Она открыла рот и засмеялась. Рейт впервые слышал, чтобы она смеялась.
Кауш похвалил их обоих.
— Совсем другое дело. Вы стали двумя хедайянцами. Завтра я вам дам еще и сумки, которые они носят на плече. Даже ваша мать вас бы теперь не узнала.
— Что ты хочешь за эту услугу? — спросил Рейт. — Я надеюсь, не очень большую сумму?
— Всего восемь секвинов — в цену включена стоимость самой одежды, подгонка, а также объяснение походки хедайянцев. Надо заметить, что они ходят вразвалку, а руками они машут так.
Кауш продемонстрировал жеманную, пританцовывающую походку.
— Руками — вот так. Сначала, госпожа, вы попробуйте пройтись. Думайте о том, что ваши колени постоянно должны быть немного согнутыми. Машите руками, покачивающийся шаг...
Зэп-210 очень серьезно следовала указаниям, посматривая при этом на Рейта: не смеется ли он над ней.
Упражнения продолжались до самой ночи, пока розовая луна проплыла над их головами, а голубая луна взошла на востоке. Наконец Кауш удовлетворенно заявил:
— Теперь вы практически каждого сможете обвести вокруг пальца. А сейчас быстро в постель. Завтра мы едем в Урманк.
Маленькая отгороженная спальня была темна; щели в ротанговой стене пропускали снаружи зеленые и желтые лучи света, которые распространяли светильники вокруг павильона. К тому же обе луны с разных сторон отбрасывали розовый и голубой свет и рисовали на земле разноцветную сетку.
Зэп-210 подошла к стене и довольно долго смотрела сквозь щели на улицу, проходившую под уинговыми деревьями. Рейт подошел к ней.
— Что там видно?
— Ничего. Их не так-то просто и увидеть.
Зэп-210 отошла от стены и села на один из ивовых лежаков, бросив непонятный и быстрый взгляд в сторону Рейта. Через некоторое время она сказала:
— Ты очень странный человек.
Рейт не знал, что ей на это ответить.
— Существует столько всего, что ты от меня скрываешь. Иногда мне кажется, что я совсем ничего не знаю.
— Что же ты хочешь знать?
— Как действуют люди на поверхности, как они живут... почему они делают то, что они делают...
Рейт подошел к ней и посмотрел на девушку сверху вниз.
— Ты хочешь узнать все это сегодня ночью?
Она наклонила голову.
— Нет. Мне страшно... Не сейчас.
Рейт вытянул руку и погладил ее по волосам. Неожиданно ему в голову пришло спонтанное желание сесть рядом с ней и рассказать ей историю своего необычного прошлого — ему хотелось чувствовать ее, хотелось видеть, как глаза на ее бледном лице внимательно и с удивлением на него смотрят. И ему действительно стало казаться, что в своих тайных мыслях он находил эту странную девушку привлекательной.
Рейт отвернулся. Идя к своему месту, он чувствовал на себе ее взгляд.
Глава 7
Утренний свет пробивался в маленькую спальню сквозь стену из плетеных ивовых прутьев. Рейт и Зэп-210 вышли в павильон и натолкнулись там на Кауша, который готовил на завтрак оладьи из стручков растения паломников и горячий бульон. Из-под прищуренных глаз он посмотрел на Рейта и Зэп-210, обратив при этом особое внимание на их тюрбаны и походку.
— Неплохо. Но вы страдаете забывчивостью. Следует сильнее размахивать руками, госпожа, плечи должны быть подвижнее. Не забывайте: когда вы выйдете из павильона, то станете хедайянцами! Ведь вполне вероятно и то, что кто-нибудь вас ждет и за вами наблюдает.
После завтрака они втроем вышли на улицу, ведущую под уинговыми деревьями на север. Рейт и Зэп-210 выглядели, насколько это позволяли тюрбаны, накидки и чопорные походки, как настоящие хедайянцы. Они подошли к двум повозкам с запряженными в них животными, которых Рейт никогда до этого не видел: кожа их была серой, и они элегантно пританцовывали на своих восьми ногах.
