Например, "Виски с содовой".
8
- "Виски с содовой"? - У Бьюкенена по шее поползли мурашки.
- Таково кодовое название еще одной засекреченной военной группы, пояснила Холли. - Она сотрудничает с ЦРУ и Управлением по борьбе с наркобизнесом, добиваясь внедрения своих людей в сеть торговли наркотиками, существующую в Центральной и Южной Америке, чтобы взорвать ее изнутри. Но поскольку правительства стран этого региона не санкционировали присутствие на своей территории американских военнослужащих, переодетых в штатское, вооруженных и снабженных фальшивыми документами, то эта операция является абсолютно противозаконной.
- Либо у вас чертовски богатое воображение, либо источники вашей информации находятся, должно быть, в палате для душевнобольных, - сказал Бьюкенен. - Но, так ила иначе, меня это не касается. Мне ничего об этом неизвестно, так для чего же...
- Вы работали в ГРП, но полгода назад вас перевели в "Виски с содовой".
У Бьюкенена перехватило дыхание.
- Вы один из многочисленных военнослужащих Отдела особых операций, которым поручено выполнять секретные задания, которые одеты в штатское, но вооружены и снабжены фальшивыми документами и функционируют, по существу, как военное подразделение УБН и ЦРУ за границей.
Бьюкенен медленно выпрямился.
- Ладно, с меня хватит. Точка. То, что вы мне говорите... в чем меня обвиняете... это нелепо. Если вы начнете городить подобную чепуху где попало, то какой-нибудь идиот - кто-то из политиков, например, - может, чего доброго, действительно вам поверить. И тогда я окажусь в дерьме по самые брови. Мне придется отвечать на вопросы всю оставшуюся жизнь. Из-за дурацкой фантазии.
- Какая же здесь фантазия? - Из своей сумки Холли извлекла копию его портрета, сделанного канкунской полицией, а также несколько копий тех фотографий, которые Большой Боб Бейли показывал Бьюкенену в Форт-Лодердейле. Все это не кажется мне фантазией.
У Бьюкенена заболело в груди, пока он рассматривал свой сделанный в полиции портрет и фотографии, где он в сопровождении Бейли сходит с самолета во Франкфурте и где стоит перед зданием тюрьмы в Мериде вместе с Гэрсоном Вудфилдом из американского посольства. Некоторые из снимков не были ему знакомы. На них он был изображен в моторке на канале возле пирса 66 в Форт-Лодердейле, рядом с другой лодкой - когда разговаривал с Бейли. Этот последний снимок был сделан с берега (Бьюкенен вспомнил, что обернулся и увидел, как Холли опускает фотоаппарат), причем ракурс был выбран так, чтобы в кадр вошла и табличка с названием Форт-Лодердейла.
Ради всего святого, подумал Бьюкенен, ведь эти фотографии предполагалось уничтожить. Что произошло в Форт-Лодердейле после моего отъезда? Не сработала группа поддержки?
- Итак? - спросил он, силясь не выдать своего напряжения. - Что все это должно означать?
- Вы просто удивительный человек.
- Это почему?
- Сидите тут, не моргнув глазом, и... Вы будете все отрицать, несмотря на силу имеющихся против вас улик?
- Это никакие не улики. О чем вы говорите?
- Да будет вам. На этих снимках вы - и в то же время это три разных человека.
- На этих снимках я вижу трех немного похожих на меня людей, и, чем бы они ни занимались, в них определенно нет ничего общего ни с какими секретными агентами и прочей ерундой.
- Джим Кроуфорд. Эд Поттер. Виктор Грант.
- Хьюи, Дьюи и Луи. Кэрли, Лэрри и Мо. Я не понимаю, о чем идет речь. Кстати, о вопросах - которые вы очень горазды задавать, но на которые явно не любите отвечать, - я повторяю свои вопросы к вам. Откуда вы знаете мое имя? Откуда вы знаете, что я военный? Откуда вы, черт побери, узнали, что я еду этим поездом?
Холли покачала головой.
- Из конфиденциального источника.
