– заявила я.
– Все равно это не нектар, – грустно констатировала Май.
– Попробовала я ваш нектар, – сказала я. – Жуть просто. Ты лучше омлет ешь. Он с тертым сыром, между прочим.
– Спасибо. Юля, а вы меня не выгоните?
– По-моему, мы уже решили, что ты живешь у нас. Во всяком случае, все то время, пока мы не отыщем убийцу. Интересно, сделали ли во Дворце Ремесла анализ его ДНК?
Тут из ванной в своем махровом полосатом халате вышла Анна Николаевна:
– Все разговоры об убийцах и прочих приключениях откладываются до завтрашнего вечера, до времени, когда ты, Юля, придешь с работы.
– О эта работа, – простонала я.
– Не стони, а лучше иди-ка спать, – посоветовала мне тетя. – У тебя осталась всего пара часов на сон, а потом я тебя разбужу, дабы ты трудилась на благо госпожи Мокриды Прайс и корпорации «Медиум».
– Провалилась бы эта корпорация, – с чувством сказала я.
– Не провалится, – утешила меня тетя. – Над ее противопроклятьевой защитой работали лучшие ведьмы Общей Ведьмовской Сети. Так что отправляйся в постель. Май, и ты тоже. Юля, проводи Май до гостевой комнаты, я ей там постелила. И не болтайте по пустякам, не тратьте времени.
Я исполнила все в точности – проводила Май до ее комнаты, сама поднялась в свою спальню и только было натянула одеяло, как услышала душераздирающий вопль Май. Что ж эти феи так орут!!! Банши по сравнению с ними – грудные дети.
Я слетела с кровати, путаясь в одеяле и пижаме. Еле попала ногами в тапки и запрыгала, чертыхаясь, к комнате феи, заготавливая на всякий случай заклинания развоплощения и шаровые молнии.
Когда я вбежала в комнату Май (а следом за мной тетя), выяснилось, что Май легла было спать, но тут ее испугал появившийся из стены призрак критика Игоря. Словом, сцена нарисовалась еще та: мы в дверях с шаровыми молниями в руках, Май визжит, зажмурившись, на кровати, а несколько смущенный проявлением такого внимания Игорь ехидно хихикает.
– Игорь, – сказала призраку Анна Николаевна, – приберег бы ты свою эктоплазму для более возвышенных дел.
– Да я ничего, я только пообщаться хотел. Вы уехали, оставили меня одного. Скучно.
– Ничего, поскучаешь. Мы ложимся спать. Постарайся в эти часы никого из нас не беспокоить, иначе твоей эктоплазме придется весьма и весьма худо.
– А вы меня не пугайте, – величественно сказал Игорь и ушел в стену.
– Тебя напугаешь, – пробормотала я.
Мы разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойного сна и совершенно на этот спокойный сон не надеясь.
ГЛАВА 9
– Юля, подъем.
– Еще минуточку…
– Я дам тебе эту минуточку, но что, если тебя примется искать Мокрида Прайс?
– О нет! Встаю.
Я села в постели. Святая Вальпурга, всего-то половина восьмого!
– Тетя, мне на работу к девяти.
– Да, но тебе еще нужно подобрать платье и обувь, сделать макияж, позавтракать и поймать метлорикшу.
– Метлорикшу?
– Да. Они возят быстрее и безопаснее, чем метлотакси. Не забывай, что твое собственное помело никуда не годится.
– Эх, если б я могла летать без помела!
– Этого пока не может ни одна ведьма.
– Это несправедливо.
– Хвостатик мой, справедливость – не для ведьм. Марш умываться.
Я постепенно пришла в себя, хотя продолжала завидовать Май – та-то еще спала сном праведницы. В ванной я посмотрела на себя в зеркало. Да, срочно нужен макияж, и немаленький. Я выволокла из-под кровати свою сумку с косметикой (все никак не доходили руки разложить косметику по полочкам в специальном трюмо) и принялась краситься. Одновременно с этим процессом я жевала ватрушку и запивала ее горячим кофе со сливками. Потом, покончив с макияжем и завтраком, я оделась в точности как манекенщица, которую я видела у нас в «Медиуме», даже туфли на каблуках не поленилась надеть.
