Едва Сидни шагнул через порог, как Подельник-2 отправился следом, задев меня по пути плечом.
– Твое время наступает, Джонсон, – пробурчал он.
– А тебе почем знать? – отозвался я. – Без подсказки ты не способен узнать, который час, глядя на циферблат будильника.
Он замер и злобно уставился на меня.
– Твое время наступает, – повторил он, после чего отвернулся и удалился.
Я проследил, как вся шайка исчезла за поворотом коридора.
– Всегда приятно повидать ребят из ДикКо, – пробормотал я.
– По крайней мере, на этот раз не было перестрелок, – сказал ГАРВ. – быть может, удача поворачивается к вам лицом.
XXXV
Тем же вечером мы с ГАРВом снова находились в «Мустанге», направляясь на рандеву с бабушкой ББ.
– Итак, мы встретимся с Бабушкой ББ в городском доме для «престарелых и никому не нужных»?
– В Центре Сентурион Ситизен, – поправил я. – Ну да, мы поговорим с миссис Бакерман. Тебе следует проявлять больше вежливости в своей лингвистике, ГАРВ.
– Ой, не надо, – заныл ГАРВ. – Вам прекрасно известно, что я запрограммирован на использование современнейших, геополитически выдержанных терминов. Я всего лишь пошутил, пытаясь подчеркнуть уязвимые места нашей почтенной клиентки.
– Уязвимые места?
– Мне сдается, что если мисс Стар любит свою милую Бабушку так, как она об этом заявляет, то ей не стоило помещать ее в дом для престарелых, или в то, что мое программирование вынуждает назвать «попечительской общиной для обиженных молодежью».
– Таков выбор ББ, – заметил я.
– Верно, но я предпочел бы думать, что богатейшая женщина планеты могла сделать для своей дражайшей бабушки нечто большее.
– Я уже думал об этом, но оставляю за собой право на последнее суждение до разговора с миссис Бакерман.
На перекрестке улиц Шейк и Рэттл (муниципальные планировщики были гораздо либеральнее в годы, предшествующие большому землетрясению) я включил сигнал правого поворота.
– Нет, езжайте прямо, – проблеял ГАРВ. – Поверните направо на Тремор, затем пересечете Афтершок-авеню.
– Но это два километра в сторону от маршрута.
– Если подразумевать маршрут кратчайшей линией, – возразил ГАРВ. – Муниципальный дорожный компьютер информирует меня о том, что из-за «пробок» и режима дорожных сигналов вы сэкономите одну целую и пять десятых минут, прибегнув к альтернативному маршруту.
– Прекрасно. – Я ухмыльнулся и направил машину к Тремор-стрит.
– Почему на вашем лице эта глупая ухмылка?
– просто так, – ответил я, продолжая улыбаться. – Я только что понял, в чем тут дело – вот и все.
– Вы сбиваете меня с толку больше обычного, – посетовал ГАРВ. – В чем тут дело? О чем вы болтаете? Хотя я уверен, что дело тут совсем в другом.
– Тебе не нравится этот автомобиль, потому что тебе необходимо ощущать себя нужным.
– Что-что? – нарочито удивился ГАРВ. – Вы что0то сказали? Сомневаюсь, поскольку это не регистрируется компьютером.
– Ты опечален, потому что я могу вести эту машину, абсолютно не нуждаясь в твоей помощи. Ты хочешь быть нужным.
– Это просто смешно! Гейтс, эта фраза напоминает припев одной из ваших излюбленных старых и пресных песенок. Хочу, чтобы во мне нуждались – еще чего! Во-первых, мне ни к чему ваше одобрение для доказательства моей ценности. Я совершеннейший компьютер на планете. Во-вторых, даже если вы в данный момент управляете этой машиной без моей помощи, я все же выполняю гигантский объем важнейших функций. Например, пока мы говорим, я продолжаю сканировать все новые полицейские отчеты и досье больничных травмпунктов на присутствие следов ББ-2. Я также занимаюсь графиком ремонта солнечной отопительной системы вашего дома и продлеваю ваше участие во взаимном фонде «Уай-тек» на вашем пенсионном счете. Так что уточним раз и навсегда: ведете вы эту машину или нет, но я абсолютно необходим для вашего благополучия.