- А все то, что вы тут нагородили обо мне, это не конфиденциальная информация? Послушайте, есть очень хороший способ удостовериться, что вы ошибаетесь в отношении меня. И очень простой. Проще пареной репы. Вы знаете, что моя фамилия Бьюкенен. В доказательство того, что мне нечего скрывать, я даже предъявил вам свои водительские права. Вам известно и место моей службы Форт-Брэгг. Вот и справьтесь там обо мне. Вы узнаете лишь то, что я капитан и что моя специальность - полевая подготовка. И это все. Больше ничего. Ничего темного и таинственного. Никакой этой чепухи с плащами и кинжалами.
- Я уже справлялась. И вы правы в одном. Я узнала только то, что вы мне сейчас сказали. Там о вас много всяких бумаг. Но вы так много разъезжаете по этим мифическим курсам подготовки, что я не нашла ни одного человека, который бы когда-нибудь действительно с вами встречался.
- Вы не у тех спрашивали.
- А у кого же, скажите на милость, можно спросить? Хотя вряд ли это что-то даст. Полагаю, что любой, кого вы мне порекомендуете для расспросов, определенно окажется участником заговора.
- Леди, вы знаете, на что все это смахивает? Еще немного, и вы, наверно, скажете, что я причастен к убийствам обоих Кеннеди, не говоря уж о Мартине Лютере Кинге.
- Оставьте вашу иронию при себе.
- Да я просто зол.
- Или прикидываетесь. У меня такое впечатление, будто вы весь из дыма и зеркал, внутри каждого слоя у вас еще один слой. Ваша фамилия. Ваши документы. Как я могу быть уверена, что Бьюкенен - не просто очередной псевдоним?
- Ради всего святого...
- Возьмем группу "Дельта", которая засекречена, но о ней знают все. С точки зрения секретности и работы в тени она намного уступает ГРП или "Виски с содовой". Члены "Дельты" живут вне базы. У них обычные квартиры среднего уровня. Они ездят на обычных машинах среднего Уровня. Когда они утром встают, то это выглядит так, будто они собираются на самую обычную работу, хотя их работа состоит в отработке того, как, например, лучше порваться в захваченный угонщиками самолет и освободить заложников. Они одеваются в штатское. У них гражданские документы. Фальшивые. Вымышленные имена и биографии. Никто из живущих в округе не имеет ни малейшего представления о том, кто они такие на самом деле и чем в действительности занимаются. В сущности, даже большинство живущих в самом Форт-Брэгге не имеют об этом представления. Если членам "Дельты" обеспечивается такое прикрытие, то насколько глубже оно будет для человека, принадлежащего к еще более секретной группе вроде ГРП или "Виски с содовой"?
- Придется остановиться на чем-то одном, Холли. Вы говорите, что хотите услышать правду, но явно не собираетесь верить ни одному моему слову. Предположим, я скажу, что являюсь членом этой штуки, которая называется "Виски с содовой". Вероятно, вы скажете, что я лгу и принадлежу в действительности к чему-то другому.
- Вы очень искусны. Честное слово. Поздравляю вас.
- А что, если вы правы? - спросил Бьюкенен. - Не глупо ли с вашей стороны утверждать, что я нечто вроде шпиона? Вдруг я почувствую для себя угрозу? Вдруг решу, что надо заставить вас замолчать?
- Едва ли, - сказала Холли. - Вы не станете пытаться что-то сделать со мной, если не будете уверены, что вам это сойдет с рук. Я позаботилась о своей безопасности.
- Похоже, вы уверены в себе. - Бьюкенен потер лоб. - Неужели вы думали, что я посмотрю на эти снимки, впаду в растерянность и сознаюсь? Даже если бы все так и произошло, я позднее мог бы отказаться от своих слов. Ваше слово против моего. Разве что...
Бьюкенен протянул руку к ее сумке для фотоаппарата.
- Эй, что вы делаете?
Он потянул к себе висевшую у нее на плече сумку. Она попыталась помешать ему, но он левой рукой сжал оба ее запястья, а правой открыл сумку. В сумке лежал маленький магнитофон. Светился красный глазок, и слышалось легкое жужжание.
