«Ах, черт! Скорее дать ему воздуха!» Фелан приладил маску одного из своих кислородных баллонов к пепельно-серому лицу Ульрика и открыл вентиль. С величайшей осторожностью он поводил лучом фонарика по телу Хана, проверяя, не получил ли тот серьезных увечий. «Серьезных переломов нет, и ничем тяжелым его вроде бы не придавило, посмотрим, смогу ли я вытащить его отсюда».
Наемник подхватил Хана Клана Волка под мышки и с усилием потащил прочь. И как только тело Хана сдвинулось с места, Фелан заметил, что к тому мало-помалу начинает возвращаться жизнь. Ульрик открыл глаза, но тут же зажмурился и заморгал от яркого света фонарика.
Вытянутыми руками Ульрик, приподнявшись, обхватил руки Фелана чуть выше локтя. А затем, пользуясь наемником как подпоркой, Хан выкарабкался из голоблока. Он, как мог, постарался устоять на ногах, но колени его тотчас же подогнулись, и он, не подхвати его вовремя Фелан, рухнул бы на пол.
Наемник жестами подозвал двух одетых в белое санитаров:
– Я нашел Хана. Забирайте его, да поскорей.
Вдруг все это время молчавшие наушники, вмонтированные в его шлем, пронзительным кудахтаньем заявили о своей жизнеспособности и заговорили:
– Всем отойти от мостика. Коэффициент напряжения изолирующего слоя на десять процентов превысил свой максимум, а у нас есть сведения, что главный удар противник намеревается направить именно в эту зону. Поторапливайтесь! Не знаю, надолго ли мне хватит сил продержаться.
Фелан бросился к двери, но вдруг его внимание привлекла пара чьих-то слабо шевелящихся ног. Он повернул в сторону посмотреть, не понадобится ли помощь, и, пройдя несколько шагов, остановился как вкопанный. «Ну и везет же мне, нечего сказать!»
На спине, наполовину зажатый погнутым магниевым брусом, лежал Влад; его вывихнутые руки и ноги изогнулись как-то нелепо фантастически. Все кости, видимо, уцелели, но левая часть лица от брови до челюсти, почему-то оставшаяся незащищенной, была залита кровью. Однако Фелан не сомневался, что Влад жив.
– Эй, раб, не мешкай. Максимальное напряжение уже дошло до ста двадцати семи процентов. Перегородка отлетит в любую секунду.
Фелан пропустил его предупреждение мимо ушей. Опустившись на колени, он попытался вытащить Влада из-под бруса, но в того будто что-то крепко вцепилось, не давая сдвинуть с места. «Вот будет забавно, если то, что раньше помешало тебе вылететь наружу, теперь не даст мне тебя спасти». Фелан распластался под стальной балкой и, отцепив застрявшую пряжку поясного ремня воина-водителя, наконец полностью его освободил.
Ухватив Влада за пряжку, искусно сделанную Тирой, Келл вытащил его из-под груды железок и, перекинув через левое плечо, помчался к выходу, пока тех знаками указывал ему поскорее убираться. Перепрыгивая через груды обломков, он всеми силами стремился к спасительной двери, но, не добежав до нее каких-нибудь пять метров, упал, поскользнувшись в луже крови.
Влад соскочил с его плеча и вылетел прямиком в дверной проем, где его тут же подхватил тех и быстро умчался с ним прочь. Фелан попытался подняться, но его пропитавшиеся кровью башмаки скользили, не давая устоять на ногах. А тут еще с перегородкой стало твориться что-то неладное. Ее края начали постепенно отрываться от края отверстия, а вслед за этим валявшиеся повсюду мелкие куски разных обломков затряслись и заплясали вокруг Келла в каком-то диком танце. Отчаянно цепляясь за все, что могло бы ему помочь, Фелан попытался приблизиться к выходу, но все было тщетно. Ужас охватил его, когда он почувствовал, как сантиметр за сантиметром начинает сползать в зияющую пустоту пробоины.
Вдруг в дверном проеме, полностью заслонив его собой, возникла металлическая громада. Элементал схватил наемника за шиворот и вышвырнул его в идущий за мостом коридор всего за несколько секунд до того, как за ними с шумом захлопнулись створки мостика. Тяжело и неуклюже Фелан опустился на пол, но облегчение от того, что удалось избежать смертельных объятий космического вакуума, заслонило ощущаемую им боль и не к месту охватившее его смущение.
Он поднялся на ноги и, сорвав левую перчатку, протянул руку спасшему его элементалу.
– Не знаю, сумею ли вас хоть когда-нибудь отблагодарить.
