Он попытался вздохнуть, вбирая прохладный воздух в горевшие легкие.
Звон в ушах не уходил. Он составлял его вселенную, наряду с болью и жестким бетоном, на котором он лежал. Внезапно что-то вцепилось ему в волосы и скрутило их. Он испытал жгучую боль, в глазах помутнело, когда дернулась голова. Горячая влага — кровь — потекла в ухо.
Вокруг него в темноте двигалась тень.
ОСТОРОЖНО! ИЗОБРАЖАЙ МЕРТВОГО! У него от страха задрожали все члены, пока он собирался с мыслями. Пошевелив пальцами рук и ног, он убедился, что переломов у него не было. Он медленно пришел в себя и подсунул бластер под грудь.
ЧТО ДЕЛАТЬ? ВСКОЧИТЬ И СТРЕЛЯТЬ? РАЗЫГРЫВАТЬ МЕРТВОГО? БОЖЕ МИЛОСТИВЫЙ, ДАЙ МНЕ ПЕРЕЖИТЬ ЭТО!
Пальцы потянули его за штаны. Он окаменел. Жжение на голове становилось нестерпимым. Он попытался как следует открыть глаза, и в сумрачном свете увидел фигуру, склонившуюся над его белыми ногами.
Блеснула холодная сталь опускавшегося клинка. Он почувствовал руку на своих интимных частях и внезапно все понял. Сбывался его самый ужасный кошмар! Он неистово закричал и с невероятной энергией, которую придал ему страх, лягнул ногой и оттолкнул ее прочь. Он уже был на ногах и изо всех сил замахивался бластером. Послышался негромкий глухой звук, свидетельствовавший о попадании, и он увидел, как она обмякла и повалилась на мостовую. Дрожа всем телом, он попятился назад, но тут из темноты за его спиной вынырнула другая фигура. Железная рука захватила его за шею и пригнула назад к чьему-то мускулистому телу — подавив зарождавшийся внутри крик.
Акар увидел зловещий отблеск и схватился за нож, но не сумел отвести острие, которое холодом пронзило его живот. Он в панике разрядил бластер, разрушив часть дома на другой стороне улицы. Нож снова и снова вонзался в его плоть, в то время, как мускулистое предплечие все сильнее сжимало горло.
Разряды бластеров прошили небо над головой. Нападавший повернулся, выкрикнул что-то на непонятном языке и скрылся в темноте, увлекая за собой остальных.
Акар упал, и бластер грохнулся на мостовую. Вдруг похолодев, он пощупал влагу на животе. Она была теплой и пахла чем-то… чем-то…
Он стер кровь, затекавшую в глаза. Всполохи огня из бластеров прорезали ночь, руша части зданий.
— Кто… кто идет? Кто это? — непроизвольно закричал он, обезумев от страха. Его мочевой пузырь не выдержал, и он повалился на колени, молясь Аллаху, как когда-то давным-давно научила его бабушка. Внезапно ему понадобилась вера в Бога.
Его окружили темные силуэты — в черной форме гвардейцев, и Акар Хелстром задрожал от радости, так как понял, что это спасение.
— Я убил одного, — прошептал он, не замечая крови, хлеставшей между его пальцев, сжимавших вздымавшийся живот. Кровь продолжала стекать с головы, оставляя прохладные следы на его горячем лице. — Я убил одного.
Акара Хелстрома трясло. В груди что-то сжалось. Мир стал серым, когда чьи-то руки подхватили его. Он подавился кровавой пеной, булькавшей во рту, и в панике чуть не задохнулся.
Сквозь мутное бессилие, опустившееся на него, он услышал:
— Она жива! Он оглушил ее! О Господи! ВЫ ЗНАЕТЕ, КТО ЭТО?
Но Акар Хелстром уже медленно погружался в вечную тьму.
23
— Паллас! Паллас Микрос! — приветствовал Нген с лукавой улыбкой образ, появившийся на трансдукторе. — Рад тебя видеть. Расскажи, как дела?
Паллас развел своими пухлыми руками, заставив тонкую ткань, закрывавшую их, переливаться на свету.
