– Ну на пару дней испугаем всех оставшихся местных негодяев, но ведь на третий день вылезут те, кого мы не добили, – друзья того же Демы. Пройдет неделя-другая, люди забудут, что был такой человек Угрюмый, на его место сядет новый главарь, и все вернется на круги своя.
– Тогда уничтожьте всех, кто имеет отношение к преступному миру. Сперва надо провести разведку, а затем…
– Затем… Предположим, мы вычислим всех воров, вымогателей и убийц в городе и за одну длинную ночь перебьем их всех. Это теоретически выполнимо, спору нет, но ведь в городе останется полсотни трупов. Как к этому отнесутся власти, не задумывался?
– А что власти? Я думаю, что им будет только на руку наведение порядка, разве нет?
– Сильно сомневаюсь, – вздохнул Лестер. – Городской глава будет просто вынужден что-то предпринять. Наши действия поставят под сомнение способность государства распоряжаться на своей территории. Я уже не говорю о коррупции среди чиновников и местной стражи. Как она у вас, кстати, называется?
– Милиция, – подсказала Кристина.
– Так вот, нам придется устранять нечистых на пуку милиционеров, а иначе навести порядок не удастся. Как руководство милицией отнесется к убийству трети своих людей в городе?
– Э-э-э… – Сергей замялся. – Я как-то об этом не подумал…
– Хочу только добавить, – неожиданно сказала парящая под потолком Анналита, – что при таком раскладе нами рано или поздно заинтересуются в столице. Сдается мне также, что тогда за нами начнется настоящая охота.
Жрица весь разговор лежала на животе и смотрела на своих друзей сверху вниз сквозь скрещенные под подбородком руки.
– Могу еще рассказать поучительную историю про то, как самые благие намерения привели к печальным последствиям. – Анналита повисла вниз головой, так что ее лицо оказалось на уровне остальных. Способность летать явно доставляла ей удовольствие. – Как-то раз один ревностный слуга Медноликого Владыки отправился в Крошащиеся Горы нести свет учения Праведного Судии тамошним обитателям. Добравшись после долгого пути до одного из людских племен, что живут в труднодоступных долинах, он поселился среди аборигенов. Поначалу миссионер встретил самый радушный прием: ему дали кров в доме деревенского старосты, снабжали продуктами и даже помогли построить часовню Медноликого. Жрец никак не мог нарадоваться благочестию местных жителей. Они не только приходили регулярно на его проповеди, но и в личной жизни всегда были верны своему слову, были людьми чести. Одно лишь беспокоило слугу Медноликого – нигде в окрестностях той деревеньки не было кладбищ, а жители ведь не были бессмертными! Решил он наконец разузнать, что же происходит с телами умерших и где их хоронят. Ну, начал жрец расспрашивать местных, а ему никто ничего не рассказывает. Нельзя поминать умерших без должных на то оснований, и все тут!
– Анналита, я знаю эту историю… – Лестер прервал рассказ жрицы. – Там все не так просто…
– Значит, знаешь? – Сарказм в словах Анналиты чувствовался настолько явно, что Лестер поморщился. – Тогда не перебивай меня, пусть другие тоже узнают, к чему приводит излишнее рвение. Так вот, слуга Медноликого решил это дело так не оставлять и однажды проследил за похоронной процессией сельчан. Умершего оставили в глухом лесу на огромном валуне и поспешно скрылись. Только жрец собрался проверить тело, как из леса появился невысокий человек весь в звериных шкурах и давай шаманить! Пока миссионер смотрел, что происходит, шаман коснулся тела покойного, и из него поднялся призрак. Ясное дело, с проклятыми некромансерами разговор короткий, и жрец тут же, силой Медноликого Владыки развеяв разупокоенный дух, принялся охаживать своим шестопером несчастного шамана. Когда на шум битвы прибежали деревенские жители, от некромансера осталось совсем немного. Жрец стал радостно рассказывать, как он избавил деревню от врага рода человеческого, а его самого тут же подняли на копья. Уже потом один из учеников миссионера, привезя его останки в Метрополию, рассказал окончание истории. Дело в том, что тот самый шаман был связующим звеном между людьми и миром духов. В ритуале не было ничего зловредного, он лишь позволял душе покойника соединиться с душами умерших предков. Эти духи охраняли деревню враждебных неупокоенных, храня знания всех предыдущих поколений. Этакая «духовная» библиотека! Всё было просто отлично, все были довольны, рассчитывая после смерти продолжать жить поблизости, помогая своим потомкам, а тут явился чужестранец и все испортил.