Тетя увидела меня, сказала: «Блеск!» и устало благословила на грядущий трудовой подвиг. Она уже вызвала метлорикшу, тот ждал меня у парадного крыльца.
– Возвращайся целой и невредимой! – сказала мне тетя. – И не влипай ни в какие истории!
Я влипаю в истории? Да мне это совершенно не нужно, это истории сами меня находят. И сами в меня влипают. Хм.
Я села в плетеный возок, притороченный к метле рикши, и сказала:
– В корпорацию «Медиум», пожалуйста.
Оро проснулся. Его деловой центр, где как раз и находился «Медиум», кипел и гудел, как улей готовых к битве за свой мед пчел. Я как-то, еще в то время, когда жила в Щедром, попала на пасеку. Жутковатое зрелище, я все время боялась, что меня ужалят, хотя и сделала вокруг себя противопчелиный кокон. Так вот, там на пасеке население одного улья дралось за мед с налетевшими неизвестно откуда осами-воровками. Гул стоял неимоверный, в небе носились крошечные мохнатые пули, и каждая была готова отдать жизнь за мед своего роя, за безопасность матки и так далее…
А ведь жизнь фей так похожа на жизнь пчелиного улья. И появилась какая-то оса-убийца, которая ощущает свою безнаказанность. Ну ничего. Разберемся. Хватит думать о феях. Надо оставить эти размышления хотя бы на то время, пока у меня рабочий день. Да Мокрида и не даст мне размышлять. Стоит мне появиться в поле ее зрения, как она загрузит меня работой, бессмысленной и беспощадной. Говорят, нынешняя Госпожа Ведьм проходила стажировку в «Медиуме». Мне не верится. «Медиум» накладывает на ведьму такой отпечаток… Не смыть.
Метлорикша вез меня быстро и безо всякой тряски. Он ухитрялся лавировать между прочими метлами и искусно миновал пробки. Замечательно, конечно, но надо подумать о приобретении нового помела. Надо будет вечером забежать в помело-салон и что-нибудь присмотреть для себя и для тети. Тетя точно в помело-салон не пойдет. У нее наверняка после посещения городка фей развилась какая-нибудь депрессия или неврастения. И она ее лечит шоколадом и коньяком. Подумав про коньяк, я загрустила. Тетушка вознамерилась освободить меня от алкогольной зависимости и объявила «сухой закон». Теперь я не пила даже паршивого вермута. А иногда так хотелось зайти после работы в бар, заказать коктейль и, медленно потягивая его через соломинку, оглядывать полутемный зал в поисках какого-нибудь симпатичного паренька. С этим тоже нелады. Мне давно пора обзавестись бойфрендом, а лучше сразу возлюбленным, которого я буду любить глубоко и нежно, но не получается. Я работаю в корпорации, где полно мужчин вполне презентабельного возраста и вида, но мне некогда с ними знакомиться, потому что я младшая секретарша Мокриды Прайс. Это как клеймо, как тавро. Мужчины даже на мои ноги глядят лишь для того, чтобы убедиться – я в туфлях на высоком каблуке, своей униформе, а значит, во мне нет ничего индивидуального, всю индивидуальность выжгла Мокрида Прайс. Кто поинтересуется судьбой та сой девушки? Кто поверит, что у меня, несмотря на каблуки, богатый внутренний мир, что я люблю стихи Бориса Пастернака и Сесара Вальехо, что я могу часами говорить об импрессионистах или о разбегании галактик… Увы, это никому не нужно!
Ха, интересно, какое бы сделалось выражение лица у Мокриды, если бы я спросила ее, что она думает о позднем Клоде Моне. И я бы даже не боялась, что меня уволят. Впрочем, теперь мне никак нельзя покидать «Медиум». Там скрывается загадочный убийца фей, и мой долг – найти его и обезвредить.
