На почве редкостей они и познакомились когда-то. Внешне Стериан не слишком походил на купца: гибкий, высокий, с длинными черными волосами. Да еще и одевался почти исключительно в черное, что, с точки зрения турвинских барышень, ему шло, хотя и придавало некую дополнительную «хищность» его облику.
– Будешь чего-нибудь? – поинтересовался магистр.
– Нет, благодарствую. Я уже поел и собрался уходить, а тут тебя заметил. Ты лучше скажи, что это за девица, которая так бодро сейчас отсюда вышла? Твоя новая подружка?
– Да ну, какая подружка! – Орсет фыркнул. – Магичка, нанимается в купеческие обозы в качестве охраны.
– Эх, жаль я сейчас ничего продавать не собираюсь, а то не отказался бы ее нанять. – Стериан сощурил глаза в сторону окна, словно ожидал увидеть там предмет разговора. – Как ее, говоришь, звать?
– Никак не говорил. Назвалась Ивоной Визентской.
– Визентская, Визентская… – Стериан потер в задумчивости верхнюю губу. – Что-то я слышал про Визентских. Вроде у них родовой замок в трех днях конного пути отсюда…
– Понятия не имею, – честно сознался магистр.
Глава 5
ПРОВОКАЦИИ И ЭЛЬФИЙСКАЯ АРХИТЕКТУРА
Возле аптеки господина Эрцо, что на углу Лафетной улицы, было тихо и относительно безлюдно. Тележка зеленщика, маячившая в самом дальнем конце улицы, была не в счет. Отметив бегло этот факт, щуплый человек, отягощенный наплечной сумкой, бодро поднялся на невысокое каменное крылечко и скользнул в дверь, слегка потревожив небольшой бронзовый колокольчик. Однако тот все же звякнул, привлекая внимание хозяина, а за компанию – и большого флегматичного лохматого пса, казавшегося из-за своей белесой масти призрачным в полутемном помещении.
– Что угодно? – спросил, появляясь за прилавком, плотный седовласый аптекарь с короткой козлиной бородкой – господин Эрцо, собственной персоной. – А, это вы! – произнес он, разглядев посетителя.
– Добрый день, господин Эрцо, – поздоровался тот, ставя свою суму на прилавок. – Свежая партия, как мы договаривались. По той же цене…
– Да? – Эрцо чуть наклонился вперед, опершись о прилавок широкими ладонями. – Боюсь, я более не заинтересован в приобретении этого, как вы выражаетесь, «сырья».
– Но как же так? – Посетитель несколько опешил, и с его лица сползло довольное выражение. – Мы же с вами в прошлый раз вместе обсудили, что спрос на эликсир остается по-прежнему высоким, а возможно, даже растет. И…
– Да, вместе. – Аптекарь помолчал. – Я тогда допустил редкую для меня ошибку и не стал анализировать состав вашего «сырья», доверившись знакомой мне печати. Однако недавно ко мне заглянул один человек, привлеченный ярким объявлением на моем скромном заведении. Он проявил большой интерес к «эликсиру продления жизни» и не меньшее сомнение в его действенности и захотел услышать мое, так сказать, экспертное мнение – как опытного фармацевта. Полагаю, вам не хуже меня известно, что никакого «эликсира продления жизни» не существует!
– Но позвольте! – Посетитель судорожно вцепился в сумку, подняв глаза на аптекаря. – Я готов поклясться, что «эльфийский эликсир» – это старинный эльфийский рецепт, продлевающий жизнь тому, кто его потребляет! И тот товар, что я привожу, полностью этому рецепту соответствует!
– Поклясться? Я – фармацевт! – внезапно рявкнул Эрцо. – И я допустил преступную беспечность, поставив под угрозу мою репутацию, которой добивался тридцать лет! Да, эликсир продлевает жизнь – недели на три. Прекрасный бодрящий напиток: чайную ложку залить кипятком в кружке воды, можно еще кленового сахара добавить для вкуса. Идите в чайную лавку и продайте свое барахло там, если вам жалко его выбрасывать. А теперь – вон отсюда!