– Да, пожалуй ты прав, – согласился я и вновь сосредоточился на дороге, не забыв при этом улыбнуться еще шире.
– Вы, кажется, не верите мне?! Что ж, ваше мнение для меня не критерий. Предположение, что мне «необходимо быть нужным» полнейшая чушь. Я проекция высокотехнологичного компьютера, и мне абсолютно не о чем беспокоиться.
Он вдруг замолчал и указал на дорогу.
– Сверните здесь налево, затем припаркуйтесь на площадке Б-2, 5. Он ближе всех к комнате мисс Бакерман. И поосторожнее, сейчас крутой поворот. Гейтс, что бы вы без меня делали?
Я лишь улыбнулся и выполнил его указания.
* * *
Поставив машину на стоянку, я выскочил из нее и направился к гигантскому небоскребу, который и являлся Центром Сентурион Ситизен.
– Выключи режим голограммы, – шепнул я ГАРВу на ходу. – Мне бы хотелось держать тебя в секрете как можно дольше.
Голограмма ГАРВа растворилась в воздухе. Однако его голос остался. «Не думайте, что я не вижу вашу ухмылку», – пробурчал он в моей голове.
Я поднял взгляд на нависшую надо мной громаду здания и едва не опрокинулся навзничь от приступа головокружения. Этот небоскреб был идеальным примером нелепой архитектуры начала 2040-х. Огромная и лишенная своеобразия коробка здания, безликая, как ночной продавец круглосуточного магазинчика, была консервативна во всех смыслах, кроме ее величины. Эта штуковина высилась более, чем на две сотни этажей (вспомним о подсознательном комплексе неполноценности).
– Не думаю, что бабушка живет на первом этаже, – заметил я, глядя, как вверх-вниз по стенам несутся скоростные лифты, смахивающие на гигантских тараканов, облепивших мусорный бачок.
– Увы, судьба не на столько справедлива, – назидательно промолвил ГАРВ. – Она живет в пентхаусе, этаж двести пятьдесят шесть.
– Ну конечно, – пробормотал я, направляясь к лифту.
Лифтер, высококлассный служебный дроид с бледно-оранжевой кожей и симпатичной, но довольно бесстрастной физиономией, приветствовал меня у входа.
– Добрый день, сэр, – прожужжал дроид. – С кем вы желаете посетить?
– В таком большом небоскребе, – шепнул в моей голове ГАРВ, – могли бы позволить себе грамматически правильного дроида.
– Что?
– Я сказал, с кем вы желаете посетить, сэр? – медленно повторил лифтер.
– Вы что, оглохли? – заныл ГАРВ. – У него неверно построена фраза. Нужно «кого вы желаете посетить», бинарный вы клоун.
– Ладно, завязывай.
– Что я должен завязывать? – смутился дроид. – Я вас чем-то обидел?
– нет, ничуть, – сдался я, пытаясь вытряхнуть ГАРВа из моей головы. – Зак Джонсон с визитом к Бабушке Бакерман, пожалуйста.
Глаза андроида сверкнули.
– Извините, сэр, но здесь не проживает дама с таким именем. – Глаза лифтера снова сверкнули. – Впрочем, после консультации с моей внушительной базой данных я заметил, что один из наших жильцов назвался Барбара Бакерман. Может, вы ищете ее?
– Гейтс, да он опять ошибся! – крикнул в моей голове ГАРВ. – Где программировали эти жалкие куриные мозги?
Я опять проигнорировал ГАРВа.
– Ты угадал, – похвалил я, похлопывая дроида по спине и вошел в лифт.
– Миссис Бакерман проживает на двести пятьдесят шестом этаже, – проговорил дроид, следуя за мной в лифт. – Хотите сами нажать кнопки?
– Идет, – согласился я. – Вырубайся.
