— Кобра взяла в руки лютню и улыбнулась. — Спою о Сумерках…
«Есть только Сумерки». И серо-стальной взгляд.
— Нет! — Андрей почти выкрикнул это, и Чайка вздрогнула, а Кобра опустила раскрытую ладонь на уже тронутые ее пальцами струны, — Не надо о Сумерках. Спой лучше о любви…
Кобра усмехнулась. Ее холодный взгляд на секунду потеплел, и она запела грустную балладу о каком-то безвестном рыцаре, лишенном наследства отца, любви прекрасной женщины и удачи…
Андрей слушал эту песню, время от времени касаясь висков пальцами. Чайка бросала на сотника обеспокоенные взгляды, но спросить не решалась. Ей почему-то неудобно было это сделать при Кобре. Андрей ее понимал, потому что понимал Сумерки и этот серо-стальной взгляд. Холодный взгляд. Как клинок. Как смерть.
А кровь капала на портрет, кровь капала. Она казалась невиданными алыми цветами на серо-стальном фоне. И рука с полированными ногтями написала: «Лишенный Памяти».
Седой человек кричал: «Берегись!»
И Серый Отряд развернулся лицом к неприятелю, чтобы успеть спасти хоть кого-то.
Кровь капала, стирая лица, стирая Сумерки.
И боль вскипала в серо-стальных глазах, когда огонь темницы у Корней Земли впивался в души…
Души Лишенных Имен.
И эти странные слова: «Так должно быть. Нам не место среди вас».
Капли крови, тягучие капли алой крови из правого запястья.
Лишенный Памяти. Вспомни, Лишенный Памяти.
Вспомни. Нет ничего, кроме Сумерек. Все остальное только в нашей оценке.
Есть только Сумерки.
Вспомни, Лишенный Памяти, вспомни.
И серо-стальной взгляд бархатных глаз. Взгляд от Корней Земли. Взгляд, умоляющий только об одном: вспомни!
Есть только Сумерки…
Андрей встряхнул головой. Насей раз обошлось без обмороков и хоть это радовало, но такие видения, повторяющиеся день заднем, беспокоили его все сильнее. Он никому больше о них не говорил, чтобы не вызвать лишних подозрений, но понимал, что настанет тот день, когда придется все рассказать. Хотя бы Чайке. Или Нимфе.
Подали заказ. Чудесный зажаренный заяц, картошка с грибами и луком, окорок, осетринка под белым соусом, пирожки с разными начинками и пиво. Сотники Серого Отряда увлеклись как всегда великолепной едой и некоторое время не обращали внимания на Кобру, задумчиво потягивающую легкое вино и грызущую какой-то фрукт.
— Кобра, а почему ты выбрала такое имя? — спросил Андрей, когда у него в еде появились паузы для разговора.
— Не я его выбрала. Люди так меня прозвали. — Кобра смотрела в стену, прикрыв глаза веками. — Кто-то однажды заметил, что мой голос похож на взгляд кобры. С тех пор так и зовут меня.
— Ага, понятно. — Андрей отхлебнул пива и отер тыльной стороной ладони пену с губ. — Ты давно путешествуешь?
— Очень давно, — взгляд Кобры метнулся к Андрею и тут же снова вернулся на стену. — Я живу дорогой. Если раньше мне было куда возвращаться, то сейчас — нет.
Помолчали. Чайка с мрачным видом рисовала на столешнице узоры, развезя пивную лужицу до размеров небольшого океанчика.
— Как звали твоих родственников? — Чайка вскинула глаза на Кобру, но та даже не шелохнулась под этим жестким и выжидающим взглядом.
— Лита Таэр, Птица Таэр, Динго Таэр… И Сыч Таэр… Мать, две сестры и брат, — голос Кобры был обманчиво спокоен, но Андрей немедленно почувствовал внутреннее напряжение менестреля.
— Никогда о таких не слышала. — Чайка решительно мотнула головой, словно отгоняя какие-то свои сомнения.
— А ты знала всех поселенцев? — Кобра повернулась к сотнице, и ее колючие глаза впились в лицо Чайки. — Всех?
