– Откуда ты родом, сынок?
– Из Гонконга. Я студент-эмигрант Калифорнийского университета.
– А твои приятели? Тоже в основном студенты?
– Да, почти все.
– А ты когда-нибудь встречался с охранником в здании корпорации? Такой здоровый мужик. Чернокожий.
– Это тот человек, которого сегодня убили?
– Точно.
Чен Пенфей отрицательно покачал головой:
– Мы видели его здесь время от времени, вот и все. Тут ведь есть и другой охранник, не так ли? По-моему, из белых. Мы как раз чаще замечали его.
– Кому-нибудь из вас случалось входить в само здание?
– Мы подумывали об этом, но потом решили, что это только даст полиции повод нас арестовать. Поэтому мы договорились с ребятами расположиться здесь, у фонтана, и раздавать листовки.
– В дни моей молодости все было по-другому, – заметил Куртис, когда они вышли на Пятую авеню.
Недалеко от них на секунду притормозил бродяга с тележкой из магазина, быстро подобрал с тротуара окурок и двинулся дальше, в сторону Уилшайер-стрит. Пересекавший улицу рослый чернокожий парень в засаленной куртке с портретом Майкла Джордана, грязных джинсах и бейсболке чуть было не наткнулся на его тележку, грубо обругал бродягу и продолжил свой путь.
– Когда я был помоложе, мы действовали куда решительнее, чем вы.
– А против чего вы выступали?
– Люди протестовали против одного – против отправки войск во Вьетнам.
– Да уж, лучше протестовать в Штатах, чем самому отправиться туда.
– Я-то как раз там побывал. А в выступлениях участвовал уже после возвращения домой. А в чем суть ваших претензий к «Ю-корпорейшн»?
Чен протянул ему листовку:
– Вот здесь все ясно изложено.
Остановившись на минуту, Куртис пробежал прокламацию глазами, сунул ее в карман и кивнул головой в сторону рекламного щита у автобусного вокзала. На плакате две отрезанные руки пожимали друг другу ладони, на одной из рук была надпись «ПУЛА – полицейское управление Лос-Анджелеса». А заголовок гласил:
ВАШЕ СОТРУДНИЧЕСТВО С ПУЛА СТАНЕТ СМЕРТЕЛЬНЫМ ОРУЖИЕМ ПРОТИВ ПРЕСТУПНОСТИ В НАШЕМ ГОРОДЕ
Чен Пенфей был достаточно сообразителен, чтобы понять, куда клонит сержант. Пожав плечами, он энергично покачал головой:
– Клянусь, сержант, если бы я знал что-нибудь, то рассказал бы. Но, к сожалению, ничем не могу помочь.
Он был на голову ниже Куртиса ростом и со своими пятьюдесятью килограммами чуть не вдвое легче весом. Приблизившись к парню вплотную, словно собираясь поцеловать того, Куртис взглянул на него одновременно с подозрением и презрением.
– Что вы делаете? – воскликнул Чен. Безуспешно пытаясь вырваться из крепких объятий полицейского, он оказался прижатым к стене дома на самом углу Пятой авеню и Хоуп-стрит.
– Я всего лишь пытаюсь заглянуть в твою маленькую головку, нашпигованную чьими-то инструкциями, – сказал Куртис, крепко держа его за плечи, – чтобы понять, почему ты так упорно врешь мне.
– О чем это вы, черт вас побери?
– Ты продолжаешь утверждать, что никогда не встречался с Сэмом Глейгом?
– Конечно, уверен, что нет. Я даже никогда не слышал этого имени. – И Чен принялся осыпать Куртиса ругательствами на китайском.
– А ты когда-нибудь, студент, слыхал про Пятую поправку к Биллю о правах? Она гласит, что арестованного перед допросом необходимо предупредить, что он имеет право хранить молчание...
– Вы что, собираетесь меня арестовать? За что?
Быстро развернув Чена, Куртис ловко защелкнул у него на одном запястье наручники.
– ...все, что тот скажет, может быть использовано против него в суде. А также, что он имеет права вызвать адвоката.
– Вы что, спятили?
– Таковы твои права, щенок. А теперь мы вот что сделаем. Пока я прикреплю твои наручники к фонарному столбу, а сам пригоню свою машину и отвезу тебя в участок. Надеюсь, если кто-то из приятелей попытается тебя освободить, у тебя хватит мозгов, чтобы отговорить их. Зачем лишние неприятности? Я уж не говорю о возможном позоре. А здесь тебя увидит лишь пара случайных прохожих.
Куртис обвил руки Чена вокруг фонарного столба и защелкнул браслет наручников на другом запястье.
– Вонючий полицай.
