– Не помню, чтобы кто-то воздействовал на меня с такой притягательной силой.
Он обошел кровать.
Рут следила за ним уголками глаз, когда он стал нажимать кнопки на пульте машины, расположенном наверху передвижной стойки. Приятный трепет охватил ее тело, и она начала спрашивать себя, каково это – оказаться в объятиях этого странного существа, Келексела.
Где-то в глубинах ее сознания возник голос, кричавший: «Нет! Нет! Нет». Постепенно этот голос становился все тише и тише, пока совсем не утих.
Келексел подошел к ней.
– Я – Чем, – сказал он. – Это что-нибудь говорит тебе?
Она покачала головой.
– Нет, – слабым голосом ответила она.
– Ты никогда раньше не видела таких, как я? – спросил Келексел.
– Я… – начала было женщина, но остановилась, вспомнив свои последние минуты с Невом, когда увидела существа, входящие в дверь. И Энди. Она понимала, что должна испытывать к Энди Фурлоу какое-то чувство, глубокое и запретное, однако чувствовала только сестринскую привязанность. «Дорогой Энди… такой милый и дорогой».
– Ты должна ответить мне, – сказал Келексел. В его голосе ощущалась огромная внутренняя сила.
– Я видела… трех… в моем доме… трех, которые…
– Да, они доставили тебя сюда, – продолжил за нее Келексел. – Но раньше, раньше ты не видела никого из нас?
Женщина подумала о той рощице, где встретилась с Энди (добрый, милый Энди), но в действительности тогда она никого так и не увидела.
– Нет, – ответила она.
Келексел колебался, бросал взгляд на индикаторы Манипулятора, которые контролировали эмоции женщины-туземки. Она говорила правду. И все-таки необходимо было сохранять бдительность.
– Значит, тебе ничего не говорит то, что я Чем? – спросил он.
– А кто они такие… эти Чемы? – в свою очередь спросила Рут. Она была охвачена сильным любопытством. И это любопытство, борясь с приятными волнами возбужденности, призывало ее не расслабляться, не отрывать глаз с Келексела. О, так он просто гном! Милый маленький гном!
– Ты еще это узнаешь, – заверил ее Келексел. – Ты очень привлекаешь меня. Мы, Чемы, хорошо относимся к тем, кто доставляет нам удовольствие. Ты не можешь сразу вернуться к своим друзьям, но, конечно, это не навсегда. Однако ты получишь компенсацию. Это большая честь – служить Чемам.
«Где Энди? – подумала Рут. – Дорогой, милый Энди».
– Какая ты привлекательная, – снова пробормотал Келексел.
Удивляясь самому себе, Келексел вытянул палец и дотронулся до ее правой груди. Какая у нее упругая и приятная кожа. Он медленно провел пальцем по соску, потом по шее, подбородку, губам, волосам.
– У тебя зеленые глаза, – сказал Келексел. – Мы, Чемы, очень любим все зеленое.
Рут проглотила слюну в горле. Поглаживание Келексела возбуждало ее. Сейчас ее вниманием полностью завладело его лицо. Она коснулась его руки. Какая же она твердая и сильная! Она встретила пронизывающий взгляд его карих глаз.
Индикаторы манипулятора показали Келекселу, что женщина уже полностью подчинена его воле. Понимание этого возбудило его. Он улыбнулся, показывая квадратные серебристые зубы.
– Я хочу задать тебе множество вопросов, – сказал он. – Но это произойдет позже.
Рут вдруг показалось, что она погружается в золотистое озеро-туман. Ее внимание сосредоточилось на кристаллах, сверкающих над кроватью. На секунду голова Келексела закрыла калейдоскопически меняющуюся картину света, а затем он прижался лицом к ее груди. По поверхности золотистого озерца пробежалась рябь и волны невероятного экстаза.
– О Господи! – прошептала она. – О Господи! О Господи!
«Как приятно поклонение в такие моменты», – подумал Келексел. Такого, как сейчас, наслаждения он никогда раньше не испытывал ни с одной женщиной.
12
Оглядываясь назад, на первые несколько дней, прожитых у Чемов, Рут глубоко удивлялась самой себе. Постепенно она начала осознавать, что Келексел контролирует ее реакции с помощью своих странных устройств, но к этому времени ей уже даже хотелось, чтобы ее эмоциями управляли. Единственное что ее волновало – чтобы Келексел возвращался к ней, касался ее тела, разговаривал с ней, а она удовлетворяла его желания.
