– Вот почему для нас из всех тварей наиболее опасны татцельвурмы, – сообщила Яргвина, когда они проходили мимо черных отверстий, ведущих в какие-то технические проходы. – Эти твари живут в пещерах и чувствуют здесь себя как рыбы в воде: могут прятаться в таком вот заброшенном коридоре и охотиться на гномов, сколько их душе угодно. Одно хорошо, что появляются эти гады нечасто.
«Кстати, о рыбах», – подумала Ивона, когда коридор, по которому их вел проводник, вильнул и стал полого спускаться вниз. Пахнуло холодом и водой. Светящиеся поганки куда-то пропали, и оба гнома извлекли из-за пазух флаконы со светящейся жидкостью. Голубоватые блики заплясали на целой поросли спускающихся с потолка сталактитов – белых, как первый снег, и хрупких, как корочка наста на нем. На кончике каждого сталактита маленьким брильянтом мерцала капелька воды.
Большая часть этой пещеры – явно природной – была занята озером с идеально гладкой поверхностью, вздрагивавшей лишь в тот момент, когда на нее падала очередная капля с потолка. Впрочем, не только от этого. В спокойной и даже на вид холодной воде скользили какие-то существа: небольшие рыбы с вытянутыми телами, усеянными белыми и красными светящимися точками.
Даже проводник, все время куда-то спешивший, задержался и с благоговением посмотрел на озерную гладь с движущимися под ней живыми огнями.
– Это озеро было священным еще у наших предков, – сказала Яргвина. – Согласно легенде, основателю нашего города, спасавшемуся в этих пещерах, здесь, на озере, явилась божественная Мииякуш Н'Иинг и указала, где и что надлежит строить. Не знаю уж, так ли это, но вода в этом озере действительно особенная, и к тому же только здесь живут псхьезы – священные рыбы Мииякуш.
Псхьезы покружили у берега, но так ничего и не дождавшись (кроме благоговения, которое на хлеб не намажешь) уплыли прочь. Ивона, оторвавшись от священных рыб, обвела взглядом стены пещеры и заметила несколько летучих мышей. Большинство зверьков безмятежно спали, прильнув к холодному влажному камню, но две-три заинтересовались непрошеными гостями и суетливо вертели головами, шевеля тонкими пергаментными ушками. Мыши были не те, что составляли Ивоне компанию на чердаке замка ее дяди – более мелкие, с темными мордочками и крыльями, – но девушка все-таки поманила мысленно одну из них, одновременно тоненько пискнув сквозь губы. Маленький меховой комочек сорвался со стены и, трепеща крылышками, на мгновение завис перед лицом девушки.
– Ивона, – спросила наблюдавшая за этим действом Яргвина, – ты в темноте хорошо видишь?
– Ну да. Так ведь и эльфы в темноте видят неплохо, и вы, гномы… Разве это удивительно?
– А я и не говорю, что это удивительно. Просто ни у эльфов, ни у гномов в темноте глаза зеленым не светятся…
– Пятнистый камнегрыз вас заешь! Вы на четвереньках, что ли, шли? – Скрипучий старушечий голос раздался из ниши пещеры: такой темной, что Ивона не видела в ней даже намека на шевеление. – Думаете, мне здесь интересно вас дожидаться, радикулит себе нагуливать?!
Раварта Эсса появилась, чуть прихрамывая, и остановилась перед девушкой, критически ее осматривая. Ивона даже отступила на шаг.
– Ну, – сказала старая гномиха, – готова ли ты забрать то, что тебе принадлежит? Если, конечно, оно, правда, принадлежит тебе…
– Э… Смотря о чем речь. – Ивона перевела взгляд на Яргвину, но та только еле заметным кивком головы указала на Раварту – дескать, все вопросы к ней. – Я никогда не слышала о чем-то мне принадлежащем, что могло бы находиться в гномьих пещерах…
– Молчи, девчонка! – оборвала ее Раварта. – Это был риторический вопрос! Молчи и слушай! Во время войны, которую люди и эльфы называют Предпоследней, а точнее – сразу после войны, – сюда, в пещеры Ниинга, приперлась ватага орков, надо полагать, оказавшихся на стороне проигравших. Не многие из них ушли отсюда живыми: кто нарвался на гномьи патрули, а кто и на что похуже.
И часть награбленной добычи побросали они здесь. В том числе один очень любопытный меч. Орк, у которого был тот клинок, попробовал, спасаясь от патруля, переплыть это самое озеро. Он погиб, но почему-то так и не смог меч обнажить. А сам меч, вместе с ножнами, остался лежать на уступе, во-он там. – Старая гномиха ткнула пальцем куда-то, где прыгавшие по поверхности озера слабые блики окончательно исчезали.