– До моего прихода у тебя есть время поразмыслить, в какую ты влип историю. Времени на обдумывание... – Куртис взглянул на часы, – у тебя осталось минут пять, от силы – десять. – Потом махнул рукой в сторону возвышавшейся над ними громадой Решетки, рядом с которой соседние здания казались пигмеями. – А если кто-нибудь поинтересуется, почему ты здесь торчишь, объясни, что любуешься выдающимся архитектурным сооружением.
– Дерьмо.
– Если ты имеешь в виду эту уродину, тут я с тобой полностью солидарен, Чен-сынок.
* * *
– Камера включена, Фрэнк.
Чен Пенфей оглядел комнату для просмотров, расположенную в Ньюпаркер-центре.
– Что еще за камера? – зло буркнул китаец.
– Нашу беседу мы запишем на видео, – объяснил ему Куртис. – Для потомков. И чтобы ты потом не смог нас обвинить в нарушении закона. Не возражаешь?
Коулман, сидевший рядом с Куртисом, внимательно следил за выражением лица Чена Пенфея, перед которым на столе лежал всего один предмет: тот самый гаечный ключ в полиэтиленовом мешке.
– Да и твой адвокат тоже не сможет вякать, будто мы силой выбивали из тебя признание с помощью этого ключа.
– Какое еще признание? Я ничего не сделал.
– Пожалуйста, имя и возраст.
– Чен Пенфей. Двадцать два года.
– Хочешь пригласить адвоката?
– Нет. Как я уже вам сказал, я ни в чем не виноват.
– Это твой гаечный ключ?
– А вы бы свой узнали? – Чен пожал плечами.
– Из твоего багажника исчез гаечный ключ, – пояснил Коулман. – Я уже проверил. А этот швырнули в ветровое стекло машины Митчелла Брайана, архитектора, занятого на строительстве штаб-квартиры корпорации "Ю". У него красный «лексус». И на этом ключе найдены твои отпечатки пальцев.
– Ну что ж, возможно, это и мой ключ, почему бы нет? У меня был прокол, и я менял колесо. Я мог просто забыть ключ на дороге.
– Происшествие с участием этого ключика случилось на парковке около ресторана Мон Ки, что в северном конце Спринг-стрит, – продолжал Коулман. – Всего в нескольких кварталах от Решетки.
– Охотно верю.
– Во время обыска твоей квартиры мы нашли чек, выписанный за обед, оплаченный по «Мастер-кард» именно в этом ресторане и тем же вечером, когда вышибли стекло в автомобиле мистера Брайана.
Чен Пенфей на секунду задумался.
– Все правильно. Это я разбил стекло. Но это все, что за мной числится. А я вижу, вы хотите повесить на меня дело покрупнее. Но даже если насчет стекла вы угадали и я действительно выбил стекло в машине этого человека, работающего в Решетке, это вовсе не означает, что я наверняка убил другого их сотрудника. Даже если у вас наберется тысяча таких же мелких улик, это не докажет мою причастность к убийству.
– Ты случаем не правоведение изучаешь в своем университете? – поинтересовался Куртис.
– Нет, управление коммерческой деятельностью.
– Ну что ж, тем не менее ты прав, – признал Куртис. – Действительно, один гаечный ключ не может служить доказательством. Конечно, нам легче было бы выдвинуть другой мотив преступления: вашу фанатическую ненависть к корпорации "Ю", включая ее сотрудников и партнеров.
– Все это чушь.
– Где ты был этой ночью, Чен?
– Дома, перед сном немного читал.
– Что же ты читал?
– "Поведение в коллективе и лидерство" Эдгара Шайна.
– Не слабо. А какие-нибудь свидетели есть?
– Я занимался, а не развлекался на вечеринке. Просто изучал книгу.
– Кстати, о вечеринках. Что ты обычно там пьешь?
– Это еще зачем?
– Может, пиво?
– Ну да, иногда пиво. Только китайское пиво. Американское пиво мне не по вкусу.
– А как насчет виски?
– Конечно. Кто же его не пьет?
– А я, например, его не люблю, – признался Коулман.
– Ну и что это доказывает? Я пью виски, вы не любите пить виски, он пьет виски. Это больше напоминает упражнение по английскому языку. Нельзя ли поконкретнее?
– И много ты можешь выпить виски? Скажем, раздавить бутылочку с приятелем?
– Я не настолько страстный любитель алкоголя.
– А как насчет Сэма Глейга? Лично с ним тебе никогда не доводилось распить бутылочку.
– Похоже, вам самим нередко удается распить бутылку с приятелями. Что касается меня, то с этим парнем я никогда и ничего не делил. И даже не встречался. – Чен тяжело вздохнул и уперся грудью о стол. – Послушайте, я ведь уже признался, что разбил ветровое стекло. Я об этом искренне сожалею и согласен заплатить за нанесенный ущерб. Но поверьте, я никогда не встречался с этим человеком. Мне очень жаль, что он погиб, но я к этому...