Он стал намного привлекательнее в ее глазах. Ей доставляло удовольствие просто смотреть на его приземистое конусообразное тело. Обуревавшие его чувства легко читались на квадратном лице.
«Он и вправду любит меня, – подумала она. – Он убил Нева, чтобы я стала принадлежать ему».
В ее полном одиночестве и абсолютной беспомощности, полной зависимости от Келексела, его малейшей прихоти было что-то даже приятное. К этому времени она пришла к пониманию того, что наиболее могущественной структурой на Земле в сравнении с Чемами является муравейник. Она уже успела пройти начальное обучение языку, на котором говорили на корабле, и могла разговаривать с Чемами.
Главным раздражителем для нее в это время были воспоминания об Энди Фурлоу. Келексел постепенно начал ослаблять воздействие Манипулятора (ее реакции теперь были под достаточным контролем), и она могла вспоминать Энди с всевозрастающей ясностью. Однако факт ее беспомощности ослаблял чувство вины, и Энди все реже и реже появлялся в ее мыслях, пока однажды Келексел не принес ей репродьюсер.
Келексел уже имел опыт общения с низшими существами, как Рут, откуда вынес суждение: любая деятельность замедляет процесс старения смертных существ. Он смог добиться у Инвика разрешения для работы с репродьюсером и получил для нее доступ в архивы корабля.
Устройство установили в углу ее комнаты-камеры, которую она уже начала прихорашивать в соответствии со своими вкусами, чему Келексел не препятствовал. Рядом находилась ванная комната, служившая одновременно и гардеробной. Стоило Рут только попросить, как она получала любую одежду. Благодаря Келекселу у нее был платяной шкаф, забитый кучей одежды. Драгоценности, духи, еда – на любой вкус.
Келексел выполнял любую ее просьбу, сознавая, что зачарован ею, и искал малейшую возможность оказаться рядом с ней. Замечая косые взгляды других членов корабля, он лишь тихо посмеивался про себя. Им всем следовало бы завести себе объекты для наслаждения с этой планеты. Он предполагал, что туземцы-мужчины являются не менее привлекательными для женщин Чемов, – вот в чем состояла привлекательность этой планеты, одна из причин процветания Фраффина.
Мысли о цели его пребывания здесь на время отступили на второй план. Он понимал, что Первородные поймут его, когда он объяснит им и покажет это прелестное существо. В конце концов, что такое Время для Чемов? Расследование будет продолжаться, только чуть медленнее… некоторое время.
Сначала репродьюсер испугал Рут. Она трясла головой, когда Келексел пытался объяснить ей назначение и работу этого устройства. Как управлять им – это она быстро поняла. Но что касается принципа работы – это было выше ее понимания.
Понятие дня и ночи на корабле были условны: то, что уже шла вторая половина дня, Рут определяла по тому, что появлялся Келексел после своих загадочных дежурств, и тогда приходило время расслабления и отдыха. Сейчас была вторая половина дня, и Рут сидела в удобном для нее кресле, которое одновременно являлось пультом управления репродьюсером. Вокруг нее струился приглушенный желтый свет, и все ее внимание было обращено к пространственному репродьюсеру.
Это устройство мало соответствовало ее представлению о машинах. Кресло само по себе являлось частью репродьюсера. В подлокотники были вмонтированы кнопки, переключатели и рычажки, выкрашенные в различные кодовые цвета: желтый, красный, серый, черный, зеленый и синий, а оранжевые и белые ряды напоминали какое-то странное пианино. Прямо перед ней и чуть пониже располагались овальной формы платформы с мерцающими линиями проводов, которые тянулись от рядов кнопок.
Келексел стоял сзади нее, положив руку на ее плечо. Он испытывал определенную гордость оттого, что показывал своей новой любимице чудеса цивилизации Чемов… его новой милой любимице.
– Используй голосовые или кодовые команды, чтобы выбрать время и место действия, – начал он объяснение. – Так же, как это делал я. Это устройство воспринимает команды на твоем языке или языке Чемов, а потом транслирует их в свой машинный код. Репродьюсер предназначен для редактирования сюжета и выглядит довольно сложно, но ты можешь просто не обращать внимание на большинство кнопок и переключателей. Они все равно не подключены. Помни: сначала ты нажимаешь вот на эту кнопку, благодаря чему получаешь доступ в архив. – Он продемонстрировал это, нажав на оранжевую кнопку справа от нее. – Выбрав сюжет, зафиксируй его таким образом. – Он снова показал. – Вот теперь ты спокойно можешь приступать к работе. – Он нажал крайнюю белую кнопку на левом подлокотнике.
