Открывает холодильник в поисках молока и видит там новый ящичек с пахлавой, точно такой же, какой она привезла с собой. Она приносит пустой ящичек и ставит его рядом со вторым. Они совершенно одинаковые. Если бы Дениз не видела их стоящими рядом друг с другом, то усомнилась бы в том, что уже опустошила один; однако теперь она не может отрицать, что перед ней действительно два ящичка. Девушка хватает второй и поспешно, будто скрывая непристойную тайну, прячет его под кроватью. Затем она вновь погружается в сон.
В течение последующих дней дом плывет между гималайскими деревнями и тихоокеанскими островами. Дениз осматривает все комнаты в надежде обнаружить хоть какие-то признаки жизни, однако так ничего и не находит. И все же еда продолжает регулярно появляться, как только девушка начинает испытывать первые признаки голода. Каждый вечер она добавляет еще один ящичек с пахлавой к растущим запасам сладостей под кроватью.
Дениз несколько раз усаживалась у лестницы, спиралью ведущей вверх в башню. её очень волнует вопрос, что же там, наверху. И вот однажды она все-таки поднимается туда, замирает перед тяжелой дверью личного кабинета Клауса и досконально изучает ее, ощупывая руками и пытаясь заглянуть. Однако открыть дверь девушка не решается.
Внимание Дениз привлекают две чрезвычайно старинные картины: это портреты мужчин в старомодных цилиндрах. Они очень похожи друг на друга. Портреты озаглавлены соответственно «Уильям Берк» и «Уильям Хэар».
Однажды утром Дениз оказалась у винтовой лестницы и подумала: «А что, если приоткрыть дверь и заглянуть в комнату? Я не стану входить внутрь, просто посмотрю на кабинет. Все остальное в доме мне уже надоело».
Девушка начала подниматься по лестнице. Долго она шла, а лестница все вилась и вилась над ней. Несколько раз Дениз останавливалась, чтобы перевести дыхание, а затем продолжала путь, держась в темноте рукой за стену. Наконец перед ней возникла большая деревянная дверь.
Дениз открыла ее.
Свет прожектора ослепил девушку. Казалось, все вокруг горит ярким пламенем. Какие-то непонятные изображения и цифры мелькали перед ней. Она ничего толком не различала. «Что бы это могло быть? – подумала Дениз. – Надо уйти в сторонку от этих лучей и все хорошенько рассмотреть. Я не буду ни к чему прикасаться». Она быстро прошла через луч и вновь обрела способность видеть.
Дениз стояла в центре большой круглой комнаты с высоким потолком и стенами из матового стекла. Через него на стены, пол и потолок проецировалась огромная мерцающая карта мира. Девушка замерла в изумлении. Поверхность карты была окрашена всевозможными оттенками стального цвета, причем не делалось никакого цветового различия между морями и сушей: на самом деле перед ней была карта скорости. «Магнум опус» – великое творение Кауфмана.
Гениальным положением его системы являлось открытие того, что всякая доля полезной информации о каком-нибудь месте может быть сведена к определенному параметру, который он обозначил как «скорость» и нанес на плоскую поверхность карты. Он вычислял скорость всего на свете, от распространения идей до передвижения нефти, и проверял это высшей математикой, что позволяло ему узнать истинную ценность любого места в мире. «Интеграл скорости Кауфмана», или ИСК, в последнее время стал жизненно необходим инвесторам и политикам для определения оборота капитала и прибылей, которые можно извлечь в том или ином месте земного шара. Скажем, болгарское правительство недавно выпустило пресс-релиз, где похвалялось, что различные усовершенствования в сфере законности и инфраструктур обеспечили Международной свободной зоне Руссо более высокий ИСК, чем в Польше или в Чехии. Чем выше был ИСК, тем больше за него платили. «В течение четырехсот лет, – говорил Кауфман, выступая на презентациях перед представителями корпораций или членами правительств, – людей учили видеть мир в соответствии с хитроумными проекциями Меркатора. Однако теперь в этом нет никакой нужды. Мы не темные мореплаватели, блуждающие у неведомого побережья. Кто из нас, собираясь отправиться из Франкфурта в Сингапур, хоть на минуту задумывается о правильности выбранного курса? Мир уже давно принадлежит нам, мы хорошо знаем его очертания, и теперь нас интересует лишь одно – скорость. Следующие четыреста лет именно ИСК будет определять образ нашей планеты!»
