— Дар посредника — один из самых редких в Клане. У нас таких всего семь человек. Но, похоже, им подобные присутствовали среди «кси» всегда. В исторических документах, а тем более в преданиях, немало упоминаний о людях, способных слышать разные потусторонние голоса. Конечно, в девяноста девяти случаях из ста верить этому можно не больше, чем россказням про ведьм и чернокнижников. Но и один процент…
Он поманил группу в центр зала, откуда было лучше всего рассматривать «слухачей». Затем продолжил:
— Мы пришли к выводу, что Направляющие, наделяя нас Даром, позаботились о том, чтобы «кси» когда-нибудь смогли установить с ними связь. Поэтому генотип некоторых членов Клана они подвергли наиболее глубоким преобразованиям. В результате эти «кси» могут исключительно своим мозгом, не прибегая ни к каким приборам, принимать из космоса сигналы других разумных существ. Разумеется, предназначенные вовсе не землянам — просто таким образом цивилизации общаются между собой, а мы подслушиваем.
Но принимать — одно, а расшифровать, учитывая нечеловеческую логику отправителей, — совсем другое. До последнего времени это никому не удавалось. К тому же сигналы ничтожно слабы, а в мозгу, несмотря на все его достоинства, усилитель не предусмотрен. Лишь недавно наши ученые изобрели аппаратуру, способную преобразовывать биотоки в графическую информацию. В частности, получен некий чертеж, используя который, мы все же построили мощный усилитель. Это кажется невероятным, потому что природы сигналов мы до сих пор не знаем! Все равно что собрать приемник, не имея ни малейшего понятия о радиоволнах. Но факт остается фактом. Антенны на крыше, например, не имеют ничего общего с радиоантеннами. Спросите меня, как же они, черт побери, работают — и я пожму плечами.
Ворохову казалось, что это он пребывает в виртуальной реальности и никак не может вернуться в обремененный житейскими заботами мир, где инопланетяне существуют лишь в воображении фанатиков-уфологов. Описывая разумные галактики, он всего лишь давал волю своей фантазии, но не был до конца уверен в существовании хотя бы одного-единственного «зеленого человечка». И вдруг — «многочисленные цивилизации». Это был шок.
— Скажите, господин Айделсон, — вновь подал голос рыжий, — а мы можем увидеть… ну, то, что они принимают?
— Разумеется. — Айделсон подошел к мисс Тан и нажал несколько кнопок на одном из приборов. Загорелся небольшой экран. По нему струились радужные разводы, похожие на те, что бывают, когда опустишь в воду капельку сосновой смолы — в детстве Ворохов любил этим баловаться.
— И как же это понимать? — полюбопытствовал рыжий.
— Так выглядит графическое изображение сигнала, — сказал Айделсон. — Я имею в виду — именно того сигнала, который принимает мисс Тан. Посылает его одна конкретная цивилизация — предположительно, из созвездия Парусов. Это сигнал-картинка. Есть еще текстовые, но на них смотреть неинтересно — сплошная черно-белая рябь. Кстати, их расшифровывать труднее всего — нам это удается лишь на пять-семь процентов. Картинки тоже дешифруются с искажениями, но тем не менее…
Он проделал какие-то манипуляции, и на экране появилась ажурная конструкция, напоминающая сильно раздобревшую Эйфелеву башню. Она изгибалась, как живая, и вдруг Ворохов понял, что это и в самом деле организм — нечто вроде гигантской водоросли или губки, которую колышут подводные течения. Увы, «башня» была единственной более или менее отчетливой деталью ландшафта. Ее окружали темные уродцы, похожие на осьминогов, приросших ко дну самыми копчиками щупалец. Очертания их непрерывно менялись. Повсюду мелькали серебристые веретеновидные тела то ли рыб, то ли местных аналогов кальмаров. Изредка сверху спускалось что-то вроде черной пятиугольной простыни и, лениво помахивая плоскими «конечностями», вновь убиралось за край экрана.
— Подводный мир… — с явным разочарованием произнес кто-то за спиной Ворохова. — А с этой планеты всегда только такие передачи?
— Всегда, — не оборачиваясь, ответил Айделсон.
— Странно… Зачем существам, избравшим водную стихию, стремиться в космос? А кстати, кто же сами хозяева, авторы послания? Они здесь есть?
Айделсон развел руками.
