Кланы действуют почти исключительно в зоне поражающей силы. На Токкайдо мы видели, что навязывание им долгой войны серьезно снизило их боеспособность. Расточительное использование боезапаса – пример трения: они не могли дальше сражаться, потому что израсходовали необходимые для этого материалы. Только Волки, ограничившие свою потребность в снабжении, смогли одержать существенную победу над Гвардией Комстара.
Сидевший за столом Конфедерации Капеллы By Канг Куо поднял глаза:
– Правильно ли тогда мое предположение, что оперативные и тактические соображения нашей кампании будут сосредоточены на максимальном усилении наносимого Кланам ущерба от трения?
Пондсмит сдвинул брови.
– Поскольку Кланы выглядят уязвимыми именно в этой области, такой план представляется разумным, но об этом лучше говорить не мне.
Встал Виктор.
– Спасибо, доктор Пондсмит. – Виктор обвел глазами коллег по совещанию. – Энтропийная модель войны была вам представлена в качестве основы для построения нашей кампании вот почему: она прямо указывает на некую реальность, осознать которую должны мы все. Дело в том, что кампания будет долгой. Пусть Кланам потребовалось только два года, чтобы захватить все миры, которые они сейчас удерживают, но для подготовки обороны у них было пять лет. Наша кампания должна будет отбросить их назад широким фронтом, а это будет нелегко.
Маршал Шарон Брайан наклонилась вперед.
– Есть другой способ покончить с этим вторжением.
Виктор приподнял бровь. Брайан улыбнулась.
– Мы можем ударить по столичной планете Кланов и вывести их из боя полностью.
– И вы знаете, как туда попасть? – Виктор всмотрелся в Брайан тяжелым взглядом. – Я не знал, что вам известно ее местонахождение.
– Мне – нет. – Брайан повернулась к Фелану Келлу. – А ему – да. Он может отвести нас к их логову. Один удар, coup de grace, и с этим делом покончено.
Зеленые глаза Фелана холодно сверкнули.
– Я не поведу вас к Стране Мечты.
– Вероломный пес! Что ты тогда здесь делаешь?
– Помогаю вам разгромить Кланы, маршал Брайан.
– И защищаешь их!
– Нет. – Фелан твердо покачал головой. – Я отказываюсь вести вас к Стране Мечты по многим причинам, и не последняя из них – та, что у меня нет необходимых для этого данных.
Прецентор нахмурился:
– Вам неизвестен маршрут к Стране Мечты?
Виктор увидел гримасу боли на лице Фелана. Впервые вижу, чтобы он проявил слабость. Фелан медленно встал, наклонив голову.
– Когда Ильхан Ульрик Керенский послал мой отряд во Внутреннюю Сферу, он хотел убрать меня подальше от соблазна. Он хотел, чтобы я и мои люди во Внутренней Сфере послужили тормозом для остальных Кланов. Он знал, что ему предстоит погибнуть, и знал, что мы захотим за него отомстить. Чтобы этого не случилось, он принял экстраординарные предосторожности – убрал из компьютеров наших кораблей навигационные данные о маршрутах к мирам Кланов. Помимо этого – насколько мне известно – не существует ни одной полной карты подобного маршрута. Входящим кораблям дают маршруты путевые станции.
Брайан сощурила глаза до щелок.
– Я думаю, вы лжете.
– Можете думать, что хотите, маршал Брайан, но независимо от этого у меня нет данных, которые вам нужны. – Фелан поднял голову. – А были бы – я бы вам их не дал. Одиночный далекий удар по Стране Мечты только разозлит Кланы и подогреет их войну с Внутренней Сферой. Без кампании, которая покажет, что мы можем их встретить и разгромить, они отмахнутся от этого удара, как от нашего случайного везения, – а чтобы долететь туда, ударить и вернуться обратно, понадобится везение очень немалое.
Виктор кивнул своему кузену:
– Ничего бы я так не хотел, как нанести единственный удар, выводящий Кланы из строя, но если подходить реально, то вопрос стоит так: мы должны вытеснить их из Внутренней Сферы. По моим оценкам, такая кампания затянется очень надолго – порядка семи или больше лет, в зависимости от степени участия.
By поднял руку:
– Что вы имеете в виду под «участием»?
– Сколько Кланов будет против нас одновременно? – Виктор пожал плечами. – Если бы мы могли вести эту войну так, чтобы против нас стоял только один Клан, мы бы с ними разобрались быстрее.