– И какое это имеет отношение ко мне? – поинтересовалась Ивона, не выдержав затянувшейся паузы.
– Ты, как я полагаю, прямая наследница прежнего владельца меча. Или, вернее, владелицы. И только ты сможешь взять этот меч и воспользоваться им.
– И как туда попасть? – поинтересовалась девушка.
– Ножками, ножками, – скрипуче усмехнулась провидица. – Или ножками и ручками, если до дна не достанешь!
Ивона покосилась на озеро. Если лед бывает жидким, то это, несомненно, он. Чистый, прозрачный, как алмаз высшего качества. В пещере и так не жарко, а от вида озера девушка почувствовала, что замерзает, еще даже не коснувшись воды.
– А если я – не наследница этого меча? – робко спросила она.
– Взбодришься и иммунитет укрепишь, – безжалостно ответила Раварта.
– А почему гномы за все эти годы не достали меч сами?
– Она еще спорит! – неподдельно возмутилась Раварта. – Были на то причины, которые тебе знать необязательно. Гномы, полагаю, все равно не смогли бы этим мечом пользоваться, он для иной руки.
Вздохнув, Ивона скинула куртку, на мгновение скользнув взглядом по так и не залатанной дыре на рукаве. Нагнулась было расшнуровать сапог, но затем подумала, что дно может быть каменистым и неровным настолько, что по нему босиком не походишь. Вода всколыхнулась у ее ног. Показывая тем самым, что она, вода, все-таки еще не замерзла. Сапоги держались до середины шнуровки, а далее ледяные струйки заскользили по коже ног, отнюдь не прибавляя оптимизма. Хотелось бы верить, что меч того стоит!
– Ну, чего встала, иди давай, – сварливо поторопила ее Раварта. – Сама простынешь, и мне потом с поясницей маяться!
– Ты уверена? – шепотом поинтересовалась у старой провидицы Яргвина.
Раварта Эсса кивнула.
– Может быть, следовало ее предупредить о возможном?..
– Если она та, кем кажется, она справится. – Раварта переплела пальцы рук и уточнила: – Мне – кажется.
Ивоне, которая зашла в озеро уже по грудь и с трудом сдерживалась, чтобы не стучать от холода зубами, не давала покоя мысль: а почему сами прагматичные гномы, даже если и не могли использовать меч, бросили его в столь неудобном месте, а не перенесли, скажем, в какую-нибудь оружейную в городе? Ответ ей не понравился; но берег, на котором остались трое гномов, был уже дальше гипотетического меча: впереди сквозь темноту проступали очертания какого-то рельефа. Девушка рванулась вперед, чтобы побыстрее преодолеть оставшееся расстояние, но мгновенье спустя ухнула в воду с головой. К счастью, дно, так подло нырнувшее вниз, вскоре столь же стремительно поднялось вверх – девушка коснулась его ногами через пару гребков. Оказавшись в воде примерно по пояс, она оглянулась назад.
В полусотне саженей от нее мерцали звездочки гномьих светильников, а еле заметный, тонкий как нить отблеск обозначал кромку воды. Здесь же темнота была совсем уж густой: Ивона еще различала общие контуры крупных предметов, но деталей не смогла бы разглядеть даже вблизи. Ноги у нее почти совсем онемели от студеной воды, а легкий ветерок, дующий по пещере и едва ощущавшийся сухой кожей, теперь ледяными иглами колол тело сквозь промокшую ткань рубашки. Ивона передернула плечами и, щелкнув пальцами, повесила перед собой пульсар, озаривший пещеру неярким голубоватым светом.
Меч удалось разглядеть не сразу: натек кальцита почти полностью скрыл под собой ножны, прочно замуровав их в поверхности скалы, и только крестовина угадывалась еще сквозь корку минерала.
– 3-замечательно, – вслух, чтобы подбодрить себя, подумала Ивона, заикаясь от холода. – П-прямо с-старинная легенда п-про меч в камне! Там, небось, от лезвия одна ржавчина осталась!
Она попробовала раскрошить кальцит пальцами, но шершавая поверхность натека осталась незыблемой. Вообще-то разбить такую корку не составило бы труда при помощи любого тяжелого предмета, но ничего подходящего у девушки под рукой не было, даже какого-нибудь скального обломка. Разозлившись, Ивона вообразила себе небольшой кованый лом – из тех, которыми любят пользоваться не слишком законопослушные граждане для проникновения к источникам своих нетрудовых доходов. Детально представила его вес, изгиб, неровности металла, изящно загнутый гвоздодер… И, ощутив в руке холодную шероховатую поверхность, несколько раз ударила воображаемым ломиком по натеку. Кальцит брызнул неровными осколками, застучавшими по поверхности и вызвавшими бурное оживление озерной живности: псхьезы проявили неподдельный интерес к загадочным кусочкам, падавшим в воду.
