Крупные, размером с хорошего лосося, рыбы бросились от них врассыпную. Джоан нерешительно посмотрела в их сторону.
– Присоединяйся, – пригласил ее муж. – Это все равно как плавать где-нибудь в Амазонке.
– Не знаю, – неуверенно произнесла она. – А что это за рыбы?
– Это всего лишь карпы Куа, – ответил Ричардсон, – а не пираньи.
Наклонившись к бассейну, Джоан плеснула немного воды на лицо и грудь.
– Не поверю, что ты у нас такая скромница, – подразнил ее Ричардсон. – Особенно после той фотографии в «Лос-Анджелес тудэй». Если и вправду стесняешься, можешь остаться в блузке.
Джоан, неопределенно пожав плечами, принялась расстегивать молнию на длинной, до середины голени, юбке. Сбросив юбку на пол и связав нижние концы блузки, она осторожно вошла в воду. Ричардсон поднырнул и внезапно выплыл рядом с ней, словно бегемот. Перевернувшись на спину, он окинул взглядом внутренности огромного здания. Отсюда, из воды, для него становилось особенно очевидным геометрическое совершенство проекта: с каждым новым этажом формы плавно перетекали из овальных в строго прямоугольные, объединенные в гармоническое целое изящно изогнутыми ребрами боковых галерей на периферии и дикотиледоновым деревом в центре. Ему казалось, что он находится в чреве гигантского белого кита.
– Потрясающе, – пробормотал он. – Просто потрясающе.
– Да, здесь великолепно, – откликнулась Джоан, поняв, что он имеет в виду воду.
– Все равно что летом окатиться из пожарного шланга, – согласился Дюк.
– Я благодарна тебе, что ты заставил меня искупаться, – сказала Джоан. – Как ты думаешь, эту воду можно пить? Я хочу сказать, она не обработана каким-нибудь специальным составом, как тот фонтан на площади?
– Хотелось бы надеяться, что нет, – ответил Ричардсон. – Ведь каждая из этих милых рыбешек стоит добрых пятнадцать тысяч баксов. Поэтому вода здесь тщательно очищается от хлорки и других примесей.
– А что, если эти рыбы, ну, сам понимаешь, в общем, наделают в воду?
Ричардсон расхохотался.
– Не думаю, дорогая, что немного рыбьих какашек наделают тебе большого вреда. А кроме того, у нас и выбора особого нет. – И в знак доказательства он отхлебнул полный глоток воды, которая оказалась слегка солоноватой.
В пруду было совсем не так глубоко, как Джоан показалось вначале. Присев на маслянисто-скользкое дно, она с удивлением заметила, что уровень воды непрерывно снижался.
– Эй, – воскликнул Дюк, – кто-то вытащил затычку?
Он выпрямился. Когда он только спустился в бассейн, вода доставала ему до пояса, а теперь была ниже колен. Он с отчаянием огляделся по сторонам в поисках какой-нибудь банки или бутылки, но, так и не найдя ничего подходящего, стал жадно пить воду полными пригоршнями.
Ричардсон на мгновение замер. Он начал понимать всю справедливость слов Митча: кто-то вполне осознанно и целенаправленно старается им навредить. Зачем еще понадобилось именно сейчас опорожнять этот несчастный бассейн, если только их не хотели лишить питьевой воды?
Перевернувшись на живот, он стал по-собачьи энергично молотить руками по воде, глубина которой уже составляла всего несколько дюймов. Вскоре он оказался лежащим на дне, наблюдая как рядом подпрыгивает и ловит ртом воздух несчастный карп.
– Что ж, тем лучше – не придется ловить рыбу, – заметил он, усаживаясь. – Ведь нам пора проголодаться.
Джоан встала во весь рост, не особо заботясь, что Дюк увидит ее в неглиже.
– От сашими меня всегда мучает жажда, – сказала она.