— Дела, как всегда, очень прибыльны… хотя и опасны. Возможно, сегодня они идут даже лучше, чем вчера? Я полагаю, торон тебе подошел? Ты запрашивал еще? У меня есть превосходные кристаллы, крупные, высококачественные.
Нген повел плечом.
— Посмотрим. Как рынок?
— Что надо, — Паллас улыбнулся, и кожа на его лоснившемся лице натянулась. — Торон — на рынке — становится товаром повышенного спроса, старина, — он вздохнул. — Ах, это все благодаря тебе и твоим сирианам. По всему Директорату нарастает беспокойство. То здесь, то там вспыхивают беспорядки. Патруль носится как сумасшедший со станции на станцию, с мира на мир, делая вид, что все в порядке. Бластеры продаются по неслыханным ценам. Удивительно. Из-за тебя и романанов я становлюсь состоятельным человеком, в то время как раньше мне приходилось скрываться как облезлой крысе в подполье. Теперь главы правительств ищут встречи со мной.
Нген усмехнулся.
— Тогда ты, вероятно, сможешь сообщить мне то, что я хочу знать?
— Я сообщу что угодно кому угодно, — покладисто ответил Паллас, сложив руки на брюхе. — За определенную цену.
Нген покачал головой.
— Только не мне, старина. Не человеку, который сделал тебя богатым. И сделает еще богаче. Назовем это партнерскими отношениями, хм?
Паллас встряхнул складками жира под подбородком.
— У меня нет партнеров, Нген. Ты же знаешь…
— Даже если эти партнеры располагают боевыми кораблями, которые способны разнести Патруль в клочья? Даже если они могут принести тебе богатства и власть, о которых ты не мог даже мечтать… или же смерть, настолько ужасную, что твой жир зашипит и потечет…
Паллас выпрямился.
— Ну, может быть, меня все-таки можно убедить вступить в партнерские отношения. Расскажи подробнее.
Нген засмеялся.
— Я ценю твой реалистичный подход, Паллас.
— И теперь, когда ты стал вождем великой революции, тебе понадобился партнер? Что это, Нген? Промышленная мощь Сириуса не может снабдить тебя женщинами или удовольствиями? Чего тебе не хватает?
Нген откинулся в своем кресле.
— Предположим, человек хочет найти планету, населенную группой фанатиков, нуждающихся в руководителе? Предположим, ему нужны невежды, марионетки, которые не могут думать своей головой, которые готовы верить каждому слову своего лидера? Если бы ему были нужны фанатики-фундаменталисты — куда он мог бы направиться?
Паллас прищурил заплывшие жиром и потому почти непроницаемые глаза. Он думал долго, перебирая короткими толстыми пальцами.
— Неужели пропаганда Директората права? Может ли такое быть, что великая революция это совсем не то, за что ее выдает Партия независимости?
— Может быть такое, что люди здесь не заслуживают великой революции, — непринужденно признал Нген. — Я многому научился у сириан. При правильном соотношении невежества и энтузиазма я мог бы добиться еще большего…
— Насколько там серьезная ситуация? — Паллас склонил голову набок. — Скажем, это будет обмен информацией… партнерство, как ты говоришь. Скажи мне, что из того, что говорят о Сириусе, правда, а что ложь? Ты правда уничтожил три боевых корабля Патруля?
— Да.
— А правда, что романаны подавляют яростный сирианский мятеж? — Паллас приподнял бровь, наморщив большой лоб.
Нген беспомощно махнул рукой.
— Честно говоря, я не знаю. У сириан не хватает мужества для войны. Им всегда его не хватало. Интриги, заговоры, производственные навыки — вот достоинства сириан. Учитывая то, с кем мне приходилось работать…
— Ты ищешь, куда бы убежать, — простодушно решил Паллас.
— Может быть, — глаза Нгена превратились в щелки. — Сейчас ситуация зашла в тупик. Она может начать развиваться в противоположных направлениях, в зависимости от того, как сработают ключевые факторы. В данный момент сохраняется хрупкое равновесие… и мне приходится в такой ситуации рассчитывать на свой никчемный народ.