Девушка шуганула особо назойливых рыб и положила руку на рукоять меча. Либо Ивона так замерзла, что любой предмет теплее льда показался бы ей сейчас теплым, либо рукоять с серебряным навершием в виде полураскрывшегося ириса действительно слегка нагрелась под ее рукой. Девушке долго не удавалось как следует за нее взяться – мешала оставшаяся корка. Но когда удалось, меч неожиданно легко вышел наружу из своих ножен, теперь уже навечно слившихся со скалой. Чуть отогнав пульсар в сторону, Ивона критически осмотрела лезвие, осторожно ковыряя ногтем расплывчатые пятна ржавчины. М-да, если меч перезаточить, то, может быть, и удастся от них избавиться. А вообще меч хороший – легкий, сбалансированный; в руке, несмотря на потрепанную кожную оплетку рукояти, лежит хорошо. Почти забыв о холоде (ноги, отчаявшись слать мозгу сигналы о помощи, почти окончательно впали в бесчувственное состояние), девушка несколько раз плавно крутанула клинок над головой. На третьем обороте псхьезы неожиданно дружно ретировались в глубь озера, а ржавчина вдруг слетела с клинка облачком бурой пыли, оставив идеально гладкую блестящую поверхность. Чеканка в виде двух пересекающихся ирисов требовательно полыхнула синим. Ошеломленная Ивона уставилась на меч и только чудом успела заметить две костлявые руки, вынырнувшие из воды рядом с ней.
Ивона, взвизгнув от неожиданности, отпрыгнула в сторону, насколько это можно было сделать, стоя по пояс в воде. Пульсар, до этого спокойно висевший перед ней, как будто бы тоже испугался и попятился. Появившееся следом за руками существо подозрительно напоминало скелет, обтянутый пергаментной белесой кожей, отличаясь неестественно длинными и тонкими руками, а лучше сказать – верхними конечностями. Какими были ноги, девушка не видела, да и не особенно хотела видеть. Гораздо сильнее ее привлекло лицо твари с тускло светящимися глазами и безгубым ртом, из которого вперед под углом выпирали заостренные зубы.
«Страж, – подумала Ивона. – Конечно, ни в одной легенде о волшебных мечах их не удается добыть, не сразившись с какой-либо тварью! Но предупредить-то можно было!»
Свободной рукой она сотворила огненный шар и кинула его, целясь в выпуклые глаза без зрачков. Тварь в последний момент дернулась вбок, и пульсар ударил ее в плечо. Но не прожег, а лишь расплескался по безволосой шкуре брызгами жидкого огня. Бестия зашипела – видимо, все-таки ощущения у нее были не из приятных – и вновь рванулась вперед. Ивона отмахнулась мечом – лезвие прочертило в воздухе синюю светящуюся полосу, заставив тварь отпрянуть. Та дернулась и попыталась сделать обманный выпад: ее зубы клацнули в опасной близости от руки Ивоны. Кончик меча вспорол пергамент белесой кожи. Бестия резко отпрянула, завизжав с ноткой обиды в голосе, и исчезла под водой. В свете пульсара и медленно затухающей чеканки на клинке Ивона разглядела, как бледное тело, вытянувшись, скользнуло в глубину озера, оставив на поверхности маслянистое пятно неопределенного цвета.
Перехватив поудобнее меч, лезвие которого окончательно погасло, Ивона отступила от каменного уступа по направлению к далекому гномьему светильнику. Опасливо погрузилась в воду, преодолевая глубокое место, но разобиженная тварь больше не появилась. Спустя пару минут девушка, дрожа крупной дрожью, выбралась на пологий берег, где ее дожидались трое гномов. Проводник глядел теперь на девушку (а паче того – на меч в ее руке) с неприкрытым восхищением. Яргвина ободряюще улыбалась, и даже на морщинистом и мрачном лице Раварты читалось какое-то подобие одобрения.
– С-сразу п-предупредить не м-могли?! – спросила Ивона, стуча зубами от холода.
– О чем это? – сварливым тоном спросила Ра-варта.
– О т-твари эт-той белесой, к-которая м-меч охраняла!
– Да ты что, сказки, что ль, на ночь читаешь? Про Ховена-варвара? – Раварта Эсса возмутилась не на шутку. – Это обычный скважник был – такая нежить в каждой подземной реке обретается!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39