Они поворачивались к нему головами, смыкаясь все теснее и теснее, давя друг друга. Ближе, теснее, еще теснее, пока одно из животных не вылетало наружу, выдавленное остальными. И всегда это оказывался либо самый старый, либо самый слабый, либо самый больной. Его величество бросался следом, и — оп! Завтрак готов! Ровно тридцать минут от начала до конца. Такая вот охота для ленивых, — улыбнулся Лейстер.
— Хорошо, а пастушье?
— Пастушье поведение — ряд действий, с помощью которых хищники заботятся о стадах. Перегоняют их с места на место, не подпускают других охотников и так далее.
— Ясно. Тебе придется постараться, чтобы все это было четко отражено в работе.
— Поучи свою бабушку суп варить.
На ночь они пристали к песчаному островку, покрытому густой порослью молодых деревьев, часть которых Тамара тут же срубила, чтобы развести огонь. Она уже заваривала чай из собранных на острове трав, когда зазвонил телефон.
— Меня нет! — поспешно предупредил Лейстер. — Я на совещании. Если спросят, когда буду в офисе, скажите, что сегодня не вернусь.
Трубку взяла Далджит. Несколько секунд она молча слушала и вдруг заорала, прикрыв микрофон рукой:
— У нас мальчик!
Остров огласился восторженными воплями. Лейстер выхватил у нее телефон.
— На кого похож? — торопливо поинтересовался он со странным чувством опасения и надежды.
— Какая разница? — ответила Кати. — Мы все влюбились в него с первого взгляда. Отличный парень, увидишь.
— Разницы никакой, просто любопытно. Ты бы сама спросила, если бы торчала здесь.
— Что ж… Судя по цвету кожи, отец либо Чак, либо Джамал.
— Отец либо Джамал, либо Чак, — шепнул Лейстер, прикрыв трубку рукой.
— Я — отец? — переспросил Джамал.
— Возможно, отец, — поправил Лейстер.
— Ты пол-отца! — поддразнила Далджит.
— Я — папаша! — обалдело повторил Джамал. — Я!
Он неуклюже заплясал вокруг Далджит, которая тут же рявкнула:
— Куда ты со своей ногой!
Тамара обняла Джамала и крепко поцеловала.
Лейстер порадовался за друга, чувствуя, правда, некоторую ревность. Мысль о том, что это мог быть и его сын, вызвала у него массу смешанных чувств.
Наутро они отчалили и продолжили путь вниз по реке. День выглядел прекрасным. Лейстер чувствовал подъем и привел статью в форму, близкую к окончательной, уже к полудню. Он даже обдумал заключение.
«Наблюдения показали, что основные группы динозавров позднего маастрихтского века осуществляют как внутривидовое, так и межвидовое общение с помощью инфразвука. Общение между видами представляется особенно важным, так как оно формирует кибернетические системы, которые, в свою очередь, помогают образованию экосистемы. Отмечены приручение и пастушье поведение. Преимущества данной системы для хищников очевидны. Преимущества для травоядных хотя менее заметны, но тоже весьма существенны. Система является комплексной и обеспечивает максимальную выгоду для всех видов животных».
— Я закончил, — объявил Лейстер. Джамал зааплодировал.
— Давайте послушаем.
— Нет, я хочу устроить первое чтение дома, при всех, иначе получится нечестно.
Раздались стоны.
— Ты же прочел нам то, что сделал вчера, — заметила Далджит.
— Да, но вчера мы были еще далеко. А сегодня… Сколько нам осталось?
Спутник находился очень низко, но они все-таки смогли определить свое местоположение. Далджит и Джамал, переругиваясь и отнимая друг у друга карту, пришли к заключению, что к обеду плот достигнет точки слияния Идена и Стикса.
— Вот и хорошо. При любых обстоятельствах к ночи будем дома. Там и устроите мне судилище. Все вместе.
Лейстер поднялся.
— Если не ошибаюсь, моя очередь править.
В течение часа места по обе стороны реки приобрели знакомый вид. Берега стали плоскими, высокие леса отодвинулись далеко в глубь суши, плодородную землю покрывали кустарники, папоротники и саговники.
Странники вернулись к своим пастбищам.
Их внимание притупила именно близость дома. Лейстер аккуратно вел плот по течению Идена, старательно обходя мели, когда услышал, как ойкнула Далджит.
Чуть дальше на берегу топталось стадо трицератопсов, издали похожих на огромных миролюбивых буйволов. Только подплыв ближе, люди осознали, как неспокойно ведут себя животные.