Береговых линий на карте не видно; поскольку в море нет рынков, оно предстает таинственной черно-белой гладью, в то время как континенты являют собой постоянно изменяющуюся субстанцию, приобретающую местами цвет раскаленного металла. Вся поверхность карты испещрена филигранным рисунком красных и белых линий, представляющих собой различные транспортные артерии. Местами линии сливаются в матовые возгорания, подобные пульсирующим камерам сердца: средоточие воздушных и морских путей, по которым сталь, резина и стекло поступают в определенное место, чтобы стать в итоге автомобилем. Маршруты миграции птиц и китов, обезьян и крыс, блох и бактерий – а вот там не тот ли самый подземный ход, по которому она прибыла сюда? – и везде подробные описания и какие-то непонятные символы, непомерно умножающиеся и тут же уменьшающиеся прямо на глазах Дениз. Подобно призраку, в темном центре Тихого океана проплывал логотип «Интеграла скорости Кауфмана»: пылающий шар в сопровождении искусно изображенных электронных сигналов.
Пораженная увиденным Дениз уселась во вращающееся кресло в центре комнаты. Надев на голову специальный бинокулярный аппарат, она задействовала средства управления и «дала наплыв» на Франкфурт. Кресло пришло в движение и поднялось вверх, чтобы девушка могла четко видеть нужное место. Стекла перед её глазами являлись одновременно линзами, которые позволяли ей «наезжать» на карту, и экранами, куда проецировалась нужная информация.
Какое чудесное место этот Франкфурт! Дениз и в голову не приходило, насколько разнообразны занятия людей! Они производили вещи непонятного для Дениз назначения: клапаны, клеящие вещества, электронные лампы, линзы, насосы, пластмассовые шарики, нейлоновые плитки, резиновые заслонки, металлические сетки, пружины, моечные машины. Они продавали дома, протезы и элегантную одежду. Покупали книги, деньги, машины, гитары и людей. Любое удовольствие, какое душе угодно, можно найти во Франкфурте, от бассейнов и деревянной мебели до красивого загара. И здесь так много разнообразной музыки! Половина старых складов вдоль железной дороги превращены в музыкальные студии, где исполняются замечательные мелодии всех стран мира. Всегда можно послушать, скажем, перуанскую музыку и даже её родную анатолийскую. Мелодии для танцев или поцелуев. Ибо любовь также покупается во Франкфурте: женская и мужская, а если у вас очень много денег, вы можете приобрести и детскую любовь. Однако доступнее всего тут женщины. В вашего распоряжении самые разные особы: худые и толстые, с отличными зубами или вовсе беззубые, те, кому за пятьдесят, и девушки не старше девятнадцати, немки и русские, индонезийки, эфиопки и аргентинки, ласковые и агрессивные, наконец, женщины, которые раньше были мужчинами. А если вам не нравятся целые люди, вы можете покупать их по частям: продаются сердца и почки, печень и отдельные куски кожи, роговицы глаз и утробные плоды.
Долгие часы Дениз совершала воображаемые путешествия но волшебным картам Клауса, восхищаясь многообразием уклада и с трепетом предвкушая будущую жизнь в этом городе. Девушка уже загадывала наперед, что ей необходимо приобрести и как вести себя в новых обстоятельствах. Наконец она взяла себя в руки.
Прежде чем покинуть комнату, Дениз решила взглянуть на дом матери в Турции. Прочесала весь район в Анатолии, однако увидела лишь зловещих комаров, разносчиков малярии. Поблизости тем не менее легким пунктиром обозначалась широкая дорога: «Предполагаемый маршрут нефтепровода Баку – Тбилиси – Сейхан».
Дениз поставила кресло на прежнее место, покинула комнату и закрыла за собой дверь. Легким шагом спустилась по ступеням лестницы, вошла в гостиную – и издала беззвучный крик. Перед ней сидел хозяин дома Клаус Кауфман.
– Где ты пропадала, Дениз?
Я была в спальне и не слышала, как ты пришел. Ты давно здесь?
– Около часа. Поедим чего-нибудь?
Клаус повел её в столовую, где уже ждали накрытый стол и бутылка вина.
– Ты любишь вино?
Кажется, да.
Он налил два бокала.
– Итак, чем ты занималась всю неделю?
Так, в общем, ничем. Я очень устала после путешествия. Из дома не выходила, как ты мне велел.
– Случилось ли что-либо знаменательное? Может быть, что-то показалось тебе странным?
О нет! У тебя очень тихий, милый и спокойный дом! Я здесь просто счастлива!
