Шин грубо ударил Мотошику.
– Дурак, смотри, что ты натворил!
Юноша посмотрел на Шина как на сумасшедшего.
– Ты думаешь, что я сдамся? Я нанес удар во имя нашей свободы. Они берут нас на пушку и не станут разрушать этот дом.
Шин жестко посмотрел на парня, стоявшего рядом с ним.
– Для тебя лучше, чтобы это не произошло. Но если они сделают, что говорят, а ты откажешься пойти к ним, я сам пристрелю тебя и выброшу труп на улицу.
Время исполнения ультиматума истекало. Из окон и дверных проемов домов на улицу стали выглядывать люди. Дом, подлежавший уничтожению, замер в ожидании. Пехотинец из клана Дымчатого Ягуара удалился в направлении улицы, затем повернулся в сторону ветхого жилища. В тот же миг «Дайши» раздвинул локти и навел орудия на жалкую лачугу из дерева и картона.
Мотошика отвернулся, но Шин схватил его за волосы и повернул голову к окну.
– Смотри!
От дьявольского прикосновения большого лазера лачуга мгновенно вспыхнула как костер. Ее объяло трескучее пламя, которое взметнулось выше головы «Дайши» и опало, когда на халупу обрушился шквал пуль, выпущенных из скорострельной пушки. Из двери с воплем выскочила женщина. Ее волосы и платье пожирал огонь. Пехотинец воспользовался лазером, луч которого заставил замолчать ее навеки.
Почуяв едкий запах паленых волос и мяса, Мотошика вырвался из рук Шина и ринулся в угол. Шин не удостоил его вниманием, следя за «Дайши», который шагнул вперед. Языки пламени лизали ровную поверхность его металлических стоп. Пехотинец снова повторил ультиматум, обращенный к жителям:
– Жители района Урамачи! Мы обнаружили следы преступника, которые привели нас сюда. Он совершил самое разрушительное и необдуманное преступление, подложив бомбу в то место, где находился гражданский и военный персонал. Взрыв привел к многочисленным жертвам среди наших и ваших людей. Этому будет положен конец. – Солдат указал на другую лачугу.
– Если преступник не сдастся нам, то через две минуты все обитатели этого дома умрут. Шин помрачнел.
– Тот же ультиматум, Мотошика. Ты возьмешь на себя ответственность за свой поступок или пусть гибнут невиновные?
Явно взволнованный, Мотошика неуверенно обернулся через плечо на Йодаму.
– Никто, кроме меня, не осмелился нанести по ним такой удар. Старейший разрешил делать вылазки за оружием и боеприпасами, но мы ни разу не ударили по ним. И пока он заставляет нас воровать, они обращают в рабство наших людей. Если я единственный, у кого хватило истинной храбрости, я не отдам себя в жертву, потому что никто больше на деле не способен драться с этими захватчиками!
Шин едва сдержал ярость, которую вызвали эти слова.
– Не велика храбрость подбросить бомбу и убить невинных вместе с виновными? Ты обычный убийца, и не более того! Где твоя хваленая храбрость, если ты скрываешься здесь, как побитая собака? Мало быть храбрым. Твои деяния должны быть разумными и достойными. Ты как ребенок безрассудно бросился в драку, а теперь ждешь, что другие ответят за твои ошибки.
Яркая вспышка желтого света с улицы сверкнула в глазах Шина, и в тот же миг он понял, что произойдет. Он нагнулся и вцепился в воротник кожаной куртки Мотошики.
– Это, по-твоему, храбрость. Смотри и запоминай.
Буддистский монах в шафрановой мантии со стриженной наголо головой брел по мощенной булыжником улице навстречу Дымчатым Ягуарам. Он поднес сжатые ладони к подбородку и поклонился стоявшему впереди пехотинцу.
– Извините меня за то, что не вышел раньше. Я искал спасения от судьбы. Эту бомбу подложил я. Не надо больше никого наказывать.