— Ну так и что? Если Сириус начнет на глазах разваливаться, то чего ты ждешь от меня?
Нген улыбнулся.
— Ты говоришь, что таких прибылей никогда раньше не было? Говоришь, люди требуют оружия? Пораскинь мозгами, мой хитрый друг, старый порядок рушится на глазах — уходит в прошлое. Контроль Директората ослаб. Как ты правильно заметил, на этом можно сделать большие деньги. Но, по большому счету, тебе, возможно, не хватает дальновидности. С тем, что знаешь ты, и тем, что знаю я, мы могли бы составить великолепную партию.
— Я слышал твои речи, Нген. Бесподобно. Чуть сам в это не поверил. Дела, видно, действительно обстоят ужасно, если романаны могут превзойти даже такую душераздирающую риторику, — Паллас махнул рукой. — Так что, может быть, довольно страстного красноречия? Насчет смерти на руках своих братьев? А?
Нген засмеялся.
— Я политик, Паллас, ты же не можешь требовать от МЕНЯ, чтобы я говорил правду! Задача политика — вводить людей в заблуждение, вертеть ими по своему усмотрению и в своих целях. Любой лидер знает, что его самое действенное оружие, это ложь. Если эти сирианские овцы дрогнут, мне только нужно будет найти других, применить свое искусство к более фанатичному населению. А романаны дали мне ценный урок насчет того, что религия — это могущественная движущая сила. Подобным средством манипулирования общественным сознанием никогда не следует пренебрегать.
Паллас кивнул.
— Я подумаю над твоим предложением. В то же время я буду держать в голове упомянутые тобой требования. Как скоро, по-твоему, тебе понадобится мой ответ?
Нген усмехнулся.
— Через неделю планетарного времени? В следующем году? Через пять лет? Посмотрим, как улыбнется фортуна.
— Пускай фортуна одарит тебя благосклонной улыбкой, Нген Ван Чжоу. Желаю тебе удачи с твоими… варварами.
— А тебе удачи в твоих торговых делах. Ты пока можешь укреплять свои позиции. Любые социальные потрясения лишь способствуют увеличению оборота.
— Несомненно. Буду ждать от тебя вестей, — связь отключилась.
Нген Ван Чжоу закусил губу и взглянул на другие мониторы. Через головное устройство он вошел в систему, затем встал и оделся, чтобы уйти, оставив после себя скулящую развалину, которую когда-то звали Ариш Амаханандрас. Пройдя по коридорам, он нашел Джиоржа на мостике.
— Первый гражданин, вы меня вызывали? — бледный инженер выглядел измученным и озабоченным.
— Да, Джиорж, — Нген нахмурился. — Ты позаботился о моей личной яхте?
— Да, Первый гражданин.
Нген сделал глубокий вдох, пристально вглядываясь в выцветшие глаза Джиоржа.
— Джиорж, ситуация на планете, судя по всему, может обернуться против нас.
— Я это понимаю, Первый гражданин, — он замялся. — А могу я спросить насчет Англы? Мне не удается связаться с местным партийным лидером. Моя мать…
Нген поднял руку.
— Да, я знаю. Англа под угрозой. Я распорядился эвакуировать твою мать в случае, если бои будут идти в опасной близости. Ты же знаешь, как я переживаю за нее, Джиорж. Ты же знаешь, что я никогда не допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось.
Усталый бледный инженер опустил глаза.
— Я… я всегда был вам за это признателен. Она… она дала мне…
— Я знаю. Она замечательная женщина, — Нген опустил руку на плечо Хамбрея, — но сейчас, Джиорж, ты же знаешь ситуацию. Я бы хотел, чтобы ты занялся модификацией реактора. Простая предосторожность — ты же понимаешь — на тот случай, если мы потеряем корабль. Я, как всегда, заметаю следы. Если ты займешься этим с должным усердием, я устрою так, чтобы твоя мать была эвакуирована на «Хирам Лазар». Если события примут такой оборот, что нам придется окончательно покинуть сцену, мы возьмем ее с собой на яхту. Я обещаю.
