Для таких охотников, как мы, хватит часа…
– Извините, господин, пройти придется не меньше пяти да еще по горам, не забывайте. Предположим, три с половиной часа, ну, четыре и столько же, чтобы вернуться.
– Согласен, восемь вместо двух.
– Это большая разница.
– Сейчас нет еще шести часов, к двум дня мы уже вернемся.
– В горах ничего нельзя предугадать заранее. А у вас, как видно, чешутся руки, так хочется разделаться с медведем, не так ли? И я вас понимаю…
– Так за чем же дело стало?
– Я согласен, просто предупреждаю, никогда не знаешь наверняка…
– Неизвестно даже, убьем ли мы медведя?
– Ну тут я отвечу только, что если у вас не дрогнет при виде этих свирепых зверей рука, если вы попадете точно в цель…
– Вы обещаете подвести меня к ним на расстояние выстрела?
– Да, если будете выполнять мои указания.
– Торжественно обещаю.
– Дело серьезное.
– Пойдем же скорее. Ли присмотрит за багажом, а носильщики отдохнут, пока нас нет.
– Надо бы дать им немного мяса и бренди.
– Дурная привычка! Но если вы так считаете, я не возражаю.
– И вам советую взять с собой съестного.
– А вы?
– В моей котомке всегда найдется что-нибудь про запас.
– А я надеюсь полакомиться отбивной из медведя.
– Как знаете, в дороге каждый обеспечивает себя сам.
– Да что я, ребенок? Я исходил все Гималаи, по сравнению с которыми Скалистые горы – только холмики, я размозжил там голову не одному тигру, каждый из них запросто проглотил бы вашего медведя.
– Я готов, месье. Идите следом и повторяйте все мои действия: это непременное условие успеха.
– Прекрасно!
Сэр Джордж без промедления вынимает из металлического ящика с оружием роскошный двуствольный экспресс-карабин 557 калибраnote 57, изготовленный специально для него знаменитым лондонским ружейных дел мастером. К карабину прилагаются конической формы пули весом 30, 72 грамма с большим пороховым зарядом – до 10, 24 грамма и дальностью попадания до двухсот метров. Чтобы выдержать заряд такой силы, ружье имеет большую массу, весит более пяти килограммов.
Джентльмен в двух словах объясняет Перро преимущества экспресс-пули, которая благодаря внутреннему желобку продолжает движение внутри своей жертвы и способна расширять рану почти так же, как пуля разрывная.
Метис одобрительно кивает головой, рассматривает ружье как истинный профессионал, а про себя ворчит:
– Мы еще посмотрим, господин милорд, как ты управишься со своим ружьем за полторы тысячи франков, посмотрим, чего стоят твои рассказы об охоте на тигров там, в твоих Малаях…
Наконец охотники отправились в путь. Сэр Джордж больше не думал об оставленном снаряжении, словно оно стоило каких-нибудь двадцать пять фунтов стерлингов, позабыл и об изуродованном, брошенном в траве трупе Тома и о предостережениях гида. Перро отбросил все заботы, как и положено человеку, много видевшему, часто рисковавшему, прошедшему огонь, воду и медные трубы, готовому посетить дьявола и от него вернуться.
Ли, объятый страхом, понимая, что остается один на один с носильщиками, которым он только что дал по приказу хозяина провизии, улегся среди ящиков и коробок, чтобы не слышать голосов, а главное – не видеть зловещих взглядов, которыми проводили носильщики англичанина и метиса, отправившихся по горной тропе.
ГЛАВА 8
Чутье охотника. – Болота в горах. – Гордость. – Приходится уступить усталости. – Медведи. – Выстрел на расстоянии двухсот шагов. – Меткий стрелок. – Звери. – Возвращаются и нападают. – Выстрелы из пистолета. – Рукопашная. – «На помощь!»
Даже если вы не альпинист, но иногда путешествовали в горах, вы знаете, как трудно там придерживаться нужного направления: искомая точка то и дело исчезает из поля зрения.
