Теперь снова вернемся к той поре, когда Господь создавал еврейский народ.
Прежде всего новорожденный сам не должен превратиться в очередного поставщика языческих мифов. Что такое язычество?
Языческий – значит народный. Язычество – религия «языков», народов. Это плод человеческого религиозного творчества. Христианское богословие признает те механизмы мифотворчества, которые описывает современное научное религиеведение, философия и психология религии. Мы только говорим: эти человеческие механизмы действуют вполне и исчерпывающе в языческих религиях, но они недостаточны для объяснения христианства. Помимо механизмов «архетипов», «проекции», «сублимации», «вытеснения» и т. п. для объяснения христианства нужен прежде всего сам Христос. Может быть, поражение Спартака и в самом деле облегчило победу Христа. Но для этой победы все-таки необходим был Сам Христос.
С точки зрения библейского богословия язычество – это плод религиозных исканий людей, а Завет – это результат того, что Бог Сам открыл Себя людям. Библейская религия не есть религия Израиля. Это не есть некая система верований, выработанная еврейским народом в древности. Библия навязана Израилю, а не создана им[128].
Моисей силой уводит свой народ из Египта («Моисей сказал Господу: Ты силою Твоею вывел народ сей» – Числ. 14,13), и цель его сорока-летнего странствия –… смерть его же собственного народа: «все, которые видели славу Мою и знамения Мои, сделанные Мною в Египте и в пустыне, и искушали Меня уже десять раз, и не слушали гласа Моего, не увидят земли, которую Я с клятвою обещал отцам их; только детям их, которые здесь со Мною, которые не знают, что добро, что зло, всем малолетним, ничего не смыслящим, им дам землю, а все, раздражавшие Меня, не увидят ее» (Числ. 14,20-23). Те, кто родились в рабстве, те, кто слишком пропитан египетским магизмом и язычеством[129], не могут войти в Святую Землю (даже сам Моисей лишь издалека видит ее, но не прикасается к Обетованной Земле). Эти сорок лет – непрестанная чреда бунтов Израиля против Моисея и его Бога.
Евреям не нравится их новая религия («доколе злому обществу сему роптать на Меня?» – Числ. 14,27). И Моисей не в восторге от своего народа. Вот – его горькая исповедь: «И сказал Моисей Господу: для чего Ты мучишь раба Твоего? И почему я не нашел милости пред очами Твоими, что Ты возложил на меня бремя всего народа сего? разве я носил во чреве весь народ сей, и разве я родил его, что Ты говоришь мне: неси его на руках твоих, как нянька носит ребенка, в землю, которую Ты с клятвою обещал отцам его? откуда мне взять мяса, чтобы дать всему народу сему? Ибо они плачут предо мною и говорят: дай нам есть мяса. Я один не могу нести всего народа сего, потому что он тяжел для меня; когда Ты так поступаешь со мною, то лучше умертви меня» (Числ. 11,11-15).
После Моисея уже судьи и пророки вступают в борьбу с языческими влечениями своего народа. Изготовление идолов и спиритизм, магия и астрология, увлечение языческими доктринами и практиками соседних племен – вот то, к чему при малейшем попущении уклоняется народ, и откуда его вновь и вновь оттаскивают посланные Богом фанатики[130]. Пророки и судьи и силой Божией и мечом убивают бунтовщиков; бунтари (выражающие народные чаяния, то есть мечту о магии, приносящей богатство) убивают и изгоняют пророков… Иные же замучены были, не приняв освобождения; другие испытали поругания и побои, а также узы и темницу; были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке… умирали от меча, скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням, по пещерам и ущельям земли (Евр. 11, 35–38).