Без колебаний и пощады пехотинец развернул жерло своего лазера и нажал на спусковой крючок. Лучи прошили тело монаха снизу вверх и отбросили его. Перевернувшись несколько раз, он наконец замер. Вместо его лица зияла черная воронка.
Дымчатые Ягуары повернулись и пошли, будто не произошло ничего необычного. Шин отпустил Мотошику. От неожиданности тот упал, ударившись о створку окна, и отполз по полу к лестнице.
– Будь моя воля, Мотошика, я бы пристрелил тебя. Но я не намерен подвергать сомнению авторитет Старейшего. Я пойду к нему, и пусть он решает. Если ты тот, за кого себя выдаешь, следуй за мной.
Старейший вершил свой суд в пыльном и сумрачном подвале, расположенном глубоко под улицами Эдо. Несмотря на маленький рост и худобу, он все еще обладал большой силой. Без тени пощады он пристально смотрел на преклонившего колени Мотошику. Затем поднял глаза ровно на столько, чтобы все присутствующие видели его недовольство. Шин ощутил гнев Старейшего, хотя располагался в стороне от него. В помещении царило замешательство и стыд, исходившие от других бойцов якудзы.
– Итак, Мотошика Асуши, – молвил Старейший, – ты полагаешь, что знаешь лучше всех, как нам воевать с Дымчатыми Ягуарами? Ты прозрел и стал не по возрасту мудрым? Ты постиг мои замыслы и уверовал, что владеешь лучшей стратегией? Ты решил, что я – выживший из ума старик, который ничего не знает? И это подтолкнуло тебя заложить бомбу, от которой погибло наших людей больше, чем врагов. А расплатился за твой поступок монах, который ни в чем не виноват. Не потерял ли ты честь, коли твой рассудок в порядке?
Из рукава черного шелкового кимоно Старейший вынул кинжал и бросил коленопреклоненному громиле.
– Воспользуйся этим.
Мотошика поднял глаза. Его лицо исказила гримаса ужаса.
– Хара-кири?
Старейший с презрением покачал головой.
– Если бы я желал выпустить тебе кишки, я бы затупил кинжал о камни и дал тебе. Нет. Докажи мне, что ты раскаиваешься.
Мотошика взял кинжал в правую руку. Все пальцы левой руки были сжаты в кулак, кроме мизинца. Упершись этой рукой в каменный пол, он прикоснулся острым как бритва лезвием к верхней фаланге. Но прежде чем продолжить, поднял глаза.
Глаза Старейшего сузились.
– Из-за тебя погибли невиновные люди.
Мотошика сдвинул кинжал вниз ко второй фаланге. Не опуская головы, он отрезал кусок своей плоти. Повернул кулак, отрывая отрезанную часть пальца. Шин почувствовал, будто его ударили в живот, а другие новобранцы, ставшие членами якудзы во время войны, отшатнулись. Но Мотошика не произнес ни звука. Он крепко прижал к груди искалеченную руку, протянул отрезанные фаланги и окровавленный кинжал Старейшему:
– Простите меня, оябун. Я вас больше не подведу.
Старейший кивнул и посмотрел на других.
– Многие из вас решили, будто я не стану наносить удары по Дымчатым Ягуарам, но вы ошибаетесь. Меня беспокоит другая, более серьезная проблема, и я долго размышлял, как ее разрешить. – Он бросил взгляд на Шина. – Наш соратник Йодама поведал нам о том, что Хосиро Курита пропал во время боев, но мы не видели свидетельств его гибели. Потому что он не погиб. Он в тюрьме, у Дымчатых Ягуаров. Мы вызволим его и возвратим Координатору.
Кто-то в толпе от изумления выдохнул.
– Но это невозможно. Они содержат заключенных в Куришияме. Никому никогда не удавалось убежать оттуда, даже когда там заправляла тайная полиция. А ведь Ягуары ужесточили систему охраны. Мы все погибнем, если нападем.