Джиорж вздохнул.
— Спасибо, Первый гражданин. Вы представить себе не можете, как я волновался. При одной мысли, что она…
— Для тебя я готов на все. Ты же знаешь, чем я тебе обязан, — Нген ободряюще похлопал его по спине. — С «Пулей» есть успехи?
— Еще одна палуба. По-моему, они начинают выдыхаться. Мы оттеснили их настолько, что теперь они не могут больше выбрасывать мертвых из шлюза.
— Хорошо, — он нахмурился. — Знаешь, не исключена возможность, что нам придется взорвать ее, чтобы она не попала в руки Патруля. Пусть лучше секреты Братства не достанутся никому.
— Я не забываю об этой возможности, — Джиорж выглядел плохо.
— Ну ладно, может они успеют вовремя капитулировать и спасти себя.
— Хм, Первый гражданин?
— Да, Джиорж.
— У меня все-таки есть хорошие новости. Витр был на связи, пока вы говорили по трансдукции. Он докладывает, что они захватили романанскую женщину… живьем.
Майя бен Ахмад расположилась перед монитором, беспомощно наблюдая за дальним сканированием.
— Мы действительно ничего не можем сделать?
— Это не в наших силах, мэм. Если мы спикируем и потревожим Нгена, он может разнести «Пулю» в клочья. Я пока предлагаю подождать и посмотреть, не сможет ли Рита Сарса с романанами сокрушить сириан на земле. Если планета падет, мы сможем действовать совместно с ШТ. Любое ложное движение может заставить Нгена взять то, что можно, и не рисковать.
— И он возьмет «Пулю», — Майя хлопнула себя по колену. — А самое плохое во всем этом то, что «Миликен» и «Тореон» просто взяли и засели там. Нет, Тоби и пальцем не шевельнет! Сука проклятая! Им с Яйшей очень нравится, что Дэймен там внизу истекает кровью! Он заслуживает большего, черт возьми. Он воин! — она показала на изображение «Пули» на мониторе, которая теперь кишела сирианами. — Он все еще сражается там внутри!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Звон в ушах не уходил. Он составлял его вселенную, наряду с болью и жестким бетоном, на котором он лежал. Внезапно что-то вцепилось ему в волосы и скрутило их. Он испытал жгучую боль, в глазах помутнело, когда дернулась голова. Горячая влага — кровь — потекла в ухо.
Вокруг него в темноте двигалась тень.
ОСТОРОЖНО! ИЗОБРАЖАЙ МЕРТВОГО! У него от страха задрожали все члены, пока он собирался с мыслями. Пошевелив пальцами рук и ног, он убедился, что переломов у него не было. Он медленно пришел в себя и подсунул бластер под грудь.
ЧТО ДЕЛАТЬ? ВСКОЧИТЬ И СТРЕЛЯТЬ? РАЗЫГРЫВАТЬ МЕРТВОГО? БОЖЕ МИЛОСТИВЫЙ, ДАЙ МНЕ ПЕРЕЖИТЬ ЭТО!
Пальцы потянули его за штаны. Он окаменел. Жжение на голове становилось нестерпимым. Он попытался как следует открыть глаза, и в сумрачном свете увидел фигуру, склонившуюся над его белыми ногами.
Блеснула холодная сталь опускавшегося клинка. Он почувствовал руку на своих интимных частях и внезапно все понял. Сбывался его самый ужасный кошмар! Он неистово закричал и с невероятной энергией, которую придал ему страх, лягнул ногой и оттолкнул ее прочь. Он уже был на ногах и изо всех сил замахивался бластером. Послышался негромкий глухой звук, свидетельствовавший о попадании, и он увидел, как она обмякла и повалилась на мостовую. Дрожа всем телом, он попятился назад, но тут из темноты за его спиной вынырнула другая фигура. Железная рука захватила его за шею и пригнула назад к чьему-то мускулистому телу — подавив зарождавшийся внутри крик.