– Но сэр, если я вырубаться, как я смогу манипулировать высотным грузопассажирским подъемным устройством?
– Это всего лишь метафора. (Я и забыл, несколько «буквальны» большинство слуг-дроидов).
– Подъем на двести пятьдесят шестой этаж займет ровно сорок две секунды, – объявил дроид. – Прошу держаться за боковые поручни. Если вы житель провинции, где все еще разрешена табачная продукция, пожалуйста помните, что табачные продукты и субпродукты запрещены на данном устройстве, как это обусловлено…
– Я местный. Из Нью-Фриско.
– Извините, сэр, таковы правила, – сказал дроид и лифт начал подниматься. – В этом центре мы принимаем посетителей из всех провинций, включая те, где еще разрешен табак. Поскольку я не соединен с всемирной базой данных населения, я не способен определить ваше местопребывание. Следовательно, вполне благоразумно будет информировать вас о правилах, которых вы должны следовать.
– Которым вы должны следовать! – поправил ГАРВ. – Не могу поверить, что они допустили этого дроида к эксплуатации тяжелого оборудования.
– Должен также предупредить вас, – продолжал дроид, несмотря на временное разрешение пользоваться продуктами каннабиса в медицинских целях по нынешнему закону Нью-Калифорнии, применение таких продуктов в пределах данного средства доставки пассажиров запрещено.
– Мы скоро доберемся до места? – осведомился я, пытаясь сохранить рассудок.
Лифт остановился и дроид помолчал, собираясь с мыслями.
– Мы прибыли на ваш пункт назначения, – произнес он наконец. – Комната миссис Бакерман занимает все это крыло, следовательно, вам не трудно будет найти то, что вы искать.
– Пожалуйста, сбегите от этого грамматического кроманьонца, – взмолился ГАРВ.
– Спасибо, – произнес я с облегчением, завершая поездку на лифте из кибер-ада.
* * *
Дверь в номер миссис Бакерман находилась в конце короткого холла, наверняка находившегося под тщательным наблюдением. Я осторожно приблизился и нажал кнопку вызова под смотровым экраном.
Через миг на экране появилось лицо женщины. Лицо это было утонченным и поразительно прекрасным, словно принадлежало самой ББ, правда, более юной, чем та, которую я знал.
– Закари Джонсон! – воскликнула женщина. – Подумать только, что за сюрприз. Чем могу вам помочь?
– Я ищу Барбару Бакерман, – отвечал я.
– Это я.
– Позвольте мне уточнить. Я ищу Барбару Бакерман, бабушку ББ Стар.
Женщина улыбнулась почти кокетливо.
– Повторяю, дорогуша – это я.
В расследованиях случаются моменты, когда ты открываешь незначительную часть информации – и все известное тебе вдруг переворачивается с ног на голову. Дело принимает совершенно новое измерение и весь твой план расследования полностью меняется. Я люблю такие моменты.
И это был один из них.
Но признайтесь, что от него повеяло холодом.
XXXVI
У женщины, назвавшейся Бабушкой Бакерман было лицо дебютанки-модели и фигура, о которой мечтают все начинающие модели. Она выглядела моложе меня на дюжину лет и, что еще важнее, моложе ББ. Мы действительно живем в странные времена, когда современные голограммы и восстановительная терапия могут обеспечить вам сносную «лакировку». Однако то, что я увидел, обгоняло их на световые годы.
– Так значит, вы Бабушка Бакерман? – в последний раз спросил я, когда она проводила меня в свой роскошный пентхаус.
– Да, дорогуша, это я, – подтвердила она. – И я уже третий раз отвечаю на ваш вопрос. Мне сдается, вы чуточку не доросли до слухового имплантанта.
– Извините, я просто немного ошеломлен. Не каждый день встречаешь бабушку, которая смотрится на девятнадцать.
– Вы мне льстите, мистер Джонсон, – лукаво хихикнула она. – Компьютер скорректировал мои регенеративные процедуры на двадцать два года.
– С годами вы молодеете. И пожалуйста зовите меня Зак. Сознаюсь, что ваша регенеративная терапия оказывает поразительный эффект.