- Ну и ну. Никак я перед беспристрастным объективом. То есть в данном случае перед беспристрастной аудиокассетой. Ай-ай-ай, как нехорошо. Некрасиво обманывать.
- Кто бы говорил.
Бьюкенен вынул магнитофон из сумки и увидел, что от него идет провод к маленькому микрофончику, спрятанному в застежке с наружной стороны сумки.
- Как вы записываете? На сверхмедленной скорости ленты, чтобы не беспокоиться, как ее перемотать? А если бы вам все-таки нужно было перевернуть ленту, то вы ведь всегда смогли бы сделать вид, что идете в туалет, верно?
- Попытка не пытка.
Бьюкенен выключил аппарат.
- И что это вам дало? Я же сказал, что не имею никакого отношения ко всем этим вещам, о которых вы рассказываете. Именно это и записано на пленке отрицание моей причастности.
Холли пожала плечами. Она казалась уже не такой уверенной в себе.
- Игры кончились. - Бьюкенен подошел на шаг ближе. - Раздевайтесь.
Она резко вскинула голову.
- Что?
- Раздевайтесь, или я сам вас раздену.
- Это что, шутка?
- Леди, когда пристаешь к мужчинам в поездах, то следует ожидать, что им захочется и чего-то еще кроме разговора. Раздевайтесь. - Бьюкенен стукнул кулаком по столу.
- Оставьте меня в покое!
Снаружи кто-то забарабанил в дверь купе.
- Впечатляет, - констатировал Бьюкенен. - Быстрее, чем я ожидал.
Выражение лица Холли было смесью испуга, облегчения и недоумения.
- Что вы хотите этим... Быстрее, чем вы... что?
Бьюкенен открыл дверь. Высокий мужчина лет тридцати пяти или около того, квадратный подбородок, широкие плечи, массивная грудь - тип бывшего футболиста - уже собирался плечом вышибать дверь. Он замигал, удивленный внезапным появлением Бьюкенена.
- Кто вы такой? - спросил Бьюкенен. - Муж?
Громила посмотрел через плечо Бьюкенена, желая убедиться, что с Холли все в порядке.
- Или приятель? Ну же, говорите, а то у меня уже кончается запас категорий для классификации, - сказал Бьюкенен.
- Заинтересованная сторона.
- Тогда вам стоит присоединиться к нам. - Бьюкенен открыл дверь шире и жестом пригласил человека войти. - Нет смысла стоять в коридоре и беспокоить соседей. Надеюсь, мы все поместимся в этом крошечном купе.
С выражением подозрительности, искажавшим грубые черты его лица, мужчина медленно вошел внутрь.
Бьюкенен почувствовал, как мимо него протиснулись широкие плечи гостя. Ему удалось закрыть дверь.
- Хороню, что с вами больше никто не пришел. А то нам могло бы не хватить кислорода.
- Заткнитесь с нашими шутками, - буркнул мужчина. - Что значит "раздевайтесь"? Вы что себе позволяете?
- Я только позволил себе пригласить вас. Здоровяк открыл рот.
- У этого магнитофончика слишком уж торчали ушки, - объяснил Бьюкенен и повернулся к Холли. - Я подумал, что вы и хотели, чтобы я его нашел. Найдя его, я почувствую, что могу говорить без опаски, все равно-де потом от всего отопрусь, и будет ваше слово против моего, но я не буду знать, что добротный материальчик будет передаваться через микрофон, который вы прячете на себе, в соседнее купе вашему партнеру. Единственным способом найти этот микрофон было произвести личный обыск с раздеванием, поэтому я решил, что подам такую мысль и посмотрю, что из этого выйдет. - Он повернулся к здоровяку. - И вот вы здесь.
- Ах вы... - Холли не договорила ругательства.
- Послушайте, то, что я сказал вам - правда. Я не имею никакого касательства к этим делам с тайными агентами. Но это не значит, что я круглый идиот, - сказал Бьюкенен. - Хотите спросить меня о чем-нибудь еще? А то время уже позднее. Я устал. Хочу немного поспать.
- Ах вы...
- Да, возможно, вы и в этом правы, - согласился Бьюкенен.
