Мы прошли сквозь занавес и снова оказались в тронном зале. Я узнал струны инструмента Тодди, завывания Дав-Хоэля и ритм барабана Айбина. Придворные поклонились, получалось, что они кланяются мне, – очень забавно. Императрица жестом подозвала женщину в цветах Дома Иорича. Женщина подошла к Зарике, которая уселась на трон. Я отступил назад.
– Сим я отдаю приказ о немедленном освобождении графини Лостгард Клефт и окрестностей. Ей даруется полная свобода, – сказала она, и я чуть не заплакал.
УРОК ДВЕНАДЦАТЫЙ. БАЗОВОЕ УМЕНИЕ ВЫЖИВАТЬ
Два дракона с каменными лицами в золотых плащах Гвардии Феникса и с повязками на головах со знаком иорича доставили Коти на ступени Крыла Иорича Императорского дворца через полчаса после того, как я расстался с Императрицей. Когда они появились, держа Коти с двух сторон за руки, я чуть не положил обоих на месте, но Лойош успел меня остановить. Они отпустили Коти на последней ступеньке, поклонились ей, одновременно повернулись, и ушли, больше не посмотрев в нашу сторону.
Я стоял в трех футах от Коти, тщетно пытаясь заметить следы того, что она перенесла. Ее глаза были внимательными и ясными, выражение лица мрачным, но в целом она выглядела как обычно. Коти немного постояла, потом ее взгляд остановился на мне.
– Влад, – сказала она, – это твоя работа? – Коти подняла правую руку, в которой был зажат свернутый в трубочку пергамент.
– Думаю, да, – ответил я. – А о чем речь? О помиловании?
– Освобождение. Там сказано, что они допускают мою невиновность. Но просят не совершать в дальнейшем противоправных действий.
– Во всяком случае, ты на свободе.
– Если бы я хотела, то могла бы выйти из тюрьмы и раньше.
– Я мог бы сказать, что сожалею, но зачем врать?
Коти улыбнулась и кивнула, проявив больше понимания, чем я рассчитывал.
– Возможно, все к лучшему.
Я пожал плечами:
– Я тоже так подумал, когда вы меня вытащили с Гринери.
– Ну, это совсем другое, – возразила Коти.
– Может быть, и нет. Как там было?
– Скучно.
– Рад, что с тобой не произошло ничего похуже скуки. Хочешь вернуться домой?
– Да, очень. Я хочу принять ванну, поесть чего-нибудь горячего, а потом…
Я подождал.
– И что потом? – спросил я после короткой паузы.
– А потом снова за работу.
– Да, конечно. Пойдем пешком или согласна, чтобы нас стошнило?
Коти задумалась:
– Знаешь, до Междуцарствия, когда телепортация была практически недоступна, некоторые теклы зарабатывали себе на жизнь тем, что возили по городу людей в повозках, запряженных лошадьми или ослами. А иногда они сами тащили небольшие тележки. Тогда они надевали на себя сбрую.
– Я не люблю лошадей. А что такое ослы?
– Я точно не знаю. Кажется, такая разновидность лошадей.
– Тогда мне они тоже не нравятся. Я вижу, ты читала исторические книги.
– Да. Волшебство изменило наш мир и продолжает его менять.
– Точно.
– Давай пройдемся.
– Ладно.
И мы пошли домой пешком.
Я нашел немного сушеных черных грибов, залил их кипящей водой и дал немного постоять. Через двадцать минут нарезал грибы с зеленым луком, луком-пореем, добавил укропа, несколько сортов перца и тонкие полоски кетны.
Я жарил получившуюся смесь с чесноком и имбирем, а Коти сидела на кухонном стуле и смотрела, как я готовлю. Мы молчали до тех пор, пока обед не был готов. Потом съели все с макаронами, которые приготовил мой дед. У меня оставалось немного земляники, и я украсил ею палачинту с макаронами, сделанными из земляных орехов, корицы, сахара и лимонного сока. Мы ели десерт вместе с замечательным земляничным ликером, который подарила мне Кайра, отыскавшая его в одном винном магазине. Она посетила его после закрытия.
– Как ты могла долго оставаться вдалеке от мужчины, который так замечательно готовит? – осведомился я.
– Высокий уровень самоконтроля, – ответила Коти.
Я налил нам еще ликера, а тарелки поставил на пол для джарегов. Откинувшись на спинку стула, я пил ликер и любовался Коти. Несмотря на шутливый тон нашей беседы, ее глаза оставались серьезными. Впрочем, я уже довольно давно не находил в ее глазах веселья.
– Что я должен сделать, чтобы удержать тебя?
Коти опустила глаза:
– Я не знаю, Владимир. Мне кажется, это невозможно. Я изменилась.
