скорее всего, опасную находку, как всегда, под предлогом государственной важности отберут коллеги из следовательского аппарата ФСБ, где она и исчезнет… Клементина Багрова заявила, что, как это ни печально, коллеги из ФСБ не только не стремятся обнародовать факт нахождения подобной техники в руках преступных синдикатов, но уже три года они опровергают слухи о самом существовании скрабберов… Если станет известно, что принтами покойников все-таки можно воспользоваться для вскрытия замков или считывания информации, в ближайшие дни общество ждут серьезные потрясения. Это будет означать, что силовые ведомства заведомо лгали о полной защищенности…»
Гирин чешет нос, искоса оглядывая свежие повреждения на моем лице. Однако, едва я разеваю рот, чтобы выдать свою версию событий, шеф прижимает палец к губам. Я послушно замираю и кручу в голове, как бы половчее доложить о вчерашнем.
— Ты не находишь, что это становится доброй традицией? — из ванны спрашивает Ксана. — Стоит нам заняться сексом, как в городе кого-то убивают…
Официально я не обязан отчитываться Гирину о ходе расследования ежедневно, тем более что, с точки зрения бизнеса, ничего ужасного не происходит. Со страховщиками нашли общий язык, проблемой Милены Харвик занимаются федералы, они чересчур поспешно заявили, что убийство актрисы никак не связано с деятельностью нашего телеканала. Сценарии расходятся, несмотря на бешеную цену. Уже пошла в продажу «Нуга», и аналитики рынка заговорили о тенденциях спроса на будущий год. Никто почти не вспоминает о несчастном случае с Тео Костадисом, слишком много свежих новостей. Вот, к примеру, сегодняшнее миленькое убийство, не далее как полчаса назад. Диву даешься, в каком темпе шуруют журналисты. Скоро следственной бригаде не понадобится выезжать на место событий, так подробно нам обо всем расскажут с экрана…
Диктор лучится счастьем, точно рассказывает о праздничных гуляниях.
«…Вот сейчас мне принесли свежую информацию. Средства слежения, установленные в холле, зафиксировали, как две женщины, обе в черных очках и предположительно в темных париках, бегут из офиса к лифту. Если присмотреться, заметно, что одна из женщин, более щуплая, как бы помогает идти второй. Возможно, что вторая, та, что полнее и ниже ростом, ранена или пьяна. Возможно также, они хотели добраться до сейфа, но их спугнул охранник, открывший огонь на поражение… Однако обеим предположительным преступницам удалось скрыться…
Охранник признался, что нарушил инструкцию — перед окончанием ночной смены отправился мыться в душ, находящийся по соседству с комнатой отдыха главы корпорации. Согласно своему статусу, охранник вообще не имел права заходить в личные апартаменты. Он услышал странные звуки, крики и постучал в дверь, а когда ему не открыли, воспользовался аварийным противопожарным выключателем замков. Войдя внутрь, он обнаружил тело, а затем погас свет, и его заперли снаружи. Как ни странно, именно халатность ночного сторожа спасла содержимое сейфа… но, к сожалению, не спасла жизнь патрона… Если бы охранник вышел из душевой тремя минутами раньше, то мог бы предотвратить убийство, хотя ему вообще полагалось находиться далеко от офиса, в центральном холле… Он заявил в интервью нашему агентству, что понятия не имел о присутствии шефа на рабочем месте. Как считалось ранее, продюсер приехал после десяти вечера и поднялся на служебном лифте прямо из паркинга. Но в таком случае он бы никак не прошел незамеченным. Один из подчиненных подполковника Барковой сообщил нам, разумеется, неофициально, что прорабатывается новая версия. Поскольку непонятно, как женщины-убийцы проникли в здание, следует предположить, что жертва сама их привела…
Воздействие психотропных препаратов исключается, поскольку на всех входах в здание расположены датчики дыхания и анализаторы крови. Однако, войдя внутрь, продюсер своими руками отключил сигнализацию и систему слежения, что делать категорически запрещено… Очевидно, что убийцы планировали воспользоваться личным принтом, тем не менее, удивляет жестокость… Продюсер умер сразу…»
— Кто это? — Долю секунды я разглядываю запрокинутый кадык и залитую кровью скулу. — Что случилось? Я не знаю этого парня…
— Знаешь, знаешь, — с неожиданной хищной радостью сообщает шеф. — Это Рон Юханов, совладелец кабельной сети и некоторых других… активов. Полчаса назад он убит в своем офисе. Со всех сторон передают, что убийцы пытались проникнуть в сейф, но не успели. Нам плевать на сейф и на его принты; важно, что Юханову не успели прострелить глаз!