Кауш вскарабкался на первую повозку; Рейт и Зэп-210 сели к нему. Повозки выехали из Зсафатры.
Дорога вела по сырой местности, заросшей камышом и влаголюбивыми растениями, а также отдельно стоящими стеблями, опутанными зелеными вьющимися усиками. Во время езды Кауш очень внимательно наблюдал за небом, как и зсафатранцы на второй повозке. Наконец Рейт не выдержал и спросил:
— Что вы хотите там обнаружить?
— Иногда на нас нападает стая хищных птиц с близлежащих гор. Кстати, можете увидеть их наблюдателя.
Кауш показал на черное пятно, парившее в небе на юге. Казалось, что оно было размером с огромного сарыча. Кауш торопливо продолжал езду.
— Скоро они взлетят и нападут на нас.
— Но вы, кажется, не очень обеспокоены этим фактом, — удивился Рейт.
— Мы научились с ними справляться.
Кауш повернулся и рукой дал знак следующим за ним зсафатранцам. После этого он увеличил скорость своей повозки, достигнув между обеими повозками расстояния в сотню метров. С юга приближалась стая из пятидесяти или шестидесяти машущих крыльями существ. Когда они подлетели ближе, Рейт увидел, что каждая птица несла по два каменных обломка величиной в половину его головы. Он с недоумением посмотрел на Кауша.
— Но что мы сможем сделать против этих камней?
— Они бросают эти камни с поразительной точностью. Предположим, что кто-то остановится на дороге и тридцать птиц пролетят над ним на обычной для них высоте в сто пятьдесят метров. Все тридцать камней с большой точностью будут сброшены на землю.
— По всей видимости, вы знаете, как их можно отгонять?
— Нет, ничего подобного.
— Вам мешает их меткость?
— Наоборот. В общем-то, мы очень пассивный народ и пытаемся поступать с нашими врагами так, чтобы вывести их из равновесия или чтобы они сами себя уничтожили. Вы не задавали себе вопрос, почему хоры нас не трогают?
— Такая мысль мне приходила в голову.
— Когда хоры на нас нападали — а они не делали этого вот уже последние шестьсот лет, — мы уклонялись от стычки и тем или иным образом вторгались в их священные рощи. Мы их оскверняли простейшим, естественнейшим и обычнейшим способом. Они больше не могли использовать эти рощи для продолжения рода, и вынуждены были либо убираться отсюда, либо вымирать. Я допускаю, что наше оружие не очень гуманно, но это типичный пример ведения нами военных действий.
— А эти птицы? — Рейт с сомнением наблюдал за приближением стаи. — Ведь в этом случае такое оружие наверняка не помогает.
— И я такого же мнения, — согласился Кауш, — мы никогда не применяли против них подобный способ. В этом случае мы не делаем абсолютно ничего.
Птицы проплыли над их головами. Кауш пустил животных переменным галопом. Птицы бросали вниз камни один за другим, и они шлепались на дорогу за повозкой.
— Нужно учитывать, что птицы могут рассчитать позицию только неподвижной цели. В этом же случае их меткость становится для них роковой.
Все камни были уже сброшены. С разочарованным карканьем птицы полетели обратно в горы.
— Можно с большой долей вероятности предположить, что они вернутся со следующей порцией камней, — пообещал Кауш. — Вы заметили, что дорога на метр возвышается над окружающим ее болотом? Это на протяжении столетий сделали сами птицы. Они опасны только в том случае, если человек остановится и начнет за ними наблюдать.
