Старина Амос так крепко взял дело в свои руки, что к тому времени, когда он умер, никто на долгие мили вокруг даже не знал, что существуют и другие страховые компании.
Конечно, со временем, его компанию поглотила большая национальная корпорация, но Амос сделал свое дело так здорово, что всякий страховой агент, представляющий другие компании в Шатли, попусту тратил время и силы, пытаясь заполучить здесь клиента.
Вот почему в этом провинциальном сонном городке, в котором осталось гораздо больше от доброй старой Англии, чем в большинстве других – у нас до сих пор сохранилась колонка для воды, окруженная деревянными домиками, в которых вполне могла бы останавливаться королева Елизавета, правда этого так и не произошло – страховая контора была размером с хорошую фабрику.
Одна из работающих у меня девушек должна была сходить в банк, и я передал ей записочку для Джила Карсвелла, который работал в местном отделении банка Мидленд. В записочке я только написал, что мистер Муллинер приедет в Шатли на следующий день.
Как только девушка вышла из комнаты, зазвонил телефон. Когда звонил этот телефон, только я мог поднимать трубку.
– Это Шейла, – раздался в трубке резкий голос.
– Да, дорогая?
– Дина заперлась в своей комнате.
Я не смог сразу понять в чем проблема, но то что назревал кризис не вызывало сомнения.
– А в чем, собственно, дело? – спросил я.
– Как ты мог забыть, Вэл? Пришел электрик. Мистер Джером. Он должен попасть в комнату Дины.
– Ну, тогда скажи, чтобы она вышла.
Шейла только вздохнула.
– Прием заявок на самое глупое заявление месяца прекращен. Ты вне конкуренции.
– Да, я понимаю, что ты уже ей говорила. Скажи еще раз. Заставь ее выйти.
– Сломать дверь?
Я тоже начинал терять терпение.
– Если другого выхода нет.
– Большую тяжелую тиковую дверь? Своими хрупкими руками? Вряд ли у меня это получится, Вэл. Видимо это придется делать мистеру Джерому. А потом…
– Да, да, я знаю. – А потом по всему городу начнутся пересуды о том, что с Диной Матерс не все в порядке, и что она запирается на ключ, и что приходится взламывать двери. – Что она говорит, когда ты просишь ее выйти? – со вздохом спросил я.
– Она говорит, – ровным голосом ответила Шейла, – что боится фей.
– Чего?
– Ты слышал. Вчера вечером она видела в нашем саду фей. Поэтому она и не выходит из комнаты. Может быть, это и добрые феи, но она не хочет рисковать.
Я не стал продлевать дискуссию дальше.
– Ладно, – сказал я, – сейчас приеду.
Отношения у нас с Шейлой были ничуть не хуже, чем у множества других не идеальных супружеских пар. Мы могли бы жить намного лучше – Шейла определенно так думала – если бы не Дина.
Дина была моя младшая сестренка, хрупкая, хорошенькая, как картинка, семнадцатилетняя девушка, веселая и доброжелательная со всеми, кроме Шейлы. Одна из причин, по которой я так жестко обрывал тех, кто подтрунивал над Томми Хардкастлом, заключалась в том, что Томми и Дина – притом, что они были совсем не похожи друг на друга – имели одну общую черту…
Я выскользнул из конторы, стараясь привлекать как можно меньше внимания – делу ужасно повредит, если подчиненные будут знать, что их босс отлучается посреди рабочего дня по личным делам. Я взял машину на стоянке возле конторы и поехал домой мимо школы…
… И остановился. Около сотни тринадцати или четырнадцатилетних мальчиков в голубых шортах заполонили дорогу.
Нашей средней школе около четырехсот лет. Школьный двор находился на противоположной стороне дороги.
Поэтому, дети переодевались в спортивную форму в школе, а потом, чтобы попасть на футбольное поле, им нужно было переходить через дорогу.
Порядок, вернее всякое отсутствие порядка, очень типичное для Шатли.
После того, как все мальчики перешли улицу, я поехал мимо замка по Старому мосту и свернул на дорогу, ведущую к нашему дому в стиле королевы Анны, который находится примерно в четверти мили за границами города. Дорога также вела дальше, в сторону нескольких ферм.
Шейла встретила меня в свитере, запачканном краской, и джинсах, измазанных известкой – видимо убирала после работы электрика. Шейла была стройной, двадцатичетырехлетней блондинкой, и женился я на ней совсем не потому, что не нашлось в Шатли девушки более уродливой.
– Ладно, – угрюмо, заявила она. – Теперь попробуй заставить ее выйти из комнаты.