Шин увидел, как многие кивнули в знак согласия. «Об этой тюрьме – Куришияме – легенды ходили даже на Марике. Она быстро получила прозвище „Неприступная“. После всего, что я увидел в боях с Ягуарами, если они решили держать людей там, маловероятно, что нам удастся вызволить оттуда Хосиро». И все же Шин не был склонен спорить со Старейшим.
– Почему меня окружают юнцы? – с отвращением спросил Старейший. – Вам что, полностью отшибло память? Однажды Куришияма уже упустила заключенного. Ее стены поддались в прошлом и не выдержат снова. И вы это увидите.
Высокий парень, сидевший за Мотошикой, низко поклонился и покачал головой.
– Этот побег – из серии «бабушка надвое сказала». Беглец получил пулю в брюхо. Может, он и преодолел стены тюрьмы, но умер прямо за ними, а его тело унесли воды реки Савагаши.
С печалью и презрением на лице оябун развязал оби на своем кимоно и обнажил левую сторону груди. Он показал шрам от пулевого ранения, стерший фрагмент татуировки на груди и животе.
– Вот сюда они засадили пулю, когда я перебрался через последнюю стену.
Он скинул кимоно, явив взорам татуировку на правой стороне тела. Подобно величественной фреске, раскинувшейся от плеча до запястья, разноцветная татуировка запечатлела рассказ о юноше, совершившем побег из неволи на свободу. На плече легендарный герой совершает побег за пределы темной горы, озаренной сиянием молнии. У подножия горы он вступает в поединок и убивает двух демонов, хотя одному из них удается пронзить его огненным жалом. И наконец, герой с кровоточащей раной переплывает реку и обретает убежище в тоннеле, оказавшемся сухим в это время года, восстанавливает силы и покидает сточную трубу.
– Вы видите, мои друзья, что Куришияму можно победить. Путь, которым я воспользовался для побега, был вторым, так как первый и лучший мы сохранили для массового побега. Прежде всего мы служим Дракону, и если спасем Хосиро, значит, превосходно выполним свой долг. А затем, – Старейший жестко улыбнулся, – мы поиграем с нашими Кошечками.
XX
Авалон-Сити, Новый Авалон,
Округ Круцис, Федеративное Содружество
30 апреля 3050 г.
Принц Хэнс Дэвион подался вперед, пристально вглядываясь в голографическую карту Лиранского Содружества, спроецированную над столом для заседаний. Склонившись, он ободряюще пожал руку своей жены.
– Ты уверена в том, что нападению подверглись и другие миры? Ведь атаку на первую дюжину планет они начали лишь две недели тому назад! Возможно ли такое?
– Судя по всему, боевые части, захватывающие миры, отличаются от подразделений, которые остаются на планетах и несут гарнизонную службу. Разоружив население, захватчики крайне заинтересованы в сотрудничестве с местными органами власти для установления порядка. Таким образом ударные части высвобождаются и продвигаются дальше, нанося удары по следующим целям. – Мелисса Штайнер-Дэвион изучала карту. – Если их первый эшелон с такой легкостью захватил двенадцать миров, то почему они атаковали только четыре из них?
Джастин Аллард, стоявший у середины стола, задумчиво кивнул.
– Архонт, я не могу ответить на этот вопрос. – Джастин кивнул Алексу Мелори, высокому стройному мужчине, сидевшему напротив него за терминалом. Алекс пробежался по кнопкам клавиатуры, и карта рассыпалась на несколько объемных образов причудливых боевых роботов, ведущих боевые действия. Изображение увеличилось в размерах, явив взору нефритового сокола – герб на груди одного из боевых роботов. Затем рядом с ним появился другой герб – волчья голова.
Джастин показал на гербы:
– Большая часть миров Лиранского Содружества была захвачена первым эшелоном нападавших, состоявшим из частей с гербом нефритового сокола. Икар и Шато пали под ударами Волков. У них одинаковые боевые роботы, но мы не обнаружили совместных операций. Кажется, что они одного происхождения, но пока еще их войска действуют порознь.