Чайка не ответила, снова увлекшись своими узорами. Андрей некоторое время следил за ее руками, пока не понял, что завитушки простенького узорчика складываются в слова. Лишенный Памяти.
Сотник одним взмахом стер художества Чайки, тут же получив возмущенный вопль:
— Ты что?!
— Извини, видимо, я слишком устал от бездействия. Всякое начало мерещиться, — Андрей встал. — Пойду посплю.
— Я тоже. — Чайка бросила быстрый взгляд на Кобру, — Спасибо за песни.
Менестрель только пожала плечами и ничего не сказала.
* * *
Тигр стоял на холме и сверху смотрел на Айлегрэнд. «Надо будет убрать холм, — лениво подумал Лишенный Имени. — Господствующие высоты рядом с крепостью не есть хорошо…»
Посады и слободы кишели жизнью. Дымились кузни, тянуло вкусным дымком от пекарен, доносилась вонь от дубилен и кожевенных мастерских… Люди трудились, люди жили, люди работали… Как века назад, когда все было по-иному, когда не было проклятой и благословенной Империи Альтх…
Тигр усмехнулся своим мыслям. «Какого демона я ударился в историю? — Он потер ладонью лоб. — Эта история наградила меня преждевременной сединой и шрамами, которые не исчезнут даже после изменения тела, потому что каждый шрам врезался в душу».
Он отвернулся от Айлегрэнда. Зелень лесов успокаивала. Тигр сел на траву и задумался. Все-таки история была слишком важна. Надо было все вспомнить и понять, так ли нужно было отстраивать Черный Город и убивать поселенцев, в сущности, ни в чем не виноватых? Не проще ли было убраться за Пепельные Равнины? Там тоже есть жизнь. Другая жизнь. Там Лишенные Имен могли бы начать все сначала и больше уже не бороться ни с кем, а просто тихо существовать… Только в этом ли смысл их жизни?
Восстание Лишенных Имен началось с банальной грызни за власть. Когда пришел Император, создавший Империю Альтх, Круг Волшебства и запретивший Чары творения, высшие Чары, проклявший Драконов и попытавшийся уничтожить все расы, кроме Людей, Лишенные Имен сразу заподозрили неладное. Через несколько десятков лет научных изысканий и долгих путешествий за Пепельные Равнины Скорпион и Тигр убедились — Император Дэгха пришел извне, откуда-то из тех областей Мирового Пространства, куда не часто заглядывают даже сами Драконы.
Когда сомнений в чуждости Дэгха не осталось, то Тигр смог уговорить Гюрзу попытаться узнать, кто же такой Император на самом деле. И Гюрза узнала. Она отправилась за Пепельные Равнины в благословенные Драконьи Пределы и провела там много времени. Вернувшись, онарассказала, что Дэгха всего лишь эмиссар Лэгри — древнего существа, почти бога, вознамерившегося отомстить изгнавшим его за грань обитаемых Миров Драконам. Почему он выбрал для своего возвращения именно Мир Танэль, Мир Лишенных Имен — никто не знал, но так случилось.
А тем временем Император задумал поход на Драконьи Пределы, чтобы уничтожить живущих там эльфов, гномов, гоблинов, кикимор, брауни, водяных, леших и прочих Чуд, успевших улизнуть из Альтх. Кроме того, Дэгха хотел вырезать под корень тех людей и Волшебников, скрывшихся от него во время большой зачистки в первые годы его правления.
Именно тогда Лишенные Имен впервые собрались все вместе в одной комнате. Это было еще в Альтхгрэнде. Они решили, что Дэгха слишком много себе позволяет. Слишком много. Он отобрал реальную власть у Волшебников и узурпировал ее. Он запретил творить, оставив на долю Чародеев только иллюзии и фейерверки… С этим надо было что-то делать. Тем более Гюрзу возмущало, что кто-то покусился на ее друзей Драконов, а Белка всегда была неравнодушна к эльфам. Скорпиона, Ястреба и Тигра больше волновало то, что Император не позволял им как раньше использовать в сражениях наиболее эффективное огненное Волшебство, заставляя пользоваться слабенькими заклинаниями Воды или долгими, но мощными, Земли. Все это переполнило чашу терпения пятерых Чародеев, и они восстали против Императора, законность правления коего была весьма и весьма сомнительна.