Дюк, улыбаясь, с удовольствием рассматривал, как на ее полуобнаженном теле, словно глазурь на керамической статуэтке, блестят капли воды. Тоненькая струйка стекала с черных курчавых волос, видневшихся сквозь мокрые трусики. Неожиданно ему захотелось подставить под эту струйку свой рот. Пусть она немного толстовата, но еще весьма аппетитна.
– Мне тоже после сашими хочется пить, – признался Ричардсон.
* * *
На черный экран своего ноутбука Тони Левин вывел зеленоватый силуэт наружных дверей на лифтовой площадке. Вращая шарик «мышки», он обследовал обе половинки двери и систему управления, размещенную над ними. Взяв шариковую ручку. Виллис Эллери ткнул ею в экран, обратив внимание Тони на деталь, напоминавшую велосипедную цепь.
– Взгляни-ка сюда, – сказал Виллис. – Это высокоскоростная, саморегулирующая система управления дверьми лифта – створки задвигаются и раздвигаются с помощью двигателя постоянного тока и вот этих двух рычагов. При этом в верхней части обе половинки двери удерживаются плотнее, чем внизу, где нам их будет легче раздвинуть. Если удастся проделать щель, мы выпустим ледяной воздух из шахты лифта в основное здание и парням, что застряли там, станет полегче. По крайней мере они не окочурятся от холода. А уж потом можно попробовать спуститься на крышу их кабины и открыть люк.
– На мой взгляд, идея вполне разумная, – вступил в разговор Митч. – Но для этого нам понадобится что-то типа ножа или отвертки. Дэвид, узнай-ка у Элен, что ей удалось найти.
Кивнув, Арнон отправился разыскивать Элен Хасси.
– Даже если нам и не удастся раздвинуть створки достаточно широко, – продолжил Эллери, – то, попав в поле светочувствительных датчиков, мы неизбежно должны привести в действие механизм автоматического открывания дверей.
– Вы хотите сказать, что сможете выпустить их? – скептически ухмыльнулся Куртис.
– Вот именно, – спокойно ответил Эллери. Потрясенный смертью Кай Киллен, он уже не находил в происходящем ни капли забавного. Известие о том, что они оказались запертыми в Решетке, вызвало у него острый приступ тошноты, будто он съел за обедом какую-то тухлятину.
– Послушайте, вы! Это лучшее, что я могу предложить! – агрессивно бросил он в лицо сержанту.
– Не сомневаюсь, – примирительно ответил Куртис. – Мы все в одинаковом положении, и нам следует максимально поддерживать друг друга. Согласны? Поэтому, что бы ни случилось, давайте не терять голову. Понимаете, о чем я?
Эллери кивнул.
Скоро вернулся Арнон с целой коллекцией кухонных ножей, ножниц и даже деревянных разделочных досок.
– Доски можно подсовывать между створками после того, как мы проделаем ножами щель, – объяснил он. – Чтобы расклинить двери.
– Годится, – одобрил Митч. – Пора приступать к деду. Четверо мужчин направились по коридору к площадке лифтов.
– Какую дверь выбираем? – спросил Эллери. Митч стал по очереди ощупывать все двери. Ричардсон говорил, что у них там ледяной холод.
– Средняя дверь на этой стороне, – определил он наконец.
Выбрав длинный нож для резки хлеба, он лег на живот и попытался просунуть острие ножа между плотно сжатыми половинками двери. Одновременно Левин стал орудовать своим ножом чуть повыше. Однако ни тот, ни другой не продвинулись ни на миллиметр.
– Нисколько не пролезает, – проворчал Эллери.
– Осторожно, можете порезаться, – предостерег Куртис.
– Нулевой результат. Или двери блокируются плотнее, чем я прикидывал, или их заклинило намертво. Бросив свой нож, Левин разогнул спину.
– Дай-ка я попробую, – сказал Куртис, вооруженный ножницами, и занял его место.
Через пару минут и он сдался, принявшись внимательно осматривать стык между створками. Затем провел большим пальцем по самому верху дверей, поддел что-то ножницами и отломил. Судя по звуку, это был не металл.