На овальной сцене перед ней возникла группа людей, их рост составлял приблизительно четвертую часть от нормального. Рут ощущала чувство безумного возбуждения, передаваемого от них с помощью чувствительной паутины. Она сидела как раз напротив этих людей, попав под поток их эмоций.
– Ты ощущаешь эмоции этих существ на сцене, – сказал Келексел. – Если уровень чересчур сильный, можно понизить его уровень вращением вот этой рукоятки на консоли на левом подлокотнике. – Он прикоснулся к рукоятке на нем. Возбуждение начало спадать.
– Они настоящие? – спросила Рут.
Это была толпа самых разных людей из античных времен: голубые цвета перемешивались с красными, грязные лохмотья на руках и ногах, блестящие пуговицы или эмблемы, треуголки на головах отдельных мужчин, красные кокарды у других. В этой сцене было что-то до удивления знакомое, отчего Рут вдруг почувствовала страх. По венам женщины, будоража ее воспоминаниями прошлого, запульсировала кровь в сводящем с ума барабанном бое.
– Они реальные? – повторила свой вопрос Рут более громко.
Толпа теперь бежала, гулко стучали ноги по мостовой. Смуглые ноги женщин мелькали под длинными платьями.
– Настоящие? – переспросил Келексел. – Странный вопрос. Они… наверное, в определенном смысле они настоящие. Такое бывает с аборигенами, вроде твоего народа. Настоящие… как странно думать так! Такая мысль никогда не приходила мне в голову.
Толпа сейчас бежала по парку. Келексел перегнулся через плечо Рут и оказался в зоне действия чувствительной паутины. Он почувствовал запах мокрой травы и сосен, смешанный с запахом смолы, вонь вспотевших от страшных усилий тел аборигенов. Внимание наблюдателей было приковано к ногам бежавших. Те, не останавливаясь, мчались по темным дорожкам, потом пересекли травяной газон, сминая желтые цветы на клумбах. Влажный ветер, быстро передвигающиеся ноги, сломанные цветы – в этом движении было что-то восхитительное, приковывающее внимание.
Точка обзора смещалась назад, назад, назад. В центре сцены оказалась булыжная мостовая, высокие каменные стены. Толпа бежала к этим серым, покрытым грязью стенам. Среди бегущих вспыхивал блеск оружия.
– Похоже, они штурмуют какую-то цитадель, – предположил Келексел.
– Бастилию, – прошептала Рут. – Это Бастилия.
Она смотрела на эту сцену как загипнотизированная. Это действительно был штурм Бастилии. Какой бы ни был сейчас год и век, но вот перед ней картина 14 июля 1789 года, солдаты, выстроенные в боевой порядок, бросились навстречу толпе. В топоте копыт громыхали выстрелы ружей, слышались хриплые крики и проклятия. Транслятор репродьюсера тут же переводил их на английский, потому что она спрашивала на английском.
Рут сжала подлокотники кресла.
Неожиданно Келексел протянул руку вперед и нажал серую кнопку на левом подлокотнике. Сцена штурма Бастилии исчезла.
– Я отлично помню этот сюжет, – сказал он. – Один из наиболее удачных, которых снял Фраффин. – Он коснулся волос Рут. – Ты понимаешь теперь, как он работает? Фокусировка здесь. – Он показал, каких именно кнопок нужно касаться. – А вот это – рукоять регулировки силы звука. Репродьюсером очень легко управлять, и он доставит тебе немало удовольствия.
«Удовольствия?» – мысленно переспросила Рут.
Потом она медленно повернулась и посмотрела на Келексела. В ее глазах снова появилось выражение страха. «Штурм Бастилии снят Фраффином».
Она уже слышала это имя. Келексел объяснил ей, что это за корабль.
«Корабль историй!»
– К сожалению, дела требуют моего присутствия в другом месте, – произнес Келексел. – Я оставляю тебя. Надеюсь, развлекаясь с репродьюсером, ты получишь прегромадное удовольствие.
– Я… думала, что ты… останешься, – запинаясь, выдавила из себя Рут.
Неожиданно ей стало страшно оставаться наедине с этим устройством. Оно казалось ей воплощением ужаса, устройством, с помощью которого можно было создавать новые реальности, когда ей могут открыться вещи, которые она не в состоянии была бы вынести. Она чувствовала, что ее психика может не выдержать столкновения с этой реальностью и тронуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Он обошел кровать.