В тот же год было создано Пограничье. Лишенные Имен вознамерились не пропустить Дэгха в Пепельные Равнины, за что и были прокляты.
Пограничье было территорией безраздельной и безграничной власти Лишенных Имен. Только они могли там творить Волшебство. Только они и те, кому они позволяли это делать. Зеленые леса были населены Стражами Пограничья, не трогавшими тех, кто не пытался пройти в Пепельные Равнины без разрешения Лишенных Имен.
А потом Император сумел победить Лишенных Имен. Он уничтожил Айлегрэнд, стер его под корень, проклял Стражей Пограничья и превратил их в чудовищ, безжалостно вырезал тех, кто селился в пограничных лесах… Лэгри оказался сильнее восставших.
Самих Волшебников лишили чародейских сил, как рабов приволокли в Альтхгрэнд и «справедливо» судили, приговорив к смерти, лишению Имен и вечному заключению их душ у Корней Земли в огненной темнице.
Но самым страшным наказанием оказалось именно лишение Имени. С Именем ушло что-то очень важное, какая-то составляющая личности каждого из Чародеев. Теперь они были прежними, но и в то же время потеряли свою цельность, потеряли покой и душевное равновесие. Тигр не мог никак вспомнить, какими они все были до казни, но понимал — теперь они другие. Ощущалась внутри некая пустота, словно вырвали из души кусок и оставили вечно саднящую кровоточащую рану…
Но Гюрза смогла отомстить. Страшно отомстить. Оказалось, что она еще до того как их лишили колдовских сил, заготовила заклинание. Оно должно было раскрутиться, если погибнут четверо из пяти Чародеев. Так и случилось.
Тигр вспомнил свой ужас на эшафоте, когда он увидел, как разворачивается это чудовищное заклинание, как оно ударяет в волшебную защиту Императора и сминает ее будто бумажную. Тигр пытался остановить действие этого заклинания, но не смог — сил не хватило. И следующим его воспоминанием был огонь подземной темницы и мучительный крик Гюрзы…
Этого крика Тигр никогда и никому не мог простить. Он клялся себе, что все повинные в этом крике еще поплатятся. Все. Включая Андрея Элайна, брата одной из Лишенных Имен. Брата Гюрзы, вольно или невольно всех предавшего…
***
Андрей долго не мог заснуть. Мешал лунный свет, пробивавшийся сквозь неплотно задернутые шторы, мешали мысли о Кобре, Нимфе и Грифе. Мешало многое.
Но все же он заснул. И снились ему ажурные мостки, уходившие ввысь к тонкому шпилю серебристой башни. Андрей, запрокинув голову, долго смотрел на врастающие в небо башни. Небо было глубоким, темно-синим, в белых шлейфах облаков.
Откуда-то послышалась негромкая песня. Она приближалась, но очень медленно. Андрей оторвал взгляд от неба и посмотрел вдоль улицы. Изящные, больше похожие на беседки, ажурные дома стояли свободно, не теснили друг друга, не старались отобрать у соседа побольше места. Между домами не было заборов, а раскинулись великолепные сады. Лишь изредка два участка сада разделялись живой изгородью. Огромные белые цветы росли по обочинам дороги и разливали в воздухе потрясающе тонкий и очень приятный аромат.
Эльфъе поселение.
Андрей пожал плечами и пошел навстречу неведомому певцу, все еще не показавшемуся из-за поворота. Сотник Серого Отряда шел быстро, бряцая такими неуместными здесь шпорами. С певцом он столкнулся неожиданно. Это былмолодой эльф. Он неторопливо, часто останавливаясь и заглядывая за живые изгороди в сады, шел в сторону Андрея. Эльф был высок, строен, как и все представители его расы. Живые черные глаза эльфа светились весельем и каким-то задором. Его темно-каштановые вьющиеся волосы рассыпались по плечам и матово поблескивали в лучах солнца.
