Выход был назначен на следующее утро, 2 ноября. Разумеется, первым побуждением капитана Сервадака было оказать услугу англичанам и выполнить долг человеколюбия. Но возможно, что в его гасконском мозгу зародилась и другая мысль. Он еще ни с кем ею не делился и уж во всяком случае ничего не хотел говорить графу Тимашеву.
Кто другой, а Бен-Зуф сразу догадался, что «тут кроется какая-то загвоздка», когда накануне отбытия капитан сказал ему:
— Бен-Зуф, не найдется ли у тебя на главном складе лоскутов, чтобы сделать трехцветный флаг?
— Найдется, господин капитан, — ответил Бен-Зуф.
— Так сшей этот флаг и спрячь в дорожный мешок, чтобы никто его не видел. Захватим его с собой.
Бен-Зуф повиновался, ни о чем больше не расспрашивая.
Что же это задумал капитан Сервадак и почему он скрыл свои планы от товарищей?
Прежде чем говорить об этом, необходимо отметить здесь одно психологическое явление, не принадлежащее к категории небесных явлений, но вполне закономерное, если принять во внимание человеческие слабости.
С тех пор как Галлия стала приближаться к Земле, граф Тимашев и капитан Сервадак, напротив, начали как бы отдаляться друг от друга. Возможно, это совершалось почти бессознательно. Воспоминание о прежнем соперничестве, совершенно заглохшее за двадцать два месяца совместной жизни, мало-помалу пробуждалось сначала в их мозгу, а затем и в их сердце. Не станут ли эти товарищи по несчастью снова соперниками в любви, когда возвратятся на земной шар? Обратившись в галлийцев, они все же остались людьми. Госпожа Л., вероятно, еще свободна, — было бы оскорблением для нее даже сомневаться в этом!..
Одним словом, все это порождало, умышленно или нет, известную холодность в отношениях между графом и капитаном. Впрочем, читатели и раньше могли заметить, что их никогда не связывала истинная дружба, а лишь симпатия, порожденная общими интересами и обстоятельствами.
Теперь следует объяснить, в чем состоял план капитана Сервадака, — план, который мог послужить причиной нового соперничества между ним и графом Тимашевым. Вот почему капитан решил сохранить его в тайне.
План этот, надо сознаться, был вполне достоин сумасбродного ума, в котором он зародился.
Как известно, англичане, закрепившись на скалистом островке, оставшемся от Гибралтара, занимали исконную британскую территорию. Они имели на это право, и если бы их сторожевой пост благополучно перенесся на Землю, никто не стал бы оспаривать у них этих законных владений.
Но в том-то и дело, что напротив Гибралтара находился островок Сеута.
Перед столкновением Сеута, расположенная на африканском берегу пролива, принадлежала испанцам. Но теперь заброшенную Сеуту мог захватить первый, кто на ней высадится. Итак, добраться до Сеуты, завладеть ею именем Франции, водрузить на ней французский флаг — вот что представлялось капитану Сервадаку совершенно естественным и необходимым.
«Кто знает, — рассуждал он сам с собой, — быть может, Сеута благополучно пристанет к Земле и будет господствовать над каким-нибудь важным участком Средиземного моря. Тогда французский флаг, развевающийся на ее скале, узаконит притязания Франции!»
Вот почему, никому не говоря ни слова, капитан Сервадак и его денщик Бен-Зуф отправились на завоевание новой территории.
Надо признать к тому же, что лучшего помощника, чем Бен-Зуф, нельзя было и придумать. Завоевать остров для Франции! Подложить свинью англичанам! Блестящая идея!
Но капитан посвятил Бен-Зуфа в свои планы лишь после того, как, распростившись с друзьями, оба завоевателя остались одни у подножия скалистого берега.
И тут все старые полковые песенки пришли на память солдату, и он принялся распевать громким голосом:
На заре блестят штыки — Оставляем мы квартиры.
Эй, вперед, вперед. Зефиры, Африканские стрелки!
Капитан Сервадак и Бен-Зуф на коньках, оба тепло одетые, с походным мешком за плечами, устремились вперед по необозримой белоснежной глади и вскоре потеряли из виду вершину Теплой Земли.
Прогулка совершалась без всяких происшествий и лишь с редкими остановками, во время которых путники отдыхали и закусывали. Температура держалась довольно сносная даже по ночам, и 5 ноября, всего через три дня после выхода, наши герои подошли к острову Сеута на расстояние нескольких километров.
Бен-Зуф сгорал от нетерпения. Если бы понадобилось идти на приступ, храбрый солдат готов был построиться в колонну или даже в каре, чтобы отразить вражескую конницу.