– Двери вовсе не заклинило намертво, – мрачно констатировал он. Потом, наклонившись, поднял с пола упавший кусок и показал его остальным. Это был осколок льда. – Двери просто приморозило.
– Дьявольщина, – выдохнул Левин.
– Мне не хотелось бы этого говорить, джентльмены, – сказал Куртис, – но, кто бы ни находился с той стороны дверей, он наверняка уже мертв.
– Бедняги, – произнес Арнон. – Господи, ну и смерть им досталась.
Поднявшийся с пола Эллери сильно и прерывисто дышал.
– Что-то я себя неважно чувствую, – сказал он.
– Вот как? – воскликнул Левин. – Выходит, нам остается сдаться?
– Я готов выслушать любые предложения, – объявил Куртис.
– Но мы должны что-то предпринять. Что скажешь, Митч?
– Похоже, он прав. Тони. Вероятнее всего, они мертвы.
Сокрушенно пнув дверь лифта ногой, Левин разразился потоком ругательств.
– Успокойся, – сказал Митч.
– В этом чертовом здании уже погибло четверо, а может, пятеро человек, а ты хочешь, чтобы я успокоился? Неужели до тебя еще не дошло, Митч? С нами уже все кончено, и никто не выйдет отсюда живым. Это дерьмо Грейбл прикончит нас по очереди.
Крепко схватив Левина за плечи. Куртис с силой прижал его к стене.
– Лучше займитесь делом, – твердо проговорил он. – И чтобы я не слышал больше этого словесного поноса. – Выпустив Левина из своих могучих объятий, он с улыбкой добавил: – И не стоит расстраивать дам.
– За них не беспокойтесь, – съязвил Арнон. – Они везде найдут способ получить удовольствие, даже если и обещали кому-то хранить верность. Можете поверить, сержант, уж им никакой пожар не страшен.
– Прошу прощения, – еле слышно проговорил Эллери, – но мне надо в туалет.
Митч перехватил его за руку:
– С вами все в порядке. Виллис? Уж больно вы побледнели.
– По правде говоря, чувствую я себя довольно скверно, – признался тот.
Все трое проводили взглядом Эллери, отправившегося назад, в комнату правления.
– Дэйв прав, – презрительно усмехнулся Левин. – Из всех присутствующих здесь дам расстроенными, пожалуй, выглядят лишь Эллери с Бирнбаумом.
– Как вы думаете, с ним обойдется? – обратился Куртис к Митчу, имея в виду Эллери и проигнорировав замечание Левина.
– Просто он был без ума от Кай, вот и все.
– Мы все были в нее влюблены, – возразил Арнон.
– Что ж, возможно, он просто страдает от жажды, – предположил Куртис. – Думаю, нам всем не худо бы чего-нибудь выпить.
Возвратившись в центральный офис, в ответ на вопрос оставшихся о судьбе троих застрявших в лифте, они отрицательно покачали головой.
– Выходит, все значительно серьезнее, – сухо заключил Марти. – Что ж, по крайней мере, здесь нам не грозит смерть от голода и жажды. Я подготовил список наших запасов, хотя для меня такая работа и внове. Я ведь не служащий вашей фирмы, Митч, а один из главных компаньонов и претендую на соответствующие права.
– Хотите принять руководство на себя? – спросил Куртис. – Хорошо, распоряжайтесь. Мое самолюбие не пострадает, я не испытываю горячего желания навязывать свою волю остальным. Если считаете, что сумеете вывести нас отсюда, то действуйте, я вам мешать не собираюсь.
– Я не то хотел сказать. Просто отметил, что у нас как-то нарушилась нормальная система подчинения.
– Но так обычно и бывает в критических ситуациях, Марти, – поддел его Арнон. Прежняя иерархия здесь вряд ли пригодна. Потому что выживание часто напрямую зависит от конкретных практических навыков, скажем, инженерных. Или, например, досконального знания местности.
– Не хочешь ли ты сказать, Дэвид, что я ни черта не смыслю в этом здании? Чем же, по-твоему, я здесь занимался в качестве главного подрядчика?