Эльф увидел Андрея и остановился. Одним движением он забросил лютню за спину и помахал человеку рукой. Эльф был одет в удобные мягкие брюки из шелковистой синей ткани, белоснежную рубаху и короткий, не достигающий даже колен, плащ. На ногах эльфа были мягкие туфли. Оружия не было вообще.
— Привет! — доброжелательно проговорил эльф Андрею. — Ты недавно приехал? Я раньше тебя не видел, а людей в нашем городке не так уж и много.
— Я… — Андрей запнулся.
— Да ты не робей! — Эльф покровительственно хлопнул Андрея по плечу. — Меня зовут Ринф, а тебя?
— Андрей, — сотник потер лицо ладонями.
«Надо немедленно проснуться! — подумал он в панике. — Меня не интересуют эльфы! Я их видеть не желаю!»
— Знаешь, Андрей, ты правильно сделал, что приехал именно к нам, — говорил тем временем Ринф, увлекая сотника за собой куда-то в сторону центра поселения. — У нас к людям наиболее терпимо относятся. В других поселениях их просто не выносят. Да и то верно. Если бы не вы, то нам не пришлось бы прятаться за милями Безжизненных Земель. Однако Волшебники селятся обособленно, а все остальные Чуды разбились по расам и теперь тоже живут отдельными группами. Мы общаемся друг с другом, но не слишком много. Людей не-Волшебников здесь почти нет. И живут они только либо у нас, у эльфов, либо у домовых и прочей домашней нечисти, которой надо, чтоб хозяйство, подворье было… А у нас все так же, все по-прежнему. Кто к нам со всей душой, того и мы привечаем! — Ринф засмеялся. — Я думаю, тебе у нас понравится. Кстати, как ты перебрался через Пепельные Равнины? И какие новости с Пограничья?
— Через Пепельные Равнины я перебрался нормально, — Андрей пожал плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
«Есть только Сумерки». И серо-стальной взгляд.
— Нет! — Андрей почти выкрикнул это, и Чайка вздрогнула, а Кобра опустила раскрытую ладонь на уже тронутые ее пальцами струны, — Не надо о Сумерках. Спой лучше о любви…
Кобра усмехнулась. Ее холодный взгляд на секунду потеплел, и она запела грустную балладу о каком-то безвестном рыцаре, лишенном наследства отца, любви прекрасной женщины и удачи…
Андрей слушал эту песню, время от времени касаясь висков пальцами. Чайка бросала на сотника обеспокоенные взгляды, но спросить не решалась. Ей почему-то неудобно было это сделать при Кобре. Андрей ее понимал, потому что понимал Сумерки и этот серо-стальной взгляд. Холодный взгляд. Как клинок. Как смерть.
А кровь капала на портрет, кровь капала. Она казалась невиданными алыми цветами на серо-стальном фоне. И рука с полированными ногтями написала: «Лишенный Памяти».
Седой человек кричал: «Берегись!»
И Серый Отряд развернулся лицом к неприятелю, чтобы успеть спасти хоть кого-то.
Кровь капала, стирая лица, стирая Сумерки.
И боль вскипала в серо-стальных глазах, когда огонь темницы у Корней Земли впивался в души…
Души Лишенных Имен.
И эти странные слова: «Так должно быть. Нам не место среди вас».
Капли крови, тягучие капли алой крови из правого запястья.
Лишенный Памяти. Вспомни, Лишенный Памяти.
Вспомни. Нет ничего, кроме Сумерек. Все остальное только в нашей оценке.
Есть только Сумерки.
Вспомни, Лишенный Памяти, вспомни.
И серо-стальной взгляд бархатных глаз. Взгляд от Корней Земли. Взгляд, умоляющий только об одном: вспомни!
