У осколочных сила взрыва была относительно слабая – что-то вроде ручной наступательной гранаты с радиусом уверенного эффективного поражения некрупными осколками (из полуготовых поражающих элементов) около 6 метров. Фугасная давала минимум осколков (фрагменты корпуса), но взрыв существенной силы за счет комбинирования бризантного взрывчатого вещества и аэрозолеобразующей огнесмеси. Естественно, малый размер гранаты накладывал свои ограничения на мощность, но, как позже выяснилось на стрельбах, ее вполне хватало, чтобы, например, проделать дыру размером с кулак в боку пустой стальной бочки из-под горючего, используемой в качестве мишени. Да и облако взрыва диаметром метра в три тоже выглядело достаточно солидно. Транспортные кассеты по 10 выстрелов могли закрепляться на ремешках по бокам корпуса стрелка, а могли последовательно соединяться в ленту вроде патронташа для ношения наискосок торса.
Общий вес выкладки был, по прикидкам Сплина, никак не меньше тридцати килограмм, а то и под все сорок, при рекомендуемых для данного климата и характера местности не более двадцати пяти. Основную массу составляли боеприпасы. Носимое добро, помимо автомата, включало: бронежилет, сегментированный под нижними ребрами для обеспечения подвижности, со стоячим воротником для защиты шеи и с паховым фаруком, сферу с забралом из пуленепробиваемого стекла, патроны в магазинах и в пачках, пистолет с глушителем и тремя запасными магазинами, гранаты подствольные (осколочные, фугасные, дымовые, со слезоточивым газом), гранаты ручные (осколочно-фугасные, светозвуковые), части «Термита», ремнабор, фонарь, аптечку, репеллент и порошок, чтобы отвадить назойливое зверье и насекомых, плащ-палатку, маскировочный комплект, пакеты и банки продовольствия, полуторалитровую пластиковая бутыль для воды и шестисотграммовую плоскую фляжку-термос для ношения непосредственно при себе, защитные очки с регулируемым светофильтром, а также ПНВ и ИК-визором, респиратор и еще всякие мелочи, которые в автономном режиме дорогого стоят.
Спального мешка как такового не было положено, а функции спальника выполнял пенистый коврик в комплекте с плащ-палаткой. Плащ-палатка в первичном качестве представляла собой пончо с капюшоном, но при соответствующей раскладке могла быть водонепронецаемым тентом, одноместной лежачей палаткой, подвесным гамаком или носилками для раненого, для чего имелись специальные матерчатые петли-рукоятки. Наружный слой был выполнен из водонепроницаемого материала «хамелеон», по типу того, из которого была изготовлена маскировочная пленка, закрывающая жилые площади лагеря от солнца, осадков и обзора сверху. Способности к цветовой мимикрии относительно дешевого материала ограничивались сменой основного фонового цвета, его насыщенности и яркости в соответствии с уровнем освещенности. Хотя существовали и более дорогостоящие, а соответственно и более продвинутые решения на этот счет с возможностью высокодетального повторения фонового рисунка, имитации раскраски по заданному образцу, преломления света для создания эффекта размытой полупрозрачности и так далее, но они были не столь неприхотливы к условиям эксплуатации и потребляли больше энергии на работу активной поверхности. Внутренний слой подкладки имел встроенный обогрев, а внешний состоял из теплоизолирующего пористого материала.
Очки с плотными наглазниками, внешне напоминающие горнолыжные, также защищали от пыли и мелких осколков, слезоточивого газа. Режимы обзора переключались сдавливанием зубами специального гибкого отвода, что высвобождало руки. ПНВ, работающий по принципу многократного усиления слабого освещения, давал картинку зеленого цвета, так как волны зеленого спектра считаются самыми сильными, и их легче принять и усилить. Тепловизор использовал принцип преобразования инфракрасных волн собственного теплового излучения окружающих объектов в видимое излучение, и выдавал несколько расплывчатое черно-белое изображение, похожее на негатив старинной фотографической пленки. Так было аппаратно проще и нагляднее – менее аляписто, чем в цветном режиме, мельтешила мешанина неравномерно нагретых поверхностей. Кроме того, контраст цветовой гаммы при переходе с черно-белого на обзор невооруженным глазом в темноте не слишком разителен и требует меньшее время на адаптацию зрения. Качество картинки в спецрежимах, конечно, существенно уступало специализированным системам наблюдения, но при этом устройство было компактным, довольно надежным и отсутствовали демаскирующие признаки типа свечения в темноте.