Знаете, я вообще раньше, до корпорации и даже до поездки в Щедрый, много читала – хватало свободного времени. И как-то я прочла книгу Лорен Вайсбергер «Дьявол носит Prada». Тогда эта книга позабавила меня, не больше. А сейчас я понимаю, как много общего у меня с ее героиней – например, сволочная работа, сволочная начальница и высокие каблуки.
Правда, героине книги не приходилось расследовать Убийства и спасать свою жизнь от ядовитого цветка-выползня.
Это мне всегда так везет.
Рикша лихо опустился на стоянку «Для сотрудников», и я почувствовала, как у меня заныло под ложечкой – сейчас начнется рабочий день. Я вылезла из повозки, расплатилась с рикшей и, глянув на часы, заторопилась к входу в «Медиум». До официального начала моего рабочего дня оставалось чуть больше двадцати минут, и я решила заскочить в кафетерий на первом этаже – выпить кофе и сжевать хоть самое паршивое пирожное. Не волнуйтесь, я не растолстею. С такой жизнью, как у меня это просто невозможно.
В кафетерии было немноголюдно, две манекенщицы-вампирши сидели за столиком и пили виноградный сок, да еще девушки из отдела рекламы торопливо доедали салат с кальмарами.
Я заказала себе кофе по-турецки и слоеное пирожное «Майсена» с черничным вареньем. Я надеялась неспешно насладиться и кофе и пирожным, а уж потом сломя голову мчаться на тринадцатый этаж, в общество прекрасной Мокриды.
Я отпила глоток кофе и откусила кусочек пирожного. Восхитительно! Я прямо замедитировала над своим поздним завтраком, отключилась от всех внешних раздражителей, потому и пропустила момент, когда в кафетерии появился Он.
Я уплетала пирожное, а он подошел к стойке и заказал себе молочный коктейль. Сел за свободный столик напротив меня. И тут мои так некстати задремавшие чувства включились и наконец заработали на полную мощь.
Я чуть не откусила кусочек тонкой фарфоровой чашки и поперхнулась кофе. Господа, поймите меня! Передо мной сидело мужское воплощение истинного совершенства. Он был красив, но не слащавой красотой киношного героя-любовника. Если хотите, он был немного похож на Сергея Эфрона, мужа Марины Цветаевой. В молодости, конечно. Огромные, манящие глаза цвета темной-темной яшмы, гладкий высокий лоб, узкое лицо. полные, чуть надменно изогнутые губы. И все это я рассмотрела, маскируясь за чашкой кофе, и осмотром осталась крайне довольна. Волосы у него были длинные, заплетенные в нетугую косу. На небрежно выбившейся пряди мерцали стразы. Инкуб? Это они в основном отращивают волосы, чтобы не маяться при переходе из пола в пол. Но он не был похож на инкуба. Ну вот нисколечко! Я осторожно потянулась к нему ментальным сканером, чтобы считать ауру, и почувствовала, что он по происхождению человек.
А дальше разберемся.
Я откровенно любовалась его плечами, посадкой головы, одеждой. Простой джинсовый костюм сидел на нем, как мантия на короле. О, как он был изящен! И при этом совершенно естествен, занимаясь такой прозаической вещью, как поглощение молочного коктейля.
А что, если мне набраться смелости и подойти к нему? Сделать легкомысленное выражение лица и сказать что-нибудь типа: «Привет, ты не слышал сегодняшнюю сводку погоды? Хорошо, если б было солнечно, а то меня начальница просто загоняла по пустякам. То за тем ей лети, то за этим! Кто моя начальница? Мокрица Прайс. А меня зовут Юля, я стажируюсь здесь на должности младшего секретаря. А ты зачем пришел в „Медиум“ – на должность губителя женских сердец?»
Все это пронеслось у меня в голове совершенным вихрем. Естественно, я бы и слова не выдавила из вышеприведенной тирады. Перед ним я почувствовала себя пустой, маленькой, никчемной, ничтожной, а он был совершенством, идеалом, мечтой и тайной. Он словно вышел из небытия и мог туда же вернуться. И мне кажется, никто не заметил его. Только я, сумасшедшая ведьма Юля!
