Во-первых, никто не называл эту страну Митгартром – страна называлась Целидоном. Во-вторых, я был почти уверен, что ни в одной стране на Земле не живут эльфы. Так мне казалось – иначе я бы о них слышал.
Но многое говорило и против такого умозаключения. Во-первых, луна в Митгартре выглядела в точности как наша; а располагались ли звезды в небе по-другому, я не знал. Большая Медведица находилась на обычном своем месте, а также Полярная звезда и несколько других известных мне созвездий.
Тут Ульфа сказала:
– Вы позволили Дизири забрать Тауга.
Она не спрашивала, а утверждала.
– Я бы не стал ее останавливать, даже если бы мог, – сказал я, – и не смог бы остановить, даже если бы хотел. Да, я позволил Дизири забрать Тауга.
– Вы попытаетесь вернуть его? Он мой брат.
– Конечно, коли сумею. А теперь я сам хочу задать несколько вопросов всем вам. Здесь ли Сикснит? Под словом «здесь» я подразумеваю деревню и ближайшие окрестности.
Отец Ульфы помотал головой:
– Сикснит ушел на поиски своей жены.
– Он нашел ее. Поэтому я здесь.
– А что случилось? – очень тихо спросила Ульфа. По-моему, она догадалась.
– Через пару минут узнаете. Сначала я хочу рассказать вам про Оссара. Особенно вам двоим, Ульфа и Ви. Сейчас Оссар тоже находится в Эльфрисе. Я сам отправил его туда, или почти сам. Я отдал малыша бодаханам, маленьким коричневым эльфам. Мой брат, – я так и сказал, – иногда помогал им, а они иногда помогали ему. Он говорил, что они очень милые и довольно безобидные существа, если их не злить. В любом случае, они захотели забрать Оссара и пообещали заботиться о нем, а у меня не было ни молока для него, ни подходящей пищи.
Никто не произнес ни слова.
– Время в Эльфрисе течет гораздо медленнее, поэтому он может появиться здесь через двадцать лет, по-прежнему оставаясь малым ребенком. Такое может случиться. И коли такое случится, вы должны помнить, что он сын Дизиры, и заботиться о нем.
Я взял со всех них обещание заботиться об Оссаре. Потом сказал:
– Сикснит убил мать Оссара, а я убью Сикснита за это, если смогу. Но, возможно, я не смогу, и, возможно, он будет здесь, когда Оссар вернется. Скажите Сиксниту, что Оссара вырастили эльфы и что они расквитаются с ним за любое зло, причиненное мальчику. Может быть, это подействует. Я надеюсь.
Тут подала голос мать Ульфы. Кажется, в первый и последний раз.
– Оссара взяла королева, забравшая моего сына? – спросила она. – Дизири?
– Нет, – помотал я головой, – одна женщина из племени бодаханов, я не знаю ее имени. Ви, твой папа послал тебя за разбойниками той ночью, когда я забрал с собой Тауга. Тебе не пришлось ходить далеко, раз они погнались за нами той же ночью. Куда ты ходил?
– Вы имеете в виду моего отца? Я… мне нельзя говорить. Сэр Эйбел.
– Скажи, – отрывисто бросил отец Ульфы. – При необходимости я вытяну все из твоего отца, Ви, мне придется причинить ему боль. Вы оба избежите серьезных неприятностей, если ты сейчас скажешь мне правду.
Ви судорожно сглотнул.
– Он тоже отправился на поиски жены Сикснита?
– Я н-не з-знаю, сэр Эйбел.
– Но ты знаешь, куда он велел тебе пойти за разбойниками. Не советую тебе молчать.
Гильф зарычал, и отец Ульфы взял Ви за руку.
– Твоего отца здесь нет, – сказал он. – Сейчас я говорю от его имени. И я велю тебе сказать правду. И отвечать за все буду я, а не ты.
– В п-пещеру. Большую пещеру.
– Понятно, – кивнул я. – Они часто там останавливаются?
– Н-некоторые, сэр Эйбел. Один из вольных отрядов.
– Где находится пещера?
– Т-там. – Ви указал рукой. – Н-нужно дойти по тропе до маленького озерца, окруженного буками, обогнуть его, потом свернуть у большого пня…
– Я отведу вас туда, – сказал отец Ульфы.