- Пошли, Холли, - приказал ее компаньон. Бьюкенен посторонился, чтобы пропустить их. С трудом открыл дверь.
- Спасибо, что заплатили за пиво и сандвичи. Вы действительно умоете сделать мужчине приятное.
Глаза Холли сузились.
- Я остаюсь.
- Не сходи с ума, - вмешался компаньон.
- Я знаю, что делаю, - ответила она.
- Ладно, это все очень интересно, - зевнул Бьюкенен. - Но я говорю вполне серьезно. Я устал.
- И я говорю вполне серьезно. Я остаюсь.
- Хорошо, - сказал Бьюкенен. - Я готов на все, чтобы убедить вас в своей искренности. Оставайтесь и удостоверьтесь, что я не произнесу во сне ничего предосудительного.
- Подумай хорошенько, Холли, - предостерег ее компаньон.
- Все будет нормально, Тед.
- Верно, Тед, - подтвердил Бьюкенен. - С ней ничего плохого не случится. Обещаю вам, что не буду ее раздевать. Спокойной ночи, Тед. - Бьюкенен выпроводил его за дверь. - Оставайтесь на приеме. Надеюсь, мой храп не помешает вам спать.
В покачивающемся коридоре из расположенного справа от них купе выглянула пожилая седовласая дама в ночной рубашке. Она поправила очки и пристально посмотрела на них.
- Извините, если мы разбудили вас, мэм, - вежливо произнес Бьюкенен. Он смотрел, как Тед идет по коридору и входит в последнее купе справа. Помахав на прощание ему и пожилой даме, Бьюкенен шагнул обратно в свое купе и закрыл дверь.
Заперев ее, он повернулся к Холли.
- Ну, где вам больше нравится? Наверху или внизу?
- Не берите себе в голову ничего такого из-за того, что я осталась. Тед на самом деле очень крутой. Если ему покажется, что мне в вашей компании небезопасно, то он...
- Полки.
- Что?
- Я говорю о полках. - Бьюкенен протянул руку вверх, взялся за рычаг и опустил верхнюю полку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
8
- "Виски с содовой"? - У Бьюкенена по шее поползли мурашки.
- Таково кодовое название еще одной засекреченной военной группы, пояснила Холли. - Она сотрудничает с ЦРУ и Управлением по борьбе с наркобизнесом, добиваясь внедрения своих людей в сеть торговли наркотиками, существующую в Центральной и Южной Америке, чтобы взорвать ее изнутри. Но поскольку правительства стран этого региона не санкционировали присутствие на своей территории американских военнослужащих, переодетых в штатское, вооруженных и снабженных фальшивыми документами, то эта операция является абсолютно противозаконной.
- Либо у вас чертовски богатое воображение, либо источники вашей информации находятся, должно быть, в палате для душевнобольных, - сказал Бьюкенен. - Но, так ила иначе, меня это не касается. Мне ничего об этом неизвестно, так для чего же...
- Вы работали в ГРП, но полгода назад вас перевели в "Виски с содовой".
У Бьюкенена перехватило дыхание.
- Вы один из многочисленных военнослужащих Отдела особых операций, которым поручено выполнять секретные задания, которые одеты в штатское, но вооружены и снабжены фальшивыми документами и функционируют, по существу, как военное подразделение УБН и ЦРУ за границей.
Бьюкенен медленно выпрямился.
- Ладно, с меня хватит. Точка. То, что вы мне говорите... в чем меня обвиняете... это нелепо. Если вы начнете городить подобную чепуху где попало, то какой-нибудь идиот - кто-то из политиков, например, - может, чего доброго, действительно вам поверить. И тогда я окажусь в дерьме по самые брови. Мне придется отвечать на вопросы всю оставшуюся жизнь. Из-за дурацкой фантазии.
- Какая же здесь фантазия? - Из своей сумки Холли извлекла копию его портрета, сделанного канкунской полицией, а также несколько копий тех фотографий, которые Большой Боб Бейли показывал Бьюкенену в Форт-Лодердейле. Все это не кажется мне фантазией.
