Версуд, очевидно, не затруднялся с поисками имен для нее.
— Пигалица! Мне надоели твои игрушки! Если ты не прекратишь свои обвинения, я вырву язык, их произносящий!
— Ты, Версуд, годами пытался вырвать этот язык! В чем дело? Я подошла так близко к истине, что ты не можешь этого вынести?
Мужчина сжал зубы. Вокруг него начала собираться дымка, сперва легким облачком, затем закручиваясь вихрем.
Что делала женщина, Геррод не понял, но он чувствовал, что ее магия работает.
Эти двое приготовились к битве, но тут над ними материализовалась пара всадников на драконах. Оба враада переключили свое внимание на небо, прекрасно осознавая, откуда исходит большая опасность.
— Что там? Что происходит? — Гулкий голос отца оторвал закутанного Тезерени от окна. Геррод почувствовал разочарование от того, что противникам не дали продолжить. По крайней мере, остальные отвлеклись бы и на время прекратили пересуды.
— Мы не сможем дольше морочить им головы, отец. Опять начнутся междоусобицы.
Лорд Тезерени склонился над картами и заметками о проходе в Драконье царство, составленными Герродом и Ренделом. Баракас машинально погладил голову маленького виверна, вцепившегося в доспех на его плече, показывая, что он воспринял и то, что лежит перед ним, и предупреждение сына.
Риган, всегда предпочитавший действовать напролом, хлопнул перчаткой по столу и, не обращая внимания на разлетевшиеся щепки, изрек:
— Их надо взять под контроль, дать им понять, кто здесь командует! Когда они поймут свое настоящее положение, они склонятся перед нами и будут умолять о месте в новом королевстве!
Тут Геррод сглупил. Слова вылетели из его рта прежде, чем он успел подумать:
— Царстве, которое мы уже не можем им обещать! Отец резко выпрямился, спугнув виверна, улетевшего с паническим визгом, но леди Альция, стоявшая рядом, успокаивающе положила руку на плечо мужа.
— Тише, дорогой. Геррод прав. Сейчас следует восполнить наши потери и посмотреть, сможем ли мы добиться хоть крохотной победы.
— Хотел бы я восстановить головы Эфраима и его банды. — Баракас глубоко вздохнул, втянув при этом половину воздуха в комнате, и взял себя в руки. Он отвернулся от Геррода, который тихонько хмыкнул, и взглянул на одного из собравшихся, назначенного следить за проходом Рендела. Они были назначены поддерживать тело живым; это произошло вскоре после того, как было обнаружено, что переброска сама по себе опасна.
— Эсад! Сколько големов осталось? Вошедший преклонил колена.
— Отец, готово две с лишним сотни големов. Это лучшее, что мы можем сказать в данный момент.
— Удовлетворительно. — Баракас потер щеку. — Более чем достаточно для того, чтобы перебраться нам, да еще останется для тех, кого мы сочтем сотрудниками. А остальные, — он беззаботно пожал плечами, — они, могущественные враады, смогут позаботиться о себе.
Это не ответ на вопрос, который был поставлен раньше, подумал Геррод. Что на самом деле случилось с Эфраимом и теми из клана, кто должен был создавать и лепить големов? Их творения должны были служить приемниками для враадов, когда их ка отправятся в новый мир. Когда пришло сообщение, что они не отвечают на вызовы, сам патриарх Тезерени отправился выяснять причину. Нашли только пентаграмму, вычерченную в мертвой земле, и несколько мелких вещичек, которые носили с собой некоторые из банды. Не было никаких следов борьбы или туманностей, означавших вмешательство другого мира.
Патриарх счел, что они совершили переброску, оставив свои тела в какой-то хорошо укрытой пещере, чтобы их поступок не раскрыли. Возможно, была создана линия, по которой мог пройти каждый из них, от первого до последнего. Такая задача требовала, чтобы первые перешедшие сохраняли ментальную связь с последующими. Это была та часть плана, от которой отказался Рендел.