Повозки поехали через лес с коричневыми, словно воск, деревьями. Лес кишел маленькими белыми шариками — существами, напоминающими одновременно пауков и обезьян и прыгающими с ветки на ветку; они издавали хриплые вопли, забрасывая путешественников маленькими ветками. Дальше километров тридцать они ехали по авнине, на которой повсюду валялись огромные ярко-желтые обломки туфовых скал. Они подъехали к двум старым вулканам с отвесными склонами; там же стоял старый обветрившийся замок. Кауш объяснил, что раньше здесь находилась резиденция тайной секты. Сейчас же там было жилище гоулов.
— Днем их никогда не видно, но по ночам они спускаются вниз и шныряют по окраинам Урманка. Иногда танги отлавливают этих пожирателей трупов и показывают их на ярмарках.
Дорога шла между горами. Показался Урманк: неряшливые пригороды с высокими узкими домами из черного старого дерева, коричневых кирпичей и камней. Каменная набережная окружала городской портовый район, где на якоре стояли, покачиваясь полдесятка кораблей. За набережной находилась рыночная площадь с базаром, которому развевающиеся оранжевые и зеленые флаги придавали праздничный вид. Длинная стена из рассыпающихся кирпичей окружала базар. Скопление за ней грязных хижин указывало на то, что там живут отверженные жители города.
— Посмотри туда — Урманк! — крикнул Кауш. — Город тангов. Они не обращают внимания на то, кто к ним приезжает; главное, что посетители покидают город с меньшим количество секвинов, чем у них было до прибытия.
— Придется мне их разочаровать, — заявил Рейт. — Я надеюсь тем или иным способом заработать здесь секвины.
Кауш одарил его удивленным взглядом прищуренных глаз.
— Вы рассчитываете получить секвины у тангов? Если вы обладаете такими удивительными способностями, дайте мне, пожалуйста, возможность тоже принять в этом участие. Танги регулярно нас обманывают, так что это могло бы послужить хорошей местью. О, я говорю тебе, в Урманке надо держать ухо востро!
— Почему же вы с ними торгуете, если они обводят вас вокруг пальца?
— Это звучит абсурдно, — согласился Кауш. — В конце концов, мы можем построить корабль и отправиться на нем в Хедайю, к Зеленым Горам или в Коад. Но мы странный народ. Нам нравится приезжать в Урманк, где живут нечестные танги. Посмотрите туда. Вы видите там огороженную матерчатой коричневой и оранжевой стеной территорию? Там проводятся всевозможные азартные игры, в которых посетители теряют значительно больше, чем выигрывают. Урманк служит для Зсафатры пробным камнем; мы каждый раз надеемся перехитрить тангов.
— Надеюсь, что наши объединенные усилия возымеют успех, — предположил Рейт. — Во всяком случае, я могу бросить на весы новое мировоззрение.
Кауш равнодушно пожал плечами:
— Зсафатранцы с давних времен пытаются превзойти тангов. Они обрабатывают нас по одной и той же известной схеме. Сначала они заманивают нас возможностью быстрого выигрыша; если же мы потом ставим наши секвины на игру, полоса удачи проходит. Ну, а теперь нам надо немного освежиться. Гостиница «Счастливый моряк» до сих пор показывала себя с самой лучшей стороны. Так как вы мои сопровождающие, то гарантированы от того, что будете убиты с целью ограбления, захвачены или проданы в рабство. Но за своими деньгами вы должны следить сами. На это готовность тангов к компромиссам уже не распространяется.
Холл в гостинице «Счастливый моряк» был обставлен в таком стиле, какой Рейту видеть на Чае еще не приходилось. Угловатые деревянные стулья стояли у выкрашенных в белое кирпичных стен в ряд и чинно. В установленных в нишах стеклянных сосудах виднелись переливающиеся морские черви. Мажордом был одет в коричневый, застегивающийся спереди кафтан, черную шапку, черные туфли и черные перчатки без пальцев. Лицо его было вежливым, поведение предупредительным. Он предложил Рейту две находившихся друг против друга комнаты, в каждой из которых была кровать, ночная тумбочка и ночной светильник, включая свежее белье и мазь для ног. За это с него потребовали всего три секвина. Рейт, посчитав эту сумму весьма умеренной, сказал об этом Каушу.