На мгновение я растерялся.
– Вы подвергнете мальчика смертельной опасности, коли возьмете его в проводники. Если вдруг разбойники окажутся там, то со мной нас все-таки будет двое мужчин.
Гильф снова зарычал, на сей раз громче.
– Псу кажется, что я нападу на вас, – сказал отец Ульфы. – Но скорее нападет он сам, чем я.
Я подумал над его словами.
– Ты послал Ви за разбойниками, когда я был здесь в прошлый раз.
Он замотал головой.
– Вали послал, не я. Я хотел убить вас сам. – Он помолчал, уставившись в пол, потом поднял взгляд и посмотрел мне прямо в глаза. – Если бы я верил, что вы настоящий рыцарь, я бы вел себя иначе. Но я не верил и думал, что мы с моим сыном сумеем разделаться с вами, а с помощью Вали разделаемся наверняка. Только Вали захотел позвать на помощь вольный отряд Джера и послал за ним своего сына, а я не стал возражать.
– Ты не особо любишь разбойников?
Отец Ульфы потряс головой.
Ульфа начала говорить что-то, но я поднял руку, останавливая девушку.
– Как тебя зовут?
– Тауг. Так же, как моего сына.
– Точно, теперь вспомнил. Что ты хотела сказать, Ульфа?
– Они творят разные бесчинства и забирают у людей все, что хотят. Иногда они торгуют с нами, а иногда просто дарят нам разные вещи. Но в основном все идет через Сикснита – и торговля, и подарки.
– Вали хотел бы оказаться на месте Сикснита, – добавил старый Тауг.
– Понятно. – Я все еще внимательно разглядывал мужчину, пытаясь понять выражение лица, наполовину скрытого под густой черной бородой. – И сколько разбойников будет в пещере, если предположить, что они все еще там?
Он пожал плечами:
– Пять, возможно. Или десять.
Я спросил Ви, сколько там было человек, когда он ходил за ними.
– С-семь, сэр Эйбел.
– Ты побежишь предупредить их, как только мы выйдем из дома? Ты проворный малый и знаешь дорогу туда. Ты легко опередишь нас.
– Н-нет, с-сэр Эйбел. Нет, если только вы не прикажете.
– Я не могу рисковать. Ульфа, тебе и твоей матери придется удерживать Ви здесь. Двух часов хватит. Вы сделаете это?
Мать Ульфы кивнула, а сама Ульфа сказала:
– Я сделаю это ради вас, сэр Эйбел, и ради моего отца.
Старый Тауг встал:
– Мы будем там через час или чуть больше. Вы сломали мою алебарду.
Я кивнул.
– Однако у меня есть копье и нож. Вы не возражаете, если я возьму их?
Я кивнул. Он пошел в одну из задних комнат и вернулся с копьем, которое Тауг-младший бросил, когда пустился в бегство от меня.
– Расскажите, что случилось с Дизирой, – попросила Ульфа.
– Не важно, – проворчал старый Тауг. – Она мертва.
– Па, я просто хочу знать, а сэр Эйбел обещал рассказать нам.
Я кивнул.
– Мы с твоим братом попали в Эльфрис, как я уже говорил. Дизири забрала Тауга с собой, и я вернулся сюда один. Я хотел найти Дизири и громко звал ее. На мои крики откликнулась Дизира, думая, что меня послали за ней. Она с Оссаром пряталась в лесу – вероятно, уже не в первый раз. Голодная, изнуренная и испуганная, она заблудилась там. Мне следовало бы отвести ее обратно в Гленнидам, но я не сделал этого. Во-первых, жилище Бертольда Храброго находилось ближе, и я решил, что смогу накормить Дизиру там. Во-вторых, нас с Таугом искали разбойники. Мне подумалось, что здесь они найдут меня скорее, чем в лачуге Бертольда Храброго.
Я погладил Гильфа по голове и умолк в ожидании, не заговорит ли кто. Наконец Ульфа сказала:
– Я понимаю. Продолжайте.