– Ну не все же слуги Медноликого Владыки настолько поспешны в своих суждениях! – Лестер в возмущении обвел взглядом купе. – Не надо обобщать, хорошо?
– Поспешен в суждениях, говоришь? А сам бы как на его месте поступил?
– Ну, тут ответ известен доподлинно. – Лестер улыбнулся. – Взгляни на себя и вспомни нашу встречу несколько недель назад! Если бы все последователи Праведного Судии были такими, какими ты их хочешь представить, была бы ты сегодня с нами?
Жрец торжествуя посмотрел на свою собеседницу. Анналита тяжело вздохнула и тихо спросила:
– А если бы ты встретил не меня, а другого призрака? Стал бы разбираться, что к чему? Еще один слуга Отца Справедливости, Грегор, к примеру, не стал.
Лестер осекся, буркнул что-то неопределенное себе под нос, но спорить не стал. Жрица «приземлилась» рядом с Сергеем и, положив свою нематериальную руку ему на плечо, отчего тот немного вздрогнул, сказала:
– Теперь ты понимаешь, что, прежде чем навязывать свое мнение другим, мы должны хотя бы понять, что к чему в этом мире и к каким последствиям приведут наши поступки?
Парень печально кивнул:
– Понимаю… Я просто не задумывался о последствиях. Мне казалось, что все так просто… Как будто вы пришельцы из будущего и вам ничего нельзя менять в настоящем. Нельзя наступить на ту самую бабочку…
Увидев недоумение на лицах, Сергей поспешно добавил:
– Это из одной книжки, долго объяснять…
Впрочем, никто больше ничего и не спросил, и в купе повисла тишина.
До вечера так никто и не стал возобновлять разговор на столь щекотливую тему. Бард, достав лютню, принялся бренчать на ней, развлекая собеседников балладами из Забережья. Постепенно день стал клониться к ночи, за окнами багровые краски заката сменились непроглядной тьмой, изредка нарушаемой огнями проезжаемых деревень да фарами встречных поездов. Кристина, утомившись за день, мирно спала, положив голову на колени Бинго. Полурослик, для которого и десять минут на одном месте казались вечностью, на этот раз сидел смирно, время от времени поправляя волосы девушки, чтобы они не падали ей на глаза. Судя по счастливому выражению лица, ей снилось что-то необычайно радостное и приятное, поэтому, когда около полуночи поезд прибыл на узловую станцию, Бинго расстроился из-за того, что ее пришлось будить. Здесь Полуденные Рыцари планировали пересесть через пару часов на скорый поезд и уже к полудню быть в Москве.
Вокзал не произвел приятного впечатления ни на кого из друзей. Даже снаружи серое кирпичное здание, освещаемое редкими фонарями, навевало тоску, напоминая Фабулу забытые Владыками укрепленные поселения полночной границы Империи. Зал ожидания оказался немногим лучше. Видавшие виды облезлые деревянные лавки были то там то сям заняты немногочисленными пассажирами, ожидающими своих поездов. Большинство людей спало, постелив под собой газеты да подложив под головы сумки. Несколько помятых мужиков бродило бесцельно по залу, мучаясь то ли похмельем, то ли бессонницей, рассеянно изучая правила поведения пассажиров на вокзале, расписание неведомых электричек или просто рекламные щиты. Все кассы, кроме одной, были закрыты, а из той, что работала, доносилась приглушенная музыка, прерываемая время от времени то заливистым смехом невидимой кассирши, то басовитым хохотом ее собеседника.