Фелан кивнул:
– Необходимо вспомнить, что сами Кланы политически расколоты по вопросу о необходимости вторжения. Крестоносцы считают, что Внутренняя Сфера должна быть освобождена от тех, кто не имеет на нее прав, а Охранители верят, что цель Кланов – защищать людей
Внутренней Сферы от любых угроз – в том числе от Кланов. Если мы нападем на Клан Крестоносцев, позиции Крестоносцев в Совете Кланов будут подорваны. Может быть, Кланы склонятся к поискам мира. Брайан постучала пальцем по столу:
– Но мы никогда не согласимся на мир без полного отхода Кланов с оккупированных миров. Я права?
Прецентор встал и жестом велел сесть и Виктору и Фелану.
– Это, маршал Брайан, вопрос политический и будет решаться политиками. Мы же будем заниматься вопросами боеготовности войск, транспорта, боевых задач, снабжения и выбора подходящих целей для атаки. Где мы будем сражаться, также будет решаться политиками, но мы должны заверить их, что сражаться мы можем и будем. Мы – скальпель, которым другие вырежут раковую опухоль Кланов из тела Внутренней Сферы. И нам решать, сколько времени продлится операция и как лучше ее осуществить.
Шарон Брайан презрительно фыркнула:
– Думаю, эта война будет какой угодно, только не хирургической.
Виктор выдержал ее презрительный взгляд, не моргнув.
– Если пациент останется жив, маршал Брайан, значит, мы сделали то, что требовалось.
X
Королевский дворец
Триады
Таркард
Округ Донегала
Лиранский Альянс
5 октября 3058 года
Катрина Штайнер встретила Томаса Марика прямо в дверях своего кабинета. Она протянула левую руку, чтобы он мог обменяться с ней рукопожатием здоровой левой рукой, а не изувеченной правой. Катрина заметила удивление в его глазах, но ничем этого не проявила, только дружелюбно улыбнулась.
Я знаю, что на него производит впечатление, когда человек помнит его предпочтение пользоваться левой рукой. Он считает это вежливым и предупредительным, а именно эти качества я и хочу проявить.
– Я очень рада, что вы смогли прийти ко мне, генерал-капитан.
– Я был счастлив принять ваше приглашение, Архонтесса.
Катрина посмотрела ему за спину, в закрывающиеся двери кабинета,
– Вашей спутницы с нами не будет?
Томас чуть повернулся, чтобы к ней был обращен профиль без шрамов,
– Нет. Графиня просила меня передать ее сожаление, но она сопровождает мою дочь в походе по Таркарду. Думаю, Изида собирается обогатить вашу экономику, а Шеррил интересуют кое-какие культурные памятники столицы.
Катрина жестом пригласила Томаса сесть на белый кожаный диван возле стеклянного стола с инкрустациями кованого железа.
– Садитесь, прошу вас. Хотите чего-нибудь выпить?
– Спасибо, не сейчас. – Томас подтянул форменные брюки и сел. Зеленый мундир был отделан королевским пурпуром, но был лишен шевронов, полос и шнуров, которые полагались бы к форме человека такого ранга. Для Катрины эта форма выглядела достаточно по-военному, но отсутствие украшений напоминало ей простоту формы Комстара.
Будто мне надо напоминать, что Томас был когда-то адептом Комстара и даже сейчас многими из фракции Мира Блейка считается «Примасом в изгнании».
Сама она выбрала себе костюм солдатского покроя – жакет болеро, строгая юбка и ботинки для верховой езды, облегающие икры как вторая кожа. Белое сукно и кожа, и единственным цветным элементом были золотые пуговицы и пряжки. Волосы забрала в золотистую косу позади, переброшенную через плечо подобно змее.
– Жаль, что графиня Халас не смогла быть с нами. Она очаровательна, и я очень хотела бы сойтись с ней поближе. – Катрина села напротив Томаса. – Я рада, что вы нашли спутницу, которая смогла вас утешить после гибели Софины.
У Томаса пресеклось дыхание. Всего полтора года назад он потерял жену и узнал почти сразу после этого, что их сын и наследник Джошуа умер, подвергшись лечению на Новом Авалоне – столице Федерации Содружества Виктора Дэвиона. Удар оказался сокрушительным. Узнав, что Виктор собирался подставить вместо его сына дубля, Томас напал на Федеративное Содружество и смог отбить обратно миры, которые двадцать лет назад захватил Ханс Дэвион.
– Да, в этом мне повезло, хотя Шеррил – это серебряный просвет в черной туче.