Рут следила за ним уголками глаз, когда он стал нажимать кнопки на пульте машины, расположенном наверху передвижной стойки. Приятный трепет охватил ее тело, и она начала спрашивать себя, каково это – оказаться в объятиях этого странного существа, Келексела.
Где-то в глубинах ее сознания возник голос, кричавший: «Нет! Нет! Нет». Постепенно этот голос становился все тише и тише, пока совсем не утих.
Келексел подошел к ней.
– Я – Чем, – сказал он. – Это что-нибудь говорит тебе?
Она покачала головой.
– Нет, – слабым голосом ответила она.
– Ты никогда раньше не видела таких, как я? – спросил Келексел.
– Я… – начала было женщина, но остановилась, вспомнив свои последние минуты с Невом, когда увидела существа, входящие в дверь. И Энди. Она понимала, что должна испытывать к Энди Фурлоу какое-то чувство, глубокое и запретное, однако чувствовала только сестринскую привязанность. «Дорогой Энди… такой милый и дорогой».
– Ты должна ответить мне, – сказал Келексел. В его голосе ощущалась огромная внутренняя сила.
– Я видела… трех… в моем доме… трех, которые…
– Да, они доставили тебя сюда, – продолжил за нее Келексел. – Но раньше, раньше ты не видела никого из нас?
Женщина подумала о той рощице, где встретилась с Энди (добрый, милый Энди), но в действительности тогда она никого так и не увидела.
– Нет, – ответила она.
Келексел колебался, бросал взгляд на индикаторы Манипулятора, которые контролировали эмоции женщины-туземки. Она говорила правду. И все-таки необходимо было сохранять бдительность.
– Значит, тебе ничего не говорит то, что я Чем? – спросил он.
– А кто они такие… эти Чемы? – в свою очередь спросила Рут. Она была охвачена сильным любопытством. И это любопытство, борясь с приятными волнами возбужденности, призывало ее не расслабляться, не отрывать глаз с Келексела. О, так он просто гном! Милый маленький гном!
– Ты еще это узнаешь, – заверил ее Келексел. – Ты очень привлекаешь меня. Мы, Чемы, хорошо относимся к тем, кто доставляет нам удовольствие. Ты не можешь сразу вернуться к своим друзьям, но, конечно, это не навсегда. Однако ты получишь компенсацию. Это большая честь – служить Чемам.
«Где Энди? – подумала Рут. – Дорогой, милый Энди».
– Какая ты привлекательная, – снова пробормотал Келексел.
Удивляясь самому себе, Келексел вытянул палец и дотронулся до ее правой груди. Какая у нее упругая и приятная кожа. Он медленно провел пальцем по соску, потом по шее, подбородку, губам, волосам.
– У тебя зеленые глаза, – сказал Келексел. – Мы, Чемы, очень любим все зеленое.
Рут проглотила слюну в горле. Поглаживание Келексела возбуждало ее. Сейчас ее вниманием полностью завладело его лицо. Она коснулась его руки. Какая же она твердая и сильная! Она встретила пронизывающий взгляд его карих глаз.
Индикаторы манипулятора показали Келекселу, что женщина уже полностью подчинена его воле. Понимание этого возбудило его. Он улыбнулся, показывая квадратные серебристые зубы.
– Я хочу задать тебе множество вопросов, – сказал он. – Но это произойдет позже.
Рут вдруг показалось, что она погружается в золотистое озеро-туман. Ее внимание сосредоточилось на кристаллах, сверкающих над кроватью. На секунду голова Келексела закрыла калейдоскопически меняющуюся картину света, а затем он прижался лицом к ее груди. По поверхности золотистого озерца пробежалась рябь и волны невероятного экстаза.
– О Господи! – прошептала она. – О Господи! О Господи!
«Как приятно поклонение в такие моменты», – подумал Келексел. Такого, как сейчас, наслаждения он никогда раньше не испытывал ни с одной женщиной.
12
Оглядываясь назад, на первые несколько дней, прожитых у Чемов, Рут глубоко удивлялась самой себе. Постепенно она начала осознавать, что Келексел контролирует ее реакции с помощью своих странных устройств, но к этому времени ей уже даже хотелось, чтобы ее эмоциями управляли. Единственное что ее волновало – чтобы Келексел возвращался к ней, касался ее тела, разговаривал с ней, а она удовлетворяла его желания.
