– Да, вы попали ко мне с помощью «Ангелуса». Но этим путем страждущий может пройти только один раз. – Подняв бокал повыше, ангел посмотрел вино на свет. – Пейте осторожно, – посоветовал он. – Оно на редкость крепкое. – Ангел сел к столу между Ричардом и д’Верью. – Пробуя его, – с легкой тоской сказал он, – я люблю воображать, будто пью сам солнечный свет минувших дней. – Он снова подержал стакан перед свечой. – Тост: за былую славу!
– За былую славу! – хором откликнулись Ричард и д’Верь, а потом не без опаски отпили по маленькому глотку.
– Оно удивительное, – сказала д’Верь.
– Поистине, – отозвался Ричард. – Я думал, под воздействием воздуха старые вина превращаются в уксус.
Ангел покачал головой.
– Только не это. Все дело в виноградной лозе и в месте, где она выросла. Увы, эта лоза погибла, когда виноградники исчезли в морской пучине.
– Подлинная магия, – сказала д’Верь, отпивая жидкого света. – Я в жизни ничего подобного не пробовала.
– И не попробуешь, – отозвался Ислингтон. – Больше вина из Атлантиды не существует.
Где-то на задворках сознания Ричарда разумный голосок возразил, что и самой Атлантиды никогда не существовало, и, осмелев, заявил, что и ангелов не существует тоже и что, если уж на то пошло, все случившееся с ним за последние несколько дней просто невозможно. Ричард оставил голосок без внимания. Шаг за шагом он неловко учился доверять интуиции, понимать, что самые простые и самые вероятные объяснения тому, что он видел и пережил в последнее время, как раз те, какие ему приводят, – не важно, какими бы сумасбродными они ни казались. Поэтому он только снова пригубил из бокала. От вина он почувствовал себя счастливым, по-настоящему счастливым. Вино навевало мысли о небесах более просторных и более синих, чем те, к каким он привык, о солнце, золотым шаром висящем в этих небесах, о времени, когда все было проще, все было моложе, чем мир, который он знал.
Слева от них журчал водопад: сбегая но скале, прозрачная вода собиралась в каменное озерцо-чашу. Справа высилась между двух железных колонн дверь. Она была изготовлена из полированного кремния, отделанного металлом, почти черного цвета.
– Вы утверждаете, что вы действительно ангел? – спросил Ричард. – Я хочу сказать, вы правда видели Господа Бога и серафимов?
Ислингтон улыбнулся.
– Я ничего не утверждаю, Ричард, – сказал он. – Но я ангел.
– Вы оказываете нам большую честь, – вмешалась д’Верь.
– Нет, это вы оказали мне большую честь, придя сюда. Твой отец был хорошим человеком, д’Верь, и моим другом. Его смерть глубоко меня опечалила.
– В своем дневнике… он сказал… сказал, чтобы я пошла к вам. Он сказал, вам можно доверять.
– Могу только надеяться, что оправдаю это доверие. – Ангел отпил еще вина. – Под-Лондон – второй город, который мне небезразличен. Первый погиб в волнах, и я никак не мог этого предотвратить. Мне известно, что такое утрата и боль. Прими мои соболезнования. Что бы тебе хотелось знать?
Д’Верь помедлила.
– Моя семья… их всех убили господа Круп и Вандермар. Но… кто им приказал? Я хочу… я хочу знать почему.
Ангел кивнул.
– Сюда, вниз, ко мне просачиваются многие тайны, – сказал он. – Многие слухи, полуправда и ложь, эхо слов и событий. – Потом он повернулся к Ричарду: – А ты? Чего хочешь ты, Ричард Мейхью?
Ричард пожал плечами:
– Хочу вернуться к прежней жизни. В мою прежнюю квартиру. К моей работе.
– Это возможно.
– Ну да, конечно, – безжизненно отозвался Ричард.
– Ты сомневаешься во мне, Ричард Мейхью? – спросил ангел Ислингтон.
Ричард встретил его взгляд: на него смотрели глаза древние, как сама вселенная, глаза, которые видели, как десятки миллионов лет назад складываются из звездной пыли галактики. Он покачал головой. Ислингтон доброжелательно улыбнулся.
– Это будет непросто, тебя и твоих спутников ожидают немалые трудности и при выполнении моей просьбы, и на обратном пути. Но есть один способ, с помощью которого мы можем многое узнать: ключ к проблемам вас обоих. – Встав, он сделал несколько шагов к углублению в скале, откуда взял небольшую статуэтку – одну из многих, выстроившихся в ряд на полке. Это была черная обсидиановая фигурка какого-то зверя. Ангел протянул ее д’Вери.
– Это позволит вам благополучно преодолеть последний отрезок пути ко мне, когда вы пойдете сюда во второй раз, – сказал он. – Остальное за вами.