Есть только Сумерки…
Андрей встряхнул головой. Насей раз обошлось без обмороков и хоть это радовало, но такие видения, повторяющиеся день заднем, беспокоили его все сильнее. Он никому больше о них не говорил, чтобы не вызвать лишних подозрений, но понимал, что настанет тот день, когда придется все рассказать. Хотя бы Чайке. Или Нимфе.
Подали заказ. Чудесный зажаренный заяц, картошка с грибами и луком, окорок, осетринка под белым соусом, пирожки с разными начинками и пиво. Сотники Серого Отряда увлеклись как всегда великолепной едой и некоторое время не обращали внимания на Кобру, задумчиво потягивающую легкое вино и грызущую какой-то фрукт.
— Кобра, а почему ты выбрала такое имя? — спросил Андрей, когда у него в еде появились паузы для разговора.
— Не я его выбрала. Люди так меня прозвали. — Кобра смотрела в стену, прикрыв глаза веками. — Кто-то однажды заметил, что мой голос похож на взгляд кобры. С тех пор так и зовут меня.
— Ага, понятно. — Андрей отхлебнул пива и отер тыльной стороной ладони пену с губ. — Ты давно путешествуешь?
— Очень давно, — взгляд Кобры метнулся к Андрею и тут же снова вернулся на стену. — Я живу дорогой. Если раньше мне было куда возвращаться, то сейчас — нет.
Помолчали. Чайка с мрачным видом рисовала на столешнице узоры, развезя пивную лужицу до размеров небольшого океанчика.
— Как звали твоих родственников? — Чайка вскинула глаза на Кобру, но та даже не шелохнулась под этим жестким и выжидающим взглядом.
— Лита Таэр, Птица Таэр, Динго Таэр… И Сыч Таэр… Мать, две сестры и брат, — голос Кобры был обманчиво спокоен, но Андрей немедленно почувствовал внутреннее напряжение менестреля.
— Никогда о таких не слышала. — Чайка решительно мотнула головой, словно отгоняя какие-то свои сомнения.
— А ты знала всех поселенцев? — Кобра повернулась к сотнице, и ее колючие глаза впились в лицо Чайки. — Всех?
Чайка не ответила, снова увлекшись своими узорами. Андрей некоторое время следил за ее руками, пока не понял, что завитушки простенького узорчика складываются в слова. Лишенный Памяти.
Сотник одним взмахом стер художества Чайки, тут же получив возмущенный вопль:
— Ты что?!
— Извини, видимо, я слишком устал от бездействия. Всякое начало мерещиться, — Андрей встал. — Пойду посплю.
— Я тоже. — Чайка бросила быстрый взгляд на Кобру, — Спасибо за песни.
Менестрель только пожала плечами и ничего не сказала.
* * *
Тигр стоял на холме и сверху смотрел на Айлегрэнд. «Надо будет убрать холм, — лениво подумал Лишенный Имени. — Господствующие высоты рядом с крепостью не есть хорошо…»
Посады и слободы кишели жизнью. Дымились кузни, тянуло вкусным дымком от пекарен, доносилась вонь от дубилен и кожевенных мастерских… Люди трудились, люди жили, люди работали… Как века назад, когда все было по-иному, когда не было проклятой и благословенной Империи Альтх…
Тигр усмехнулся своим мыслям. «Какого демона я ударился в историю? — Он потер ладонью лоб. — Эта история наградила меня преждевременной сединой и шрамами, которые не исчезнут даже после изменения тела, потому что каждый шрам врезался в душу».
Он отвернулся от Айлегрэнда. Зелень лесов успокаивала. Тигр сел на траву и задумался. Все-таки история была слишком важна. Надо было все вспомнить и понять, так ли нужно было отстраивать Черный Город и убивать поселенцев, в сущности, ни в чем не виноватых? Не проще ли было убраться за Пепельные Равнины? Там тоже есть жизнь. Другая жизнь. Там Лишенные Имен могли бы начать все сначала и больше уже не бороться ни с кем, а просто тихо существовать… Только в этом ли смысл их жизни?