— Да, — кивнул старик. — Три секвина это немного, но я вам предлагаю не пользоваться мазью для ног. Это новая услуга, которая не внушает мне доверия. Может, это просто мазь, которая ничему не помогает, и за которую просто берут дополнительную плату. А может быть и так, что от этой штуки появятся мозоли, а бальзам для их лечения стоит пять секвинов.
Кауш говорил все это в присутствии мажордома, который лишь потихоньку ухмылялся и ни в коей мере не был этим разговором задет.
— Старый зсафатранец, ты снова настроен чрезвычайно скептически. Недавно вместо наличных денег нам пришлось взять большую партию укрепляющих средств и мазей, и теперь мы просто предоставляем их нашим гостям. Может быть, тебе нужно мочегонное средство или средство против глистов? Мы можем предоставить тебе и то, и другое по довольно низкой цене.
— Сейчас не нужно, — отрезал Кауш.
— А что скажут твои хедайянские друзья? Каждый чувствует себя лучше после выведения шлаков, которое мы предлагаем всего за десять светло-голубых. Нет? Хорошо, тогда к ужину я смогу предложить вам несколько фирменных блюд как морских, так и сухопутных. Это всего лишь в двух шагах направо по набережной.
— Там я уже один раз имел неосторожность поесть, — сказал Кауш. — То, что мне там подали, могло бы испортить аппетит даже гоулу. Мы лучше купим на базаре хлеб и фрукты.
— В таком случае, осчастливь, пожалуйста, лавку моего племянника. Она находится напротив заведения по выведению волос.
— Мы посмотрим на его товар.
Кауш пошел впереди на набережную.
— «Счастливый моряк» по сравнению с другими — добросовестная гостиница. Но все-таки и здесь постоянно надо быть начеку, как вы сами видите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Кауш похвалил их обоих.
— Совсем другое дело. Вы стали двумя хедайянцами. Завтра я вам дам еще и сумки, которые они носят на плече. Даже ваша мать вас бы теперь не узнала.
— Что ты хочешь за эту услугу? — спросил Рейт. — Я надеюсь, не очень большую сумму?
— Всего восемь секвинов — в цену включена стоимость самой одежды, подгонка, а также объяснение походки хедайянцев. Надо заметить, что они ходят вразвалку, а руками они машут так.
Кауш продемонстрировал жеманную, пританцовывающую походку.
— Руками — вот так. Сначала, госпожа, вы попробуйте пройтись. Думайте о том, что ваши колени постоянно должны быть немного согнутыми. Машите руками, покачивающийся шаг...
Зэп-210 очень серьезно следовала указаниям, посматривая при этом на Рейта: не смеется ли он над ней.
Упражнения продолжались до самой ночи, пока розовая луна проплыла над их головами, а голубая луна взошла на востоке. Наконец Кауш удовлетворенно заявил:
— Теперь вы практически каждого сможете обвести вокруг пальца. А сейчас быстро в постель. Завтра мы едем в Урманк.
Маленькая отгороженная спальня была темна; щели в ротанговой стене пропускали снаружи зеленые и желтые лучи света, которые распространяли светильники вокруг павильона. К тому же обе луны с разных сторон отбрасывали розовый и голубой свет и рисовали на земле разноцветную сетку.
Зэп-210 подошла к стене и довольно долго смотрела сквозь щели на улицу, проходившую под уинговыми деревьями. Рейт подошел к ней.
— Что там видно?
— Ничего. Их не так-то просто и увидеть.
Зэп-210 отошла от стены и села на один из ивовых лежаков, бросив непонятный и быстрый взгляд в сторону Рейта. Через некоторое время она сказала:
— Ты очень странный человек.