Пес, решив, что пришла пора вставить свой голос в поддержку хозяина, распахнул пасть, неожиданно большую и клыкастую под свисающими с морды патлами, и грозно гавкнул. Ссутулившись, словно пытаясь укрыться от гнева аптекаря, неудачливый визитер попятился к двери и, прижимая к себе сумку, выскочил на улицу. Однако, оказавшись снаружи, он выпрямился, нехорошо сверкнув глазами, чертыхнулся и быстро огляделся, чтобы выяснить, не был ли кто свидетелем его поспешного ухода из аптеки. К сожалению, свидетель обнаружился: высокий мужчина из благородных (судя по хорошей, хотя и неброской одежде) рассматривал поблизости лавочную витрину и обернулся, заслышав звук захлопнувшейся двери и ругательство. Он, правда, тут же вернулся к прежнему занятию, потеряв интерес к посетителю аптеки, но тот на всякий случай решил пойти в противоположную cторону.
«Дьявольщина, – размышлял он. – Все псу под хвост! Этот старый пень Эрцо уже был готов клюнуть… да что там – уже клюнул! И в последний момент!.. Если бы все сегодня прошло как надо, можно было бы подождать неделю или дней десять – и начинать. Проклятье!»
Он раздраженно пнул попавшуюся на пути дынную корку.
«И что за тип так некстати заходил к аптекарю? Кто он? Начальник стражи? Нет, эти все тупы как пробки. Кто-то из людей герцога? Или?..»
Человек быстро покосился назад: «Трижды проклятье!» Высокий незнакомец следовал за ним, хоть и в отдалении. «Но, может, он просто идет по своим делам, и лишь случайно – в ту же сторону?» Незнакомец вроде бы не спешил и даже беспечно поглядывал по сторонам, но при этом расстояние между ним и человеком с сумкой сокращалось.
Щуплый человек не выдержал и побежал. Котомка моталась из стороны в сторону, норовила сползти с плеча и вообще всячески подло мешала бежать. Сзади – далеко, но отчетливо – послышался топот сапог и даже сдержанное ругательство, когда их обладатель наступил в скопление конских яблок.
Беглец не оглядывался, он смотрел вперед, ища глазами городской патруль. Возможно, его преследователь и обладает некой властью, но стражники – ребята твердолобые и упертые, и неразберихи, которая бы неизбежно возникла при их вмешательстве, хватило бы, чтоб скрыться. Но, как назло, стражники, которые в обычное время постоянно маячат перед глазами, пытаясь выяснить его личность и то, имеет ли эта личность достаточные основания находиться в Турвине, сейчас, когда он едва ли не впервые в жизни был бы рад их видеть, как сквозь землю провалились.
Беглец быстро осмотрелся, ориентируясь на местности, и нырнул в переулок. Переулок был крив , узок настолько, что не везде в нем двое всадников могли бы разъехаться друг с другом, и мрачен. Общая гнетущая атмосфера лишь усиливалась необычайной запущенностью этого уголка города: смесь помоев, пыли, глинозема, крысиного помета и лошадиного навоза щедро покрывала мостовую и даже нижние части стен.
Беглец вперил взгляд в серую и грязную дверь в трех домах от себя. Если он доберется туда раньше, чем появится его преследователь, он сумеет скрыться. Но – не повезло: за спиной уже загремели сапоги. Щуплый человек припустил изо всех сил, срывая дыхание и с трудом удерживая сумку. Вот она, дверь, вот она! Но тут из сумрака, сгустившегося у одной из неровных стен, выступила высокая темная фигура и преградила дорогу. Беглец еле успел затормозить и едва не упал, поскользнувшись на каких-то объедках. Он отступил на пару шагов назад и, тяжело дыша, привалился спиной к стене, затравленно глядя на второго врага и доставая из-за пазухи длинный тонкий кинжал.
