Но есть коренное различие. Видите ли, несмотря на всю их экзотичность, людены имели все же земную природу. Человеческая цивилизация сама снесла яйцо, сама высидела, а потом растерянно помахала ручкой птенцу, навсегда улетевшему из родительского гнезда. Интересная гипотеза? Безусловно. Но никак не обоснованная научно. Примитивный вид не может вот так запросто отпочковать другой, более сложный. Впрочем, Стругацкие и не собирались пускаться в объяснения. Мне ли повторять вам их слова об идеях-вешалках! Вертикальный прогресс — и все тут, с чем хотите, с тем и ешьте.
Ворохов насторожился.
— К чему вы клоните? Откуда же, по-вашему, взялись мы, «кси»?
— Как откуда? Я ведь неспроста упоминал про яйцо. Допустим, вы видите, что один птенец в гнезде разительно отличается от остальных. Какая мысль немедленно придет вам в голову? О том, что эволюция, в нарушение всех законов, совершила немыслимый кульбит? Да нет же, вы просто подумаете, что здесь не обошлось без кукушки!
Почему Ворохов сам до этого не додумался сразу же после того, как Неведомский подчеркнул земную природу люденов? Ведь ему, ловящему свою музу среди звезд, было куда проще прийти к такому выводу, чем простому обывателю! Кто-то верит в свое божественное происхождение, чем же хуже космическое? Все равно как если бы спирит, привычно толкующий послания из потустороннего мира, устрашился им же самим вызванного духа!
— Вот оно что… — сказал Андрей. — Знаете, Кирилл Ильич, а идея вертикального прогресса все же интереснее. Ваша гипотеза, извините, слишком банальна. Что бы где ни делалось — всюду ищем козни инопланетян! Многие с пеной у рта доказывают, что они и засеяли нашу планету семенами жизни. Им, наверное, доставляет большое удовольствие думать, что они не сами повылезали на грядке, как сорняки, а были высажены умелым садоводом по всем правилам агротехники. Задумались бы еще над тем, что садоводу когда-нибудь захочется снять урожай…
— Вот вы все это говорите, а между тем сами же в свои слова не верите! Знаете, что я прав, упрямства ради только и препираетесь. И при чем тут гипотеза? Это факт!
— Факт? Ну что же, любопытно будет послушать.
— Так слушайте! Примерно семь с половиной тысяч лет назад на Земле объявились инопланетяне. Не могу поручиться, что на тарелочках. Вообще эти россказни про летающую посуду меня всегда забавляли до чрезвычайности. Ну представьте, что мы отправились к Альфе Центавра в тульском самоваре! Уверен, что все эти жестянки, космические корабли, не для развитых цивилизаций, они должны что-нибудь покруче изобрести. Но не будем отвлекаться. Так вот, прилетели они, конечно же, не просто так — закатами-рассветами полюбоваться. Стали изучать людей, вплоть до того, что разобрали по кирпичикам их генетический код. О дальнейшем можно только догадываться, но, допустим, дело было так. Запалили они костерок, расселись вокруг него отдохнуть от трудов праведных, тут один и говорит: «Эти двуногие, конечно, раса перспективная. Рано или поздно они тут и городов понастроят, и к звездам полетят. Только когда это будет! А у меня, между прочим, проектик замечательный родился. Если взять вот эту их хромосому, да еще ту, да вон ту, и малость их изменить, мозгов у аборигенов прибавится, и зашагают они по тропе прогресса чуть-чуть быстрее».