– Что ты хочешь, чтобы мы сделали? – спросил Ричард.
– У Чернецов хранится ключ, – сказало создание света. – Принесите мне его.
– И с его помощью ты выяснишь, кто убил мою семью? – спросила д’Верь.
– Надеюсь, – просто ответил ангел.
Ричард допил вино, чувствуя, как оно согревает душу, ласковым теплом бежит по венам. У него возникло странное ощущение, что если он сейчас посмотрит на свои пальцы, то увидит, как вино светится сквозь кожу. Будто он сам создан из света…
– Удачи, – прошептал ангел Ислингтон.
Резко шевельнулся воздух, будто ветер прошуршал по затерянному лесу или захлопали могучие крылья.
Ричард и д’Верь сидели на полу в зале Британского музея и смотрели снизу вверх на расписного ангела, украшавшего дверь от собора. В зале было темно и пусто. Презентация уже давно закончилась. Небо за окном начинало светлеть. Поднявшись на ноги, Ричард наклонился и помог подняться д’Вери.
– Чернецы? – переспросил он. Д’Верь кивнула.
Он десятки раз переходил через мост Блэкфрайерз в лондонском Сити, столько же раз проезжал станцию «Блэкфрайерз», но сейчас уже научился не хвататься за поспешные выводы.
– Чернецы как станция «Блэкфрайерз»? Это место или люди?
– Люди.
Ричард подошел к «Ангелусу», провел пальцем по его золоченому одеянию.
– Как по-твоему, он правда это сможет? Вернет мне прежнюю жизнь?
– Я никогда о подобном не слышала. Но сомневаюсь, что он стал бы нам лгать. Он же ангел.
Разжав кулачок, д’Верь посмотрела на фигурку Зверя.
– У моего отца была такая, – задумчиво сказала она и убрала ее поглубже в карман коричневой кожаной куртки.
– Что ж, – сказал Ричард, – прохлаждаясь тут, мы ключа не добудем, правда?
– Так что тебе известно про этот ключ? – спросил он некоторое время спустя, когда они уже шли по пустым коридорам.
– Ничего, – ответила д’Верь. Впереди маячил главный выход из музея. – Про Чернецов я слышала, но сама никогда с ними никаких дел не имела.
Она прижала пальцы к надежно запертой стеклянной двери, и от ее прикосновения та распахнулась.
– Кучка монахов, – задумчиво сказал Ричард. – Готов поспорить, если мы прямо им скажем, что ключ нам нужен для ангела, для настоящего ангела, они отдадут нам священный ключ и еще волшебный консервный нож в придачу, а как поощрительный приз – поразительный поющий штопор. – Он рассмеялся. Интересно, может, на него все еще действует вино?
– У тебя хорошее настроение, – заметила д’Верь. Ричард с энтузиазмом кивнул.
– Я вернусь домой. Все снова будет нормальным. Снова скучным. Расчудесным.
Глянув на каменные ступени, ведущие от входа в Британский музей, Ричард решил, что они просто созданы для того, чтобы по ним танцевали вверх-вниз Фред Астор и Джинджер Роджерс. А поскольку ни того, ни другой в наличии не было, он сам затанцевал вниз по лестнице, поразительно точно (как сам с удовольствием отметил) изображая Фреда Астора и напевая себе под нос не то «Шикуем», не то «Фланируя во фраке с белым галстуком».
– Я-та-та-да-да-та-та-я, – пел он, снова и снова шаркая вверх-вниз по ступенькам.
С верхней ступеньки д’Верь смотрела на него с ужасом, но вдруг не выдержала и расхохоталась. Пожав плечами, он приподнял воображаемый белый шелковый цилиндр, изобразил, что подбрасывает его в воздух, ловит и снова водружает на голову.
– Олух, – улыбнулась д’Верь.
Вместо ответа Ричард вернулся, схватил ее за руку и продолжал танцевать вверх-вниз по лестнице. После секундной заминки д’Верь к нему присоединилась. Танцевала она гораздо лучше Ричарда. На последней ступеньке они, усталые, задыхаясь от безудержного смеха, упали друг другу в объятия.
Ричард чувствовал, как мир вокруг него завертелся каруселью.
Он чувствовал, как у его груди бьется ее сердце. Мгновение начало преображаться, и он спросил себя, не надо ли ему что-то сделать. Может, поцеловать ее? А хочет ли он ее поцеловать, спросил он себя, и ответом оказалось: не знаю. Он заглянул в поразительные, с искорками глаза. Склонив голову набок, д’Верь отстранилась. Подняв воротник кожаной куртки, она плотнее в нее закуталась: броня и защита.
– Пойдем поищем нашу телохранительницу, – предложила она.