— Так он же… Елки-палки! — Я начинаю не глядя застегивать на себе одежду.
— Верно, он купил у нас «Лукум»… Позвони этому носорогу в юбке. — Гирин указывает на застывший в его скрине профиль Клементины. — Ты же с ней в теплых отношениях, если не ошибаюсь? Меня она не послушает, я для нее никто, но наши техники уже там.
— О чем ее просить?
— Чтобы их пустили через оцепление. Федералы еще не прибыли, у нас есть несколько минут.
— Вы хотите, чтобы Клео допустила нас к трупу?
— Я хочу, чтобы парни сняли его стрим, и чтобы ты доставил их обратно. Там уже шестеро наших из отдела безопасности, но не могут пройти. Уговори носорога, Януш…
— Шестеро?! Шесть человек? — Я говорю с ним, уже усаживаясь в автомобиль, и набираю адрес Клементины. — Кого мы боимся, Георгий Карлович?
— Шевелись, дружочек! Федералы, как пить дать, приедут со своим скраббером, и снимать уже будет нечего! Я хочу, чтобы чип со стримом забрал ты, а техники под охраной пусть едут назад своим путем. Чтобы ни у кого не возникло сомнений…
— Я буду подставной уткой?
— Ты будешь молодцом и получишь сладкую конфету. Шевелись!
Я набираю Клео. Она меня видит, но не хочет говорить, это отвратительно. Посылаю ей голосовое сообщение, плевать на секретность, хотя теперь я почти наверняка уверен, что всю мою почту перехватывают. Я жму на педаль, рулю сквозь проливной дождь и думаю о Ксане и о новых соседях за стенкой.
— Полонский, ты идиот!
Это Клементина, кто еще может быть.
— Полонский, мне позвонил человек, сам знаешь, о ком я…
Да, я знаю. Я киваю пустому экрану. Клео нарочно остается в сторонке, позволяя мне разглядывать темноту.
— Мне позвонили и сказали, что благодаря тебе угроблена машина стоимостью в триста тысяч! Какого черта, Януш?
— Я полагал, что машина застрахована…
— Естественно, иначе бы я уже читала некролог на твоей могилке. Но когда ты меня просил о содействии, кажется, речь не шла о колумбийском траффике? Ты не предупреждал, что схватился один на один с картелем!
— Клео, у меня неплохая идея! Я сейчас подскочу и все-все расскажу как на духу, а ты за это…
— И тебе хватает наглости? Я за твои бредни еще что-то обязана?! А кстати, откуда ты знаешь, где я нахожусь?
— Новости смотрю.
— Вот сукины дети!
— Клео, хочу облегчить суровую долю твоих ребят. Этот парень с пробитой головой — еще один наш клиент. Эта штучка, которую вы нашли, скраббер, она нужна для того, чтобы расплавить чип прямо на радужке…
Госпожа подполковник молчит секунд десять, невероятно долго для нее. Я успеваю завести машину на рельс и взлетаю над озябшим городом.
— Черт подери, Януш… Так это правда, что под вас копают московские федералы? До меня дошли слухи, что убийством вашего перформера… как ее?
— Харвик, Милена Харвик.
— Да, точно… Ее убийством занимается специальная бригада, прилетевшая из столицы. Как ты понимаешь, они свои результаты наружу не выносят, но ходят всякие сплетни…
— Например?
— Например, что Сибиренко и компания очень хотели бы представить гибель несчастной девочки как обычную бытовуху, а на самом деле это следствие безумия, в которое впал один из клиентов.
— Но это бред… Ее заказчика и рядом не было…
— Тем не менее он сбежал.
— Черт… Об этом тоже шепчутся?
— Мало того, Януш. Шепчутся и о том, что сбежавший заказчик нашел подпольную студию, снял там запись собственного стрима и передал ее какому-то там дознавателю, из команды Сибиренко… — Клементина глядит не моргая.
— Интересная версия… — Я кидаю козырь. — Ну, я тоже что-то слышал. Говорят, на той матрице не было ничего интересного…
— Как я могу судить, если не видела?