Сверху долины и горы видны отчетливо, все предстает как бы в обманчивой перспективе, так и хочется сказать: «Да это же совсем рядом».
Скоро эта иллюзия исчезает. Стоит пройти небольшой участок пути, и цель уже не видна. Встречаются препятствия, издали неразличимые – то углубления, то холмы, откуда-то берутся лесные массивы и кустарники, и, например, деревья, находившиеся, казалось, в одном месте, решительно удаляются. Приходится подниматься, спускаться, обходить заросли, пробираться через бурелом, идти по дну расщелин, взбираться по крутым гористым склонам.
Если у путешественника нет компаса, если солнце – спасительное светило всех странников – спряталось за тучку, двадцать раз потеряешь цель, и бывает, заблудишься – у городского человека очень плохо развито пространственное чутье.
Оно есть у насекомых, птиц, млекопитающих, в совершенстве пользуются им аборигеныnote 58. Индеец в густом лесу, гаучоnote 59 в прериях, австралийский туземец в дикой чащобе, эскимос в бескрайней пустыне без всяких трудностей проходят расстояния по прямой линии, в то время как дитя цивилизации кружится на одном месте, чаще всего слева направо, описывая круги, из которых ему не выбраться.
Охотники, будучи полудикарями, приобретают это чувство в результате долгого опыта – без него невозможна их волнующая и опасная профессия.
Так и Перро. Без всяких усилий, не останавливаясь ни на минуту, он неутомимо, размеренным шагом идет к цели, так, словно не спускает глаз со стрелки компаса, хотя в действительности даже не глядит вперед, петляет, поворачивает, поднимается, опускается, в зависимости от того, какие препятствия встречаются на пути.
Жара становится изнурительной. Появляется мошкара, особенно докучают огромные жужжащие слепни, ненасытные кровососы, которых канадец прозвал бульдогами. Подходящая кличка: крылатые вампиры не отстанут, пока не насытятся.
Раз появились слепни, значит, близко болото – в Скалистых горах это не редкость. В ущельях, на плато, в долинах внезапно встречаются большие пустоши, покрытые нежной светло-зеленой травой и мхом, из-под которых выступает ледяная вода. Приходится обходить эти гнилые места, чтобы не погибнуть, как погибают в зыбучих песках Нормандии или на «мертвых» пространствах Солони.
Почвенные воды сочатся тонкими ручейками, в них роится всяческая живность. Сюда приходят на водопой лоси и красные олени – их следы Перро различает хорошо.
Следов бигорна нет, но зато очень много когтистых отпечатков черных и бурых медведей.
Целые стаи частых в американских лесах диких красавцев голубей с длинными хвостами поднимаются в воздух, громко хлопая крыльями. Лесные куропатки и глухари, вспугнутые нашими путешественниками, перелетают с дерева на дерево, с любопытством посматривая на охотников.
Куропатка еловых лесов, величиною больше глухаря, уже вывела птенцов и отважно их защищает, бросаясь навстречу опасности, взъерошив перья и загребая крылом по земле, совсем как домашние куры.
– Не бойтесь, мелкота, мы оставим вас в покое, – говорит метис грубоватым, но нежным голосом.
И, обернувшись к вспотевшему англичанину, спрашивает:
– Может быть, сердце подсказывает вам, что нужен отдых?
– Если вы устали, я согласен, – отвечает сэр Джордж.
– Я? Устал? – рассмеявшись, бросает канадец. – Шутите, сэр? Предлагаю привал, потому что вы тяжело дышите. Знаете, самолюбие здесь ни при чем. Мы не прошли еще и половины пути, а впереди подъем.
– Вперед! Куда вы, туда и я.
Перро промолчал, но губы его дрогнули в иронически-хитрой улыбке.
Скалы, овраги, горные потоки, непроходимые заросли, снова потоки, снова заросли, овраги и скалы. Жара уже нестерпимая, и сэр Джордж наклоняется к ручью, чтобы напиться, и про себя злится на этого метиса, такого же свежего, как в начале пути.