Олдер сразу направился к пустующей лавке, вопросительно посмотрев на барда. Рендал кисло улыбнулся, пожал плечами и пошел к кассе добывать билеты на скорый поезд. Пока он общался с кассиршей, Бинго постелил неведомо откуда взявшуюся попону, положил на нее свой заплечный мешок и помог устроиться Кристине. Девушка, так окончательно не проснувшись, тут же свернулась калачиком и задремала. Полурослик тоже не стал терять времени даром, заснув в ногах у своей подруги. Лестер и Анналита, которую ради такого случая Олдер прикрыл иллюзией, сели по разные стороны от спящих, стараясь не смотреть друг на друга. Жрец до сих пор пребывал в невеселом расположении духа, немного злясь на Анналиту за непочтительное отношение к миссионерам его церкви. Сама бы побывала в их шкуре, тогда наверняка заговорила бы по-другому! Это тебе не в цивилизованной Метрополии свою фортуну в кости испытывать. А впрочем, какой спрос с легкомысленной жрицы Леди Удачи? Да и не со зла она это сказала… Дриф, как ни странно, последовал примеру Олдера и, достав книжку, принялся ее изучать. Маг про себя только порадовался, что даже такой упертый материалист решил почитать что-нибудь занятное про новый мир. Вот только Лестер, знай он, про что читает мастер-стрелок, наверняка бы схватился за голову. Как-никак знание химии было необходимым условием для получения всяких ядов, а то и взрывчатки. Впрочем, предусмотрительный Дриф обернул обложку учебника химии старой газетой, догадываясь, какой грандиозный скандал получится, если жрец все же заметит предмет его интереса.
Свое гнетущее настроение, навеянное то ли унылым видом вокзала, то ли не менее тоскливыми разговорами прошедшего дня, Фабул решил развеять снаружи. Все-таки под открытым небом, полным звезд, было не так тоскливо. Сергей, которому тоже не спалось, составил генералу компанию. Рендал заявил, что по непонятной причине поезда с юга задерживаются и до утра скорых на Москву не будет, так что времени для прогулки было предостаточно. Фабул сразу направился вдоль путей за станцию, туда, где начинался небольшой лесок да стояли невысокие домики. По дороге Сергей тяжко вздохнул:
– Я вам очень завидую! Вы так много совершили за свою жизнь, помогли стольким хорошим людям… Да что там, спасли целую страну!
– Ну да, этакие герои в блестящей броне? – Фабул невесело улыбнулся. – Понимаешь, я бы сделал очень многое, чтобы за нас все эти геройства совершил кто-то другой.
– Кто-то другой?! – Сергей не поверил своим ушам. – А как же слава, почет, уважение?
– Это – для людей недалеких. Мне славы не нужно, как не хочется вновь закрывать глаза павшим на поле боя друзьям, смотреть, как умирают тысячи самых лучших… Знаешь, как выглядело поле боя, на котором была остановлена армия Последнего Дня? Такой чудовищной картины я не видел даже в Бездне, где, впрочем, тоже пейзажи не для слабонервных.
Фабул остановился и закрыл глаза, прислонившись головой к бетонному забору. Тревоги последних дней на какое-то время отодвинули на задворки сознания мысль о том, почему он здесь. Генерал вспомнил картину Толтинхеймской резни и застонал сквозь сжатые зубы.
Чудовищный вопль с возвышенности, где стоял Полночный Слуга, казалось, донесся до границ обитаемых земель. Фабул в тот момент как раз отбил атаку Черного Стража, повергнув слугу иномирового зла себе под ноги. Обернувшись на звук, генерал увидел, что на том месте, где располагалась ставка врага, набухала капля мрака, более черная, чем самая темная ночь. Холодея, он понял, что это такое. Кто или, вернее, ЧТО открыло врата из-за пределов мира на поле Толтинхейма. Непроглядная тьма аватара Неназываемого втягивала в себя души тех несчастных, что оказались поблизости, увеличиваясь в размерах с каждой погашенной искрой жизни. Алчная утроба не разбирала между друзьями и врагами, ее мглистые щупальца протянулись через поле, пожиная чудовищный урожай смерти. Прикосновения бесплотного мрака не просто убивали тело, они пожирали душу – всю и без остатка, обрекая на невообразимое посмертие, полное нескончаемой пытки. Плоть истаивала, вены взрывались фонтанами закипающей черным огнем крови, а обнажившиеся кости, вместо того чтобы упасть на землю, оставались стоять, заполняя поле битвы восставшими легионами нежити. Многоголосый вой ужаса пронесся по округе. Чудовищная сеча, только что кипевшая от горизонта до горизонта, остановилась Смертельные враги, которые мгновение назад с остервенением резали друг другу глотки, внезапно опустили мечи, ятаганы, топоры, а то и просто когтистые лапы, уставившись на Неназываемого. Казалось, все кончено. Фабул поднял свой меч, готовясь принять последний бой с врагом, страшнее которого не было со времен сотворения мира… Если бы не слуга Отца Света, который пожертвовал своей бессмертной душой ради того, чтобы остановить Неназываемого, то Одерон стал бы еще одним из погибших миров… Неужели снова?