— Зато ты получишь снимки сегодняшних убийц, если мы поспешим… — Кажется, я беру на себя слишком много, но выхода нет. — Клео, федералы уже едут. Они очень спешат, наверняка хотят сделать как лучше и поскорее раскрыть преступление, но в запарке можно ведь и напутать… Они заберут труп для детального освидетельствования, потом, возможно, вернут… Но одно неверное движение, и вместо аккуратной матрицы с записью образуется оплавленный комок…
Госпожа подполковник шевелит квадратной челюстью:
— Ты уверен, что… напутать так легко?
— Это не мое мнение. Пропусти наших ребят к трупу, они ничего не тронут, запустят ему лазер в глаз, это на полминуты…
— А если не пропущу? — Хмурая физиономия Багровой вплывает в скрин. — Януш, под меня и так копают…
Внезапно мне становится наплевать на этикет.
— Ты сама знаешь, чем все закончится, останешься снова полной дурой. Они приедут и заберут все, а вас отстранят. Они выжгут ему глазной принт и вернут никому не нужное туловище.
— Во-первых, на сей раз они ничего не отберут. — Клео недобро усмехается. — Потому что я заполучила одну важную бумажку… Как думаешь, за чьей подписью? Зама генпрокурора по надзору за следствием… Пусть попробуют сунуться, им придется звонить в Москву. А во-вторых… Ты полагаешь, на этом туловище мало интересного? Ты знаешь, что наш супергерой умер с дилдо в заднице?
Я замолкаю на полуслове.
— Вот и я о том же, — пыхтит «комиссарша». — Даже если бы у нашего приятеля вообще не было головы, на его жопе наверняка найдется немало интересного.
— Клео, если они захотят, то вернут вам покойника в стерильном виде, обработав его за пять минут. Потому что у них есть техника, которая вам не положена.
— А вам положена?
— Клео, не будь формалисткой…
— Полонский, ваша гражданская лавочка, согласно годовой лицензии, получила права лишь на ограниченную эксплуатацию стационарного комплекта декодировки, или как он там правильно называется. Стационарного! Полевое оборудование — это жесткая прерогатива Серого дома, никто не имеет права вынуть из человека информацию «на ходу», и неважно, зачем человеку встроена камера. А ты мне на что намекаешь? Что якобы у ваших техников в руках аппаратура, за которую могут упечь лет на десять?
— Клео, они даже не будут искать убийц, потому что им нужно совсем другое. Я не знаю, что им нужно, Клео, но только не убийцы… А потом они дадут очередную пресс-конференцию, на которой о скраббере ни слова не скажут. Они скромно похвалят себя и в сто первый раз поставят вопрос о передаче убойного отдела в ведение их конторы. Раньше их меньше всего интересовало, кто кому проломил по пьяни башку, но за три последних года многое изменилось, верно? Я это на себе ощутил, они подмяли все. Вода камень точит, Клео! Тебя будут сношать на совещаниях за низкую раскрываемость, и в конце концов губернатор сдастся. Если ты сейчас пропустишь ребят с аппаратурой, то федералы не тронут труп, вот увидишь…
— Ты хуже банного листа, — ворчит Клементина. — Тут вокруг топчется масса всяких придурков, где мне искать ваших садистов?
Через четыре минуты я на месте, а еще спустя минуту получаю запаянную капсулу с чужой памятью. Дождь льет как из ведра, потом купол закрывают и становится потише. Офис Юханова находился на двенадцатом этаже, там горят все окна, и все четыре лифта беспрерывно носятся вверх и вниз. На проезжей части собралась толпа зевак, движение перекрыто, потому что за линией флажков, одно за другим, садятся аэротакси. От сопел с визгом разлетается дорожная грязь и вскипает в лужах вода. Я старательно запоминаю номера, но потом вижу лица пилотов и понимаю, что занимаюсь мартышкиным трудом. У этих владельцев достаточный выбор номеров.
Потом я созваниваюсь с Гириным. Карлович говорит, что я соня и с таким соней, как я, работать невозможно. На самом деле это означает, что ребята выполнили свою задачу — очистили принт — и без помпы отбыли восвояси. За ними уже установлена слежка, и Гирину это совсем не нравится. Наши техники не какие-то болваны без образования, через коллег в дружественных органах они засекли, что машины после посещения офиса Юханова обзавелись дополнительными электронными устройствами. Проще говоря, кто-то подвесил парням «жуков». Минуту назад Гирину позвонил сам Сибиренко и спросил, какого черта мы занимаемся самодеятельностью. Он не сказал ничего конкретного, но, по отзыву Георгия Карловича, кипел невероятно.