– Я понимаю, что Софину вам никто заменить не может. – Катрина заставила себя произнести это сдавленно, будто от наплыва чувств. – Я так о вас печалилась.
– И я был вам очень благодарен тогда за выражение сочувствия. – Томас потер челюсть левой рукой. – А ваше решение воздержаться от нападения на меня, когда я наказывал вашего брата за вероломство, показало мне вашу благородную природу.
– Виктор – мой брат, но я никогда не могла бы поддержать такой коварный и жестокий обман.
– Я чувствовал в вас тогда – и сейчас чувствую – тягу к справедливости. – Томас слегка вздохнул. – Тогда я ощущал с вами родство, которое могло бы привести ко многому.
Значит, Тормано прав – ты интересовался мной как возможным консортом.
Катрина улыбнулась и поиграла кончиком косы.
– Есть вещи, которые делаются по политическим причинам, а есть которые по личным. Я знаю, что нереально было бы полагать, будто именно в моей жизни эти вещи можно было бы разделить, но мне этого очень хотелось бы. Любовь моей жизни – Гален Кокс – был убит из-за политики. Из-за нее погибла моя мать и… нет, этого мне не следует говорить…
Взгляд Томаса стал острее, но он скрыл свой интерес за вежливым кивком.
– Я ценю ваше доверие, Катрина. То, что мы здесь говорим, говорится между родственными душами, а не политическими соперниками.
Катрина позволила себе выразить голосом облегчение.
– Моя мать была страшно несчастна.
– Что?
– О, я знаю, что это считается величайшей ересью – чуть ли не богохульством – считать, будто она не была безнадежно влюблена в моего отца. Так оно и было во многих смыслах, но Ханс Дэвион был далек и практически неизвестен той, кем она была в молодости. Правда, что они сблизились за последующие годы, но ей претило, что ее используют для распространения власти Дэвионов на ее народ. Сами подумайте – в качестве свадебного подарка мой отец преподнес ей войну. В ее честь он уничтожил миллионы.
Томас заморгал, помолчал. Потом произнес:
– Я никогда не смотрел с этой точки зрения.
– Мало кто смотрел. Я не думаю, что мой брат это понимает, а если и понимает, то ему это все равно. Он для этого слишком сын Ханса.
Генерал-капитан коротко кивнул:
– Порода Лиса в нем слишком сильна.
– К сожалению.
– Вы так думаете? – Томас нахмурился. – Хотя я никогда особенно не любил вашего отца, если бы я сейчас мог вызвать его из могилы и поставить во главе войны с Кланами, я бы сделал это в мгновенье ока. Переделывая пословицу: если проблема – это гвоздь, то решением будет молоток.
Катрина кивнула.
– Да, но политика, но управление нациями – это не те проблемы, которые можно назвать гвоздями, вы согласны?
– Да, управление государствами – это больше искусство, чем умение.
– А я, Томас, оказалась в таком положении, что должна заниматься государственным управлением, не имея должного совета. Я не могу обратиться к Виктору – он ненавидит меня за раскол Федеративного Содружества. Теодор Курита тоже настроен Виктором против меня. Сунь-Цзы Ляо и я никогда не встретимся с глазу на глаз, особенно когда я взяла к себе советником его дядю. – Катрина улыбнулась с надеждой во взгляде. – Вы единственный человек, которому можно доверять, и вы обладаете знанием, которое мне нужно, чтобы быть уверенной, что я действую правильно.
Кожаный диван скрипнул, когда Томас подался вперед.
– Вы мне льстите, Катрина.
– Я только констатирую очевидное, Томас,
– Очевидное, быть может, для вас, но я никогда бы не посмел думать, что вы мне настолько доверяете.
Теперь посмеешь, поскольку это тот вывод, к которому я тебя подвожу.
– Я доверяю вам, Томас, поскольку каждому из нас нужно то, что может ему дать другой. – Катрина облокотилась на левую сторону дивана и положила ногу на ногу. – Я не удивлюсь, если ваша Шеррил Халас вскоре объявит, что носит вашего ребенка. Не делайте такой удивленный вид – это просто интуиция. Вам нужен наследник, чтобы отодвинуть Изиду и не пустить Сунь-Цзы на ваш трон, а Халас – вполне подходящий консорт.
Темный глаз Томаса заискрился.
– Она не была единственным вариантом среди кандидаток на рождение моего наследника.
– Я так и думала, – улыбнулась Катрина. – Будь мой брат все еще главой единого Федеративного Содружества, он мог бы предложить меня вам в качестве консорта, чтобы наш ребенок стал средством объединения наших царств.