— Представьте себе, мы до сих пор этого так и не узнали. Ничто не указывает на разумную жизнь. Никаких городов, никаких аппаратов. Зато обилие организмов: мы занесли в каталог уже более ста разновидностей, не считая самых мелких, которые трудно отличить друг от друга. Иногда нам даже кажется, что на планете вообще нет мыслящих существ. Просто однажды здесь побывали представители другого мира, установили камеры и теперь крутят для всех желающих научно-популярные фильмы о жителях глубин. Глупо? Может быть. Но что мы, в сущности, знаем о психологии инопланетян? И вот такие загадки встречаются на каждом шагу.
— Извините, господин Айделсон. — Ворохов решил, что пора бы уже высказаться и ему. — То, что мы увидели, действительно грандиозно. А перед тем, как показать нам работу посредников, вы упоминали о некой великой цели. В чем же она заключается? В чистом познании? В том, чтобы приблизить человечество к звездам? Но Клан, насколько я понимаю, не собирается ни с кем делиться информацией. Тогда что же?
Айделсон больше не улыбался.
— Сейчас вы посетите один семинар, там вновь вам все подробно расскажут. А я, с вашего позволения, буду считать экскурсию завершенной.
Они возвращались, погруженные в свои мысли, даже не пытаясь обсудить друг с другом увиденное. Андрей тоже глубоко задумался, а потому вздрогнул от неожиданности, когда хозяин острова легонько тронул его за плечо.
— Господин Ворохов, — тихо сказал Айделсон по-русски. — Прошу вас, задержитесь.
Андрей сделал по инерции еще пару шагов и остановился.
— Господин Ворохов, — продолжал миллиардер, — я должен относиться ко всем членам Клана одинаково, но к вам испытываю особую симпатию. К вашему образу мыслей, если выражаться точнее. Ведь вы — единственный «кси», творчество которого полностью устремлено к звездам! Поэтому остальные пусть идут на семинар, а вас я приглашаю к себе во дворец. Там вы узнаете то же самое, но лично от меня. Согласны?
Айделсон выбрал для беседы небольшой кабинет на втором этаже. Он не отличался показной роскошью — мебель была элегантной, но простой. Внимание приковывала лишь одна из стен, превращенная в аквариум. Среди кустистых водорослей резвились пестрые морские рыбки, а по дну, забавно поводя усиками, ползали раки-отшельники. Один даже нахлобучил на свой домик-ракушку маленькую актинию.
— Здесь я люблю отдыхать, — пояснил хозяин. — Может показаться, что у меня совершенно беззаботная жизнь, но на самом деле работы хватает. А ничто не восстанавливает мозг лучше, чем общение с животными. — Словно в подтверждение своих слов, он выудил откуда-то ярко-зеленую полуметровую игуану и посадил себе на колени. Ящерица заерзала, устраиваясь поудобнее, потом застыла. Только бока ее едва заметно раздувались.
— Итак, — начал Айделсон свой рассказ, — вас интересует, к чему стремится Клан. Когда-то «кси» об этом не задумывались — просто жили, как могли, стараясь при этом держаться как можно ближе друг к другу. Однако с самого начала нас многое не устраивало. Еще ничего не зная о Направляющих, не имея понятия о генетике, члены Сообщества уже чувствовали свою исключительность. Посудите сами. Мы никогда, даже в самые… как это… дремучие века не поклонялись идолам, не придумывали себе богов, которые якобы распоряжаются нашей судьбой, потому что сознавали полную абсурдность этого. Мы никогда не разжигали войн и всячески уклонялись от участия в них, так как уничтожать друг друга ради лишней горстки жизненных благ еще более абсурдно. Мы никогда не ввязывались в политику, поскольку вся она — грязь и лицемерие. У нашего рода есть еще много особенностей. Но и этих хватило, чтобы понять: между нами и обычными людьми — пропасть.
— Пропасть… — задумчиво повторил за ним Ворохов. — А вы, господин Айделсон, не задумывались о том, что «кси» никоим образом не могли выжить сами по себе? Что они волей-неволей паразитировали на человеческой цивилизации, получая от нее те самые презренные жизненные блага?