Наступило утро. Путники точно определили по компасу направление и с самого начала строго ему следовали. Скалистый берег Сеуты возвышался на западном горизонте в пяти-шести километрах от них, купаясь в лучах восходящего солнца.
Оба героя ускорили шаг, торопясь вступить на остров.
И вдруг, на расстоянии около трех километров, Бен-Зуф, обладающий очень острым зрением, остановился.
— Поглядите-ка, господин капитан! — воскликнул он.
— Что такое, Бен-Зуф?
— Там на скале что-то шевелится.
— Вперед! — скомандовал капитан Сервадак.
За несколько минут они пробежали два километра. Затем, умерив скорость, капитан Сервадак и Бен-Зуф снова остановились.
— Господин капитан.
— Что, Бен-Зуф?
— Право же, какой-то верзила торчит на Сеуте и подает нам знаки. Не то он машет руками, не то вроде как потягивается спросонья.
— Какого черта! — вскричал капитан Сервадак. — Неужели мы прибыли слишком поздно?
Они покатили вперед, и вскоре Бен-Зуф воскликнул:
— Ах, господин капитан, да это телеграф!
В самом деле, это был телеграф, возвышавшийся, точно сигнальная мачта, на скалах Сеуты.
— Проклятие! — пробормотал капитан. — Но ведь раз там есть телеграф, значит кто-то его туда поставил.
— Если только телеграфы не растут на Галлии вместо деревьев! — заметил Бен-Зуф.
— А если он подает сигналы, значит кто-то приводит его в действие.
— Ясно как день!
Сильно раздосадованный, Гектор Сервадак посмотрел на север. Там, на грани горизонта, высился утес Гибралтара, и ему показалось, так же как и Бен-Зуфу, что второй телеграф, установленный на верхушке скалы, отвечал на сигналы первого.
— Они захватили Сеуту, — воскликнул капитан Сервадак, — и теперь передают на Гибралтар сигналы о нашем прибытии!
— Что же теперь делать, господин капитан?
— Что делать, Бен-Зуф? Отказаться от планов завоевания и примириться с судьбой.
— А что, господин капитан, если Сеуту обороняют только пять или шесть англичан…
— Нет, Бен-Зуф, — остановил его капитан Сервадак, — они нас опередили, и если только мои доводы не убедят их уступить нам остров, тут уж ничего не поделаешь.
Гектор Сервадак и Бен-Зуф, сильно приунывшие, достигли подножия скалы. В ту же минуту перед ними, словно из-под земли, вырос часовой.
— Кто идет?
— Друзья! Франция!
— Англия!
Таковы были первые слова, которыми обменялись обе стороны. Тут на высоком берегу появилось еще четыре человека.
— Что вам угодно? — спросил один из них, как видно, солдат гибралтарского гарнизона.
— Я хочу говорить с вашим начальником, — отвечал капитан Сервадак.
— С комендантом Сеуты?
— С комендантом Сеуты, раз уж на Сеуте есть комендант.
— Я доложу ему, — ответил английский солдат.
Несколько минут спустя комендант Сеуты в военной форме прибыл на аванпост своего острова.
Это был майор Олифент собственной персоной.
Сомнений быть не могло: мысль захватить Сеуту, зародившаяся у капитана Сервадака, пришла в голову также и англичанам, и они первые привели ее в исполнение. Заняв скалу, они соорудили там сторожевой пост и основательно укрепили его. Топливо и провиант были доставлены туда на катере коменданта Гибралтара, пока еще льды не сковали море.
Над вершиной серого утеса вздымался густой дым, заставлявший предполагать, что в течение всей зимы здесь жарко топились печи и что гарнизону не пришлось страдать от холода. И в самом деле, у английских солдат был здоровый, упитанный вид, а сам майор Олифент даже слегка разжирел, хоть он, вероятно, и стал бы это отрицать.
Впрочем, англичане на Сеуте не чувствовали себя заброшенными, так как их отделяли от Гибралтара самое большее четыре лье. Они находились в постоянном общении с соседним гарнизоном, либо перебираясь туда через пролив, либо переговариваясь по телеграфу.
Следует добавить, кроме того, что бригадир Мэрфи и майор Олифент даже не прекращали своей игры в шахматы. Медленно обдумывая ходы, они передавали их по телеграфу.
В этом почтенные офицеры следовали примеру двух американских клубов, которые в 1846 году, невзирая на дождь и грозу, сыграли «по телеграфу» знаменитую шахматную партию между Вашингтоном и Балтимором.