– Ты не… говорила ей ничего, дорогая? – на всякий случай спросил я.
Шейла знала, что я имею в виду.
– Я сказала ей, что электрику нужно сделать в комнате работу, вот и все. А она говорит про фей.
Я вздохнул. Дина никак не могла понять, зачем мне вообще нужна Шейла. Она этого никогда не поймет. Зачем мне нужна еще одна девушка, когда у меня есть Дина? И Шейла, хотя она не страдала от недостатка понимания, постепенно приходила в отчаяние оттого, что стоило мне отвернуться, как Дина моментально превращалась во вредное, упрямое и непослушное существо, которое все делает на зло.
Я не заметил мистера Джерома, который, видимо, нашел себе другую работу в доме. Я направился в комнату Дины, а Шейла шла за мной попятам, и постучал в дверь.
– Дина, милая, – сказал я.
– Вэл? – послышался удивленный голос Дины. В нем прозвучало легкое опасение. – Что ты делаешь дома в такое время?
– Тебе нужно выйти, милая, – терпеливо попросил я.
– Нет. Я боюсь фей.
– Феи не причинят тебе никакого вреда.
– Откуда ты знаешь?
– Дина, ведь на самом деле, ты ничего такого не видела?
– Я видела кольцо фей. В лесу. Разве Шейла не говорила тебе? Я бы рассказала тебе сегодня утром, только ты ушел еще до того, как я встала. Я думала, что Шейла все рассказала тебе.
Никто не может так ловко прикидываться, как Дина, когда она пытается устроить неприятности для Шейлы.
– В любом случае, – продолжал настаивать я, – тебе придется выйти.
После короткой паузы Дина заявила:
– Я не одета.
– Ну так оденься.
– Шейла забрала мою одежду! – с триумфом заявила Дина.
Я встретился глазами с Шейлой. Ей не нужно было говорить мне, что одежду, которую она забрала, необходимо было выстирать.
– Выходи, Дина, – сказал я более строго.
Наступила тишина.
Шейла продолжала смотреть мне в глаза.
«Вот с этим я должна бороться каждый день», – говорили ее глаза, хотя вслух она не произнесла ни слова.
Я тоже ничего не стал говорить. Шейла хорошо знала, что я по этому поводу думаю. Да и что, вообще, тут может сделать мужчина? Куда я мог деть Дину? Наш отец умер, а наша мать… ну, тут надо отдать Шейле должное – даже во время самых наших горьких ссор она никогда не поднимала вопрос о Мэри, которая находилась в психиатрической клинике и из-за которой Дина была такой, какая она есть.
И именно по этой причине у нас с Шейлой не было и никогда не будет детей.
Наконец, дверь щелкнула и Дина вышла. Она была темноволосой, ростом ровно в пять футов и обладала той удивительной бесхитростной красотой, которую иногда имеют слабоумные. К тому же у нее была весьма изящная фигура – очень скоро у нас возникнут из-за этого новые проблемы, хотя пока, благодарение Богу, все было спокойно. Далеко не все мужчины будут в состоянии держаться подальше от этого привлекательного существа только потому, что в цепях ее головного мозга произошло короткое замыкание.
На ней было надето выцветшее полотняное платье, которое было ей уже совсем мало. Оно расходилось впереди, а пуговицы сзади были расстегнуты. Ноги были босыми.
– А теперь послушай меня, – сказал я более жестко, чем говорил с ней обычно, – мне нужно вернуться на работу. Дай мне честное слово, что сейчас ты пойдешь в летний домик и пробудешь там до тех пор, пока я не вернусь домой.
– Но летний домик совсем рядом с лесом.
– Феи появляются только ночью. Ты ведь никогда не видела фей днем?
Дина нахмурилась. Она и в самом деле никогда не видела фей днем.
Если она даст слово, то исполнит его. Сейчас она пыталась придумать способ сделать то, что ей хочется, не нарушая слова. Если Дина его придумает, то даст слово.
– Ну, даешь честное слово? – настаивал я.
– Ну, ладно, – сказала она со вздохом, – сейчас?
– Сейчас.
Она сбежала вниз по лестнице, вполне всем удовлетворенная. Теперь Дина может совершенно спокойно просидеть весь день в летнем домике, разговаривая сама с собой, или играя в свои куклы, не считая, что ее наказали и даже не подозревая, что она сделала что-то не то.
Я решил, что сейчас не самый подходящий момент говорить Шейле, что Джота возвращается.
– Ну, пока, милая. – Я наклонился к Шейле, чтобы поцеловать ее в щеку, но она отодвинулась в сторону.