Первый преследователь тоже остановился, переводя дух. В полутьме переулка все же было видно, что он молод, безбород и русоволос.
– Ох, приятель, и горазд же ты бегать! – проговорил он с некоторым усилием.
– Что вам от меня нужно?! – Щуплый человечек переводил взгляд с одного противника на другого. – Я – простой травник, я здесь по торговым делам! Законно!
– А если законно, чего ж тогда бегаешь? – резонно спросил тот, что заступил ему дорогу. «Травник» невольно остановил на нем взгляд: второй незнакомец оказался высоким, еще выше его преследователя, мужчиной, одетым во все черное, включая плащ с капюшоном, и голос его – какой-то ледяной – не сулил ничего хорошего.
– Что вам от меня нужно?! – вновь взвизгнул человек, внутренне холодея от этого голоса. Показалось ему или правда глаза незнакомца на мгновение сверкнули красным?
– Содержимое сумы и правдивый рассказ! – не сговариваясь, одновременно ответили оба его противника и удивленно переглянулись. Затем одетый в черное улыбнулся одними уголками губ и протянул руку.
– Коллега, я так понимаю? – сказал он, скорее утверждая, чем спрашивая.
– Полагаю, да. – Второй пожал протянутую руку. «Травник» решил, что внимание противников отвлечено достаточно. Если сейчас ткнуть одного кинжалом, то от второго он сумеет оторваться в переулках этой части города. Он внутренне собрался и… в следующий момент обнаружил, что его кинжал находится в руках «черного», а его собственное запястье почему-то сильно ноет.
– Не люблю я таких выходок, – сознался «черный», рассматривая кинжал.
– Коллега, – произнес русоволосый, – как я понимаю, у нас с вами есть общий интерес в этом деле. Не найдется у вас какого-либо места, удобного для задушевных бесед?
– По иронии судьбы – как раз неподалеку отсюда, – вновь сдержанно улыбнулся «черный».
Беглец-«травник» похолодел, пытаясь представить себе эту задушевную беседу.
– Я все расскажу! – заголосил он. – Я человек маленький, ничего практически не знаю, но что знаю – расскажу!
– Вот и ладно, – спокойно отозвался русоволосый. – Но не на улице же нам вас выслушивать!
* * *
– Слушайте, коллега, вы не могли найти в этом славном городе менее худосочной забегаловки?
Новые знакомцы, уже без компании незадачливого «травника», сидели в маленькой закусочной. Впрочем, соответствие этому гордому имени ей еще следовало бы доказать: закопченный до черноты потолок, засаленная до неопределенного цвета и несколько покалеченная мебель, змеистые трещины по стенам, из которых с неподдельным любопытством выглядывали большие усатые тараканы, – все это, с точки зрения русоволосого, делало сомнительную рекламу заведению. А еще был непередаваемый букет запахов, состоявший из тяжкого смрада подгоревшей колбасы, кошачьей мочи и «аромата» человеческих существ, которые если и знали о существовании мыла, то лишь понаслышке.
– О-о, в Турвине множество превосходных мест, чтобы перекусить. Но это мне как-то роднее. Здесь все, можно сказать, по-домашнему. И обратите внимание вот еще на что: прислушайтесь!
Русоволосый замолчал и некоторое время слушал.
– Но я ничего не слышу, – сказал он наконец.
– Вот именно. Некто, строивший это сооружение, умудрился так возвести внутренние стены, что они глушат практически все звуки извне. Можете поверить, снаружи этого, с позволения сказать, алькова нас тоже никто слышать не будет. Я проверял. К тому же здесь превосходное пиво – правда, только для посвященных.
– Ладно, беру свои возражения назад. Забыл представиться, все как-то недосуг было, – Алесандр Хорт.