Сплин попал во второй взвод к Штырю в подчинение. Деление на подразделения отличалось от уставного – штурмовой взвод был фактически более чем в полтора раза больше штатного пехотного в силу специфики задачи. Настораживало самостоятельно сделанное предположение, что к самой напряженной фазе штурма, после проникновения в здание, взводы как раз и будут иметь штатную численность. Боцман был в составе их взвода на правах сапера и, в качестве опытного вояки, заместителем Штыря. Старшим отделения Сплина назначили Фроста.
После раздачи и укладки, перво-наперво устроили радиальный выход в джунгли, чтобы немного освоиться и для отработки техники передвижения. Видимость в джунглях редко где превышала 50 метров, было похоже на гигантский парник с безумно мутировавшими огурцами, вездесущие плотные плети которых постоянно за что-нибудь цеплялись при ходьбе.
Основным порядком передвижения был принят так называемый «двойной хвост». Рота должна была двигаться колонной по двое в шахматном порядке друг от друга, правая сторона колонны наблюдает за правой стороной пути передвижения, левая за левой. При столкновении головы колонны с противником, колонна хвостом загибается полукругом и атакует противника с фланга, пока тот занят перестрелкой с головной частью отряда. Если же передовой дозор обнаружил противника, сам при этом оставшись необнаруженным, а ввязываться в бой для подразделения по ряду причин нежелательно, то колонна обходит район сосредоточения противника, развернувшись в обратном направлении. Классический патрульный порядок построения в виде вариаций прямого или обратного клина в условиях плотной растительности был бы менее эффективен применительно к миссии их отряда.
Рекомендуемая дистанция между бойцами в колонне – 5 метров, между отделениями – от 10 до 40, но практически она могла быть и меньше, чтобы не упускать впереди идущего из виду и не потеряться в чаще. Командир располагается в середине колонны. В походе мог выделяться передовой дозор на расстояние от двойной прямой видимости до двухсот метров, по обстоятельствам. Основная задача передового дозора – обнаружить противника раньше, чем тот обнаружит основной отряд. Даже при соблюдении мер скрытности передвижения большая группа тяжело нагруженных людей создает заметный демаскирующий звуковой фон: тяжелое дыхание, ходьба, шорох одежды, бряцание оружия, снаряжения и так далее. Поэтому на потенциально опасных для столкновения участках нужно, чтобы один или несколько облегченно снаряженных бойцов, знающих маршрут движения, двигались впереди более скрытно, чем остальной отряд. Фланговый и тыловой дозоры могли высылаться в зависимости от обстановки. В среднем в тропическом лесу движущийся замаскированный объект можно обнаружить на расстоянии 15–35 метров, неподвижный – до 18 метров, замаскированного солдата – 1,5 метра. Поэтому наличие дозора не отменяло бдительности всего отряда – противник, находящийся в целенаправленной засаде, часто просто пропускает дозоры, оставляя их второму эшелону, чтобы не спугнуть основную группу, пока та еще не втянулась в зону эффективного поражения.
Несколько часов кряду с небольшими перерывами рота отрабатывала технику перемещения и различных перестроений по команде рацией, голосом и жестами. На реальном марше предписывалось нарушать радиомолчание лишь в исключительных случаях, а общаться приглушенным голосом и стандартными жестами, при необходимости передавая их по цепочке. Мало ли кто слушает эфир пеленгатором. Хотя сами передачи и кодировались, не к чему лишний раз светить сам факт своих радиопереговоров в зоне чужих интересов.