– Дизира с Оссаром жила там с Бертольдом Храбрым и со мной. Она боялась Сикснита. Он плохо обращался с ней, и мне кажется, она боялась, что он причинит вред Оссару, если они вернутся домой. Два дня назад я отправился на охоту и увидел в лесу ангрида…
– Где именно? – спросил старый Тауг.
– Возле реки, довольно далеко от нашего жилища. Я подумал, что нужно предупредить Бертольда Храброго и Дизиру, а потому вернулся к лачуге. Она была сожжена, и поначалу я подумал на ангридов. Однако я обнаружил там человеческие следы, в частности следы человека, ставившего ступни носками внутрь. Я решил, что это Сикснит, и по-прежнему так считаю. Я услышал плач Оссара и нашел тело Дизиры – несчастную зарубили топором. Легко говорить об этом здесь и сейчас, когда я не вижу ее. Но это было ужасно. Я не хотел видеть этого и не хочу думать об этом.
Ви что-то прошептал Ульфе на ухо. Она кивнула и сказала:
– Он боится спросить, но хочет знать, почему вы отвели Дизиру в лачугу, если вы рыцарь. Разве у вас нет большого дома?
– Потому что я небогатый рыцарь, – сказал я мальчику. – Пока, во всяком случае. Но я бываю нерасторопен и порою излишне разговорчив, что не к лицу истинному рыцарю. – Я положил руку на плечо старому Таугу. – Совсем недавно ты хотел убить меня.
Он неохотно кивнул.
– Я сломал твою алебарду и мог бы тебя убить. Но не убил.
– Я вам признателен.
– Ты говоришь, что хочешь пойти за мной. Я буду верен тебе, покуда ты будешь верен мне, но не дольше.
– Понятно, – кивнул он.
Затем я знаком велел старому Таугу следовать на нами с Гильфом, и мы вышли из дома.
Глава 13
НЕБОЛЬШОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Шагая плечом к плечу, мы прошли по деревенской улице, пересекли широкие поля и углубились в лес. Гильф трусил впереди нас, обследуя каждую заросль и каждый куст. Скоро тропинка стала уже, и я пошел перед старым Таугом, держа лук наготове; но Гильф по-прежнему бежал впереди. Близ Гленнидама деревья были низкорослые и чахлые, поскольку лучшие вырубили местные жители для разных хозяйственных нужд. По мере удаления от деревни они становились выше и старее, хотя изредка по-прежнему встречались пни от поваленных людьми деревьев. Еще дальше начинался настоящий густой лес, простиравшийся на сотни миль между Солнечными горами и морем и между Северными горами и южными пахотными землями; в этом лесу росли деревья, которые были старыми еще в те времена, когда здесь не ступала нога человека; деревья со стволами в обхвате больше самого большого дома в Иррингсмауте; деревья, возносящие свои ярко-зеленые кроны к самому Скаю и приветливо кивающие оверкинам.
Из-под их корней бьют родники, ибо в поисках воды они, раскалывая скальные породы, запускают корни глубже самых глубоких в мире колодцев. Вокруг родников растут мелкие дикие цветы, такие нежные и прелестные, что на них нельзя смотреть без умиления. С северной стороны стволы деревьев покрыты блестящим зеленым мхом, более густым, чем медвежья шерсть. При виде его я всякий раз вспоминал Дизири и жалел, что она не с нами, хотя от моих сожалений ничего не изменилось: она так и не появилась – ни тогда, ни впоследствии.
Честно говоря, я боялся задохнуться, поскольку при мысли о Дизири у меня перехватывало горло, и потому я сказал:
– Теперь я понимаю, почему воздух в Эльфрисе словно полон света. Здесь воздух тоже как будто светится.
– А, значит, вот как выглядит Эльфрис, – сказал старый Тауг.
– Нет, – сказал я. – В Эльфрисе гораздо красивее. Деревья там больше, и они самых невероятных видов: странные, опасные или дружелюбные. И воздух там не кажется полным света, а действительно источает сияние.
– Возможно, мой сын расскажет мне об Эльфрисе, если вернется.
Я спросил, чего он хотел, когда назвал своего сына тоже Таугом, – чтобы тот походил на него или чтобы снова почувствовать себя ребенком. И теперь я невольно задаюсь вопросом, что он подумал о раненом молодом рыцаре, вернувшемся к нему, и что они сказали друг другу.