— Я ожидал, что вы вступите в полемику, — спокойно ответил Айделсон. — Знаете, скучно разговаривать с тем, кто во всем с тобой соглашается, даже не пытаясь напрячь свои извилины. Так вот, выжить в одиночку мы, разумеется, не смогли бы. Но насчет паразитирования — это слишком сильно сказано. Вы же не считаете паразитами Платона или Аристотеля, которым общество дало все, а они ему — ничего, кроме каких-то абстрактных идей. «Кси» подарили человечеству немало гениев. Кроме того, каждый из нас трудится на каком-то определенном месте, и трудится хорошо. Я, например, расходую большую часть своих средств на нужды Клана. Но, зарабатывая эти деньги, я заставляю чуть быстрее крутиться колесики всей мировой экономики. Рухни моя империя — и многие предприятия придут в упадок, тысячи людей окажутся на улице, казна недосчитается колоссальных средств в виде налогов… Ворохов смутился.
— Пожалуй, я погорячился, — сказал он. — Впрочем, вы же сами себе противоречите. Если судьбы «кси» и остальных людей так переплетены, то о какой пропасти может идти речь?
Айделсон погладил игуану. Она приняла этот знак внимания с царственным величием, даже не шелохнулась.
— О какой пропасти, спрашиваете вы? Об интеллектуальной. Да, мы вкраплены в человечество, как молекулы сахара в сдобное тесто, но нам это надоело. Приятнее, знаете ли, стать одним цельным куском сахара. А человечество пусть продолжает заниматься кровавыми разборками и предаваться заблуждениям. Оно без нас прекрасно обойдется.
— Оно-то обойдется. А вы без него?
Айделсон внимательно посмотрел на Андрея.
— Не нравится мне это «вы». Вам почему-то до сих пор кажется, что вы и Клан — сами по себе. Даже странно… Что ж, много веков «кси» действительно и помыслить не могли ни о каком самоопределении. Но теперь мы научились расшифровывать сигналы из космоса. Сделаны лишь первые шаги, однако мы уверены, что рано или поздно удастся поймать сигналы самих Направляющих. Тогда мы узнаем, в чем же заключалась суть поставленного ими эксперимента.
— А как вы сами думаете — в чем?
— Можно лишь предполагать, но я почти уверен, что не ошибаюсь. Видимо, Направляющие хотели, чтобы наша цивилизация развилась внутри человеческой подобно гусенице диковинной бабочки, окуклилась (этой стадии мы достигли сейчас), затем, после всех метаморфоз, взмахнула обретенными крыльями и устремилась к звездам. Иначе просто невозможно объяснить дар «слухачей»!
— Значит, вы уверены, что крылья уже прорезываются, и Клану пора покинуть свою колыбель? Кстати, как вы это себе представляете?
— Поскольку человечество нас не устраивает, мы должны сблизиться с цивилизациями высшего порядка, свободными от его предрассудков. Продолжая слушать передачи из других миров, Клан рано или поздно узнает, как это осуществить технически. Смогли же мы, расшифровав сигналы, построить усилитель! Значит, когда-нибудь сумеем собрать и телепортатор, с помощью которого развитые расы путешествуют по галактике. Именно телепортатор! Вы ведь согласитесь, что использовать для этой цели громоздкие космические корабли — то же самое, что сегодня добираться из Нью-Йорка до Сан-Франциско в конных фургонах первых переселенцев!
— Соглашусь. Но что дальше?
— Дальше мы подберем себе подходящую планету и заселим ее. Клан, конечно, очень невелик, и мы не сможем захватить с собой ни заводы, ни фермы. Но у нас будут знания, которые и не снились оставшемуся на Земле бескрылому человечеству. Поэтому мы не пропадем, не деградируем.
— А как же этот загадочный «закон компенсации», который не позволяет «кси» увеличивать свою численность?
— Мы пришли к выводу, что он действует лишь в условиях, когда «кси» окружены обычными людьми. Направляющие обязаны были предусмотреть, что когда-нибудь мы обязательно оставим Землю и отправимся к звездам. Более того — это входило в их планы. А какой смысл создавать колонию, если она обречена на вымирание?