Сплин вымок от пота весь, как от воды под дождем, без малого в ботинках не хлюпало. Загрузка бойцов отличалась по содержанию – например, обладатели многоразовых гранатометов и РПО не имели подствольников и ручных гранат, несли меньше патронов к личному оружию. Аналогично – вторые номера гранатометчиков, нагруженные запасными выстрелами в специальных заплечных вьюках. Выборочно выдавались разные приспособы и инструменты типа мачете, саперных лопаток или многофункциональных телескопических шестов для изготовления носилок и разного рода каркасов. Тех автоматчиков, кто не нес части «Термитов» дополнительно подгрузили боеприпасами. Масса груза на килограмм веса тела у всех рядовых была примерно одинакова, что контролировалось наметанным глазом раздающего – офицерам совсем не хотелось, чтобы на марше в боевом выходе кто-нибудь спекся, задавленный непомерной для себя ношей. Роуч, гранатометчик, умаявшийся продираться со своей трубой РПГ, во время короткого привала спросил Штыря:
– Командир, а броники точно нам нужны? Они же один хрен автоматную или винтовочную пулю не держат…
– Отчасти ты прав, но при штурме они пригодятся всяко: в здании обычно бывает до хуя вторичных осколков и рикошетов, существенная доля потерь от них. Кроме того, «не держат» под близким к прямому углом. А навороты типа нанотехнологической брони на все тело с автоматическим микроклиматом, внутренней медико-биологической поддержкой, силовыми экзоскелетами и прочими удобствами нашей псевдо-повстанческой банде не положены по статусу – не того класса задача, чтобы столь дорогущую снарягу задействовать. Да я б и сам, честно говоря, на эти модные причиндалы ставку делать поостерегся – природные условия тут довольно напряжные для всяких хитромудрых игрушек с кучей электроники. Короче, терпи и не умничай – у нас вполне достойные образцы из числа проверенных в деле и доступных по бюджету, а все, что ты тащишь – окупится, дай Бог, чтоб мало не оказалось.
К обеду вернулись в лагерь, а после начали отрабатывать бросок к зданию через простреливаемое открытое пространство методом «сближение перебежками». Суть метода заключалась в том, что каждый взвод наступает цепью со своей стороны объекта последовательными перебежками в составе «двоек», то есть один солдат выполняет перебежку, а сосед по цепи прикрывает его. Данный метод эффективен, когда требуется максимальная огневая поддержка, но участок местности не имеет достаточного количества укрытий, а цель атаки при этом расположена фронтально, относительно четко локализована, и отсутствует обстрел противником с флангов.
Первый солдат обеспечивает огневую поддержку второму, который выполняет перебежку длиной 10–12 метров или продолжительностью около трех – четырех секунд. Второй солдат залегает и открывает подавляющий огонь, пока первый аналогичной перебежкой выдвигается на рубеж несколько впереди второго, в шахматном порядке, и, в свою очередь, залегает, открывает огонь и так далее. Окна штурмуемого здания в целом представляет собой вертикально возвышенные цели, что несколько снижает опасность задеть своих, но, тем не менее, слишком резко менять направление при перебежке не рекомендуется – лучше, не теряя скорости на зигзаги, успеть преодолеть по прямой максимальное расстояние. При этом имеет смысл каждую отдельную перебежку совершать под небольшим углом, последовательно влево и вправо по отношению к общему направлению атаки, чтобы не облегчать врагам прицеливание. В прямолинейно движущийся объект с верхних этажей проще целиться – можно взять некоторое упреждение и дождаться, пока цель сама «вбежит» в перекрестье прицела.
До вечера офицеры заставляли бойцов повзводно бегать и ползать по поляне в атакующих порядках, пока слаженность, скорость и скоординированность не достигли приемлемого уровня. Наконец, уже после наступления конкретной темноты, скомандовали отбой, велев перед сном проверить тело и одежду на предмет клещей и прочих паразитов, которых можно было нацеплять в траве.