— Так, решено.
Собравшиеся Тезерени, по большей части сыновья и дочери лорда и леди, замолчали, тихие переговоры прервались на полуслове. Никто не решался задать вопрос, так что Герроду опять пришлось принять это на себя, несмотря на неблагодарность некоторых своих родичей.
— Что решено, отец?
Баракас взглянул на сына, как на неразумного ребенка.
— Будь внимательнее! Решено, что мы будем делать! Мы начнем переправляться в Драконье царство до исхода сегодняшнего дня. Я призову тех, кто вступит в наши ряды. Мы объявим, что они отправляются первыми, а общий порядок определяется лотереей.
— В это никто не поверит.
Патриарх одарил сына величественным взглядом.
— Они поверят, когда я окружу их цепью драконов.
Вот оно и произошло , — подумал молодой Тезерени с отвращением. — Как благородно!
На самом деле нельзя было сказать, что его отец лгал, поскольку в основе выбора действительно лежала случайность. Это предложил Рендел. Старший брат Геррода напомнил им, что ни один враад не согласится стать вторым после кого-то. Лотерея, с обещанием ничего не менять после того, как будут определены имена, утихомирила многие споры. Чего не знали другие враады, так это того, что в первом розыгрыше участвовали далеко не все имена. Только те, кого, по мнению Баракаса, можно будет подчинить или запугать. Остальные, очевидно, окажутся предоставлены сами себе и сами должны будут позаботиться о выживании.
Разгул враадского колдовства, продолжающийся даже сейчас, ускорил конец Нимта по меньшей мере вдвое. Враады, уверенные в своем будущем, полагали, что им незачем сдерживаться, и веселились соответственно.
Геррод, погруженный в подобные мысли, неожиданно почувствовал, как у него перехватило дыхание и какая-то невидимая сила потащила его за шею к отцу. Леди Тезерени вскрикнула, это был единственный звук в наступившем молчании, кроме тщетных попыток Геррода вздохнуть.
— Ты показал, что ни на что не годишься, мой сын, — произнес патриарх тем бесстрастным голосом, который нервировал всех, а особенно тех, к кому относились его слова. — Я назначил тебя организовать переброску. Ты потерял над ней контроль. Я назначил тебя организовать создание големов, нашу надежду на будущее. Ты потерял контроль и над этим. Я передал в твои руки младшую Зери… теперь она сбежала — в отцовский замок, надо думать. — Заклинание, державшее Геррода, прервалось, позволив ему глотнуть вожделенного воздуха. — Ты постоянно сомневаешься в моей мудрости, но не можешь доказать наличие ее у себя. — Баракас повернулся к своей супруге. — Я сделал с нашим сыном все, что мог. Если он не может справиться с собой, его можно заменить другими, как только начнется переход.
Леди Альция хотела было возразить, но что-то во взгляде мужа заставило ее умолкнуть.
Баракас взял ее за плечо и увел. Перед уходом патриарх спокойно приказал остальным:
— Начинайте переброску. Ты, Риган, будешь ответственным. — Лорд Тезерени напоследок смерил взглядом Геррода. — А ты… выясни, что там замыслила эта… младшая Зери, и сними защиту с владений ее отца. Если справишься, для тебя еще может найтись место.
Геррод кивнул, сохраняя бесстрастное выражение лица с тех пор, как магическая воля отца откинула капюшон. Однако внутри у него все кипело. Отец окончательно рехнулся, и во всей этой толпе он один это понимает. Все «неудачи» были его, Баракаса, неудачами! А не Геррода! Его «железной руки». Как это выдерживал Рендел? Впрочем, теперь-то понятно как: выбирая время, чтобы покинуть бесноватую семейку.
Когда патриарх и Альция наконец удалились, Риган взял себя в руки и начал раздавать приказы. Большая их часть не относилась к организации перехода и только мешала делу, но Геррод ничего не мог поделать. Когда на старшего брата находило, ему было бессмысленно противоречить.