У Бьюкенена заболело в груди, пока он рассматривал свой сделанный в полиции портрет и фотографии, где он в сопровождении Бейли сходит с самолета во Франкфурте и где стоит перед зданием тюрьмы в Мериде вместе с Гэрсоном Вудфилдом из американского посольства. Некоторые из снимков не были ему знакомы. На них он был изображен в моторке на канале возле пирса 66 в Форт-Лодердейле, рядом с другой лодкой - когда разговаривал с Бейли. Этот последний снимок был сделан с берега (Бьюкенен вспомнил, что обернулся и увидел, как Холли опускает фотоаппарат), причем ракурс был выбран так, чтобы в кадр вошла и табличка с названием Форт-Лодердейла.
Ради всего святого, подумал Бьюкенен, ведь эти фотографии предполагалось уничтожить. Что произошло в Форт-Лодердейле после моего отъезда? Не сработала группа поддержки?
- Итак? - спросил он, силясь не выдать своего напряжения. - Что все это должно означать?
- Вы просто удивительный человек.
- Это почему?
- Сидите тут, не моргнув глазом, и... Вы будете все отрицать, несмотря на силу имеющихся против вас улик?
- Это никакие не улики. О чем вы говорите?
- Да будет вам. На этих снимках вы - и в то же время это три разных человека.
- На этих снимках я вижу трех немного похожих на меня людей, и, чем бы они ни занимались, в них определенно нет ничего общего ни с какими секретными агентами и прочей ерундой.
- Джим Кроуфорд. Эд Поттер. Виктор Грант.
- Хьюи, Дьюи и Луи. Кэрли, Лэрри и Мо. Я не понимаю, о чем идет речь. Кстати, о вопросах - которые вы очень горазды задавать, но на которые явно не любите отвечать, - я повторяю свои вопросы к вам. Откуда вы знаете мое имя? Откуда вы знаете, что я военный? Откуда вы, черт побери, узнали, что я еду этим поездом?
Холли покачала головой.
- Из конфиденциального источника.
- А все то, что вы тут нагородили обо мне, это не конфиденциальная информация? Послушайте, есть очень хороший способ удостовериться, что вы ошибаетесь в отношении меня. И очень простой. Проще пареной репы. Вы знаете, что моя фамилия Бьюкенен. В доказательство того, что мне нечего скрывать, я даже предъявил вам свои водительские права. Вам известно и место моей службы Форт-Брэгг. Вот и справьтесь там обо мне. Вы узнаете лишь то, что я капитан и что моя специальность - полевая подготовка. И это все. Больше ничего. Ничего темного и таинственного. Никакой этой чепухи с плащами и кинжалами.
- Я уже справлялась. И вы правы в одном. Я узнала только то, что вы мне сейчас сказали. Там о вас много всяких бумаг. Но вы так много разъезжаете по этим мифическим курсам подготовки, что я не нашла ни одного человека, который бы когда-нибудь действительно с вами встречался.
- Вы не у тех спрашивали.
- А у кого же, скажите на милость, можно спросить? Хотя вряд ли это что-то даст. Полагаю, что любой, кого вы мне порекомендуете для расспросов, определенно окажется участником заговора.
- Леди, вы знаете, на что все это смахивает? Еще немного, и вы, наверно, скажете, что я причастен к убийствам обоих Кеннеди, не говоря уж о Мартине Лютере Кинге.
- Оставьте вашу иронию при себе.
- Да я просто зол.
- Или прикидываетесь. У меня такое впечатление, будто вы весь из дыма и зеркал, внутри каждого слоя у вас еще один слой. Ваша фамилия. Ваши документы. Как я могу быть уверена, что Бьюкенен - не просто очередной псевдоним?
- Ради всего святого...