Тут, натурально, вскакивает еще один, самый горячий, и орет: «Шарлатан ты, а не ученый! Помню, как ты в школе из „троек“ не вылезал, а в восемнадцатом классе напрочь биоинженерию завалил. Так что сиди лучше и помалкивай!» В общем, слово за слово, но до драки, конечно, не дошло — все-таки цивилизованные существа, не чета нашему брату. Тогда Первый говорит: «Спорим на тонну антипротонов! Я проведу эксперимент. Подсчитаем на компьютере, когда ждать результатов, вернемся сюда, и ты сам поймешь, каким был ослом». «Спорим! — брызгает слюной Второй. — Только как ты докажешь, что они прогрессировали из-за твоих дурацких генетических изменений, а не сами по себе?» А Первый уже вошел в раж. «Элементарно! — кричит. — Я перекрою хромосомы не у всех двуногих, а только у некоторых групп, произвольно отобранных по всей планете. Каждый из них будет нести свою фирменную „метку“. А остальные пусть развиваются сами по себе. Потом прилетим — и ты убедишься, каких успехов добились мои подопечные!» Сказано — сделано. Ударили по щупальцам, свидетели подтвердили, что все законно, после чего Первый пошел и провел свой эксперимент. Ну, как вам такая трактовка событий?
Ворохов вздохнул.
— Кирилл Ильич, а вы сами-то верите в весь этот бред?
— Бред — это то, что физически невозможно, — философски изрек Неведомский. — Конечно же, все было совсем не так. Наверняка решение принималось не с кондачка, у костерка, а высшим Советом планеты, или что там у них. Наверняка было задействовано множество организаций: вплоть до какого-нибудь Общества защиты отсталых рас. Наверняка все миллион раз просчитали, прежде чем проекту дали зеленый свет. Однако суть от этого не меняется: мы с вами — результат биологического эксперимента!
Ворохову бы тут и ручки кверху поднять, но им овладел бес противоречия.
— И все-таки, Кирилл Ильич, почему вы в этом так уверены? Мало ли какое еще объяснение можно придумать! Кстати, откуда такая точность — семь с половиной тысяч лет? Инопланетяне подсказали?
Тут уже вздохнул Неведомский.
— Эх, Андрей Витальевич, плохо вы представляете, что такое наш Клан… У нас есть фоки — на все руки доки. Биохимики, антропологи, программисты… Все просчитали на компьютере, наверное, тоже миллион раз. Получилось семь с половиной тысяч лет плюс-минус пару столетий. Не верите — давайте сядем с вами и еще разочек подсчитаем. А насчет другого объяснения… Видите ли, больше ни у одного существа на всей планете не обнаружилось ничего, даже отдаленно напоминающего эту «метку». Не свойственна она земной природе. Это факт!
— Хорошо, — сдался наконец Ворохов. — Снимаю шляпу перед наукой. Пусть вы доказали, что эти творцы… биоконструкторы…
— Мы называем их Направляющими, — уточнил Кирилл Ильич. — Имеется в виду, что они начертали нам путь, отличный от других.
— Направляющие… Слово-то какое! Ну ладно, как назвали, так назвали. Только мне вот что интересно. Если эти ваши Направляющие захотели добиться впечатляющего прогресса, так и сосредоточились бы на одном направлении, существенно повышающем шансы «кси». Скажем, на уровне интеллекта. Они же, насколько я понял, попытались объять необъятное. Зачем так распыляться? Вот скажите, сколько разных талантов насчитывается у членов Клана?
— О, — сказал Неведомский, — мне, пожалуй, все и не припомнить! Есть среди нас люди, способные видеть в ультрафиолете и инфракрасном диапазоне, принимать радиоволны, невосприимчивые к ядам, умеющие регенерировать палец или ухо, во время магнитных бурь точно рассказывающие, что происходит на Солнце. Это не говоря уже об опередивших свое время композиторах, художниках, поэтах…
— Подождите, Кирилл Ильич, — перебил его Ворохов. — Если все так, как вы говорите, значит, в истории человечества было множество гениальных «кси»! А может, они и тащили на себе весь мировой прогресс? Коперник, скажем, Ньютон, Эйнштейн…
— Тут вы ошибаетесь. Названные вами гении были самыми обыкновенными людьми. Они просто отталкивались от суммы знаний, накопленных до них, раскидывали мозгами — и делали открытия. Это доказано опять же с помощью компьютерных моделей. Настоящие «кси», как правило, были в тени. Сотворив что-то необычное, они тут же убеждались, что мир этого не понимает. Более того — не желает понимать! Поэтому они почти никогда не имели успеха, а их имена забывали сразу же после смерти.