Интересно, хоть кто-нибудь тут хочет этого перехода?
И хочет ли его он сам?
Вообще-то… здесь он постоянно на грани смерти. Может быть, там… Он чувствовал, что завоевание Драконьего царства будет далеко не столь простым, как мнится его отцу, но тем не менее там будет лучше, чем здесь, на гибнущем Нимте. Он не доживет даже до того, чтоб самолично увидеть его конец.
Геррод снова завернулся в плащ и направился во владения Дру Зери.
А в замке Дру Шарисса отчитывала Сирвэка. Сирвэк потупился, чувствуя себя виноватым, но в то же время выполняющим данный ему приказ.
— Как тебе не стыдно меня не слушаться, Сирвэк! Сколько раз я должна повторять?
— Я вс-се понял, гос-с-спожа! Но хозяи-и-и-н при-иказал! С-с-слушаюс-сь хозяи-ина! Никто не войдет, кроме тебя!
— Но отца нет! Я хочу его спасти, а она может помочь! — Шарисса махнула рукой в сторону Меленеи.
— Не волнуйся так, милочка, — проворковала Меленея. — Сирвэк ничего плохого не хочет. Не может же он так вот просто забыть приказ Дру. Ну и, в конце концов, — она ослепительно улыбнулась зверю, — воображение его ограничено, как и его ум.
Сирвэк зашипел. Шарисса упала бы в обморок, если бы прочла мысли этого «ограниченного ума». Сейчас, пока он в крепости, он с легкостью мог отбиться не только от Меленеи, но и от кое-кого помогущественнее. А если она окажется внутри, придется полагаться только на собственные силы. Сирвэк опасался за жизнь Шариссы, но открыть ей, что он знал о гостье, не мог — слишком рискованно. Крылатый зверь отлично знал, что после такого колдунья не поколеблется убить их обоих. Поэтому он упрямо ждал и надеялся.
Да и сам Дру избегал посвящать дочь в такие вещи. Сирвэк отлично знал многое об этой прекрасной, но черной душою колдунье, но ему было запрещено говорить об этом. Сирвэк снова зашипел — не на противника, а просто от собственного бессилия защитить свою подопечную.
Шарисса не обратила внимание на смятение зверя.
— Хватит! Ты сказал, что знаешь что-то, что может помочь найти отца! Что это?
Сирвэк повел клювом от молодой хозяйки к колдунье и обратно. Его физиономия выражала явное замешательство.
— Сирвэк, речь идет о жизни отца! Сирвэк решился.
— Кри-и-ис-с-сталлы. Вс-с-се с-сведения в крис-с-стал-лах. Может, можно предс-с-с-сказать, когда откроетс-с-ся с-с-снова.
Очевидно, зверек не был в этом уверен, да и Шариссе идея пришлась не слишком по душе. Меленея разглядывала обоих, казалось ожидая каких-либо объяснений. Шарисса поняла, что ее подруга не знала заклинания отца, и объяснила его действие, подробно остановившись на том, как кристаллы записывают образы и колдовскую энергию, так что Дру мог на досуге заняться изучением их памяти.
— Милый, чудесный Дру! — Меленея очаровательно улыбнулась. — Я всегда знала, что у него великий ум! Такие возможности! Да знаешь ли ты, какие преимущества перед соперниками это может дать?
Шарисса не рассматривала это с такой точки зрения, но она могла понять, что приобретение знания о магической структуре обоих миров, Нимта и того, который Тезерени назвали Драконьим царством, может помочь волшебнику лучше применять естественные силы. Но в данный момент это не имело значения.
— Сирвэк сказал правду, — ответила Шарисса, забыв замечание Меленеи. — Кристаллы могут привести нас к другому разрыву, другому месту проникновения Страны-за-Пеленой. Можно даже увидеть почти безопасный путь, ведущий туда.