Бронированная фигура выпрямилась и сняла шлем. Повесив его на крюк на правом локте, Эвента взяла протянутую ей руку и сжала ее в стальном пожатии.
– Было бы непростительно дать тебе погибнуть.
Наемник от удивления даже рот раскрыл.
– Эвента? После того, что я сделал с тобой на Расалхаге... Как же так?
Она еще раз встряхнула и отпустила его руку.
– Может быть, ты и раб, Фелан Патрик Келл, но в груди твоей бьется сердце воина. Тебе еще многое предстоит узнать о нас и наших обычаях, а главное, понять наконец, что ты завоевал наше уважение. Допустить, чтобы ты умер без всякой пользы, – значит совершить гораздо больший грех, чем разрешить тебе сражаться против меня.
Неожиданная усмешка прорвалась сквозь жуткую маску ее лица.
– К тому же это помешало бы мне вновь помериться с тобой силами.
Застыв в немом изумлении, Фелан смотрел ей вслед, пока она, следуя за уносившими Влада санитарами, уходила все дальше по коридору. «Она права. Мне и в самом деле придется многое узнать о кланах. Так вот что, видимо, нужно Ульрику. Он хочет, чтобы я понял, зачем они прибыли во внутреннюю Сферу». И тут он вспомнил о своем обещании помочь регенту разгадать тайну кланов. «Но что, собственно, произойдет, если я обо всем узнаю? Как мне воспользоваться этим знанием?»

XLII
Триада, Таркад-Сити, Таркадо,
Округ Донегал, Лиранское Содружество
10 ноября 3050 год
Виктор Штайнер улыбнулся, держа руку Кая Алларда в своей ладони.
– Я рад, что ты решил остаться в Центре управления полетами ВВС. Лишиться тебя было бы величайшей оплошностью.
Кай крепко пожал руку Виктора, однако принц заметил тень сомнения, промелькнувшую в серых глазах друга.
– Я ценю столь высокое мнение, ваше высочество, но далеко не уверен, что оно вполне заслуженно.
Увидев, как суживаются глаза Виктора, Кай, как бы сдаваясь, поднял руки вверх.
– И не говори, что я слишком строг к себе. Просто иногда вы столь усердно стараетесь укрепить мое доверие, что рискуете добиться совсем обратного. Я, конечно, совершаю ошибки и вынужден расхлебывать последствия, например, одной из них, сделанной на Туаткроссе. Спасибо, что мне на это хоть дали время.
Виктор выдернул руку и пожал плечами.
– Это минимум из того, что я мог сделать для человека, не допустившего уничтожения четырех полков боевых роботов.
Он широко развел руки, обводя ими огромное пространство тронного зала, где они стояли. Зеленые и золотые флаги волнами ниспадали с балюстрад и окружавшей их колоннады. И даже два «Грифона», стоящие по обеим сторонам трона Архонта, выглядели нарочито торжественными в своих шлемах, увенчанных гребнями гвардейцев Стражей Донегала.
– Если бы не ты, все здесь было бы завешано черными орденскими лентами и для нынешних торжеств явно не было бы повода. Черт возьми, после того веселенького побоища, что ты им устроил, кланы отступили и больше уже не пытались захватить Туаткросс.
Губы Кая сжались в тонкую линию, от чего его лицо приобрело крайне суровое выражение.
– Спасибо за столь лестное мнение, но и ты и я знаем гораздо больше, чтобы поверить этому...
– Ты сделал все, что положено, – резко заметил Виктор, – и не виновен ни в каком преступлении. Доктор Лир заявила, что все те люди были обречены задолго до того, как ты их туда послал.
Кай пятерней пригладил свои черные волосы.
– Мне не надо было вообще посылать туда людей. Мне слишком хорошо известны свойства пентаглицерина. Я знал, что, раздайся где-нибудь поблизости хоть малейший взрыв, и его действие тут же бы проявилось. Они погибли бессмысленно и бесполезно, хотя их вполне можно было эвакуировать вместе с другими. И как ни крути, я-то ведь знаю, что их кровь так и останется на моих руках.
Виктор насупился.
– Нечто вроде этого ты уже высказал на Туаткроссе, когда заявил об отставке. Так откуда эта перемена? Почему ты все-таки решил остаться в Центре полетов ВВС?
Кай поджал губы, но потом, вздохнув, махнул рукой.
– Сперва меня задел твой «приговор» отправить меня на санитарный корабль, посланный для эвакуации людей с Туаткросса. Мои раны, прямо скажем, были ничтожны, и, приняв решение уйти в отставку, я все же чувствовал ответственность за ту злополучную атаку. На Кюри я, как мог, держался особняком, но в один прекрасный день там вдруг как-то прополз слушок о том, кто я такой и что, собственно, натворил.