Ворохов молчал. Хотелось ли ему повидать иные миры? Не то слово! Эта безумная, несбыточная мечта сжигала Андрея с того самого дня, когда ему открылась истина, столетия назад озарившая гениальную голову Джордано Бруно. Даже просто увидеть над собой чужие, незнакомые созвездия — это здорово. А сколько еще красот скрыто там, за тридевять парсеков! Ворохов предвкушал их, разглядывая напоенные нездешней энергией картины художников-фантастов. Но покинуть Землю навсегда? Андрей попытался представить все то, что он потеряет, что кажется несущественным этим фанатикам, ищущим добра от добра. Но объять необъятное, разумеется, не удалось. Земля была слишком огромна и прекрасна, поэтому на ум пришли лишь обрывки песен, когда-то запавших в душу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Он поманил группу в центр зала, откуда было лучше всего рассматривать «слухачей». Затем продолжил:
— Мы пришли к выводу, что Направляющие, наделяя нас Даром, позаботились о том, чтобы «кси» когда-нибудь смогли установить с ними связь. Поэтому генотип некоторых членов Клана они подвергли наиболее глубоким преобразованиям. В результате эти «кси» могут исключительно своим мозгом, не прибегая ни к каким приборам, принимать из космоса сигналы других разумных существ. Разумеется, предназначенные вовсе не землянам — просто таким образом цивилизации общаются между собой, а мы подслушиваем.
Но принимать — одно, а расшифровать, учитывая нечеловеческую логику отправителей, — совсем другое. До последнего времени это никому не удавалось. К тому же сигналы ничтожно слабы, а в мозгу, несмотря на все его достоинства, усилитель не предусмотрен. Лишь недавно наши ученые изобрели аппаратуру, способную преобразовывать биотоки в графическую информацию. В частности, получен некий чертеж, используя который, мы все же построили мощный усилитель. Это кажется невероятным, потому что природы сигналов мы до сих пор не знаем! Все равно что собрать приемник, не имея ни малейшего понятия о радиоволнах. Но факт остается фактом. Антенны на крыше, например, не имеют ничего общего с радиоантеннами. Спросите меня, как же они, черт побери, работают — и я пожму плечами.
Ворохову казалось, что это он пребывает в виртуальной реальности и никак не может вернуться в обремененный житейскими заботами мир, где инопланетяне существуют лишь в воображении фанатиков-уфологов. Описывая разумные галактики, он всего лишь давал волю своей фантазии, но не был до конца уверен в существовании хотя бы одного-единственного «зеленого человечка». И вдруг — «многочисленные цивилизации». Это был шок.
— Скажите, господин Айделсон, — вновь подал голос рыжий, — а мы можем увидеть… ну, то, что они принимают?
— Разумеется. — Айделсон подошел к мисс Тан и нажал несколько кнопок на одном из приборов. Загорелся небольшой экран. По нему струились радужные разводы, похожие на те, что бывают, когда опустишь в воду капельку сосновой смолы — в детстве Ворохов любил этим баловаться.
— И как же это понимать? — полюбопытствовал рыжий.
— Так выглядит графическое изображение сигнала, — сказал Айделсон. — Я имею в виду — именно того сигнала, который принимает мисс Тан. Посылает его одна конкретная цивилизация — предположительно, из созвездия Парусов. Это сигнал-картинка. Есть еще текстовые, но на них смотреть неинтересно — сплошная черно-белая рябь. Кстати, их расшифровывать труднее всего — нам это удается лишь на пять-семь процентов. Картинки тоже дешифруются с искажениями, но тем не менее…
Он проделал какие-то манипуляции, и на экране появилась ажурная конструкция, напоминающая сильно раздобревшую Эйфелеву башню. Она изгибалась, как живая, и вдруг Ворохов понял, что это и в самом деле организм — нечто вроде гигантской водоросли или губки, которую колышут подводные течения. Увы, «башня» была единственной более или менее отчетливой деталью ландшафта. Ее окружали темные уродцы, похожие на осьминогов, приросших ко дну самыми копчиками щупалец. Очертания их непрерывно менялись. Повсюду мелькали серебристые веретеновидные тела то ли рыб, то ли местных аналогов кальмаров. Изредка сверху спускалось что-то вроде черной пятиугольной простыни и, лениво помахивая плоскими «конечностями», вновь убиралось за край экрана.
— Подводный мир… — с явным разочарованием произнес кто-то за спиной Ворохова. — А с этой планеты всегда только такие передачи?
— Всегда, — не оборачиваясь, ответил Айделсон.
— Странно… Зачем существам, избравшим водную стихию, стремиться в космос? А кстати, кто же сами хозяева, авторы послания? Они здесь есть?
Айделсон развел руками.