Рейт не знал, что ей на это ответить.
— Существует столько всего, что ты от меня скрываешь. Иногда мне кажется, что я совсем ничего не знаю.
— Что же ты хочешь знать?
— Как действуют люди на поверхности, как они живут... почему они делают то, что они делают...
Рейт подошел к ней и посмотрел на девушку сверху вниз.
— Ты хочешь узнать все это сегодня ночью?
Она наклонила голову.
— Нет. Мне страшно... Не сейчас.
Рейт вытянул руку и погладил ее по волосам. Неожиданно ему в голову пришло спонтанное желание сесть рядом с ней и рассказать ей историю своего необычного прошлого — ему хотелось чувствовать ее, хотелось видеть, как глаза на ее бледном лице внимательно и с удивлением на него смотрят. И ему действительно стало казаться, что в своих тайных мыслях он находил эту странную девушку привлекательной.
Рейт отвернулся. Идя к своему месту, он чувствовал на себе ее взгляд.
Глава 7
Утренний свет пробивался в маленькую спальню сквозь стену из плетеных ивовых прутьев. Рейт и Зэп-210 вышли в павильон и натолкнулись там на Кауша, который готовил на завтрак оладьи из стручков растения паломников и горячий бульон. Из-под прищуренных глаз он посмотрел на Рейта и Зэп-210, обратив при этом особое внимание на их тюрбаны и походку.
— Неплохо. Но вы страдаете забывчивостью. Следует сильнее размахивать руками, госпожа, плечи должны быть подвижнее. Не забывайте: когда вы выйдете из павильона, то станете хедайянцами! Ведь вполне вероятно и то, что кто-нибудь вас ждет и за вами наблюдает.
После завтрака они втроем вышли на улицу, ведущую под уинговыми деревьями на север. Рейт и Зэп-210 выглядели, насколько это позволяли тюрбаны, накидки и чопорные походки, как настоящие хедайянцы. Они подошли к двум повозкам с запряженными в них животными, которых Рейт никогда до этого не видел: кожа их была серой, и они элегантно пританцовывали на своих восьми ногах.
Кауш вскарабкался на первую повозку; Рейт и Зэп-210 сели к нему. Повозки выехали из Зсафатры.
Дорога вела по сырой местности, заросшей камышом и влаголюбивыми растениями, а также отдельно стоящими стеблями, опутанными зелеными вьющимися усиками. Во время езды Кауш очень внимательно наблюдал за небом, как и зсафатранцы на второй повозке. Наконец Рейт не выдержал и спросил:
— Что вы хотите там обнаружить?
— Иногда на нас нападает стая хищных птиц с близлежащих гор. Кстати, можете увидеть их наблюдателя.
Кауш показал на черное пятно, парившее в небе на юге. Казалось, что оно было размером с огромного сарыча. Кауш торопливо продолжал езду.
— Скоро они взлетят и нападут на нас.
— Но вы, кажется, не очень обеспокоены этим фактом, — удивился Рейт.
— Мы научились с ними справляться.
Кауш повернулся и рукой дал знак следующим за ним зсафатранцам. После этого он увеличил скорость своей повозки, достигнув между обеими повозками расстояния в сотню метров. С юга приближалась стая из пятидесяти или шестидесяти машущих крыльями существ. Когда они подлетели ближе, Рейт увидел, что каждая птица несла по два каменных обломка величиной в половину его головы. Он с недоумением посмотрел на Кауша.
— Но что мы сможем сделать против этих камней?
— Они бросают эти камни с поразительной точностью. Предположим, что кто-то остановится на дороге и тридцать птиц пролетят над ним на обычной для них высоте в сто пятьдесят метров. Все тридцать камней с большой точностью будут сброшены на землю.
— По всей видимости, вы знаете, как их можно отгонять?
— Нет, ничего подобного.
— Вам мешает их меткость?