Он допил коктейль, отставил в сторону стакан и поднялся из-за столика. Для меня умерли все звуки, кроме звука двигаемого им стула. Он уходит. Для меня – может быть, навсегда. Может быть, он просто мимоходом зашел в наш кафетерий. Может быть, он мираж, чудо, огонь святого Эльма, осветивший на миг мою жизнь, а теперь исчезающий для того, чтобы где-то далеко светить другим. Милый, мне ничего от тебя не надо, просто возьми меня замуж, и я рожу тебе семерых сыновей, буду жить с тобой до скончания века и крахмалить воротнички твоих рубашек! Не уходи! Побудь со мною!
Все, привет. Я уже романсами начала думать. Докатилась.
Пока я мысленно ругала себя и мысленно же оправдывала, он ушел. Я некоторое время тупо пялилась на закрывшуюся за ним дверь, надеясь хоть мельком увидеть его еще раз, но он быстро затерялся в толпе вестибюля.
И тут меня осенило. Стакан! Я могу коснуться его там же, где касался он, и по оставленным ментальным следам определить…
А что я собираюсь определять?
То, что он прекрасен и я будто получила разряд электрошока? Это и так ясно. О святая Вальпурга, молящаяся за весь ведьмовской род, сделай так, чтобы смогла встретить его еще хоть раз!
Я, пошатываясь, встала из-за стола. Во мне бушевали самые противоречивые чувства. Но это лучше не описывать.
Как во сне я покинула кафетерий, вошла в лифт и поднялась на тринадцатый этаж. Тут, как всегда, было оживленно и суматошно – перед приходом на работу Мокриды Прайс все просто жилы рвали, чтобы их деятельность заметили и положительно оценили.
Я вошла в приемную, кинула на свой стол сумочку и украдкой помассировала ноги – от туфель на высоком каблуке они болели невыносимо. Когда я подняла голову, то увидела Флоренс – она как раз выходила из кабинета Мокриды с несколькими папками в руках.
– Благословенна будь, Флоренс, – сказала я, распрямляясь и потягиваясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Все равно это не нектар, – грустно констатировала Май.
– Попробовала я ваш нектар, – сказала я. – Жуть просто. Ты лучше омлет ешь. Он с тертым сыром, между прочим.
– Спасибо. Юля, а вы меня не выгоните?
– По-моему, мы уже решили, что ты живешь у нас. Во всяком случае, все то время, пока мы не отыщем убийцу. Интересно, сделали ли во Дворце Ремесла анализ его ДНК?
Тут из ванной в своем махровом полосатом халате вышла Анна Николаевна:
– Все разговоры об убийцах и прочих приключениях откладываются до завтрашнего вечера, до времени, когда ты, Юля, придешь с работы.
– О эта работа, – простонала я.
– Не стони, а лучше иди-ка спать, – посоветовала мне тетя. – У тебя осталась всего пара часов на сон, а потом я тебя разбужу, дабы ты трудилась на благо госпожи Мокриды Прайс и корпорации «Медиум».
– Провалилась бы эта корпорация, – с чувством сказала я.
– Не провалится, – утешила меня тетя. – Над ее противопроклятьевой защитой работали лучшие ведьмы Общей Ведьмовской Сети. Так что отправляйся в постель. Май, и ты тоже. Юля, проводи Май до гостевой комнаты, я ей там постелила. И не болтайте по пустякам, не тратьте времени.
Я исполнила все в точности – проводила Май до ее комнаты, сама поднялась в свою спальню и только было натянула одеяло, как услышала душераздирающий вопль Май. Что ж эти феи так орут!!! Банши по сравнению с ними – грудные дети.
Я слетела с кровати, путаясь в одеяле и пижаме. Еле попала ногами в тапки и запрыгала, чертыхаясь, к комнате феи, заготавливая на всякий случай заклинания развоплощения и шаровые молнии.
Когда я вбежала в комнату Май (а следом за мной тетя), выяснилось, что Май легла было спать, но тут ее испугал появившийся из стены призрак критика Игоря. Словом, сцена нарисовалась еще та: мы в дверях с шаровыми молниями в руках, Май визжит, зажмурившись, на кровати, а несколько смущенный проявлением такого внимания Игорь ехидно хихикает.