Перро, конечно, немного кокетничает своей выносливостью, но самое непостижимое, как он ориентируется в этом хаосе. Карабин на плече, рука в кармане, а вторая свободна, он словно прогуливается, с легкостью юноши преодолевая препятствия, такие трудные для англичанина. Походка Перро легка – и на острых скалах, и средь колючих кустарников, и на оползнях, и по заболоченным лесам, где нога по щиколотку погружается в жижу и где сэр Джордж, вспотевший, запыхавшийся, идет, спотыкаясь и изнемогая, поддерживаемый только своей непомерной гордыней.
А Перро впереди, принюхивается к воздуху, любуется белками, прыгающими в ветвях сосны, дятлом, вытаскивающим из ствола каких-то темно-золотистых насекомых, стайками стрижей, которые гоняются друг за другом и ныряют в световые полосы, словно рой комаров под лучами солнца. Для него это приятная прогулка, он наслаждается лесом с утонченным дилетантизмомnote 60 подлинного любителя природы.
Они идут уже три часа. Сэр Джордж, потеряв все ориентиры, не знает, где они находятся. Наверное, они уже недалеко, потому что проводник пятнадцать минут назад загасил свою трубку.
– Если вы разрешите, месье, – проговорил канадец с отеческим терпением, – остановимся здесь ненадолго. Мы недалеко от места, где вы видели медведей. Если, конечно, они не ушли. Вам надо отдохнуть, успокоиться, чтобы сделать меткий выстрел.
– С удовольствием, – еле двигая губами, отвечает Его Высочество и тяжело опускается на сваленный бурей кедр.
– Вот тут посидим четверть часа. К вам вернутся силы и свежесть, словно вы только что из баки и вы точно наведете мушку. Впрочем, я буду рядом. На случай, если промахнетесь… Знаете, этого зверя надо убивать сразу или подбить так, чтобы он не мог двигаться, а иначе плохо придется.
– Я запрещаю вам стрелять в того же медведя, в которого буду стрелять я. Предоставьте мне выстрелить дважды, чтобы подбить самых крупных. К тому же с вашим ружьем…
– Не смейтесь над моим шарпом, он верно служит мне двадцать лет и не разу не подвел. Да, у меня одностволка, но я попаду из нее вернее, чем вы из вашей двустволки.
– Посмотрим, – приободрился сэр Джордж, презрительно поглядывая на старый карабин Перро, с поверхности которого давно сошла бронза.
– Теперь вы чувствуете себя в состоянии атаковать?
– Я всегда готов атаковать.
– Только что по лицу вашему струился пот и ваше учащенное дыхание…
– Ближе к делу. Где медведи?
– В четырехстах ярдахnote 61 отсюда.
– А как приблизиться к ним на расстояние выстрела?
– А что вы называете расстоянием выстрела?
– Ну, например, двести шагов.
– Это далековато.
– А какая вам разница, если я уверен, что уложу их?
– Ни вам, ни кому другому с такого расстояния не попасть.
– Спорим на пари?
– Спасибо! У меня есть менее глупые способы вкладывать деньги.
– Подведите меня на двести шагов, большего от вас не требуется.
– Если настаиваете, следуйте за мной, но это очевидная глупость.
С этими словами Перро ложится на траву, берет в зубы ремень своего карабина с только что взведенным курком, ползет по ковру из мха и хвои, так плотно прижимаясь к земле, что его не заметишь за двадцать шагов.
Сэр Джордж попробовал взять свое ружье так же, но то ли ружье его тяжелее, то ли челюсти не так сильны, но ему пришлось от этого отказаться. Он двинулся вперед – причем довольно проворно – на четвереньках, скользя по земле на локтях и коленях.
Охотники попали в красивейшую рощу красных сосен, разросшихся на склоне Скалистых гор. К востоку от этой рощицы на плато и находились медведи три часа назад.