В скором времени через тропу перед нами метнулся молодой белый олень, уже с рогами. Гильф не бросился за ним, и я не выпустил стрелу в него. Я бы сказал, мы оба понимали, что нам нужен вовсе не олень.
– Облачный олень, – заметил старый Тауг.
– Что ты имеешь в виду?
– Так они называются, – сказал старый Тауг и больше не добавил ни слова.
Местность повышалась и понижалась – сначала плавно, почти незаметно, а потом все резче, превращаясь в холмистый край вроде того, где я нашел Дизири. Деревья росли на скалистых возвышенностях, уже отдаленно напоминающих горы.
Наконец мы взобрались на самый высокий холм, на голом гребне которого росли лишь редкие кустики травы. Отсюда я различил далеко на севере снежные горные вершины.
– Теперь уже близко, – сказал старый Тауг.
Гильф заскулил и оглянулся на меня. Я понял, что он хочет заговорить, но не может при постороннем человеке, и потому велел старому Таугу идти вперед, а когда мы скроемся из виду, остановиться и подождать нас там. Естественно, он спросил, зачем, но я сказал, чтобы он либо выполнил мой приказ, либо возвращался к жене и дочери, – и он подчинился.
– Они знают, – предупредил меня Гильф.
– Разбойники?
Пес кивнул.
– Откуда ты знаешь? – спросил я.
– Нюхом чую.
Я ненадолго задумался и вспомнил, как ты говорил мне, что собаки чувствуют запах страха. Я спросил Гильфа, испуганы ли разбойники, и он кивнул.
– Как они узнали о нашем приближении?
Он не ответил. Узнав Гильфа поближе, я стал понимать, что он обычно игнорирует вопросы, если не знает ответа (или считает вопрос глупым). Вероятно, у разбойников были дозорные. Я бы выставлял дозорных, будь я предводителем разбойничьей шайки.
– Я уж отчаялся дождаться вас, – сказал старый Тауг, когда мы подошли к нему.
Я сказал, что мы хотели проверить, не предупредит ли он разбойников о нашем приближении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Но многое говорило и против такого умозаключения. Во-первых, луна в Митгартре выглядела в точности как наша; а располагались ли звезды в небе по-другому, я не знал. Большая Медведица находилась на обычном своем месте, а также Полярная звезда и несколько других известных мне созвездий.
Тут Ульфа сказала:
– Вы позволили Дизири забрать Тауга.
Она не спрашивала, а утверждала.
– Я бы не стал ее останавливать, даже если бы мог, – сказал я, – и не смог бы остановить, даже если бы хотел. Да, я позволил Дизири забрать Тауга.
– Вы попытаетесь вернуть его? Он мой брат.
– Конечно, коли сумею. А теперь я сам хочу задать несколько вопросов всем вам. Здесь ли Сикснит? Под словом «здесь» я подразумеваю деревню и ближайшие окрестности.
Отец Ульфы помотал головой:
– Сикснит ушел на поиски своей жены.
– Он нашел ее. Поэтому я здесь.
– А что случилось? – очень тихо спросила Ульфа. По-моему, она догадалась.
– Через пару минут узнаете. Сначала я хочу рассказать вам про Оссара. Особенно вам двоим, Ульфа и Ви. Сейчас Оссар тоже находится в Эльфрисе. Я сам отправил его туда, или почти сам. Я отдал малыша бодаханам, маленьким коричневым эльфам. Мой брат, – я так и сказал, – иногда помогал им, а они иногда помогали ему. Он говорил, что они очень милые и довольно безобидные существа, если их не злить. В любом случае, они захотели забрать Оссара и пообещали заботиться о нем, а у меня не было ни молока для него, ни подходящей пищи.
Никто не произнес ни слова.
– Время в Эльфрисе течет гораздо медленнее, поэтому он может появиться здесь через двадцать лет, по-прежнему оставаясь малым ребенком. Такое может случиться. И коли такое случится, вы должны помнить, что он сын Дизиры, и заботиться о нем.