— Почему? Вы сказали — почти?
— Да, кое-кому все же удалось войти в историю. По нашим расчетам, несомненным «кси» был, например, Иероним Босх, с большой долей вероятности — Вaн Гог и Александр Скрябин.
— Неужели? Впрочем, да… у меня тоже складывалось впечатление, что они принадлежали другому миру. Знаете, Кирилл Ильич, я сейчас подумал… Гениальным математиком, физиком, да пусть хоть дворником или цветоводом, можно быть, не являясь «кси». А вот, скажем, целителем недугов, неподвластных медицине, или ясновидцем? Объяснить такие таланты, опираясь на здравый смысл, невозможно. Но если человек носит «метку», тогда он, наверное… Я, конечно, не верю в астрологию, хиромантию и прочую чушь. Но какие-то зерна истины могли оказаться и в этой мусорной куче. Вот, скажем, Нострадамус…
Неведомский откинулся на спинку кресла и расхохотался.
— Кто? Нострадамус? Ох, уморили вы меня, Андрей Витальевич! Да это же был король шарлатанов! Воистину глупость людская безгранична. Вы читали его «Центурии»? Это же бред сивой кобылы! Хотите состряпаю такие же, ничуть не хуже. Это делается элементарно! Пишешь все, что тебе взбредет в голову, стараясь напустить как можно больше тумана, точную дату не указываешь — и дело в шляпе! Когда-нибудь одно из нескольких десятков предсказаний непременно сбудется — просто по теории вероятности. Тебя тут же объявляют великим прорицателем, возвеличивают твое имя в веках… Нет, Направляющие были не дураки, они не пытались опровергнуть законы природы, поскольку это невозможно. Однако люди падки на обман, они в любой момент готовы выбросить свой разум на свалку и поверить, что дважды два — пять. Простые люди, но не «кси» — мы в этих вещах разбираемся четко. Потому-то меня и удивляет ваша, мягко говоря, наивность. Вы же «кси», Андрей Витальевич!
Ворохов сконфузился.
— Я, конечно, не специалист по Нострадамусу, но читал, что к его предсказаниям нашли ключ, и вроде бы все совпадает…
— Кто нашел? Люди, любой ценой стремящиеся сделать себе имя? Вы знаете, если кто-то очень захочет доказать недоказуемое, он это сделает, и сделает блестяще! Притянет факты за уши, а все, что не укладывается в его схему, просто-напросто отбросит. Хотите, я вам сейчас докажу существование ведьм? Серьезно! Даже кучу свидетельских показаний приведу!
Ворохов понял, что разговор зашел не туда.
— Вы все-таки не ответили на мой вопрос. Чего добивались Направляющие, раздарив такое множество талантов, причем каждый из нас получил лишь один-два?
Кирилл Ильич нахмурился.
— Не знаю. И никто не знает. Чтобы ответить, надо ясно представлять себе замысел эксперимента, а не строить догадки. Вы возьмете на себя смелость заявить, что постигли логику сверхцивилизации? Когда вам известно лишь то, что эта цивилизация действительно где-то существует?
— А может, уже и не существует, — сказал Ворохов.
— Что? — Неведомский рывком подался вперед, и на лице его, к изумлению Андрея, мелькнул страх. — Что вы сказали?!
Ворохов не знал, что и подумать. Кирилл Ильич производил впечатление абсолютно уверенного в себе человека. Не противоречила этому и его любовь к уменьшительно-ласкательным суффиксам: теперь она казалась частью какой-то большой игры. И вот… Да было бы, в самом деле, из-за чего расстраиваться! Неужели его так волнует судьба гипотетических пришельцев?