– Я вижу. А ты нравишься себе новая?
– Не знаю. Но в чем бы ни состояли эти изменения, они еще не завершились. И я не уверена, что мы сможем меняться вместе.
– Ты знаешь, что я готов почти на все.
– Почти?
– Почти.
– И чего же ты не станешь делать?
– Спроси меня, и мы узнаем.
Коти покачала головой:
– Не знаю. Я просто не знаю.
Мы уже далеко не в первый раз вели подобные разговоры с теми или иными вариациями. Я вышел в соседнюю комнату, откуда через окно доносилась игра уличных музыкантов. Периодически я бросал им кошелек с деньгами, поэтому они часто играли под моими окнами – одно из достоинств моей квартиры. Я швырнул им очередной кошелек и немного послушал музыку. Вспомнил, как мы с Коти, прижимаясь друг к другу, бродили по улицам. Тогда мне казалось, что рядом с ней я становлюсь выше. Я вспомнил наши трапезы у Валабара и как мы пили кляву в маленькой таверне, где построили башню из маленьких чашечек и сахарницы. Потом я заставил себя прекратить вспоминать и только слушал музыку.
Вскоре вернулся Айбин с барабаном, бережно обернутым в толстую ткань. Он поставил барабан у стены и сел.
– Как прошло выступление? – спросил я.
– Прекрасно, – ответил он. – Императрица хочет, чтобы мы сыграли для нее еще.
– Поздравляю.
– Чем занимаешься?
– Возвращаю жену.
– О! – Он посмотрел на Коти, которая углубилась в свои бумаги. – Хорошо, что она снова дома.
Коти улыбнулась ему, встала и сказала:
– Я приму ванну.
– Не возражаешь, если я с тобой посижу? – спросил я.
Теперь она улыбнулась мне.
– Возражаю, – ответила она и скрылась в ванной.
Коти положила дрова в печь и поставила кипятиться воду. Айбин начал играть на барабане, поэтому я не слышал шуршания одежды и плеска воды – наверное, к лучшему. Пальцы Айбина двигались с поразительной быстротой, барабан гудел, стонал и пел, звуки возникали так, словно были неотъемлемой частью комнаты. Я погрузился в волшебные ритмы, и некоторые время мне удавалось ни о чем не думать. Может быть, следует научиться играть на барабане?
Через час Коти вышла из ванной в своем красном халате с фенарианской вышивкой вдоль подола. Волосы она замотала белым полотенцем. Сочетание цветов подчеркивало черноту ее глаз. Я заговорил под тихий стон барабана Айбина:
– Завтра ты вернешься в Южную Адриланку?
– Да. До тех пор, пока я остаюсь на свободе, буду стараться освободить Келли и остальных наших товарищей.
– Полагаешь, у тебя что-нибудь получится?
– Я не вижу других вариантов.
Я подумал об Императрице, не имеющей возможности выбора, и сказал:
– Ты знаешь, что говорят о загнанном в угол тсере?
– Да, знаю. А что говорят о гибели на войне тысяч людей – на войне, которая их не касается? А о том, что нас бросают в тюрьмы? Что говорят о попытках заставить нас голодать и покориться? Что говорят о Гвардии Феникса, которая избивает и лишает нас жизни?
– Я понял, – сказал я.
– Завтра меня не будет весь день.
– Не сомневаюсь.
– Спокойно ночи, Влад.
– Спокойной ночи, Коти.
Она ушла в спальню. Я пересел в кресло, сделанное из мягкой кожи дарра, натянутой на деревянный каркас. Оно еще хранило тепло тела Коти. Айбин перестал играть, посмотрел на меня, пожелал сна без сновидений, положил барабан и удалился в синюю комнату. Я смотрел в ночь через открытое окно и чувствовал легкий запах моря. Лойош и Ротса подлетели и опустились ко мне на колени. Я почесал им подбородки и вскоре уснул.
Мне снился сон, который я не смог потом вспомнить – почти то же самое, что не видеть снов. Меня разбудили свет наступающего дня и голос, зазвучавший у меня в голове. Я проснулся и ощутил отвратительный вкус во рту. Я ненавижу разговаривать с людьми, даже псионически, до того, как прополощу рот.
– Кто это?
– Твой верный и надежный ассистент.
– Какая радость. Что случилось, Крейгар?
– Веселому Клопу только что предложили шесть тысяч за то, чтобы он отвернулся, когда один симпатичный малый попытается отослать тебя в следующую жизнь.
– Шесть тысяч? Только за то, чтобы он отвернулся? Вирра! Моя цена в этом мире выросла.
– У меня сложилось впечатление, что он едва не поддался на искушение.
– Было бы глупо с его стороны отвергнуть такое предложение. Так почему он отказался?