Я взял со всех них обещание заботиться об Оссаре. Потом сказал:
– Сикснит убил мать Оссара, а я убью Сикснита за это, если смогу. Но, возможно, я не смогу, и, возможно, он будет здесь, когда Оссар вернется. Скажите Сиксниту, что Оссара вырастили эльфы и что они расквитаются с ним за любое зло, причиненное мальчику. Может быть, это подействует. Я надеюсь.
Тут подала голос мать Ульфы. Кажется, в первый и последний раз.
– Оссара взяла королева, забравшая моего сына? – спросила она. – Дизири?
– Нет, – помотал я головой, – одна женщина из племени бодаханов, я не знаю ее имени. Ви, твой папа послал тебя за разбойниками той ночью, когда я забрал с собой Тауга. Тебе не пришлось ходить далеко, раз они погнались за нами той же ночью. Куда ты ходил?
– Вы имеете в виду моего отца? Я… мне нельзя говорить. Сэр Эйбел.
– Скажи, – отрывисто бросил отец Ульфы. – При необходимости я вытяну все из твоего отца, Ви, мне придется причинить ему боль. Вы оба избежите серьезных неприятностей, если ты сейчас скажешь мне правду.
Ви судорожно сглотнул.
– Он тоже отправился на поиски жены Сикснита?
– Я н-не з-знаю, сэр Эйбел.
– Но ты знаешь, куда он велел тебе пойти за разбойниками. Не советую тебе молчать.
Гильф зарычал, и отец Ульфы взял Ви за руку.
– Твоего отца здесь нет, – сказал он. – Сейчас я говорю от его имени. И я велю тебе сказать правду. И отвечать за все буду я, а не ты.
– В п-пещеру. Большую пещеру.
– Понятно, – кивнул я. – Они часто там останавливаются?
– Н-некоторые, сэр Эйбел. Один из вольных отрядов.
– Где находится пещера?
– Т-там. – Ви указал рукой. – Н-нужно дойти по тропе до маленького озерца, окруженного буками, обогнуть его, потом свернуть у большого пня…
– Я отведу вас туда, – сказал отец Ульфы.
На мгновение я растерялся.
– Вы подвергнете мальчика смертельной опасности, коли возьмете его в проводники. Если вдруг разбойники окажутся там, то со мной нас все-таки будет двое мужчин.
Гильф снова зарычал, на сей раз громче.
– Псу кажется, что я нападу на вас, – сказал отец Ульфы. – Но скорее нападет он сам, чем я.
Я подумал над его словами.
– Ты послал Ви за разбойниками, когда я был здесь в прошлый раз.
Он замотал головой.
– Вали послал, не я. Я хотел убить вас сам. – Он помолчал, уставившись в пол, потом поднял взгляд и посмотрел мне прямо в глаза. – Если бы я верил, что вы настоящий рыцарь, я бы вел себя иначе. Но я не верил и думал, что мы с моим сыном сумеем разделаться с вами, а с помощью Вали разделаемся наверняка. Только Вали захотел позвать на помощь вольный отряд Джера и послал за ним своего сына, а я не стал возражать.
– Ты не особо любишь разбойников?
Отец Ульфы потряс головой.
Ульфа начала говорить что-то, но я поднял руку, останавливая девушку.
– Как тебя зовут?
– Тауг. Так же, как моего сына.
– Точно, теперь вспомнил. Что ты хотела сказать, Ульфа?
– Они творят разные бесчинства и забирают у людей все, что хотят. Иногда они торгуют с нами, а иногда просто дарят нам разные вещи. Но в основном все идет через Сикснита – и торговля, и подарки.
– Вали хотел бы оказаться на месте Сикснита, – добавил старый Тауг.
– Понятно. – Я все еще внимательно разглядывал мужчину, пытаясь понять выражение лица, наполовину скрытого под густой черной бородой. – И сколько разбойников будет в пещере, если предположить, что они все еще там?
Он пожал плечами:
– Пять, возможно. Или десять.
Я спросил Ви, сколько там было человек, когда он ходил за ними.
– С-семь, сэр Эйбел.
– Ты побежишь предупредить их, как только мы выйдем из дома? Ты проворный малый и знаешь дорогу туда. Ты легко опередишь нас.