– Стериан, – ответил собеседник, – просто Стериан. Торговец камнями и антиквариатом. Это мой официальный статус, – добавил он после секундной паузы.
– Понятно. – Хорт слегка усмехнулся и отхлебнул пива. – А не будет ли необоснованным мое предположение насчет того, кто именно поддерживает вашу коммерческую деятельность?
– Нисколько. Как, впрочем, и мое предположение насчет того, кто оплачивает ваши странствия.
Хорт слегка кивнул, одновременно соглашаясь и показывая, что дальнейшее развитие темы считает излишним.
– Что будем делать с нашим новым знакомым? – поинтересовался Стериан.
– Признаться, нам он ни к чему, но и отпускать его было бы необдуманно. Полагаю, обвинение в мошенничестве он в любом случае заслужил.
Почтенный аптекарь выступит в качестве свидетеля. А более тонкие обстоятельства дела местным властям знать необязательно. Стериан согласно кивнул и принялся за курицу.
* * *
Невидимая линия границы была, похоже, обозначена только на тракте, поперек которого стоял шлагбаум. Ивона, вероятно под давлением романтического отношения к эльфам авторов некоторых книг, почему-то ожидала, что на границе будет что-нибудь более эффектное, достойное Древнего Народа. Какая-нибудь расходящаяся в стороны завеса из сплетенных ветвей или скала, в которой проход открывается посредством заклинания. Но нет, здешний шлагбаум отличался от берронского, опускавшегося в этот момент у нее за спиной, только свежестью покраски. Возле полосатой жерди маячили два остроухих пепельных блондина в кольчужной броне (опиравшихся вовсе не на знаменитые эльфийские луки, а на алебарды с длинными рукоятями) и с суровым подозрением смотрели на прибывших.
Торгон, проигнорировав эти взгляды, привычно направился к появившемуся откуда-то десятнику, помахивая зажатыми в руке верительными грамотами.
Судя по всему, все, кроме Ивоны, не раз уже были в Кверке и знали пограничную процедуру, поэтому преспокойно возлежали на возах поверх поклажи, а верховые (как два здоровенных парня-охранника) болтали о своем, не глядя по сторонам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Будешь чего-нибудь? – поинтересовался магистр.
– Нет, благодарствую. Я уже поел и собрался уходить, а тут тебя заметил. Ты лучше скажи, что это за девица, которая так бодро сейчас отсюда вышла? Твоя новая подружка?
– Да ну, какая подружка! – Орсет фыркнул. – Магичка, нанимается в купеческие обозы в качестве охраны.
– Эх, жаль я сейчас ничего продавать не собираюсь, а то не отказался бы ее нанять. – Стериан сощурил глаза в сторону окна, словно ожидал увидеть там предмет разговора. – Как ее, говоришь, звать?
– Никак не говорил. Назвалась Ивоной Визентской.
– Визентская, Визентская… – Стериан потер в задумчивости верхнюю губу. – Что-то я слышал про Визентских. Вроде у них родовой замок в трех днях конного пути отсюда…
– Понятия не имею, – честно сознался магистр.
Глава 5
ПРОВОКАЦИИ И ЭЛЬФИЙСКАЯ АРХИТЕКТУРА
Возле аптеки господина Эрцо, что на углу Лафетной улицы, было тихо и относительно безлюдно. Тележка зеленщика, маячившая в самом дальнем конце улицы, была не в счет. Отметив бегло этот факт, щуплый человек, отягощенный наплечной сумкой, бодро поднялся на невысокое каменное крылечко и скользнул в дверь, слегка потревожив небольшой бронзовый колокольчик. Однако тот все же звякнул, привлекая внимание хозяина, а за компанию – и большого флегматичного лохматого пса, казавшегося из-за своей белесой масти призрачным в полутемном помещении.
– Что угодно? – спросил, появляясь за прилавком, плотный седовласый аптекарь с короткой козлиной бородкой – господин Эрцо, собственной персоной. – А, это вы! – произнес он, разглядев посетителя.