— Наоборот. В общем-то, мы очень пассивный народ и пытаемся поступать с нашими врагами так, чтобы вывести их из равновесия или чтобы они сами себя уничтожили. Вы не задавали себе вопрос, почему хоры нас не трогают?
— Такая мысль мне приходила в голову.
— Когда хоры на нас нападали — а они не делали этого вот уже последние шестьсот лет, — мы уклонялись от стычки и тем или иным образом вторгались в их священные рощи. Мы их оскверняли простейшим, естественнейшим и обычнейшим способом. Они больше не могли использовать эти рощи для продолжения рода, и вынуждены были либо убираться отсюда, либо вымирать. Я допускаю, что наше оружие не очень гуманно, но это типичный пример ведения нами военных действий.
— А эти птицы? — Рейт с сомнением наблюдал за приближением стаи. — Ведь в этом случае такое оружие наверняка не помогает.
— И я такого же мнения, — согласился Кауш, — мы никогда не применяли против них подобный способ. В этом случае мы не делаем абсолютно ничего.
Птицы проплыли над их головами. Кауш пустил животных переменным галопом. Птицы бросали вниз камни один за другим, и они шлепались на дорогу за повозкой.
— Нужно учитывать, что птицы могут рассчитать позицию только неподвижной цели. В этом же случае их меткость становится для них роковой.
Все камни были уже сброшены. С разочарованным карканьем птицы полетели обратно в горы.
— Можно с большой долей вероятности предположить, что они вернутся со следующей порцией камней, — пообещал Кауш. — Вы заметили, что дорога на метр возвышается над окружающим ее болотом? Это на протяжении столетий сделали сами птицы. Они опасны только в том случае, если человек остановится и начнет за ними наблюдать.
Повозки поехали через лес с коричневыми, словно воск, деревьями. Лес кишел маленькими белыми шариками — существами, напоминающими одновременно пауков и обезьян и прыгающими с ветки на ветку; они издавали хриплые вопли, забрасывая путешественников маленькими ветками. Дальше километров тридцать они ехали по авнине, на которой повсюду валялись огромные ярко-желтые обломки туфовых скал. Они подъехали к двум старым вулканам с отвесными склонами; там же стоял старый обветрившийся замок. Кауш объяснил, что раньше здесь находилась резиденция тайной секты. Сейчас же там было жилище гоулов.
— Днем их никогда не видно, но по ночам они спускаются вниз и шныряют по окраинам Урманка. Иногда танги отлавливают этих пожирателей трупов и показывают их на ярмарках.
Дорога шла между горами. Показался Урманк: неряшливые пригороды с высокими узкими домами из черного старого дерева, коричневых кирпичей и камней. Каменная набережная окружала городской портовый район, где на якоре стояли, покачиваясь полдесятка кораблей. За набережной находилась рыночная площадь с базаром, которому развевающиеся оранжевые и зеленые флаги придавали праздничный вид. Длинная стена из рассыпающихся кирпичей окружала базар. Скопление за ней грязных хижин указывало на то, что там живут отверженные жители города.
— Посмотри туда — Урманк! — крикнул Кауш. — Город тангов. Они не обращают внимания на то, кто к ним приезжает; главное, что посетители покидают город с меньшим количество секвинов, чем у них было до прибытия.
— Придется мне их разочаровать, — заявил Рейт. — Я надеюсь тем или иным способом заработать здесь секвины.
Кауш одарил его удивленным взглядом прищуренных глаз.
— Вы рассчитываете получить секвины у тангов? Если вы обладаете такими удивительными способностями, дайте мне, пожалуйста, возможность тоже принять в этом участие. Танги регулярно нас обманывают, так что это могло бы послужить хорошей местью. О, я говорю тебе, в Урманке надо держать ухо востро!
— Почему же вы с ними торгуете, если они обводят вас вокруг пальца?