– Вы думаете, они все еще там? – шепчет еле слышно наш джентльмен.
– Думаю, да, – так же шепотом отвечает метис, – у них сиестаnote 62: наелись лука и теперь или дремлют, или играют друг с другом. До темноты косолапые едва ли отправятся дальше. А сейчас ни звука!
Они поползли дальше, хвоя и мох поглощали шум движений, только благодаря этому и можно было рассчитывать на успех.
– Осторожнее, – тихо произносит Перро. – Вот! Теперь вы их видите?
– Вижу только темные камни.
– Это не камни, а медведи, они далеко от нас и отсвечивают на солнце, как выдры.
– Подползем еще, я плохо их различаю.
– Возьмите очки.
– Да, действительно. Вы правы, Перро, мы, пожалуй, далековато, но приблизиться не удастся – рощица кончается.
– Можно ползти по открытому месту. Гризли много, они чувствуют свою силу и едва ли пустятся в бегство.
– Нет, я сказал, что буду стрелять с двухсот метров, значит так тому и быть!
– Это глупо.
– Я отвечаю за свои поступки, вся ответственность на мне.
– Воля ваша!
Сэр Джордж, опершись локтем левой руки о колено, аккуратно поддерживает ружье, поднимает его, ищет цель и тихо нажимает на курок.
За оглушительным шумом выстрела последовал хриплый, сдавленный, устрашающий вой.
Один из медведей, лениво гревшийся на солнышке, подскочил, словно под ним рванула мина, встал на задние лапы и тяжело упал на землю.
Остальные лежебоки в тот же миг вскочили, повернули головы в сторону рощицы, откуда прозвучал выстрел, – увидев среди сосен белый дымок, уверенные в свой силе, бросились все трое навстречу невидимому противнику.
Охотники одновременно отбежали в сторону от места, где еще не рассеялось облачко дыма.
Сэр Джордж различает за стволами силуэт сильного красивого медведя, который замер, принюхиваясь к воздуху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
– Извините, господин, пройти придется не меньше пяти да еще по горам, не забывайте. Предположим, три с половиной часа, ну, четыре и столько же, чтобы вернуться.
– Согласен, восемь вместо двух.
– Это большая разница.
– Сейчас нет еще шести часов, к двум дня мы уже вернемся.
– В горах ничего нельзя предугадать заранее. А у вас, как видно, чешутся руки, так хочется разделаться с медведем, не так ли? И я вас понимаю…
– Так за чем же дело стало?
– Я согласен, просто предупреждаю, никогда не знаешь наверняка…
– Неизвестно даже, убьем ли мы медведя?
– Ну тут я отвечу только, что если у вас не дрогнет при виде этих свирепых зверей рука, если вы попадете точно в цель…
– Вы обещаете подвести меня к ним на расстояние выстрела?
– Да, если будете выполнять мои указания.
– Торжественно обещаю.
– Дело серьезное.
– Пойдем же скорее. Ли присмотрит за багажом, а носильщики отдохнут, пока нас нет.
– Надо бы дать им немного мяса и бренди.
– Дурная привычка! Но если вы так считаете, я не возражаю.
– И вам советую взять с собой съестного.
– А вы?
– В моей котомке всегда найдется что-нибудь про запас.
– А я надеюсь полакомиться отбивной из медведя.
– Как знаете, в дороге каждый обеспечивает себя сам.
– Да что я, ребенок? Я исходил все Гималаи, по сравнению с которыми Скалистые горы – только холмики, я размозжил там голову не одному тигру, каждый из них запросто проглотил бы вашего медведя.
– Я готов, месье. Идите следом и повторяйте все мои действия: это непременное условие успеха.
– Прекрасно!