Фабул постоял, опершись лбом на прохладный бетон, несколько секунд, стараясь отогнать от себя кошмарное видение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Тогда уничтожьте всех, кто имеет отношение к преступному миру. Сперва надо провести разведку, а затем…
– Затем… Предположим, мы вычислим всех воров, вымогателей и убийц в городе и за одну длинную ночь перебьем их всех. Это теоретически выполнимо, спору нет, но ведь в городе останется полсотни трупов. Как к этому отнесутся власти, не задумывался?
– А что власти? Я думаю, что им будет только на руку наведение порядка, разве нет?
– Сильно сомневаюсь, – вздохнул Лестер. – Городской глава будет просто вынужден что-то предпринять. Наши действия поставят под сомнение способность государства распоряжаться на своей территории. Я уже не говорю о коррупции среди чиновников и местной стражи. Как она у вас, кстати, называется?
– Милиция, – подсказала Кристина.
– Так вот, нам придется устранять нечистых на пуку милиционеров, а иначе навести порядок не удастся. Как руководство милицией отнесется к убийству трети своих людей в городе?
– Э-э-э… – Сергей замялся. – Я как-то об этом не подумал…
– Хочу только добавить, – неожиданно сказала парящая под потолком Анналита, – что при таком раскладе нами рано или поздно заинтересуются в столице. Сдается мне также, что тогда за нами начнется настоящая охота.
Жрица весь разговор лежала на животе и смотрела на своих друзей сверху вниз сквозь скрещенные под подбородком руки.
– Могу еще рассказать поучительную историю про то, как самые благие намерения привели к печальным последствиям. – Анналита повисла вниз головой, так что ее лицо оказалось на уровне остальных. Способность летать явно доставляла ей удовольствие. – Как-то раз один ревностный слуга Медноликого Владыки отправился в Крошащиеся Горы нести свет учения Праведного Судии тамошним обитателям. Добравшись после долгого пути до одного из людских племен, что живут в труднодоступных долинах, он поселился среди аборигенов. Поначалу миссионер встретил самый радушный прием: ему дали кров в доме деревенского старосты, снабжали продуктами и даже помогли построить часовню Медноликого. Жрец никак не мог нарадоваться благочестию местных жителей. Они не только приходили регулярно на его проповеди, но и в личной жизни всегда были верны своему слову, были людьми чести. Одно лишь беспокоило слугу Медноликого – нигде в окрестностях той деревеньки не было кладбищ, а жители ведь не были бессмертными! Решил он наконец разузнать, что же происходит с телами умерших и где их хоронят. Ну, начал жрец расспрашивать местных, а ему никто ничего не рассказывает. Нельзя поминать умерших без должных на то оснований, и все тут!
– Анналита, я знаю эту историю… – Лестер прервал рассказ жрицы. – Там все не так просто…
– Значит, знаешь? – Сарказм в словах Анналиты чувствовался настолько явно, что Лестер поморщился. – Тогда не перебивай меня, пусть другие тоже узнают, к чему приводит излишнее рвение. Так вот, слуга Медноликого решил это дело так не оставлять и однажды проследил за похоронной процессией сельчан. Умершего оставили в глухом лесу на огромном валуне и поспешно скрылись. Только жрец собрался проверить тело, как из леса появился невысокий человек весь в звериных шкурах и давай шаманить! Пока миссионер смотрел, что происходит, шаман коснулся тела покойного, и из него поднялся призрак. Ясное дело, с проклятыми некромансерами разговор короткий, и жрец тут же, силой Медноликого Владыки развеяв разупокоенный дух, принялся охаживать своим шестопером несчастного шамана. Когда на шум битвы прибежали деревенские жители, от некромансера осталось совсем немного. Жрец стал радостно рассказывать, как он избавил деревню от врага рода человеческого, а его самого тут же подняли на копья. Уже потом один из учеников миссионера, привезя его останки в Метрополию, рассказал окончание истории. Дело в том, что тот самый шаман был связующим звеном между людьми и миром духов. В ритуале не было ничего зловредного, он лишь позволял душе покойника соединиться с душами умерших предков. Эти духи охраняли деревню враждебных неупокоенных, храня знания всех предыдущих поколений. Этакая «духовная» библиотека! Всё было просто отлично, все были довольны, рассчитывая после смерти продолжать жить поблизости, помогая своим потомкам, а тут явился чужестранец и все испортил.