На следующий день до обеда пристреляли автоматы, затем были стрельбы из гранатометов. У подствольника был своеобразный прицел, но им было не слишком удобно пользоваться, разве что для навесной стрельбы, проще было лепить «на глазок». Вот для того, чтобы прочувствовать траекторию выстрела и потратили по несколько гранат. Метнули также по паре ручных гранат. «Реактивных» гранатометчиков и их вторые номера грузили плотнее: заставляли приводить оружие в боевое положение и перезаряжаться на скорость, стрелять по мишеням на дальние дистанции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Общий вес выкладки был, по прикидкам Сплина, никак не меньше тридцати килограмм, а то и под все сорок, при рекомендуемых для данного климата и характера местности не более двадцати пяти. Основную массу составляли боеприпасы. Носимое добро, помимо автомата, включало: бронежилет, сегментированный под нижними ребрами для обеспечения подвижности, со стоячим воротником для защиты шеи и с паховым фаруком, сферу с забралом из пуленепробиваемого стекла, патроны в магазинах и в пачках, пистолет с глушителем и тремя запасными магазинами, гранаты подствольные (осколочные, фугасные, дымовые, со слезоточивым газом), гранаты ручные (осколочно-фугасные, светозвуковые), части «Термита», ремнабор, фонарь, аптечку, репеллент и порошок, чтобы отвадить назойливое зверье и насекомых, плащ-палатку, маскировочный комплект, пакеты и банки продовольствия, полуторалитровую пластиковая бутыль для воды и шестисотграммовую плоскую фляжку-термос для ношения непосредственно при себе, защитные очки с регулируемым светофильтром, а также ПНВ и ИК-визором, респиратор и еще всякие мелочи, которые в автономном режиме дорогого стоят.
Спального мешка как такового не было положено, а функции спальника выполнял пенистый коврик в комплекте с плащ-палаткой. Плащ-палатка в первичном качестве представляла собой пончо с капюшоном, но при соответствующей раскладке могла быть водонепронецаемым тентом, одноместной лежачей палаткой, подвесным гамаком или носилками для раненого, для чего имелись специальные матерчатые петли-рукоятки. Наружный слой был выполнен из водонепроницаемого материала «хамелеон», по типу того, из которого была изготовлена маскировочная пленка, закрывающая жилые площади лагеря от солнца, осадков и обзора сверху. Способности к цветовой мимикрии относительно дешевого материала ограничивались сменой основного фонового цвета, его насыщенности и яркости в соответствии с уровнем освещенности. Хотя существовали и более дорогостоящие, а соответственно и более продвинутые решения на этот счет с возможностью высокодетального повторения фонового рисунка, имитации раскраски по заданному образцу, преломления света для создания эффекта размытой полупрозрачности и так далее, но они были не столь неприхотливы к условиям эксплуатации и потребляли больше энергии на работу активной поверхности. Внутренний слой подкладки имел встроенный обогрев, а внешний состоял из теплоизолирующего пористого материала.
Очки с плотными наглазниками, внешне напоминающие горнолыжные, также защищали от пыли и мелких осколков, слезоточивого газа. Режимы обзора переключались сдавливанием зубами специального гибкого отвода, что высвобождало руки. ПНВ, работающий по принципу многократного усиления слабого освещения, давал картинку зеленого цвета, так как волны зеленого спектра считаются самыми сильными, и их легче принять и усилить. Тепловизор использовал принцип преобразования инфракрасных волн собственного теплового излучения окружающих объектов в видимое излучение, и выдавал несколько расплывчатое черно-белое изображение, похожее на негатив старинной фотографической пленки. Так было аппаратно проще и нагляднее – менее аляписто, чем в цветном режиме, мельтешила мешанина неравномерно нагретых поверхностей. Кроме того, контраст цветовой гаммы при переходе с черно-белого на обзор невооруженным глазом в темноте не слишком разителен и требует меньшее время на адаптацию зрения. Качество картинки в спецрежимах, конечно, существенно уступало специализированным системам наблюдения, но при этом устройство было компактным, довольно надежным и отсутствовали демаскирующие признаки типа свечения в темноте.