Развернув копию цветного снимка, выданную компьютером, Куртис положил ее на стол рядом с гаечным ключом. Чен удивленно уставился на фотографию.
– Что это еще за чертовщина? – воскликнул он.
– Не отрицаешь, что это ты на снимке?
– Отрицаю? Конечно же, отрицаю. Это какая-то подделка. Или фотомонтаж. Послушайте, что вы хотите из меня вытянуть?
– Ничего вытягивать я не собираюсь, – ответил Куртис. – А просто хочу узнать правду. Почему бы тебе не сознаться, Чен?
– Мне не в чем сознаваться. Это ложь.
– Ты пришел в Решетку с пинтой виски для Сэма Глейга. Полагаю, что ранее вы с ним уже были знакомы. У тебя было к нему какое-то дело. Какое именно? Может, наркотики? Немного героина из Китая?
– Бред собачий.
– А может, тебе была нужна от него какая-нибудь услуга? Скажем, чтобы он закрыл глаза на то, как ты орудуешь очередным гаечным ключом, колотишь что-нибудь еще? Конечно, возможные неприятности ты ему оплатил. Может быть, даже слегка оглушил Сэма, чтобы снять с него подозрения. Только вот ударил его, не рассчитав, слишком сильно. В панике ты скрываешься с места преступления. Не так ли все и было, сынок?
Чен затряс головой, готовый расплакаться.
– Кому-то очень надо подставить меня, – сдавленным голосом произнес он.
– Не такая уж ты важная птица, китаец, – презрительно ухмыльнувшись, процедил Коулман. – Кому надо тебя подставлять?
– Так уж и некому? Корпорации "Ю" – вот кому, например. Уж поверьте мне, они вполне способны на такое. Избавившись от меня, они легко могут заставить замолчать и остальных участников протеста. Ведь наш пикет заметно портит их репутацию.
– Выходит, убийство в собственной штаб-квартире резко повысит их репутацию, так что ли? – заметил Куртис. – Кроме того, ты и твои приятели уже поднадоели репортерам. Пора было придумать что-нибудь поэнергичнее, студент.
– Ну давай же, Чен, – продолжал настаивать Коулман. – Сознайся, ведь это ты трахнул его по голове. Мы вовсе не утверждаем, что ты сделал это злонамеренно. На злодея ты не похож. Произошла трагическая случайность. Мы поговорим с окружным прокурором и попросим квалифицировать этот случай как убийство второй категории. Твой папаша наймет приличного адвоката, тот объяснит суду, что ты слегка перезанимался, и, вероятнее всего, получишь не больше чем два, максимум пять лет. Вполне вероятно, что тебе удастся перевестись в частную тюрьму, где можно спокойно закончить образование еще до того, как тебя депортируют на родину.
Чен Пенфей еще раз взглянул на фотографию и опять встряхнул головой.
– Это просто невероятно, – сказал он. И добавил: – Наверное, теперь мне действительно стоит поговорить с адвокатом.
Прервав на время допрос, оба следователя вышли в коридор.
– Что ты об этом думаешь. Фрэнк? По-моему, парню светит пожизненное заключение.
– Не знаю, Нат. Мне кажется, фотография для него была полной неожиданностью. – Устало потянувшись, Куртис взглянул на наручные часы. – Думаю, пусть снимком займутся ребята из отдела криминалистики.
– Ты что, считаешь, это может быть подделка?
– Похоже, этот маленький паршивец просто блефует. Но перед тем как отправиться к окружному прокурору, проверить не помешает. Кроме того, надо бы узнать предварительные результаты вскрытия.
– Мне продолжить допрос? Куртис кивнул:
– Предложи ему кофе и дай успокоиться. Ну а потом немного поработай левой. – И Куртис потрепал Коулмана по левому плечу.
– А что будем делать с адвокатом?
– Ты же слышал, он отказался от своего права, не так ли? Этот парень не избалован домашней опекой. Нат. Он сам специалист по управлению бизнесом и прекрасно понимает, что ему грозит.
* * *
Отдел криминалистики располагался в подвале здания в Ньюпаркер-центре. Куртис разыскал Чарли Зайдлера и Жаннет Брэгг в буфете, где они как раз наливали себе кофе из кофеварки.
– Не желаешь чашечку. Фрэнк?
– Спасибо, не откажусь. С молоком и два куска сахара.
– Да ты, я вижу, сластена, – пошутил Зайдлер, пока Брэгг нажимала кнопки на автомате. – В твоем возрасте следует быть поаккуратнее с едой и питьем.
– Благодарю за совет. Чарли. Но лучше сам следи за своим возрастом. Кроме того, мне сейчас не помешает лишний запас энергии.
Они прошли в лабораторию.
– Фрэнк, наша бригада обшарила буквально все щели в квартире задержанного вами парня, – сказал Зайдлер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64