Алекс возвратил карту, сфокусировав изображение на секторе, где нападавшие захватили несколько миров Федеративного Содружества. Покоренные планеты светились на карте зеленым светом, в то время как ярко-синим пунктиром высвечивались обозначения других миров Содружества. Боевые части Нефритовых Соколов нанесли самостоятельные удары еще в четырех местах.
– Сообщения поступают медленно, но мы считаем, что Нефритовые Соколы уже сосредоточили свои ударные силы для атаки по следующим четырем мирам. Возможно даже, что они укрепили Трелл, так как используемая генералом Хоксвортом тактика партизанских действий, кажется, все еще доставляет им определенное беспокойство.
«Молю Всевышнего, чтобы ты выжил, Хоксворт, хочу лично вручить тебе медаль за то, что у тебя хватило ума отправить оттуда Виктора».
Голубые глаза Хэнса сузились.
– Как долго еще сможет продержаться Двенадцатый Донегалский полк?
Лицо Джастина помрачнело.
– Как армия, способная вести эффективные боевые действия? Не очень долго. Вероятно, у них заканчиваются боеприпасы для боевых роботов. Энергетическое оружие будет действовать, пока есть топливо в реакторах. На планете, производящей водород, проблем с этим не будет, но отсутствие ремонта и ракет скажется на них крайне неблагоприятно. Я буду очень удивлен, если они продержатся еще месяц.
Алекс кивнул, соглашаясь, но предостерег:
– На Трелле в зоне действий Хоксворта есть парочка укрытых баз снабжения. Они были созданы как часть передовой линии обороны на случай, если Ронинские ренегаты захватят Расалхаг и ударят по нашим мирам. Хоксворт знает, где они располагаются. Если ему удастся добраться до них, то он сможет пополнить боезапас и занять выгодную стратегическую позицию. Конечно, любое генеральное сражение с боевыми роботами, стоящими на вооружении этих пришельцев, было бы в лучшем случае глупым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Дурак, смотри, что ты натворил!
Юноша посмотрел на Шина как на сумасшедшего.
– Ты думаешь, что я сдамся? Я нанес удар во имя нашей свободы. Они берут нас на пушку и не станут разрушать этот дом.
Шин жестко посмотрел на парня, стоявшего рядом с ним.
– Для тебя лучше, чтобы это не произошло. Но если они сделают, что говорят, а ты откажешься пойти к ним, я сам пристрелю тебя и выброшу труп на улицу.
Время исполнения ультиматума истекало. Из окон и дверных проемов домов на улицу стали выглядывать люди. Дом, подлежавший уничтожению, замер в ожидании. Пехотинец из клана Дымчатого Ягуара удалился в направлении улицы, затем повернулся в сторону ветхого жилища. В тот же миг «Дайши» раздвинул локти и навел орудия на жалкую лачугу из дерева и картона.
Мотошика отвернулся, но Шин схватил его за волосы и повернул голову к окну.
– Смотри!
От дьявольского прикосновения большого лазера лачуга мгновенно вспыхнула как костер. Ее объяло трескучее пламя, которое взметнулось выше головы «Дайши» и опало, когда на халупу обрушился шквал пуль, выпущенных из скорострельной пушки. Из двери с воплем выскочила женщина. Ее волосы и платье пожирал огонь. Пехотинец воспользовался лазером, луч которого заставил замолчать ее навеки.
Почуяв едкий запах паленых волос и мяса, Мотошика вырвался из рук Шина и ринулся в угол. Шин не удостоил его вниманием, следя за «Дайши», который шагнул вперед. Языки пламени лизали ровную поверхность его металлических стоп. Пехотинец снова повторил ультиматум, обращенный к жителям:
– Жители района Урамачи! Мы обнаружили следы преступника, которые привели нас сюда. Он совершил самое разрушительное и необдуманное преступление, подложив бомбу в то место, где находился гражданский и военный персонал. Взрыв привел к многочисленным жертвам среди наших и ваших людей. Этому будет положен конец. – Солдат указал на другую лачугу.