— Э-э… — сказал он. — По-моему, это очевидно. За семь с половиной тысяч лет мы прошили путь от каменных орудий до атомной бомбы. И чуть не умудрились уничтожить себя этой самой бомбой. А что может приключиться за столь долгий срок со сверхцивилизацией? Может, она вообще ушла в какой-нибудь астрал и носа не высовывает в наш грешный мир.
Кирилл Ильич уже овладел собой, даже улыбнулся.
— Извиняюсь, слишком близко принял к сердцу. Подумал: вдруг вам действительно что-нибудь известно?
— О чем вы? — не понял Ворохов.
— Да мало ли… Нам, «кси», доступно многое. Вы знаете, например, что в вас есть какой-то скрытый талант?
— Слышал, но не придал этому значения.
— Ну и чудненько. Видите ли, у нас есть основания полагать, что Направляющие ни в какой астрал не уходили, они по-прежнему находятся в известной нам Вселенной. Вы высказали догадку, не более того. А мы считаем, что есть признаки, подтверждающие нашу правоту.
— Признаки?
— Косвенные, конечно. Не могу всего объяснить, да это пока и преждевременно. Итак, на чем мы остановились? На обилии Даров? Да, это так, но есть и нечто, роднящее всех членов Клана.
— Отвращение к табаку?
— Не только. К наркотикам, крепкой выпивке, политической трескотне, насилию, примитивной музыке, дерьмовой литературе, мистицизму и прочему шарлатанству. Направляющие как будто задались целью оградить наш разум от разрушающих факторов, в том числе и от отупляющей масс-культуры, отточить его, подготовить к какой-то миссии.
— Всовываешь в мозг электрод, выжигаешь группу клеток, и человек навсегда утрачивает способность убивать, материться, сморкаться в общественных местах, наступать другим на ноги? Хотите сказать, что мы все — «заводные апельсины»?
— Слишком прямолинейно мыслите, Андрей Витальевич. «Кси» может выдуть бутылку водки, вколоть себе героин, даже пристрелить кого-нибудь — и ему вовсе не придется после этого корчиться от невыносимой боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Ворохов насторожился.
— К чему вы клоните? Откуда же, по-вашему, взялись мы, «кси»?
— Как откуда? Я ведь неспроста упоминал про яйцо. Допустим, вы видите, что один птенец в гнезде разительно отличается от остальных. Какая мысль немедленно придет вам в голову? О том, что эволюция, в нарушение всех законов, совершила немыслимый кульбит? Да нет же, вы просто подумаете, что здесь не обошлось без кукушки!
Почему Ворохов сам до этого не додумался сразу же после того, как Неведомский подчеркнул земную природу люденов? Ведь ему, ловящему свою музу среди звезд, было куда проще прийти к такому выводу, чем простому обывателю! Кто-то верит в свое божественное происхождение, чем же хуже космическое? Все равно как если бы спирит, привычно толкующий послания из потустороннего мира, устрашился им же самим вызванного духа!
— Вот оно что… — сказал Андрей. — Знаете, Кирилл Ильич, а идея вертикального прогресса все же интереснее. Ваша гипотеза, извините, слишком банальна. Что бы где ни делалось — всюду ищем козни инопланетян! Многие с пеной у рта доказывают, что они и засеяли нашу планету семенами жизни. Им, наверное, доставляет большое удовольствие думать, что они не сами повылезали на грядке, как сорняки, а были высажены умелым садоводом по всем правилам агротехники. Задумались бы еще над тем, что садоводу когда-нибудь захочется снять урожай…
— Вот вы все это говорите, а между тем сами же в свои слова не верите! Знаете, что я прав, упрямства ради только и препираетесь. И при чем тут гипотеза? Это факт!
