– Я не хочу идти с вами. Мне нужно вернуться и…
Голоса великанов были немного приглушенными из-за их костюмов, но их все рано было гораздо легче различать, чем голоса испуганных и измученных беженцев. Я мог слышать, естественно, лишь обрывки разговоров – никто не останавливался на мосту надолго.
– Мы никогда не вернемся?
– За вами будут хорошо ухаживать. Вы можете считать, что отправляетесь в рай.
– В рай?
– Для вас это будет раем. Никто, если бы у него был выбор, не остался бы здесь.
– А зачем мы вам нужны? Это вы устроили пожар?
– Нет. Мы не устраивали пожар.
– Почему вы провели нас мимо Кэстл Хилл и завала?
Там никого не было…
– Мы не хотели, чтобы нас видели. Если бы нас заметили, то мы не смогли бы вам помочь.
– Моя Мойра… я видел, как огонь охватил ее. Я никогда не забуду, как она кричала. Она пылала, как…
– Но ведь мы спасли вас, не так ли?
– А почему вы не могли спасти Мойру?
– Потому что это видели другие. Люди, которые остались там. Мы не могли позволить им видеть нас.
– Если вы можете пройти сквозь огонь, почему вы…
А потом начиналось снова:
– Должно быть, это дом Матерсов. Здесь живет менеджер нашей страховой компании. Он в этом участвует?
– Он ничего не подозревает.
– Вы хотите сказать, что он мертв?
– В данный момент мертв по отношению к внешнему миру.
Разговор продолжался, и я отчаянно напрягал слух, чтобы услышать еще хоть что-нибудь, но они уже находились далеко от меня, и до меня донеслась фраза уже из другого разговора:
– Что произошло с пожарной бригадой? Почему они…
Самым распространенным словом на губах нежданно спасенных людей было «почему». Если они не спрашивали, почему бог допустил такую страшную катастрофу, они спрашивали, почему спаслись именно они, а не другие, почему эти странные незнакомцы, раз они могут так многое, не делают еще больше – например, просто не потушат пожар.
Судя по ответам великанов, для них и для Миранды, до того, как я сумел задеть ее за живое, жители Шатли были все лишь персонажами пьесы. Отвечали они ровными голосами, стараясь успокоить, и достаточно правдиво – насколько это им позволяли обстоятельства, впрочем, говорили они очень немногое.
– Откуда вы пришли?
– Вы увидите.
– Вы те самые ребята, которых я видел вчера в городе?
– Да.
– Если бы я думал, что вы имеете какое-нибудь отношение к этому пожару… – И далее следовал длинный поток отчаянной ругани, ведь ругающийся человек прекрасно понимал, что ничего другого он сделать не может. Он не может даже драться с великанами или сопротивляться им – великанов было слишком много среди них, чтобы можно было всерьез думать о сопротивлении.
Тут только я сообразил, что великанов было больше, чем я видел раньше, гораздо больше, чем их могло быть в лагере. Там я видел не более двух десятков. А мост перешло по меньшей мере сорок, не считая тех, которые могли это сделать еще до того, как я появился здесь.
Из обрывков разговоров я понял, что великаны очень старались, чтобы их не заметили те, кто спасся от пожара сам. Всех, кто оказался здесь, они провели через огонь – видимо, более простая конструкция костюмов была связана с тем, что их можно было быстрее надеть – по маршруту, который позволял избежать любопытных глаз. Толпы людей, спасшихся от пожара, не будут собираться в северо-восточной части города, а поспешат в другую сторону, где есть дороги, ведущие на ближайшие фермы. Это можно было уверенно предсказать заранее.
Наконец, поток людей, переходящих мост, иссяк.
Спустя несколько минут появилось еще три фигуры – две больших и одна маленькая.
Это были Грег, Вэсли и Миранда.
Когда Вэсли оказался прямо у меня над головой, он заговорил.
Как ни странно, но даже после всего, что произошло, меня удивило, что когда великаны начали разговаривать между собой не на английском языке середины двадцатого столетия. Да, они говорили по-английски, и я мог понять почти все. Многие слова звучали совсем не так, изменилось произношение, к тому же, они использовали в разговоре идиомы, так что некоторые фразы оставались не совсем понятными.
Вэсли сказал примерно следующее:
– Пожалуй, это… уже (все). Там больше ничего не осталось, кроме стасиса и двух… (?) в нем. Кто пойдет обратно?
– Я пойду, – заявил Грег.
– Мы пойдем вдвоем, – возразила Миранда.
Мне было не видно Вэсли, но я почувствовал, что он колеблется.
– Ладно, – после паузы согласился он. – Я пойду и скажу им… (?) все, но стасис, правильно ли это?
