Резкий смех прорвался сквозь собравшихся, МакФарлэйн повернулся и увидел Рашель. Единственный представитель ЭИР из присутствующих, она сидела в группе африканцев, раздетых до пояса. Они живо разговаривали и смеялись.
Солнце спускалось в субтропические воды, погружаясь в линию облаков цвета персика, что нависали над горизонтом наподобие огромных грибов. Море лоснилось и было гладким, с еле заметным намёком на волнение.
Дверь в надстройку отворилась, и появился Глинн. Он медленно прошёл вдоль центральных помостков, которые, прямые как стрела, на тысячу футов протянулись к носу «Рольваага». За Глинном шествовала капитан Бриттон в сопровождении первого помощника и ещё нескольких старших офицеров.
МакФарлэйн наблюдал за капитаном со свежим интересом. Несколько сконфуженная Амира после ужина рассказала ему всю историю. Два года назад Бриттон посадила танкер на риф Трёх Братьев, у Шпицбергена. В трюме не было нефти, но корабль получил значительные повреждения. Было доказано, что, когда это произошло, Бриттон находилась в состоянии опьянения. Хотя не обнаружилось доказательств того, что несчастный случай произошёл по вине её невоздержанности — как оказалось, он был обусловлен оперативной оплошностью рулевого, — с тех пор она ни разу не командовала кораблём. «Неудивительно, что она согласилась на это задание», — подумал он, наблюдая за тем, как она вышагивает вперёд. И Глинн, конечно, знал, что ни один капитан с хорошей репутацией не согласился бы на эту работу. МакФарлэйн в сомнении покачал головой. Глинн не предоставил бы шансу ничего, особенно команду над «Рольваагом». Скорее всего, об этой женщине он знает кое-что.
Амира шутила о случившемся в манере, которая заставила МакФарлэйна чувствовать себя неловко. "Это кажется несправедливым, наказывать весь корабль за слабость одного человека, — сказала она. — Могу поспорить, команда тоже не слишком довольна. Только представь их себе, сидящих в столовой и по капле цедящих стакан вина за ужином! «Взмах волшебной палочки — и всё. Прелесть, не так ли?» — С этими словами она закончила фразу, скорчив рожицу.
Над головой Глинн добрался до собравшихся. Он остановился, держа руки за спиной, устремив взгляд вниз на главную палубу — на обращённые к нему лица.
— Меня зовут Эли Глинн, — начал он своим тихим, неизменным голосом. — Я глава «Эффективных Инженерных Решений». Многие из вас в общих чертах знают цель нашей экспедиции. Ваш капитан попросила меня донести до вас некоторые детали, после чего я буду счастлив ответить на вопросы.
Он бросил взгляд на слушателей.
— Мы направляемся к южной оконечности Южной Америки, для того, чтобы добыть крупный метеорит для Музея Ллойда. Если мы правы, это окажется самым крупным метеоритом, когда-либо найденным. В трюме, как многие из вас знают, находится специальное гнездо, построенное для метеорита. План очень прост: мы встаём на якорь среди островов мыса Горн. Моя команда, с помощью некоторых из вас, откапывает метеорит, переносит его на судно и закрепляет в гнезде. Затем мы везём его в Музей Ллойда.
Глинн сделал паузу.
— Некоторые из вас могут поинтересоваться, законностью такой операции. Мы закрепили право на разработку острова. Метеорит — руда, и мы не нарушим закон. С другой стороны, существует потенциальная практическая проблема в том, что в Чили не знают о том, что мы добываем метеорит. Но позвольте мне заверить вас: крайне маловероятно, что это доставит проблемы. Всё тщательно отработано до последних деталей, и мы не ожидаем каких-либо сложностей. Острова мыса Горн необитаемы. Ближайшее поселение — Пуэрто-Вильямс, в пятидесяти милях от места. Даже если власти Чили узнают, чем мы занимаемся, мы готовы заплатить за метеорит разумную цену. Поэтому, как видите, нет причин не только для тревоги, но даже для беспокойства.
Он снова сделал паузу, затем поднял глаза.
— У кого-нибудь есть вопросы?
Вверх взметнулась дюжина рук. Глинн кивнул ближайшему мужчине, дородному нефтянику с грязной спецовке.
— А что он собой представляет, этот метеорит? — Прогудел тот. Немедленно послышался одобрительный ропот.
— Вероятно, он окажется массой никеля и железа, весом около десяти тысяч тонн. Просто груда металла.
— А почему он настолько важен?
— Мы полагаем, это самый крупный метеорит, когда-либо найденный людьми.