– Ну не все же слуги Медноликого Владыки настолько поспешны в своих суждениях! – Лестер в возмущении обвел взглядом купе. – Не надо обобщать, хорошо?
– Поспешен в суждениях, говоришь? А сам бы как на его месте поступил?
– Ну, тут ответ известен доподлинно. – Лестер улыбнулся. – Взгляни на себя и вспомни нашу встречу несколько недель назад! Если бы все последователи Праведного Судии были такими, какими ты их хочешь представить, была бы ты сегодня с нами?
Жрец торжествуя посмотрел на свою собеседницу. Анналита тяжело вздохнула и тихо спросила:
– А если бы ты встретил не меня, а другого призрака? Стал бы разбираться, что к чему? Еще один слуга Отца Справедливости, Грегор, к примеру, не стал.
Лестер осекся, буркнул что-то неопределенное себе под нос, но спорить не стал. Жрица «приземлилась» рядом с Сергеем и, положив свою нематериальную руку ему на плечо, отчего тот немного вздрогнул, сказала:
– Теперь ты понимаешь, что, прежде чем навязывать свое мнение другим, мы должны хотя бы понять, что к чему в этом мире и к каким последствиям приведут наши поступки?
Парень печально кивнул:
– Понимаю… Я просто не задумывался о последствиях. Мне казалось, что все так просто… Как будто вы пришельцы из будущего и вам ничего нельзя менять в настоящем. Нельзя наступить на ту самую бабочку…
Увидев недоумение на лицах, Сергей поспешно добавил:
– Это из одной книжки, долго объяснять…
Впрочем, никто больше ничего и не спросил, и в купе повисла тишина.
До вечера так никто и не стал возобновлять разговор на столь щекотливую тему. Бард, достав лютню, принялся бренчать на ней, развлекая собеседников балладами из Забережья. Постепенно день стал клониться к ночи, за окнами багровые краски заката сменились непроглядной тьмой, изредка нарушаемой огнями проезжаемых деревень да фарами встречных поездов. Кристина, утомившись за день, мирно спала, положив голову на колени Бинго. Полурослик, для которого и десять минут на одном месте казались вечностью, на этот раз сидел смирно, время от времени поправляя волосы девушки, чтобы они не падали ей на глаза. Судя по счастливому выражению лица, ей снилось что-то необычайно радостное и приятное, поэтому, когда около полуночи поезд прибыл на узловую станцию, Бинго расстроился из-за того, что ее пришлось будить. Здесь Полуденные Рыцари планировали пересесть через пару часов на скорый поезд и уже к полудню быть в Москве.
Вокзал не произвел приятного впечатления ни на кого из друзей. Даже снаружи серое кирпичное здание, освещаемое редкими фонарями, навевало тоску, напоминая Фабулу забытые Владыками укрепленные поселения полночной границы Империи. Зал ожидания оказался немногим лучше. Видавшие виды облезлые деревянные лавки были то там то сям заняты немногочисленными пассажирами, ожидающими своих поездов. Большинство людей спало, постелив под собой газеты да подложив под головы сумки. Несколько помятых мужиков бродило бесцельно по залу, мучаясь то ли похмельем, то ли бессонницей, рассеянно изучая правила поведения пассажиров на вокзале, расписание неведомых электричек или просто рекламные щиты. Все кассы, кроме одной, были закрыты, а из той, что работала, доносилась приглушенная музыка, прерываемая время от времени то заливистым смехом невидимой кассирши, то басовитым хохотом ее собеседника.
Олдер сразу направился к пустующей лавке, вопросительно посмотрев на барда. Рендал кисло улыбнулся, пожал плечами и пошел к кассе добывать билеты на скорый поезд. Пока он общался с кассиршей, Бинго постелил неведомо откуда взявшуюся попону, положил на нее свой заплечный мешок и помог устроиться Кристине. Девушка, так окончательно не проснувшись, тут же свернулась калачиком и задремала. Полурослик тоже не стал терять времени даром, заснув в ногах у своей подруги. Лестер и Анналита, которую ради такого случая Олдер прикрыл иллюзией, сели по разные стороны от спящих, стараясь не смотреть друг на друга. Жрец до сих пор пребывал в невеселом расположении духа, немного злясь на Анналиту за непочтительное отношение к миссионерам его церкви. Сама бы побывала в их шкуре, тогда наверняка заговорила бы по-другому! Это тебе не в цивилизованной Метрополии свою фортуну в кости испытывать. А впрочем, какой спрос с легкомысленной жрицы Леди Удачи? Да и не со зла она это сказала… Дриф, как ни странно, последовал примеру Олдера и, достав книжку, принялся ее изучать. Маг про себя только порадовался, что даже такой упертый материалист решил почитать что-нибудь занятное про новый мир. Вот только Лестер, знай он, про что читает мастер-стрелок, наверняка бы схватился за голову. Как-никак знание химии было необходимым условием для получения всяких ядов, а то и взрывчатки. Впрочем, предусмотрительный Дриф обернул обложку учебника химии старой газетой, догадываясь, какой грандиозный скандал получится, если жрец все же заметит предмет его интереса.