— Представьте себе, мы до сих пор этого так и не узнали. Ничто не указывает на разумную жизнь. Никаких городов, никаких аппаратов. Зато обилие организмов: мы занесли в каталог уже более ста разновидностей, не считая самых мелких, которые трудно отличить друг от друга. Иногда нам даже кажется, что на планете вообще нет мыслящих существ. Просто однажды здесь побывали представители другого мира, установили камеры и теперь крутят для всех желающих научно-популярные фильмы о жителях глубин. Глупо? Может быть. Но что мы, в сущности, знаем о психологии инопланетян? И вот такие загадки встречаются на каждом шагу.
— Извините, господин Айделсон. — Ворохов решил, что пора бы уже высказаться и ему. — То, что мы увидели, действительно грандиозно. А перед тем, как показать нам работу посредников, вы упоминали о некой великой цели. В чем же она заключается? В чистом познании? В том, чтобы приблизить человечество к звездам? Но Клан, насколько я понимаю, не собирается ни с кем делиться информацией. Тогда что же?
Айделсон больше не улыбался.
— Сейчас вы посетите один семинар, там вновь вам все подробно расскажут. А я, с вашего позволения, буду считать экскурсию завершенной.
Они возвращались, погруженные в свои мысли, даже не пытаясь обсудить друг с другом увиденное. Андрей тоже глубоко задумался, а потому вздрогнул от неожиданности, когда хозяин острова легонько тронул его за плечо.
— Господин Ворохов, — тихо сказал Айделсон по-русски. — Прошу вас, задержитесь.
Андрей сделал по инерции еще пару шагов и остановился.
— Господин Ворохов, — продолжал миллиардер, — я должен относиться ко всем членам Клана одинаково, но к вам испытываю особую симпатию. К вашему образу мыслей, если выражаться точнее. Ведь вы — единственный «кси», творчество которого полностью устремлено к звездам! Поэтому остальные пусть идут на семинар, а вас я приглашаю к себе во дворец. Там вы узнаете то же самое, но лично от меня. Согласны?
Айделсон выбрал для беседы небольшой кабинет на втором этаже. Он не отличался показной роскошью — мебель была элегантной, но простой. Внимание приковывала лишь одна из стен, превращенная в аквариум. Среди кустистых водорослей резвились пестрые морские рыбки, а по дну, забавно поводя усиками, ползали раки-отшельники. Один даже нахлобучил на свой домик-ракушку маленькую актинию.
— Здесь я люблю отдыхать, — пояснил хозяин. — Может показаться, что у меня совершенно беззаботная жизнь, но на самом деле работы хватает. А ничто не восстанавливает мозг лучше, чем общение с животными. — Словно в подтверждение своих слов, он выудил откуда-то ярко-зеленую полуметровую игуану и посадил себе на колени. Ящерица заерзала, устраиваясь поудобнее, потом застыла. Только бока ее едва заметно раздувались.
— Итак, — начал Айделсон свой рассказ, — вас интересует, к чему стремится Клан. Когда-то «кси» об этом не задумывались — просто жили, как могли, стараясь при этом держаться как можно ближе друг к другу. Однако с самого начала нас многое не устраивало. Еще ничего не зная о Направляющих, не имея понятия о генетике, члены Сообщества уже чувствовали свою исключительность. Посудите сами. Мы никогда, даже в самые… как это… дремучие века не поклонялись идолам, не придумывали себе богов, которые якобы распоряжаются нашей судьбой, потому что сознавали полную абсурдность этого. Мы никогда не разжигали войн и всячески уклонялись от участия в них, так как уничтожать друг друга ради лишней горстки жизненных благ еще более абсурдно. Мы никогда не ввязывались в политику, поскольку вся она — грязь и лицемерие. У нашего рода есть еще много особенностей. Но и этих хватило, чтобы понять: между нами и обычными людьми — пропасть.
— Пропасть… — задумчиво повторил за ним Ворохов. — А вы, господин Айделсон, не задумывались о том, что «кси» никоим образом не могли выжить сами по себе? Что они волей-неволей паразитировали на человеческой цивилизации, получая от нее те самые презренные жизненные блага?
— Я ожидал, что вы вступите в полемику, — спокойно ответил Айделсон. — Знаете, скучно разговаривать с тем, кто во всем с тобой соглашается, даже не пытаясь напрячь свои извилины. Так вот, выжить в одиночку мы, разумеется, не смогли бы. Но насчет паразитирования — это слишком сильно сказано. Вы же не считаете паразитами Платона или Аристотеля, которым общество дало все, а они ему — ничего, кроме каких-то абстрактных идей. «Кси» подарили человечеству немало гениев. Кроме того, каждый из нас трудится на каком-то определенном месте, и трудится хорошо. Я, например, расходую большую часть своих средств на нужды Клана. Но, зарабатывая эти деньги, я заставляю чуть быстрее крутиться колесики всей мировой экономики. Рухни моя империя — и многие предприятия придут в упадок, тысячи людей окажутся на улице, казна недосчитается колоссальных средств в виде налогов… Ворохов смутился.