– Игорь, – сказала призраку Анна Николаевна, – приберег бы ты свою эктоплазму для более возвышенных дел.
– Да я ничего, я только пообщаться хотел. Вы уехали, оставили меня одного. Скучно.
– Ничего, поскучаешь. Мы ложимся спать. Постарайся в эти часы никого из нас не беспокоить, иначе твоей эктоплазме придется весьма и весьма худо.
– А вы меня не пугайте, – величественно сказал Игорь и ушел в стену.
– Тебя напугаешь, – пробормотала я.
Мы разошлись по комнатам, пожелав друг другу спокойного сна и совершенно на этот спокойный сон не надеясь.
ГЛАВА 9
– Юля, подъем.
– Еще минуточку…
– Я дам тебе эту минуточку, но что, если тебя примется искать Мокрида Прайс?
– О нет! Встаю.
Я села в постели. Святая Вальпурга, всего-то половина восьмого!
– Тетя, мне на работу к девяти.
– Да, но тебе еще нужно подобрать платье и обувь, сделать макияж, позавтракать и поймать метлорикшу.
– Метлорикшу?
– Да. Они возят быстрее и безопаснее, чем метлотакси. Не забывай, что твое собственное помело никуда не годится.
– Эх, если б я могла летать без помела!
– Этого пока не может ни одна ведьма.
– Это несправедливо.
– Хвостатик мой, справедливость – не для ведьм. Марш умываться.
Я постепенно пришла в себя, хотя продолжала завидовать Май – та-то еще спала сном праведницы. В ванной я посмотрела на себя в зеркало. Да, срочно нужен макияж, и немаленький. Я выволокла из-под кровати свою сумку с косметикой (все никак не доходили руки разложить косметику по полочкам в специальном трюмо) и принялась краситься. Одновременно с этим процессом я жевала ватрушку и запивала ее горячим кофе со сливками. Потом, покончив с макияжем и завтраком, я оделась в точности как манекенщица, которую я видела у нас в «Медиуме», даже туфли на каблуках не поленилась надеть.
Тетя увидела меня, сказала: «Блеск!» и устало благословила на грядущий трудовой подвиг. Она уже вызвала метлорикшу, тот ждал меня у парадного крыльца.
– Возвращайся целой и невредимой! – сказала мне тетя. – И не влипай ни в какие истории!
Я влипаю в истории? Да мне это совершенно не нужно, это истории сами меня находят. И сами в меня влипают. Хм.
Я села в плетеный возок, притороченный к метле рикши, и сказала:
– В корпорацию «Медиум», пожалуйста.
Оро проснулся. Его деловой центр, где как раз и находился «Медиум», кипел и гудел, как улей готовых к битве за свой мед пчел. Я как-то, еще в то время, когда жила в Щедром, попала на пасеку. Жутковатое зрелище, я все время боялась, что меня ужалят, хотя и сделала вокруг себя противопчелиный кокон. Так вот, там на пасеке население одного улья дралось за мед с налетевшими неизвестно откуда осами-воровками. Гул стоял неимоверный, в небе носились крошечные мохнатые пули, и каждая была готова отдать жизнь за мед своего роя, за безопасность матки и так далее…
А ведь жизнь фей так похожа на жизнь пчелиного улья. И появилась какая-то оса-убийца, которая ощущает свою безнаказанность. Ну ничего. Разберемся. Хватит думать о феях. Надо оставить эти размышления хотя бы на то время, пока у меня рабочий день. Да Мокрида и не даст мне размышлять. Стоит мне появиться в поле ее зрения, как она загрузит меня работой, бессмысленной и беспощадной. Говорят, нынешняя Госпожа Ведьм проходила стажировку в «Медиуме». Мне не верится. «Медиум» накладывает на ведьму такой отпечаток… Не смыть.