– Я очень богатая женщина, Зак. И пользуюсь только наилучшим. Доктор С. Вителло лично проводил мои процедуры.
– Не он ли занимался Мадонной?
– О, это старая история. Сейчас технология ушла далеко вперед. Именно эта терапия экспериментальная и пока еще не доступна массам.
– Что ж, по-моему она увенчалась бешенным успехом.
Женщина зашлась девичьим (но одновременно старушечьим) смехом и поманила меня к висящей в воздухе анти-гравитационной кушетке в гостиной с «утопленным» полом.
– Обожаю лесть со стороны молодых мужчин, – призналась она. – А теперь, чем могу помочь, дорогуша?
– Я выполняю кое-какую работу для вашей внучки и мне хотелось бы задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете.
– Нисколько не возражаю, – просияла она. – Они коснутся бизнеса или досуга? – Ее девичья рука коснулась моего бедра.
– Сугубо бизнеса, мэм, – заявил я (как надеюсь) спокойным и профессиональным тоном.
– Вы в этом уверены? – спросила она и ее рука скользнула чуть выше по моему бедру.
Я на дюйм увеличил дистанцию между нами на кушетке.
– Ваша восстановительная терапия, случайно не включала в себя масштабные гормональные вливания?
– А почему вы спрашиваете?
– По-моему, вам не помешает слегка снизить их уровень.
– Гм-мм, знаете, это объясняет массу недавно появившихся у меня влечений, – сказала она. – Однако, поскольку я не могу сейчас заинтересовать вас физическими аспектами, не желаете ли стакан чаю со льдом? Такого, который мы предпочитали в мои времена. Не эта жалкая имитация, которую подают нынче в ресторанах. Гейтс, эта баланда пылесосит вам потроха лучше, чем просроченная банка свиной тушенки!
Ясно было, что регенеративные процедуры Бабушки Бакерман включали также подсознательную имплантацию жаргона. Мне начало казаться, что внешний успех экспериментальной терапии, в конечном итоге, не столь внушителен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Твое время наступает, Джонсон, – пробурчал он.
– А тебе почем знать? – отозвался я. – Без подсказки ты не способен узнать, который час, глядя на циферблат будильника.
Он замер и злобно уставился на меня.
– Твое время наступает, – повторил он, после чего отвернулся и удалился.
Я проследил, как вся шайка исчезла за поворотом коридора.
– Всегда приятно повидать ребят из ДикКо, – пробормотал я.
– По крайней мере, на этот раз не было перестрелок, – сказал ГАРВ. – быть может, удача поворачивается к вам лицом.
XXXV
Тем же вечером мы с ГАРВом снова находились в «Мустанге», направляясь на рандеву с бабушкой ББ.
– Итак, мы встретимся с Бабушкой ББ в городском доме для «престарелых и никому не нужных»?
– В Центре Сентурион Ситизен, – поправил я. – Ну да, мы поговорим с миссис Бакерман. Тебе следует проявлять больше вежливости в своей лингвистике, ГАРВ.
– Ой, не надо, – заныл ГАРВ. – Вам прекрасно известно, что я запрограммирован на использование современнейших, геополитически выдержанных терминов. Я всего лишь пошутил, пытаясь подчеркнуть уязвимые места нашей почтенной клиентки.
– Уязвимые места?
– Мне сдается, что если мисс Стар любит свою милую Бабушку так, как она об этом заявляет, то ей не стоило помещать ее в дом для престарелых, или в то, что мое программирование вынуждает назвать «попечительской общиной для обиженных молодежью».
– Таков выбор ББ, – заметил я.
– Верно, но я предпочел бы думать, что богатейшая женщина планеты могла сделать для своей дражайшей бабушки нечто большее.
– Я уже думал об этом, но оставляю за собой право на последнее суждение до разговора с миссис Бакерман.
На перекрестке улиц Шейк и Рэттл (муниципальные планировщики были гораздо либеральнее в годы, предшествующие большому землетрясению) я включил сигнал правого поворота.