— Пожалуй, я погорячился, — сказал он. — Впрочем, вы же сами себе противоречите. Если судьбы «кси» и остальных людей так переплетены, то о какой пропасти может идти речь?
Айделсон погладил игуану. Она приняла этот знак внимания с царственным величием, даже не шелохнулась.
— О какой пропасти, спрашиваете вы? Об интеллектуальной. Да, мы вкраплены в человечество, как молекулы сахара в сдобное тесто, но нам это надоело. Приятнее, знаете ли, стать одним цельным куском сахара. А человечество пусть продолжает заниматься кровавыми разборками и предаваться заблуждениям. Оно без нас прекрасно обойдется.
— Оно-то обойдется. А вы без него?
Айделсон внимательно посмотрел на Андрея.
— Не нравится мне это «вы». Вам почему-то до сих пор кажется, что вы и Клан — сами по себе. Даже странно… Что ж, много веков «кси» действительно и помыслить не могли ни о каком самоопределении. Но теперь мы научились расшифровывать сигналы из космоса. Сделаны лишь первые шаги, однако мы уверены, что рано или поздно удастся поймать сигналы самих Направляющих. Тогда мы узнаем, в чем же заключалась суть поставленного ими эксперимента.
— А как вы сами думаете — в чем?
— Можно лишь предполагать, но я почти уверен, что не ошибаюсь. Видимо, Направляющие хотели, чтобы наша цивилизация развилась внутри человеческой подобно гусенице диковинной бабочки, окуклилась (этой стадии мы достигли сейчас), затем, после всех метаморфоз, взмахнула обретенными крыльями и устремилась к звездам. Иначе просто невозможно объяснить дар «слухачей»!
— Значит, вы уверены, что крылья уже прорезываются, и Клану пора покинуть свою колыбель? Кстати, как вы это себе представляете?
— Поскольку человечество нас не устраивает, мы должны сблизиться с цивилизациями высшего порядка, свободными от его предрассудков. Продолжая слушать передачи из других миров, Клан рано или поздно узнает, как это осуществить технически. Смогли же мы, расшифровав сигналы, построить усилитель! Значит, когда-нибудь сумеем собрать и телепортатор, с помощью которого развитые расы путешествуют по галактике. Именно телепортатор! Вы ведь согласитесь, что использовать для этой цели громоздкие космические корабли — то же самое, что сегодня добираться из Нью-Йорка до Сан-Франциско в конных фургонах первых переселенцев!
— Соглашусь. Но что дальше?
— Дальше мы подберем себе подходящую планету и заселим ее. Клан, конечно, очень невелик, и мы не сможем захватить с собой ни заводы, ни фермы. Но у нас будут знания, которые и не снились оставшемуся на Земле бескрылому человечеству. Поэтому мы не пропадем, не деградируем.
— А как же этот загадочный «закон компенсации», который не позволяет «кси» увеличивать свою численность?
— Мы пришли к выводу, что он действует лишь в условиях, когда «кси» окружены обычными людьми. Направляющие обязаны были предусмотреть, что когда-нибудь мы обязательно оставим Землю и отправимся к звездам. Более того — это входило в их планы. А какой смысл создавать колонию, если она обречена на вымирание?
Ворохов молчал. Хотелось ли ему повидать иные миры? Не то слово! Эта безумная, несбыточная мечта сжигала Андрея с того самого дня, когда ему открылась истина, столетия назад озарившая гениальную голову Джордано Бруно. Даже просто увидеть над собой чужие, незнакомые созвездия — это здорово. А сколько еще красот скрыто там, за тридевять парсеков! Ворохов предвкушал их, разглядывая напоенные нездешней энергией картины художников-фантастов. Но покинуть Землю навсегда? Андрей попытался представить все то, что он потеряет, что кажется несущественным этим фанатикам, ищущим добра от добра. Но объять необъятное, разумеется, не удалось. Земля была слишком огромна и прекрасна, поэтому на ум пришли лишь обрывки песен, когда-то запавших в душу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39