В воздух взметнулись ещё несколько рук.
— Что произойдёт, если нас поймают?
— То, чем мы занимаемся, легально на все сто процентов, — ответил Глинн.
Поднялся мужчина в синей униформе, один из судовых электриков.
— Мне это не нравится, — сказал он с очевидным йоркширским акцентом. У него была грива рыжих волос и непослушная борода.
Глинн терпеливо ждал.
— Если эти чёртовы чилийцы поймают нас, удирающих с их камушком, может произойти что угодно. Если всё легально на все сто, почему бы просто не купить у них проклятый камень?
Глинн внимательно посмотрел на электрика недрогнувшим взглядом бледно-серых глаз.
— Могу я узнать ваше имя?
— Льюис, — ответил тот.
— А потому, господин Льюис, что чилийцы просто не смогут продать его нам по политическим причинам. С другой стороны, у них нет технологической базы для того, чтобы достать его из-под земли и увезти с острова. Так что он просто останется там закопанным — вероятно, навсегда. В Америке он будет исследован. Его выставят в музее на всеобщее обозрение. Его бережно сохранят для человечества. Это не культурное достояние Чили. Он мог упасть где угодно — даже в Йоркшире.
Послышался короткий взрыв хохота от приятелей Льюиса. МакФарлэйн был рад видеть, что Глинн таким прямым разговором, казалось, завоёвывает их доверие.
— Сэр, — сказал один худощавый мужчина, один из младших судовых офицеров. — Что вы скажете по поводу люка экстренного сброса?
— Люк экстренного сброса, — плавно проговорил Глинн, его голос был ровным, чуть ли не гипнотизирующим. — Это лишь предосторожность, которую едва ли доведётся использовать. В том маловероятном случае, если метеорит сумеет убежать из «гнезда» — скажем, в жестоком шторме — это просто-напросто способ облегчить наш балласт, выбросив его в океан. Точно так же, как моряки девятнадцатого столетия выбрасывали свой груз за борт в сильные бури. Но вероятность того, что нам придётся от него избавиться, неуловимо мала. Идея заключается в том, что защита корабля и команды — превыше всего, даже если при этом мы потеряем метеорит.
— И как вы откроете этот люк? — Прокричал ещё один моряк.
— Я знаю ключ. Его также знает главный инженер, Евген Рошфорт, и главный конструктор, Мануэль Гарза.
— А капитан?
— Желательно оставить этот вариант в руках персонала ЭИР, — сказал Глинн. — В конце концов, это наш метеорит.
— Но это же, чёрт возьми, наш корабль!
Ропот команды сейчас звучал громче звуков ветра и глубокого мурлыканья двигателей.
МакФарлэйн глянул на капитана Бриттон. Она с каменным лицом стояла за спиной у Глинна, руки в боки.
— Капитан согласилась на это необычное требование. Мы построили люк экстренного сброса, и мы знаем, как с ним обращаться. В том невероятном случае, если его придётся использовать, это следует делать с большой осторожностью, с таймером в руках, теми, кто этому обучен. В противном случае корабль может затонуть вместе с камнем. — Он глянул вокруг. — Ещё вопросы?
Наступило беспокойное молчание.
— Я понимаю, это необычное путешествие, — продолжил Глинн. — Некоторая неопределённость — даже беспокойство — вполне естественны. Как всегда в случае морских путешествий, существует риск. Я сказал вам, что все наши действия вполне легальны. Однако, я ввёл бы вас в заблуждение, если бы сказал, что чилийцы с этим согласятся. И это — причины, по которым в случае успеха каждый из вас получит бонус в пятьдесят тысяч долларов.
В команде раздался дружный выдох, и взрыв разговоров. Глинн поднял руку, и снова воцарилась тишина.
— Если кто-то из вас чувствует тревогу касательно экспедиции, он волен отказаться от участия. Мы организуем обратную дорогу в Нью-Йорк, с компенсацией. — Он бросил многозначительный взгляд на Льюиса, электрика.
Тот посмотрел на Глинна, затем лицо расплылось в широкой улыбке.
— Ты купил меня с потрохами, приятель.
— Нам всем предстоит много работы, — сказал Глинн, обращаясь к группе. — Если вы хотите ещё что-то добавить — или что-нибудь спросить — делайте это сейчас.
Он вопросительно обвёл их глазами. Затем, чувствуя, что молчание осталось ненарушенным, кивнул, повернулся и ушёл обратно по помосткам.