– Нет, езжайте прямо, – проблеял ГАРВ. – Поверните направо на Тремор, затем пересечете Афтершок-авеню.
– Но это два километра в сторону от маршрута.
– Если подразумевать маршрут кратчайшей линией, – возразил ГАРВ. – Муниципальный дорожный компьютер информирует меня о том, что из-за «пробок» и режима дорожных сигналов вы сэкономите одну целую и пять десятых минут, прибегнув к альтернативному маршруту.
– Прекрасно. – Я ухмыльнулся и направил машину к Тремор-стрит.
– Почему на вашем лице эта глупая ухмылка?
– просто так, – ответил я, продолжая улыбаться. – Я только что понял, в чем тут дело – вот и все.
– Вы сбиваете меня с толку больше обычного, – посетовал ГАРВ. – В чем тут дело? О чем вы болтаете? Хотя я уверен, что дело тут совсем в другом.
– Тебе не нравится этот автомобиль, потому что тебе необходимо ощущать себя нужным.
– Что-что? – нарочито удивился ГАРВ. – Вы что0то сказали? Сомневаюсь, поскольку это не регистрируется компьютером.
– Ты опечален, потому что я могу вести эту машину, абсолютно не нуждаясь в твоей помощи. Ты хочешь быть нужным.
– Это просто смешно! Гейтс, эта фраза напоминает припев одной из ваших излюбленных старых и пресных песенок. Хочу, чтобы во мне нуждались – еще чего! Во-первых, мне ни к чему ваше одобрение для доказательства моей ценности. Я совершеннейший компьютер на планете. Во-вторых, даже если вы в данный момент управляете этой машиной без моей помощи, я все же выполняю гигантский объем важнейших функций. Например, пока мы говорим, я продолжаю сканировать все новые полицейские отчеты и досье больничных травмпунктов на присутствие следов ББ-2. Я также занимаюсь графиком ремонта солнечной отопительной системы вашего дома и продлеваю ваше участие во взаимном фонде «Уай-тек» на вашем пенсионном счете. Так что уточним раз и навсегда: ведете вы эту машину или нет, но я абсолютно необходим для вашего благополучия.
– Да, пожалуй ты прав, – согласился я и вновь сосредоточился на дороге, не забыв при этом улыбнуться еще шире.
– Вы, кажется, не верите мне?! Что ж, ваше мнение для меня не критерий. Предположение, что мне «необходимо быть нужным» полнейшая чушь. Я проекция высокотехнологичного компьютера, и мне абсолютно не о чем беспокоиться.
Он вдруг замолчал и указал на дорогу.
– Сверните здесь налево, затем припаркуйтесь на площадке Б-2, 5. Он ближе всех к комнате мисс Бакерман. И поосторожнее, сейчас крутой поворот. Гейтс, что бы вы без меня делали?
Я лишь улыбнулся и выполнил его указания.
* * *
Поставив машину на стоянку, я выскочил из нее и направился к гигантскому небоскребу, который и являлся Центром Сентурион Ситизен.
– Выключи режим голограммы, – шепнул я ГАРВу на ходу. – Мне бы хотелось держать тебя в секрете как можно дольше.
Голограмма ГАРВа растворилась в воздухе. Однако его голос остался. «Не думайте, что я не вижу вашу ухмылку», – пробурчал он в моей голове.
Я поднял взгляд на нависшую надо мной громаду здания и едва не опрокинулся навзничь от приступа головокружения. Этот небоскреб был идеальным примером нелепой архитектуры начала 2040-х. Огромная и лишенная своеобразия коробка здания, безликая, как ночной продавец круглосуточного магазинчика, была консервативна во всех смыслах, кроме ее величины. Эта штуковина высилась более, чем на две сотни этажей (вспомним о подсознательном комплексе неполноценности).
– Не думаю, что бабушка живет на первом этаже, – заметил я, глядя, как вверх-вниз по стенам несутся скоростные лифты, смахивающие на гигантских тараканов, облепивших мусорный бачок.