Метлорикша вез меня быстро и безо всякой тряски. Он ухитрялся лавировать между прочими метлами и искусно миновал пробки. Замечательно, конечно, но надо подумать о приобретении нового помела. Надо будет вечером забежать в помело-салон и что-нибудь присмотреть для себя и для тети. Тетя точно в помело-салон не пойдет. У нее наверняка после посещения городка фей развилась какая-нибудь депрессия или неврастения. И она ее лечит шоколадом и коньяком. Подумав про коньяк, я загрустила. Тетушка вознамерилась освободить меня от алкогольной зависимости и объявила «сухой закон». Теперь я не пила даже паршивого вермута. А иногда так хотелось зайти после работы в бар, заказать коктейль и, медленно потягивая его через соломинку, оглядывать полутемный зал в поисках какого-нибудь симпатичного паренька. С этим тоже нелады. Мне давно пора обзавестись бойфрендом, а лучше сразу возлюбленным, которого я буду любить глубоко и нежно, но не получается. Я работаю в корпорации, где полно мужчин вполне презентабельного возраста и вида, но мне некогда с ними знакомиться, потому что я младшая секретарша Мокриды Прайс. Это как клеймо, как тавро. Мужчины даже на мои ноги глядят лишь для того, чтобы убедиться – я в туфлях на высоком каблуке, своей униформе, а значит, во мне нет ничего индивидуального, всю индивидуальность выжгла Мокрида Прайс. Кто поинтересуется судьбой та сой девушки? Кто поверит, что у меня, несмотря на каблуки, богатый внутренний мир, что я люблю стихи Бориса Пастернака и Сесара Вальехо, что я могу часами говорить об импрессионистах или о разбегании галактик… Увы, это никому не нужно!
Ха, интересно, какое бы сделалось выражение лица у Мокриды, если бы я спросила ее, что она думает о позднем Клоде Моне. И я бы даже не боялась, что меня уволят. Впрочем, теперь мне никак нельзя покидать «Медиум». Там скрывается загадочный убийца фей, и мой долг – найти его и обезвредить.
Знаете, я вообще раньше, до корпорации и даже до поездки в Щедрый, много читала – хватало свободного времени. И как-то я прочла книгу Лорен Вайсбергер «Дьявол носит Prada». Тогда эта книга позабавила меня, не больше. А сейчас я понимаю, как много общего у меня с ее героиней – например, сволочная работа, сволочная начальница и высокие каблуки.
Правда, героине книги не приходилось расследовать Убийства и спасать свою жизнь от ядовитого цветка-выползня.
Это мне всегда так везет.
Рикша лихо опустился на стоянку «Для сотрудников», и я почувствовала, как у меня заныло под ложечкой – сейчас начнется рабочий день. Я вылезла из повозки, расплатилась с рикшей и, глянув на часы, заторопилась к входу в «Медиум». До официального начала моего рабочего дня оставалось чуть больше двадцати минут, и я решила заскочить в кафетерий на первом этаже – выпить кофе и сжевать хоть самое паршивое пирожное. Не волнуйтесь, я не растолстею. С такой жизнью, как у меня это просто невозможно.
В кафетерии было немноголюдно, две манекенщицы-вампирши сидели за столиком и пили виноградный сок, да еще девушки из отдела рекламы торопливо доедали салат с кальмарами.
Я заказала себе кофе по-турецки и слоеное пирожное «Майсена» с черничным вареньем. Я надеялась неспешно насладиться и кофе и пирожным, а уж потом сломя голову мчаться на тринадцатый этаж, в общество прекрасной Мокриды.
Я отпила глоток кофе и откусила кусочек пирожного. Восхитительно! Я прямо замедитировала над своим поздним завтраком, отключилась от всех внешних раздражителей, потому и пропустила момент, когда в кафетерии появился Он.
Я уплетала пирожное, а он подошел к стойке и заказал себе молочный коктейль. Сел за свободный столик напротив меня. И тут мои так некстати задремавшие чувства включились и наконец заработали на полную мощь.