Акар увидел зловещий отблеск и схватился за нож, но не сумел отвести острие, которое холодом пронзило его живот. Он в панике разрядил бластер, разрушив часть дома на другой стороне улицы. Нож снова и снова вонзался в его плоть, в то время, как мускулистое предплечие все сильнее сжимало горло.
Разряды бластеров прошили небо над головой. Нападавший повернулся, выкрикнул что-то на непонятном языке и скрылся в темноте, увлекая за собой остальных.
Акар упал, и бластер грохнулся на мостовую. Вдруг похолодев, он пощупал влагу на животе. Она была теплой и пахла чем-то… чем-то…
Он стер кровь, затекавшую в глаза. Всполохи огня из бластеров прорезали ночь, руша части зданий.
— Кто… кто идет? Кто это? — непроизвольно закричал он, обезумев от страха. Его мочевой пузырь не выдержал, и он повалился на колени, молясь Аллаху, как когда-то давным-давно научила его бабушка. Внезапно ему понадобилась вера в Бога.
Его окружили темные силуэты — в черной форме гвардейцев, и Акар Хелстром задрожал от радости, так как понял, что это спасение.
— Я убил одного, — прошептал он, не замечая крови, хлеставшей между его пальцев, сжимавших вздымавшийся живот. Кровь продолжала стекать с головы, оставляя прохладные следы на его горячем лице. — Я убил одного.
Акара Хелстрома трясло. В груди что-то сжалось. Мир стал серым, когда чьи-то руки подхватили его. Он подавился кровавой пеной, булькавшей во рту, и в панике чуть не задохнулся.
Сквозь мутное бессилие, опустившееся на него, он услышал:
— Она жива! Он оглушил ее! О Господи! ВЫ ЗНАЕТЕ, КТО ЭТО?
Но Акар Хелстром уже медленно погружался в вечную тьму.
23
— Паллас! Паллас Микрос! — приветствовал Нген с лукавой улыбкой образ, появившийся на трансдукторе. — Рад тебя видеть. Расскажи, как дела?
Паллас развел своими пухлыми руками, заставив тонкую ткань, закрывавшую их, переливаться на свету.
— Дела, как всегда, очень прибыльны… хотя и опасны. Возможно, сегодня они идут даже лучше, чем вчера? Я полагаю, торон тебе подошел? Ты запрашивал еще? У меня есть превосходные кристаллы, крупные, высококачественные.
Нген повел плечом.
— Посмотрим. Как рынок?
— Что надо, — Паллас улыбнулся, и кожа на его лоснившемся лице натянулась. — Торон — на рынке — становится товаром повышенного спроса, старина, — он вздохнул. — Ах, это все благодаря тебе и твоим сирианам. По всему Директорату нарастает беспокойство. То здесь, то там вспыхивают беспорядки. Патруль носится как сумасшедший со станции на станцию, с мира на мир, делая вид, что все в порядке. Бластеры продаются по неслыханным ценам. Удивительно. Из-за тебя и романанов я становлюсь состоятельным человеком, в то время как раньше мне приходилось скрываться как облезлой крысе в подполье. Теперь главы правительств ищут встречи со мной.
Нген усмехнулся.
— Тогда ты, вероятно, сможешь сообщить мне то, что я хочу знать?
— Я сообщу что угодно кому угодно, — покладисто ответил Паллас, сложив руки на брюхе. — За определенную цену.
Нген покачал головой.
— Только не мне, старина. Не человеку, который сделал тебя богатым. И сделает еще богаче. Назовем это партнерскими отношениями, хм?
Паллас встряхнул складками жира под подбородком.
— У меня нет партнеров, Нген. Ты же знаешь…
— Даже если эти партнеры располагают боевыми кораблями, которые способны разнести Патруль в клочья? Даже если они могут принести тебе богатства и власть, о которых ты не мог даже мечтать… или же смерть, настолько ужасную, что твой жир зашипит и потечет…
Паллас выпрямился.
— Ну, может быть, меня все-таки можно убедить вступить в партнерские отношения. Расскажи подробнее.
Нген засмеялся.
— Я ценю твой реалистичный подход, Паллас.