Бесполезно говорить, что бригадир Мэрфи и майор Олифент продолжали ту же самую партию, начатую еще во время визита капитана Сервадака на Гибралтар.
Между тем майор холодно ждал, чтобы два чужеземца обратились к нему.
— Майор Олифент, если не ошибаюсь? — спросил капитан Сервадак с поклоном.
— Да, майор Олифент, губернатор Сеуты, — ответил офицер и спросил в свою очередь: — С кем имею честь говорить?
— С капитаном Сервадаком, генерал-губернатором Теплой Земли.
— А, очень приятно, — поклонился майор.
— Сударь, — заявил Гектор Сервадак, — разрешите мне выразить удивление по поводу того, что вы обосновались в качестве коменданта на островке, оставшемся от древних владений Испании?
— Разрешаю, капитан.
— Осмелюсь спросить, по какому праву?
— По праву первого, занявшего этот остров.
— Отлично, майор Олифент. Но не думаете ли вы, что испанцы, гостящие сейчас на Теплой Земле, могут предъявить свои права?..
— Нет, не думаю, капитан Сервадак.
— А почему, позвольте узнать?
— Потому что эти самые испанцы уступили остров Сеуту в полную собственность Англии.
— По договору, майор Олифент?
— По договору, составленному по закону и в должной форме.
— В самом деле?
— И даже получили крупную сумму денег британским золотом, капитан Сервадак, в уплату за эту важную уступку.
— Вот оно что, — воскликнул Бен-Зуф, — теперь понятно, почему у Негрете и его ребят звенели денежки в карманах!
Действительно, все произошло так, как говорил майор Олифент. Как мы помним, два английских офицера тайно посетили Сеуту, пока еще там находились испанцы. Англичанам легко удалось убедить их передать остров в полное владение Англии.
Итак, все доводы, на которые рассчитывал капитан Сервадак, отпадали сами собою. Завоевателя и его начальника штаба постигла полная неудача. Он не решился долее настаивать, боясь, как бы его намерения не разгадали.
— Могу я узнать, чему обязан вашим любезным посещением? — спросил тогда майор Олифент.
— Майор Олифент, — отвечал капитан Сервадак, — я пришел, чтобы оказать услугу вам и вашим товарищам.
— Вот как? — заметил майор тоном человека, который не нуждается ни в чьих услугах.
— Должно быть, майор Олифент, вы не знаете, что произошло, и не подозреваете, что острова Сеута и Гибралтар находятся на поверхности кометы, летящей в межпланетном пространстве?
— Кометы? — повторил майор с недоверчивой улыбкой.
Капитан Сервадак вкратце рассказал ему о последствиях столкновения Галлии с Землей, причем английский офицер выслушал все, не моргнув глазом. Затем капитан добавил, что есть все основания надеяться на встречу с земным шаром и что обитателям Галлии следовало бы объединить свои усилия и предотвратить опасности, связанные с новым столкновением.
— Итак, майор Олифент, если ваш гарнизон и гарнизон Гибралтара захотели бы переселиться на Теплую Землю…
— Чрезвычайно вам признателен, капитан Сервадак, — холодно возразил майор Олифент, — но мы не имеем права покинуть наш пост.
— А почему?
— Мы не получили приказа от нашего правительства, а донесение, адресованное адмиралу Ферфаксу, все еще ждет почтовой оказии.
— Но повторяю вам, мы теперь не на земном шаре, и через два месяца самое большее комета снова встретится с Землей!
— Это нисколько меня не удивляет, капитан Сервадак, — Англия, без сомнения, сделала все возможное, чтобы притянуть нас к себе.
Было очевидно, что майор не поверил ни одному слову из рассказа капитана.
— Как вам угодно! — заявил тот. — Вы упорно желаете сторожить оба поста на Сеуте и Гибралтаре?
— Разумеется, капитан Сервадак, так как они охраняют вход в Средиземное море.
— Ах, майор Олифент, скоро, может быть, и Средиземного моря-то не останется.
— Средиземное море всегда останется на месте, если так будет угодно Англии! Но извините меня, капитан Сервадак, бригадир Мэрфи передает мне по телеграфу новый шахматный ход, весьма смелый. Вы разрешите…
Капитан Сервадак, с раздражением теребя усы, ответил поклоном на прощальный поклон майора Олифента. Английские солдаты вернулись в свое укрепление, а наши завоеватели остались одни у подножия скал.
— Ну что ж, Бен-Зуф?
— Ну что ж, господин капитан? Надо сознаться, прошляпили мы нашу зимнюю кампанию!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53