Они готовились форсировать реку.
Процедура эта была для трицератопсов непривычной, более того — неприятной. Напуганные, они бродили по берегу, подходя к реке, залезали в воду и сразу же выскакивали на сушу. Животные пытались взвинтить себя до истерического состояния, чтобы затем броситься в реку лавиной громадных тел, круша и сминая все, что попадется им на пути.
Например, плот.
— Может быть, мы успеем проскользнуть мимо, — тихонько предположил Джамал. Далджит прикрыла ему рот ладонью. В таком состоянии животных могла спугнуть любая мелочь.
В полной тишине плот проплывал мимо стада. Река в этом месте текла прямо, течение было быстрым. Легчайших ударов весла хватало, чтобы вести плот нужным курсом.
Картина выглядела бы просто буколически, если бы не охвативший путешественников ужас.
Прошло десять минут. Двадцать. Показался дальний край стада. Опасность почти миновала.
Сзади послышался всплеск.
Далджит втянула воздух сквозь зубы.
Обернувшись, Лейстер увидел белый пенистый бурун там, где первая партия трицератопсов входила в воду. Огромная масса животных, подрагивая, растекалась по берегу. Вот реку заполонил второй поток. Третий.
Напротив плота, там, где стадо почти кончалось, в воду кинулся четвертый.
— Вот черт, — произнесла Тамара.
В мгновение ока они оказались окружены динозаврами. Громадные туловища вздымали волны, которые бросали плот из стороны в сторону. Одно из чудовищ задело правую сторону плота, чуть не сбросив путешественников в воду. Другое едва не врезалось в них слева, но, по счастью, лишь проскребло боком по бревнам. Их зацепил самый конец стада, поэтому поток получился небольшим, особей тридцать, и скоро все животные благополучно прошлепали мимо.
Все, кроме одного.
Самый последний динозавр был до смерти перепуган. Не видя ничего перед собой, он со всех ног бросился в реку и тут же врезался в плот, одна сторона которого резко поднялась.
Плот встал на ребро, покачался и перевернулся.
Все взлетело в воздух. Словно в замедленной съемке Лейстер видел, как в воду дождем посыпались их корзины и рюкзаки, топоры и куски вяленого мяса, одеяла и походная плитка. Далджит ловко нырнула, за ней последовала Тамара с копьем в одной руке и рюкзаком в другой. Затем, отчаянно махая руками и ногами, в воду упал Джамал. Лейстер успел увидеть его побледневшее лицо, когда тот стукнулся головой о край плота, и тут же сам оказался в реке.
Задыхаясь, он рванулся вверх и, когда его ноги коснулись дна, обнаружил, что стоит в воде всего-навсего по грудь. Кругом плавали бревна; трицератопсы, спеша к берегу, шлепали по дну, перемешивая ногами жидкий ил.
— Джамал! — услышал Лейстер собственный крик.
Никто не ответил.
Лейстер набрал в легкие воздуха и нырнул. С вытянутыми вперед руками он поплыл к тому месту, где в последний раз заметил Джамала, стараясь держать глаза открытыми, но ничего не видя в мутной воде.
Палеонтолог двигался все медленней и медленней, пока не остановился и пробкой не вылетел на поверхность, жадно глотая воздух. Легкие горели, грудная клетка, казалось, сейчас разорвется. Справа и слева от него убегала в бесконечную даль река.
Безнадежно. Нечего и пытаться отыскать Джамала в такой огромной массе воды.
Еще разок, подумал Лейстер. Еще только раз, чтобы быть точно уверенным, что его не спасти.
Он снова нырнул.
Бурая вода опять побежала по обе стороны от его тела. И вдруг перед глазами выросло черное пятно. Руки уперлись во что-то мягкое, и в то же мгновение Лейстер уткнулся лицом в спину Джамала.
Джамал не шевелился.
Лейстер обхватил руками неподвижное тело друга и рванулся кверху. Почти сразу же ноги его коснулись дна, а голова оказалась в воздухе.
Неожиданно обвисший в его руках Джамал затрясся и закашлял.
Вода хлынула изо рта, он застонал, глотая воздух, и стал отбиваться от Лейстера, чуть не свалив его обратно под воду.
— Все нормально! — закричал Лейстер. — Все хорошо, успокойся! Дай мне вытащить тебя на берег!
Не переставая вздрагивать, Джамал хрипло спросил:
— Все… что?
— Все нормально!