— И теперь, когда ты стал вождем великой революции, тебе понадобился партнер? Что это, Нген? Промышленная мощь Сириуса не может снабдить тебя женщинами или удовольствиями? Чего тебе не хватает?
Нген откинулся в своем кресле.
— Предположим, человек хочет найти планету, населенную группой фанатиков, нуждающихся в руководителе? Предположим, ему нужны невежды, марионетки, которые не могут думать своей головой, которые готовы верить каждому слову своего лидера? Если бы ему были нужны фанатики-фундаменталисты — куда он мог бы направиться?
Паллас прищурил заплывшие жиром и потому почти непроницаемые глаза. Он думал долго, перебирая короткими толстыми пальцами.
— Неужели пропаганда Директората права? Может ли такое быть, что великая революция это совсем не то, за что ее выдает Партия независимости?
— Может быть такое, что люди здесь не заслуживают великой революции, — непринужденно признал Нген. — Я многому научился у сириан. При правильном соотношении невежества и энтузиазма я мог бы добиться еще большего…
— Насколько там серьезная ситуация? — Паллас склонил голову набок. — Скажем, это будет обмен информацией… партнерство, как ты говоришь. Скажи мне, что из того, что говорят о Сириусе, правда, а что ложь? Ты правда уничтожил три боевых корабля Патруля?
— Да.
— А правда, что романаны подавляют яростный сирианский мятеж? — Паллас приподнял бровь, наморщив большой лоб.
Нген беспомощно махнул рукой.
— Честно говоря, я не знаю. У сириан не хватает мужества для войны. Им всегда его не хватало. Интриги, заговоры, производственные навыки — вот достоинства сириан. Учитывая то, с кем мне приходилось работать…
— Ты ищешь, куда бы убежать, — простодушно решил Паллас.
— Может быть, — глаза Нгена превратились в щелки. — Сейчас ситуация зашла в тупик. Она может начать развиваться в противоположных направлениях, в зависимости от того, как сработают ключевые факторы. В данный момент сохраняется хрупкое равновесие… и мне приходится в такой ситуации рассчитывать на свой никчемный народ.
— Ну так и что? Если Сириус начнет на глазах разваливаться, то чего ты ждешь от меня?
Нген улыбнулся.
— Ты говоришь, что таких прибылей никогда раньше не было? Говоришь, люди требуют оружия? Пораскинь мозгами, мой хитрый друг, старый порядок рушится на глазах — уходит в прошлое. Контроль Директората ослаб. Как ты правильно заметил, на этом можно сделать большие деньги. Но, по большому счету, тебе, возможно, не хватает дальновидности. С тем, что знаешь ты, и тем, что знаю я, мы могли бы составить великолепную партию.
— Я слышал твои речи, Нген. Бесподобно. Чуть сам в это не поверил. Дела, видно, действительно обстоят ужасно, если романаны могут превзойти даже такую душераздирающую риторику, — Паллас махнул рукой. — Так что, может быть, довольно страстного красноречия? Насчет смерти на руках своих братьев? А?
Нген засмеялся.
— Я политик, Паллас, ты же не можешь требовать от МЕНЯ, чтобы я говорил правду! Задача политика — вводить людей в заблуждение, вертеть ими по своему усмотрению и в своих целях. Любой лидер знает, что его самое действенное оружие, это ложь. Если эти сирианские овцы дрогнут, мне только нужно будет найти других, применить свое искусство к более фанатичному населению. А романаны дали мне ценный урок насчет того, что религия — это могущественная движущая сила. Подобным средством манипулирования общественным сознанием никогда не следует пренебрегать.
Паллас кивнул.
— Я подумаю над твоим предложением. В то же время я буду держать в голове упомянутые тобой требования. Как скоро, по-твоему, тебе понадобится мой ответ?
Нген усмехнулся.
— Через неделю планетарного времени? В следующем году? Через пять лет? Посмотрим, как улыбнется фортуна.
— Пускай фортуна одарит тебя благосклонной улыбкой, Нген Ван Чжоу. Желаю тебе удачи с твоими… варварами.
— А тебе удачи в твоих торговых делах. Ты пока можешь укреплять свои позиции. Любые социальные потрясения лишь способствуют увеличению оборота.