– Это был бы мощный альянс даже и сейчас, Катрина.
– Согласна, но сейчас это невозможно, Томас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Сидевший за столом Конфедерации Капеллы By Канг Куо поднял глаза:
– Правильно ли тогда мое предположение, что оперативные и тактические соображения нашей кампании будут сосредоточены на максимальном усилении наносимого Кланам ущерба от трения?
Пондсмит сдвинул брови.
– Поскольку Кланы выглядят уязвимыми именно в этой области, такой план представляется разумным, но об этом лучше говорить не мне.
Встал Виктор.
– Спасибо, доктор Пондсмит. – Виктор обвел глазами коллег по совещанию. – Энтропийная модель войны была вам представлена в качестве основы для построения нашей кампании вот почему: она прямо указывает на некую реальность, осознать которую должны мы все. Дело в том, что кампания будет долгой. Пусть Кланам потребовалось только два года, чтобы захватить все миры, которые они сейчас удерживают, но для подготовки обороны у них было пять лет. Наша кампания должна будет отбросить их назад широким фронтом, а это будет нелегко.
Маршал Шарон Брайан наклонилась вперед.
– Есть другой способ покончить с этим вторжением.
Виктор приподнял бровь. Брайан улыбнулась.
– Мы можем ударить по столичной планете Кланов и вывести их из боя полностью.
– И вы знаете, как туда попасть? – Виктор всмотрелся в Брайан тяжелым взглядом. – Я не знал, что вам известно ее местонахождение.
– Мне – нет. – Брайан повернулась к Фелану Келлу. – А ему – да. Он может отвести нас к их логову. Один удар, coup de grace, и с этим делом покончено.
Зеленые глаза Фелана холодно сверкнули.
– Я не поведу вас к Стране Мечты.
– Вероломный пес! Что ты тогда здесь делаешь?
– Помогаю вам разгромить Кланы, маршал Брайан.
– И защищаешь их!
– Нет. – Фелан твердо покачал головой. – Я отказываюсь вести вас к Стране Мечты по многим причинам, и не последняя из них – та, что у меня нет необходимых для этого данных.
Прецентор нахмурился:
– Вам неизвестен маршрут к Стране Мечты?
Виктор увидел гримасу боли на лице Фелана. Впервые вижу, чтобы он проявил слабость. Фелан медленно встал, наклонив голову.
– Когда Ильхан Ульрик Керенский послал мой отряд во Внутреннюю Сферу, он хотел убрать меня подальше от соблазна. Он хотел, чтобы я и мои люди во Внутренней Сфере послужили тормозом для остальных Кланов. Он знал, что ему предстоит погибнуть, и знал, что мы захотим за него отомстить. Чтобы этого не случилось, он принял экстраординарные предосторожности – убрал из компьютеров наших кораблей навигационные данные о маршрутах к мирам Кланов. Помимо этого – насколько мне известно – не существует ни одной полной карты подобного маршрута. Входящим кораблям дают маршруты путевые станции.
Брайан сощурила глаза до щелок.
– Я думаю, вы лжете.
– Можете думать, что хотите, маршал Брайан, но независимо от этого у меня нет данных, которые вам нужны. – Фелан поднял голову. – А были бы – я бы вам их не дал. Одиночный далекий удар по Стране Мечты только разозлит Кланы и подогреет их войну с Внутренней Сферой. Без кампании, которая покажет, что мы можем их встретить и разгромить, они отмахнутся от этого удара, как от нашего случайного везения, – а чтобы долететь туда, ударить и вернуться обратно, понадобится везение очень немалое.
Виктор кивнул своему кузену:
– Ничего бы я так не хотел, как нанести единственный удар, выводящий Кланы из строя, но если подходить реально, то вопрос стоит так: мы должны вытеснить их из Внутренней Сферы. По моим оценкам, такая кампания затянется очень надолго – порядка семи или больше лет, в зависимости от степени участия.
By поднял руку:
– Что вы имеете в виду под «участием»?
– Сколько Кланов будет против нас одновременно? – Виктор пожал плечами. – Если бы мы могли вести эту войну так, чтобы против нас стоял только один Клан, мы бы с ними разобрались быстрее.