С видимым усилием сдерживая дрожь, Джамал просипел:
— Однако странные у тебя представления о нормальном…
Смеясь и плача, они выползли на берег. Далджит подхватила Джамала с другой стороны, и вдвоем с Лейстером они выволокли его на сушу.
— Со мной все нормально! — слабо протестовал спасенный. — Ты что, не видишь? Лейстер сказал — все нормально.
Подошла Тамара, держа в руке промокший рюкзак.
— Один я сумела спасти, — сердито и смущенно сказала она. — Остальные утонули. Извините.
Лейстер представил себе, сколько всего ушло под воду: два сотовых телефона, оба топора, вся обувь. Большинство вещей абсолютно незаменимо. Но он не мог осознать потери.
Одной рукой Лейстер все еще обнимал Джамала за плечи. Он поднял вторую, и Тамара, бросив рюкзак, скользнула под нее. Не стесняясь слез, все четверо крепко обнялись.
— Мы легко отделались, — сказал Лейстер. — Мы очень легко отделались.
Он не кривил душой. В это мгновение Лейстер точно знал, что отдал бы все топоры на свете за то, чтобы Джамал остался в живых.
И в это же мгновение он мысленно добавил к заключению статьи слова:
«Возможно, что именно благодаря своей высокой эффективности межвидовое общение послужило причиной вымирания наземных динозавров».
19
ЛАЗАРЬ-ТАКСОН
Карнавальная станция: мезозойская эра, юрский период, верхняя юра (доггер), ааленский век. 177 млн. лет до н. э.
В полутемной комнате в одиночестве сидел Старикан.
В раскинувшимся снаружи мире разворачивался, без сомнения, один из самых интересных периодов мезозойской эры — момент, когда динозавры, почти потерявшие свое место в экосистеме, вдруг снова выбились в лидеры. Но что ему до этого! Он не отрываясь разглядывал видения, возникавшие перед ним в воздухе. Время от времени Старикан получал приборы, действие которых невозможно объяснить с позиций человеческой науки. Вот этот, например, давал возможность подглядывать за любыми интересными событиями. Что-то вроде невероятно усовершенствованного телевизора. По словам подаривших, из всех обитателей Земли только Старикан имел такое чудо.
В полумиллиарде лет отсюда Гриффин и компания готовились к встрече с таинственными спонсорами. Шагнув в ворота, они перенеслись на ту же самую поляну, с которой начали свое знакомство со здешним миром.
Старикан наклонился вперед, и по мере того как его сознание сливалось с сознаниями тех, за кем он подглядывал, окружающее переставало существовать.
* * *
«Лазильные деревья» Джимми оказались дальше от ворот, чем казалось сначала. Высотой и переплетением линий они напоминали средневековый собор. И чем ближе подходили путники, тем яснее становилось, что эти леса не похожи на все виденные ими ранее.
Неизменный повел компанию под сень ветвей. По извилистым тропинкам они двигались сквозь густеющую чащу. Вокруг раздавались шорохи и приглушенный топот — под деревьями, несомненно, скрывалось множество живых существ.
— Я не могу понять — это естественное или искусственное? — сказала Молли, показывая на сплетающиеся ветки, обвивавшие один из стволов наподобие лестницы. По другому стволу струилась вода, наполняя вырост в форме раковины, находящийся на уровне ее подбородка. Детский фонтанчик для питья? — А может, здесь не различают эти понятия? — продолжала она.
— Что за запах? — спросил Джимми.
Дерево сочилось сладким, приторным ароматом, напоминающим запах детеныша теропода, еще не сбросившего перья, смешанного с человеческим потом кленового сиропа или никогда не чищенных звериных клеток. Его трудно было описать.
Что-то свалилось с дерева прямо возле людей и на короткий момент остановилось на небольшой прогалине.
На первый взгляд существо обладало всеми признаками гуманоида: двуногое, прямоходящее, пара рук, туловище, голова — все на своих местах. Но руки сложены очень странно, туловище наклонено вперед, ноги слишком коротки, а голова украшена клювом.
Существо смерило путников перепуганным взглядом, переступило ногами со шпорами, чирикнуло и исчезло так же внезапно, как и появилось.
— Господи! — вскрикнула Молли.
— Что это за ублюдок? — вздрогнул Джимми.
— Avihomo sapiens, — ответила Сэлли. — Второй разумный вид на этой планете. Гертруда называет их птицелюдьми.
— Птицы, — бесцветным голосом произнес Гриффин. — Они произошли от птиц?
— Да. Боюсь, мы, млекопитающие, опять сосланы на задворки эволюции.