И, спотыкаясь через каждые десять шагов, они рука об руку пошли прямо по мостовой к станции метро «Британский музей».
– Что вы хотите? – с нажимом спросил мистер Круп.
– А чего хотят все? – ответил вопросом на вопрос маркиз де Карабас.
– Мертвечины, – сказал мистер Вандермар. – Лишний ряд зубов.
– Я думал, мы, пожалуй, сможем заключить сделку. Мистер Круп рассмеялся: звук был такой, точно классную доску протащили по стене из отрезанных пальцев.
– Ах, мессир маркиз. Не рискуя вызвать возражения кого-либо из присутствующих, с уверенностью могу констатировать, что вы утратили тот рассудок, который вам приписывали. – И доверительно добавил: – Да простится мне такое просторечье: совершенно головы лишились.
– Только скажите, – произнес мистер Вандермар, оказавшийся вдруг за стулом маркиза, – не успеет он и глазом моргнуть, как голова слетит с его шеи.
Подышав себе на ногти, маркиз отполировал их об отворот пальто.
– Я всегда считал насилие, – задумчиво сказал он, – последним средством некомпетентных, а пустые угрозы – последним прибежищем безнадежно неумелых.
Мистер Круп уставился на него злобненько.
– Что вы тут делаете? – прошипел он.
Маркиз потянулся, точно большая кошка: рысь, быть может, или огромная черная пантера. И вот он уже распрямился, но руки по-прежнему держал в карманах своего великолепного пальто.
– Насколько я понимаю, мистер Круп, – лениво-светским тоном сказал он, – вы коллекционируете статуэтки династии Тан.
– Откуда вам это известно?
– Мне много чего рассказывают. Я всегда держу уши открытыми. – Улыбка маркиза была такой искренней, такой безмятежной, такой бесхитростной – как у продавца подержанных машин.
– Даже если и коллекционировал бы… – начал мистер Круп.
– Если коллекционировали бы, – прервал его маркиз де Карабас, – вас, возможно, заинтересовало бы вот это.
Вынув руку из кармана, он предъявил мистеру Крупу предмет у себя на ладони. Еще несколько часов назад этот предмет мирно покоился в стеклянной витрине за дверью сейфа в одном из крупнейших коммерческих банков Лондона. В определенных каталогах он значился как «Дух Осени (Воплощение печали)». Высотой эта глиняная обливная статуэтка была всего восемь дюймов. Ее вылепили, расписали и обожгли, когда Европа еще переживала Темные века, за шестьсот лет до первого плавания Колумба.
Невольно зашипев, мистер Круп за ней потянулся. Маркиз, отдернув руку, прижал статуэтку к груди.
– Нет-нет! – улыбнулся он. – Все не так просто.
– Нет? – переспросил мистер Круп. – А что нам мешает ее отнять? И разбросать оставшиеся от вас кусочки по всему Подмирью? – И добавил: – Мы еще никогда не расчленяли маркиза.
– Расчленяли, – возразил мистер Вандермар. – В Йорке. В четырнадцатом веке. В дождливый день.
– Он был не маркиз, – поправил мистер Круп. – Он был граф Эксетерский.
– И маркиз Уэстермонленд, – самодовольно добавил мистер Вандермар.
На это мистер Круп только фыркнул.
– Что нам мешает разрубить вас на столько же кусков, на сколько мы разрубили маркиза Уэстермонленда? – повторил он свой вопрос де Карабасу.
Маркиз же вынул из кармана вторую руку. В ней он держал небольшой молоток. Молоток он подбросил в воздух, как бармен в кино подбрасывает шейкер, поймал его за рукоять, так что железная головка повисла в нескольких дюймах над фарфоровой статуэткой.
– Да будет вам, – улыбнулся он. – Хватит глупых угроз. Я чувствовал бы себя много лучше, если бы вы оба встали вон там.
Мистер Вандермар стрельнул глазами на мистера Крупа, который едва заметно кивнул. Воздух дрогнул, и мистер Вандермар оказался подле мистера Крупа. Улыбка, с которой теперь смотрел на маркиза мистер Круп, напоминала оскал черепа.
– Мне действительно случалось иногда покупать предметы династии Тан. Она продается?
– Торговля в Подмирье не в большом почете, мистер Круп. Мы живем бартером. Обменом. Вот что нас интересует. Но этот желанный шедевр действительно можно приобрести.
Мистер Круп поджал губы. Сложил на груди руки. Провел пятерней по сальным волосам. Потом все же не выдержал:
– Назовите вашу цену.
Маркиз позволил себе глубоко и почти громко вздохнуть с облегчением. Вполне возможно, его грандиозная афера все же удастся.
– Во-первых, три ответа на три вопроса. Мистер Круп кивнул.
– И нам того же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46