— Факт? Ну что же, любопытно будет послушать.
— Так слушайте! Примерно семь с половиной тысяч лет назад на Земле объявились инопланетяне. Не могу поручиться, что на тарелочках. Вообще эти россказни про летающую посуду меня всегда забавляли до чрезвычайности. Ну представьте, что мы отправились к Альфе Центавра в тульском самоваре! Уверен, что все эти жестянки, космические корабли, не для развитых цивилизаций, они должны что-нибудь покруче изобрести. Но не будем отвлекаться. Так вот, прилетели они, конечно же, не просто так — закатами-рассветами полюбоваться. Стали изучать людей, вплоть до того, что разобрали по кирпичикам их генетический код. О дальнейшем можно только догадываться, но, допустим, дело было так. Запалили они костерок, расселись вокруг него отдохнуть от трудов праведных, тут один и говорит: «Эти двуногие, конечно, раса перспективная. Рано или поздно они тут и городов понастроят, и к звездам полетят. Только когда это будет! А у меня, между прочим, проектик замечательный родился. Если взять вот эту их хромосому, да еще ту, да вон ту, и малость их изменить, мозгов у аборигенов прибавится, и зашагают они по тропе прогресса чуть-чуть быстрее».
Тут, натурально, вскакивает еще один, самый горячий, и орет: «Шарлатан ты, а не ученый! Помню, как ты в школе из „троек“ не вылезал, а в восемнадцатом классе напрочь биоинженерию завалил. Так что сиди лучше и помалкивай!» В общем, слово за слово, но до драки, конечно, не дошло — все-таки цивилизованные существа, не чета нашему брату. Тогда Первый говорит: «Спорим на тонну антипротонов! Я проведу эксперимент. Подсчитаем на компьютере, когда ждать результатов, вернемся сюда, и ты сам поймешь, каким был ослом». «Спорим! — брызгает слюной Второй. — Только как ты докажешь, что они прогрессировали из-за твоих дурацких генетических изменений, а не сами по себе?» А Первый уже вошел в раж. «Элементарно! — кричит. — Я перекрою хромосомы не у всех двуногих, а только у некоторых групп, произвольно отобранных по всей планете. Каждый из них будет нести свою фирменную „метку“. А остальные пусть развиваются сами по себе. Потом прилетим — и ты убедишься, каких успехов добились мои подопечные!» Сказано — сделано. Ударили по щупальцам, свидетели подтвердили, что все законно, после чего Первый пошел и провел свой эксперимент. Ну, как вам такая трактовка событий?
Ворохов вздохнул.
— Кирилл Ильич, а вы сами-то верите в весь этот бред?
— Бред — это то, что физически невозможно, — философски изрек Неведомский. — Конечно же, все было совсем не так. Наверняка решение принималось не с кондачка, у костерка, а высшим Советом планеты, или что там у них. Наверняка было задействовано множество организаций: вплоть до какого-нибудь Общества защиты отсталых рас. Наверняка все миллион раз просчитали, прежде чем проекту дали зеленый свет. Однако суть от этого не меняется: мы с вами — результат биологического эксперимента!
Ворохову бы тут и ручки кверху поднять, но им овладел бес противоречия.
— И все-таки, Кирилл Ильич, почему вы в этом так уверены? Мало ли какое еще объяснение можно придумать! Кстати, откуда такая точность — семь с половиной тысяч лет? Инопланетяне подсказали?
Тут уже вздохнул Неведомский.
— Эх, Андрей Витальевич, плохо вы представляете, что такое наш Клан… У нас есть фоки — на все руки доки. Биохимики, антропологи, программисты… Все просчитали на компьютере, наверное, тоже миллион раз. Получилось семь с половиной тысяч лет плюс-минус пару столетий. Не верите — давайте сядем с вами и еще разочек подсчитаем. А насчет другого объяснения… Видите ли, больше ни у одного существа на всей планете не обнаружилось ничего, даже отдаленно напоминающего эту «метку». Не свойственна она земной природе. Это факт!