Сэр Джордж без промедления вынимает из металлического ящика с оружием роскошный двуствольный экспресс-карабин 557 калибраnote 57, изготовленный специально для него знаменитым лондонским ружейных дел мастером. К карабину прилагаются конической формы пули весом 30, 72 грамма с большим пороховым зарядом – до 10, 24 грамма и дальностью попадания до двухсот метров. Чтобы выдержать заряд такой силы, ружье имеет большую массу, весит более пяти килограммов.
Джентльмен в двух словах объясняет Перро преимущества экспресс-пули, которая благодаря внутреннему желобку продолжает движение внутри своей жертвы и способна расширять рану почти так же, как пуля разрывная.
Метис одобрительно кивает головой, рассматривает ружье как истинный профессионал, а про себя ворчит:
– Мы еще посмотрим, господин милорд, как ты управишься со своим ружьем за полторы тысячи франков, посмотрим, чего стоят твои рассказы об охоте на тигров там, в твоих Малаях…
Наконец охотники отправились в путь. Сэр Джордж больше не думал об оставленном снаряжении, словно оно стоило каких-нибудь двадцать пять фунтов стерлингов, позабыл и об изуродованном, брошенном в траве трупе Тома и о предостережениях гида. Перро отбросил все заботы, как и положено человеку, много видевшему, часто рисковавшему, прошедшему огонь, воду и медные трубы, готовому посетить дьявола и от него вернуться.
Ли, объятый страхом, понимая, что остается один на один с носильщиками, которым он только что дал по приказу хозяина провизии, улегся среди ящиков и коробок, чтобы не слышать голосов, а главное – не видеть зловещих взглядов, которыми проводили носильщики англичанина и метиса, отправившихся по горной тропе.
ГЛАВА 8
Чутье охотника. – Болота в горах. – Гордость. – Приходится уступить усталости. – Медведи. – Выстрел на расстоянии двухсот шагов. – Меткий стрелок. – Звери. – Возвращаются и нападают. – Выстрелы из пистолета. – Рукопашная. – «На помощь!»
Даже если вы не альпинист, но иногда путешествовали в горах, вы знаете, как трудно там придерживаться нужного направления: искомая точка то и дело исчезает из поля зрения.
Сверху долины и горы видны отчетливо, все предстает как бы в обманчивой перспективе, так и хочется сказать: «Да это же совсем рядом».
Скоро эта иллюзия исчезает. Стоит пройти небольшой участок пути, и цель уже не видна. Встречаются препятствия, издали неразличимые – то углубления, то холмы, откуда-то берутся лесные массивы и кустарники, и, например, деревья, находившиеся, казалось, в одном месте, решительно удаляются. Приходится подниматься, спускаться, обходить заросли, пробираться через бурелом, идти по дну расщелин, взбираться по крутым гористым склонам.
Если у путешественника нет компаса, если солнце – спасительное светило всех странников – спряталось за тучку, двадцать раз потеряешь цель, и бывает, заблудишься – у городского человека очень плохо развито пространственное чутье.
Оно есть у насекомых, птиц, млекопитающих, в совершенстве пользуются им аборигеныnote 58. Индеец в густом лесу, гаучоnote 59 в прериях, австралийский туземец в дикой чащобе, эскимос в бескрайней пустыне без всяких трудностей проходят расстояния по прямой линии, в то время как дитя цивилизации кружится на одном месте, чаще всего слева направо, описывая круги, из которых ему не выбраться.
Охотники, будучи полудикарями, приобретают это чувство в результате долгого опыта – без него невозможна их волнующая и опасная профессия.
Так и Перро. Без всяких усилий, не останавливаясь ни на минуту, он неутомимо, размеренным шагом идет к цели, так, словно не спускает глаз со стрелки компаса, хотя в действительности даже не глядит вперед, петляет, поворачивает, поднимается, опускается, в зависимости от того, какие препятствия встречаются на пути.
Жара становится изнурительной. Появляется мошкара, особенно докучают огромные жужжащие слепни, ненасытные кровососы, которых канадец прозвал бульдогами. Подходящая кличка: крылатые вампиры не отстанут, пока не насытятся.