– Милая, – сердито заявила она, – все «милые». Я «милая» и Дина «милая». Я что, похожа на нее? Ты что, думаешь про меня так же, как про нее?
Я не хотел устраивать очередную разборку, поэтому просто сказал:
– Пока, Шейла. – И пошел к машине.
Я как раз ехал по Старому мосту, когда двигатель чихнул и заглох. Я мрачно выругался. Поставив машину на стоянке, я прекрасно помнил, что перед тем, как отправляться домой, необходимо заехать на бензоколонку, что я обязательно бы и сделал, если бы звонок Шейлы не выбил бы меня из колеи.
До ближайшего гаража было достаточно далеко. Улица, на которой я находился, была такой узкой, что гаражи на ней было строить запрещено. Придется возвращаться в контору пешком, а потом звонить в гараж, чтобы они приехали сюда и забрали машину.
Я оставил ключ в зажигании и пошел пешком. В Шатли никто не тронет машину. Ребятишки, конечно, могут побезобразничать, но за машиной приедут раньше, чем кончатся занятия в школе.
На окраине Шатли днем почти не было пешеходов, да и машины проезжали довольно редко – здесь отсутствовали магазины, к тому же, через Шатли не проходили крупные магистрали. Короче, на дороге никого не было, кроме одной девушки, и поначалу мой взгляд чисто автоматически остановился на ней, но мои мысли были заняты Диной, Шейлой и мной самим, словно у меня была какая-то возможность решить извечную проблему двух женщин под одной крышей.
Я даже начал завидовать Джоте, у которого все отношения с женщинами были на сугубо временной основе (причем все его женщины были неизменно привлекательными и сговорчивыми). Мне кажется, что не было на карте страны, где бы у Джоты не было нескольких подружек.
В целом, я очень жалел себя. Не моя вина, что мой отец женился на женщине, склонной к безумию, которая с каждым днем становилась все безумнее. И то, что он умер, избежав ответственности, тоже не моя вина. Не был я виноват и в том, что Дина стала такой, и что мы с Шейлой боялись иметь детей.
Мне казалось, что мои проблемы – в отличие от проблем всех остальных людей, были созданы злой судьбой, а не являлись следствием моих ошибок.
Тут я заморгал и посмотрел более внимательно на девушку, идущую ко мне на встречу.

* * *
Нет, это не была девушка в розовом костюме. Хотя я видел ту девушку только на противоположной стороне улицы, да и то со второго этажа, мне было точно известно, что у нее были иссиня-черные волосы. А это была почти блондинкой, на вид – лет восемнадцати, в зеленом платье.
Но не ошибался ли я?
В какой-то момент, вне всякого сомнения, так оно и было. Девушка казалась слишком высокой и не очень привлекательной – обычная девушка, такие обычно не удостаиваются у мужчин повторного взгляда, разве что ее рост мог привлечь внимание.
Она поравнялась со мной, не обращая на меня ни малейшего внимания – и это несомненно было сделано нарочно, потому что когда девушка проходит мимо мужчины, выпялившегося на нее аж в три глаза, она не может этого не заметить.
И когда она проходила мимо меня, это произошло еще раз. На сей раз все было немного по-другому – каждой раз это происходило иначе. В данный момент перед моими широко раскрытыми глазами предстало загорелое тело от колен до подмышек.
Когда она прошла мимо, я естественно оглянулся. Но теперь все, что я мог видеть – самую обычную высокую девушку в обычном зеленом платье и туфлях. Я не сводил с нее взгляда, пока она не скрылась из виду. Единственное, что было немного странным – это отсутствие нейлоновых чулков.
И еще – я это заметил только теперь – была в ней какая-то неуловимая элегантность, или изящество, или аккуратность. Как я уже говорил, она не была особенно красивой, да и фигура ее, хотя и достаточно стройная, не была сногсшибательной. И все же, было в ней нечто, что напомнила мне о той смутной разнице, на которую мне как-то указала Шейла: женщина, одетая настоящими парижским модельером и женщина, только пытающаяся так выглядеть.
Как бы там ни было, но у этой девушки имелось то, к чему стремятся все женщины, когда выбирают себе наряды – хотя у нее были вполне рядовые внешние данные.
Я зашагал дальше, и на миг, темная тень, вечно преследующая меня, омрачила мое настроение. В умственном плане со мной все было в порядке, более того, я располагал способностями явно выше среднего. После тщательного обследования меня заверили, что со мной все в полном порядке, нет ни малейших отклонений от нормы, даже самых малых признаков психоза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28