Глаза другой враадки вспыхнули. Ее взгляд показался Шариссе одновременно чарующим и тревожным. Такого взгляда она никогда раньше не видела. У Меленеи можно так многому научиться…
— Шари, душенька, а ведь ты права! И Баракас останется в дураках! Он будет страшно зол, если узнает.
Это только подтверждало то, о чем уже думала девушка. Она знала, что нельзя позволить Тезерени узнать истину, неважно, могут ли они помочь ей. Шарисса была уверена, что с помощью Меленеи они сами смогут сделать это.
— Ты не покажешь мне кристаллы, лапочка? — Меленея ласково обняла ее плечи. Шарисса приободрилась, получив моральную поддержку.
В этот момент Сирвэк поднял голову и закричал на кого-то невидимого.
— Эй, гос-с-спож-жа! Кто-то с-с-стоит воз-зле границ владений хоз-з-зяина!
— Посмотрим. — Меленея отодвинулась от Шариссы и, как показалось девушке, слепо уставилась в пространство. Когда ее взгляд снова ожил, Меленея ухмыльнулась.
— Это твоя тень в капюшоне. Он хочет пробраться в обход защиты Дру.
— Геррод?
Они ее подозревают, подумала Шарисса в панике. Но тут же поняла, что это невозможно. Нет, Геррод очутился здесь по той простой причине, что его отец, скорее всего, поручил ему доставить ее обратно. Опять она прониклась сочувствием к его положению, но не настолько, чтобы выдать себя.
— Он не сможет войти. Папа очень тщательно устанавливал защиту.
Меленая задумалась.
— Если бы это был бугай Риган, я бы поверила, но у Геррода острый ум… коварный. Он может распутать некоторые заклинания.
— Не сможет, если Сирвэк будет следить за тем, что происходит. — Шарисса повернулась к питомцу Дру: — Проследи, чтобы он не вошел.
Волшебное существо воздело глаза так, словно хотело сказать что-то еще, но в конце концов покорно кивнуло и вымолвило только:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Пигалица! Мне надоели твои игрушки! Если ты не прекратишь свои обвинения, я вырву язык, их произносящий!
— Ты, Версуд, годами пытался вырвать этот язык! В чем дело? Я подошла так близко к истине, что ты не можешь этого вынести?
Мужчина сжал зубы. Вокруг него начала собираться дымка, сперва легким облачком, затем закручиваясь вихрем.
Что делала женщина, Геррод не понял, но он чувствовал, что ее магия работает.
Эти двое приготовились к битве, но тут над ними материализовалась пара всадников на драконах. Оба враада переключили свое внимание на небо, прекрасно осознавая, откуда исходит большая опасность.
— Что там? Что происходит? — Гулкий голос отца оторвал закутанного Тезерени от окна. Геррод почувствовал разочарование от того, что противникам не дали продолжить. По крайней мере, остальные отвлеклись бы и на время прекратили пересуды.
— Мы не сможем дольше морочить им головы, отец. Опять начнутся междоусобицы.
Лорд Тезерени склонился над картами и заметками о проходе в Драконье царство, составленными Герродом и Ренделом. Баракас машинально погладил голову маленького виверна, вцепившегося в доспех на его плече, показывая, что он воспринял и то, что лежит перед ним, и предупреждение сына.
Риган, всегда предпочитавший действовать напролом, хлопнул перчаткой по столу и, не обращая внимания на разлетевшиеся щепки, изрек:
— Их надо взять под контроль, дать им понять, кто здесь командует! Когда они поймут свое настоящее положение, они склонятся перед нами и будут умолять о месте в новом королевстве!
Тут Геррод сглупил. Слова вылетели из его рта прежде, чем он успел подумать:
— Царстве, которое мы уже не можем им обещать! Отец резко выпрямился, спугнув виверна, улетевшего с паническим визгом, но леди Альция, стоявшая рядом, успокаивающе положила руку на плечо мужа.
