Но Гордий скрылся где-то на средних этажах, и когда его коллега Григер, взятый в плен учеником тен-тая Даниловым, поднялся из подземного гаража на первый этаж, чтобы нейтрализовать всех оставшихся в здании инквизиторов, ему никто не мог помешать.
Григер подчинился Косте беспрекословно. Он не хотел повторения той нечеловеческой боли, которую тен-тай причинил ему четверть часа назад.
Тен-таи не должны убивать, но они умеют делать людям больно. И хотя Костя Данилов дошел только до тридцать шестой стадии обучения, а следовательно, не умел использовать болевые точки в скоротечном бою, допросить поверженного противника он мог по полной программе.
Впрочем, недостаток знаний и умений все-таки давал о себе знать. Хороший тен-тай мог бы разговорить не только деморализованного Григера, но и вошедшего в глубокий транс прокуратора. А Костя не сумел — и теперь мог считать свою миссию сорванной. Хотя Григер выложил все, что знал о турбазе и квартирах, где жили инквизиторы. Костя был абсолютно уверен, что никого там уже нет. Тем не менее, он передал полученную информацию своим коллегам Из «Львиного сердца», которые в большом количестве прибывали в Белокаменск в течение всего дня. Но что толку? Только прокуратору известно, где базируется резервный центр операции и где намечена встреча магистра и главного мага после ее окончания. А прокуратор теперь, к сожалению, ни для какого общения недоступен.
Так что Косте осталось лишь взять на себя другое доброе дело — полезное со всех точек зрения, но не имеющее никакого отношения к его основной миссии.
Все закончилось как-то совсем просто и буднично. Команда «Спи!» — первооснова гипноза, — действовала безотказно. «Оловянные солдатики» валились на пол, как кегли, а у тех, кто еще оставался на ногах, не хватало фантазии, чтобы задуматься о причинах сего странного действа. Фантазия была вытравлена из их мозгов вместе с волей к самостоятельным действиям. Им было приказано следить за заложниками, а если те окажут сопротивление — стрелять. Если начнется штурм — стрелять в штурмующих, прикрываясь заложниками. Если поступит приказ от прокуратора или магистра — стрелять опять-таки, либо делать что-то иное, в зависимости от приказа.
Но никто не оказывал сопротивления, никто не страивал штурма, никто ничего не приказывал. А просто ходил от поста к посту, от группы к группе, от инквизитора к инквизитору маг ордена Григер, которому «оловянные солдатики» должны были подчиниться без всяких раздумий и сомнений. Да и как им было не подчиниться? Гипноз — штука серьезная.
Инквизиторы попались на свою собственную удочку. Великий Инквизитор очень гордился своими железными солдатами, покорными, как роботы, преданными, как псы, и бесстрашными, как самураи. Но теперь все эти достоинства обратились в недостатки. Маги ордена не зря называли этих железных солдат «оловянными солдатиками». Ученик тен-тая только поднес спичку — и все они расплавились, растаяли, как Снежная Королева от лучей солнца.
Заложники смотрели на усыпление террористов в немом изумлении и благоразумно не предпринимали никаких действий, пока Костя не объявил по внутренней трансляции:
— Только что на ваших глазах террористы, захватившие отель, были обезврежены сотрудниками охранного агентства «Львиное сердце». Опасность взрыва также устранена. Просьба к службе безопасности отеля — обеспечить организованный выход людей из здания.
Не меньше минуты заложники усваивали услышанное. А потом весь первый этаж пришел в движение. Никакого организованного выхода, конечно, не Получилось, но, к счастью, в распоряжении обезумевшей от радости толпы было много дверей и еще больше окон. Так что никто не пострадал — кроме спящих инквизиторов, которых многие пинали ногами несмотря на то, что Костя Данилов не советовал этого делать: вдруг проснутся.
Люди Ткача вознамерились тут же на месте устроить суд Линча со сбрасыванием инквизиторов с крыши, повешением на люстрах, расстрелом и нанесением невосполнимых увечий. Но приступить к этому мероприятию им не удалось. Во-первых, требовалась санкция Ткача, а он находился где-то наверху, вне пределов досягаемости. А во-вторых, навстречу вытекающим из окон и дверей заложникам в здание немедленно ринулась милиция, усиливая неразбериху, но одновременно устраняя всякую возможность устроить самосуд.