— Будь осторожен, дружочек, — сказал мне Карлович.
Мне совсем не понравилось такое напутствие, впервые Гирин побеспокоился о моем здоровье.
C Клео я договорился заранее, как мне войти в здание незаметно, у одного из черных входов меня ждет старый знакомый Бекетов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Гирин чешет нос, искоса оглядывая свежие повреждения на моем лице. Однако, едва я разеваю рот, чтобы выдать свою версию событий, шеф прижимает палец к губам. Я послушно замираю и кручу в голове, как бы половчее доложить о вчерашнем.
— Ты не находишь, что это становится доброй традицией? — из ванны спрашивает Ксана. — Стоит нам заняться сексом, как в городе кого-то убивают…
Официально я не обязан отчитываться Гирину о ходе расследования ежедневно, тем более что, с точки зрения бизнеса, ничего ужасного не происходит. Со страховщиками нашли общий язык, проблемой Милены Харвик занимаются федералы, они чересчур поспешно заявили, что убийство актрисы никак не связано с деятельностью нашего телеканала. Сценарии расходятся, несмотря на бешеную цену. Уже пошла в продажу «Нуга», и аналитики рынка заговорили о тенденциях спроса на будущий год. Никто почти не вспоминает о несчастном случае с Тео Костадисом, слишком много свежих новостей. Вот, к примеру, сегодняшнее миленькое убийство, не далее как полчаса назад. Диву даешься, в каком темпе шуруют журналисты. Скоро следственной бригаде не понадобится выезжать на место событий, так подробно нам обо всем расскажут с экрана…
Диктор лучится счастьем, точно рассказывает о праздничных гуляниях.
«…Вот сейчас мне принесли свежую информацию. Средства слежения, установленные в холле, зафиксировали, как две женщины, обе в черных очках и предположительно в темных париках, бегут из офиса к лифту. Если присмотреться, заметно, что одна из женщин, более щуплая, как бы помогает идти второй. Возможно, что вторая, та, что полнее и ниже ростом, ранена или пьяна. Возможно также, они хотели добраться до сейфа, но их спугнул охранник, открывший огонь на поражение… Однако обеим предположительным преступницам удалось скрыться…
Охранник признался, что нарушил инструкцию — перед окончанием ночной смены отправился мыться в душ, находящийся по соседству с комнатой отдыха главы корпорации. Согласно своему статусу, охранник вообще не имел права заходить в личные апартаменты. Он услышал странные звуки, крики и постучал в дверь, а когда ему не открыли, воспользовался аварийным противопожарным выключателем замков. Войдя внутрь, он обнаружил тело, а затем погас свет, и его заперли снаружи. Как ни странно, именно халатность ночного сторожа спасла содержимое сейфа… но, к сожалению, не спасла жизнь патрона… Если бы охранник вышел из душевой тремя минутами раньше, то мог бы предотвратить убийство, хотя ему вообще полагалось находиться далеко от офиса, в центральном холле… Он заявил в интервью нашему агентству, что понятия не имел о присутствии шефа на рабочем месте. Как считалось ранее, продюсер приехал после десяти вечера и поднялся на служебном лифте прямо из паркинга. Но в таком случае он бы никак не прошел незамеченным. Один из подчиненных подполковника Барковой сообщил нам, разумеется, неофициально, что прорабатывается новая версия. Поскольку непонятно, как женщины-убийцы проникли в здание, следует предположить, что жертва сама их привела…
Воздействие психотропных препаратов исключается, поскольку на всех входах в здание расположены датчики дыхания и анализаторы крови. Однако, войдя внутрь, продюсер своими руками отключил сигнализацию и систему слежения, что делать категорически запрещено… Очевидно, что убийцы планировали воспользоваться личным принтом, тем не менее, удивляет жестокость… Продюсер умер сразу…»
— Кто это? — Долю секунды я разглядываю запрокинутый кадык и залитую кровью скулу. — Что случилось? Я не знаю этого парня…
— Знаешь, знаешь, — с неожиданной хищной радостью сообщает шеф. — Это Рон Юханов, совладелец кабельной сети и некоторых других… активов. Полчаса назад он убит в своем офисе. Со всех сторон передают, что убийцы пытались проникнуть в сейф, но не успели. Нам плевать на сейф и на его принты; важно, что Юханову не успели прострелить глаз!
— Так он же… Елки-палки! — Я начинаю не глядя застегивать на себе одежду.