– Знаешь, что я тебе скажу, Марти? Тот же вопрос я задаю себе несколько последних месяцев и до сих пор не нашел на него однозначного ответа.
– Вот, оказывается, в чем дело. – Бирнбаум даже вскочил от негодования, приняв торжественно-оскорбленную позу, словно собирался принести клятву в суде. – Скажи ему, Митч. Скажи...
Куртис громко откашлялся.
– Почему бы просто не зачитать составленный вами список? – предложил он. – Свой спор о правах и обязанностях вы могли бы продолжить после нашего ухода.
Бирнбаум нахмурился и с надутым видом принялся читать:
– Двенадцать двухлитровых бутылей газированной минеральной воды, двадцать четыре бутылки «Будвай-зера», двенадцать бутылок «Миллер Лайт», шесть бутылок калифорнийского «Шардонэ» среднего качества, восемь бутылок натурального апельсинового сока, восемь пакетов хрустящего картофеля, шесть пакетов жареного арахиса, два охлажденных цыпленка, кусок ветчины, лосось холодного копчения, шесть бифштексов по-французски, несколько упаковок сыра, фрукты – весьма приличный выбор, шесть плиток шоколада «Херши» и четыре больших термоса с кофе. Морозильник не работает, но вода из крана еще бежит.
– Большое спасибо, Марти, – поблагодарил Арнон. – Отличная работа. А теперь можешь идти домой.
Вспыхнув, Бирнбаум, сунул Куртису листок с записями и деревянными шагами направился на кухню, сопровождаемый громким хохотом Давида Арнона.
– Во всяком случае, еды достаточно, – обратился Куртис к Коулману.
– От пивка бы я не отказался, – ответил тот.
– И я тоже умираю от жажды, – призналась Дженни.
– А у меня в животе трескотня, как во время праздничного салюта, – поделился своими суждениями Левин. – Боб? Тебе принести чего-нибудь из кухни?
Боб Бич озабоченно отодвинулся от мигающего умолкнувшего терминала рабочей станции и, поднявшись, подошел к окну.
– Боб? – окликнул его Митч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
– Присоединяйся, – пригласил ее муж. – Это все равно как плавать где-нибудь в Амазонке.
– Не знаю, – неуверенно произнесла она. – А что это за рыбы?
– Это всего лишь карпы Куа, – ответил Ричардсон, – а не пираньи.
Наклонившись к бассейну, Джоан плеснула немного воды на лицо и грудь.
– Не поверю, что ты у нас такая скромница, – подразнил ее Ричардсон. – Особенно после той фотографии в «Лос-Анджелес тудэй». Если и вправду стесняешься, можешь остаться в блузке.
Джоан, неопределенно пожав плечами, принялась расстегивать молнию на длинной, до середины голени, юбке. Сбросив юбку на пол и связав нижние концы блузки, она осторожно вошла в воду. Ричардсон поднырнул и внезапно выплыл рядом с ней, словно бегемот. Перевернувшись на спину, он окинул взглядом внутренности огромного здания. Отсюда, из воды, для него становилось особенно очевидным геометрическое совершенство проекта: с каждым новым этажом формы плавно перетекали из овальных в строго прямоугольные, объединенные в гармоническое целое изящно изогнутыми ребрами боковых галерей на периферии и дикотиледоновым деревом в центре. Ему казалось, что он находится в чреве гигантского белого кита.
– Потрясающе, – пробормотал он. – Просто потрясающе.
– Да, здесь великолепно, – откликнулась Джоан, поняв, что он имеет в виду воду.
– Все равно что летом окатиться из пожарного шланга, – согласился Дюк.
– Я благодарна тебе, что ты заставил меня искупаться, – сказала Джоан. – Как ты думаешь, эту воду можно пить? Я хочу сказать, она не обработана каким-нибудь специальным составом, как тот фонтан на площади?
– Хотелось бы надеяться, что нет, – ответил Ричардсон. – Ведь каждая из этих милых рыбешек стоит добрых пятнадцать тысяч баксов. Поэтому вода здесь тщательно очищается от хлорки и других примесей.