Восстание Лишенных Имен началось с банальной грызни за власть. Когда пришел Император, создавший Империю Альтх, Круг Волшебства и запретивший Чары творения, высшие Чары, проклявший Драконов и попытавшийся уничтожить все расы, кроме Людей, Лишенные Имен сразу заподозрили неладное. Через несколько десятков лет научных изысканий и долгих путешествий за Пепельные Равнины Скорпион и Тигр убедились — Император Дэгха пришел извне, откуда-то из тех областей Мирового Пространства, куда не часто заглядывают даже сами Драконы.
Когда сомнений в чуждости Дэгха не осталось, то Тигр смог уговорить Гюрзу попытаться узнать, кто же такой Император на самом деле. И Гюрза узнала. Она отправилась за Пепельные Равнины в благословенные Драконьи Пределы и провела там много времени. Вернувшись, онарассказала, что Дэгха всего лишь эмиссар Лэгри — древнего существа, почти бога, вознамерившегося отомстить изгнавшим его за грань обитаемых Миров Драконам. Почему он выбрал для своего возвращения именно Мир Танэль, Мир Лишенных Имен — никто не знал, но так случилось.
А тем временем Император задумал поход на Драконьи Пределы, чтобы уничтожить живущих там эльфов, гномов, гоблинов, кикимор, брауни, водяных, леших и прочих Чуд, успевших улизнуть из Альтх. Кроме того, Дэгха хотел вырезать под корень тех людей и Волшебников, скрывшихся от него во время большой зачистки в первые годы его правления.
Именно тогда Лишенные Имен впервые собрались все вместе в одной комнате. Это было еще в Альтхгрэнде. Они решили, что Дэгха слишком много себе позволяет. Слишком много. Он отобрал реальную власть у Волшебников и узурпировал ее. Он запретил творить, оставив на долю Чародеев только иллюзии и фейерверки… С этим надо было что-то делать. Тем более Гюрзу возмущало, что кто-то покусился на ее друзей Драконов, а Белка всегда была неравнодушна к эльфам. Скорпиона, Ястреба и Тигра больше волновало то, что Император не позволял им как раньше использовать в сражениях наиболее эффективное огненное Волшебство, заставляя пользоваться слабенькими заклинаниями Воды или долгими, но мощными, Земли. Все это переполнило чашу терпения пятерых Чародеев, и они восстали против Императора, законность правления коего была весьма и весьма сомнительна.
В тот же год было создано Пограничье. Лишенные Имен вознамерились не пропустить Дэгха в Пепельные Равнины, за что и были прокляты.
Пограничье было территорией безраздельной и безграничной власти Лишенных Имен. Только они могли там творить Волшебство. Только они и те, кому они позволяли это делать. Зеленые леса были населены Стражами Пограничья, не трогавшими тех, кто не пытался пройти в Пепельные Равнины без разрешения Лишенных Имен.
А потом Император сумел победить Лишенных Имен. Он уничтожил Айлегрэнд, стер его под корень, проклял Стражей Пограничья и превратил их в чудовищ, безжалостно вырезал тех, кто селился в пограничных лесах… Лэгри оказался сильнее восставших.
Самих Волшебников лишили чародейских сил, как рабов приволокли в Альтхгрэнд и «справедливо» судили, приговорив к смерти, лишению Имен и вечному заключению их душ у Корней Земли в огненной темнице.
Но самым страшным наказанием оказалось именно лишение Имени. С Именем ушло что-то очень важное, какая-то составляющая личности каждого из Чародеев. Теперь они были прежними, но и в то же время потеряли свою цельность, потеряли покой и душевное равновесие. Тигр не мог никак вспомнить, какими они все были до казни, но понимал — теперь они другие. Ощущалась внутри некая пустота, словно вырвали из души кусок и оставили вечно саднящую кровоточащую рану…
Но Гюрза смогла отомстить. Страшно отомстить. Оказалось, что она еще до того как их лишили колдовских сил, заготовила заклинание. Оно должно было раскрутиться, если погибнут четверо из пяти Чародеев. Так и случилось.