Кости в этот момент на первом этаже уже не было, Он спешил наверх.
55
Гвардейцы, которых отпустил Костя Данилов, оценивали ситуацию здраво. Если корабль тонет, то наступает момент, когда капитан дает команду: «Спасайся, кто может», и после этого ни один член экипажа не несет ответственности за других. Он не вправе никого топить, но и не должен никого спасать.
Гвардейцы решили, что этот момент настал. Поэтому они не стали сообщать магистру о том, что прокуратор попал в плен к тен-таю, а начальник гвардии ранен, и по всей видимости — тяжело. По идее, гвардейцы отнюдь не должны были бросать своих руководителей в беде, а наоборот, обязаны героически погибнуть, спасая их от рук незнакомца. Вместо этого они бежали, и теперь не спешили докладывать с своей слабости в резервный центр.
Но ведь и сам прокуратор некоторое время назад поступил точно так же — он ничего не сообщил магистру об этом самом незнакомце и о неприятностях из верхних этажах. Прокуратор надеялся справиться сам.
Поэтому Великий Инквизитор пребывал в блаженном неведении о реальном положении дел в отеле, пока на хвост беглым гвардейцам не села милиция. А когда это произошло, кто-то все же решился выйти на связь с резервным центром:
— За нами «хвост». Менты! Какого черта?
— Какой хвост? Какие менты?
— Они нарушили уговор! Нам обещали, что мы можем уйти свободно. Нас обманули. Надо кончать заложников и взрывать отель!
— Какой уговор? Кто отдал приказ на отход из отеля?!
— Прокуратор, — соврал гвардеец. — Прокуратор дал приказ.
Гвардеец намеренно умолчал о том, что прокуратор вместе с начальником гвардии магистра остались в подземном гараже.
Через полминуты в трубке мобильного телефона, которую этот гвардеец держал в руках, раздался грозный голос Великого Инквизитора:
— Какого дьявола?! Какой отход?! Кто приказал? Почему я ничего не знаю?!
Но гвардеец не мог сказать ничего вразумительного. Он только взывал о помощи, словно надеялся, что в ответ на его призывы из-за ближайшего поворота появится целая армия инквизиторов, которая уничтожит ненавистных ментов, взявших в клещи мини-грузовик с гвардейцами в кабине и кузове.
Микроавтобусу повезло больше. Он успел затеряться на улицах города до того, как на него началась охота. Более того, он сумел незамеченным выехать за город. Но сразу же после того, как заложники покинули «Снежную Королеву», по милицейским каналам был отдан приказ о тотальном розыске, и губернатор области, еще находящийся на верхних этажах отеля, но уже взявший в свои руки бразды правления, запросил помощь у соседних областей.
Мини-грузовичку в конце концов прострелили обе задние шины, но он не остановился, в результате чего на Дороге создавалась аварийная обстановка. Машина пошла юзом, перевернулась, а потом взмыла в воздух, использовав в качестве трамплина какую-то встречную иномарку. В образовавшейся свалке пострадали еще несколько машин, в том числе милицейских. Имелись раненые и ушибленные, но погибших не оказалось ни в одной из побитых машин, кроме самого грузовичка. Зато в нем погибли все.
После того как связь с этой машиной прервалась, а с отелем и лично прокуратором так и не восстановилась, Зароков дал команду начальнику резервного центра операции:
— Передай предупреждение о взрыве.
Предупреждение было передано в ГУВД, но дежурный по городу над ним только посмеялся, и тогда Зароков решил, что дела совсем плохи.
Однако он знал, что быстро обезвредить бомбу установленную в подземном гараже, невозможно. Должно быть, ее вывезли из отеля, но скорее всего машина еще не успела покинуть город. А значит, месть за сорванную операцию все же достигает цели. Ведь этой бомбе вполне по силам разрушить если не отель, так парочку домов на той улице, по которой ее в данный момент везут.
— Взрывай, — сказал Зароков начальнику резервного центра.
Но радиоимпульс не достиг своей цеди. Вода — плохой проводник радиоволны. А «Газель» уже давно (по меркам скоротечных активных операций) лежала подо льдом на дне реки, под слоем воды толщиной почти в три метра.
Бомба не взорвалась.