– Н-нет, с-сэр Эйбел. Нет, если только вы не прикажете.
– Я не могу рисковать. Ульфа, тебе и твоей матери придется удерживать Ви здесь. Двух часов хватит. Вы сделаете это?
Мать Ульфы кивнула, а сама Ульфа сказала:
– Я сделаю это ради вас, сэр Эйбел, и ради моего отца.
Старый Тауг встал:
– Мы будем там через час или чуть больше. Вы сломали мою алебарду.
Я кивнул.
– Однако у меня есть копье и нож. Вы не возражаете, если я возьму их?
Я кивнул. Он пошел в одну из задних комнат и вернулся с копьем, которое Тауг-младший бросил, когда пустился в бегство от меня.
– Расскажите, что случилось с Дизирой, – попросила Ульфа.
– Не важно, – проворчал старый Тауг. – Она мертва.
– Па, я просто хочу знать, а сэр Эйбел обещал рассказать нам.
Я кивнул.
– Мы с твоим братом попали в Эльфрис, как я уже говорил. Дизири забрала Тауга с собой, и я вернулся сюда один. Я хотел найти Дизири и громко звал ее. На мои крики откликнулась Дизира, думая, что меня послали за ней. Она с Оссаром пряталась в лесу – вероятно, уже не в первый раз. Голодная, изнуренная и испуганная, она заблудилась там. Мне следовало бы отвести ее обратно в Гленнидам, но я не сделал этого. Во-первых, жилище Бертольда Храброго находилось ближе, и я решил, что смогу накормить Дизиру там. Во-вторых, нас с Таугом искали разбойники. Мне подумалось, что здесь они найдут меня скорее, чем в лачуге Бертольда Храброго.
Я погладил Гильфа по голове и умолк в ожидании, не заговорит ли кто. Наконец Ульфа сказала:
– Я понимаю. Продолжайте.
– Дизира с Оссаром жила там с Бертольдом Храбрым и со мной. Она боялась Сикснита. Он плохо обращался с ней, и мне кажется, она боялась, что он причинит вред Оссару, если они вернутся домой. Два дня назад я отправился на охоту и увидел в лесу ангрида…
– Где именно? – спросил старый Тауг.
– Возле реки, довольно далеко от нашего жилища. Я подумал, что нужно предупредить Бертольда Храброго и Дизиру, а потому вернулся к лачуге. Она была сожжена, и поначалу я подумал на ангридов. Однако я обнаружил там человеческие следы, в частности следы человека, ставившего ступни носками внутрь. Я решил, что это Сикснит, и по-прежнему так считаю. Я услышал плач Оссара и нашел тело Дизиры – несчастную зарубили топором. Легко говорить об этом здесь и сейчас, когда я не вижу ее. Но это было ужасно. Я не хотел видеть этого и не хочу думать об этом.
Ви что-то прошептал Ульфе на ухо. Она кивнула и сказала:
– Он боится спросить, но хочет знать, почему вы отвели Дизиру в лачугу, если вы рыцарь. Разве у вас нет большого дома?
– Потому что я небогатый рыцарь, – сказал я мальчику. – Пока, во всяком случае. Но я бываю нерасторопен и порою излишне разговорчив, что не к лицу истинному рыцарю. – Я положил руку на плечо старому Таугу. – Совсем недавно ты хотел убить меня.
Он неохотно кивнул.
– Я сломал твою алебарду и мог бы тебя убить. Но не убил.
– Я вам признателен.
– Ты говоришь, что хочешь пойти за мной. Я буду верен тебе, покуда ты будешь верен мне, но не дольше.
– Понятно, – кивнул он.
Затем я знаком велел старому Таугу следовать на нами с Гильфом, и мы вышли из дома.