– Если преступник не сдастся нам, то через две минуты все обитатели этого дома умрут. Шин помрачнел.
– Тот же ультиматум, Мотошика. Ты возьмешь на себя ответственность за свой поступок или пусть гибнут невиновные?
Явно взволнованный, Мотошика неуверенно обернулся через плечо на Йодаму.
– Никто, кроме меня, не осмелился нанести по ним такой удар. Старейший разрешил делать вылазки за оружием и боеприпасами, но мы ни разу не ударили по ним. И пока он заставляет нас воровать, они обращают в рабство наших людей. Если я единственный, у кого хватило истинной храбрости, я не отдам себя в жертву, потому что никто больше на деле не способен драться с этими захватчиками!
Шин едва сдержал ярость, которую вызвали эти слова.
– Не велика храбрость подбросить бомбу и убить невинных вместе с виновными? Ты обычный убийца, и не более того! Где твоя хваленая храбрость, если ты скрываешься здесь, как побитая собака? Мало быть храбрым. Твои деяния должны быть разумными и достойными. Ты как ребенок безрассудно бросился в драку, а теперь ждешь, что другие ответят за твои ошибки.
Яркая вспышка желтого света с улицы сверкнула в глазах Шина, и в тот же миг он понял, что произойдет. Он нагнулся и вцепился в воротник кожаной куртки Мотошики.
– Это, по-твоему, храбрость. Смотри и запоминай.
Буддистский монах в шафрановой мантии со стриженной наголо головой брел по мощенной булыжником улице навстречу Дымчатым Ягуарам. Он поднес сжатые ладони к подбородку и поклонился стоявшему впереди пехотинцу.
– Извините меня за то, что не вышел раньше. Я искал спасения от судьбы. Эту бомбу подложил я. Не надо больше никого наказывать.
Без колебаний и пощады пехотинец развернул жерло своего лазера и нажал на спусковой крючок. Лучи прошили тело монаха снизу вверх и отбросили его. Перевернувшись несколько раз, он наконец замер. Вместо его лица зияла черная воронка.
Дымчатые Ягуары повернулись и пошли, будто не произошло ничего необычного. Шин отпустил Мотошику. От неожиданности тот упал, ударившись о створку окна, и отполз по полу к лестнице.
– Будь моя воля, Мотошика, я бы пристрелил тебя. Но я не намерен подвергать сомнению авторитет Старейшего. Я пойду к нему, и пусть он решает. Если ты тот, за кого себя выдаешь, следуй за мной.
Старейший вершил свой суд в пыльном и сумрачном подвале, расположенном глубоко под улицами Эдо. Несмотря на маленький рост и худобу, он все еще обладал большой силой. Без тени пощады он пристально смотрел на преклонившего колени Мотошику. Затем поднял глаза ровно на столько, чтобы все присутствующие видели его недовольство. Шин ощутил гнев Старейшего, хотя располагался в стороне от него. В помещении царило замешательство и стыд, исходившие от других бойцов якудзы.
– Итак, Мотошика Асуши, – молвил Старейший, – ты полагаешь, что знаешь лучше всех, как нам воевать с Дымчатыми Ягуарами? Ты прозрел и стал не по возрасту мудрым? Ты постиг мои замыслы и уверовал, что владеешь лучшей стратегией? Ты решил, что я – выживший из ума старик, который ничего не знает? И это подтолкнуло тебя заложить бомбу, от которой погибло наших людей больше, чем врагов. А расплатился за твой поступок монах, который ни в чем не виноват. Не потерял ли ты честь, коли твой рассудок в порядке?
Из рукава черного шелкового кимоно Старейший вынул кинжал и бросил коленопреклоненному громиле.
– Воспользуйся этим.
Мотошика поднял глаза. Его лицо исказила гримаса ужаса.
– Хара-кири?