Лейтенант с подозрением взглянул на Виктора, но принц сделал шаг назад и как бы в доказательство своей невиновности с простодушным видом поднял руки вверх.
– Эй, я тут ни при чем.
«Доктор Лир была на Кюри, хотя и получила указания держаться от Кая подальше. Мы в общем-то не старались хранить в тайне акцию Кая, но тем не менее о ней мало что было известно. Неужели...»
– Да ладно, Виктор, порядок! С меня хватит и одного твоего слова. – Кай поднял глаза вверх, пристально разглядывая остающийся в тени выступ потолка. – После рейса сюда, на Таркад, многие солдаты приходили поблагодарить меня за жертву, принесенную мной ради их спасения. По их словам, для того, что я совершил, требовалась недюжинная отвага. Среди них были солдаты, эвакуированные из полевого госпиталя доктора Лир. Все они уверены, что погибли бы, если бы мне не удалось прорваться и объяснить, что надо делать. Говорят, я спас им жизнь и они с радостью опять послужили бы под моим началом, если бы представилась такая возможность. Может, впервые в жизни я не чувствовал себя истинным сыном своего отца и наследником матери. Они обращались ко мне, называя Каем Аллардом, и восторженно приветствовали мое появление вовсе не потому, что у меня такие родители или связи, а только благодаря тому, что я сделал для них. Они выражали готовность служить со мной, зная только о моих личных заслугах.
– Кай, если ты считаешь, что я стал твоим другом, потому что...
Кай энергично потряс головой:
– Нет, Виктор, я знаю, что это не так. Я по достоинству ценю посланное мне счастье иметь нескольких друзей, кто, подобно тебе, проявил достаточную настойчивость, чтобы узнать меня поближе. Мне следовало бы с этого начать. Но даже тебе придется признать, что мы вряд ли стали бы друзьями, если бы общественные положения наших семейств не заключили между нами естественного альянса. Так или иначе, все эти мужчины и женщины, осыпающие меня благодарностями, не вполне отдают себе отчет в том, что произошло на Тауткроссе, зато я слишком хорошо понял, что уже никогда не допущу подобной ошибки, познав весь ужас и невыносимую боль ее последствий. Так вот, если я подам в отставку, меня, вполне возможно, заменит какой-нибудь дослужившийся до лейтенанта молокосос и наверняка совершит ту же самую ошибку. – Кай пожал плечами. – А потому, ваше высочество, я беру назад свое заявление об отставке.
Когда Виктор взглянул на Кая, в его глазах светилась неподдельная радость. Он знал, что его друг все еще не отделался от привычки заниматься самоедством и без конца пересматривать прежние решения, но он, по крайней мере, хоть научился правильно предугадывать последствия всех своих действий. Перемена была ничтожной, но все же достаточной, чтобы ее заметить.
Тут Виктор услышал звук открываемой за спиной двери и заметил, как, вздрогнув, насторожился Кай. Виктор быстро обернулся, и его лицо расплылось в широкой улыбке. Через боковую дверь в тронный зал входила его мать, архонтесса Мелисса Штайнер, в сопровождении Моргана Хайсек-Дэвиона.
– У нас потрясающая новость, – обратился к ним Виктор. – Кай забрал свое заявление об отставке.
Прежде чем ему удалось произнести еще хоть слово в тронный зал через ту же дверь вошел некто третий! Человек, одетый в черную форму, перехваченную в талии ремнем и отделанную по бокам красным кантом, обошел вокруг Моргана и остановился перед ним, уперев руки в бока. В его длинных темных волосах играли яркие голубые блики, а в черных глазах горело злобное ликование. На плечах его куртки была вышита волчья голова, отделанная настоящим мехом, а багровые вспышки рубинов на месте волчьих глаз не уступали огню, пылавшему в глазах незнакомца.
– Виктор Дэвион и Кай Аллард-Ляо. Какая удача застать вас вместе!
Саркастический тон неизвестного разозлил Виктора. |
– Виктор – это я. С кем имею честь?
Человек, откинув голову назад, расхохотался, и его лающий смех эхом отразился под сводами зала.
– Нет, вы только взгляните! – Он повернулся и кивнул Мелиссе. – В нем прекрасно смешалась кровь Штайнеров и Дэвионов. Пламень и сталь. Чуть-чуть сдержанности, и он – непобедим.
Незнакомец взглянул на стоявшего за спиной Виктора Кая.
– А этот скромник прямо-таки создан, чтобы стоять на страже. – Он подмигнул Моргану. – В Древнем Риме, да будет вам известно, в колесницу с триумфаторами обычно сажали карлика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58