— Верно, он купил у нас «Лукум»… Позвони этому носорогу в юбке. — Гирин указывает на застывший в его скрине профиль Клементины. — Ты же с ней в теплых отношениях, если не ошибаюсь? Меня она не послушает, я для нее никто, но наши техники уже там.
— О чем ее просить?
— Чтобы их пустили через оцепление. Федералы еще не прибыли, у нас есть несколько минут.
— Вы хотите, чтобы Клео допустила нас к трупу?
— Я хочу, чтобы парни сняли его стрим, и чтобы ты доставил их обратно. Там уже шестеро наших из отдела безопасности, но не могут пройти. Уговори носорога, Януш…
— Шестеро?! Шесть человек? — Я говорю с ним, уже усаживаясь в автомобиль, и набираю адрес Клементины. — Кого мы боимся, Георгий Карлович?
— Шевелись, дружочек! Федералы, как пить дать, приедут со своим скраббером, и снимать уже будет нечего! Я хочу, чтобы чип со стримом забрал ты, а техники под охраной пусть едут назад своим путем. Чтобы ни у кого не возникло сомнений…
— Я буду подставной уткой?
— Ты будешь молодцом и получишь сладкую конфету. Шевелись!
Я набираю Клео. Она меня видит, но не хочет говорить, это отвратительно. Посылаю ей голосовое сообщение, плевать на секретность, хотя теперь я почти наверняка уверен, что всю мою почту перехватывают. Я жму на педаль, рулю сквозь проливной дождь и думаю о Ксане и о новых соседях за стенкой.
— Полонский, ты идиот!
Это Клементина, кто еще может быть.
— Полонский, мне позвонил человек, сам знаешь, о ком я…
Да, я знаю. Я киваю пустому экрану. Клео нарочно остается в сторонке, позволяя мне разглядывать темноту.
— Мне позвонили и сказали, что благодаря тебе угроблена машина стоимостью в триста тысяч! Какого черта, Януш?
— Я полагал, что машина застрахована…
— Естественно, иначе бы я уже читала некролог на твоей могилке. Но когда ты меня просил о содействии, кажется, речь не шла о колумбийском траффике? Ты не предупреждал, что схватился один на один с картелем!
— Клео, у меня неплохая идея! Я сейчас подскочу и все-все расскажу как на духу, а ты за это…
— И тебе хватает наглости? Я за твои бредни еще что-то обязана?! А кстати, откуда ты знаешь, где я нахожусь?
— Новости смотрю.
— Вот сукины дети!
— Клео, хочу облегчить суровую долю твоих ребят. Этот парень с пробитой головой — еще один наш клиент. Эта штучка, которую вы нашли, скраббер, она нужна для того, чтобы расплавить чип прямо на радужке…
Госпожа подполковник молчит секунд десять, невероятно долго для нее. Я успеваю завести машину на рельс и взлетаю над озябшим городом.
— Черт подери, Януш… Так это правда, что под вас копают московские федералы? До меня дошли слухи, что убийством вашего перформера… как ее?
— Харвик, Милена Харвик.
— Да, точно… Ее убийством занимается специальная бригада, прилетевшая из столицы. Как ты понимаешь, они свои результаты наружу не выносят, но ходят всякие сплетни…
— Например?
— Например, что Сибиренко и компания очень хотели бы представить гибель несчастной девочки как обычную бытовуху, а на самом деле это следствие безумия, в которое впал один из клиентов.
— Но это бред… Ее заказчика и рядом не было…
— Тем не менее он сбежал.
— Черт… Об этом тоже шепчутся?
— Мало того, Януш. Шепчутся и о том, что сбежавший заказчик нашел подпольную студию, снял там запись собственного стрима и передал ее какому-то там дознавателю, из команды Сибиренко… — Клементина глядит не моргая.
— Интересная версия… — Я кидаю козырь. — Ну, я тоже что-то слышал. Говорят, на той матрице не было ничего интересного…
— Как я могу судить, если не видела?
— Зато ты получишь снимки сегодняшних убийц, если мы поспешим… — Кажется, я беру на себя слишком много, но выхода нет. — Клео, федералы уже едут. Они очень спешат, наверняка хотят сделать как лучше и поскорее раскрыть преступление, но в запарке можно ведь и напутать… Они заберут труп для детального освидетельствования, потом, возможно, вернут… Но одно неверное движение, и вместо аккуратной матрицы с записью образуется оплавленный комок…
Госпожа подполковник шевелит квадратной челюстью:
— Ты уверен, что… напутать так легко?