«Рольвааг», 16:20
Разбредаясь по своим местам, команда разделилась на небольшие группы, тихо переговариваясь друг с другом. Нежданный бриз дёрнул ветровку МакФарлэйна. Когда тот направился в укрытие, то увидел Рашель, которая стояла у поручней правого борта, до сих пор разговаривая с группой палубных матросов. Она в очередной раз отпустила какой-то комментарий, и крошечная группа вокруг неё внезапно взорвалась смехом.
МакФарлэйн проделал путь к офицерской комнате отдыха. Как и прочие судовые помещения, которые он уже видел, комната была большой и роскошно, впрочем, негусто, оборудованной. Но там для него имелась великая приманка: кофейник, который никогда не остаётся пустым. Он налил себе чашку и со вздохом удовлетворения глотнул кофе.
— Немного сливок? — Из-за спины спросил женский голос.
Он повернулся, чтобы увидеть капитана Бриттон. Та закрыла дверь в комнату отдыха и с улыбкой подошла к нему. Ветер высвободил из-под офицерской фуражки длинную косу волос, и несколько непослушных прядей отбились, обрамляя элегантную и длинную шею.
— Нет, спасибо, предпочитаю чёрный.
МакФарлэйн наблюдал за тем, как Бриттон наливает себе в чашку, добавляет одну ложечку сахара. В молчании они несколько мгновений маленькими глотками пили кофе.
— Я должен вас спросить, — сказал МакФарлэйн, больше для того, чтобы поддержать разговор, чем для чего бы то ни было ещё. — Этот кофейник, кажется, всегда полон. И кофе всегда свежий на вкус. Как вам удаётся это чудо?
— Это не чудо. Стюарды приносят новый кофейник каждые тридцать минут, неважно, нужен он или нет. Сорок восемь кофейников в день.
МакФарлэйн покачал головой.
— Удивительно, — сказал он. — Но, впрочем, удивителен и сам корабль.
Капитан Бриттон глотнула ещё кофе.
— Хотите экскурсию? — Спросила она.
МакФарлэйн глянул на неё. Конечно, у повелителя «Рольваага» имеются куда более важные дела. С другой стороны, экскурсия пришлась бы весьма кстати — какой-никакой, а перерыв. Жизнь на борту судна быстро превращалась в рутину. Он отпил последний глоток кофе и опустил чашку.
— Звучит здорово, — сказал он. — Я уже размышлял о том, какого рода секреты таит в себе этот большой старый корпус.
— Не так уж много секретов, — сказала Бриттон, открывая дверь в комнату и выводя его в широкий коридор. — Просто великое множество мест, куда заливают нефть.
Дверь на главную палубу приоткрылась, и показалась худощавая фигура Рашель. Увидев их, та остановилась. Бриттон холодно ей кивнула, затем отвернулась и пошла дальше по коридору. Когда они заворачивали за угол, МакФарлэйн обернулся. Амира провожала их взглядом, с ухмылкой на губах.
Отворив множество двойных дверей, Бриттон завела его на корабельный камбуз. Здесь господин Сингх властвовал над стюардами, помощниками шеф-повара и рядами горящих печек. Тут же стояли массивные камерные морозильники, заполненные боками ягнят, говядиной, цыплятами, утками и рядами красно-бело-мраморных туш, которые МакФарлэйн посчитал за козлов.
— У вас припасов достаточно, чтобы прокормить армию, — сказал он.
— Господин Сингх, вероятно, сказал бы, что вы, учёные, примерно так и едите, — заметила Бриттон и улыбнулась. — Пройдёмте дальше, оставим камбуз ему.
Они прошли бильярдные комнаты и плавательный бассейн, затем спустились на один уровень, где Бриттон показала ему игротеку и столовую. Ещё одна лестница вниз — и они прибыли к матросским кубрикам: большие помещения с индивидуальными ванными, вклинившиеся меж галерей, которые протянулись вдоль обоих сторон корабля. Они ненадолго остановились у конца коридора на левой стороне. Здесь шум двигателей был заметно громче. Коридор, казалось, протянулся на бесконечную длину, бортовые иллюминаторы слева, двери в кубрики справа.
— Всё построено в гигантских масштабах, — сказал МакФарлэйн. — И так пусто.
Бриттон засмеялась.
— Посетители всегда так говорят. Факт тот, что судно в основном управляется компьютерами. Мы основываемся на геофизических спутниковых данных, курс удерживается автоматически, даже опасность столкновений отслеживается электронными средствами. Тридцать лет назад электрики на судах занимали низкое положение. А сейчас специалисты по электронике жизненно необходимы.
— Всё это производит сильное впечатление, — МакФарлэйн повернулся к Бриттон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65