Раз появились слепни, значит, близко болото – в Скалистых горах это не редкость. В ущельях, на плато, в долинах внезапно встречаются большие пустоши, покрытые нежной светло-зеленой травой и мхом, из-под которых выступает ледяная вода. Приходится обходить эти гнилые места, чтобы не погибнуть, как погибают в зыбучих песках Нормандии или на «мертвых» пространствах Солони.
Почвенные воды сочатся тонкими ручейками, в них роится всяческая живность. Сюда приходят на водопой лоси и красные олени – их следы Перро различает хорошо.
Следов бигорна нет, но зато очень много когтистых отпечатков черных и бурых медведей.
Целые стаи частых в американских лесах диких красавцев голубей с длинными хвостами поднимаются в воздух, громко хлопая крыльями. Лесные куропатки и глухари, вспугнутые нашими путешественниками, перелетают с дерева на дерево, с любопытством посматривая на охотников.
Куропатка еловых лесов, величиною больше глухаря, уже вывела птенцов и отважно их защищает, бросаясь навстречу опасности, взъерошив перья и загребая крылом по земле, совсем как домашние куры.
– Не бойтесь, мелкота, мы оставим вас в покое, – говорит метис грубоватым, но нежным голосом.
И, обернувшись к вспотевшему англичанину, спрашивает:
– Может быть, сердце подсказывает вам, что нужен отдых?
– Если вы устали, я согласен, – отвечает сэр Джордж.
– Я? Устал? – рассмеявшись, бросает канадец. – Шутите, сэр? Предлагаю привал, потому что вы тяжело дышите. Знаете, самолюбие здесь ни при чем. Мы не прошли еще и половины пути, а впереди подъем.
– Вперед! Куда вы, туда и я.
Перро промолчал, но губы его дрогнули в иронически-хитрой улыбке.
Скалы, овраги, горные потоки, непроходимые заросли, снова потоки, снова заросли, овраги и скалы. Жара уже нестерпимая, и сэр Джордж наклоняется к ручью, чтобы напиться, и про себя злится на этого метиса, такого же свежего, как в начале пути.
Перро, конечно, немного кокетничает своей выносливостью, но самое непостижимое, как он ориентируется в этом хаосе. Карабин на плече, рука в кармане, а вторая свободна, он словно прогуливается, с легкостью юноши преодолевая препятствия, такие трудные для англичанина. Походка Перро легка – и на острых скалах, и средь колючих кустарников, и на оползнях, и по заболоченным лесам, где нога по щиколотку погружается в жижу и где сэр Джордж, вспотевший, запыхавшийся, идет, спотыкаясь и изнемогая, поддерживаемый только своей непомерной гордыней.
А Перро впереди, принюхивается к воздуху, любуется белками, прыгающими в ветвях сосны, дятлом, вытаскивающим из ствола каких-то темно-золотистых насекомых, стайками стрижей, которые гоняются друг за другом и ныряют в световые полосы, словно рой комаров под лучами солнца. Для него это приятная прогулка, он наслаждается лесом с утонченным дилетантизмомnote 60 подлинного любителя природы.
Они идут уже три часа. Сэр Джордж, потеряв все ориентиры, не знает, где они находятся. Наверное, они уже недалеко, потому что проводник пятнадцать минут назад загасил свою трубку.
– Если вы разрешите, месье, – проговорил канадец с отеческим терпением, – остановимся здесь ненадолго. Мы недалеко от места, где вы видели медведей. Если, конечно, они не ушли. Вам надо отдохнуть, успокоиться, чтобы сделать меткий выстрел.
– С удовольствием, – еле двигая губами, отвечает Его Высочество и тяжело опускается на сваленный бурей кедр.
– Вот тут посидим четверть часа. К вам вернутся силы и свежесть, словно вы только что из баки и вы точно наведете мушку. Впрочем, я буду рядом. На случай, если промахнетесь… Знаете, этого зверя надо убивать сразу или подбить так, чтобы он не мог двигаться, а иначе плохо придется.