Старейший с презрением покачал головой.
– Если бы я желал выпустить тебе кишки, я бы затупил кинжал о камни и дал тебе. Нет. Докажи мне, что ты раскаиваешься.
Мотошика взял кинжал в правую руку. Все пальцы левой руки были сжаты в кулак, кроме мизинца. Упершись этой рукой в каменный пол, он прикоснулся острым как бритва лезвием к верхней фаланге. Но прежде чем продолжить, поднял глаза.
Глаза Старейшего сузились.
– Из-за тебя погибли невиновные люди.
Мотошика сдвинул кинжал вниз ко второй фаланге. Не опуская головы, он отрезал кусок своей плоти. Повернул кулак, отрывая отрезанную часть пальца. Шин почувствовал, будто его ударили в живот, а другие новобранцы, ставшие членами якудзы во время войны, отшатнулись. Но Мотошика не произнес ни звука. Он крепко прижал к груди искалеченную руку, протянул отрезанные фаланги и окровавленный кинжал Старейшему:
– Простите меня, оябун. Я вас больше не подведу.
Старейший кивнул и посмотрел на других.
– Многие из вас решили, будто я не стану наносить удары по Дымчатым Ягуарам, но вы ошибаетесь. Меня беспокоит другая, более серьезная проблема, и я долго размышлял, как ее разрешить. – Он бросил взгляд на Шина. – Наш соратник Йодама поведал нам о том, что Хосиро Курита пропал во время боев, но мы не видели свидетельств его гибели. Потому что он не погиб. Он в тюрьме, у Дымчатых Ягуаров. Мы вызволим его и возвратим Координатору.
Кто-то в толпе от изумления выдохнул.
– Но это невозможно. Они содержат заключенных в Куришияме. Никому никогда не удавалось убежать оттуда, даже когда там заправляла тайная полиция. А ведь Ягуары ужесточили систему охраны. Мы все погибнем, если нападем.
Шин увидел, как многие кивнули в знак согласия. «Об этой тюрьме – Куришияме – легенды ходили даже на Марике. Она быстро получила прозвище „Неприступная“. После всего, что я увидел в боях с Ягуарами, если они решили держать людей там, маловероятно, что нам удастся вызволить оттуда Хосиро». И все же Шин не был склонен спорить со Старейшим.
– Почему меня окружают юнцы? – с отвращением спросил Старейший. – Вам что, полностью отшибло память? Однажды Куришияма уже упустила заключенного. Ее стены поддались в прошлом и не выдержат снова. И вы это увидите.
Высокий парень, сидевший за Мотошикой, низко поклонился и покачал головой.
– Этот побег – из серии «бабушка надвое сказала». Беглец получил пулю в брюхо. Может, он и преодолел стены тюрьмы, но умер прямо за ними, а его тело унесли воды реки Савагаши.
С печалью и презрением на лице оябун развязал оби на своем кимоно и обнажил левую сторону груди. Он показал шрам от пулевого ранения, стерший фрагмент татуировки на груди и животе.
– Вот сюда они засадили пулю, когда я перебрался через последнюю стену.
Он скинул кимоно, явив взорам татуировку на правой стороне тела. Подобно величественной фреске, раскинувшейся от плеча до запястья, разноцветная татуировка запечатлела рассказ о юноше, совершившем побег из неволи на свободу. На плече легендарный герой совершает побег за пределы темной горы, озаренной сиянием молнии. У подножия горы он вступает в поединок и убивает двух демонов, хотя одному из них удается пронзить его огненным жалом. И наконец, герой с кровоточащей раной переплывает реку и обретает убежище в тоннеле, оказавшемся сухим в это время года, восстанавливает силы и покидает сточную трубу.
– Вы видите, мои друзья, что Куришияму можно победить. Путь, которым я воспользовался для побега, был вторым, так как первый и лучший мы сохранили для массового побега. Прежде всего мы служим Дракону, и если спасем Хосиро, значит, превосходно выполним свой долг. А затем, – Старейший жестко улыбнулся, – мы поиграем с нашими Кошечками.