– Увы, судьба не на столько справедлива, – назидательно промолвил ГАРВ. – Она живет в пентхаусе, этаж двести пятьдесят шесть.
– Ну конечно, – пробормотал я, направляясь к лифту.
Лифтер, высококлассный служебный дроид с бледно-оранжевой кожей и симпатичной, но довольно бесстрастной физиономией, приветствовал меня у входа.
– Добрый день, сэр, – прожужжал дроид. – С кем вы желаете посетить?
– В таком большом небоскребе, – шепнул в моей голове ГАРВ, – могли бы позволить себе грамматически правильного дроида.
– Что?
– Я сказал, с кем вы желаете посетить, сэр? – медленно повторил лифтер.
– Вы что, оглохли? – заныл ГАРВ. – У него неверно построена фраза. Нужно «кого вы желаете посетить», бинарный вы клоун.
– Ладно, завязывай.
– Что я должен завязывать? – смутился дроид. – Я вас чем-то обидел?
– нет, ничуть, – сдался я, пытаясь вытряхнуть ГАРВа из моей головы. – Зак Джонсон с визитом к Бабушке Бакерман, пожалуйста.
Глаза андроида сверкнули.
– Извините, сэр, но здесь не проживает дама с таким именем. – Глаза лифтера снова сверкнули. – Впрочем, после консультации с моей внушительной базой данных я заметил, что один из наших жильцов назвался Барбара Бакерман. Может, вы ищете ее?
– Гейтс, да он опять ошибся! – крикнул в моей голове ГАРВ. – Где программировали эти жалкие куриные мозги?
Я опять проигнорировал ГАРВа.
– Ты угадал, – похвалил я, похлопывая дроида по спине и вошел в лифт.
– Миссис Бакерман проживает на двести пятьдесят шестом этаже, – проговорил дроид, следуя за мной в лифт. – Хотите сами нажать кнопки?
– Идет, – согласился я. – Вырубайся.
– Но сэр, если я вырубаться, как я смогу манипулировать высотным грузопассажирским подъемным устройством?
– Это всего лишь метафора. (Я и забыл, несколько «буквальны» большинство слуг-дроидов).
– Подъем на двести пятьдесят шестой этаж займет ровно сорок две секунды, – объявил дроид. – Прошу держаться за боковые поручни. Если вы житель провинции, где все еще разрешена табачная продукция, пожалуйста помните, что табачные продукты и субпродукты запрещены на данном устройстве, как это обусловлено…
– Я местный. Из Нью-Фриско.
– Извините, сэр, таковы правила, – сказал дроид и лифт начал подниматься. – В этом центре мы принимаем посетителей из всех провинций, включая те, где еще разрешен табак. Поскольку я не соединен с всемирной базой данных населения, я не способен определить ваше местопребывание. Следовательно, вполне благоразумно будет информировать вас о правилах, которых вы должны следовать.
– Которым вы должны следовать! – поправил ГАРВ. – Не могу поверить, что они допустили этого дроида к эксплуатации тяжелого оборудования.
– Должен также предупредить вас, – продолжал дроид, несмотря на временное разрешение пользоваться продуктами каннабиса в медицинских целях по нынешнему закону Нью-Калифорнии, применение таких продуктов в пределах данного средства доставки пассажиров запрещено.
– Мы скоро доберемся до места? – осведомился я, пытаясь сохранить рассудок.
Лифт остановился и дроид помолчал, собираясь с мыслями.
– Мы прибыли на ваш пункт назначения, – произнес он наконец. – Комната миссис Бакерман занимает все это крыло, следовательно, вам не трудно будет найти то, что вы искать.
– Пожалуйста, сбегите от этого грамматического кроманьонца, – взмолился ГАРВ.
– Спасибо, – произнес я с облегчением, завершая поездку на лифте из кибер-ада.
* * *
Дверь в номер миссис Бакерман находилась в конце короткого холла, наверняка находившегося под тщательным наблюдением. Я осторожно приблизился и нажал кнопку вызова под смотровым экраном.