– Добрый день, господин Эрцо, – поздоровался тот, ставя свою суму на прилавок. – Свежая партия, как мы договаривались. По той же цене…
– Да? – Эрцо чуть наклонился вперед, опершись о прилавок широкими ладонями. – Боюсь, я более не заинтересован в приобретении этого, как вы выражаетесь, «сырья».
– Но как же так? – Посетитель несколько опешил, и с его лица сползло довольное выражение. – Мы же с вами в прошлый раз вместе обсудили, что спрос на эликсир остается по-прежнему высоким, а возможно, даже растет. И…
– Да, вместе. – Аптекарь помолчал. – Я тогда допустил редкую для меня ошибку и не стал анализировать состав вашего «сырья», доверившись знакомой мне печати. Однако недавно ко мне заглянул один человек, привлеченный ярким объявлением на моем скромном заведении. Он проявил большой интерес к «эликсиру продления жизни» и не меньшее сомнение в его действенности и захотел услышать мое, так сказать, экспертное мнение – как опытного фармацевта. Полагаю, вам не хуже меня известно, что никакого «эликсира продления жизни» не существует!
– Но позвольте! – Посетитель судорожно вцепился в сумку, подняв глаза на аптекаря. – Я готов поклясться, что «эльфийский эликсир» – это старинный эльфийский рецепт, продлевающий жизнь тому, кто его потребляет! И тот товар, что я привожу, полностью этому рецепту соответствует!
– Поклясться? Я – фармацевт! – внезапно рявкнул Эрцо. – И я допустил преступную беспечность, поставив под угрозу мою репутацию, которой добивался тридцать лет! Да, эликсир продлевает жизнь – недели на три. Прекрасный бодрящий напиток: чайную ложку залить кипятком в кружке воды, можно еще кленового сахара добавить для вкуса. Идите в чайную лавку и продайте свое барахло там, если вам жалко его выбрасывать. А теперь – вон отсюда!
Пес, решив, что пришла пора вставить свой голос в поддержку хозяина, распахнул пасть, неожиданно большую и клыкастую под свисающими с морды патлами, и грозно гавкнул. Ссутулившись, словно пытаясь укрыться от гнева аптекаря, неудачливый визитер попятился к двери и, прижимая к себе сумку, выскочил на улицу. Однако, оказавшись снаружи, он выпрямился, нехорошо сверкнув глазами, чертыхнулся и быстро огляделся, чтобы выяснить, не был ли кто свидетелем его поспешного ухода из аптеки. К сожалению, свидетель обнаружился: высокий мужчина из благородных (судя по хорошей, хотя и неброской одежде) рассматривал поблизости лавочную витрину и обернулся, заслышав звук захлопнувшейся двери и ругательство. Он, правда, тут же вернулся к прежнему занятию, потеряв интерес к посетителю аптеки, но тот на всякий случай решил пойти в противоположную cторону.
«Дьявольщина, – размышлял он. – Все псу под хвост! Этот старый пень Эрцо уже был готов клюнуть… да что там – уже клюнул! И в последний момент!.. Если бы все сегодня прошло как надо, можно было бы подождать неделю или дней десять – и начинать. Проклятье!»
Он раздраженно пнул попавшуюся на пути дынную корку.
«И что за тип так некстати заходил к аптекарю? Кто он? Начальник стражи? Нет, эти все тупы как пробки. Кто-то из людей герцога? Или?..»
Человек быстро покосился назад: «Трижды проклятье!» Высокий незнакомец следовал за ним, хоть и в отдалении. «Но, может, он просто идет по своим делам, и лишь случайно – в ту же сторону?» Незнакомец вроде бы не спешил и даже беспечно поглядывал по сторонам, но при этом расстояние между ним и человеком с сумкой сокращалось.