— Несомненно. Буду ждать от тебя вестей, — связь отключилась.
Нген Ван Чжоу закусил губу и взглянул на другие мониторы. Через головное устройство он вошел в систему, затем встал и оделся, чтобы уйти, оставив после себя скулящую развалину, которую когда-то звали Ариш Амаханандрас. Пройдя по коридорам, он нашел Джиоржа на мостике.
— Первый гражданин, вы меня вызывали? — бледный инженер выглядел измученным и озабоченным.
— Да, Джиорж, — Нген нахмурился. — Ты позаботился о моей личной яхте?
— Да, Первый гражданин.
Нген сделал глубокий вдох, пристально вглядываясь в выцветшие глаза Джиоржа.
— Джиорж, ситуация на планете, судя по всему, может обернуться против нас.
— Я это понимаю, Первый гражданин, — он замялся. — А могу я спросить насчет Англы? Мне не удается связаться с местным партийным лидером. Моя мать…
Нген поднял руку.
— Да, я знаю. Англа под угрозой. Я распорядился эвакуировать твою мать в случае, если бои будут идти в опасной близости. Ты же знаешь, как я переживаю за нее, Джиорж. Ты же знаешь, что я никогда не допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось.
Усталый бледный инженер опустил глаза.
— Я… я всегда был вам за это признателен. Она… она дала мне…
— Я знаю. Она замечательная женщина, — Нген опустил руку на плечо Хамбрея, — но сейчас, Джиорж, ты же знаешь ситуацию. Я бы хотел, чтобы ты занялся модификацией реактора. Простая предосторожность — ты же понимаешь — на тот случай, если мы потеряем корабль. Я, как всегда, заметаю следы. Если ты займешься этим с должным усердием, я устрою так, чтобы твоя мать была эвакуирована на «Хирам Лазар». Если события примут такой оборот, что нам придется окончательно покинуть сцену, мы возьмем ее с собой на яхту. Я обещаю.
Джиорж вздохнул.
— Спасибо, Первый гражданин. Вы представить себе не можете, как я волновался. При одной мысли, что она…
— Для тебя я готов на все. Ты же знаешь, чем я тебе обязан, — Нген ободряюще похлопал его по спине. — С «Пулей» есть успехи?
— Еще одна палуба. По-моему, они начинают выдыхаться. Мы оттеснили их настолько, что теперь они не могут больше выбрасывать мертвых из шлюза.
— Хорошо, — он нахмурился. — Знаешь, не исключена возможность, что нам придется взорвать ее, чтобы она не попала в руки Патруля. Пусть лучше секреты Братства не достанутся никому.
— Я не забываю об этой возможности, — Джиорж выглядел плохо.
— Ну ладно, может они успеют вовремя капитулировать и спасти себя.
— Хм, Первый гражданин?
— Да, Джиорж.
— У меня все-таки есть хорошие новости. Витр был на связи, пока вы говорили по трансдукции. Он докладывает, что они захватили романанскую женщину… живьем.
Майя бен Ахмад расположилась перед монитором, беспомощно наблюдая за дальним сканированием.
— Мы действительно ничего не можем сделать?
— Это не в наших силах, мэм. Если мы спикируем и потревожим Нгена, он может разнести «Пулю» в клочья. Я пока предлагаю подождать и посмотреть, не сможет ли Рита Сарса с романанами сокрушить сириан на земле. Если планета падет, мы сможем действовать совместно с ШТ. Любое ложное движение может заставить Нгена взять то, что можно, и не рисковать.
— И он возьмет «Пулю», — Майя хлопнула себя по колену. — А самое плохое во всем этом то, что «Миликен» и «Тореон» просто взяли и засели там. Нет, Тоби и пальцем не шевельнет! Сука проклятая! Им с Яйшей очень нравится, что Дэймен там внизу истекает кровью! Он заслуживает большего, черт возьми. Он воин! — она показала на изображение «Пули» на мониторе, которая теперь кишела сирианами. — Он все еще сражается там внутри!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71