Девушка попробовала вино. Пряное и насыщенное, оно приятно разлилось по всему телу. Она наблюдала за Клаусом, ожидая, что он будет задавать другие вопросы, однако теперь его, похоже, интересовала одна лишь еда.
Клаус, я подумала, что мне нужно найти занятие. Мне хочется самой зарабатывать деньги. Я молода, здорова и тщеславна. Я должна ходить в красивой одежде и слушать прекрасную музыку. Скажи, что сделать, чтобы получить работу во Франкфурте?
– Почему у тебя возникло такое желание?
Не знаю. Просто появились такие мысли.
– Понятно. Ты не сможешь работать в этой стране, так как находишься здесь на нелегальном положении. Я тебе уже об этом не раз говорил.
Да, но даже такие люди, как я, имеют право на хорошую жизнь. Они могут мечтать о том, чтобы стать богатыми и счастливыми.
– Не знаю, о чем они там мечтают. Только в Германии им работы не найти.
Ты человек больших знаний. Наверняка ты способен научить меня зарабатывать хорошие деньги.
Дениз покончила с трапезой, допила вино и почувствовала себя очень храброй. Теперь-то она знала, что может взять от жизни все, что только пожелает.
– У меня есть знаковый, владеющей сетью отелей по всей стране. Один из них находится во Франкфурте, возле аэропорта. Полагаю, он предоставляет работу людям вроде тебя. Пожалуй, я с ним переговорю.
Да! Спроси владельца отелей! Я не сомневалась, что ты мне поможешь!
Дениз встала, взяла лицо Клауса в свои ладони и поцеловала его в макушку.
Мы будем счастливы, Клаус. Во Франкфурте просто невозможно быть несчастным.
Клаус убрал руки девушки с лица и решительно усадил её и кресло.
– По-моему, под влиянием выпитого вина тебе в голову приходят странные идеи.
Клayc! Я прибыла сюда, чтобы стать твоей женой и любить тебя. Не надо отворачиваться. Я дам тебе все, чего ты желаешь. Если бы ты только знал, какое у меня красивое тело!
Она села ему на колени, наклоняясь вперед так, чтобы в разрезе платья стала видна её грудь, и поцеловала картографа с доверчивостью и стеснительностью человека, который никогда в жизни ни с кем не целовался.
– Слезь с меня! – воскликнул Клаус, сбрасывая девушку с колен. – Оставь меня в покое!
Ее глаза наполнились слезами.
Почему ты не хочешь меня, Клаус? Разве так должны складываться наши отношения? Неужели мне придется жить с человеком, которому я не нужна?
– Не пытайся обмануть меня. Я не твой муж и не испытываю страсти… Не следовало тебе пить вино. Иди лучше спать.
Дениз встала из-за стола и поднялась к себе наверх по лестнице. Оказавшись в спальне, она машинально заглянула под кровать, где стояли ящички с пахлавой. Но их там уже не было.
Дениз проснется рано утром, как только Карл откроет дверь её спальни. «Вставай! Сегодня ты начинаешь работать в отеле. Одевайся. Нас ждет машина». Девушка поспешно оденется, взглянув мимоходом, какую картинку приготовил им сегодня дом: за окном появится Марокко.
Молча сидя на заднем сиденье машины, она впервые увидит улицы Франкфурта, Многочисленные ряды мусорных контейнеров, трамваи, скользящие по улицам и над ними, подземные переходы для пешеходов, фонарные столбы, обклеенные фотографиями пропавших людей, яркие детские парки, резко контрастирующие с серым небом, люди на остановках, огромные автобусы. Джордж Шнайдер будет поджидать их на стоянке автомобилей возле своего «BMW». Мужчины, одетые в одинаковые бежевые плащи, станут разговаривать друг с другом. «Ах, вот чем ты занялся в своем роскошном доме!… Впечатляет, Клаус. Она просто красавица». Клаус не заметит скрытого юмора. «Это совсем не то, что ты думаешь».
– Я позвонил врачу. Мы регулярно осматриваем девушек. Они часто болеют, привозят с собой всякие экзотические болезни. Знакомый доктор уже оказывал мне подобные услуги, сохраняя все в строгой тайне. Хорошо бы ты заплатил ему сто евро за труды.