— Тише, дорогой. Геррод прав. Сейчас следует восполнить наши потери и посмотреть, сможем ли мы добиться хоть крохотной победы.
— Хотел бы я восстановить головы Эфраима и его банды. — Баракас глубоко вздохнул, втянув при этом половину воздуха в комнате, и взял себя в руки. Он отвернулся от Геррода, который тихонько хмыкнул, и взглянул на одного из собравшихся, назначенного следить за проходом Рендела. Они были назначены поддерживать тело живым; это произошло вскоре после того, как было обнаружено, что переброска сама по себе опасна.
— Эсад! Сколько големов осталось? Вошедший преклонил колена.
— Отец, готово две с лишним сотни големов. Это лучшее, что мы можем сказать в данный момент.
— Удовлетворительно. — Баракас потер щеку. — Более чем достаточно для того, чтобы перебраться нам, да еще останется для тех, кого мы сочтем сотрудниками. А остальные, — он беззаботно пожал плечами, — они, могущественные враады, смогут позаботиться о себе.
Это не ответ на вопрос, который был поставлен раньше, подумал Геррод. Что на самом деле случилось с Эфраимом и теми из клана, кто должен был создавать и лепить големов? Их творения должны были служить приемниками для враадов, когда их ка отправятся в новый мир. Когда пришло сообщение, что они не отвечают на вызовы, сам патриарх Тезерени отправился выяснять причину. Нашли только пентаграмму, вычерченную в мертвой земле, и несколько мелких вещичек, которые носили с собой некоторые из банды. Не было никаких следов борьбы или туманностей, означавших вмешательство другого мира.
Патриарх счел, что они совершили переброску, оставив свои тела в какой-то хорошо укрытой пещере, чтобы их поступок не раскрыли. Возможно, была создана линия, по которой мог пройти каждый из них, от первого до последнего. Такая задача требовала, чтобы первые перешедшие сохраняли ментальную связь с последующими. Это была та часть плана, от которой отказался Рендел.
— Так, решено.
Собравшиеся Тезерени, по большей части сыновья и дочери лорда и леди, замолчали, тихие переговоры прервались на полуслове. Никто не решался задать вопрос, так что Герроду опять пришлось принять это на себя, несмотря на неблагодарность некоторых своих родичей.
— Что решено, отец?
Баракас взглянул на сына, как на неразумного ребенка.
— Будь внимательнее! Решено, что мы будем делать! Мы начнем переправляться в Драконье царство до исхода сегодняшнего дня. Я призову тех, кто вступит в наши ряды. Мы объявим, что они отправляются первыми, а общий порядок определяется лотереей.
— В это никто не поверит.
Патриарх одарил сына величественным взглядом.
— Они поверят, когда я окружу их цепью драконов.
Вот оно и произошло , — подумал молодой Тезерени с отвращением. — Как благородно!
На самом деле нельзя было сказать, что его отец лгал, поскольку в основе выбора действительно лежала случайность. Это предложил Рендел. Старший брат Геррода напомнил им, что ни один враад не согласится стать вторым после кого-то. Лотерея, с обещанием ничего не менять после того, как будут определены имена, утихомирила многие споры. Чего не знали другие враады, так это того, что в первом розыгрыше участвовали далеко не все имена. Только те, кого, по мнению Баракаса, можно будет подчинить или запугать. Остальные, очевидно, окажутся предоставлены сами себе и сами должны будут позаботиться о выживании.
Разгул враадского колдовства, продолжающийся даже сейчас, ускорил конец Нимта по меньшей мере вдвое. Враады, уверенные в своем будущем, полагали, что им незачем сдерживаться, и веселились соответственно.
Геррод, погруженный в подобные мысли, неожиданно почувствовал, как у него перехватило дыхание и какая-то невидимая сила потащила его за шею к отцу. Леди Тезерени вскрикнула, это был единственный звук в наступившем молчании, кроме тщетных попыток Геррода вздохнуть.