— Это звучит абсурдно, — согласился Кауш. — В конце концов, мы можем построить корабль и отправиться на нем в Хедайю, к Зеленым Горам или в Коад. Но мы странный народ. Нам нравится приезжать в Урманк, где живут нечестные танги. Посмотрите туда. Вы видите там огороженную матерчатой коричневой и оранжевой стеной территорию? Там проводятся всевозможные азартные игры, в которых посетители теряют значительно больше, чем выигрывают. Урманк служит для Зсафатры пробным камнем; мы каждый раз надеемся перехитрить тангов.
— Надеюсь, что наши объединенные усилия возымеют успех, — предположил Рейт. — Во всяком случае, я могу бросить на весы новое мировоззрение.
Кауш равнодушно пожал плечами:
— Зсафатранцы с давних времен пытаются превзойти тангов. Они обрабатывают нас по одной и той же известной схеме. Сначала они заманивают нас возможностью быстрого выигрыша; если же мы потом ставим наши секвины на игру, полоса удачи проходит. Ну, а теперь нам надо немного освежиться. Гостиница «Счастливый моряк» до сих пор показывала себя с самой лучшей стороны. Так как вы мои сопровождающие, то гарантированы от того, что будете убиты с целью ограбления, захвачены или проданы в рабство. Но за своими деньгами вы должны следить сами. На это готовность тангов к компромиссам уже не распространяется.
Холл в гостинице «Счастливый моряк» был обставлен в таком стиле, какой Рейту видеть на Чае еще не приходилось. Угловатые деревянные стулья стояли у выкрашенных в белое кирпичных стен в ряд и чинно. В установленных в нишах стеклянных сосудах виднелись переливающиеся морские черви. Мажордом был одет в коричневый, застегивающийся спереди кафтан, черную шапку, черные туфли и черные перчатки без пальцев. Лицо его было вежливым, поведение предупредительным. Он предложил Рейту две находившихся друг против друга комнаты, в каждой из которых была кровать, ночная тумбочка и ночной светильник, включая свежее белье и мазь для ног. За это с него потребовали всего три секвина. Рейт, посчитав эту сумму весьма умеренной, сказал об этом Каушу.
— Да, — кивнул старик. — Три секвина это немного, но я вам предлагаю не пользоваться мазью для ног. Это новая услуга, которая не внушает мне доверия. Может, это просто мазь, которая ничему не помогает, и за которую просто берут дополнительную плату. А может быть и так, что от этой штуки появятся мозоли, а бальзам для их лечения стоит пять секвинов.
Кауш говорил все это в присутствии мажордома, который лишь потихоньку ухмылялся и ни в коей мере не был этим разговором задет.
— Старый зсафатранец, ты снова настроен чрезвычайно скептически. Недавно вместо наличных денег нам пришлось взять большую партию укрепляющих средств и мазей, и теперь мы просто предоставляем их нашим гостям. Может быть, тебе нужно мочегонное средство или средство против глистов? Мы можем предоставить тебе и то, и другое по довольно низкой цене.
— Сейчас не нужно, — отрезал Кауш.
— А что скажут твои хедайянские друзья? Каждый чувствует себя лучше после выведения шлаков, которое мы предлагаем всего за десять светло-голубых. Нет? Хорошо, тогда к ужину я смогу предложить вам несколько фирменных блюд как морских, так и сухопутных. Это всего лишь в двух шагах направо по набережной.
— Там я уже один раз имел неосторожность поесть, — сказал Кауш. — То, что мне там подали, могло бы испортить аппетит даже гоулу. Мы лучше купим на базаре хлеб и фрукты.
— В таком случае, осчастливь, пожалуйста, лавку моего племянника. Она находится напротив заведения по выведению волос.
— Мы посмотрим на его товар.
Кауш пошел впереди на набережную.
— «Счастливый моряк» по сравнению с другими — добросовестная гостиница. Но все-таки и здесь постоянно надо быть начеку, как вы сами видите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89