Дениз отведут в комнату номер 124, где врач уже устроил временный кабинет для осмотра пациентов. Этот усатый человек не скажет ей ни одного слова. Он будет светить чем-то ей в глаза и в горло, приставит трубочку к её груди и прослушает работу сердца. Заставит снять юбку, наденет резиновые перчатки и произведет тщательный гинекологический осмотр, в то время как Дениз будет старательно рассматривать картину на стене над телевизором, изображающую кораблекрушение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
В течение последующих дней дом плывет между гималайскими деревнями и тихоокеанскими островами. Дениз осматривает все комнаты в надежде обнаружить хоть какие-то признаки жизни, однако так ничего и не находит. И все же еда продолжает регулярно появляться, как только девушка начинает испытывать первые признаки голода. Каждый вечер она добавляет еще один ящичек с пахлавой к растущим запасам сладостей под кроватью.
Дениз несколько раз усаживалась у лестницы, спиралью ведущей вверх в башню. её очень волнует вопрос, что же там, наверху. И вот однажды она все-таки поднимается туда, замирает перед тяжелой дверью личного кабинета Клауса и досконально изучает ее, ощупывая руками и пытаясь заглянуть. Однако открыть дверь девушка не решается.
Внимание Дениз привлекают две чрезвычайно старинные картины: это портреты мужчин в старомодных цилиндрах. Они очень похожи друг на друга. Портреты озаглавлены соответственно «Уильям Берк» и «Уильям Хэар».
Однажды утром Дениз оказалась у винтовой лестницы и подумала: «А что, если приоткрыть дверь и заглянуть в комнату? Я не стану входить внутрь, просто посмотрю на кабинет. Все остальное в доме мне уже надоело».
Девушка начала подниматься по лестнице. Долго она шла, а лестница все вилась и вилась над ней. Несколько раз Дениз останавливалась, чтобы перевести дыхание, а затем продолжала путь, держась в темноте рукой за стену. Наконец перед ней возникла большая деревянная дверь.
Дениз открыла ее.
Свет прожектора ослепил девушку. Казалось, все вокруг горит ярким пламенем. Какие-то непонятные изображения и цифры мелькали перед ней. Она ничего толком не различала. «Что бы это могло быть? – подумала Дениз. – Надо уйти в сторонку от этих лучей и все хорошенько рассмотреть. Я не буду ни к чему прикасаться». Она быстро прошла через луч и вновь обрела способность видеть.
Дениз стояла в центре большой круглой комнаты с высоким потолком и стенами из матового стекла. Через него на стены, пол и потолок проецировалась огромная мерцающая карта мира. Девушка замерла в изумлении. Поверхность карты была окрашена всевозможными оттенками стального цвета, причем не делалось никакого цветового различия между морями и сушей: на самом деле перед ней была карта скорости. «Магнум опус» – великое творение Кауфмана.
Гениальным положением его системы являлось открытие того, что всякая доля полезной информации о каком-нибудь месте может быть сведена к определенному параметру, который он обозначил как «скорость» и нанес на плоскую поверхность карты. Он вычислял скорость всего на свете, от распространения идей до передвижения нефти, и проверял это высшей математикой, что позволяло ему узнать истинную ценность любого места в мире. «Интеграл скорости Кауфмана», или ИСК, в последнее время стал жизненно необходим инвесторам и политикам для определения оборота капитала и прибылей, которые можно извлечь в том или ином месте земного шара. Скажем, болгарское правительство недавно выпустило пресс-релиз, где похвалялось, что различные усовершенствования в сфере законности и инфраструктур обеспечили Международной свободной зоне Руссо более высокий ИСК, чем в Польше или в Чехии. Чем выше был ИСК, тем больше за него платили. «В течение четырехсот лет, – говорил Кауфман, выступая на презентациях перед представителями корпораций или членами правительств, – людей учили видеть мир в соответствии с хитроумными проекциями Меркатора. Однако теперь в этом нет никакой нужды. Мы не темные мореплаватели, блуждающие у неведомого побережья. Кто из нас, собираясь отправиться из Франкфурта в Сингапур, хоть на минуту задумывается о правильности выбранного курса? Мир уже давно принадлежит нам, мы хорошо знаем его очертания, и теперь нас интересует лишь одно – скорость. Следующие четыреста лет именно ИСК будет определять образ нашей планеты!»