Глава 13
НЕБОЛЬШОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Шагая плечом к плечу, мы прошли по деревенской улице, пересекли широкие поля и углубились в лес. Гильф трусил впереди нас, обследуя каждую заросль и каждый куст. Скоро тропинка стала уже, и я пошел перед старым Таугом, держа лук наготове; но Гильф по-прежнему бежал впереди. Близ Гленнидама деревья были низкорослые и чахлые, поскольку лучшие вырубили местные жители для разных хозяйственных нужд. По мере удаления от деревни они становились выше и старее, хотя изредка по-прежнему встречались пни от поваленных людьми деревьев. Еще дальше начинался настоящий густой лес, простиравшийся на сотни миль между Солнечными горами и морем и между Северными горами и южными пахотными землями; в этом лесу росли деревья, которые были старыми еще в те времена, когда здесь не ступала нога человека; деревья со стволами в обхвате больше самого большого дома в Иррингсмауте; деревья, возносящие свои ярко-зеленые кроны к самому Скаю и приветливо кивающие оверкинам.
Из-под их корней бьют родники, ибо в поисках воды они, раскалывая скальные породы, запускают корни глубже самых глубоких в мире колодцев. Вокруг родников растут мелкие дикие цветы, такие нежные и прелестные, что на них нельзя смотреть без умиления. С северной стороны стволы деревьев покрыты блестящим зеленым мхом, более густым, чем медвежья шерсть. При виде его я всякий раз вспоминал Дизири и жалел, что она не с нами, хотя от моих сожалений ничего не изменилось: она так и не появилась – ни тогда, ни впоследствии.
Честно говоря, я боялся задохнуться, поскольку при мысли о Дизири у меня перехватывало горло, и потому я сказал:
– Теперь я понимаю, почему воздух в Эльфрисе словно полон света. Здесь воздух тоже как будто светится.
– А, значит, вот как выглядит Эльфрис, – сказал старый Тауг.
– Нет, – сказал я. – В Эльфрисе гораздо красивее. Деревья там больше, и они самых невероятных видов: странные, опасные или дружелюбные. И воздух там не кажется полным света, а действительно источает сияние.
– Возможно, мой сын расскажет мне об Эльфрисе, если вернется.
Я спросил, чего он хотел, когда назвал своего сына тоже Таугом, – чтобы тот походил на него или чтобы снова почувствовать себя ребенком. И теперь я невольно задаюсь вопросом, что он подумал о раненом молодом рыцаре, вернувшемся к нему, и что они сказали друг другу.
В скором времени через тропу перед нами метнулся молодой белый олень, уже с рогами. Гильф не бросился за ним, и я не выпустил стрелу в него. Я бы сказал, мы оба понимали, что нам нужен вовсе не олень.
– Облачный олень, – заметил старый Тауг.
– Что ты имеешь в виду?
– Так они называются, – сказал старый Тауг и больше не добавил ни слова.
Местность повышалась и понижалась – сначала плавно, почти незаметно, а потом все резче, превращаясь в холмистый край вроде того, где я нашел Дизири. Деревья росли на скалистых возвышенностях, уже отдаленно напоминающих горы.
Наконец мы взобрались на самый высокий холм, на голом гребне которого росли лишь редкие кустики травы. Отсюда я различил далеко на севере снежные горные вершины.
– Теперь уже близко, – сказал старый Тауг.
Гильф заскулил и оглянулся на меня. Я понял, что он хочет заговорить, но не может при постороннем человеке, и потому велел старому Таугу идти вперед, а когда мы скроемся из виду, остановиться и подождать нас там. Естественно, он спросил, зачем, но я сказал, чтобы он либо выполнил мой приказ, либо возвращался к жене и дочери, – и он подчинился.
– Они знают, – предупредил меня Гильф.
– Разбойники?
Пес кивнул.
– Откуда ты знаешь? – спросил я.
– Нюхом чую.
Я ненадолго задумался и вспомнил, как ты говорил мне, что собаки чувствуют запах страха. Я спросил Гильфа, испуганы ли разбойники, и он кивнул.
– Как они узнали о нашем приближении?
Он не ответил. Узнав Гильфа поближе, я стал понимать, что он обычно игнорирует вопросы, если не знает ответа (или считает вопрос глупым). Вероятно, у разбойников были дозорные. Я бы выставлял дозорных, будь я предводителем разбойничьей шайки.
– Я уж отчаялся дождаться вас, – сказал старый Тауг, когда мы подошли к нему.
Я сказал, что мы хотели проверить, не предупредит ли он разбойников о нашем приближении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70