Тигр вспомнил свой ужас на эшафоте, когда он увидел, как разворачивается это чудовищное заклинание, как оно ударяет в волшебную защиту Императора и сминает ее будто бумажную. Тигр пытался остановить действие этого заклинания, но не смог — сил не хватило. И следующим его воспоминанием был огонь подземной темницы и мучительный крик Гюрзы…
Этого крика Тигр никогда и никому не мог простить. Он клялся себе, что все повинные в этом крике еще поплатятся. Все. Включая Андрея Элайна, брата одной из Лишенных Имен. Брата Гюрзы, вольно или невольно всех предавшего…
***
Андрей долго не мог заснуть. Мешал лунный свет, пробивавшийся сквозь неплотно задернутые шторы, мешали мысли о Кобре, Нимфе и Грифе. Мешало многое.
Но все же он заснул. И снились ему ажурные мостки, уходившие ввысь к тонкому шпилю серебристой башни. Андрей, запрокинув голову, долго смотрел на врастающие в небо башни. Небо было глубоким, темно-синим, в белых шлейфах облаков.
Откуда-то послышалась негромкая песня. Она приближалась, но очень медленно. Андрей оторвал взгляд от неба и посмотрел вдоль улицы. Изящные, больше похожие на беседки, ажурные дома стояли свободно, не теснили друг друга, не старались отобрать у соседа побольше места. Между домами не было заборов, а раскинулись великолепные сады. Лишь изредка два участка сада разделялись живой изгородью. Огромные белые цветы росли по обочинам дороги и разливали в воздухе потрясающе тонкий и очень приятный аромат.
Эльфъе поселение.
Андрей пожал плечами и пошел навстречу неведомому певцу, все еще не показавшемуся из-за поворота. Сотник Серого Отряда шел быстро, бряцая такими неуместными здесь шпорами. С певцом он столкнулся неожиданно. Это былмолодой эльф. Он неторопливо, часто останавливаясь и заглядывая за живые изгороди в сады, шел в сторону Андрея. Эльф был высок, строен, как и все представители его расы. Живые черные глаза эльфа светились весельем и каким-то задором. Его темно-каштановые вьющиеся волосы рассыпались по плечам и матово поблескивали в лучах солнца.
Эльф увидел Андрея и остановился. Одним движением он забросил лютню за спину и помахал человеку рукой. Эльф был одет в удобные мягкие брюки из шелковистой синей ткани, белоснежную рубаху и короткий, не достигающий даже колен, плащ. На ногах эльфа были мягкие туфли. Оружия не было вообще.
— Привет! — доброжелательно проговорил эльф Андрею. — Ты недавно приехал? Я раньше тебя не видел, а людей в нашем городке не так уж и много.
— Я… — Андрей запнулся.
— Да ты не робей! — Эльф покровительственно хлопнул Андрея по плечу. — Меня зовут Ринф, а тебя?
— Андрей, — сотник потер лицо ладонями.
«Надо немедленно проснуться! — подумал он в панике. — Меня не интересуют эльфы! Я их видеть не желаю!»
— Знаешь, Андрей, ты правильно сделал, что приехал именно к нам, — говорил тем временем Ринф, увлекая сотника за собой куда-то в сторону центра поселения. — У нас к людям наиболее терпимо относятся. В других поселениях их просто не выносят. Да и то верно. Если бы не вы, то нам не пришлось бы прятаться за милями Безжизненных Земель. Однако Волшебники селятся обособленно, а все остальные Чуды разбились по расам и теперь тоже живут отдельными группами. Мы общаемся друг с другом, но не слишком много. Людей не-Волшебников здесь почти нет. И живут они только либо у нас, у эльфов, либо у домовых и прочей домашней нечисти, которой надо, чтоб хозяйство, подворье было… А у нас все так же, все по-прежнему. Кто к нам со всей душой, того и мы привечаем! — Ринф засмеялся. — Я думаю, тебе у нас понравится. Кстати, как ты перебрался через Пепельные Равнины? И какие новости с Пограничья?
— Через Пепельные Равнины я перебрался нормально, — Андрей пожал плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52