Он стал намного привлекательнее в ее глазах. Ей доставляло удовольствие просто смотреть на его приземистое конусообразное тело. Обуревавшие его чувства легко читались на квадратном лице.
«Он и вправду любит меня, – подумала она. – Он убил Нева, чтобы я стала принадлежать ему».
В ее полном одиночестве и абсолютной беспомощности, полной зависимости от Келексела, его малейшей прихоти было что-то даже приятное. К этому времени она пришла к пониманию того, что наиболее могущественной структурой на Земле в сравнении с Чемами является муравейник. Она уже успела пройти начальное обучение языку, на котором говорили на корабле, и могла разговаривать с Чемами.
Главным раздражителем для нее в это время были воспоминания об Энди Фурлоу. Келексел постепенно начал ослаблять воздействие Манипулятора (ее реакции теперь были под достаточным контролем), и она могла вспоминать Энди с всевозрастающей ясностью. Однако факт ее беспомощности ослаблял чувство вины, и Энди все реже и реже появлялся в ее мыслях, пока однажды Келексел не принес ей репродьюсер.
Келексел уже имел опыт общения с низшими существами, как Рут, откуда вынес суждение: любая деятельность замедляет процесс старения смертных существ. Он смог добиться у Инвика разрешения для работы с репродьюсером и получил для нее доступ в архивы корабля.
Устройство установили в углу ее комнаты-камеры, которую она уже начала прихорашивать в соответствии со своими вкусами, чему Келексел не препятствовал. Рядом находилась ванная комната, служившая одновременно и гардеробной. Стоило Рут только попросить, как она получала любую одежду. Благодаря Келекселу у нее был платяной шкаф, забитый кучей одежды. Драгоценности, духи, еда – на любой вкус.
Келексел выполнял любую ее просьбу, сознавая, что зачарован ею, и искал малейшую возможность оказаться рядом с ней. Замечая косые взгляды других членов корабля, он лишь тихо посмеивался про себя. Им всем следовало бы завести себе объекты для наслаждения с этой планеты. Он предполагал, что туземцы-мужчины являются не менее привлекательными для женщин Чемов, – вот в чем состояла привлекательность этой планеты, одна из причин процветания Фраффина.
Мысли о цели его пребывания здесь на время отступили на второй план. Он понимал, что Первородные поймут его, когда он объяснит им и покажет это прелестное существо. В конце концов, что такое Время для Чемов? Расследование будет продолжаться, только чуть медленнее… некоторое время.
Сначала репродьюсер испугал Рут. Она трясла головой, когда Келексел пытался объяснить ей назначение и работу этого устройства. Как управлять им – это она быстро поняла. Но что касается принципа работы – это было выше ее понимания.
Понятие дня и ночи на корабле были условны: то, что уже шла вторая половина дня, Рут определяла по тому, что появлялся Келексел после своих загадочных дежурств, и тогда приходило время расслабления и отдыха. Сейчас была вторая половина дня, и Рут сидела в удобном для нее кресле, которое одновременно являлось пультом управления репродьюсером. Вокруг нее струился приглушенный желтый свет, и все ее внимание было обращено к пространственному репродьюсеру.
Это устройство мало соответствовало ее представлению о машинах. Кресло само по себе являлось частью репродьюсера. В подлокотники были вмонтированы кнопки, переключатели и рычажки, выкрашенные в различные кодовые цвета: желтый, красный, серый, черный, зеленый и синий, а оранжевые и белые ряды напоминали какое-то странное пианино. Прямо перед ней и чуть пониже располагались овальной формы платформы с мерцающими линиями проводов, которые тянулись от рядов кнопок.
Келексел стоял сзади нее, положив руку на ее плечо. Он испытывал определенную гордость оттого, что показывал своей новой любимице чудеса цивилизации Чемов… его новой милой любимице.
– Используй голосовые или кодовые команды, чтобы выбрать время и место действия, – начал он объяснение. – Так же, как это делал я. Это устройство воспринимает команды на твоем языке или языке Чемов, а потом транслирует их в свой машинный код. Репродьюсер предназначен для редактирования сюжета и выглядит довольно сложно, но ты можешь просто не обращать внимание на большинство кнопок и переключателей. Они все равно не подключены. Помни: сначала ты нажимаешь вот на эту кнопку, благодаря чему получаешь доступ в архив. – Он продемонстрировал это, нажав на оранжевую кнопку справа от нее. – Выбрав сюжет, зафиксируй его таким образом. – Он снова показал. – Вот теперь ты спокойно можешь приступать к работе. – Он нажал крайнюю белую кнопку на левом подлокотнике.