- Возьмем группу "Дельта", которая засекречена, но о ней знают все. С точки зрения секретности и работы в тени она намного уступает ГРП или "Виски с содовой". Члены "Дельты" живут вне базы. У них обычные квартиры среднего уровня. Они ездят на обычных машинах среднего Уровня. Когда они утром встают, то это выглядит так, будто они собираются на самую обычную работу, хотя их работа состоит в отработке того, как, например, лучше порваться в захваченный угонщиками самолет и освободить заложников. Они одеваются в штатское. У них гражданские документы. Фальшивые. Вымышленные имена и биографии. Никто из живущих в округе не имеет ни малейшего представления о том, кто они такие на самом деле и чем в действительности занимаются. В сущности, даже большинство живущих в самом Форт-Брэгге не имеют об этом представления. Если членам "Дельты" обеспечивается такое прикрытие, то насколько глубже оно будет для человека, принадлежащего к еще более секретной группе вроде ГРП или "Виски с содовой"?
- Придется остановиться на чем-то одном, Холли. Вы говорите, что хотите услышать правду, но явно не собираетесь верить ни одному моему слову. Предположим, я скажу, что являюсь членом этой штуки, которая называется "Виски с содовой". Вероятно, вы скажете, что я лгу и принадлежу в действительности к чему-то другому.
- Вы очень искусны. Честное слово. Поздравляю вас.
- А что, если вы правы? - спросил Бьюкенен. - Не глупо ли с вашей стороны утверждать, что я нечто вроде шпиона? Вдруг я почувствую для себя угрозу? Вдруг решу, что надо заставить вас замолчать?
- Едва ли, - сказала Холли. - Вы не станете пытаться что-то сделать со мной, если не будете уверены, что вам это сойдет с рук. Я позаботилась о своей безопасности.
- Похоже, вы уверены в себе. - Бьюкенен потер лоб. - Неужели вы думали, что я посмотрю на эти снимки, впаду в растерянность и сознаюсь? Даже если бы все так и произошло, я позднее мог бы отказаться от своих слов. Ваше слово против моего. Разве что...
Бьюкенен протянул руку к ее сумке для фотоаппарата.
- Эй, что вы делаете?
Он потянул к себе висевшую у нее на плече сумку. Она попыталась помешать ему, но он левой рукой сжал оба ее запястья, а правой открыл сумку. В сумке лежал маленький магнитофон. Светился красный глазок, и слышалось легкое жужжание.
- Ну и ну. Никак я перед беспристрастным объективом. То есть в данном случае перед беспристрастной аудиокассетой. Ай-ай-ай, как нехорошо. Некрасиво обманывать.
- Кто бы говорил.
Бьюкенен вынул магнитофон из сумки и увидел, что от него идет провод к маленькому микрофончику, спрятанному в застежке с наружной стороны сумки.
- Как вы записываете? На сверхмедленной скорости ленты, чтобы не беспокоиться, как ее перемотать? А если бы вам все-таки нужно было перевернуть ленту, то вы ведь всегда смогли бы сделать вид, что идете в туалет, верно?
- Попытка не пытка.
Бьюкенен выключил аппарат.
- И что это вам дало? Я же сказал, что не имею никакого отношения ко всем этим вещам, о которых вы рассказываете. Именно это и записано на пленке отрицание моей причастности.
Холли пожала плечами. Она казалась уже не такой уверенной в себе.
- Игры кончились. - Бьюкенен подошел на шаг ближе. - Раздевайтесь.
Она резко вскинула голову.
- Что?
- Раздевайтесь, или я сам вас раздену.
- Это что, шутка?
- Леди, когда пристаешь к мужчинам в поездах, то следует ожидать, что им захочется и чего-то еще кроме разговора. Раздевайтесь. - Бьюкенен стукнул кулаком по столу.
- Оставьте меня в покое!
Снаружи кто-то забарабанил в дверь купе.
- Впечатляет, - констатировал Бьюкенен. - Быстрее, чем я ожидал.
Выражение лица Холли было смесью испуга, облегчения и недоумения.
- Что вы хотите этим... Быстрее, чем вы... что?
Бьюкенен открыл дверь. Высокий мужчина лет тридцати пяти или около того, квадратный подбородок, широкие плечи, массивная грудь - тип бывшего футболиста - уже собирался плечом вышибать дверь. Он замигал, удивленный внезапным появлением Бьюкенена.
- Кто вы такой? - спросил Бьюкенен. - Муж?
Громила посмотрел через плечо Бьюкенена, желая убедиться, что с Холли все в порядке.