Народ приказывал пророкам: «не проророчествуй о имени Господа, а если нет, то умрешь в руках наших» (Иер. 11,21). Пророки же умоляли Господа: «Боже, вступись в тяжбу мою с народом недобрым» (Пс. 42,1). И Бог откликался на их призыв. Вот как в Его глазах выглядела история Израиля: При рождении твоем… пупа твоего не отрезали, и водою ты не была омыта, и пеленами не повита. Ничей глаз не сжалился над тобою… но ты выброшена была на поле, по презрению к жизни твоей, в день рождения твоего. И проходил Я мимо тебя, и увидел тебя, брошенную на попрание в кровях твоих, и сказал тебе: «живи!»… Ты выросла и стала большая… И проходил Я мимо тебя, и увидел тебя, и вот, это было время твое, время любви; и простер Я воскрилия риз Моих на тебя, и покрыл наготу твою, и ты стала Моею. Омыл Я тебя водою и смыл с тебя кровь твою и помазал тебя елеем… И нарядил тебя в наряды… украшалась ты золотом и серебром, и была чрезвычайно красива… Но ты понадеялась на красоту твою, и, пользуясь славою твоею, стала блудить и расточала блудодейство твое на всякого мимоходящего, отдаваясь ему… позорила красоту твою и раскидывала ноги твои для всякого мимоходящего… Как истомлено должно быть сердце твое… когда ты все это делала, как необузданная блудница!…Всем блудницам дают подарки, а ты сама давала подарки всем любовникам твоим и подкупала их… Посему выслушай, блудница, слово Господне! Я соберу всех любовников твоих… предам тебя в руки их и они разорят блудилища твои, и разрубят… тебя мечами своими… Я поступлю с тобою, как поступила ты, презрев клятву нарушением союза. Но Я вспомню союз Мой с тобою… и восстановлю с тобою вечный союз. И ты вспомнишь о путях твоих, и будет стыдно тебе… Я прощу тебе все, что ты делала… Я не хочу смерти умирающего… но обратитесь, и живите! (Иез. 16,4 –18,32).
Можно вспомнить и слова Христа, обращенные к Израилю: Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст (Мф. 23, 37). Повзрослевший и обнаглевший подкидыш разрывает с Тем, Кто его взрастил…
Итак, религия Завета навязывается Израилю, а не творится им. Это видно не только из того, что говорят те или иные библейские тексты. Еще более это заметно из их умолчаний. Для народно-языческой религии две темы важнее всего: рассказы о звездах и повествования о посмертии. Но на месте этих сюжетов в Библии – зияющие лакуны…
«Об астрономии так мало говорится в Библии, что даже ни разу не названы все планеты», – подметил еще Галилей[131]. Совершенно сознательно в Шестодневе Моисея солнце и луна не именуются. Зная языческую традицию («боги – это те самые Солнце и луна и планеты и неподвижные звезды» Цицерон. О природе богов 2,80), Моисей просто говорит «светило большое» и «светило малое», избегая слов «солнце» и «луна». Тем самым он профанирует языческие святыни. Солнце отныне просто солнце, а не Ра, и луна есть просто луна, а не Астарта-Селена-Танит-Иштар-Инанна-Сома[132]. На современном языке он мог бы сказать: «А еще Бог создал две системы освещения: одну основную, а вторую аварийную». И результат был бы тот же: кланяться лампочкам, подвешенным над нашими головами, как гласит инструкция, ради помощи нам – уже нет желания.
Светила уже не планетарные боги. Они поставлены на службу земле. – «Дабы ты, взглянув на небо, и увидев солнце, луну и звезды, и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им» (Втор. 4,19). Оттого в Библии отсутствуют звездные мифы.
Библия расколдовывает мир, освобождает человека от астролатрии, пленения звездами. «Ахуру чтим и Мазду, луне и звездам молимся» – бормотали язычники[133]. А пророки возражали: «Солнце и луна, и звезды, будучи светлы и посылаемы ради потребности, благопослушны… Почему же можно подумать или сказать, что они боги, когда они не сильны ни суда рассудить, ни добра сделать людям? Итак, зная, что они не боги, не бойтесь их» (Послание Иеремии, 59-64)[134].
Еще более разительна вторая библейская лакуна.
Повсюду развитые религии, религии, которые обрели нравственное измерение (а к числу таковых даже с самой что ни на есть «объективно-религиоведческой» точки зрения принадлежит и религия Древнего Израиля, религия Пророков), говорят о том, что человека за пределами этой жизни ждет воздаяние: злом за содеянное им зло и добром за сотворенное благо. Религии весьма по-разному определяют, что благо и что худо для последующей судьбы души. У разных религий вполне разные ответы на вопрос, что именно в человеке может войти в будущее. Весьма различны и представления о том, какой будет эта грядущая, подлинная реальность. Религии могут по-разному представлять себе вообще эту будущую жизнь (растворение в Абсолюте, вхождение в Нирвану, лучшее перевоплощение, жизнь в мире богов и предков, телесное воскрешение и т. п.). Но все они говорят: то, что ты начал на земле, продолжится в будущем.