— Хорошо, — сдался наконец Ворохов. — Снимаю шляпу перед наукой. Пусть вы доказали, что эти творцы… биоконструкторы…
— Мы называем их Направляющими, — уточнил Кирилл Ильич. — Имеется в виду, что они начертали нам путь, отличный от других.
— Направляющие… Слово-то какое! Ну ладно, как назвали, так назвали. Только мне вот что интересно. Если эти ваши Направляющие захотели добиться впечатляющего прогресса, так и сосредоточились бы на одном направлении, существенно повышающем шансы «кси». Скажем, на уровне интеллекта. Они же, насколько я понял, попытались объять необъятное. Зачем так распыляться? Вот скажите, сколько разных талантов насчитывается у членов Клана?
— О, — сказал Неведомский, — мне, пожалуй, все и не припомнить! Есть среди нас люди, способные видеть в ультрафиолете и инфракрасном диапазоне, принимать радиоволны, невосприимчивые к ядам, умеющие регенерировать палец или ухо, во время магнитных бурь точно рассказывающие, что происходит на Солнце. Это не говоря уже об опередивших свое время композиторах, художниках, поэтах…
— Подождите, Кирилл Ильич, — перебил его Ворохов. — Если все так, как вы говорите, значит, в истории человечества было множество гениальных «кси»! А может, они и тащили на себе весь мировой прогресс? Коперник, скажем, Ньютон, Эйнштейн…
— Тут вы ошибаетесь. Названные вами гении были самыми обыкновенными людьми. Они просто отталкивались от суммы знаний, накопленных до них, раскидывали мозгами — и делали открытия. Это доказано опять же с помощью компьютерных моделей. Настоящие «кси», как правило, были в тени. Сотворив что-то необычное, они тут же убеждались, что мир этого не понимает. Более того — не желает понимать! Поэтому они почти никогда не имели успеха, а их имена забывали сразу же после смерти.
— Почему? Вы сказали — почти?
— Да, кое-кому все же удалось войти в историю. По нашим расчетам, несомненным «кси» был, например, Иероним Босх, с большой долей вероятности — Вaн Гог и Александр Скрябин.
— Неужели? Впрочем, да… у меня тоже складывалось впечатление, что они принадлежали другому миру. Знаете, Кирилл Ильич, я сейчас подумал… Гениальным математиком, физиком, да пусть хоть дворником или цветоводом, можно быть, не являясь «кси». А вот, скажем, целителем недугов, неподвластных медицине, или ясновидцем? Объяснить такие таланты, опираясь на здравый смысл, невозможно. Но если человек носит «метку», тогда он, наверное… Я, конечно, не верю в астрологию, хиромантию и прочую чушь. Но какие-то зерна истины могли оказаться и в этой мусорной куче. Вот, скажем, Нострадамус…
Неведомский откинулся на спинку кресла и расхохотался.
— Кто? Нострадамус? Ох, уморили вы меня, Андрей Витальевич! Да это же был король шарлатанов! Воистину глупость людская безгранична. Вы читали его «Центурии»? Это же бред сивой кобылы! Хотите состряпаю такие же, ничуть не хуже. Это делается элементарно! Пишешь все, что тебе взбредет в голову, стараясь напустить как можно больше тумана, точную дату не указываешь — и дело в шляпе! Когда-нибудь одно из нескольких десятков предсказаний непременно сбудется — просто по теории вероятности. Тебя тут же объявляют великим прорицателем, возвеличивают твое имя в веках… Нет, Направляющие были не дураки, они не пытались опровергнуть законы природы, поскольку это невозможно. Однако люди падки на обман, они в любой момент готовы выбросить свой разум на свалку и поверить, что дважды два — пять. Простые люди, но не «кси» — мы в этих вещах разбираемся четко. Потому-то меня и удивляет ваша, мягко говоря, наивность. Вы же «кси», Андрей Витальевич!