Сплин попал во второй взвод к Штырю в подчинение. Деление на подразделения отличалось от уставного – штурмовой взвод был фактически более чем в полтора раза больше штатного пехотного в силу специфики задачи. Настораживало самостоятельно сделанное предположение, что к самой напряженной фазе штурма, после проникновения в здание, взводы как раз и будут иметь штатную численность. Боцман был в составе их взвода на правах сапера и, в качестве опытного вояки, заместителем Штыря. Старшим отделения Сплина назначили Фроста.
После раздачи и укладки, перво-наперво устроили радиальный выход в джунгли, чтобы немного освоиться и для отработки техники передвижения. Видимость в джунглях редко где превышала 50 метров, было похоже на гигантский парник с безумно мутировавшими огурцами, вездесущие плотные плети которых постоянно за что-нибудь цеплялись при ходьбе.
Основным порядком передвижения был принят так называемый «двойной хвост». Рота должна была двигаться колонной по двое в шахматном порядке друг от друга, правая сторона колонны наблюдает за правой стороной пути передвижения, левая за левой. При столкновении головы колонны с противником, колонна хвостом загибается полукругом и атакует противника с фланга, пока тот занят перестрелкой с головной частью отряда. Если же передовой дозор обнаружил противника, сам при этом оставшись необнаруженным, а ввязываться в бой для подразделения по ряду причин нежелательно, то колонна обходит район сосредоточения противника, развернувшись в обратном направлении. Классический патрульный порядок построения в виде вариаций прямого или обратного клина в условиях плотной растительности был бы менее эффективен применительно к миссии их отряда.
Рекомендуемая дистанция между бойцами в колонне – 5 метров, между отделениями – от 10 до 40, но практически она могла быть и меньше, чтобы не упускать впереди идущего из виду и не потеряться в чаще. Командир располагается в середине колонны. В походе мог выделяться передовой дозор на расстояние от двойной прямой видимости до двухсот метров, по обстоятельствам. Основная задача передового дозора – обнаружить противника раньше, чем тот обнаружит основной отряд. Даже при соблюдении мер скрытности передвижения большая группа тяжело нагруженных людей создает заметный демаскирующий звуковой фон: тяжелое дыхание, ходьба, шорох одежды, бряцание оружия, снаряжения и так далее. Поэтому на потенциально опасных для столкновения участках нужно, чтобы один или несколько облегченно снаряженных бойцов, знающих маршрут движения, двигались впереди более скрытно, чем остальной отряд. Фланговый и тыловой дозоры могли высылаться в зависимости от обстановки. В среднем в тропическом лесу движущийся замаскированный объект можно обнаружить на расстоянии 15–35 метров, неподвижный – до 18 метров, замаскированного солдата – 1,5 метра. Поэтому наличие дозора не отменяло бдительности всего отряда – противник, находящийся в целенаправленной засаде, часто просто пропускает дозоры, оставляя их второму эшелону, чтобы не спугнуть основную группу, пока та еще не втянулась в зону эффективного поражения.
Несколько часов кряду с небольшими перерывами рота отрабатывала технику перемещения и различных перестроений по команде рацией, голосом и жестами. На реальном марше предписывалось нарушать радиомолчание лишь в исключительных случаях, а общаться приглушенным голосом и стандартными жестами, при необходимости передавая их по цепочке. Мало ли кто слушает эфир пеленгатором. Хотя сами передачи и кодировались, не к чему лишний раз светить сам факт своих радиопереговоров в зоне чужих интересов.