– А что, если эти рыбы, ну, сам понимаешь, в общем, наделают в воду?
Ричардсон расхохотался.
– Не думаю, дорогая, что немного рыбьих какашек наделают тебе большого вреда. А кроме того, у нас и выбора особого нет. – И в знак доказательства он отхлебнул полный глоток воды, которая оказалась слегка солоноватой.
В пруду было совсем не так глубоко, как Джоан показалось вначале. Присев на маслянисто-скользкое дно, она с удивлением заметила, что уровень воды непрерывно снижался.
– Эй, – воскликнул Дюк, – кто-то вытащил затычку?
Он выпрямился. Когда он только спустился в бассейн, вода доставала ему до пояса, а теперь была ниже колен. Он с отчаянием огляделся по сторонам в поисках какой-нибудь банки или бутылки, но, так и не найдя ничего подходящего, стал жадно пить воду полными пригоршнями.
Ричардсон на мгновение замер. Он начал понимать всю справедливость слов Митча: кто-то вполне осознанно и целенаправленно старается им навредить. Зачем еще понадобилось именно сейчас опорожнять этот несчастный бассейн, если только их не хотели лишить питьевой воды?
Перевернувшись на живот, он стал по-собачьи энергично молотить руками по воде, глубина которой уже составляла всего несколько дюймов. Вскоре он оказался лежащим на дне, наблюдая как рядом подпрыгивает и ловит ртом воздух несчастный карп.
– Что ж, тем лучше – не придется ловить рыбу, – заметил он, усаживаясь. – Ведь нам пора проголодаться.
Джоан встала во весь рост, не особо заботясь, что Дюк увидит ее в неглиже.
– От сашими меня всегда мучает жажда, – сказала она.
Дюк, улыбаясь, с удовольствием рассматривал, как на ее полуобнаженном теле, словно глазурь на керамической статуэтке, блестят капли воды. Тоненькая струйка стекала с черных курчавых волос, видневшихся сквозь мокрые трусики. Неожиданно ему захотелось подставить под эту струйку свой рот. Пусть она немного толстовата, но еще весьма аппетитна.
– Мне тоже после сашими хочется пить, – признался Ричардсон.
* * *
На черный экран своего ноутбука Тони Левин вывел зеленоватый силуэт наружных дверей на лифтовой площадке. Вращая шарик «мышки», он обследовал обе половинки двери и систему управления, размещенную над ними. Взяв шариковую ручку. Виллис Эллери ткнул ею в экран, обратив внимание Тони на деталь, напоминавшую велосипедную цепь.
– Взгляни-ка сюда, – сказал Виллис. – Это высокоскоростная, саморегулирующая система управления дверьми лифта – створки задвигаются и раздвигаются с помощью двигателя постоянного тока и вот этих двух рычагов. При этом в верхней части обе половинки двери удерживаются плотнее, чем внизу, где нам их будет легче раздвинуть. Если удастся проделать щель, мы выпустим ледяной воздух из шахты лифта в основное здание и парням, что застряли там, станет полегче. По крайней мере они не окочурятся от холода. А уж потом можно попробовать спуститься на крышу их кабины и открыть люк.
– На мой взгляд, идея вполне разумная, – вступил в разговор Митч. – Но для этого нам понадобится что-то типа ножа или отвертки. Дэвид, узнай-ка у Элен, что ей удалось найти.
Кивнув, Арнон отправился разыскивать Элен Хасси.
– Даже если нам и не удастся раздвинуть створки достаточно широко, – продолжил Эллери, – то, попав в поле светочувствительных датчиков, мы неизбежно должны привести в действие механизм автоматического открывания дверей.
– Вы хотите сказать, что сможете выпустить их? – скептически ухмыльнулся Куртис.
– Вот именно, – спокойно ответил Эллери. Потрясенный смертью Кай Киллен, он уже не находил в происходящем ни капли забавного. Известие о том, что они оказались запертыми в Решетке, вызвало у него острый приступ тошноты, будто он съел за обедом какую-то тухлятину.