Ворохов сконфузился.
— Я, конечно, не специалист по Нострадамусу, но читал, что к его предсказаниям нашли ключ, и вроде бы все совпадает…
— Кто нашел? Люди, любой ценой стремящиеся сделать себе имя? Вы знаете, если кто-то очень захочет доказать недоказуемое, он это сделает, и сделает блестяще! Притянет факты за уши, а все, что не укладывается в его схему, просто-напросто отбросит. Хотите, я вам сейчас докажу существование ведьм? Серьезно! Даже кучу свидетельских показаний приведу!
Ворохов понял, что разговор зашел не туда.
— Вы все-таки не ответили на мой вопрос. Чего добивались Направляющие, раздарив такое множество талантов, причем каждый из нас получил лишь один-два?
Кирилл Ильич нахмурился.
— Не знаю. И никто не знает. Чтобы ответить, надо ясно представлять себе замысел эксперимента, а не строить догадки. Вы возьмете на себя смелость заявить, что постигли логику сверхцивилизации? Когда вам известно лишь то, что эта цивилизация действительно где-то существует?
— А может, уже и не существует, — сказал Ворохов.
— Что? — Неведомский рывком подался вперед, и на лице его, к изумлению Андрея, мелькнул страх. — Что вы сказали?!
Ворохов не знал, что и подумать. Кирилл Ильич производил впечатление абсолютно уверенного в себе человека. Не противоречила этому и его любовь к уменьшительно-ласкательным суффиксам: теперь она казалась частью какой-то большой игры. И вот… Да было бы, в самом деле, из-за чего расстраиваться! Неужели его так волнует судьба гипотетических пришельцев?
— Э-э… — сказал он. — По-моему, это очевидно. За семь с половиной тысяч лет мы прошили путь от каменных орудий до атомной бомбы. И чуть не умудрились уничтожить себя этой самой бомбой. А что может приключиться за столь долгий срок со сверхцивилизацией? Может, она вообще ушла в какой-нибудь астрал и носа не высовывает в наш грешный мир.
Кирилл Ильич уже овладел собой, даже улыбнулся.
— Извиняюсь, слишком близко принял к сердцу. Подумал: вдруг вам действительно что-нибудь известно?
— О чем вы? — не понял Ворохов.
— Да мало ли… Нам, «кси», доступно многое. Вы знаете, например, что в вас есть какой-то скрытый талант?
— Слышал, но не придал этому значения.
— Ну и чудненько. Видите ли, у нас есть основания полагать, что Направляющие ни в какой астрал не уходили, они по-прежнему находятся в известной нам Вселенной. Вы высказали догадку, не более того. А мы считаем, что есть признаки, подтверждающие нашу правоту.
— Признаки?
— Косвенные, конечно. Не могу всего объяснить, да это пока и преждевременно. Итак, на чем мы остановились? На обилии Даров? Да, это так, но есть и нечто, роднящее всех членов Клана.
— Отвращение к табаку?
— Не только. К наркотикам, крепкой выпивке, политической трескотне, насилию, примитивной музыке, дерьмовой литературе, мистицизму и прочему шарлатанству. Направляющие как будто задались целью оградить наш разум от разрушающих факторов, в том числе и от отупляющей масс-культуры, отточить его, подготовить к какой-то миссии.
— Всовываешь в мозг электрод, выжигаешь группу клеток, и человек навсегда утрачивает способность убивать, материться, сморкаться в общественных местах, наступать другим на ноги? Хотите сказать, что мы все — «заводные апельсины»?
— Слишком прямолинейно мыслите, Андрей Витальевич. «Кси» может выдуть бутылку водки, вколоть себе героин, даже пристрелить кого-нибудь — и ему вовсе не придется после этого корчиться от невыносимой боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39