На овальной сцене перед ней возникла группа людей, их рост составлял приблизительно четвертую часть от нормального. Рут ощущала чувство безумного возбуждения, передаваемого от них с помощью чувствительной паутины. Она сидела как раз напротив этих людей, попав под поток их эмоций.
– Ты ощущаешь эмоции этих существ на сцене, – сказал Келексел. – Если уровень чересчур сильный, можно понизить его уровень вращением вот этой рукоятки на консоли на левом подлокотнике. – Он прикоснулся к рукоятке на нем. Возбуждение начало спадать.
– Они настоящие? – спросила Рут.
Это была толпа самых разных людей из античных времен: голубые цвета перемешивались с красными, грязные лохмотья на руках и ногах, блестящие пуговицы или эмблемы, треуголки на головах отдельных мужчин, красные кокарды у других. В этой сцене было что-то до удивления знакомое, отчего Рут вдруг почувствовала страх. По венам женщины, будоража ее воспоминаниями прошлого, запульсировала кровь в сводящем с ума барабанном бое.
– Они реальные? – повторила свой вопрос Рут более громко.
Толпа теперь бежала, гулко стучали ноги по мостовой. Смуглые ноги женщин мелькали под длинными платьями.
– Настоящие? – переспросил Келексел. – Странный вопрос. Они… наверное, в определенном смысле они настоящие. Такое бывает с аборигенами, вроде твоего народа. Настоящие… как странно думать так! Такая мысль никогда не приходила мне в голову.
Толпа сейчас бежала по парку. Келексел перегнулся через плечо Рут и оказался в зоне действия чувствительной паутины. Он почувствовал запах мокрой травы и сосен, смешанный с запахом смолы, вонь вспотевших от страшных усилий тел аборигенов. Внимание наблюдателей было приковано к ногам бежавших. Те, не останавливаясь, мчались по темным дорожкам, потом пересекли травяной газон, сминая желтые цветы на клумбах. Влажный ветер, быстро передвигающиеся ноги, сломанные цветы – в этом движении было что-то восхитительное, приковывающее внимание.
Точка обзора смещалась назад, назад, назад. В центре сцены оказалась булыжная мостовая, высокие каменные стены. Толпа бежала к этим серым, покрытым грязью стенам. Среди бегущих вспыхивал блеск оружия.
– Похоже, они штурмуют какую-то цитадель, – предположил Келексел.
– Бастилию, – прошептала Рут. – Это Бастилия.
Она смотрела на эту сцену как загипнотизированная. Это действительно был штурм Бастилии. Какой бы ни был сейчас год и век, но вот перед ней картина 14 июля 1789 года, солдаты, выстроенные в боевой порядок, бросились навстречу толпе. В топоте копыт громыхали выстрелы ружей, слышались хриплые крики и проклятия. Транслятор репродьюсера тут же переводил их на английский, потому что она спрашивала на английском.
Рут сжала подлокотники кресла.
Неожиданно Келексел протянул руку вперед и нажал серую кнопку на левом подлокотнике. Сцена штурма Бастилии исчезла.
– Я отлично помню этот сюжет, – сказал он. – Один из наиболее удачных, которых снял Фраффин. – Он коснулся волос Рут. – Ты понимаешь теперь, как он работает? Фокусировка здесь. – Он показал, каких именно кнопок нужно касаться. – А вот это – рукоять регулировки силы звука. Репродьюсером очень легко управлять, и он доставит тебе немало удовольствия.
«Удовольствия?» – мысленно переспросила Рут.
Потом она медленно повернулась и посмотрела на Келексела. В ее глазах снова появилось выражение страха. «Штурм Бастилии снят Фраффином».
Она уже слышала это имя. Келексел объяснил ей, что это за корабль.
«Корабль историй!»
– К сожалению, дела требуют моего присутствия в другом месте, – произнес Келексел. – Я оставляю тебя. Надеюсь, развлекаясь с репродьюсером, ты получишь прегромадное удовольствие.
– Я… думала, что ты… останешься, – запинаясь, выдавила из себя Рут.
Неожиданно ей стало страшно оставаться наедине с этим устройством. Оно казалось ей воплощением ужаса, устройством, с помощью которого можно было создавать новые реальности, когда ей могут открыться вещи, которые она не в состоянии была бы вынести. Она чувствовала, что ее психика может не выдержать столкновения с этой реальностью и тронуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28