— Ты показал, что ни на что не годишься, мой сын, — произнес патриарх тем бесстрастным голосом, который нервировал всех, а особенно тех, к кому относились его слова. — Я назначил тебя организовать переброску. Ты потерял над ней контроль. Я назначил тебя организовать создание големов, нашу надежду на будущее. Ты потерял контроль и над этим. Я передал в твои руки младшую Зери… теперь она сбежала — в отцовский замок, надо думать. — Заклинание, державшее Геррода, прервалось, позволив ему глотнуть вожделенного воздуха. — Ты постоянно сомневаешься в моей мудрости, но не можешь доказать наличие ее у себя. — Баракас повернулся к своей супруге. — Я сделал с нашим сыном все, что мог. Если он не может справиться с собой, его можно заменить другими, как только начнется переход.
Леди Альция хотела было возразить, но что-то во взгляде мужа заставило ее умолкнуть.
Баракас взял ее за плечо и увел. Перед уходом патриарх спокойно приказал остальным:
— Начинайте переброску. Ты, Риган, будешь ответственным. — Лорд Тезерени напоследок смерил взглядом Геррода. — А ты… выясни, что там замыслила эта… младшая Зери, и сними защиту с владений ее отца. Если справишься, для тебя еще может найтись место.
Геррод кивнул, сохраняя бесстрастное выражение лица с тех пор, как магическая воля отца откинула капюшон. Однако внутри у него все кипело. Отец окончательно рехнулся, и во всей этой толпе он один это понимает. Все «неудачи» были его, Баракаса, неудачами! А не Геррода! Его «железной руки». Как это выдерживал Рендел? Впрочем, теперь-то понятно как: выбирая время, чтобы покинуть бесноватую семейку.
Когда патриарх и Альция наконец удалились, Риган взял себя в руки и начал раздавать приказы. Большая их часть не относилась к организации перехода и только мешала делу, но Геррод ничего не мог поделать. Когда на старшего брата находило, ему было бессмысленно противоречить.
Интересно, хоть кто-нибудь тут хочет этого перехода?
И хочет ли его он сам?
Вообще-то… здесь он постоянно на грани смерти. Может быть, там… Он чувствовал, что завоевание Драконьего царства будет далеко не столь простым, как мнится его отцу, но тем не менее там будет лучше, чем здесь, на гибнущем Нимте. Он не доживет даже до того, чтоб самолично увидеть его конец.
Геррод снова завернулся в плащ и направился во владения Дру Зери.
А в замке Дру Шарисса отчитывала Сирвэка. Сирвэк потупился, чувствуя себя виноватым, но в то же время выполняющим данный ему приказ.
— Как тебе не стыдно меня не слушаться, Сирвэк! Сколько раз я должна повторять?
— Я вс-се понял, гос-с-спожа! Но хозяи-и-и-н при-иказал! С-с-слушаюс-сь хозяи-ина! Никто не войдет, кроме тебя!
— Но отца нет! Я хочу его спасти, а она может помочь! — Шарисса махнула рукой в сторону Меленеи.
— Не волнуйся так, милочка, — проворковала Меленея. — Сирвэк ничего плохого не хочет. Не может же он так вот просто забыть приказ Дру. Ну и, в конце концов, — она ослепительно улыбнулась зверю, — воображение его ограничено, как и его ум.
Сирвэк зашипел. Шарисса упала бы в обморок, если бы прочла мысли этого «ограниченного ума». Сейчас, пока он в крепости, он с легкостью мог отбиться не только от Меленеи, но и от кое-кого помогущественнее. А если она окажется внутри, придется полагаться только на собственные силы. Сирвэк опасался за жизнь Шариссы, но открыть ей, что он знал о гостье, не мог — слишком рискованно. Крылатый зверь отлично знал, что после такого колдунья не поколеблется убить их обоих. Поэтому он упрямо ждал и надеялся.