Береговых линий на карте не видно; поскольку в море нет рынков, оно предстает таинственной черно-белой гладью, в то время как континенты являют собой постоянно изменяющуюся субстанцию, приобретающую местами цвет раскаленного металла. Вся поверхность карты испещрена филигранным рисунком красных и белых линий, представляющих собой различные транспортные артерии. Местами линии сливаются в матовые возгорания, подобные пульсирующим камерам сердца: средоточие воздушных и морских путей, по которым сталь, резина и стекло поступают в определенное место, чтобы стать в итоге автомобилем. Маршруты миграции птиц и китов, обезьян и крыс, блох и бактерий – а вот там не тот ли самый подземный ход, по которому она прибыла сюда? – и везде подробные описания и какие-то непонятные символы, непомерно умножающиеся и тут же уменьшающиеся прямо на глазах Дениз. Подобно призраку, в темном центре Тихого океана проплывал логотип «Интеграла скорости Кауфмана»: пылающий шар в сопровождении искусно изображенных электронных сигналов.
Пораженная увиденным Дениз уселась во вращающееся кресло в центре комнаты. Надев на голову специальный бинокулярный аппарат, она задействовала средства управления и «дала наплыв» на Франкфурт. Кресло пришло в движение и поднялось вверх, чтобы девушка могла четко видеть нужное место. Стекла перед её глазами являлись одновременно линзами, которые позволяли ей «наезжать» на карту, и экранами, куда проецировалась нужная информация.
Какое чудесное место этот Франкфурт! Дениз и в голову не приходило, насколько разнообразны занятия людей! Они производили вещи непонятного для Дениз назначения: клапаны, клеящие вещества, электронные лампы, линзы, насосы, пластмассовые шарики, нейлоновые плитки, резиновые заслонки, металлические сетки, пружины, моечные машины. Они продавали дома, протезы и элегантную одежду. Покупали книги, деньги, машины, гитары и людей. Любое удовольствие, какое душе угодно, можно найти во Франкфурте, от бассейнов и деревянной мебели до красивого загара. И здесь так много разнообразной музыки! Половина старых складов вдоль железной дороги превращены в музыкальные студии, где исполняются замечательные мелодии всех стран мира. Всегда можно послушать, скажем, перуанскую музыку и даже её родную анатолийскую. Мелодии для танцев или поцелуев. Ибо любовь также покупается во Франкфурте: женская и мужская, а если у вас очень много денег, вы можете приобрести и детскую любовь. Однако доступнее всего тут женщины. В вашего распоряжении самые разные особы: худые и толстые, с отличными зубами или вовсе беззубые, те, кому за пятьдесят, и девушки не старше девятнадцати, немки и русские, индонезийки, эфиопки и аргентинки, ласковые и агрессивные, наконец, женщины, которые раньше были мужчинами. А если вам не нравятся целые люди, вы можете покупать их по частям: продаются сердца и почки, печень и отдельные куски кожи, роговицы глаз и утробные плоды.
Долгие часы Дениз совершала воображаемые путешествия но волшебным картам Клауса, восхищаясь многообразием уклада и с трепетом предвкушая будущую жизнь в этом городе. Девушка уже загадывала наперед, что ей необходимо приобрести и как вести себя в новых обстоятельствах. Наконец она взяла себя в руки.
Прежде чем покинуть комнату, Дениз решила взглянуть на дом матери в Турции. Прочесала весь район в Анатолии, однако увидела лишь зловещих комаров, разносчиков малярии. Поблизости тем не менее легким пунктиром обозначалась широкая дорога: «Предполагаемый маршрут нефтепровода Баку – Тбилиси – Сейхан».
Дениз поставила кресло на прежнее место, покинула комнату и закрыла за собой дверь. Легким шагом спустилась по ступеням лестницы, вошла в гостиную – и издала беззвучный крик. Перед ней сидел хозяин дома Клаус Кауфман.
– Где ты пропадала, Дениз?
Я была в спальне и не слышала, как ты пришел. Ты давно здесь?
– Около часа. Поедим чего-нибудь?
Клаус повел её в столовую, где уже ждали накрытый стол и бутылка вина.
– Ты любишь вино?
Кажется, да.
Он налил два бокала.
– Итак, чем ты занималась всю неделю?
Так, в общем, ничем. Я очень устала после путешествия. Из дома не выходила, как ты мне велел.
– Случилось ли что-либо знаменательное? Может быть, что-то показалось тебе странным?
О нет! У тебя очень тихий, милый и спокойный дом! Я здесь просто счастлива!
Девушка попробовала вино. Пряное и насыщенное, оно приятно разлилось по всему телу. Она наблюдала за Клаусом, ожидая, что он будет задавать другие вопросы, однако теперь его, похоже, интересовала одна лишь еда.