– Я запрещаю вам стрелять в того же медведя, в которого буду стрелять я. Предоставьте мне выстрелить дважды, чтобы подбить самых крупных. К тому же с вашим ружьем…
– Не смейтесь над моим шарпом, он верно служит мне двадцать лет и не разу не подвел. Да, у меня одностволка, но я попаду из нее вернее, чем вы из вашей двустволки.
– Посмотрим, – приободрился сэр Джордж, презрительно поглядывая на старый карабин Перро, с поверхности которого давно сошла бронза.
– Теперь вы чувствуете себя в состоянии атаковать?
– Я всегда готов атаковать.
– Только что по лицу вашему струился пот и ваше учащенное дыхание…
– Ближе к делу. Где медведи?
– В четырехстах ярдахnote 61 отсюда.
– А как приблизиться к ним на расстояние выстрела?
– А что вы называете расстоянием выстрела?
– Ну, например, двести шагов.
– Это далековато.
– А какая вам разница, если я уверен, что уложу их?
– Ни вам, ни кому другому с такого расстояния не попасть.
– Спорим на пари?
– Спасибо! У меня есть менее глупые способы вкладывать деньги.
– Подведите меня на двести шагов, большего от вас не требуется.
– Если настаиваете, следуйте за мной, но это очевидная глупость.
С этими словами Перро ложится на траву, берет в зубы ремень своего карабина с только что взведенным курком, ползет по ковру из мха и хвои, так плотно прижимаясь к земле, что его не заметишь за двадцать шагов.
Сэр Джордж попробовал взять свое ружье так же, но то ли ружье его тяжелее, то ли челюсти не так сильны, но ему пришлось от этого отказаться. Он двинулся вперед – причем довольно проворно – на четвереньках, скользя по земле на локтях и коленях.
Охотники попали в красивейшую рощу красных сосен, разросшихся на склоне Скалистых гор. К востоку от этой рощицы на плато и находились медведи три часа назад.
– Вы думаете, они все еще там? – шепчет еле слышно наш джентльмен.
– Думаю, да, – так же шепотом отвечает метис, – у них сиестаnote 62: наелись лука и теперь или дремлют, или играют друг с другом. До темноты косолапые едва ли отправятся дальше. А сейчас ни звука!
Они поползли дальше, хвоя и мох поглощали шум движений, только благодаря этому и можно было рассчитывать на успех.
– Осторожнее, – тихо произносит Перро. – Вот! Теперь вы их видите?
– Вижу только темные камни.
– Это не камни, а медведи, они далеко от нас и отсвечивают на солнце, как выдры.
– Подползем еще, я плохо их различаю.
– Возьмите очки.
– Да, действительно. Вы правы, Перро, мы, пожалуй, далековато, но приблизиться не удастся – рощица кончается.
– Можно ползти по открытому месту. Гризли много, они чувствуют свою силу и едва ли пустятся в бегство.
– Нет, я сказал, что буду стрелять с двухсот метров, значит так тому и быть!
– Это глупо.
– Я отвечаю за свои поступки, вся ответственность на мне.
– Воля ваша!
Сэр Джордж, опершись локтем левой руки о колено, аккуратно поддерживает ружье, поднимает его, ищет цель и тихо нажимает на курок.
За оглушительным шумом выстрела последовал хриплый, сдавленный, устрашающий вой.
Один из медведей, лениво гревшийся на солнышке, подскочил, словно под ним рванула мина, встал на задние лапы и тяжело упал на землю.
Остальные лежебоки в тот же миг вскочили, повернули головы в сторону рощицы, откуда прозвучал выстрел, – увидев среди сосен белый дымок, уверенные в свой силе, бросились все трое навстречу невидимому противнику.
Охотники одновременно отбежали в сторону от места, где еще не рассеялось облачко дыма.
Сэр Джордж различает за стволами силуэт сильного красивого медведя, который замер, принюхиваясь к воздуху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24