- Или приятель? Ну же, говорите, а то у меня уже кончается запас категорий для классификации, - сказал Бьюкенен.
- Заинтересованная сторона.
- Тогда вам стоит присоединиться к нам. - Бьюкенен открыл дверь шире и жестом пригласил человека войти. - Нет смысла стоять в коридоре и беспокоить соседей. Надеюсь, мы все поместимся в этом крошечном купе.
С выражением подозрительности, искажавшим грубые черты его лица, мужчина медленно вошел внутрь.
Бьюкенен почувствовал, как мимо него протиснулись широкие плечи гостя. Ему удалось закрыть дверь.
- Хороню, что с вами больше никто не пришел. А то нам могло бы не хватить кислорода.
- Заткнитесь с нашими шутками, - буркнул мужчина. - Что значит "раздевайтесь"? Вы что себе позволяете?
- Я только позволил себе пригласить вас. Здоровяк открыл рот.
- У этого магнитофончика слишком уж торчали ушки, - объяснил Бьюкенен и повернулся к Холли. - Я подумал, что вы и хотели, чтобы я его нашел. Найдя его, я почувствую, что могу говорить без опаски, все равно-де потом от всего отопрусь, и будет ваше слово против моего, но я не буду знать, что добротный материальчик будет передаваться через микрофон, который вы прячете на себе, в соседнее купе вашему партнеру. Единственным способом найти этот микрофон было произвести личный обыск с раздеванием, поэтому я решил, что подам такую мысль и посмотрю, что из этого выйдет. - Он повернулся к здоровяку. - И вот вы здесь.
- Ах вы... - Холли не договорила ругательства.
- Послушайте, то, что я сказал вам - правда. Я не имею никакого касательства к этим делам с тайными агентами. Но это не значит, что я круглый идиот, - сказал Бьюкенен. - Хотите спросить меня о чем-нибудь еще? А то время уже позднее. Я устал. Хочу немного поспать.
- Ах вы...
- Да, возможно, вы и в этом правы, - согласился Бьюкенен.
- Пошли, Холли, - приказал ее компаньон. Бьюкенен посторонился, чтобы пропустить их. С трудом открыл дверь.
- Спасибо, что заплатили за пиво и сандвичи. Вы действительно умоете сделать мужчине приятное.
Глаза Холли сузились.
- Я остаюсь.
- Не сходи с ума, - вмешался компаньон.
- Я знаю, что делаю, - ответила она.
- Ладно, это все очень интересно, - зевнул Бьюкенен. - Но я говорю вполне серьезно. Я устал.
- И я говорю вполне серьезно. Я остаюсь.
- Хорошо, - сказал Бьюкенен. - Я готов на все, чтобы убедить вас в своей искренности. Оставайтесь и удостоверьтесь, что я не произнесу во сне ничего предосудительного.
- Подумай хорошенько, Холли, - предостерег ее компаньон.
- Все будет нормально, Тед.
- Верно, Тед, - подтвердил Бьюкенен. - С ней ничего плохого не случится. Обещаю вам, что не буду ее раздевать. Спокойной ночи, Тед. - Бьюкенен выпроводил его за дверь. - Оставайтесь на приеме. Надеюсь, мой храп не помешает вам спать.
В покачивающемся коридоре из расположенного справа от них купе выглянула пожилая седовласая дама в ночной рубашке. Она поправила очки и пристально посмотрела на них.
- Извините, если мы разбудили вас, мэм, - вежливо произнес Бьюкенен. Он смотрел, как Тед идет по коридору и входит в последнее купе справа. Помахав на прощание ему и пожилой даме, Бьюкенен шагнул обратно в свое купе и закрыл дверь.
Заперев ее, он повернулся к Холли.
- Ну, где вам больше нравится? Наверху или внизу?
- Не берите себе в голову ничего такого из-за того, что я осталась. Тед на самом деле очень крутой. Если ему покажется, что мне в вашей компании небезопасно, то он...
- Полки.
- Что?
- Я говорю о полках. - Бьюкенен протянул руку вверх, взялся за рычаг и опустил верхнюю полку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80