— Это не мое мнение. Пропусти наших ребят к трупу, они ничего не тронут, запустят ему лазер в глаз, это на полминуты…
— А если не пропущу? — Хмурая физиономия Багровой вплывает в скрин. — Януш, под меня и так копают…
Внезапно мне становится наплевать на этикет.
— Ты сама знаешь, чем все закончится, останешься снова полной дурой. Они приедут и заберут все, а вас отстранят. Они выжгут ему глазной принт и вернут никому не нужное туловище.
— Во-первых, на сей раз они ничего не отберут. — Клео недобро усмехается. — Потому что я заполучила одну важную бумажку… Как думаешь, за чьей подписью? Зама генпрокурора по надзору за следствием… Пусть попробуют сунуться, им придется звонить в Москву. А во-вторых… Ты полагаешь, на этом туловище мало интересного? Ты знаешь, что наш супергерой умер с дилдо в заднице?
Я замолкаю на полуслове.
— Вот и я о том же, — пыхтит «комиссарша». — Даже если бы у нашего приятеля вообще не было головы, на его жопе наверняка найдется немало интересного.
— Клео, если они захотят, то вернут вам покойника в стерильном виде, обработав его за пять минут. Потому что у них есть техника, которая вам не положена.
— А вам положена?
— Клео, не будь формалисткой…
— Полонский, ваша гражданская лавочка, согласно годовой лицензии, получила права лишь на ограниченную эксплуатацию стационарного комплекта декодировки, или как он там правильно называется. Стационарного! Полевое оборудование — это жесткая прерогатива Серого дома, никто не имеет права вынуть из человека информацию «на ходу», и неважно, зачем человеку встроена камера. А ты мне на что намекаешь? Что якобы у ваших техников в руках аппаратура, за которую могут упечь лет на десять?
— Клео, они даже не будут искать убийц, потому что им нужно совсем другое. Я не знаю, что им нужно, Клео, но только не убийцы… А потом они дадут очередную пресс-конференцию, на которой о скраббере ни слова не скажут. Они скромно похвалят себя и в сто первый раз поставят вопрос о передаче убойного отдела в ведение их конторы. Раньше их меньше всего интересовало, кто кому проломил по пьяни башку, но за три последних года многое изменилось, верно? Я это на себе ощутил, они подмяли все. Вода камень точит, Клео! Тебя будут сношать на совещаниях за низкую раскрываемость, и в конце концов губернатор сдастся. Если ты сейчас пропустишь ребят с аппаратурой, то федералы не тронут труп, вот увидишь…
— Ты хуже банного листа, — ворчит Клементина. — Тут вокруг топчется масса всяких придурков, где мне искать ваших садистов?
Через четыре минуты я на месте, а еще спустя минуту получаю запаянную капсулу с чужой памятью. Дождь льет как из ведра, потом купол закрывают и становится потише. Офис Юханова находился на двенадцатом этаже, там горят все окна, и все четыре лифта беспрерывно носятся вверх и вниз. На проезжей части собралась толпа зевак, движение перекрыто, потому что за линией флажков, одно за другим, садятся аэротакси. От сопел с визгом разлетается дорожная грязь и вскипает в лужах вода. Я старательно запоминаю номера, но потом вижу лица пилотов и понимаю, что занимаюсь мартышкиным трудом. У этих владельцев достаточный выбор номеров.
Потом я созваниваюсь с Гириным. Карлович говорит, что я соня и с таким соней, как я, работать невозможно. На самом деле это означает, что ребята выполнили свою задачу — очистили принт — и без помпы отбыли восвояси. За ними уже установлена слежка, и Гирину это совсем не нравится. Наши техники не какие-то болваны без образования, через коллег в дружественных органах они засекли, что машины после посещения офиса Юханова обзавелись дополнительными электронными устройствами. Проще говоря, кто-то подвесил парням «жуков». Минуту назад Гирину позвонил сам Сибиренко и спросил, какого черта мы занимаемся самодеятельностью. Он не сказал ничего конкретного, но, по отзыву Георгия Карловича, кипел невероятно.
— Будь осторожен, дружочек, — сказал мне Карлович.
Мне совсем не понравилось такое напутствие, впервые Гирин побеспокоился о моем здоровье.
C Клео я договорился заранее, как мне войти в здание незаметно, у одного из черных входов меня ждет старый знакомый Бекетов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61