Я чуть не откусила кусочек тонкой фарфоровой чашки и поперхнулась кофе. Господа, поймите меня! Передо мной сидело мужское воплощение истинного совершенства. Он был красив, но не слащавой красотой киношного героя-любовника. Если хотите, он был немного похож на Сергея Эфрона, мужа Марины Цветаевой. В молодости, конечно. Огромные, манящие глаза цвета темной-темной яшмы, гладкий высокий лоб, узкое лицо. полные, чуть надменно изогнутые губы. И все это я рассмотрела, маскируясь за чашкой кофе, и осмотром осталась крайне довольна. Волосы у него были длинные, заплетенные в нетугую косу. На небрежно выбившейся пряди мерцали стразы. Инкуб? Это они в основном отращивают волосы, чтобы не маяться при переходе из пола в пол. Но он не был похож на инкуба. Ну вот нисколечко! Я осторожно потянулась к нему ментальным сканером, чтобы считать ауру, и почувствовала, что он по происхождению человек.
А дальше разберемся.
Я откровенно любовалась его плечами, посадкой головы, одеждой. Простой джинсовый костюм сидел на нем, как мантия на короле. О, как он был изящен! И при этом совершенно естествен, занимаясь такой прозаической вещью, как поглощение молочного коктейля.
А что, если мне набраться смелости и подойти к нему? Сделать легкомысленное выражение лица и сказать что-нибудь типа: «Привет, ты не слышал сегодняшнюю сводку погоды? Хорошо, если б было солнечно, а то меня начальница просто загоняла по пустякам. То за тем ей лети, то за этим! Кто моя начальница? Мокрица Прайс. А меня зовут Юля, я стажируюсь здесь на должности младшего секретаря. А ты зачем пришел в „Медиум“ – на должность губителя женских сердец?»
Все это пронеслось у меня в голове совершенным вихрем. Естественно, я бы и слова не выдавила из вышеприведенной тирады. Перед ним я почувствовала себя пустой, маленькой, никчемной, ничтожной, а он был совершенством, идеалом, мечтой и тайной. Он словно вышел из небытия и мог туда же вернуться. И мне кажется, никто не заметил его. Только я, сумасшедшая ведьма Юля!
Он допил коктейль, отставил в сторону стакан и поднялся из-за столика. Для меня умерли все звуки, кроме звука двигаемого им стула. Он уходит. Для меня – может быть, навсегда. Может быть, он просто мимоходом зашел в наш кафетерий. Может быть, он мираж, чудо, огонь святого Эльма, осветивший на миг мою жизнь, а теперь исчезающий для того, чтобы где-то далеко светить другим. Милый, мне ничего от тебя не надо, просто возьми меня замуж, и я рожу тебе семерых сыновей, буду жить с тобой до скончания века и крахмалить воротнички твоих рубашек! Не уходи! Побудь со мною!
Все, привет. Я уже романсами начала думать. Докатилась.
Пока я мысленно ругала себя и мысленно же оправдывала, он ушел. Я некоторое время тупо пялилась на закрывшуюся за ним дверь, надеясь хоть мельком увидеть его еще раз, но он быстро затерялся в толпе вестибюля.
И тут меня осенило. Стакан! Я могу коснуться его там же, где касался он, и по оставленным ментальным следам определить…
А что я собираюсь определять?
То, что он прекрасен и я будто получила разряд электрошока? Это и так ясно. О святая Вальпурга, молящаяся за весь ведьмовской род, сделай так, чтобы смогла встретить его еще хоть раз!
Я, пошатываясь, встала из-за стола. Во мне бушевали самые противоречивые чувства. Но это лучше не описывать.
Как во сне я покинула кафетерий, вошла в лифт и поднялась на тринадцатый этаж. Тут, как всегда, было оживленно и суматошно – перед приходом на работу Мокриды Прайс все просто жилы рвали, чтобы их деятельность заметили и положительно оценили.
Я вошла в приемную, кинула на свой стол сумочку и украдкой помассировала ноги – от туфель на высоком каблуке они болели невыносимо. Когда я подняла голову, то увидела Флоренс – она как раз выходила из кабинета Мокриды с несколькими папками в руках.
– Благословенна будь, Флоренс, – сказала я, распрямляясь и потягиваясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41