Через миг на экране появилось лицо женщины. Лицо это было утонченным и поразительно прекрасным, словно принадлежало самой ББ, правда, более юной, чем та, которую я знал.
– Закари Джонсон! – воскликнула женщина. – Подумать только, что за сюрприз. Чем могу вам помочь?
– Я ищу Барбару Бакерман, – отвечал я.
– Это я.
– Позвольте мне уточнить. Я ищу Барбару Бакерман, бабушку ББ Стар.
Женщина улыбнулась почти кокетливо.
– Повторяю, дорогуша – это я.
В расследованиях случаются моменты, когда ты открываешь незначительную часть информации – и все известное тебе вдруг переворачивается с ног на голову. Дело принимает совершенно новое измерение и весь твой план расследования полностью меняется. Я люблю такие моменты.
И это был один из них.
Но признайтесь, что от него повеяло холодом.
XXXVI
У женщины, назвавшейся Бабушкой Бакерман было лицо дебютанки-модели и фигура, о которой мечтают все начинающие модели. Она выглядела моложе меня на дюжину лет и, что еще важнее, моложе ББ. Мы действительно живем в странные времена, когда современные голограммы и восстановительная терапия могут обеспечить вам сносную «лакировку». Однако то, что я увидел, обгоняло их на световые годы.
– Так значит, вы Бабушка Бакерман? – в последний раз спросил я, когда она проводила меня в свой роскошный пентхаус.
– Да, дорогуша, это я, – подтвердила она. – И я уже третий раз отвечаю на ваш вопрос. Мне сдается, вы чуточку не доросли до слухового имплантанта.
– Извините, я просто немного ошеломлен. Не каждый день встречаешь бабушку, которая смотрится на девятнадцать.
– Вы мне льстите, мистер Джонсон, – лукаво хихикнула она. – Компьютер скорректировал мои регенеративные процедуры на двадцать два года.
– С годами вы молодеете. И пожалуйста зовите меня Зак. Сознаюсь, что ваша регенеративная терапия оказывает поразительный эффект.
– Я очень богатая женщина, Зак. И пользуюсь только наилучшим. Доктор С. Вителло лично проводил мои процедуры.
– Не он ли занимался Мадонной?
– О, это старая история. Сейчас технология ушла далеко вперед. Именно эта терапия экспериментальная и пока еще не доступна массам.
– Что ж, по-моему она увенчалась бешенным успехом.
Женщина зашлась девичьим (но одновременно старушечьим) смехом и поманила меня к висящей в воздухе анти-гравитационной кушетке в гостиной с «утопленным» полом.
– Обожаю лесть со стороны молодых мужчин, – призналась она. – А теперь, чем могу помочь, дорогуша?
– Я выполняю кое-какую работу для вашей внучки и мне хотелось бы задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете.
– Нисколько не возражаю, – просияла она. – Они коснутся бизнеса или досуга? – Ее девичья рука коснулась моего бедра.
– Сугубо бизнеса, мэм, – заявил я (как надеюсь) спокойным и профессиональным тоном.
– Вы в этом уверены? – спросила она и ее рука скользнула чуть выше по моему бедру.
Я на дюйм увеличил дистанцию между нами на кушетке.
– Ваша восстановительная терапия, случайно не включала в себя масштабные гормональные вливания?
– А почему вы спрашиваете?
– По-моему, вам не помешает слегка снизить их уровень.
– Гм-мм, знаете, это объясняет массу недавно появившихся у меня влечений, – сказала она. – Однако, поскольку я не могу сейчас заинтересовать вас физическими аспектами, не желаете ли стакан чаю со льдом? Такого, который мы предпочитали в мои времена. Не эта жалкая имитация, которую подают нынче в ресторанах. Гейтс, эта баланда пылесосит вам потроха лучше, чем просроченная банка свиной тушенки!
Ясно было, что регенеративные процедуры Бабушки Бакерман включали также подсознательную имплантацию жаргона. Мне начало казаться, что внешний успех экспериментальной терапии, в конечном итоге, не столь внушителен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40