Клаус, я подумала, что мне нужно найти занятие. Мне хочется самой зарабатывать деньги. Я молода, здорова и тщеславна. Я должна ходить в красивой одежде и слушать прекрасную музыку. Скажи, что сделать, чтобы получить работу во Франкфурте?
– Почему у тебя возникло такое желание?
Не знаю. Просто появились такие мысли.
– Понятно. Ты не сможешь работать в этой стране, так как находишься здесь на нелегальном положении. Я тебе уже об этом не раз говорил.
Да, но даже такие люди, как я, имеют право на хорошую жизнь. Они могут мечтать о том, чтобы стать богатыми и счастливыми.
– Не знаю, о чем они там мечтают. Только в Германии им работы не найти.
Ты человек больших знаний. Наверняка ты способен научить меня зарабатывать хорошие деньги.
Дениз покончила с трапезой, допила вино и почувствовала себя очень храброй. Теперь-то она знала, что может взять от жизни все, что только пожелает.
– У меня есть знаковый, владеющей сетью отелей по всей стране. Один из них находится во Франкфурте, возле аэропорта. Полагаю, он предоставляет работу людям вроде тебя. Пожалуй, я с ним переговорю.
Да! Спроси владельца отелей! Я не сомневалась, что ты мне поможешь!
Дениз встала, взяла лицо Клауса в свои ладони и поцеловала его в макушку.
Мы будем счастливы, Клаус. Во Франкфурте просто невозможно быть несчастным.
Клаус убрал руки девушки с лица и решительно усадил её и кресло.
– По-моему, под влиянием выпитого вина тебе в голову приходят странные идеи.
Клayc! Я прибыла сюда, чтобы стать твоей женой и любить тебя. Не надо отворачиваться. Я дам тебе все, чего ты желаешь. Если бы ты только знал, какое у меня красивое тело!
Она села ему на колени, наклоняясь вперед так, чтобы в разрезе платья стала видна её грудь, и поцеловала картографа с доверчивостью и стеснительностью человека, который никогда в жизни ни с кем не целовался.
– Слезь с меня! – воскликнул Клаус, сбрасывая девушку с колен. – Оставь меня в покое!
Ее глаза наполнились слезами.
Почему ты не хочешь меня, Клаус? Разве так должны складываться наши отношения? Неужели мне придется жить с человеком, которому я не нужна?
– Не пытайся обмануть меня. Я не твой муж и не испытываю страсти… Не следовало тебе пить вино. Иди лучше спать.
Дениз встала из-за стола и поднялась к себе наверх по лестнице. Оказавшись в спальне, она машинально заглянула под кровать, где стояли ящички с пахлавой. Но их там уже не было.
Дениз проснется рано утром, как только Карл откроет дверь её спальни. «Вставай! Сегодня ты начинаешь работать в отеле. Одевайся. Нас ждет машина». Девушка поспешно оденется, взглянув мимоходом, какую картинку приготовил им сегодня дом: за окном появится Марокко.
Молча сидя на заднем сиденье машины, она впервые увидит улицы Франкфурта, Многочисленные ряды мусорных контейнеров, трамваи, скользящие по улицам и над ними, подземные переходы для пешеходов, фонарные столбы, обклеенные фотографиями пропавших людей, яркие детские парки, резко контрастирующие с серым небом, люди на остановках, огромные автобусы. Джордж Шнайдер будет поджидать их на стоянке автомобилей возле своего «BMW». Мужчины, одетые в одинаковые бежевые плащи, станут разговаривать друг с другом. «Ах, вот чем ты занялся в своем роскошном доме!… Впечатляет, Клаус. Она просто красавица». Клаус не заметит скрытого юмора. «Это совсем не то, что ты думаешь».
– Я позвонил врачу. Мы регулярно осматриваем девушек. Они часто болеют, привозят с собой всякие экзотические болезни. Знакомый доктор уже оказывал мне подобные услуги, сохраняя все в строгой тайне. Хорошо бы ты заплатил ему сто евро за труды.
Дениз отведут в комнату номер 124, где врач уже устроил временный кабинет для осмотра пациентов. Этот усатый человек не скажет ей ни одного слова. Он будет светить чем-то ей в глаза и в горло, приставит трубочку к её груди и прослушает работу сердца. Заставит снять юбку, наденет резиновые перчатки и произведет тщательный гинекологический осмотр, в то время как Дениз будет старательно рассматривать картину на стене над телевизором, изображающую кораблекрушение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54