Сплин вымок от пота весь, как от воды под дождем, без малого в ботинках не хлюпало. Загрузка бойцов отличалась по содержанию – например, обладатели многоразовых гранатометов и РПО не имели подствольников и ручных гранат, несли меньше патронов к личному оружию. Аналогично – вторые номера гранатометчиков, нагруженные запасными выстрелами в специальных заплечных вьюках. Выборочно выдавались разные приспособы и инструменты типа мачете, саперных лопаток или многофункциональных телескопических шестов для изготовления носилок и разного рода каркасов. Тех автоматчиков, кто не нес части «Термитов» дополнительно подгрузили боеприпасами. Масса груза на килограмм веса тела у всех рядовых была примерно одинакова, что контролировалось наметанным глазом раздающего – офицерам совсем не хотелось, чтобы на марше в боевом выходе кто-нибудь спекся, задавленный непомерной для себя ношей. Роуч, гранатометчик, умаявшийся продираться со своей трубой РПГ, во время короткого привала спросил Штыря:
– Командир, а броники точно нам нужны? Они же один хрен автоматную или винтовочную пулю не держат…
– Отчасти ты прав, но при штурме они пригодятся всяко: в здании обычно бывает до хуя вторичных осколков и рикошетов, существенная доля потерь от них. Кроме того, «не держат» под близким к прямому углом. А навороты типа нанотехнологической брони на все тело с автоматическим микроклиматом, внутренней медико-биологической поддержкой, силовыми экзоскелетами и прочими удобствами нашей псевдо-повстанческой банде не положены по статусу – не того класса задача, чтобы столь дорогущую снарягу задействовать. Да я б и сам, честно говоря, на эти модные причиндалы ставку делать поостерегся – природные условия тут довольно напряжные для всяких хитромудрых игрушек с кучей электроники. Короче, терпи и не умничай – у нас вполне достойные образцы из числа проверенных в деле и доступных по бюджету, а все, что ты тащишь – окупится, дай Бог, чтоб мало не оказалось.
К обеду вернулись в лагерь, а после начали отрабатывать бросок к зданию через простреливаемое открытое пространство методом «сближение перебежками». Суть метода заключалась в том, что каждый взвод наступает цепью со своей стороны объекта последовательными перебежками в составе «двоек», то есть один солдат выполняет перебежку, а сосед по цепи прикрывает его. Данный метод эффективен, когда требуется максимальная огневая поддержка, но участок местности не имеет достаточного количества укрытий, а цель атаки при этом расположена фронтально, относительно четко локализована, и отсутствует обстрел противником с флангов.
Первый солдат обеспечивает огневую поддержку второму, который выполняет перебежку длиной 10–12 метров или продолжительностью около трех – четырех секунд. Второй солдат залегает и открывает подавляющий огонь, пока первый аналогичной перебежкой выдвигается на рубеж несколько впереди второго, в шахматном порядке, и, в свою очередь, залегает, открывает огонь и так далее. Окна штурмуемого здания в целом представляет собой вертикально возвышенные цели, что несколько снижает опасность задеть своих, но, тем не менее, слишком резко менять направление при перебежке не рекомендуется – лучше, не теряя скорости на зигзаги, успеть преодолеть по прямой максимальное расстояние. При этом имеет смысл каждую отдельную перебежку совершать под небольшим углом, последовательно влево и вправо по отношению к общему направлению атаки, чтобы не облегчать врагам прицеливание. В прямолинейно движущийся объект с верхних этажей проще целиться – можно взять некоторое упреждение и дождаться, пока цель сама «вбежит» в перекрестье прицела.
До вечера офицеры заставляли бойцов повзводно бегать и ползать по поляне в атакующих порядках, пока слаженность, скорость и скоординированность не достигли приемлемого уровня. Наконец, уже после наступления конкретной темноты, скомандовали отбой, велев перед сном проверить тело и одежду на предмет клещей и прочих паразитов, которых можно было нацеплять в траве.
На следующий день до обеда пристреляли автоматы, затем были стрельбы из гранатометов. У подствольника был своеобразный прицел, но им было не слишком удобно пользоваться, разве что для навесной стрельбы, проще было лепить «на глазок». Вот для того, чтобы прочувствовать траекторию выстрела и потратили по несколько гранат. Метнули также по паре ручных гранат. «Реактивных» гранатометчиков и их вторые номера грузили плотнее: заставляли приводить оружие в боевое положение и перезаряжаться на скорость, стрелять по мишеням на дальние дистанции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50