фигура? Раньше я его не встречал… Впрочем, из окружения Тихона мне известны только Владик и Любаша, а я не сомневаюсь, что в шайке, кроме них, есть еще народ.
Я поспешил спрятаться за опору электролинии и принялся | наблюдать.
Любаша и сопровождающий ее парнишка остановились неподалеку от входа в вагон. Девушка окинула взглядом толпу пассажиров. Кого она ищет: меня или Владьку? Почему-то захотелось, чтобы разыскивала именно меня.
— Передай Тишке: все в порядке, — услышал я из-за прикрытия. — Пусть не беспокоится — все сделаем, как он велел.
— Передам. Счастливого пути и благополучного возвращения.
Парень наклонился, чмокнул девушку в подставленную щечку, и исчез в толпе. До отхода остается пятнадцать минут. Владика все еще нет. Прятаться больше нет необходимости — пора «проявляться».
— Наконец-то пришел, — обрадовалась девушка, увидев меня|. — А я думала — опоздаешь, и придется мне ехать одной…
— И поехала бы?
— А куда деваться. Непослушания Тихон не прощает. Мне без того досталось на орехи за попытку встретиться с тобой без дома…
— Кстати, что ты мне тогда хотела сказать?
— Отъедем километров сто — расскажу… Пошли в вагон…
— Без посылок и билетов?
— Все у меня, — показала она на саквояж. — Тихон вчера вручил…
Неизвестно почему, но на сердце у меня полегчало. Значит, Владька не появится, и я буду избавлен от очередной дозы предупреждений и угроз, которые уже начали действовать мне на нервы.
Проводница в кокетливо посаженном на голове берете проверила билеты, и мы с Любашей прошли в купе. Ничего особенного — почти точная копия того, в котором мы ехали в Самарканд. Только спальные места-диваны не рядом, а один над другим… Отлично, нет необходимости в устройстве ширмы. Там, где прежде располагался диван, стоит кресло и висит зеркало.
— Теперь, наконец, можно поговорить…
К моим губам прижался розовый пальчик, Любаша покачали головой в знак молчания. Дверь в купе приоткрыта, по коридору то и дело проходят пассажиры. Один из них застыл возле окна, посылая провожающей его даме воздушные поцелуи.
Разве пооткровенничаешь?
Наконец поезд тронулся и мимо поплыл перрон с провожающими, орущими женщинами, что-то кричащими мужчинами, плачущими детьми. Поезд уйдет, и все успокоится, разбредутся по своим делам мужчины и женщины, перестанут плакать дети. Как будто не было предотъездной суматохи…
Любаша достала из саквояжа две книжки, одну бросила мне, вторую раскрыла и положила на колени. Пусть пассажиры, проходя мимо, заглядывают в купе. Ничего особенного, сидит молодая пара, конечно, муж и жена, развлекается зарубежными детективами. Сразу видно — не молодожены, не целуются, не милуются, все это в прошлом.
Когда я попытался закрыть дверь, Любаша отрицательно покачала головой и снова оказалась права — появилась проводница. Церемония вторичной проверки билетов и уплаты за постели много времени не заняла. Наконец можно закупориться в купе немного отдохнуть, сбросить нервное напряжение.
— Почему не пришел Владька?
— Не знаю… Тихон переслал посылки через Генку, ну, парня который меня провожал… Знаешь что, давай отложим серьезные разговоры на завтра, сейчас перекусим и поспим. Признаюсь всю ночь глаз не сомкнула… не пришлось.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего… Обычные женские страхи… Давай, извозчик, пожуем, а?
— Сейчас… Но мне бы хотелось узнать, зачем ты назначила свидание в Измайловском парке? А сама не пришла… Откуда об этом свидании узнал Владька?
— Ого! Ты меня засыпал вопросами, не знаю, на какой из них отвечать в первую очередь… Итак, зачем я тебе позвонила, да еще домой? Если честно, просто захотелось тебя повидать. Имеет же право женщина на маленькую шалость?… Подожди, не перебивай!… Почему не пришла? Тоже просто — в последнюю
минуту перерешила… Могу же я пококетничать сама с собой?… Откуда узнал Владька? Вот этот вопрос — самый серьезный… Звонила я из своей квартиры. Думаю, что никто не подходил к аппарату подслушивающего устройства. До этого мои «друзья» еще не додумались… Подозреваю, что Владька в этот момент стоял под дверьми, вымаливая свидание, и подслушал. Передал Тихону. Тот организовал мне грандиозный скандал…
— С рукоприкладством?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31