XX
Авалон-Сити, Новый Авалон,
Округ Круцис, Федеративное Содружество
30 апреля 3050 г.
Принц Хэнс Дэвион подался вперед, пристально вглядываясь в голографическую карту Лиранского Содружества, спроецированную над столом для заседаний. Склонившись, он ободряюще пожал руку своей жены.
– Ты уверена в том, что нападению подверглись и другие миры? Ведь атаку на первую дюжину планет они начали лишь две недели тому назад! Возможно ли такое?
– Судя по всему, боевые части, захватывающие миры, отличаются от подразделений, которые остаются на планетах и несут гарнизонную службу. Разоружив население, захватчики крайне заинтересованы в сотрудничестве с местными органами власти для установления порядка. Таким образом ударные части высвобождаются и продвигаются дальше, нанося удары по следующим целям. – Мелисса Штайнер-Дэвион изучала карту. – Если их первый эшелон с такой легкостью захватил двенадцать миров, то почему они атаковали только четыре из них?
Джастин Аллард, стоявший у середины стола, задумчиво кивнул.
– Архонт, я не могу ответить на этот вопрос. – Джастин кивнул Алексу Мелори, высокому стройному мужчине, сидевшему напротив него за терминалом. Алекс пробежался по кнопкам клавиатуры, и карта рассыпалась на несколько объемных образов причудливых боевых роботов, ведущих боевые действия. Изображение увеличилось в размерах, явив взору нефритового сокола – герб на груди одного из боевых роботов. Затем рядом с ним появился другой герб – волчья голова.
Джастин показал на гербы:
– Большая часть миров Лиранского Содружества была захвачена первым эшелоном нападавших, состоявшим из частей с гербом нефритового сокола. Икар и Шато пали под ударами Волков. У них одинаковые боевые роботы, но мы не обнаружили совместных операций. Кажется, что они одного происхождения, но пока еще их войска действуют порознь.
Алекс возвратил карту, сфокусировав изображение на секторе, где нападавшие захватили несколько миров Федеративного Содружества. Покоренные планеты светились на карте зеленым светом, в то время как ярко-синим пунктиром высвечивались обозначения других миров Содружества. Боевые части Нефритовых Соколов нанесли самостоятельные удары еще в четырех местах.
– Сообщения поступают медленно, но мы считаем, что Нефритовые Соколы уже сосредоточили свои ударные силы для атаки по следующим четырем мирам. Возможно даже, что они укрепили Трелл, так как используемая генералом Хоксвортом тактика партизанских действий, кажется, все еще доставляет им определенное беспокойство.
«Молю Всевышнего, чтобы ты выжил, Хоксворт, хочу лично вручить тебе медаль за то, что у тебя хватило ума отправить оттуда Виктора».
Голубые глаза Хэнса сузились.
– Как долго еще сможет продержаться Двенадцатый Донегалский полк?
Лицо Джастина помрачнело.
– Как армия, способная вести эффективные боевые действия? Не очень долго. Вероятно, у них заканчиваются боеприпасы для боевых роботов. Энергетическое оружие будет действовать, пока есть топливо в реакторах. На планете, производящей водород, проблем с этим не будет, но отсутствие ремонта и ракет скажется на них крайне неблагоприятно. Я буду очень удивлен, если они продержатся еще месяц.
Алекс кивнул, соглашаясь, но предостерег:
– На Трелле в зоне действий Хоксворта есть парочка укрытых баз снабжения. Они были созданы как часть передовой линии обороны на случай, если Ронинские ренегаты захватят Расалхаг и ударят по нашим мирам. Хоксворт знает, где они располагаются. Если ему удастся добраться до них, то он сможет пополнить боезапас и занять выгодную стратегическую позицию. Конечно, любое генеральное сражение с боевыми роботами, стоящими на вооружении этих пришельцев, было бы в лучшем случае глупым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58