Неизменный показал рукой на расщелину в одном из стволов.
— Туда, — сказал он.
Гости прошли внутрь раскрывшегося перед ними дерева. Наверху ветки переплетались, образуя высокий потолок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Хорошо, а пастушье?
— Пастушье поведение — ряд действий, с помощью которых хищники заботятся о стадах. Перегоняют их с места на место, не подпускают других охотников и так далее.
— Ясно. Тебе придется постараться, чтобы все это было четко отражено в работе.
— Поучи свою бабушку суп варить.
На ночь они пристали к песчаному островку, покрытому густой порослью молодых деревьев, часть которых Тамара тут же срубила, чтобы развести огонь. Она уже заваривала чай из собранных на острове трав, когда зазвонил телефон.
— Меня нет! — поспешно предупредил Лейстер. — Я на совещании. Если спросят, когда буду в офисе, скажите, что сегодня не вернусь.
Трубку взяла Далджит. Несколько секунд она молча слушала и вдруг заорала, прикрыв микрофон рукой:
— У нас мальчик!
Остров огласился восторженными воплями. Лейстер выхватил у нее телефон.
— На кого похож? — торопливо поинтересовался он со странным чувством опасения и надежды.
— Какая разница? — ответила Кати. — Мы все влюбились в него с первого взгляда. Отличный парень, увидишь.
— Разницы никакой, просто любопытно. Ты бы сама спросила, если бы торчала здесь.
— Что ж… Судя по цвету кожи, отец либо Чак, либо Джамал.
— Отец либо Джамал, либо Чак, — шепнул Лейстер, прикрыв трубку рукой.
— Я — отец? — переспросил Джамал.
— Возможно, отец, — поправил Лейстер.
— Ты пол-отца! — поддразнила Далджит.
— Я — папаша! — обалдело повторил Джамал. — Я!
Он неуклюже заплясал вокруг Далджит, которая тут же рявкнула:
— Куда ты со своей ногой!
Тамара обняла Джамала и крепко поцеловала.
Лейстер порадовался за друга, чувствуя, правда, некоторую ревность. Мысль о том, что это мог быть и его сын, вызвала у него массу смешанных чувств.
Наутро они отчалили и продолжили путь вниз по реке. День выглядел прекрасным. Лейстер чувствовал подъем и привел статью в форму, близкую к окончательной, уже к полудню. Он даже обдумал заключение.
«Наблюдения показали, что основные группы динозавров позднего маастрихтского века осуществляют как внутривидовое, так и межвидовое общение с помощью инфразвука. Общение между видами представляется особенно важным, так как оно формирует кибернетические системы, которые, в свою очередь, помогают образованию экосистемы. Отмечены приручение и пастушье поведение. Преимущества данной системы для хищников очевидны. Преимущества для травоядных хотя менее заметны, но тоже весьма существенны. Система является комплексной и обеспечивает максимальную выгоду для всех видов животных».
— Я закончил, — объявил Лейстер. Джамал зааплодировал.
— Давайте послушаем.
— Нет, я хочу устроить первое чтение дома, при всех, иначе получится нечестно.
Раздались стоны.
— Ты же прочел нам то, что сделал вчера, — заметила Далджит.
— Да, но вчера мы были еще далеко. А сегодня… Сколько нам осталось?
Спутник находился очень низко, но они все-таки смогли определить свое местоположение. Далджит и Джамал, переругиваясь и отнимая друг у друга карту, пришли к заключению, что к обеду плот достигнет точки слияния Идена и Стикса.
— Вот и хорошо. При любых обстоятельствах к ночи будем дома. Там и устроите мне судилище. Все вместе.
Лейстер поднялся.
— Если не ошибаюсь, моя очередь править.
В течение часа места по обе стороны реки приобрели знакомый вид. Берега стали плоскими, высокие леса отодвинулись далеко в глубь суши, плодородную землю покрывали кустарники, папоротники и саговники.
Странники вернулись к своим пастбищам.
Их внимание притупила именно близость дома. Лейстер аккуратно вел плот по течению Идена, старательно обходя мели, когда услышал, как ойкнула Далджит.
Чуть дальше на берегу топталось стадо трицератопсов, издали похожих на огромных миролюбивых буйволов. Только подплыв ближе, люди осознали, как неспокойно ведут себя животные.
Они готовились форсировать реку.
Процедура эта была для трицератопсов непривычной, более того — неприятной. Напуганные, они бродили по берегу, подходя к реке, залезали в воду и сразу же выскакивали на сушу. Животные пытались взвинтить себя до истерического состояния, чтобы затем броситься в реку лавиной громадных тел, круша и сминая все, что попадется им на пути.