– Считает тебя счастливчиком. С другой стороны, он встревожен.
– Разумный парень. Дай мне проснуться, я свяжусь с тобой чуть позже.
Я прополоскал рот и быстро умылся.
– Похоже, что на сей раз у нас серьезные неприятности, Лойош.
– Это большая сумма денег, босс. Кто-нибудь на нее соблазнится.
– Точно.
Я поставил воду для утренней клявы и проверил остальных обитателей дома. Коти ушла, Айбин еще спал. Я положил полено в печь, использовал волшебство, чтобы его зажечь, подогрел пару булочек и достал масло и имбирь. Налил воды для клявы, добавил в нее сливки и мед, сел, съел булочки и выпил пару чашек горячего напитка. И еще я думал.
Человек с возможностями Боралиноя меня обязательно достанет. Рано или поздно кто-нибудь из моих людей не выдержит соблазна. Проклятие, он готов выложить такую сумму денег, за которую в свое время я с радостью продал бы одного из своих боссов. Личная преданность не позволяет продвинуться в нашем бизнесе: наличные гораздо полезнее. Я сумел придумать три способа помешать Боралиною подкупить одного из моих людей.
Во-первых, убить Боралиноя прежде, чем он доберется до меня – отличная идея, но почти невыполнимая. Мне понадобится по меньшей мере два или три дня только для того, чтобы собрать необходимую информацию. Или я мог заплатить еще больше, но для этого у меня нет необходимых ресурсов. Оставался третий вариант, суливший несколько серьезных последствий, которые следовало тщательно обдумать. Я съел еще одну булочку.
Торопиться нельзя. Закончив завтракать, я налил воды в ведро и тщательно вымыл лицо и руки.
– Крейгар, Крейгар, Крейгар.
– Кто это?
– Хозяин Усы собственной персоной. Когда ты сможешь собрать всех в офисе?
– В каком смысле «всех», Влад?
– Мои телохранители, Мелестав и ты.
– Неужели случилось что-то настолько срочное? Ведь им придется оторваться от своих дел.
– Почему бы и нет? Они всегда заняты важными делами.
– Пожалуй. Тебя устроит через час?
– Вполне. Тогда до встречи.
– Тебе нужно сопровождение?
– Нет. Позаботься только, чтобы возле офиса не оказалось тех, кто хочет меня прикончить.
– Хорошо, босс. Мы все будем на месте через час.
Я оделся, проверил, на месте ли оружие, и взял Лойоша с Ротсой. Айбин уже успел встать, но я настолько погрузился в свои мысли, что мы почти не разговаривали. Я послал Лойоша вперед, чтобы он проверил, все ли в порядке снаружи, после чего аккуратно телепортировался в место рядом с офисом, откуда, в случае необходимости, можно быстро отступить. Однако эта предосторожность оказалась излишней; если не считать привычной тошноты, телепортация прошла успешно. Я нырнул в магазин, служивший прикрытием для игорного зала, который, в свою очередь, являлся прикрытием моего офиса, где и дождался, пока мой желудок немного успокоится. После чего отправился на свое рабочее место.
Все уже пришли – двенадцать телохранителей, Крейгар и Мелестав. Мы собрались перед моим кабинетом возле столика Мелестава. Я сидел на краешке его стола и смотрел на четырнадцать собравшихся убийц. Веселый Клоп присел на корточки возле стены, вся его поза выдавала напряжение. Мелестав, чей стол я узурпировал, стоял рядом со мной и поглядывал на своих коллег, словно сомневался в том, что им следует доверять, – возможно, он не ошибался. Среди остальных терпеливо стоял и ждал Чимов. Как и все прочие.
Будь с нами Палка, он уже схватил бы один из стульев и уселся, вытянув свои длинные ноги и сложив руки на груди. А на лице его появилось бы любопытное и ироничное выражение. Во мне закипел гнев, но сейчас я не имел на него права; требовалось сосредоточиться на тех, кто стоял передо мной. Без этих людей мой бизнес давно умер бы – само их существование не давало джарегам с голодными глазами занять мое место. Они по очереди охраняли меня, когда я обходил нашу территорию, и следили за тем, чтобы все было в порядке. Если я не смогу на них рассчитывать – что же, тогда нужно покончить жизнь самоубийством.
Впервые, изучая их лица, в то время как они поглядывали на меня, я вдруг понял, что здесь нет ни одной женщины. С тех самых пор, как возникла Организация, женщины джареги были волшебницами и работали на Левую Руку Джарегов, иногда их называли Сучьим Патрулем. Когда они не именовали нас Правой Рукой Джарегов, в ход шли самые разные прозвища, которые мне бы не хотелось здесь приводить. Конечно, обе группы взаимодействовали между собой, но особой любви между ними не замечалось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30