Фелан кивнул:
– Необходимо вспомнить, что сами Кланы политически расколоты по вопросу о необходимости вторжения. Крестоносцы считают, что Внутренняя Сфера должна быть освобождена от тех, кто не имеет на нее прав, а Охранители верят, что цель Кланов – защищать людей
Внутренней Сферы от любых угроз – в том числе от Кланов. Если мы нападем на Клан Крестоносцев, позиции Крестоносцев в Совете Кланов будут подорваны. Может быть, Кланы склонятся к поискам мира. Брайан постучала пальцем по столу:
– Но мы никогда не согласимся на мир без полного отхода Кланов с оккупированных миров. Я права?
Прецентор встал и жестом велел сесть и Виктору и Фелану.
– Это, маршал Брайан, вопрос политический и будет решаться политиками. Мы же будем заниматься вопросами боеготовности войск, транспорта, боевых задач, снабжения и выбора подходящих целей для атаки. Где мы будем сражаться, также будет решаться политиками, но мы должны заверить их, что сражаться мы можем и будем. Мы – скальпель, которым другие вырежут раковую опухоль Кланов из тела Внутренней Сферы. И нам решать, сколько времени продлится операция и как лучше ее осуществить.
Шарон Брайан презрительно фыркнула:
– Думаю, эта война будет какой угодно, только не хирургической.
Виктор выдержал ее презрительный взгляд, не моргнув.
– Если пациент останется жив, маршал Брайан, значит, мы сделали то, что требовалось.
X
Королевский дворец
Триады
Таркард
Округ Донегала
Лиранский Альянс
5 октября 3058 года
Катрина Штайнер встретила Томаса Марика прямо в дверях своего кабинета. Она протянула левую руку, чтобы он мог обменяться с ней рукопожатием здоровой левой рукой, а не изувеченной правой. Катрина заметила удивление в его глазах, но ничем этого не проявила, только дружелюбно улыбнулась.
Я знаю, что на него производит впечатление, когда человек помнит его предпочтение пользоваться левой рукой. Он считает это вежливым и предупредительным, а именно эти качества я и хочу проявить.
– Я очень рада, что вы смогли прийти ко мне, генерал-капитан.
– Я был счастлив принять ваше приглашение, Архонтесса.
Катрина посмотрела ему за спину, в закрывающиеся двери кабинета,
– Вашей спутницы с нами не будет?
Томас чуть повернулся, чтобы к ней был обращен профиль без шрамов,
– Нет. Графиня просила меня передать ее сожаление, но она сопровождает мою дочь в походе по Таркарду. Думаю, Изида собирается обогатить вашу экономику, а Шеррил интересуют кое-какие культурные памятники столицы.
Катрина жестом пригласила Томаса сесть на белый кожаный диван возле стеклянного стола с инкрустациями кованого железа.
– Садитесь, прошу вас. Хотите чего-нибудь выпить?
– Спасибо, не сейчас. – Томас подтянул форменные брюки и сел. Зеленый мундир был отделан королевским пурпуром, но был лишен шевронов, полос и шнуров, которые полагались бы к форме человека такого ранга. Для Катрины эта форма выглядела достаточно по-военному, но отсутствие украшений напоминало ей простоту формы Комстара.
Будто мне надо напоминать, что Томас был когда-то адептом Комстара и даже сейчас многими из фракции Мира Блейка считается «Примасом в изгнании».
Сама она выбрала себе костюм солдатского покроя – жакет болеро, строгая юбка и ботинки для верховой езды, облегающие икры как вторая кожа. Белое сукно и кожа, и единственным цветным элементом были золотые пуговицы и пряжки. Волосы забрала в золотистую косу позади, переброшенную через плечо подобно змее.
– Жаль, что графиня Халас не смогла быть с нами. Она очаровательна, и я очень хотела бы сойтись с ней поближе. – Катрина села напротив Томаса. – Я рада, что вы нашли спутницу, которая смогла вас утешить после гибели Софины.
У Томаса пресеклось дыхание. Всего полтора года назад он потерял жену и узнал почти сразу после этого, что их сын и наследник Джошуа умер, подвергшись лечению на Новом Авалоне – столице Федерации Содружества Виктора Дэвиона. Удар оказался сокрушительным. Узнав, что Виктор собирался подставить вместо его сына дубля, Томас напал на Федеративное Содружество и смог отбить обратно миры, которые двадцать лет назад захватил Ханс Дэвион.
– Да, в этом мне повезло, хотя Шеррил – это серебряный просвет в черной туче.
– Я понимаю, что Софину вам никто заменить не может. – Катрина заставила себя произнести это сдавленно, будто от наплыва чувств. – Я так о вас печалилась.