Гвардейцев, покинувших отель на микроавтобусе, еще несколько дней вылавливали по окрестным лесам, дорогам и населенным пунктам. Один из них добрался до многострадального Белокаменского аэропорта с явным намерением захватить самолет. Но вооруженного до зубов и при этом совершенно невменяемого типа застрелил наповал майор ВВС, начальник обычного армейского патруля, вылавливающего нарушителей воинской дисциплины.
Двоим гвардейцам, однако, удалось уйти. А самое главное — как сквозь землю провалились Зароков со свитой. И четверо преступников, которых благодаря ему выпустили из тюрьмы, тоже девались неизвестно куда.
56
Кто знает, как долго пришлось бы бежать обнаженной Лене Зверевой по заснеженным дорогам, если бы не наследственное чутье негидальца. Его предки были таежными охотниками и следопытами, и их потомку, закоренелому горожанину Саше, передались специфические гены.
Мало того, что он один раз нашел машину Санта-Клауса в хитросплетении бесчисленных улиц большого города. Он и во второй раз выбрал нужное направление и догадался, что искать черные «Жигули» надо в районе Западного шоссе.
Следующую подсказку дали гаишники. Когда мотоциклисты появились на шоссе, канареечный «газик» с горящей мигалкой как раз сворачивал на второстепенную дорогу, ведущую в лес.
Из-за противоречивых указаний начальства милиция отстала от Санта-Клауса минут на двадцать, и теперь гаишникам предстояло осматривать поочередно все лесные дороги — а поскольку в этих краях активно велась промышленная рубка леса, то и дорог было немало.
Четыре человека на двух мотоциклах быстро обогнали милицейскую машину.
Позднее негидалец решительно утверждал, что даже если бы Санта-Клаусу удалось привязать Лену к дереву, она все равно не успела бы умереть, и могла Разве что простудиться. Дескать, помощь подоспела раньше.
Но на самом деле мотоциклистам пришлось изрядно поплутать по дорогам и проселкам, прежде чем Народ Севера услышал далекий голос девушки. Она как раз пела: «Ой, мороз, мороз…», и мотоциклисты помчались на этот голос, выжимая полный газ.
Всю славу негидалец все равно приписал себе, и по его рассказам выходило так, что он спас Лену от неминуемой холодной смерти. Но поскольку хвастался он не всерьез, и слушали его также не всерьез, то и спорить не о чем. Даже сама Лена признавала заслуги Народа Севера в деле ее спасения — хотя бы потому, что именно негидалец отдал ей лучшую половину своей одежды со словами:
— Для нас, народов севера, такой мороз все равно что лето, однако.
На обратном пути их всех замели гаишники и могли бы случиться крупные неприятности, поскольку все, кроме Пеночки Луговой, были навеселе, а Демин вез на своем мотоцикле сразу двоих пассажиров. Жозе и негидалец грозились международным судом в Гааге и санкциями ООН (причем негидалец почему-то представлялся коренным жителем острова Тайвань и требовал установить с ним лично дипломатические отношения), но это только усугубило их и без того не очень-то приятное положение.
Спасла ситуацию Лена Зверева. Из ее мозгов успели последовательно выветриться хмель, гипноз 'и буйная радость по поводу собственного спасения, а на их место вернулась способность рассуждать здраво. Поэтому Лена первым дело утихомирила спутников, а потом обрадовала ментов сообщением, что она-то и есть та самая жертва маньяка, которую данный патруль ищет, не жалея сил. Гаишники попробовали ей не поверить, но после слов: «Ну, как хотите — вам же хуже будет», все-таки решили связаться с начальством и получили от последнего грозный приказ: срочно доставить всех задержанных к отелю «Снежная Королева», где штаб по освобождению заложников в одночасье превратился в штаб по поимке Санта-Клауса. Коле Демину и негадальцу даже разрешили доехать на мотоциклах до поста ГАИ, где железных коней ведено было оставить. Там уже ждала еще одна милицейская машина, так что место нашлось для всех.
В город честная компания прибыла как раз к шапочному разбору и застала у входа в «Снежную Королеву» такую сцену. Православный священник отец Роман, жрец Солнца отец Гелиос и кришнаитский гуру плечом к плечу прорывались в отель под лозунгами: «Не допустим самосуда» и «Даже убийца имеет право на покаяние». Стражи порядка, которым после многочасового стояния на улице приходилось теперь еще и гоняться за маньяком, были очень злы, и все шло к тому, что Санта-Клауса застрелят сразу, как только найдут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23