– Послушайте, вы! Это лучшее, что я могу предложить! – агрессивно бросил он в лицо сержанту.
– Не сомневаюсь, – примирительно ответил Куртис. – Мы все в одинаковом положении, и нам следует максимально поддерживать друг друга. Согласны? Поэтому, что бы ни случилось, давайте не терять голову. Понимаете, о чем я?
Эллери кивнул.
Скоро вернулся Арнон с целой коллекцией кухонных ножей, ножниц и даже деревянных разделочных досок.
– Доски можно подсовывать между створками после того, как мы проделаем ножами щель, – объяснил он. – Чтобы расклинить двери.
– Годится, – одобрил Митч. – Пора приступать к деду. Четверо мужчин направились по коридору к площадке лифтов.
– Какую дверь выбираем? – спросил Эллери. Митч стал по очереди ощупывать все двери. Ричардсон говорил, что у них там ледяной холод.
– Средняя дверь на этой стороне, – определил он наконец.
Выбрав длинный нож для резки хлеба, он лег на живот и попытался просунуть острие ножа между плотно сжатыми половинками двери. Одновременно Левин стал орудовать своим ножом чуть повыше. Однако ни тот, ни другой не продвинулись ни на миллиметр.
– Нисколько не пролезает, – проворчал Эллери.
– Осторожно, можете порезаться, – предостерег Куртис.
– Нулевой результат. Или двери блокируются плотнее, чем я прикидывал, или их заклинило намертво. Бросив свой нож, Левин разогнул спину.
– Дай-ка я попробую, – сказал Куртис, вооруженный ножницами, и занял его место.
Через пару минут и он сдался, принявшись внимательно осматривать стык между створками. Затем провел большим пальцем по самому верху дверей, поддел что-то ножницами и отломил. Судя по звуку, это был не металл.
– Двери вовсе не заклинило намертво, – мрачно констатировал он. Потом, наклонившись, поднял с пола упавший кусок и показал его остальным. Это был осколок льда. – Двери просто приморозило.
– Дьявольщина, – выдохнул Левин.
– Мне не хотелось бы этого говорить, джентльмены, – сказал Куртис, – но, кто бы ни находился с той стороны дверей, он наверняка уже мертв.
– Бедняги, – произнес Арнон. – Господи, ну и смерть им досталась.
Поднявшийся с пола Эллери сильно и прерывисто дышал.
– Что-то я себя неважно чувствую, – сказал он.
– Вот как? – воскликнул Левин. – Выходит, нам остается сдаться?
– Я готов выслушать любые предложения, – объявил Куртис.
– Но мы должны что-то предпринять. Что скажешь, Митч?
– Похоже, он прав. Тони. Вероятнее всего, они мертвы.
Сокрушенно пнув дверь лифта ногой, Левин разразился потоком ругательств.
– Успокойся, – сказал Митч.
– В этом чертовом здании уже погибло четверо, а может, пятеро человек, а ты хочешь, чтобы я успокоился? Неужели до тебя еще не дошло, Митч? С нами уже все кончено, и никто не выйдет отсюда живым. Это дерьмо Грейбл прикончит нас по очереди.
Крепко схватив Левина за плечи. Куртис с силой прижал его к стене.
– Лучше займитесь делом, – твердо проговорил он. – И чтобы я не слышал больше этого словесного поноса. – Выпустив Левина из своих могучих объятий, он с улыбкой добавил: – И не стоит расстраивать дам.
– За них не беспокойтесь, – съязвил Арнон. – Они везде найдут способ получить удовольствие, даже если и обещали кому-то хранить верность. Можете поверить, сержант, уж им никакой пожар не страшен.
– Прошу прощения, – еле слышно проговорил Эллери, – но мне надо в туалет.
Митч перехватил его за руку:
– С вами все в порядке. Виллис? Уж больно вы побледнели.
– По правде говоря, чувствую я себя довольно скверно, – признался тот.
Все трое проводили взглядом Эллери, отправившегося назад, в комнату правления.