Например, плот.
— Может быть, мы успеем проскользнуть мимо, — тихонько предположил Джамал. Далджит прикрыла ему рот ладонью. В таком состоянии животных могла спугнуть любая мелочь.
В полной тишине плот проплывал мимо стада. Река в этом месте текла прямо, течение было быстрым. Легчайших ударов весла хватало, чтобы вести плот нужным курсом.
Картина выглядела бы просто буколически, если бы не охвативший путешественников ужас.
Прошло десять минут. Двадцать. Показался дальний край стада. Опасность почти миновала.
Сзади послышался всплеск.
Далджит втянула воздух сквозь зубы.
Обернувшись, Лейстер увидел белый пенистый бурун там, где первая партия трицератопсов входила в воду. Огромная масса животных, подрагивая, растекалась по берегу. Вот реку заполонил второй поток. Третий.
Напротив плота, там, где стадо почти кончалось, в воду кинулся четвертый.
— Вот черт, — произнесла Тамара.
В мгновение ока они оказались окружены динозаврами. Громадные туловища вздымали волны, которые бросали плот из стороны в сторону. Одно из чудовищ задело правую сторону плота, чуть не сбросив путешественников в воду. Другое едва не врезалось в них слева, но, по счастью, лишь проскребло боком по бревнам. Их зацепил самый конец стада, поэтому поток получился небольшим, особей тридцать, и скоро все животные благополучно прошлепали мимо.
Все, кроме одного.
Самый последний динозавр был до смерти перепуган. Не видя ничего перед собой, он со всех ног бросился в реку и тут же врезался в плот, одна сторона которого резко поднялась.
Плот встал на ребро, покачался и перевернулся.
Все взлетело в воздух. Словно в замедленной съемке Лейстер видел, как в воду дождем посыпались их корзины и рюкзаки, топоры и куски вяленого мяса, одеяла и походная плитка. Далджит ловко нырнула, за ней последовала Тамара с копьем в одной руке и рюкзаком в другой. Затем, отчаянно махая руками и ногами, в воду упал Джамал. Лейстер успел увидеть его побледневшее лицо, когда тот стукнулся головой о край плота, и тут же сам оказался в реке.
Задыхаясь, он рванулся вверх и, когда его ноги коснулись дна, обнаружил, что стоит в воде всего-навсего по грудь. Кругом плавали бревна; трицератопсы, спеша к берегу, шлепали по дну, перемешивая ногами жидкий ил.
— Джамал! — услышал Лейстер собственный крик.
Никто не ответил.
Лейстер набрал в легкие воздуха и нырнул. С вытянутыми вперед руками он поплыл к тому месту, где в последний раз заметил Джамала, стараясь держать глаза открытыми, но ничего не видя в мутной воде.
Палеонтолог двигался все медленней и медленней, пока не остановился и пробкой не вылетел на поверхность, жадно глотая воздух. Легкие горели, грудная клетка, казалось, сейчас разорвется. Справа и слева от него убегала в бесконечную даль река.
Безнадежно. Нечего и пытаться отыскать Джамала в такой огромной массе воды.
Еще разок, подумал Лейстер. Еще только раз, чтобы быть точно уверенным, что его не спасти.
Он снова нырнул.
Бурая вода опять побежала по обе стороны от его тела. И вдруг перед глазами выросло черное пятно. Руки уперлись во что-то мягкое, и в то же мгновение Лейстер уткнулся лицом в спину Джамала.
Джамал не шевелился.
Лейстер обхватил руками неподвижное тело друга и рванулся кверху. Почти сразу же ноги его коснулись дна, а голова оказалась в воздухе.
Неожиданно обвисший в его руках Джамал затрясся и закашлял.
Вода хлынула изо рта, он застонал, глотая воздух, и стал отбиваться от Лейстера, чуть не свалив его обратно под воду.
— Все нормально! — закричал Лейстер. — Все хорошо, успокойся! Дай мне вытащить тебя на берег!
Не переставая вздрагивать, Джамал хрипло спросил:
— Все… что?
— Все нормально!
С видимым усилием сдерживая дрожь, Джамал просипел:
— Однако странные у тебя представления о нормальном…
Смеясь и плача, они выползли на берег. Далджит подхватила Джамала с другой стороны, и вдвоем с Лейстером они выволокли его на сушу.