Свое гнетущее настроение, навеянное то ли унылым видом вокзала, то ли не менее тоскливыми разговорами прошедшего дня, Фабул решил развеять снаружи. Все-таки под открытым небом, полным звезд, было не так тоскливо. Сергей, которому тоже не спалось, составил генералу компанию. Рендал заявил, что по непонятной причине поезда с юга задерживаются и до утра скорых на Москву не будет, так что времени для прогулки было предостаточно. Фабул сразу направился вдоль путей за станцию, туда, где начинался небольшой лесок да стояли невысокие домики. По дороге Сергей тяжко вздохнул:
– Я вам очень завидую! Вы так много совершили за свою жизнь, помогли стольким хорошим людям… Да что там, спасли целую страну!
– Ну да, этакие герои в блестящей броне? – Фабул невесело улыбнулся. – Понимаешь, я бы сделал очень многое, чтобы за нас все эти геройства совершил кто-то другой.
– Кто-то другой?! – Сергей не поверил своим ушам. – А как же слава, почет, уважение?
– Это – для людей недалеких. Мне славы не нужно, как не хочется вновь закрывать глаза павшим на поле боя друзьям, смотреть, как умирают тысячи самых лучших… Знаешь, как выглядело поле боя, на котором была остановлена армия Последнего Дня? Такой чудовищной картины я не видел даже в Бездне, где, впрочем, тоже пейзажи не для слабонервных.
Фабул остановился и закрыл глаза, прислонившись головой к бетонному забору. Тревоги последних дней на какое-то время отодвинули на задворки сознания мысль о том, почему он здесь. Генерал вспомнил картину Толтинхеймской резни и застонал сквозь сжатые зубы.
Чудовищный вопль с возвышенности, где стоял Полночный Слуга, казалось, донесся до границ обитаемых земель. Фабул в тот момент как раз отбил атаку Черного Стража, повергнув слугу иномирового зла себе под ноги. Обернувшись на звук, генерал увидел, что на том месте, где располагалась ставка врага, набухала капля мрака, более черная, чем самая темная ночь. Холодея, он понял, что это такое. Кто или, вернее, ЧТО открыло врата из-за пределов мира на поле Толтинхейма. Непроглядная тьма аватара Неназываемого втягивала в себя души тех несчастных, что оказались поблизости, увеличиваясь в размерах с каждой погашенной искрой жизни. Алчная утроба не разбирала между друзьями и врагами, ее мглистые щупальца протянулись через поле, пожиная чудовищный урожай смерти. Прикосновения бесплотного мрака не просто убивали тело, они пожирали душу – всю и без остатка, обрекая на невообразимое посмертие, полное нескончаемой пытки. Плоть истаивала, вены взрывались фонтанами закипающей черным огнем крови, а обнажившиеся кости, вместо того чтобы упасть на землю, оставались стоять, заполняя поле битвы восставшими легионами нежити. Многоголосый вой ужаса пронесся по округе. Чудовищная сеча, только что кипевшая от горизонта до горизонта, остановилась Смертельные враги, которые мгновение назад с остервенением резали друг другу глотки, внезапно опустили мечи, ятаганы, топоры, а то и просто когтистые лапы, уставившись на Неназываемого. Казалось, все кончено. Фабул поднял свой меч, готовясь принять последний бой с врагом, страшнее которого не было со времен сотворения мира… Если бы не слуга Отца Света, который пожертвовал своей бессмертной душой ради того, чтобы остановить Неназываемого, то Одерон стал бы еще одним из погибших миров… Неужели снова?
Фабул постоял, опершись лбом на прохладный бетон, несколько секунд, стараясь отогнать от себя кошмарное видение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65