Щуплый человек не выдержал и побежал. Котомка моталась из стороны в сторону, норовила сползти с плеча и вообще всячески подло мешала бежать. Сзади – далеко, но отчетливо – послышался топот сапог и даже сдержанное ругательство, когда их обладатель наступил в скопление конских яблок.
Беглец не оглядывался, он смотрел вперед, ища глазами городской патруль. Возможно, его преследователь и обладает некой властью, но стражники – ребята твердолобые и упертые, и неразберихи, которая бы неизбежно возникла при их вмешательстве, хватило бы, чтоб скрыться. Но, как назло, стражники, которые в обычное время постоянно маячат перед глазами, пытаясь выяснить его личность и то, имеет ли эта личность достаточные основания находиться в Турвине, сейчас, когда он едва ли не впервые в жизни был бы рад их видеть, как сквозь землю провалились.
Беглец быстро осмотрелся, ориентируясь на местности, и нырнул в переулок. Переулок был крив , узок настолько, что не везде в нем двое всадников могли бы разъехаться друг с другом, и мрачен. Общая гнетущая атмосфера лишь усиливалась необычайной запущенностью этого уголка города: смесь помоев, пыли, глинозема, крысиного помета и лошадиного навоза щедро покрывала мостовую и даже нижние части стен.
Беглец вперил взгляд в серую и грязную дверь в трех домах от себя. Если он доберется туда раньше, чем появится его преследователь, он сумеет скрыться. Но – не повезло: за спиной уже загремели сапоги. Щуплый человек припустил изо всех сил, срывая дыхание и с трудом удерживая сумку. Вот она, дверь, вот она! Но тут из сумрака, сгустившегося у одной из неровных стен, выступила высокая темная фигура и преградила дорогу. Беглец еле успел затормозить и едва не упал, поскользнувшись на каких-то объедках. Он отступил на пару шагов назад и, тяжело дыша, привалился спиной к стене, затравленно глядя на второго врага и доставая из-за пазухи длинный тонкий кинжал.
Первый преследователь тоже остановился, переводя дух. В полутьме переулка все же было видно, что он молод, безбород и русоволос.
– Ох, приятель, и горазд же ты бегать! – проговорил он с некоторым усилием.
– Что вам от меня нужно?! – Щуплый человечек переводил взгляд с одного противника на другого. – Я – простой травник, я здесь по торговым делам! Законно!
– А если законно, чего ж тогда бегаешь? – резонно спросил тот, что заступил ему дорогу. «Травник» невольно остановил на нем взгляд: второй незнакомец оказался высоким, еще выше его преследователя, мужчиной, одетым во все черное, включая плащ с капюшоном, и голос его – какой-то ледяной – не сулил ничего хорошего.
– Что вам от меня нужно?! – вновь взвизгнул человек, внутренне холодея от этого голоса. Показалось ему или правда глаза незнакомца на мгновение сверкнули красным?
– Содержимое сумы и правдивый рассказ! – не сговариваясь, одновременно ответили оба его противника и удивленно переглянулись. Затем одетый в черное улыбнулся одними уголками губ и протянул руку.
– Коллега, я так понимаю? – сказал он, скорее утверждая, чем спрашивая.
– Полагаю, да. – Второй пожал протянутую руку. «Травник» решил, что внимание противников отвлечено достаточно. Если сейчас ткнуть одного кинжалом, то от второго он сумеет оторваться в переулках этой части города. Он внутренне собрался и… в следующий момент обнаружил, что его кинжал находится в руках «черного», а его собственное запястье почему-то сильно ноет.
– Не люблю я таких выходок, – сознался «черный», рассматривая кинжал.
– Коллега, – произнес русоволосый, – как я понимаю, у нас с вами есть общий интерес в этом деле. Не найдется у вас какого-либо места, удобного для задушевных бесед?
– По иронии судьбы – как раз неподалеку отсюда, – вновь сдержанно улыбнулся «черный».
Беглец-«травник» похолодел, пытаясь представить себе эту задушевную беседу.