– И стасис исчезнет сразу перед рассветом, – сказала Миранда.
– Конечно. Тогда ты должна там быть, а если тебя там не будет…
Грег сказал какое-то совершенно незнакомое слово, но смысл его не вызывал сомнения. Вежливый вариант перевода – «уходи отсюда».
Вэсли и ушел. Он пересек мост и скрылся в роще.
Слегка повернувшись, я мог довольно хорошо видеть Грега и Миранду, потому что они остановились неподалеку от моста и не смотрели в мою сторону. Если они повернутся ко мне, я всегда успею спрятаться.
На них были надеты точно такие же балахоны, как и на остальных. Под балахоном были лишь тонкие серые или розовые плавки. По спине катился пот, и я удивился, почему они не снимают, или хотя бы не открывают балахоны. И еще мне показалось странным, что технология, оказавшаяся способной создать такие легкие костюмы для защиты от самого жестокого огня, не сумела сделать еще один небольшой шаг и обеспечить внутри балахона подходящую температуру.
– Что ж, – прервала молчание Миранда, – пойдем обратно.
– И будем ждать до рассвета?
– Да.
Грег рассмеялся.
– Чтобы я был у тебя под присмотром, дорогая. Ждешь, когда я сделаю неверный ход.
– Следующий неверный ход, – спокойно уточнила Миранда.
Грег снова рассмеялся.
– Ты самая настоящая идиотка. Вы все идиоты, ты и те, что стоят за этим… (?). Когда вы увидите, что не сможете удержать меня, вы поймете, что лучше было вообще отказаться. Ты же знаешь, я покончу с этим.
– Мы знаем, – ответила Миранда, и я услышал в ее голосе нотки отчаяния. – Но у тебя может ничего не выйти.
Очень многое может случиться. Очень многое…
Уже в третий раз Грег оглушительно расхохотался. Это был смех дикаря, испорченного ребенка, считающего, что он центр всего мира. Это был смех самого натурального бандита.
– У Джоты есть один маленький талант, – заявил, насмеявшись вдоволь Грег, – а у меня есть Дар. Тем не менее, Джота действительно может быть так полезен, как ты думаешь. Тут я с тобой согласен. Именно поэтому я и должен позаботиться о том, чтобы твои планы по поводу Джоты не были выполнены.
– Грег, – спокойно сказала Миранда, – послушай меня хотя бы минуту. Пожалуйста, послушай.
– Давай. У нас полно времени. Я тебя слушаю.
– Может быть, ты совсем не так уж и плох. У тебя просто не было шанса. Конечно, это звучит банально, но так оно и есть. Ты был не только больше, … (?) и симпатичнее, чем кто бы то ни было, с того самого дня, как ты себя помнил, что когда тебя начали интересовать девушки, тебе не нужно было вести себя с ними прилично, или даже просто не обманывать их. Ты имел их всех… Ты часто думал о том, как сильно ты отличаешься от обычных людей, Грег. А ты когда-нибудь думал, чем обычные люди отличаются от тебя?
На этот раз Грег не стал смеяться. Он был достаточно заинтересован, чтобы подождать, что Миранда будет говорить дальше.
И пока я слушал их разговор, постепенно замерзая в воде, мои руки сами начали искать камень или палку.
Я не знал, была ли Миранда на моей стороне, или нет, но я твердо знал, что Грега необходимо остановить.

* * *
– Люди, у которых нет Дара, – продолжала Миранда, – должны научится существовать рядом с такими, как ты. Когда они еще дети, инстинкт подсказывает им, что необходимо заручиться поддержкой родителей. Они понимают, что другие дети могут быть для них конкурентами, но им необходимы союзники. Таким образом, тебе так и не довелось узнать…
Грег в очередной раз расхохотался.
– И это все? Мне даже на мгновение показалось, что тебе есть что сказать. А теперь послушай меня. Во-первых, сними с себя этот костюм.
– Я не могу, мне нужно вернуться и…
– Ты никуда не будешь возвращаться, дорогая. Во всяком случае, не в стасис. И через мост ты не пойдешь.
Больше ты никуда не пойдешь.
Возможно, в этот момент я бы не удержался и вылез бы наверх, но тут мост исчез с такой беззвучной быстротой и неожиданностью, что я чуть не вскрикнул.
Мост просто исчез. Он не сгорел, не растаял в воздухе и не померк. Он просто перестал существовать.
Хотя и Миранда и Грег, краем глаза наверняка это заметили, никто из них не повернулся, чтобы окончательно убедиться в этом – что было очень удачным для меня, потому что я не был готов быстро спрятаться.