Так говорят все развитые религии, но не религия Ветхого Завета. Эта религия ничего не говорит своим адептам о выживании человека (его души, «атмана» и т. п.) после смерти тела.
Ветхозаветные книги не содержат обещания посмертной награды, не ожидают рая. Вспомни, что жизнь моя дуновение, что око мое не возвратится видеть доброе. Не увидит меня око видевшего меня; очи Твои на меня, – и нет меня. Редеет облако, и уходит; так нисшедший в преисподнюю не выйдет, не возвратится более в дом свой, и место его не будет уже знать его. Не буду же я удерживать уст моих; буду говорить в стеснении духа моего; буду жаловаться в горести души моей (Иов. 7, 7–11). Смерть в восприятии ветхозаветных авторов – не освобождение от тела и не шаг к воссоединению с Божественным Духом. Здесь, на земле, можно говорить с Богом. Смерть же есть та бездна, в которую даже взгляд Бога не опускается, и то пространство, которое не охватывается Божией памятью и Божиим Промыслом. Бог не может заботиться о том, чего нет…
Человеческое религиозное мышление естественно творит свои представления о грядущей судьбе человека. Цель любой религии – преодоление смерти. Именно это, а не вопрос о происхождении мироздания – главное, что интересует более всего любого человека в религии: «Господи, как мне умирать будет?».
Здесь же – средоточие египетской мудрости. Таинство погребения и мистерия «отверзения уст» усопшему, секреты бальзамирования и пирамид, советы по оправданию на загробных судах и предолению мытарств – вот где билось сердце египетской религии. Израиль в минуту своего исторического рождения выходит из Египта, выносит оттуда египетские богатства… Сам Моисей был научен «всей мудрости Египетской» (Деян. 7,22). Но именно из этой, танатологической[135] египетской сокровищницы евреи не взяли ничего. Ни одного погребального обряда, ни одной заупокойной молитвы нет на страницах Ветхого Завета. Только очень жесткая цензура могла порвать вековое влияние Египта на мысль и верования евреев. Этот разрыв несомненно состоялся. Значит, и цензура была жесткой, а перевоспитание суровым и систематическим. Народу не позволили создать свою мифологию.
Интерес к «космографии» и к посмертию, столь естественный и столь страстный у оккультистов всех времен, не был поощрен Библией. Естественные, слишком естественные порывы мифотворчества сдерживаются уздой Закона и огнем пророческих речей.
Молчание Слова Божия о посмертии страшит людей Ветхого Завета. Им хотелось бы иначе думать о смерти – но Откровение, получаемое ими, не согласно с чаяниями человеческого сердца и молчит о том, что хотелось бы услышать человеку[136]…
Я не случайно упомянул об Откровении. В том религиоведческом факте, что Ветхий Завет не отвечает на самые естественные вопросы человеческого разума и сердца, я вижу подтверждение его нечеловеческого, сверхъестественного происхождения.
Наконец, третий аргумент в пользу не-естественного происхождения религии Израиля дает история этого народа. Слишком уж поразительная разница между тем, во что и как верили евреи во времена пророков, и тем, во что превратился иудаизм после отвержения им Нового Завета. Все то, что было запрещено Ветхим Заветом, есть в Каббале – магия и оккультизм, астрология и отрицание Единого Личного Бога Творца[137]. Даже языческая доктрина переселения душ в опустевшем доме Израиля прописалась одна из первых. Когда Израиль не принял Новый Завет, и остался в пустом доме, когда «старшие ушли» (ушли пророки и ушла Благодать Божия) – он наконец вполне предался желаниям своего сердца и создал себе ту религию, которую мешали ему сотворить пророки. Он создал религию самообожествления[138]. Он создал Каббалу.
В том, что Израиль увлекся магией – в этом нет ничего странного. «Побыстрее, покрупнее и подешевле» – с этими привычными базарными требованиями любой народ переступает границу мира духов. С точки зрения истории религии странно было, что в истории Израиля это увлечение проявилось так поздно, а до того более тысячи лет Древний Израиль смог прожить с религией, которая – в отличие от язычествующих соседей – ничего не знала о «божественных браках»[139], не слагала мифов о происхождении созвездий и планет[140], не поклонялась звездам и духам, не свершала культ предков, не молилась богине богатства и божествам загробного мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35