– Я все расскажу! – заголосил он. – Я человек маленький, ничего практически не знаю, но что знаю – расскажу!
– Вот и ладно, – спокойно отозвался русоволосый. – Но не на улице же нам вас выслушивать!
* * *
– Слушайте, коллега, вы не могли найти в этом славном городе менее худосочной забегаловки?
Новые знакомцы, уже без компании незадачливого «травника», сидели в маленькой закусочной. Впрочем, соответствие этому гордому имени ей еще следовало бы доказать: закопченный до черноты потолок, засаленная до неопределенного цвета и несколько покалеченная мебель, змеистые трещины по стенам, из которых с неподдельным любопытством выглядывали большие усатые тараканы, – все это, с точки зрения русоволосого, делало сомнительную рекламу заведению. А еще был непередаваемый букет запахов, состоявший из тяжкого смрада подгоревшей колбасы, кошачьей мочи и «аромата» человеческих существ, которые если и знали о существовании мыла, то лишь понаслышке.
– О-о, в Турвине множество превосходных мест, чтобы перекусить. Но это мне как-то роднее. Здесь все, можно сказать, по-домашнему. И обратите внимание вот еще на что: прислушайтесь!
Русоволосый замолчал и некоторое время слушал.
– Но я ничего не слышу, – сказал он наконец.
– Вот именно. Некто, строивший это сооружение, умудрился так возвести внутренние стены, что они глушат практически все звуки извне. Можете поверить, снаружи этого, с позволения сказать, алькова нас тоже никто слышать не будет. Я проверял. К тому же здесь превосходное пиво – правда, только для посвященных.
– Ладно, беру свои возражения назад. Забыл представиться, все как-то недосуг было, – Алесандр Хорт.
– Стериан, – ответил собеседник, – просто Стериан. Торговец камнями и антиквариатом. Это мой официальный статус, – добавил он после секундной паузы.
– Понятно. – Хорт слегка усмехнулся и отхлебнул пива. – А не будет ли необоснованным мое предположение насчет того, кто именно поддерживает вашу коммерческую деятельность?
– Нисколько. Как, впрочем, и мое предположение насчет того, кто оплачивает ваши странствия.
Хорт слегка кивнул, одновременно соглашаясь и показывая, что дальнейшее развитие темы считает излишним.
– Что будем делать с нашим новым знакомым? – поинтересовался Стериан.
– Признаться, нам он ни к чему, но и отпускать его было бы необдуманно. Полагаю, обвинение в мошенничестве он в любом случае заслужил.
Почтенный аптекарь выступит в качестве свидетеля. А более тонкие обстоятельства дела местным властям знать необязательно. Стериан согласно кивнул и принялся за курицу.
* * *
Невидимая линия границы была, похоже, обозначена только на тракте, поперек которого стоял шлагбаум. Ивона, вероятно под давлением романтического отношения к эльфам авторов некоторых книг, почему-то ожидала, что на границе будет что-нибудь более эффектное, достойное Древнего Народа. Какая-нибудь расходящаяся в стороны завеса из сплетенных ветвей или скала, в которой проход открывается посредством заклинания. Но нет, здешний шлагбаум отличался от берронского, опускавшегося в этот момент у нее за спиной, только свежестью покраски. Возле полосатой жерди маячили два остроухих пепельных блондина в кольчужной броне (опиравшихся вовсе не на знаменитые эльфийские луки, а на алебарды с длинными рукоятями) и с суровым подозрением смотрели на прибывших.
Торгон, проигнорировав эти взгляды, привычно направился к появившемуся откуда-то десятнику, помахивая зажатыми в руке верительными грамотами.
Судя по всему, все, кроме Ивоны, не раз уже были в Кверке и знали пограничную процедуру, поэтому преспокойно возлежали на возах поверх поклажи, а верховые (как два здоровенных парня-охранника) болтали о своем, не глядя по сторонам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39