– И я был вам очень благодарен тогда за выражение сочувствия. – Томас потер челюсть левой рукой. – А ваше решение воздержаться от нападения на меня, когда я наказывал вашего брата за вероломство, показало мне вашу благородную природу.
– Виктор – мой брат, но я никогда не могла бы поддержать такой коварный и жестокий обман.
– Я чувствовал в вас тогда – и сейчас чувствую – тягу к справедливости. – Томас слегка вздохнул. – Тогда я ощущал с вами родство, которое могло бы привести ко многому.
Значит, Тормано прав – ты интересовался мной как возможным консортом.
Катрина улыбнулась и поиграла кончиком косы.
– Есть вещи, которые делаются по политическим причинам, а есть которые по личным. Я знаю, что нереально было бы полагать, будто именно в моей жизни эти вещи можно было бы разделить, но мне этого очень хотелось бы. Любовь моей жизни – Гален Кокс – был убит из-за политики. Из-за нее погибла моя мать и… нет, этого мне не следует говорить…
Взгляд Томаса стал острее, но он скрыл свой интерес за вежливым кивком.
– Я ценю ваше доверие, Катрина. То, что мы здесь говорим, говорится между родственными душами, а не политическими соперниками.
Катрина позволила себе выразить голосом облегчение.
– Моя мать была страшно несчастна.
– Что?
– О, я знаю, что это считается величайшей ересью – чуть ли не богохульством – считать, будто она не была безнадежно влюблена в моего отца. Так оно и было во многих смыслах, но Ханс Дэвион был далек и практически неизвестен той, кем она была в молодости. Правда, что они сблизились за последующие годы, но ей претило, что ее используют для распространения власти Дэвионов на ее народ. Сами подумайте – в качестве свадебного подарка мой отец преподнес ей войну. В ее честь он уничтожил миллионы.
Томас заморгал, помолчал. Потом произнес:
– Я никогда не смотрел с этой точки зрения.
– Мало кто смотрел. Я не думаю, что мой брат это понимает, а если и понимает, то ему это все равно. Он для этого слишком сын Ханса.
Генерал-капитан коротко кивнул:
– Порода Лиса в нем слишком сильна.
– К сожалению.
– Вы так думаете? – Томас нахмурился. – Хотя я никогда особенно не любил вашего отца, если бы я сейчас мог вызвать его из могилы и поставить во главе войны с Кланами, я бы сделал это в мгновенье ока. Переделывая пословицу: если проблема – это гвоздь, то решением будет молоток.
Катрина кивнула.
– Да, но политика, но управление нациями – это не те проблемы, которые можно назвать гвоздями, вы согласны?
– Да, управление государствами – это больше искусство, чем умение.
– А я, Томас, оказалась в таком положении, что должна заниматься государственным управлением, не имея должного совета. Я не могу обратиться к Виктору – он ненавидит меня за раскол Федеративного Содружества. Теодор Курита тоже настроен Виктором против меня. Сунь-Цзы Ляо и я никогда не встретимся с глазу на глаз, особенно когда я взяла к себе советником его дядю. – Катрина улыбнулась с надеждой во взгляде. – Вы единственный человек, которому можно доверять, и вы обладаете знанием, которое мне нужно, чтобы быть уверенной, что я действую правильно.
Кожаный диван скрипнул, когда Томас подался вперед.
– Вы мне льстите, Катрина.
– Я только констатирую очевидное, Томас,
– Очевидное, быть может, для вас, но я никогда бы не посмел думать, что вы мне настолько доверяете.
Теперь посмеешь, поскольку это тот вывод, к которому я тебя подвожу.
– Я доверяю вам, Томас, поскольку каждому из нас нужно то, что может ему дать другой. – Катрина облокотилась на левую сторону дивана и положила ногу на ногу. – Я не удивлюсь, если ваша Шеррил Халас вскоре объявит, что носит вашего ребенка. Не делайте такой удивленный вид – это просто интуиция. Вам нужен наследник, чтобы отодвинуть Изиду и не пустить Сунь-Цзы на ваш трон, а Халас – вполне подходящий консорт.
Темный глаз Томаса заискрился.
– Она не была единственным вариантом среди кандидаток на рождение моего наследника.
– Я так и думала, – улыбнулась Катрина. – Будь мой брат все еще главой единого Федеративного Содружества, он мог бы предложить меня вам в качестве консорта, чтобы наш ребенок стал средством объединения наших царств.
– Это был бы мощный альянс даже и сейчас, Катрина.
– Согласна, но сейчас это невозможно, Томас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46