– Дэйв прав, – презрительно усмехнулся Левин. – Из всех присутствующих здесь дам расстроенными, пожалуй, выглядят лишь Эллери с Бирнбаумом.
– Как вы думаете, с ним обойдется? – обратился Куртис к Митчу, имея в виду Эллери и проигнорировав замечание Левина.
– Просто он был без ума от Кай, вот и все.
– Мы все были в нее влюблены, – возразил Арнон.
– Что ж, возможно, он просто страдает от жажды, – предположил Куртис. – Думаю, нам всем не худо бы чего-нибудь выпить.
Возвратившись в центральный офис, в ответ на вопрос оставшихся о судьбе троих застрявших в лифте, они отрицательно покачали головой.
– Выходит, все значительно серьезнее, – сухо заключил Марти. – Что ж, по крайней мере, здесь нам не грозит смерть от голода и жажды. Я подготовил список наших запасов, хотя для меня такая работа и внове. Я ведь не служащий вашей фирмы, Митч, а один из главных компаньонов и претендую на соответствующие права.
– Хотите принять руководство на себя? – спросил Куртис. – Хорошо, распоряжайтесь. Мое самолюбие не пострадает, я не испытываю горячего желания навязывать свою волю остальным. Если считаете, что сумеете вывести нас отсюда, то действуйте, я вам мешать не собираюсь.
– Я не то хотел сказать. Просто отметил, что у нас как-то нарушилась нормальная система подчинения.
– Но так обычно и бывает в критических ситуациях, Марти, – поддел его Арнон. Прежняя иерархия здесь вряд ли пригодна. Потому что выживание часто напрямую зависит от конкретных практических навыков, скажем, инженерных. Или, например, досконального знания местности.
– Не хочешь ли ты сказать, Дэвид, что я ни черта не смыслю в этом здании? Чем же, по-твоему, я здесь занимался в качестве главного подрядчика?
– Знаешь, что я тебе скажу, Марти? Тот же вопрос я задаю себе несколько последних месяцев и до сих пор не нашел на него однозначного ответа.
– Вот, оказывается, в чем дело. – Бирнбаум даже вскочил от негодования, приняв торжественно-оскорбленную позу, словно собирался принести клятву в суде. – Скажи ему, Митч. Скажи...
Куртис громко откашлялся.
– Почему бы просто не зачитать составленный вами список? – предложил он. – Свой спор о правах и обязанностях вы могли бы продолжить после нашего ухода.
Бирнбаум нахмурился и с надутым видом принялся читать:
– Двенадцать двухлитровых бутылей газированной минеральной воды, двадцать четыре бутылки «Будвай-зера», двенадцать бутылок «Миллер Лайт», шесть бутылок калифорнийского «Шардонэ» среднего качества, восемь бутылок натурального апельсинового сока, восемь пакетов хрустящего картофеля, шесть пакетов жареного арахиса, два охлажденных цыпленка, кусок ветчины, лосось холодного копчения, шесть бифштексов по-французски, несколько упаковок сыра, фрукты – весьма приличный выбор, шесть плиток шоколада «Херши» и четыре больших термоса с кофе. Морозильник не работает, но вода из крана еще бежит.
– Большое спасибо, Марти, – поблагодарил Арнон. – Отличная работа. А теперь можешь идти домой.
Вспыхнув, Бирнбаум, сунул Куртису листок с записями и деревянными шагами направился на кухню, сопровождаемый громким хохотом Давида Арнона.
– Во всяком случае, еды достаточно, – обратился Куртис к Коулману.
– От пивка бы я не отказался, – ответил тот.
– И я тоже умираю от жажды, – призналась Дженни.
– А у меня в животе трескотня, как во время праздничного салюта, – поделился своими суждениями Левин. – Боб? Тебе принести чего-нибудь из кухни?
Боб Бич озабоченно отодвинулся от мигающего умолкнувшего терминала рабочей станции и, поднявшись, подошел к окну.
– Боб? – окликнул его Митч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64