— Со мной все нормально! — слабо протестовал спасенный. — Ты что, не видишь? Лейстер сказал — все нормально.
Подошла Тамара, держа в руке промокший рюкзак.
— Один я сумела спасти, — сердито и смущенно сказала она. — Остальные утонули. Извините.
Лейстер представил себе, сколько всего ушло под воду: два сотовых телефона, оба топора, вся обувь. Большинство вещей абсолютно незаменимо. Но он не мог осознать потери.
Одной рукой Лейстер все еще обнимал Джамала за плечи. Он поднял вторую, и Тамара, бросив рюкзак, скользнула под нее. Не стесняясь слез, все четверо крепко обнялись.
— Мы легко отделались, — сказал Лейстер. — Мы очень легко отделались.
Он не кривил душой. В это мгновение Лейстер точно знал, что отдал бы все топоры на свете за то, чтобы Джамал остался в живых.
И в это же мгновение он мысленно добавил к заключению статьи слова:
«Возможно, что именно благодаря своей высокой эффективности межвидовое общение послужило причиной вымирания наземных динозавров».
19
ЛАЗАРЬ-ТАКСОН
Карнавальная станция: мезозойская эра, юрский период, верхняя юра (доггер), ааленский век. 177 млн. лет до н. э.
В полутемной комнате в одиночестве сидел Старикан.
В раскинувшимся снаружи мире разворачивался, без сомнения, один из самых интересных периодов мезозойской эры — момент, когда динозавры, почти потерявшие свое место в экосистеме, вдруг снова выбились в лидеры. Но что ему до этого! Он не отрываясь разглядывал видения, возникавшие перед ним в воздухе. Время от времени Старикан получал приборы, действие которых невозможно объяснить с позиций человеческой науки. Вот этот, например, давал возможность подглядывать за любыми интересными событиями. Что-то вроде невероятно усовершенствованного телевизора. По словам подаривших, из всех обитателей Земли только Старикан имел такое чудо.
В полумиллиарде лет отсюда Гриффин и компания готовились к встрече с таинственными спонсорами. Шагнув в ворота, они перенеслись на ту же самую поляну, с которой начали свое знакомство со здешним миром.
Старикан наклонился вперед, и по мере того как его сознание сливалось с сознаниями тех, за кем он подглядывал, окружающее переставало существовать.
* * *
«Лазильные деревья» Джимми оказались дальше от ворот, чем казалось сначала. Высотой и переплетением линий они напоминали средневековый собор. И чем ближе подходили путники, тем яснее становилось, что эти леса не похожи на все виденные ими ранее.
Неизменный повел компанию под сень ветвей. По извилистым тропинкам они двигались сквозь густеющую чащу. Вокруг раздавались шорохи и приглушенный топот — под деревьями, несомненно, скрывалось множество живых существ.
— Я не могу понять — это естественное или искусственное? — сказала Молли, показывая на сплетающиеся ветки, обвивавшие один из стволов наподобие лестницы. По другому стволу струилась вода, наполняя вырост в форме раковины, находящийся на уровне ее подбородка. Детский фонтанчик для питья? — А может, здесь не различают эти понятия? — продолжала она.
— Что за запах? — спросил Джимми.
Дерево сочилось сладким, приторным ароматом, напоминающим запах детеныша теропода, еще не сбросившего перья, смешанного с человеческим потом кленового сиропа или никогда не чищенных звериных клеток. Его трудно было описать.
Что-то свалилось с дерева прямо возле людей и на короткий момент остановилось на небольшой прогалине.
На первый взгляд существо обладало всеми признаками гуманоида: двуногое, прямоходящее, пара рук, туловище, голова — все на своих местах. Но руки сложены очень странно, туловище наклонено вперед, ноги слишком коротки, а голова украшена клювом.
Существо смерило путников перепуганным взглядом, переступило ногами со шпорами, чирикнуло и исчезло так же внезапно, как и появилось.
— Господи! — вскрикнула Молли.
— Что это за ублюдок? — вздрогнул Джимми.
— Avihomo sapiens, — ответила Сэлли. — Второй разумный вид на этой планете. Гертруда называет их птицелюдьми.
— Птицы, — бесцветным голосом произнес Гриффин. — Они произошли от птиц?
— Да. Боюсь, мы, млекопитающие, опять сосланы на задворки эволюции.
Неизменный показал рукой на расщелину в одном из стволов.
— Туда, — сказал он.
Гости прошли внутрь раскрывшегося перед ними дерева. Наверху ветки переплетались, образуя высокий потолок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40