Миранда сделала шаг в сторону и повернулась, как будто собираясь бежать. Грег протянул длинную руку и небрежным тычком сбил ее на землю.
Стоя над ней, он спокойно проговорил:
– Но прежде, чем я тебя убью, дорогая, я хочу тебе сказать, что все можно было организовать гораздо лучше, если бы мне не мешала ты. Стасис исчезнет перед самым рассветом, верно? И тебе нужно будет взять тех двоих и вывести их наружу, а потом вернуться обратно самой, верно? Они останутся здесь и будут жить дальше, а ты, живая и невредимая, вернешься домой, верно?
– Да, – ответила Миранда.
– В стасисе осталось еще два запасных костюма для тех двоих, чтобы ты могла их вывести, верно?
– Да.
– Нет. Их там нет.
Миранда быстро села.
– Я следила за ними все время…
Он засмеялся.
– Я знаю. Поэтому я заставил Вэсли переместить их.
Он не очень-то радовался по этому поводу, но жить-то всем хочется. Поэтому он… (?) для меня.
– Он будет знать… – начала Миранда и осеклась.
– Он ничего не будет знать. Вэсли понятия не имеет зачем эти костюмы были нужны, и это еще не все.
Предположим, что я убью тебя прямо сейчас, переплыву реку и скажу всем, что ты решила пойти одна…
Я не до конца понимал о чем они говорят, но судя по тому, как сдавленно вскрикнула Миранда, она все поняла.
Создавалось такое впечатление, что она, согласно плану, согласилась быть запертой в камере смертников, а потом вдруг обнаружила, что ключа у нее в кармане нет.
Грег не мог на этом остановиться – он хотел полностью насладиться своей победой.
– Они мне поверят. У них не будет другого выхода. Ты же знаешь: я всегда говорю правду. Мне достаточно зайти в любой… (?) офис и сделать заявление. И все, что я скажу, обязательно окажется правдой. Иначе…
Она отскочила в сторону и стремительно бросилась бежать. Грег помчался за ней. Мне ничего не оставалось, как бежать за ними. В моей правой руке был зажат тяжелый камень.
Они оба могли бежать гораздо быстрее меня, и я потерял их в этом странном тумане… но к счастью, уже в ста ярдах от исчезнувшего моста туман вдруг рассеялся. И я оказался совсем рядом с Грегом и Мирандой, всего в нескольких ярдах от реки. Миранда снова лежала на земле, а над ней, спиной ко мне, стоял Грег.
Я ударил его камнем по затылку и Грег зашатался. Его ноги подогнулись, и он упал на землю возле Миранды.
Мы могли бы легко ускользнуть, если бы не стали терять время. Но Миранда потрясенно посмотрела на меня, удивленная тем, что появился кто-то третий и еще больше – тем, что это был я. А я, как раз в этот момент закашлялся от дыма, который снова был повсюду – ведь мы вышли из зоны защитного тумана великанов.
Грег поднялся на ноги. Он ударил меня в голову, и хотя мне удалось заметно смягчить удар, на ногах я не удержался. В следующую секунду Грег схватил Миранду и сделал резкое движение в мою сторону, у меня сразу защипало в глазах.
Я больше не мог пошевелиться. Мне все было прекрасно слышно, я все видел и мне даже удалось слегка повернуть голову. Но на большее я не был способен.
– Что произошло, Миранда? – спросил Грег, глядя на меня. – Почему он здесь?
– Я не знаю. Я оставила… (?) в доме, под нижней полкой в шкафу. Стрелка была поставлена почти на максимум. Любой человек, находящийся в доме, обязательно должен был заснуть, а потом…
– Что ж, значит это не сработало. Или он слишком скоро ушел из дома. Теперь это не имеет значения. Снимай костюм Миранда.
– Нет.
– Снимай. Я отнесу его в твоем костюме в Шатли. А потом я открою костюм.
Я не содрогнулся только потому, что не мог даже пошевелиться.
Представив себе, что со мной произойдет (сначала меня пронесут невредимым сквозь огонь, а потом он сорвет с меня пластиковый костюм и…) я, видимо, что-то пропустил. Грег, тем временем, заявил:
– Я хочу тебя, дорогая.
– Только не смеши меня.
– Я совершенно серьезен. Для меня это самое главное. Я хочу тебя, здесь и сейчас.
К моему удивлению, Миранда, которая так отчаянно сражалась с ним все время, вдруг стала какой-то вялой и слабой, словно находилась под гипнозом.
Может быть, я угадал, и это в самом деле был гипноз?
– Я думала… – сказала она, видимо продолжая попытки сопротивления.
– Ты думала, что после того раза, когда ты сопротивлялась, а я не стал настаивать, у тебе есть возможность противостоять мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28