Да и сам Дру избегал посвящать дочь в такие вещи. Сирвэк отлично знал многое об этой прекрасной, но черной душою колдунье, но ему было запрещено говорить об этом. Сирвэк снова зашипел — не на противника, а просто от собственного бессилия защитить свою подопечную.
Шарисса не обратила внимание на смятение зверя.
— Хватит! Ты сказал, что знаешь что-то, что может помочь найти отца! Что это?
Сирвэк повел клювом от молодой хозяйки к колдунье и обратно. Его физиономия выражала явное замешательство.
— Сирвэк, речь идет о жизни отца! Сирвэк решился.
— Кри-и-ис-с-сталлы. Вс-с-се с-сведения в крис-с-стал-лах. Может, можно предс-с-с-сказать, когда откроетс-с-ся с-с-снова.
Очевидно, зверек не был в этом уверен, да и Шариссе идея пришлась не слишком по душе. Меленея разглядывала обоих, казалось ожидая каких-либо объяснений. Шарисса поняла, что ее подруга не знала заклинания отца, и объяснила его действие, подробно остановившись на том, как кристаллы записывают образы и колдовскую энергию, так что Дру мог на досуге заняться изучением их памяти.
— Милый, чудесный Дру! — Меленея очаровательно улыбнулась. — Я всегда знала, что у него великий ум! Такие возможности! Да знаешь ли ты, какие преимущества перед соперниками это может дать?
Шарисса не рассматривала это с такой точки зрения, но она могла понять, что приобретение знания о магической структуре обоих миров, Нимта и того, который Тезерени назвали Драконьим царством, может помочь волшебнику лучше применять естественные силы. Но в данный момент это не имело значения.
— Сирвэк сказал правду, — ответила Шарисса, забыв замечание Меленеи. — Кристаллы могут привести нас к другому разрыву, другому месту проникновения Страны-за-Пеленой. Можно даже увидеть почти безопасный путь, ведущий туда.
Глаза другой враадки вспыхнули. Ее взгляд показался Шариссе одновременно чарующим и тревожным. Такого взгляда она никогда раньше не видела. У Меленеи можно так многому научиться…
— Шари, душенька, а ведь ты права! И Баракас останется в дураках! Он будет страшно зол, если узнает.
Это только подтверждало то, о чем уже думала девушка. Она знала, что нельзя позволить Тезерени узнать истину, неважно, могут ли они помочь ей. Шарисса была уверена, что с помощью Меленеи они сами смогут сделать это.
— Ты не покажешь мне кристаллы, лапочка? — Меленея ласково обняла ее плечи. Шарисса приободрилась, получив моральную поддержку.
В этот момент Сирвэк поднял голову и закричал на кого-то невидимого.
— Эй, гос-с-спож-жа! Кто-то с-с-стоит воз-зле границ владений хоз-з-зяина!
— Посмотрим. — Меленея отодвинулась от Шариссы и, как показалось девушке, слепо уставилась в пространство. Когда ее взгляд снова ожил, Меленея ухмыльнулась.
— Это твоя тень в капюшоне. Он хочет пробраться в обход защиты Дру.
— Геррод?
Они ее подозревают, подумала Шарисса в панике. Но тут же поняла, что это невозможно. Нет, Геррод очутился здесь по той простой причине, что его отец, скорее всего, поручил ему доставить ее обратно. Опять она прониклась сочувствием к его положению, но не настолько, чтобы выдать себя.
— Он не сможет войти. Папа очень тщательно устанавливал защиту.
Меленая задумалась.
— Если бы это был бугай Риган, я бы поверила, но у Геррода острый ум… коварный. Он может распутать некоторые заклинания.
— Не сможет, если Сирвэк будет следить за тем, что происходит. — Шарисса повернулась к питомцу Дру: — Проследи, чтобы он не вошел.
Волшебное существо воздело глаза так, словно хотело сказать что-то еще, но в конце концов покорно кивнуло и вымолвило только:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36